Сахар и сталь

Под конец осени погода в Готэме, как и в любом прибрежном городе, стала заметно холоднее. Ветры день ото дня гнали с воды сырость. Их промозглые порывы пробирали до костей особенно в предрассветные часы, когда вокруг было пусто и тихо. Однако ближе к полудню люди выходили на улицы и, с трудом веря в то, что за окном было плюс двенадцать, разгоняли морозный воздух, как застывающую воду в реке. В городе вечных огней не могло идти и речи о зимней спячке. Но в предместьях все обстояло иначе. Тут холодный воздух не разбивался о встречный поток тепла, а заунывно дул под крышу и вот-вот грозился нарисовать на окне узоры. Природа увядала с каждым днем и неуклонно проваливалась в сон. И хотя этой осенью в особняке Уэйнов было оживленнее, чем обычно, это не отменяло предзимнего оцепенения. Брюс выпустил изо рта струйку пара, ощущая, что одних их стараний недостаточно для прогрева этого места. Он стоял на открытой веранде западного крыла и смотрел в сад, соблюдая строгую рекомендацию Альфреда воздержаться от пробежки. Его взгляд следил за полицейскими, которые уже третьи сутки осаждали его дом. — Интересно, когда все это кончится… — Пенниуорт вздохнул, выходя к Брюсу с пледом. — Вы можете простыть, если будете ходить в таком виде, сэр. Брюс замученно возвел глаза к небу. Он безвылазно сидел в особняке который день подряд и уже мечтал, чтобы это поскорее закончилось. Пенниуорт накрыл его плечи пледом, но Уэйн не оценил его заботы. — Перестань сдувать с меня пылинки, Альфред, — отмахнулся он, — я чувствую себя лучше, чем выгляжу. — И все-таки вы не железный. Запах бывает обманчив, — усмехнулся дворецкий и вернулся под крышу. Какое-то время Брюс еще наблюдал за сменой караула, а потом тоже зашел в дом. Он обнаружил Пенниуорта поправляющим бревна в камине. Отблески огня делали морщины беты глубже и четче. Он наклонялся с кочергой не так низко, но все равно придерживался за решетку, и Уэйн не в первый раз с тревогой задумался о том, что его опекун старел. Альфред многое видел на своем веку, о многом не желал вспоминать, и все же его возраст едва ли как-то объяснял его упрямство. Этот бета уже несколько раз отказался ехать вместо Брюса в лабораторию, чтобы забрать усовершенствованные препараты. Уэйн не мог с этим смириться. Скинув плед на спинку кресла, он тоже приблизился к камину. — Пока я здесь заперт, я мог бы протестировать новую формулу, — продолжил он разговор, который они вчера так и не закончили. Альфред выпрямился от поленьев и отряхнул ладони. Он внимательно глянул на Уэйна, не зная о том, что запах железа стоял в комнате, как на литейном заводе. Несмотря на то, что Брюс пережил автокатастрофу, он был не готов смириться с вынужденным больничным. — Ваши травмы еще не зажили, сэр, — как и прежде парировал Альфред. — Простите мне мою прямолинейность, но я не думаю, что вы останетесь дома, как только получите новый блокатор. Вам не стоит покидать поместье без необходимости. Эти слова рушились ударами, забивая гвозди в гроб Брюса. Его ребра даже загудели от боли, хотя прежде никак не давали о себе знать. Уэйн насупил брови и кинул беспомощный взгляд на огонь. При виде его капитуляции Пенниуорт с сочувствием поджал губы и чуть наклонился, чтобы видеть из-за волос угрюмые глаза воспитанника. — Я не думаю, что Джокер снова пощадит вас, сэр. Однажды вам повезло, но дважды такого не случится. Вы должны быть готовы к следующей схватке. Нос Брюса втянул и шумно выпустил воздух. Именно эта «подготовка» и не давала ему покоя. Он думал о Джокере, как ему казалось, даже чересчур много. Больше того количества, которое требовалось. В газетах и по телевизору новость о сбежавшем клоуне каким-то чудом удалось замять. Брюс помнил о вертолете NCB, но мэр, очевидно, наступил телеканалу на горло, чтобы не допустить трансляции прямого эфира. Ни полиции, ни политикам не хотелось превращать Готэм в обезумевшее от страха животное, которое металось бы из стороны в сторону и захлебывалось пеной. Джокер только этого и добивался. И хотя свежих кадров с ним было мало, а видео из лечебницы отсутствовали, Брюс нашел достаточно старых материалов в архиве. Просматривая эти видео, он пытался понять, чего ждать от его противника дальше, но так и не находил ответа. Где-то в холле хлопнула дверь, прошел дежурный полицейский, и поток ветра колыхнул огонь за чугунной решеткой, заставив дрова в камине затрещать. — Я мог бы уйти из дома и без блокатора, — негромко сказал Брюс. — Едва ли мне снова попадется моя вторая половинка в период ее «цикла». Брюс в самом деле не верил в то, что течка у Джокера наступит раньше, чем через полгода. Он не разбирался в строении омег, но слышал, что с возрастом те реже проявляли свою фертильность. Глаза Альфреда просияли. — Говоря о вашей второй половинке, вы не думали позвонить доктору Квинзель? Вы не общались с ней с того случая в Аркхеме! И зачем Брюс заговорил об этом… Он потер лоб, теперь испытывая не только глухое раздражение, но и стыд. Эти чувства нисколько не относились к использовавшей его Харлин, но Альфред воспринял их иначе. — Никогда не поздно начать все с начала, сэр. Уверен, последние события и жестокое обращение Джокера в корне изменили ее взгляды! Вы могли бы воспользоваться этим. Позитивному настрою Альфреда можно было позавидовать. Брюс даже не догадывался, что жил под одной крышей с таким ловеласом. Он усмехнулся и отошел к креслу, чтобы сесть и вытянуть ноги к полоске света из окна. Тусклые лучи солнца медленно ползли по их второй гостиной, освещая ковры на полу, ножки стульев и эмаль цветочных горшков. Уэйн и не заметил, как наступил восход. — Хорошо, я… подумаю, что тут можно сделать, — согласился он, не вдаваясь в детали. Ему не хотелось снова ссориться с Альфредом, однако идея попробовать переключиться с Джокера на другую омегу показалась интересной. Он мог бы попробовать завести роман с кем-то… но только не с Харлин. Эту девушку Уэйн предпочел бы больше никогда не встречать на своем пути. Хмыкнув, он поджал ноги обратно под кресло. Альфред покачал головой, наблюдая за его лицом. — Вам не обязательно делать что-то прямо сейчас, сэр. У вас впереди еще неделя «домашнего ареста», — улыбнулся он и накинул на плечи Уэйна плед, который тот оставил без внимания. Брюс почти застонал. Он всегда боролся с увеличением числа преступности в Готэме. Его целью было добиться для всех мирной жизни, однако прямо сейчас он от всего сердца пожелал, чтобы какой-нибудь ненормальный наконец ограбил банк и дал ему достойный предлог покинуть поместье.

***

Не выдержав перспективы провести еще одни сутки в кровати или за компьютером, Брюс попросил прислать ему по факсу бумаги из офиса. Он занялся изучением статистики расходов «Уэйн Инвестментс» после включения их в программу спонсирования Аркхема. Сейчас это казалось Брюсу глупой затеей, но отзывать свою инициативу на совете директоров он не торопился. Лишь тогда, когда он увлекся и полностью погрузился в чтение, высшие силы внезапно вняли его просьбам: в пасмурном небе над Готэмом вспыхнул бэт-сигнал. Из широкого окна кабинета эмблема летучей мыши на низких, дождевых облаках смотрелась тревожно. Она напоминала просьбу о помощи, и кровь огнем прилила к мышцам Брюса. Он отложил бумаги и встал из-за стола. Бэтмен не мог игнорировать вызов Гордона. Брюс ушел из кабинета на первый этаж и свернул в бэт-пещеру сразу же, как только разминулся с патрульными. Приятное волнение вспенилось внутри него, пока он спускался на потайном лифте за книжным шкафом. Подземный этаж поместья встретил Уэйна такой же будоражущей тишиной. Стеллажи с гаджетами и панели устройств включили автоматическую подсветку, стоило лифту остановиться и раскрыть дверцы. Проходя мимо, Брюс снял с подставки костюм и разделся, чтобы надеть поверх бинтов броню. Кожу охладил знакомый материал, а раны слегка сдавило. — Я так и думал, что найду вас здесь, — раздалось за спиной Брюса. Вздрогнув, Уэйн обернулся и обнаружил возле другого входа на этаж Альфреда с подносом. Дворецкий шел к нему по мосту. Его шаги не разносились по пещере с эхом разочарования, но летучие мыши все равно с волнением заворочались на потолке и зашуршали крыльями. К этому моменту Брюс уже полностью переоделся, так что был готов к встрече. С приближением Пенниуорта запах свежей выпечки защекотал нос. Он был густым, пряным, имбирным и шел прямо с подноса в руках дворецкого. Уэйн увидел приготовленный к ужину десерт и неловко почесал затылок. — Ты сам видел метку в небе, Альфред, — пробормотал он немного виновато и закинул в рот таблетку-блокатор. — Я был бы благодарен, если бы ты отвлек патрульных и дал мне выехать. — Похоже, у меня нет выбора, — вздохнул дворецкий, не пытаясь скрыть своего огорчения. — В таком случае, могу я предложить эти печенья полицейским и сказать, что вы ушли спать пораньше? — Да, вполне. Бегство из собственного дома не входило в ряд тех вещей, которые Брюс проделывал регулярно. Ему пришлось проявить изобретательность и взять для поездки в город мотоцикл, а не бэтмобиль, который едва ли проскочил бы за ворота незаметно. Как они и договорились, Альфред пошел назад в дом и отыскал патрульных, а в это время Бэтмен покатил мотоцикл по подземному тоннелю до запасного выезда. Снаружи поместья царило удивительное спокойствие. Сырость в воздухе осела в ветвях наполовину облетевших деревьев, примяла траву, смазала и притупила все звуки, но Брюс без оглядки променял все это на буйство красок и света ночного Готэма. Его мотоцикл сорвался на рев, как только Уэйн откатил его достаточно далеко от ворот усадьбы. Ветер ударил в лицо и подсказал надеть на шлем специальные очки. Гордону не пришлось ждать долго появления Темного рыцаря. Комиссар едва докурил третью сигарету, как вдруг трубу водослива, протянутую вдоль крыши соседнего здания, обкрутил проволочный трос. Бэтмен рывком поднялся вверх и приземлился к комиссару, оставив улицу с копошащимися прохожими позади. Джим с усмешкой отошел выключить прожектор. — Спасибо за оперативность, — поблагодарил он, выкидывая окурок к остальным, в горку у вентиляционной шахты. Бэтмен кивнул, сохраняя привычную немногословность. Он ждал, что комиссар сам расскажет ему, для чего использовал сигнал, но тот тянул с объяснениями. На крыше центрального полицейского участка гулял ветер. Он трепал волосы Гордона и мотал полы черного бэт-плаща. В воздухе пахло сыростью. По прогнозу ближе к ночи в Готэме обещали кратковременные дожди. Брюс нахмурился, когда Джим подал сигнал рукой кому-то от лестницы на крышу. Стоя с подветренной стороны, Уэйн не почувствовал постороннего запаха. Зато теперь он увидел подошедшего к ним еще одного человека — Харлин Квинзель. Зубы клацнули при взгляде на девушку, чьего общества Брюс предпочел бы избегать еще как минимум пару лет. — Что она здесь делает? — Бэтмен посмотрел на комиссара в замешательстве. Гордон глубоко вздохнул и поприветствовал Харлин, которая широко улыбнулась им обоим, прокручивая в губах палочку от чупа-чупса. На нос девушки были надеты очки, талию стягивало серое шерстяное платье, а сверху развевался белый халат. Она выглядела буднично, однако что-то в ее образе рядового психиатра казалось Уэйну обманчивым. Он не мог объяснить, что вызывало это чувство, но оно росло с каждой их встречей. — Я позвал вас двоих, потому что мне нужна помощь в поимке Джокера, — наконец выдохнул признание Гордон с такой тяжестью, словно тучи над головой давили ему прямо на плечи. — Боюсь, без постороннего вмешательства полиции не вывести это дело из тупика. — Да-да, понимаю, я как никто другой заинтересована в том, чтобы найти Артура! — согласилась с комиссаром омега, перекатывая чупа-чупс за другую щеку. Взгляд девушки неотрывно следил за Бэтменом, и это могло бы вызвать дискомфорт, если бы Брюс не смотрел на нее в ответ с такой же пристальностью. — Так вы хотите «найти» Джокера или все-таки «поймать» его, доктор? — уточнил он. — А разве есть разница? Гордон, наблюдая за ними, зажег четвертую сигарету. Он явно понимал напряжение Бэтмена, но был не в силах его развеять. Тем временем Брюс сузил глаза и, развернувшись к комиссару, жестом попросил того отойти для разговора. Квинзель со вздохом осталась ждать их возле парапета, издали наблюдая за проносящимися машинами. Лицо Джима помрачнело еще больше. Он будто знал, что собирался сказать ему Бэтмен. — Она что-то скрывает, комиссар. Я бы не подпускал ее близко к расследованию, — поделился Уэйн своим предчувствием. — Ты тоже что-то скрываешь, Бэтмен, но это не помешало мне довериться тебе, — заметил Джим, фыркнув облаком дыма. — Если не веришь ей, то, прошу, поверь мне. Наше дело — дрянь, а без вас мэр испортит все окончательно. Он уже обратился к ФБР! Готэм станет военным полигоном, если мы все быстро не исправим! Комиссар кинул на Брюса умоляющий взгляд. Его глаза воспалились и казались больными из-за недосыпа. Бэтмен ощутил укол вины из-за того, что оставался дома, пока Гордон один пытался разобраться в заваренной им каше. Уэйна не отпускала мысль, что это он выпустил клоуна на свободу. Ему мерещилась та картина из Аркхема: с белым, пустым коридором, сиреной и характерными запахами химикатов и крови, на какой этаж ни зайди. Там были две двери из комнаты для встреч — и он открыл каждую из них, чтобы добраться до Джокера и остановить его. По крайней мере, так он думал тогда. «Я поймаю тебя в другой раз!» Обещание клоуна, которое тот дал, оставив Брюса в живых, до сих пор фонило в памяти смесью неоднозначных чувств. Разумеется, Уэйн не хотел, чтобы Джокер нашел его снова: его раны после аварии еще не сошли до конца и вызывали у Альфреда всякий раз озабоченное цыканье при смене бинтов. Брюс не приходил в восторг от идеи вновь очнуться связанным. Его кровь стыла от вероятности смертельного исхода… Но отчасти — и только отчасти, — он все-таки ждал их следующей встречи с омегой. Хотя бы ради того, чтобы закончить ее в свою пользу. Брюс надеялся, что это желание никак не было связано с истинной природой их отношений. Бэтмену не следовало включать в работу эмоции. Следивший за Темным рыцарем комиссар принял его молчание за сомнение. Он снова затянулся и убрал сигарету ото рта, мельком глянув на скучавшую позади них Харлин. Его голос опустился до шепота. — Послушай, Бэтмен, доктор Квинзель копалась в голове этого психа последние два года. Как ни крути, она лучше нас знает, что тот задумал, — выложил бета свой последний аргумент. — Нам больше неоткуда ждать подсказок. Мои люди пасут Уэйна сутками и провели уже пять допросов. Ничего. У тебя есть свои догадки, где искать фрика? Отсутствие ответа со стороны Темного рыцаря оказалось красноречивее слов. Комиссар понимающе качнул головой. Он снова закурил и вернулся обратно к Харлин, взмахом руки увлекая Бэтмена за собой. — Простите за задержку, доктор. Так вот, то, о чем мы говорили по телефону, — бета прочистил горло. — Мы с Бэтменом были бы рады услышать ваши идеи насчет будущих планов Джокера. Нам нужны любые зацепки. Гордон любезно простер рукой, и Брюс был вынужден с ним согласиться. Ветер над их головами стих, и нос уловил застревающий между зубов запах клубничной жвачки. За время ожидания Квинзель сгрызла свой чупа-чупс и теперь выкинула его палочку к окуркам Джима. Заполучив себе долгожданное внимание, омега показательно вздохнула. — Пожалуйста, называйте его Артур, так нам всем будет легче понять его личностные мотивы! — попросила она колким от усталости тоном. — Хорошо. Так что может замышлять Артур? — переспросил ее бета. Терпению Джима не было предела. Тем временем Уэйн сплел руки на груди, пока Харлин, вдохновленно замерцав глазами, достала из-за пазухи свернутую папку с печатью Аркхема. Выглядывающие наружу листы были сплошь исчерканы ручкой. — Я принесла вам свои записи с работы, они сейчас все равно мне не нужны, — Харлин подошла к Гордону и торжественно вручила ему бумаги. Затем она перевела взгляд на Бэтмена. — Артур — мой самый интересный пациент. Шизофрения, маниакально-депрессивный синдром, галлюцинации… Он считает, будто убийства — его единственный способ привлечь к себе внимание и самоутвердиться. А еще он зависим от людей, но его отношение к ним амбивалентно, то есть скачет, как температура в марте. Получи такой человек свободу после двух лет заточения, он наверняка захочет привлечь к себе внимание. Убийство самого богатого человека в Готэме — отличный вариант! При этих словах брови омеги подскочили с таким азартом, будто она говорила не о Брюсе, а о какой-то призовой мишени в тире. Бэтмен нахмурился. — Прошу заметить, Дж… Артур не тронул заложника, — вставил Гордон ремарку в возникшую паузу. — Уэйн говорит, будто Флек передумал без видимых причин. Харлин дернула плечом. — Говорю же: его отношение непостоянно. Может быть, он вспомнил, что они могут приходиться друг другу братьями? Его приемная мать упоминала об этом. Брюс готов был зарычать на Харлин за ее болтливость, когда Гордон достал блокнот и сосредоточенно сделал в него запись. Еще ни одно дело, которое расследовал Бэтмен, не затягивало на его шее удавку так плотно. До этого момента Уэйн был свободен от чувства, что любое неправильное действие или слово так сильно отражалось на его репутации. Он был убежден, что их с Артуром не связывало родство. Но Квинзель стояла на обратном. — Так чего нам ждать дальше? — спросил у омеги Брюс, пока та не ушла от темы. — Хм… Если вы считаете, что он попробует напасть на кого-то другого, то это вряд ли. Зная Артура, я бы предположила, что он ищет союзников. Ему нужна публика. А потом — да, он обязательно снова выйдет из тени и устроит что-нибудь масштабное! Восхищение в глазах психиатра переливалось всеми цветами радуги — даже звезды не сияли на небе так ярко в самые ясные ночи. Но, возможно, Брюс утрировал. Это могло быть следствием его личной обиды на омегу, которая вновь равняла его жизнь с пустым местом. Джима поведение Харлин нисколько не насторожило. Наоборот, он казался довольным тем, что услышал. — Спасибо. Значит, отменяем охрану и фокусируем внимание на любых крупных собраниях и несанкционированных митингах, — сделал вывод Гордон и убрал блокнот вместе с папкой Квинзель под плащ. — Ты слышал, Бэтмен. Я очень рассчитываю на твою помощь. Комиссар кивком попрощался с обоими участниками встречи и в спешке спустился обратно в здание полиции. Бэтмен и Квинзель остались на крыше одни. Когда они оба молчали, снизу становились слышны гудки машин на светофоре. Харлин усмехнулась. — А из нас троих получается забавная команда, мистер Бэтмен, — с улыбкой обратилась она к Брюсу и подошла ближе. — Если появится желание еще о чем-то поболтать, вот вам мой номер. Омега вручила Темному рыцарю визитку — точно такую же, какую дала когда-то Брюсу. Уэйн сжал пальцы в кулак. Он ничего не сказал девушке о ее предложении и, отойдя, выстрелил из бэт-когтя, чтобы тоже исчезнуть с крыши. — Если найдете Артура раньше полиции, скажите, что я его очень жду! — крикнула омега ему вслед. От ее влюбленного тона в Брюсе вновь закипело раздражение. Он рассчитывал, что их сотрудничество не продлится долго, однако темное, утонувшее в тучах небо не сулило скорых перемен. Еще мгновение — и на пыльные улицы Готэма заморосил дождь. Брюс слетел с крыши, оставив Харлин без ответа.