Под сенью разрушенного мира 2: крах надежды

      По возвращении в пункт служительницы Архи наскоро оборудовали первый этаж под лазарет и приступили к работе. Критир молча поднялся наверх и занял первую попавшуюся комнату. Ни набрала воды из уже очищенного друидами колодца и потащилась за учителем. Заметив сестру, Гай перехватил у нее ведра и без лишних слов поднялся с ней. Критир лежал одетым на кровати, прикрыв лицо рукавом плаща, на столе рядом стояла чуть ли не половина зелий из его сумки.              Гай посмотрел на сестру:              — Он каждый раз такой?              — Нет, — растерянно бросила Ни, раздумывая, что же делать.              — Позвать служителей Архи?              — Подожди, давай сначала осмотрим, — подозрительно прищурилась Ни, торопливо развязывая плащ учителя, раскрывая его и принимаясь за рубаху.              Критир приоткрыл глаза и, чуть улыбнувшись, слабым голосом сказал:              — О, теперь тебе мало залезать ко мне в постель, хочешь еще и раздеть меня?.. Кхе-кхе…              Ни нахмурилась.              — Лучше расскажи, где болит, и разденься, чем шутки шути.              — Да ничего, немного надышался, да отдача еще… — он говорил тихо и выглядел очень слабым.              Ни попросила брата помочь, они стянули рубаху с Критира.              — Ох…              Белая кожа Критира была густо покрыта черными синяками и огромными разъеденными пятнами. Ни с тревогой положила руку ему на лоб, проверяя состояние энергетических каналов. Они были разбиты и наполнены скверной. Она наклонилась к лицу. Даже без листа-тестера она чувствовала частички дыхания Иста в выдохе. Судя по всему, ослабленное и поврежденное несовместимой с энергией Покровителя тело оказалось невероятно уязвимым к осквернению. Ни повернулась к брату:              — Гай, кинь заглушку.              Тот, не задавая вопросов, заблокировал комнату и, прислонившись к двери изнутри, констатировал факт:              — Заражен.              — Гай, мне нужна твоя помощь, — Ни кинулась к нему, вцепилась в плащ и впилась в брата отчаявшимся взглядом.              — Ох, Ни, лечение — немного не моя специализация, да и… — растерялся Гай.              — Я понимаю. Так что? — с нажимом спросила Ни.              — Готов сделать все, что в моих силах, — развел руки тот.              — Хорошо. Дай руку, не подглядывай и не задавай вопросов, — решительно закивала Ни, хватая брата за руку.              Гай послушно закрыл глаза. Ни аккуратно вытянула из него остатки оскверненной энергии и запечатала в сосуде. Затем она вычистила следы дыхания Иста из его тела, пропустив энергию своего Источника.              — Можешь открывать глаза. Как самочувствие?              — Ох, я нечасто чувствую себя так хорошо! Столько сил! Вопросы… задавать нельзя, я помню. Что делать-то? — по-прежнему недоумевал Гай.              — Отлично. Раздень его и привяжи к кровати, а то мало ли учудит чего, на вид от искаженных не отличишь. — Ни решительно развернулась, копаясь в сумке в поисках волшебного огня. Но все было завалено питательными плодами, и сосуд никак не хотел показываться на глаза.              — Ох, сестренка… — с хитрой улыбкой посмотрел на нее Гай.              — Он вот-вот пополнит ряды тех, что за друидской чертой! — сердито возразила она и, досадливо цокнув языком, вытряхнула содержимое сумки на стол. Сосуд с огнем нашелся на самом дне. Ожидаемо.              — Да-да, отчаянные времена требуют отчаянных мер! — пошутил Гай, но все же раздел друга и на совесть зафиксировал, разглядывая явно начавшийся процесс искажения. Ему точно поможет лечение в таком-то состоянии? Но сестренка, похоже, знает, что делает. В конце концов столько училась в отличие от него, балбеса.              Ни поставила воду греться на волшебный огонь и достала чистую мягкую ткань из сумки, протянула брату:              — Пожалуйста, промой ему раны.              Ни взяла за руку учителя и начала вытягивать оскверненную энергию из разбитых каналов. Тот страшно закричал и попытался вырваться. Она сочувственно погладила его по голове, но все же продолжила процесс, стараясь действовать как можно аккуратнее. Вскоре крики прекратились: он потерял сознание. Ни вздохнула, но продолжила. Нельзя было оставлять ни частички этой мерзкой энергии, тем более в разбитых каналах. И как только сектанты живут, пользуясь ею? Впрочем, сейчас было не до этого.              Спустя некоторое время Ни наконец вздохнула с облегчением, утирая пот со лба. Но вот что делать с дыханием Иста, которое так и осталось в теле, она понятия не имела. И все же что-то делать было нужно, и чем скорее, тем лучше...              «Если я сейчас пущу свою энергию по вот этим каналам, он может вообще остаться калекой. И я понятия не имею, как восстанавливать их. Надо просто привести Учителя в состояние, пригодное для того, чтобы передать его адептам Архи. Как же убрать дыхание Иста, не пропуская энергию?..»              Она закусила губу.              — Гай, я не знаю, как поступить. Его нельзя передавать в таком состоянии служителям Архи, его быстро изолируют, но он полон дыхания Иста. Я могу собрать его, только пропустив энергию через тело, но все его каналы разбиты, они могут не выдержать…              — О, сестренка, не волнуйся. У твоего брата есть способ!              — О, правда?              — Конечно.              Гай отжал тряпочку и протер другу лицо. Он понятия не имел, что делать с дыханием Иста, а когда решения не знала и его ученая сестра, оставалось только нервно пошутить.              — Дыхание Иста в основном сконцентрировано в легких, верно? Ты можешь вытянуть его естественным образом через рот. Просто приложи губы и все! — тоном поучающего старшего брата сказал он.              — О!              Ни поспешно наклонилась над лицом учителя и остановилась, когда до нее дошло, что именно нужно будет сейчас сделать. При брате? Стыдно же! Она подняла глаза на Гая, сосредоточенно промывавшего большую рану на груди учителя.              — Что-то не так? — спросил он, загоняя нервный смех подальше.              — Мне же придется его поцеловать… — зарделась Ни.              — Ну да. Ты против? От этого зависит его жизнь! — Гай посмотрел на нее, изо всех сил изображая удивление.              — Я…              Ни, решившись, мягко обхватила ладонями бессознательное лицо Критира и прижалась к его губам, вытягивая дыхание Иста. Прогорклая сладковатая гниль вызывала тошноту. Собрав немного, она перелила дыхание в сосуд и откашлялась. Но еще много оставалось, процедуру пришлось повторять вновь и вновь. Мерзко, конечно, но какая разница, какой вкус, если от этого зависела жизнь ее любимого?              В конце концов в легких дыхания Иста почти не осталось. Но раны были пропитаны им по-прежнему, уже начиная под его действием мерзко гнить, несмотря на все старания промывающего их Гая.              Она припухшими губами прижалась рядом с большой раной на кисти, оставляя яркий след, потом на предплечье, на плече, на другой руке, на груди, еще на груди, чуть ниже, спустилась к животу… Гайтран замер с тряпкой в руках. Он не мог ничего сказать от шока. «Сестренка, ты не увлеклась?! Я ничего не говорю о том, что вы вместе спите, но не при брате же!»              Ситуацию спас хриплый голос очнувшегося Критира:              — Воды…              Гай молча протянул ему стакан воды, не в силах отвести глаз от сестры. Он и не думал, что его шутка зайдет так далеко, и к тому же способ сработает. Гай был рад и смущен одновременно. Это выглядело нехорошо со стороны, но если с точки зрения очистки сестра все делала правильно…              Критир не мог взять воду: руки были накрепко привязаны. Ни услышала голос и, приняв стакан у Гая, поднесла к губам учителя. Но оказалось, что лежачего не так-то просто аккуратно напоить! Вода проливалась и стекала по подбородку и шее Критира. Напоив его, Ни убрала стакан и оглядела обнаженное тело, покрытое яркими следами ее уже побаливающих губ. Весь изранен. Еще чистить и чистить. Критир, кажется, окончательно очнулся и в шоке осматривал себя. Он слабо отозвался:              — Что здесь происходит?! У меня нет слов! И сил на подобные игры, если честно. Все болит…              Гай согнулся пополам от смеха. Ему было неловко и радостно за друга одновременно. Похоже, жить будет! Ни серьезно пояснила:              — Гай промывает раны, а я чищу от дыхания Иста.              — А связали-то зачем? — вздохнул он.              — На искаженного был похож, боялись. Да и ты чуть веревки не оборвал, пока оскверненную энергию вытягивали! Как за самое дорогое цеплялся! — возмутилась Ни.              Гай развязал друга, и Критир, морщась, сел, прикрываясь одеялом и растирая затекшие руки. Гай, оценив ситуацию, решил не вмешиваться в лечебный процесс и личную жизнь своей сестры.              — Я оставлю вас. Заглушка продержится еще некоторое время. — Гай торопливо выскользнул из комнаты.              Шуточная очистка явно зашла как-то далеко. Признаться, Гай не ожидал такого от сестры и был рад найти момент и предлог уйти. О Ловы! В каких все-таки отношениях эти двое? Или… она до сих пор не знает? Неужели ее ухажер и этот тип не объяснили ей этих вещей?              Ни посмотрела в глаза учителю:              — Нужно закончить. В ногах дыхания еще больше.              Критир тихо вздохнул, глядя на ученицу, и лег обратно. Ладно, эта наивная душа, но как Гай-то допустил такое?! Вообще-то есть другие методы очистки живых существ, но он не ожидал подобного инцидента и не обучил ее. К тому же он еще не проверял их на элькринах, только на кошках.              — Учитель, я продолжу?              — Ни, послушай… — замялся Критир. Ничего не приходило в голову. Дева с наивными глазами и соблазнительно распухшими алыми губами ждала и будила своим видом мерзкий ласковый шепот в голове. Да не смотри ты так!              — Я же грязный, — наконец, беспомощно оправдался он, разрываемый болью и мучительными воспоминаниями о детских травмах одновременно.              — Гай уже промыл раны. Ладно, лежи, ты еще не в себе, — рассмеялась она, сдвинула одеяло и перешла к ране на лодыжке, постепенно поднимаясь вверх. Губы горели, голова уже была немного мутной от накопившиеся усталости, пережитого ужаса, шока от состояния учителя, вида и аромата его обнаженного израненного тела, смешанного со вкусом отвратительной прогорклой гнили дыхания Иста.              Критир смущенно наблюдал за процессом. У него неведомым образом появились силы на эту деву, даже боль притупилась немного. Она не понимает, что творит! Как же он ее желал… Но от малейшей мысли о посвящении пусть даже половозрелой наивной девушки во взрослую жизнь в голове премерзко шептал и посмеивался тот самый, кого он забыть никак не мог уже вторую сотню лет. Разогнав нарастающую панику, Критир прикрыл глаза и тяжело вздохнул.              — Ни, послушай, хватит. Сейчас помажем заживляющим проекции каналов, и все пройдет.              — Ладно, — неожиданно легко согласилась Ни.              Критир от удивления даже открыл глаза. Даже не стала спорить? Он с трудом оторвал взгляд от притягательных губ, достал банку с мазью из сумки и торопливо стал наносить ее на раны, стараясь думать только о процессе и не возвращаться к неуместным фантазиям.              Ни села на стул рядом, с любопытством разглядывая любимого. Еще ни разу толком не видела его обнаженным. Сухощавый, широкоплечий, с белой кожей, густо покрытой ранками, синяками и яркими следами ее губ. По его длинной крепкой шее спускался на спину низкий, чуть сбившийся хвост соломенных с проседью волос, подчеркивая безупречную осанку. Красавчик, даже несмотря на раны. Его тело волновало ее. Внизу живота отчего-то было горячо, а между ног — очень влажно, и она заерзала на стуле. Критир не торопился одеваться, намазывая раны своими крупными разбитыми руками, и Ни не могла оторвать взгляд.              — Ни, поможешь мне со спиной? — спросил он.              — Угу, — кивнула та, поднялась и подошла, завороженная его телом. Она взяла из ведра тряпочку, отжала ее и протерла широкую спину. Ни чуть вздрогнула, прикоснувшись к его обнаженной коже. Странное ощущение. Ни обмакнула пальцы в баночку и начала намазывать раны, игнорируя волнение непривычно чувствительного тела, отзывавшегося на каждое прикосновение к спине Критира. «Точно надышалась! Искаженные тоже вели себя странно...»              — У тебя такие приятные руки… — похвалил Критир.              — Спасибо…              — … и губы… — продолжил он.              Ни мазала спину, закусив губу. Его переливчатый вкрадчивый голос окончательно сбил ее с толку. Что-то было не так. Мысли путались. Все тело горело, даже дышать было тяжело! Как же дыхание Иста проняло и ее? Разве ее не защищает Источник? Кто его разберет… Все равно лучше уж ее, она крепче Учителя. Да и Источник в любом случае постепенно очистит ее тело. Закончив, она прибрала мазь и уточнила:              — Легче?              — Намного. Спасибо, — улыбнулся он, вновь укладываясь.              — У тебя, как по утрам, — указала она на приподнятое одеяло.              Критир закусил губу и неловко оправдался:              — Ну… так я же сейчас… Тоже как бы спал.              — Отдыхай, Учитель. Я тоже посплю немножко, устала, — улыбнулась Ни.              — Только не ложись со мной, — быстро сказал он.              — Да-да, ты изранен. Пойду поищу местечко, — кивнула она и вышла.              Внизу было людно. Ни приметила брата, сидящего за столом, подперев голову руками. Она подошла и положила руку ему на плечо:              — Гай, ты в порядке? Покажешься служительницам Архи?              Тот поднял на нее взгляд, полный страдания:              — Я в порядке. Извини! Я не думал, что все так далеко зайдет…              — Что? — уточнила она, нахмурившись.              — Сестрен… Что ты сейчас делала?              — Дочистила ноги, намазала заживляющим и ушла.              — А-а… А вы часто занимаетесь подобным? — прищурился Гай.              — Нет, первый раз. Он никогда раньше так не ранился.              Гай отвел взгляд, затем наклонился ближе и шепнул ей:              — Я не знаю, как тебе… м-м… объяснить. Не делай больше так.              — Как? — растерянно уточнила Ни.              — Не целуй его тело, — прошептал ей Гай в самое ухо.              — А что? — все так же тихо уточнила она.              — Ни, просто не делай этого. Это… интимные вещи.              — Да брось! Это была очистка, ничего такого! Были бы энергетические каналы поцелее, по-другому бы почистила, — махнула та рукой, улыбаясь.              Гай рассмеялся и покачал головой, растрепав ее прическу здоровой лапой. Наивная сестренка! Он-то переживал, что она остается на ночь в комнате учителя, но на деле та была еще ребенком. Друг стал бессилен? Или его не привлекали юные девушки? Кто его знает.              — Да-да, конечно. Но больше так не делай, — закивал он.              — Эй, я уже взрослая! — прошипела Ни, озираясь вокруг и поправляя прическу.              — Для меня ты всегда будешь маленькой сестренкой, — широко улыбнулся Гай.              — Ну что с тобой делать! Я пойду отдохну.               Ни поднялась, позевывая, и отправилась на поиски комнаты. Напряженная выдалась ночка! И утро такое волнительное. Сначала дыхание мерзкое, потом и вовсе что-то не то стало… Ничего, все пройдет. Во рту вот уже и не горько вовсе! Главное, что Учитель в порядке. Так страшно было, что он станет таким, как те несчастные! Как же спать хочется… Надо выспаться и проведать его днем.