Возрождение

       — Мы почти добрались. Тихий шорох страниц какой-то старой газеты, лёгкий щелчок. Ева приоткрыла окно в купе поезда, вдыхая свежий воздух. Виды из окна сменялись один за другим: казалось бы ещё недавно они пересекли границу, на которой располагался небольшой городок, усеянный маленький домиками и большим количеством зелени, а уже сейчас они приближаются к столице. Через большой лес, луга и поля. Вдалеке виднелись горы, их массивные края и бока освещали лучи солнца. Погода сегодня выдалась замечательной, на удивление. Так много времени шел дождь, а сейчас, казалось, на какое-то мгновение вернулось лето. Теплый ветер ласковым касанием коснулся черных, прямых волос девушки, смешно подняв их, и резко опустив. Ева Скай покрепче вцепилась руками в перегородку на поезде, пытаясь унять дрожь пальцев. Крона местами пожелтевших деревьев развивалась на ветру, резко поднимаясь и опускаясь. Облака на ясном небе словно танцевали, резко менялись, пытаясь «угнаться» за поездом, а после резко останавливались. Ева опустилась на кожаное сиденье. Глубоко вздохнула, завела руку в густую копну темных волос, приводя их в порядок. Стеклянный взгляд карих глаз на мгновение расстопился. Было видно, что Еве нравится вся эта атмосфера в купе: местами ободранные обои на стенах, кожаные, идеально начищенные сиденья, аромат пряного чая с имбирём, ветер, порой заглядывающий из улицы в поезд, красивый вид за окном. Но ее тревожило что-то внутри.       — Мне казалось, мы приедем раньше. — Сэм отложил телефон, ещё раз с неприязнью посмотрел в его экран, увидев там явно несильно радостную новость.       — Что там? — Ева указала подбородком на телефон собеседника, теребя край пиджака цвета хаки.       — Погода.. Переменчивая. Сейчас тепло, доедем — ливень будет. По крайней мере так пишут. Ева ничего не ответила. Ещё сильнее откинулась на спинку кожаного кресла, вновь подняла лежащую рядом газетку. Неаккуратным рывком резко раскрыла ее, с ярко выраженными эмоциями зачитывая:       — Какой бред здесь пишут однако! Нет, ну ты только подумай, рецепт для хорошего настроения.. Улыбка.. Улыбка, да ну, мы бы и не додумались! Сэм покачал головой.       — Тебе нужно пересмотреть свои приоритеты. Ева подняла взгляд, вопросительно уставившись на него.       — Хватит так близко принимать к сердцу то, что пишут в газетах, о чем говорят по телевизору. Все одно и тоже, высосанные из пальца факты и советы, которые только повеселят по-настоящему грустных людей, но никак не помогут. — Вот, только посмотри! — Скай пропустила рассудительную речь собеседника мимо ушей, и, поспешно развернув газету прямо перед лицом Сэма, ткнула пальцем в маленькую таблицу. На ней черным, жирным шрифтом было написано: «Бизнесмен из столицы в очередной раз пожертвовал большую сумму денег на благотворительность.» Чуть ниже, прописным шрифтом: «Интервью Александра Нильсена».       — Интересно, насколько жизнь в столице скучна и однообразна, раз печатным изданиям приходится даже из обыкновенного поступка богатого человека делать новость? — Ева фыркнула. — Ещё и интервью.. Просто м-да. Надеюсь мы ненадолго туда.       — Меньше токсичности, Ева. — Сэм запрокинул одну руку за голову, едва не перевернув стоящую на небольшой перегородке чашку с кофе, а другой взял в руки газету. — Надо же о чем-то писать.       — Да стебусь я, успокойся. — девушка неожиданно расплылась в широкой улыбке. — А то послушаешь тебя, от этой рассудительности и занудности уши вянут. Сэм поднял на нее глаза, криво усмехнулся уголком губ.       — А Нильсен этот, кажется, местная знаменитость.       — Ты это по тому, что ноунеймовское издание у него интервью взяло додумал? — эта реплика Евы оказалась куда более дружелюбной, шутка и подкол прозвучали беззлобно, она словно расслабилась. — Не зарекайся. Вот перевернешь страничку, а там интервью с сантехником отеля будет. Вот увидишь. Рейтинги нужно поднимать любыми путями.       — Пишут, что все в городе очень его уважают, а сейчас у.. — он процитировал: — «А сейчас у мистера Нильсена есть более важные дела, нежели занятие собственным офисом. Правда, какие — он не уточнял. — Перед тем, как в них погрузиться с головой я решил доделать все дела, которые ранее забросил или не было возможности их воспроизвести в реальность. Пожертвовал деньги на благотворительность, закрыл дело с одним магазином, заключив с ним контракт. Но теперь мне точно будет не до этого, извините». Сюмуэль отложил газету.       — Вот дела-а! Чудной этот Нильсен, можно, там все такие. Ева ничего не ответила, а просто спросила, резко обрубив впечатления от прочтения новостей Сэма:       — Так повтори наш план. Приезжаем, тусим, останавливаемся в отеле, уезжаем?       — А ты не промах, — Маккото усмехнулся. — Верно. Признаться, не хотел я в такую даль ехать. Но мы все объездили, а здесь не были.       — Да ладно, я не против. Смотрела я фотки в гугле и справочниках по путешествиям, неплохо там.. Не наша Ирландия любимая, но такой дали стоит. — Ева улыбнулась. На мгновение прикрыла глаза, словно представляя свои первые действия, когда они приедут в столицу.       — Надеюсь, там хорошо относятся к путешественникам. — Сэм задумался. Обхватил пальцами свой подбородок, поставил локоть на подлокотник возле окна, взглядом провожая исчезающие за окном деревья и наблюдая за тем, как постепенно открываются новые местности, более городские. — А то помнишь, когда один раз в какой-то мелкий городок заехали, как нас там..       — Ой, да! Я уже и не помню где это было, но помню как нас «бродягами» оклеветали, «несущимися по свету».       — Жаль, что людям не хватает интеллекта, дабы расширить границы собственного понимания элементарных вещей: порой людям не нужно постоянное место жительства. Ноги несут, сердце трепещит, перемен хочется. Удерживать свои эмоции, что ли? Вот и путешествуем. Против сердца и желаний не попрешь. — подметил Сэм.       — Представить не могу, чтобы было тогда, не согласись я поехать с тобой в Швецию.. А ведь у меня были мысли остаться там, в своем душном городе, где все только и делают, что обговаривают друг друга, где нет свободы.       — Не знаю, Ева. — Сэм пристально посмотрел ей в глаза. — Но теперь мы вместе, и это хорошо.

***

Прошло несколько часов. В столице наступил вечер. Агата и Александр по прежнему не уехали. Но на этот раз причин не было.       — Не знаю, Александр, я не могу. — говорила Агата, пока Нильсен раскладывал на столе разные вкусности, которые купил за короткий поход в магазин. Александр вывалил на стол пакет каких-то сырных снеков.       — Словно душа кричит: не едь обратно, останься там, где жизнь твоя начиналась. У меня.. Ноги. Ноги словно приросли к полу, не могу уехать отсюда. Александр ничего не отвечал, но он все внимательно слушал, это было понятно по его напряжённому дыханию. Неожиданно взгляд Агаты скользнул по яркому пакету снеков. Она впервые за несколько месяцев с таким интересом смотрела на еду.       — Можно? — она очень аккуратно коснулась ладонью пакета. — Что за вопросы, Агата? — парень изумлённо поднял бровь. — Конечно, бери. Девушка, сильно покраснев, открыла пакет. Спустя несколько минут половины снеков в пачке уже не было. — Насчёт твоих рассуждений. — Нильсен задумчиво пил питьевой йогурт с большим ассортиментом фруктов в составе. — А нужно ли возвращаться? Агата замолчала, а после резко сказала: — Решено. Уже завтра я возвращаюсь обратно. Нильсен недоуменно открыл рот, его сердце пропустило несколько ударов. — За вещами. — добавила Агата, лукаво улыбнувшись. — Что, испугался, да? — Агата, Боже.. Я поеду с тобой. — Мне, кстати, не помешает помощь. Нужно многое забрать, там нужные тяжёлые вещи есть, подушки там. — Отлично. — Александр с улыбкой посмотрел на Агату, а она впервые смущенно не отвела взгляд.

***

       Это был переломный момент в жизни Агаты. Казалось бы, ещё недавно она приезжает в это ужасное место, где, казалось, прогнило сотни душ: видит испасанные стены, заходит в большой, неаккуратный дом. Одиноко мигает лампочка, то резко начиная светиться, то также резко погасая. Поднимается по скрипучим ступенькам, прерывисто дыша и волоча за собой тяжёлый чемодан. Отвечает в сообщениях родителям, что все нормально и она нашла себе новое место жительства, и здесь она теперь будет жить. Нет. И уже сейчас, Агата, словно обновлённая, спускается по лестнице, а чемодан за ней волочит Александр. Теперь уже нет того ощущения, теперь уже не кажется, что ужасный пейзаж за окном, слякоть, грязь, запах спиртного и странные люди это полностью олицетворение ее душевного состояния. Сейчас она смотрела на это с брезгливостью. Они вышли из подъезда, и, садясь в автобус, уехали.

***

      — И что ты решил? — Останешься здесь. — Нильсен очищал цитрусовые фрукты, складывая кусочки в небольшую миску. Агата улыбнулась. — Спасибо, я, я честно не знаю как тебя отблагодарить. — У нас ещё не вышла прописка в этом отеле, есть ещё пару дней. А потом уже будем думать где тебе квартиру купить. Агата аккуратно коснулась его ладони своей, прижалась к широкому плечу. — Александр, квартира для меня — это слишком дорого. — Агата, для тебя мне ничего не жалко. Они отвлеклись. — Кстати, все равно у тебя новоселье будет, нужно тебе новый чемодан купить для вещей. А то вот это вот потрёпанное. Оно порвётся до того, как ты зайдешь в новый дом. — И что ты предлагаешь? — Агата вскинула бровь.  — Тут поблизости есть магазин для туристов. Там сумок, чемоданов много. Пойдем, сходим? Харрис согласилась.

***

      — Говорю же вам, двести долларов! — громкий голос какой-то девушки и ее реплики, в которых она с особой эмоциональностью подчеркивала неправоту своего обидчика сразу же привлекли только что вошедших в магазин Александра и Агату.       — Вы даёте мне не те купюры, девушка. Вам нужно их поменять. — говорила продавец-консультант. — Ева, ну может пойдем отсюда? Нужна тебе эта сумка дорожная сто лет. У тебя их столько дома. — очень большой контраст был между яркой, эмоциональной девушкой с черными, как сажа, волосами и большими карими глазами, которая говорила громко и уверенно и совсем неприметным, симпатичным пареньком, который говорил тихо, был одет в большое худи, и стоял спокойно, пытаясь не участвовать в дискуссии.       — Сэм, а я тебе говорю.. Не успела Ева и договорить, как в разговор вмешался Александр. — Иммигранты? — спросил Нильсен, окинув собеседников изучающим взглядом. — А что, у тебя есть к ним неприязнь? — вопросом на вопрос ответила Скай. После она заметила непонимающий взгляд Александра, и, слегка успокоившись и отдышавшись, ответила: — Туристы. После она резко подняла голову, пристально посмотрев в глаза Нильсену. Ева толкнула Сэма вбок, что-то прошептав ему на ухо. — Вы могли не вмешиваться. — Давай на ты. — успокоил девушку Александр. Агата стояла молча, слегка пугаясь новой компании и напористости со стороны Евы: жгучая брюнетка вела себя так смело и уверенно, чем невероятно привлекала, но Агата боялась заговорить с ней. — Так вот, у нас тут проблема.. Путешествовали много, в курсах доллара мы вообще запутались. Да, Сэм? — Еваи решила найти у спутника поддержку. Маккото кивнул. — Да. — А тут мне говорят, что я в банк должна сходить, деньги поменять, видите ли не доллары это. — она показала Александру купюру. — Но так ведь это действительно не доллары. — Ева, казалось, сейчас сгорит от стыда. Ее уверенность резко исчезла, а к щекам хлынула краска. Они помолчали. — Банки уже закрыты. Короче.. — Нильсен достал из пиджака свой кожаный кошелек, открыл его. — На. Он протянул Еве несколько купюр. — Должно хватить на сумку. Кстати, какую выбираете? Мы сюда за чемоданом пришли.       — Извини, я, я не могу это принять.. — Ева уже хотела вернуть Александру купюры, но он махнул рукой в ее сторону: — Да ладно Вам. Вскоре Агата и Ева стояли возле кассы с сумками. У Евы была обычная, дорожная, и когда Сэм в сотый раз спросил, что в ее «мешке» такого, он получил нехилый подзатыльник и нотацию о том, насколько милый брелочек висит на маленьком замочке красного цвета, какого у Евы ещё никогда в жизни не было. А брелок и вправду висел. Какой-то странный пучеглазый медвежонок красного цвета с большими лапами испуганным взглядом смотрел на весь окружающий мир. А Агата сжимала в руках большой, дорогой кожаный чемодан. Это был подарок от Нильсена. Она хотела купить его сама, да и денег хватало, но он сказал, что последнее слово будет за ним: новая квартира — новый чемодан. Блестящая ткань медного цвета переливалась при тусклом освещении магазина, а золотой ремень, обхватывающий ее — и вовсе сиял. Агата прижала чемодан к себе чуть сильнее, едва ли веря, что скоро в нем будут находиться вещи, которые она завезет в новую квартиру в столице.

***

       Возвращались из магазина они все вчетвертом. Агата несла в руках чемодан, Ева — сумку.       — Так Александр Нильсен — это ты? — спросил Сэм, улыбаясь. — А откуда вы.. — Вот дела-а! Да так, в поездах газеты дают, делать нечего, вай-фай порой не ловит, и мы с Евой читаем их, стебемся со свежеиспечённых журналистов. Там с тобой интервью было. — А, это. А я просил их не публиковать. — С акулами пера дела плохи, чел. — Ева улыбнулась. — Вот блин, ты меня так выручил, мне теперь стыдно за то, что я в купе так с твоего интервью стебалась.  — Ну, допустим, я этого не слышал. — Александр засмеялся. Агата поежилась. Сильнее завязала вокруг тонкой шеи шарф крупной вязки, начала судорожно растирать пальцы. — Кстати! — Сэм ахнул. — Раз уж мы встретились.Может, заглянете к нам? Мы тут в каком-то дешманском отеле номер сняли, правда запущенный жесть, но там вид из окна красивый, звёзды показывает. И ещё микроволновка и кофеварка есть. Ну, так что? — он с большим энтузиазмом оглядел своих собеседников. — Кофеварка. — прошептала Агата пересохшими губами. Нильсен нежно прижал ее к себе. — Я как раз таки замёрзла. Да, давайте. И они ринулись в отель новых знакомых.