План «Атлантида»

Дом был достаточно большим, чтобы всем хватило комнат. Это напоминало те дни, когда все только начиналось, когда они готовились к захвату Монетного двора. Месяц в суете пролетел незаметно. Сначала Серхио был занят подчищением следов пребывания студии и ежедневным посещением Ракель. Потом планировал отъезд всей команды. Рио работал, погрузившись в свой проект. Казалось, он воспринял все произошедшее как отпуск, а теперь вернулся к работе. Он засиживался до полуночи, а утром уже играл за завтраком с Римом или собирался на пробежку с Алисией. Стокгольм просыпалась раньше всех, подменяя Алисию на кухне. К восьми часам всегда был сварен самый шикарный кофе и готова свежая выпечка — она баловала команду пирожками, маффинами, сырниками, лепешками, и казалось её фантазии не было предела. Малыш Рим, уплетая очередной завтрак, с серьёзным лицом пообещал жениться на ней, когда вырастет. Денвер и Хельсинки развлекались рыбалкой. Арендовав небольшое судно, они почти каждый день выходили в море, иногда прихватив с собой Цинциннати или Марселя, возвращаясь то с метровой барракудой, то с десятком мелких альбул, то попросту в стельку пьяные. Алисия с бесстрастной улыбкой подавала к ужину все, что они выловили, пока они не притащили ей ведро живых мелких агрессивных крабов. На этом её терпение кончилось, и на столе наконец появилось мясо. Марсель по привычке, и по заданию Серхио, конечно, приглядывал за обстановкой, бывая то в аэропорту или порту, то в баре, где предпочитали отдыхать после смены местные копы. Но все было спокойно. Серхио посоветовался со Стокгольм и нанял частного учителя для Паулы и Цинциннати. Теперь он или Стокгольм почти каждый день на пару часов отвозили их на занятия. Потом он на полчаса завозил Паулу к матери. Встречи понемногу помогали им обеим. Паула скучала по бабушке, но Серхио отправил сестру Ракель, её мать и племянника в морской круиз. Поддельные паспорта, легенда о полученном наследстве, двое сопровождающих из команды Крезо и трехмесячное путешествие почти через пол мира. Может быть, и девочку безопаснее было отправить с ними, но он не посмел разлучать мать и дочь. Прекрасная половина команды развлекалась, планируя свадьбу. Он не узнавал их — импульсивная Токио, сдержанная Стокгольм, строгая и жёсткая Париж, странная и немного растерянная Манила — все вместе они обложились журналами, жарко о чем-то спорили, изрисовали схемами детскую доску для творчества Рима, опустошили бар коллекционных вин и не допускали никого из мужчин до обсуждения. Потом плавно перемещались на кухню, творя или вытворяя очередное удивительное блюдо из какой-нибудь национальной кухни. Ближе к обеду Профессор забирал Паулу от психолога, возвращались с добычей Хельсинки и Денвер, заезжал на обед Марсель. Отрывался от компьютера Рио, и все вместе они собирались в гостиной, отдыхая от жары в прохладе дома. До вечера рыбаки отсыпались после раннего подъёма, Марсель снова колесил по острову, Токио присоединялась к нему, Алисия укладывала сына спать и занималась ужином. Стокгольм уходила с Цинциннати в парк или на пляж, Паула пряталась в саду с книгой или телефоном в руках. Пару раз он замечал вместе с ней Манилу, они о чем-то тихо разговаривали. Вечером все вместе ужинали на улице, жгли костёр, играли в карты, пару раз в неделю устраивали дискотеку или пели караоке под звёздным небом. А он менял Крезо в больнице, ночуя в палате Ракель. Сначала было сложно. В чёрных синяках, с перекошеным от отека лицом, красным от лопнувших сосудов глазом, гипсом, она не то только не могла — она не хотела кого-то видеть, говорить или вставать. Ежедневные посещения Паулы заставляли её улыбаться, но стоило девочке уйти, Ракель замыкалась. Видеть кого-либо из команды она не хотела, и Крезо он отправлял больше для защиты, на всякий случай, нежели для помощи. Серхио терпеливо ждал, когда она придёт в себя, хотя Ракель и пыталась выгнать его из палаты или игнорировать. Но ночью она кричала, не просыпаясь. Он будил её, аккуратно обнимал, боясь причинить боль, и позволял снова уснуть в его объятиях. Становится легче, когда Ракель наконец говорит вслух, что ей снится бывший муж. — Он… издевается над Паулой. Или надо мной. Это хуже, чем то, что случилось, — её прорывает и Ракель наконец плачет, выпуская боль и страх, — мне кажется, что это никогда не закончится. — Он больше не причинит вам вреда, — тихо отвечает Серхио, поглаживая её ладонь. Она сжимает его руку, заглядывая в глаза. — Это правда, да? Мне все кажется, что мне привидилось это в бреду, — она ждёт ответа, и выдыхает, когда он кивает. — Ты сильная, — шепчет он, прижимая её к себе, — ты справилась. — Пообещай мне, — всхлипывает она, но Серхио кажется понимает, что она хочет услышать. — Я обещаю тебе, что никому не дам вас обидеть. Ракель. И я обещаю, что никогда не превращусь в монстра. После этого становится легче — и ей, и ему. Через две недели она уже встречает его в больничном дворе, опираясь на костыли. Синяки вылиняли до жёлтого цвета, отёки спали, кости срастаются правильно и быстро. Глаз все ещё покрыт сеткой красных капилляров, и у неё ощутимо упало зрение, но врач даёт оптимистичные прогнозы. А она находит в себе силы шутить про танцы на предстоящей свадьбе. Из больницы Ракель сбегает через четыре недели, в тот же день, когда снимают гипс. Натурально сбегает, подговорив Алисию, потому что Серхио убеждает её в необходимости дальнейшего лечения. Он злится, но больше для вида, а вечером они устраивают настоящий праздник с тортом, салютом и дискотекой. Она все ещё слаба, и Серхио помогает ей вернуться в спальню. Она засыпает, и спит крепко, без снов. Утром с удовольствием включается в суету, помогает Стокгольм с завтраком, планирует платья подружек к свадьбе, гуляет с Паулой в саду после обеда. Дата свадьбы назначена, теперь практически все просто наслаждались этой суетой в ожидании праздника. Кроме него. Он знает, что есть ещё один вопрос, который не был решён. И теперь он не спит по ночам. Пару раз на кухне он сталкивался с Рио после полуночи. Тот делится успехами — его систему в течение месяца тестировали в даркнете полсотни хакеров, но никому из них не удалось взломать или отследить источник сигнала. Чаще всего его ночным спутником становится Манила. Почти три часа ночи, и это время стало за последнюю неделю обычным для их разговоров. Она тянет через соломинку калу, протягивает ему второй стакан. Он молча достаёт лёд и бутылку белого рома. — Как дела, Профессор? Вопрос, на который она не ждёт ответа. Они недостаточно близки, чтобы откровенничать друг с другом. И они не слишком разные, чтобы мешать друг другу напиваться. Он делает пару глотков, присаживаясь напротив неё. — Я снова здесь, — усмехается он, глядя на то, как Манила изящно наполняет свой бокал. — Как и я, — смеётся она, — все что угодно, лишь бы подольше не сталкиваться с реальностью. Реальностью она называла свое свадебное платье, разнообразные блюда, которые следовало подобрать для застолья, декорации, которые планировали установить на одном из мысов острова с шикарным видом. Он с тоской думает, что они не такие уж и разные. Успели впрыгнуть в последний вагон устремляющегося вдаль поезда, оставив позади все лишнее. Но если его догнала реальность, то о чем переживает Манила, он не понимал. — Спроси, — улыбается она, делая ещё пару глотков, — у тебя на лице написано, что ты уже сформулировал свой вопрос. — Чего ты боишься? — Я боюсь, что все закончится. Свадьба, путешествие, потом бытовуха. Мы с ним разные, хоть Медведь и думает иначе. У нас разные интересы, желания и мечты. Я засохну от скуки. Профессор трёт переносицу, обдумывая сказанное. Вечером он видел Токио и Марселя — в спортивной одежде, с беседками в руках, с рюкзаками судя по всему с парашютами, они торопились успеть до заката на побережье. Ей нужны были не просто эмоции — ей нужен был адреналин, на грани и за гранью разумного. Марселю была нужна она. Взрослый уставший от жизни мужчина, прошедший столько, что хватит на пару жизней той же Манилы, он дышал вместе с Токио, просто наслаждаясь её энергией. Они всерьёз планировали восхождение на восьмитысячник, они перестали заглядывать в завтра, они научились жить здесь и сейчас. Другое дело Сьерра и Рио. Или не такое уж другое? Через сколько лет Рим достаточно вырастет, чтобы начать задавать неудобные и причиняющие боль вопросы? Рио смотрит на Алисию так, как когда-то смотрел на Токио, но той это было не нужно. А Рио наконец нашёл ту, которой не хватало тепла. Сильная, властная, решительная — Сьерра сложный человек. Карьеристка, хищница, но теперь она наслаждалась, что можно скинуть этот груз ответственности с себя и жить. Жить так, как хочется. Стокгольм и Денвер? Он видел её в объятиях этого мужчины. Они уже достаточно давно вместе, но кажется, что их медовый месяц продолжается. — Всё будет… — начинает фразу он, но Манила морщится, перебивая его. — Могли бы придумать что-нибудь пооригинальнее, Профессор. Денвер и Стокгольм? — Счастливы, — улыбается он. — Париж и Рио? — Странная пара, но они тоже счастливы. — Марсель и Токио? — Эти двое… Вот кто уж точно адреналинозависимы. Под стать друг другу. — Вы и Лиссабон. Профессор поднимает ладони. — Не лезь, — спокойно просит он, — это не твоё дело. — Ну разумеется. Тогда идите к жене, Профессор. Серхио выдыхает и делает пару больших глотков рома. Манила смеётся ему в лицо. — Чего вы боитесь, Профессор? — улыбается она. Лиссабон идет не то чтобы шумно, но из-за костылей он слышит, что это именно она. — Ваше здоровье, — допивает Манила и смывается с кухни. Ракель заходит, приставляет костыли к барной стойке и подходит к нему со спины. — Почему не спишь? — ласково спрашивает она, обнимая его за плечи. Он разворачивается на стуле, подхватывает её, усаживая себе на колени. — Пойдём спать, — Ракель ловит его взгляд и щурится. На её губах играет лёгкая улыбка, она прижимается губами к его шее, целует, а потом легонько прикусывает выбранный участок. Серхио запускает ладонь под её рубашку, поглаживая по спине. Ведёт пальцами по позвоночнику, чувствуя, как покрывается мурашками её кожа. Ей нравится, он слышит одобрительное «ещё» в ответ на свои действия. Плюнув на костыли, он поднимает Ракель на руки, унося в спальню. Её хлопковая рубашка летит на пол, он укладывает её на спину, устраивается между разведенных ног сверху, мягко и неторопливо целует, растягивая удовольствие ожидания. Она вздрагивает и невольно шипит, когда кожа на её губе лопается на месте затянувшегося шва. Серхио мгновенно останавливается, отпрянув от неё. На губах остаётся привкус крови. — Я не стеклянная, — разочаровано стонет Ракель, закусывая кровоточащую губу. Он кивает, но аккуратно перебирается через неё и ложится рядом. Ракель недовольно выдыхает и поднимается. Тыльной сторой ладони вытирает кровь, после чего садится на его бедра, упирается ладонями в грудь и прижимается к его лицу. Не целует, мягко проводит губами по его губам, ожидая, когда он наконец отреагирует. — Ракель, — шепчет он обеспокоено. — Пожалуйста, — она заставляет его замолчать, целуя сама. Рану саднит, но она словно не замечает этого. — Хорошо, — разрывает поцелуй он, обхватывает её за спину и поворачивается, подминая под себя. Целует — но уже совсем иначе, жёстко, горячо, ладонью скользит под резинку ее пижамных штанов, освобождая её от одежды. Ведёт ладонями по бедрам, касается края компрессионного чулка, но решает оставить как есть. Торопливо раздевается сам, прижимает её к постели. Ей хочется большего, она закидывает ноги ему на поясницу, выгибается ему навстречу. Серхио заводит её руки за голову, сжимает запястья, и снова чувствует, как напрягается её тело. Он замечает, как на долю секунды искажается лицо Ракель. Раны затянулись, но тело ещё отзывается болью. И ему кажется, что он сам чувствует эту боль. Это сбивает его с ритма, заставляет замедлиться. — Не смей, — обиженно шепчет она, высвобождая руки и притягивая его голову. И чувствует, как он улыбается, целуя её. Его движения становятся более резкими, она сжимает его плечи, он ловит взгляд её осоловевших глаз и целует, придерживая голову. Он чувствует её накатывающий оргазм, чувствует, как напрягается каждая мышца её тела, как царапают пальцы его кожу, делает ещё пару движений и кончает сам. Ракель расцепляет ноги, ставит их на кровать. Серхио приподнимается, медленно гладит Ракель по бедрам и чувствует, как подрагивают у неё коленки. Он откидывается на спину рядом с ней, наслаждаясь её рассеянной улыбкой. Ракель переворачивается, прижимается к нему, берет за руку, сплетая пальцы. Щурится, глядя на него. Серхио целует кончики её пальцев, зарывается носом в её волосы. — Люблю тебя, — шепчет она, закрыв глаза. И Серхио понимает, что наконец-то чувствует себя живым. — Я тебя люблю, — шепчет он в ответ. Ракель немного изгибается, устраиваясь удобнее и засыпает в его объятиях, не выпуская его руки. И он впервые за много дней тоже засыпает без снов.

***

На следующий день он зовёт Алисию. — Нужно поговорить. Кто планировал синие папки? — В курсе Токио, Рио и Ракель. — Хорошо. Они собираются в кухне, после завтрака, устраиваясь за круглым столом. Серьёзная как никогда Токио, немного отстраненный Рио, Ракель с виноватым взглядом, возбужденная предстоящими решениями Алисия. — Что там? — спрашивает Профессор, потирая переносицу. — Компромат. Всё, что смогли найти. Он был нужен, чтобы выбраться из Испании, — отвечает Ракель. — На инспектора, полковника? Но мы не знали, кто будет вести дело! — Пришлось серьёзно подготовиться, — довольно улыбается Алисия, — пока вы рыли тоннель и строили копию студии, нам было чем заняться. — Кто ещё? — уточняет Серхио. — Прокурор, он же зять Его Величества. Его младшая наследница. Супруга, — бесстрастно перечисляет Рио. — И он сам, — заканчивает за него Профессор. — Всё верно, — отвечает Рио, открывая файлы на ноутбуке. Серхио поворачивает экран к себе, бегло просматривая документы. — Инфанта? — Мы так предсказуемы, Профессор? — смеётся Париж и достаёт из бара бутылку рома. — Так что с инфантой? Не нашли или не искали? — переспрашивает Профессор, искоса поглядывая, как Сьерра достаёт стаканы. — Искали. Но теперь есть понимание, как использовать тот факт, что ничего не нашли, — улыбается Токио. — Крезо в Испании? — уточняет Ракель. — Конечно. Двое бойцов из команды там же, — Алисия делает пару больших глотков. Её глаза нездорово блестят. — И что вы собираетесь делать? — спрашивает Профессор. — Вопрос гораздо серьёзнее, — Рио ставит стакан на стол, — что вы собираетесь делать? — Вы уже приняли решение? Насколько серьёзный компромат? — Они не плохие люди, — отзывается Алисия, — но это политика, и там не бывает без полумер. Есть два варианта. Оставить все как есть, не публиковать ничего, в конце концов, Паула дома. Или слить все в прессу. Будет хаос, страну поколбасит пару-тройку месяцев, — с лёгкой усмешкой говорит она. — И после этого они начнут искать нас в два-три раза активнее, — передразнивает её раздражённо Профессор, — Алисия, говори. — Когда мы поняли, что инфанта непогрешима, — вместо неё говорит Ракель, — эта идея показалась самой перспективной. — Вы уже все решили, — констатирует Серхио, резко отодвигает стакан и скрещивает руки на груди. — Нет, — мягко отвечает Ракель, — нам нужно твоё решение, — она берет его за руку, тем самым заставляя выдохнуть. — Переворот. Серьёзно? — все ещё не до конца осознает их уверенность Серхио. — Да. Компромат будет передан Леонор. И условия будут просты. Её отец должен отречься от трона в её пользу и отойти от дел. Её супруга придётся досрочно отправить в отставку. И после этого она сможет единолично принять решение — прекратить преследовать нас. А большего нам и не надо. — Она не согласится, — холодно отвечает Серхио. — У неё не останется вариантов, — Сьерра наливает ещё и поднимает свой стакан, — что скажете, Профессор? — Что вы чокнутые. — Не больше, чем ты, — смеется Ракель. — Королевскую власть сильно преувеличивают, — бросает последний аргумент он. — Но не преумешайте её, — парирует Сьерра. Они обсуждают детали. Серхио замечает, что Ракель морщится от боли, поворачивает свой стул и берет её за ногу, кладёт стопу себе на колено. Мягко массирует лодыжку, разгоняя кровь. И смущается под пристальным взглядом Токио. — Итог, — Рио захлопывает ноутбук, — что будем делать, Профессор? — Очередной не ваш план, — мурлыкает себе под нос Алисия. — Нужно сделать это как можно ближе к свадьбе. За день, максимум за два. После этого пора будет переезжать. Рио, насколько безопасным будет канал связи? — Позвонить ей напрямую? — уточняет Рио, — попробуем. — Насколько я знаю, совсем напрямую не выйдет. Да и не потребуется. Главное, чтобы она получила документы. Крезо? — спрашивает Профессор. — Он через пару месяцев станет начальником службы безопасности, — довольно отвечает Алисия, — у мужика сложится офигенная карьера. — Вы хоть понимаете, что мы творим? — отстранённо спрашивает Серхио. — Пишем свою историю, — улыбается Ракель. — Хорошо, — кивает Профессор, — попробуем написать ещё одну главу. — Главное, чтобы был хеппиэнд, — усмехается Алисия, поднимаясь из-за стола. На входе в кухню переминается с ноги на ногу Рим. Алисия берет сына на руки и целует пухлую щеку. И Серхио, глядя на то, как она обнимает ребёнка, понимает, насколько взвешенным было их совместное решение.