Между вдохом и выдохом

       − Она умерла. Почти шесть лет назад.        Его взгляд потух, как бывает у людей, потерявших что-то очень ценное. Между бровями залегла глубокая складка. Он поджал и без того узкие губы и шумно втянул воздух.        − А Биас? Тобиас? Как он с этим справился? — Сглотнув, он взял себя в руки.        − Он не справился, − спокойно произношу я, и эту фразу можно трактовать по-разному.        Очевидно, мистер Принс на самом деле был знаком с моими родителями, может, даже они поддерживали дружеские отношения, не зря же он назвал отца коротким именем. Почему потерялась связь? Ведь даже будучи беременной, мама могла элементарно колдовать… или не могла. Очередные вопросы без ответов.        − Может, найдем класс и немного поговорим? — его низкий и холодный голос был разбавлен капелькой надежды.        Я просто не могу отказать. Не дать шанс. Ему. Нам. Мне тоже хочется верить или даже довериться, может, не сразу, но время есть.        − Хорошо, − киваю, соглашаясь и с ним, и со своими мыслями.        Он отзеркаливает мое движение и, кажется, немного расслабляется. Не произнося больше ни слова, он резко разворачивается и идет в сторону выхода из библиотеки. Будучи абсолютно уверенным, что я следую за ним, мужчина решительно шагает вперед, даже не оборачиваясь.        Свободный класс находится поблизости, но я не успеваю рассмотреть номер кабинета — что для Принса шаг, для меня — два или даже три.        Когда я зашла за профессором в помещение, он уже трансфигурировал из парты столик, а из стула — одно кресло. Спустя десяток секунд рядом стояло второе. Движением палочки он закрыл за мной дверь и наложил на нее чары, но так как он не произнес при этом ни звука, определить по виду, какие мистер Принс наложил заклинания, мне не представилось возможности.        Жестом мужчина указал мне на дальнее кресло и, дождавшись, пока я опущусь, сел в то, что было ближе к нему.        Профессор откинулся на спинку, смежая веки, его длинные пальцы вцепились в подлокотники до побелевших костяшек. Похоже, что, несмотря на внешнее спокойствие, внутри мужчина пытается смириться с новостью о смерти крестницы. Если они были близки, то понятно, что нельзя просто взять и забыть об этой новости, и прошедшие семь лет не играют абсолютно никакой роли.        − Ты помнишь меня? В последний раз я был у вас в гостях с Амандой, моей дочерью, когда тебе было не больше пяти. Биас говорил, что его мать умерла, оставив ему квартиру. Шел разговор про переезд. Мы заходили к вам в гости почти каждую субботу; ты всегда пыталась накормить меня грушевым пирогом, что так чудесно получался у Эйлин, а вечерами, когда твой отец читал вслух книги — у него настоящий талант к декламированию — Аманда плела тебе косички и ты часто засыпала в ее объятьях. — Проговорив все это, профессор вопросительно посмотрел на меня.        Врать не хочется, неправильно это — выстраивать отношения на лжи. Но и правды сказать нельзя, значит, придется снова играть словами…        − Нет. − Грустно вздыхая, я перевожу взгляд на свои пальцы, что поглаживают швы сумки, лежащей на коленях, − я совсем ничего не помню до смерти мамы, как будто не было ее никогда рядом, хотя это не так, знаю, ее забота чувствовалась даже после смерти. Полный шкаф одежды, подписанные зелья в ящике комода, достаточно большие суммы денег, как магических, так и обычных.        − Возможно, это стало настолько сильным потрясением, что ты сама заблокировала эти воспоминания, — рассуждает он вслух. − Тогда почему ты здесь, а не в Хогвартсе? Я не понимаю, − привыкаю к его голосу почему-то очень быстро, и теперь от него не хочется покрыться инеем, − ведь деньги за твое обучение я передавал Эйлин, и они были точно внесены, а контракт с Хогвартсом, следовательно, был заключен.        − А в контракте нет условия, что я обязана там учиться, только то, что мне надо будет получить диплом о сдаче СОВ по программе Хогвартса.        Профессор издает какой-то странный звук — смесь фырканья и смешка. И я просто кожей чувствую на себе его пристальный и немного даже изучающий взгляд.        − И потянешь сразу два образования? — Теперь в его тоне можно распознать оттенок насмешливости, он, словно золотистые искры, оттеняет холод голоса.        − А у меня есть выбор? — Склонив голову набок, смотрю ему в глаза. Прямо, но без вызова. — Расскажите о себе, у вас с мамой разные фамилии, и в доме нет ни одного вашего письма, хотя переписка с бабушкой сохранилась, почему так?        − Мы с твоим дедом Октавиусом родные братья. Он — мой старший брат, я младше на два года. Его воспитывали как наследника рода, а меня как любимого сына, поэтому отношения у нас были по детству, мягко говоря, не очень. — Он смотрел куда-то поверх меня, вероятно, вспоминая времена давно минувших дней. — Октавиус, став главой рода, не стесняясь, давил своей властью на мою семью, до такой степени, что мне это однажды надоело и я провел ритуал, выделивший меня с супругой и дочерью в другой род. Так Принц стал Принсом. А насчет писем, тут все просто, мы были частыми гостями в вашем прошлом доме, так что не было необходимости слать эти длинные опусы на несколько страниц с единственной целью — узнать, как идут дела.        Что же, ситуация немного прояснилась — значит, двоюродный дедушка. Осталось только понять, как себя вести дальше.        − Ты так похожа на Эйлин в таком же возрасте. — Он перевел дыхание и, вглядываясь в мое лицо, продолжил: − Я не видел, как ты росла все эти годы, и мне очень хочется узнать тебя, все-таки мы не чужие. Да и с Тобиасом я могу поговорить, что скажешь?        − Вы и так можете прийти в любой момент, узнав адрес у мистера Моула. Но я не буду против, если, узнав его, вы посетите нас в это воскресенье, скажем, в полдень, — я робко улыбнулась сидящему напротив магу. — Думаю, у нас найдутся темы для разговора.        − Буду рад встретиться вне стен школы.        Он поднялся со своего места, обозначая конец разговора. Мне оставалось только повторить его маневр.        Легкое движение палочки, и мебель снова приняла свой привычный вид.        − И, Ада, мне жаль, что меня не было рядом, когда не стало Эйлин.        Невольно в памяти проносятся самые тяжелые воспоминания за прошедшие пять лет, и страхи, с которыми приходилось бороться в одиночку. Кажется, эта фраза смогла тронуть сердце, подарить надежду, светлую и теплую, иначе как объяснить выступившие на глазах слезы.        − Спасибо, мне… это важно. − Проморгавшись, я отогнала ненужные сейчас эмоции.        Он только кивает, и его взгляд совершенно не холодный, наоборот, так обычно родители смотрят на своих детей — с теплотой, участием и ноткой заботы.        − Еще погуляешь по школе?        − Нет, думаю, мне пора домой. Я хорошо запомнила план школы, ничего сложного. − Мы вышли из кабинета и теперь двигались в сторону холла, − скажите, сэр, здесь же учатся и сквибы, а как они добираются до дома? — Почему-то возник в голове вопрос, ведь, по идее, у них нет волшебных палочек.        Показательным для меня стало то, что мужчина если и не подстроился под мой шаг, то шел сейчас относительно неторопливо. Нам никто не встретился по пути: ни первокурсники, ни преподаватели, ни другие учащиеся.        − Парные браслеты. При соприкосновении и голосовой команде они активируются. — Он изобразил соединение рук запястьями. − Правда, вложенной магии хватает только на один учебный год, потом они требуют подзарядки, но за этим всегда следит куратор группы.        Дойдя до холла, я повернулась к мужчине и благодарно поклонилась.        − Спасибо за то, что подошли сами, сэр. У меня не хватило бы смелости спросить у вас о возможном родстве. — И ведь не соврала, уж больно пугающее было первое впечатление, да и голос под стать образу. — Я буду ждать вас, сэр, до свидания.        Вытащив палочку, я приложила ее к браслету и, смотря на дедушку, произнесла ключ-слово: «Домой». Мягкий переход, и я в гостиной рядом с обеденным столом.        Надо будет пометить это место как-то, не хотелось бы однажды приземлиться на диван или стул. Чудесно сделанный артефакт: ни головокружений, ни тошноты, а какой мягкий переход, наверное, такие порт-ключи сделаны и зачарованы мастером-артефактором специально для школы. Дьявол кроется в мелочах, и очень приятна такая забота об учащихся.        Переодевшись, вышла из дома. Постояв немного на пороге и вдыхая свежий воздух, что был наполнен ароматом приближающейся осени, уже раскрасившей яркими мазками из опавших листьев тротуары и дорогу, я раздумывала над тем, куда мне идти, чтобы забрать Северуса. Надо на будущее придумать или купить что-то вроде магического маяка. Наверняка такой артефакт есть, вопрос, как обычно, в деньгах, к счастью, в которых мы не нуждаемся.        Пока шла к Уорренам, вспоминала наш разговор с мистером Принсом, оставивший после себя послевкусие крепкого кофе − взбодрил, воодушевил и придал сил. Такого развития событий я даже не предполагала. Насколько его история правдива? Можно ли ему доверять? Но, если прикрыть глаза и представить, что дедушка на самом деле раньше был в нашей жизни… Какая-то часть меня хочет, чтобы это было правдой. В принципе, все было логично. Отсюда и деньги на учебу, и отсутствие писем. Мне импонировало его желание узнать меня. Аккуратный, ненавязчивый вопрос, словно он тоже боялся, что его могут отвергнуть.        Он мог ворваться в нашу размеренную жизнь, как ураган, и снести все, что было, но дедушка не стал пока этого делать, он решил начать со знакомства, принимая как должное то, что я его не помню. А есть ли выбор? Думаю, что как такового нет, все-таки мне предстоит учиться в школе и если повезет, то не один год, а все семь.        Постучавшись в дверь, я нетерпеливо переступила с ноги на ногу. Уже по-осеннему прохладный ветер вынудил накинуть на голову капюшон куртки и спрятать руки в карманы. Постучав еще раз, прислушалась к тишине за дверью. Нет, не тишине — послышались торопливые шаги, и дверь передо мной распахнулась.        − Привет, Ноэль, Северус у вас?        − Ада, привет. − Он дружелюбно помахал рукой, − да, проходи. Мама с ребятами пьет чай с кексом, присоединяйся, Эдди как раз рассказывает, как прошел первый день в школе. − Юноша закрыл за мной дверь и убежал в сторону гостиной.        Разувшись и сняв с себя куртку, иду на по-детки звонкий голос.        − … она у меня спрашивает, что я люблю, а я ей… математику. Я же честно сказал, а она хихикать начала… говорит, что я маленький еще… А мне так грустно стало, ведь ты, мама, говорила, что у меня получается числа большие складывать правильно. А еще стыдно… потому что все, кроме Северуса, тоже начали смеяться. — Я как раз стояла в проходе за спиной мальчишки и не стала прерывать его монолог. — А Северус встал со своего места, глазами своими как сверкнет и громко так, на весь класс как скажет, что… если мисс Грин не умеет себя вести с детьми, то зря она стала учительницей. А еще… − он сбился с фразы, потому как увидевший меня Северус толкнул его локтем, но, кажется, что Эд ничего не понял, и продолжил: − Что она глупая и бесчувственная. — Мальчик шмыгнул носом, а вот Северус в панике смотрел на меня. — Она извинилась, когда увидела, что я плачу, а я не хотел плакать, просто стыдно стало.        – Северус. − Эдвард повернулся к моему брату, который перевел взгляд с меня на своего друга, − спасибо еще раз, ты настоящий друг.        − Не за что, Эд. — Северус перевел взгляд на меня, и на его мордашке появилось выражение «я тут вообще ни при чем, просто мимо проходил».        Уже идя домой, я поинтересовалась у брата о том, как должна была ответить учительница.        − Похвалить, конечно, ты же всегда так делаешь, − негодующе ответил ребенок.        Хотелось сказать, что я не всегда поступаю правильно, но понимаю, что, пока у ребенка не появится другой пример для подражания, это бессмысленно. Пока для него я — непоколебимый кумир. Тяжело вздохнув, я лишь улыбнулась.        Утром субботы я отправила Хоуп в «Сладкое королевство», о примерном перечне товаров меня просветил Майкл. Особо не выдумывая, заказала девять тыквенных котелков и пастилу с хрустящей карамелью. Духовки, к сожалению, у нас не было, а угощать блинчиками или оладьями я посчитала для первого раза слишком личным.        Немного погодя, я рассказала Северусу о том, что нашла в школе брата нашего дедушки Октавиуса. На меня градом посыпались вопросы от подозрительного ребенка: «А как его зовут? Точно ли он наш дедушка? Почему мы его никогда не видели? Он добрый или злой? Он умный?». Я постаралась по максимуму рассказать об этом человеке — то, что сама знала, о том, какое впечатление он произвел на меня. При этом я не говорила, добрый он или злой, так как сама не знала ответа на этот вопрос. Время покажет, оно и рассудит.        Неторопливый дождь начался еще ночью, постукивая в стекла окон. К утру он лишь усилился и, судя по затянутому низкими черными облаками небу, ожидать, что он в скором времени прекратится, не стоит. Холодный ветер, кажется, радовался погоде: с силой разбивал крупные капли о стекла.        В день, подобный этому, хотелось подолгу лежать под теплым одеялом и дышать свежим, наполненным влагой воздухом. Но сегодня был особый день, хоть погода явно не располагала к тому, чтобы ходить в гости.        Из-за темноты снаружи пришлось зажигать свет в помещении, а для создания уюта растопить камин.        Приведя в порядок себя и Северуса, я заварила большой и красивый чайничек с душистым чаем, разложила в тарелки сладости, расставила чайные пары на столе. Брат в это время сидел на диване, гладя наших непосед, которые за прошедшее время выросли и окрепли, превращаясь в грациозных кошек.        Без двух минут двенадцать снаружи раздался хлопок, а спустя несколько секунд в дверь постучались.        В груди гулко билось сердце, но, пытаясь скрыть нервозность, я, глубоко вздохнув, преодолела несколько метров и решительно открыла дверь.        На пороге стоял Августус Принс собственной величественной персоной. Даже несмотря на творившееся природное безумие, его плащ, как и он сам, были сухими. Увидев меня, мужчина улыбнулся уголками рта, а из его взгляда пропала настороженность.        − Рада, что вы пришли, проходите, сэр. − Я отступила в сторону, пропуская гостя, и после того, как он зашел, закрыла дверь.        − Здравствуй, Ада.        Приятно удивило его решение разуться, мало ли, как принято в магическом обществе. Плащ он тоже снял и повесил на вешалку в прихожей.        − Проходите в гостиную, я хочу вас кое с кем познакомить.        И первой прошла в названное помещение. Остановившись возле дивана, что стоял спинкой ко входу в гостиную, поманила пальчиком Северуса. Ребенок неторопливо слез и встал рядом со мной, лицом к мистеру Принсу.        Сказать, что мужчина удивился — ничего не сказать. Его лицо, прежде особо не выражающее эмоции, сейчас показывало крайнюю степень удивления и неверия.        − Мистер Принс, позвольте представить вам моего брата — Северуса Снейпа. Северус, это твой двоюродный дедушка, Августус Принс. — Я проказливо улыбнулась.        − Здравствуйте, сэр, − ребенок медленно кивнул, не отводя взгляда от таких же черных глаз.        − Добрый день, Северус, рад познакомиться с вами. − И, вопреки всем правилам этикета, он подошел и первым протянул руку Северусу, который не растерялся и тоже протянул ему ладошку в ответ. Принс с видимым удовольствием ее пожал. — А где ваш отец, молодой человек?        − Папа вместе с мамой, − честно ответил Северус, − на небе.