План «Атлантида»

Он останавливается, потому что пора связаться с инспектором. — Вы получили видеоподтверждение, что все заложники живы. Вы видите прямую трансляцию из студии. Никто из них не пострадал и не пострадает, если вы дадите нам закончить. — Чего вы хотите, Профессор? — Тереса говорит устало. Они изучили все входы в здание, убедившись в правдивости его слов и знали, что кругом расположена взрывчатка. — Я хочу, чтобы съёмки закончились без единого выстрела. Мы отпустим заложников в 20:00 воскресенья. И ещё, инспектор, я хочу чтобы вы ответили, где сейчас ваш лучший криминалист. Я хочу в следующий раз поговорить с Альберто Викуньо. Я повторю эту просьбу в эфире, поэтому прошу вас озаботиться данным вопросом. В обмен на это я отпущу десять заложников. Десять жизней в обмен на один короткий разговор. Постарайтесь это устроить. Серхио разрывает связь, откидываясь на сиденье. Набирает Марселю. — Что ты нашёл? — Она не доехала до Валенсии километров двадцать. Её машину протаранил на перекрёстке внедорожник без номеров. Там нет камер, это отчёт местной полиции. Водителей в машинах не было. — Крови… Много было? — Нет. Я думаю, она жива. Рио не удалось отследить её мобильный? — Нет. У Альберто есть дом, на побережье, — Профессор диктует адрес, — Я поеду туда, буду самое большое — через полтора часа. — На всех дорогах усилены посты. Будьте осторожны, Профессор. Я буду через два часа, не меньше. — Нет, Марсель. Рио отследил его машину, он сбросит тебе координаты. — Принято. Профессор глядит на часы и включает трансляцию. — Суарес, — Алисия сидит на диване, напротив него, сжимая в руках стакан, — что было дальше? — Приказ выставить все таким образом, что я застрелил Мурильо. — Ты бы застрелил её, если бы я приказала? — невинно спрашивает она. — Нет, — поспешно отвечает он, после чего Алисия швыряет стакан об пол. Каэтана вздрагивает, а Суарес подскакивает на ноги. — Сядь! — приказывает Алисия. В её голосе не осталось и капли игривости, — сядь и ответь, застрелил бы ты её, если бы я приказала? — Да, — садится на место Суарес, — получив приказ от вышестоящего руководителя я обязан был его исполнить. — Ты бы пристрелил инспектора, с которым работал больше трех лет, без суда и следствия? — давит на детали Алисия. — Я бы исполнил приказ, — холодно отвечает мужчина, исподлобья глядя рыжей в глаза, — как вы выполняли приказ вышестоящего по званию, выбивая информацию из пленника. — Не надо валить все на Томайо, — довольно улыбается Алисия, — виноват не он — система. Позовём полковника Прието? — Алисия, что вы чувствовали, когда вам поступил приказ получить информацию? — тихо спрашивает Каэтана. — Ничего, госпожа ведущая. Я не чувствовала удовлетворения, хоть во мне и подозревали садистку. Я не чувствовала своей вины — я исполняла приказ, пытая Анибаля. Я даже превосходства над Мурильо своего не чувствовала, когда пыталась вытащить из неё информацию. Один мужчина использовал моё состояние, второй предпочитал его не замечать. Её ведь тоже использовали — начальник, бывший. Только она смогла освободиться от системы. Не тогда, когда встала на сторону грабителей, а тогда, когда поняла что может принимать решения сама. — Вы изменили бы что-то если могли? — Вы хотите, чтобы я сейчас призналась, как жалею того мальчишку? Или что мне без ума хотелось бы, чтобы муж не умер тогда? А может что я жалею, что мой сын растёт вдалеке от страны, которая прожевала и выплюнула его мать? Вы знаете, сколько лет мне дал бы самый осторожный и лояльный судья? Я бы вышла из тюрьмы к свадьбе своих внуков, госпожа ведущая. — Как зовут вашего сына, инспектор? — перебивает её Суарес, — очередная кличка из банды Профессора? Ребёнок с городом вместо имени? Алисия чувствует, как кровь приливает к щекам. Это пожалуй единственное, что могло вывести её на эмоции. Но в этот момент рядом с Суаресом ещё один участник снимает маску. — Рим. Она назвала сына Рим. В зале раздаются аплодисменты. Кто-то поддерживает Алисию, кто-то рад видеть Рио. Мужчина открыто улыбается и Алисия, поймав его взгляд, успокаивается. — Как вы… Уживаетесь в одном коллективе с Рио? — спрашивает Каэтана, на что Алисия отвечает с лёгкой улыбкой. — Неплохо. Он воспитывает моего сына, если интересно. — Серьёзно? — морщится Суарес, — у вас обоих плохо с головой? — Да, меня пыталась покалечить система. По голове не били, но в себя я пришёл далеко не сразу, — отвечает ему Рио, — Алисия бы села, останься она в Испании. Ты это понимаешь. Точно также понимаешь и то, что она выполняла приказ. Профессор вытащил её. А потом я нашёл их обоих. — Зачем ты искал Алисию? — уточняет ведущая. — Не знаю… Может, отомстить хотел. Может — в глаза посмотреть. Каэтана, Алисия очень сильный, энергичный, властный человек. Она очень многое может. Я не оправдываю её. Но она женщина, похоронившая мужа и захлебнувшаяся в одиночестве своим горем. Плюс гормоны. И чувство, что её предали. Лиссабон когда-то была её подругой, очень долго они были на одной стороне, а теперь оказались по разные стороны баррикад. Немного мотивации, немного задевающих колкостей и взглядов и она стала идеальным инструментом системы. — Вы говорите о системе, как о худшем из зол, но при этом не понимаете, что причина в вас. Вы хотели обогатиться, — нервно начинает Суарес, но его прерывает смех Алисии. — Серьёзно? Может быть в первый раз это и было ради денег. Хотя проще было бы ограбить банк, честное слово. Второе ограбление было затеяно ради вызволения Рио из моих рук. — Что же вы задумали сейчас? — Суарес с любопытством прищуривает глаза. — Давай. Ты хорошо меня знал. Сможешь догадаться? — Ты хочешь их всех наколоть, — цедит Суарес с лёгкой улыбкой, — сдашь их всех? — в одно мгновенье расслаблено сидевший на диване, он оказывается рядом с ней, сжимая правой рукой её горло, — или я прикочу вас раньше? Кто-то вскрикивает, кажется что в зале. Каэтана зажимает рот ладонью. А Рио достаёт шокер, прижимает контакты к шее Суареса. — Пустите рекламный блок, — командует он и когда Суарес с ревом падает на колени, обнимает Алисию, уводя немного в сторону. Оператор фиксирует этот кадр и картинка сменяется рекламой.

***

— Паула? — Серхио, ты нашёл её? — Ещё нет, милая. Я стараюсь. Скажи, Альберто говорил тебе что-нибудь? Куда собирается съездить, или где любит отдыхать? Может, у него есть дом в пригороде, о котором ты знаешь? — Нет, — он слышит слезы в глазах девочки. — Паула, все будет хорошо. Пожалуйста, верь в это, — потому что у него сил верить становится все меньше, — Я тебя люблю. Позвоню, как только появятся новости. Девочка всхлипывает и сбрасывает звонок. А Серхио со злостью колотит стену дома. — Марсель, есть новости? — Нет. Его машина на стоянке в пригороде Валенсии. — Его родители? — Я был у них в доме. Они одни, там никого нет. — Проследи за их домом. Они могут его покрывать. — Принято. Серхио ещё раз осматривает дом, после чего садится в машину. — Рио, кто в эфире? — Хельсинки и Манила. — Сможешь впустить меня в прямой эфир? — С телефона, Профессор? Лучше сделайте и перешлите мне запись. — Хорошо. У него нет сил или времени продумывать речь. «Мою жену похитил и удерживает её бывший муж, криминалист Альберто Викуньо. Я прошу вашей помощи — если вы видели её или его — напишите в комментариях время и место, где это было. За информацию, которая поможет её найти, я заплачу три миллиона евро». Он вытирает выступившую испарину со лба и сбрасывает видео Рио. Включает эфир — Хельсинки рассказывает о помолвке. Манила чуть смущённо опускает глаза и открыто улыбается на камеру. Медведь поворачивается к объективу и довольно произносит: -… И она сказала — да. Я женюсь на прекрасной женщине! — Как вы познакомились? — спрашивает по сценарию ведущая. Улыбка спадает с его лица. — Он оплакивал Найроби, — тихо отвечает вместо него Манила, — пил, спал и спускал деньги. Я встретила его в баре — он даже не узнал меня. И мне стало страшно. У меня был и есть только один друг, из-за которого бы я так горевала. Для Хельсинки этими людьми были Осло и Найроби. Он был на войне, он заботился о своей семье. А потом он остался один. — Ты вытащила меня. Позаботились обо мне. Я больше не один, — несколько косноязычно говорит Хельсинки, но Манила с нежностью берет его за руку, сплетая пальцы. — Сейчас для вас специальный материал от Профессора, — проговаривает Каэтана то, что ей диктует Рио, — увидимся после рекламы. Он выпускает в эфир обращение Профессора, после чего Стокгольм, Манила и Денвер начинают фиксировать поступающие сообщения, отмечая на карте точки, где их видели. Сам он с тревогой смотрит на Алисию, которая снова что-то задумала.

***

— На колени, — Альберто привёл её в чувство, вылив на голову воды, отвязал от стула и заставил подняться. Ракель пытается сфокусировать взгляд, выходит плохо. Ноги подкашиваются, она падает на четвереньки, после чего становится на колени. Холодное дуло пистолета упирается в затылок. Она не знает, не знает или не скажет, где их дочь, Альберто это стало понятно достаточно быстро. И теперь нужно было закончить начатое — пристрелить её, избавиться от тела и вернуться в Мадрид. И это оказалось сложнее чем он думал. За долгие годы ему впервые хотелось закурить. Нужно было закончить это и прекратить терять время. Вот только он понял что убить просто так не сможет. Когда направил ей в затылок дуло пистолета, понял что не может спустить курок. И тогда для неё начался её персональный ад.

***

— Серхио, — голос Рио звучит слишком взволнованно. — Какого черта там творит Алисия? — Это сейчас не важно. В сети появилось фото, я перешлю тебе. Там есть координаты. Он открывает фотографию и его сердце пропускает пару ударов. Это Ракель, несомненно. Фото в профиль, поверх координаты и надпись. «Верните мою дочь». — Можешь отследить, где сделано фото? — Уже. Высылаю координаты. — Что с эфиром? — Там Алисия, играет в суку. — Не было интервью с Токио. — Её нет здесь. Связи с ней нет, но думаю, она тоже отправилась на поиски. Серхио с силой бьёт по рулю. — Что вы все творите?! — рычит он, сбросив звонок и набирая Токио. — Где ты? — спрашивает он. — Ближе, чем ты думаешь, Профессор, — он слышит в её голосе улыбку и звереет, — скоро все кончится. Сложно работать, не зная полного плана, верно? — Что ты знаешь? — выдыхает он. — Только то, что все по-прежнему идёт по плану. Я в машине «Скорой помощи», в пригороде Мадрида, направляюсь к тому месту, которое указано на координатах. Буду через тридцать минут. — Есть ещё место, где было сделано это фото. Я отправлюсь туда. — Лучше отправь туда Марселя. — И что же делать мне? — Присоединиться ко мне.

***

— На колени, — шипит Алисия. Шесть заложников, в масках и костюмах, опускаются на колени. Каэтана дрожит и безмолвно плачет на диване. — Сьерра, — тихо произносит один из заложников, но Алисия кричит: — Заткнись, Суарес! Рио, включи запись! В эфир выходит видеозапись. Профессор, встретившись с Токио, замирает, глядя на экран. Запись сделана задолго до начала операции. — Я обращаюсь к вам, ваше величество, король Испании. Я участвую в захвате заложников в Торреспана. Моё имя Ракель Мурильо. Я почти двадцать лет служила на благо своей страны. И судя по тому, что вы смотрите это видео — дело движется к финалу. Заложники скоро будут свободны — останутся они в живых или нет — будет зависеть от вас. Я прошу вас о помиловании, — она сухо перечисляет известные им имена участников захвата, не упоминая себя, — я прошу, чтобы вы приняли решение. Жить нам всем или нет. Сейчас, вероятнее всего, моя дочь уже в безопасности, а вы готовы к штурму студии. Знайте, что в случае штурма заложники погибнут. — Почему она не просит помилования для себя? — едва слышно шепчет Серхио, зная ответ на этот вопрос. — Она не думала, что сможет выжить в этой передряге, — говорит вслух Токио то, что он уже понял. — Для того чтобы создать резонанс нужно было заставить зрителей сопереживать. Поэтому она рвалась в Торреспана сама. Поэтому она сама решила забрать Паулу. — Поэтому она позволила Альберто найти себя. Фото с координатами было подготовлено ею. Есть ещё кое что. В течение последних полутора лет Крезо, наёмники и я собирали компроматы. На видео позади неё синяя папка. Вчера шесть человек получили каждый по копии. Профессор, есть шанс, что мы победим в этой войне. — Если Альберто убил её, — тихо произносит он, снимая очки и поворачиваясь к Токио лицом, — не знаю, что я сделаю со всеми вами. В эфире снова телестудия. И Сьерра говорит что-то про заложников, время, видеообращение. Профессор и Токио уже не слушают её. На входе в здание Токио берет его за руку, заставляя посмотреть в глаза. — Это камера, — она указывает на небольшое устройство на своей груди, — все что произойдёт дальше — будет в эфире. Я не дам тебе его убить, имей ввиду. Наша задача — вытащить Ракель. И дождавшись его кивка Токио стреляет в замок, после чего ногой толкает дверь.