Ноктайсити: представление века

Проведя вечер с Сэмом, Гарри хорошо отдохнул и в новый день вышел бодрым, полным сил. Сегодняшняя встреча назначена была Гарднером в кафе, как обычных людей. Гарри недоумевал, почему нельзя что-то обсудить на рабочем месте, но по пути понял причины. Задание снова будет секретным. Приодевшись в бежевые удобные брюки, белую футболку и такого же цвета, что и низ пиджак, Гарри выглядел как простолюдин. Он всегда был пунктуальным и прибыв на месте, непонимающе взглянул в окошко кафе, где обнаружил Аманду — вчерашнюю свидетельницу позора, и самого детектива. Сердце пропустило неприятный удар, а на душе осело отвратительное ощущение стыда. Неужели он позвал его, чтобы продолжить вчерашнее и пытается откупиться от сотрудницы? Догадок много, а ответ нужен точный. Собравшись силами, Гарри вошёл в помещение и остановился у столика, — здра-а-вствуйте, — протянул недоверчиво он, недоуменно глядя на Аманду. — Здравствуй Гарри, — поприветствовал парня детектив, который к слову тоже выглядел достаточно просто. Даже непривычно. Голубая рубашка и чёрные джинсы. Из аксессуаров можно было найти только привычные часы и будничные очки, в тонкой серебристой оправе. — Привет, — Аманда небрежно махнула рукой, приглашая Гарри присесть рядом. На столе уже стоял недопитый кофе Уоллеса, и Аманды. Рядом небольшой кусочек пирожного, к которому Аманда наконец вернулась. Судя по всему, они здесь встретились раньше. Возможно Уоллес намеренно пригласил её раньше Гарри, чтобы быстро все обговорить и уладить. — Гарри, может угостить тебя чем-нибудь? — детектив подвинул меню к стажёру. — Нет, спасибо. Я воздержусь. — Вежливо отказался Гарри, едва заметно улыбнувшись и присев рядом с коллегами.  — У кого-то день рождение? — Гарри хохотнул, как обычно, не понимая намерений Гарднера. Он не заговаривал о вчерашнем, пока не спросили, быть может вопрос касается совсем другого.  — Если честно так непривычно вас видеть в обыденной жизни. Мы будто герои, снявшие плащи. — старался подбодрить разговор стажер. — Так и есть, кто если не доблестная полиция будет копаться в этом всём, — кивнул Уоллес — Мистер Гарднер, перестаньте юлить. Вы же нам позвали не кофе пить, верно? — подметил Аманда, привлекательная девушка с прямым аккуратным носиком, большими серыми глазами и кудрявыми светлыми волосами. Пухлые губки слегка подкрашены блеском. Макияж подчёркивает природную красоту своей естественностью и утонченностью. На девушке было свободное платье с небольшим вырезом на груди. Насыщенный оранжевый цвет, выступает фоном к расплывчатому рисунку, напоминающему листву. Платье подхвачено широким красным поясом, как лакированный акцент на образе. За его счёт, удачно выделяется небольшая грудь, которой платье придаёт немного объёма. Аманда чем-то напоминала милого ангелочка, или же растерянную школьницу, хотя сама по себе была старше Гарри. Влюбленные глаза девушки не отравно следят за детективом. Как бы она не пыталась настроиться на рабочий лад, и скрыть некоторые эмоции, лёгкий румянец и блеск в глазах все же выдают её. Детектив в свою очередь, делал вид что не замечает таких деталей. Уоллес сделал глоток кофе, и опираясь на руки подался немного вперёд, после чего заговорил. — Мы собрали достаточное количество данных, для осуществления визита в цирк. Но, заниматься этим надо очень осторожно и тихо. Шеф мне очень тонко намекнул, что делом интересовались люди из ФБР, и лучше уж отдать им все найденное и забыть, как про страшный сон. Раз ФБР заинтересовалось, значит скоро придут. Вопрос времени, а раскрывать дело надо быстро. Иначе хрен мы что получим, и в послужном списке особо ничего не прибавится. Гарри, это твой опыт, который отразится в характеристиках. Это лишний плюс мне, премия Аманде. Проще говоря, у меня есть кое какой план, по добыче полезной информации. — И вы собираетесь действовать вне закона, верно…? — заключила Аманда. Повисла неловкая пауза. — Да. Мне нужна ваша помощь, — добавил Уоллес, но уже тише. — Что-то уже не удивительно. — Усмехнулся Гарри и снова недоверчиво взглянул на девушку, а затем на «босса». — Мистер Гарднер, я думал это чисто наше дело? — Едва заметно указал он взглядом на Аманду, намекая о третьем лишнем. Стажер не мог найти объяснения, почему с ними будет работать эта девушка. Не уж то напросилась, шантажируя детектива? — Аманда в прошлом была моим стажёром, как и ты. Так что я посчитал целесообразным пригласить её поучаствовать в деле, — произнёс Уоллес. Аманда же криво усмехнулась, тихо добавляя: — пригласил… Ага. — Нам известно, что есть маньяк и он прячется в цирке. Половых предпочтений у него нет, с удовольствием убивает и мужчин, и женщин. — Хотите ловить на живца? — Аманда откинулась на спинку стула и нахмурилась. Девушка заметно занервничала, идея ей не особо понравилась. — Не совсем. Наша задача прежде всего разведка и сбор дополнительных доказательств. Вы пойдёте на представление, понаблюдаете изнутри. Если будет что-то странное попробуйте сфотографировать или сделать видеозапись. Я же прогуляюсь снаружи. Сольюсь с толпой и попробую что-то выведать у работников. После соберёмся и прикинем что у нас есть. Гарри помолчал некоторое время и с невероятным спокойствием, словно выслушав материал лекции, отвлёкся на соседа по парте, — и как долго ты смогла с ним пробыть? Неужели весь срок стажировки? Если это так, я тебе пожму руку, как герою. — Гарри хохотнул. Похоже из всего этого его волновали лишь личные отношения Гарднера и Аманды, ибо стажер не в восторге от идеи, но и не противится. — Год. В принципе да, весь срок службы. У меня не было вариантов, потому что с девушкой мало кто хочет работать. Даже детектив мне написал это в характеристика. Потом я с истерикой добилась положительного отзыва о моей работе и ушла к чёрту, — Аманда как-то злорадно усмехнулась. — Ага, я о себе столько интересного услышал, потом по шапке от начальства получил. Вот так и работаем вместе, — Уоллес сдержанно усмехнулся, напоминая, — эта разведка не официальная, потому заставлять я вас не имею права. Это скорее просьба, помочь мне в расследовании. — Уоллес, — вдруг Гарри обратился к нему, как к старому товарищу и заглянул с небывалой уверенностью в глаза, — я с тобой. Мы взялись вместе за это, и мы закончим это вместе. Ты не должен оставаться один на один с большой опасностью. Так ведь, Аманда? — Гарри обратился к девушке и поймал ее устремленный и зажжённый безумной идей взгляд, поняв ответ сразу. Лёгкая улыбка появилась на лице, Гарри почувствовал себя героем какого-то фильма. Все же, молодому человеку всегда была присуще местами фантазия. — Да, я в деле, — девушка слабо кивнула, после чего добавила, — и когда наш выход?..

***

Затягивать с приведением плана в исполнение никто не стал. Уже следующим днем, Уоллес забрал Гарри, и заехал за Амандой. Как и свойственно любой девушке, коллега задерживалась. Это никого не удивляло и не расстраивало. Наоборот, ситуация дала возможность расставить все точки над «i». — Гарри… — внезапно прервал тишину детектив, нервно стуча пальцами по рулю, — я должен извиниться. Наше знакомство с первой минуты не задалось, и в этом моя вина… — Вы до сих пор об этом думаете? Я давно простил вас, мистер Гарднер. — Гарри добродушно улыбнулся. Молодой человек не таил никогда долго обиды, если перед ним приносили искренние извинения. Гарри и сам не заметил, как сблизился с начальником, как стал для него не просто коллегой или подопечным, а настоящим другом. Гарри уважал Уоллеса, но не упустил момента напомнить, — конечно, вы безумец, у коллег на устах одна правда — вы гений, но ведь это две крайности одной и той же сущности. Почему вы заговорили об этом сейчас? — Гарри перевел задумчивый взгляд на детектива, замечая, как того гложет чувства. Он не глупый и прекрасно замечает изменения, детектив напряжен и Гарри понимал, что откровенный разговор будет только на пользу. — Скажу прямо, потому что юлить нет смысла. У меня всё плохо с доверием. Тот инцидент, это не только мой нестандартный метод допроса… Это было что-то вроде проверки. Если человек, проходящий проверку остаётся мне верен, то я могу дальше с ним работать, и посвящать в планы. Если же нет, то я лично пишу начальству, чтобы с меня сняли обязанность няньки. — Детектив замолчал, словно обдумывал сказанное, и прикидывал стоит ли продолжать речь? Есть ли смысл изливать душу Гарри? После того инцидента вопрос доверия был автоматически снят. Гарри успешно прошёл проверку, но стоит ли его подпускать ближе? Разговор Уоллесу давался тяжело. Мужчина долго подбирал слова, и выдержав паузу, всё же продолжил. — Я стараюсь держаться отстранённо от людей не просто так. Дело не только в удобстве таких отношений. Скорее это личный психологический барьер. На определённом этапе, они разрушаются. Отношения. Любого характера, дружба или любовь, не важно. Я столько ублюдков засадил за решётку, и смотря каждому в глаза, я словно видел свою смерть… Но продолжаю этим заниматься. Как адреналиновый наркоман, — Уоллес усмехнулся, мельком глянув в сторону двери многоэтажного здания, где и жила Аманда. Гарри оказался заинтересованным слушателем, проникаясь чувствами Уоллеса. Он начинал понимать смысл и мотивы его действий, но оставался при мнении, что такие проверки слишком жестокие. Ведь тот, кто не сумел бы ее пройти, обзавелся бы каким-нибудь комплексом или фобией, не в силах в дальнейшем работать достойно. Однако, Гофман промолчал, это совсем не к месту, ведь Гарднер и сам понимал, что так делать не стоит.  — Мистер Гарднер… — Гарри поджал губы и тихо, совсем осторожно спросил, — вы ведь не всегда таким были? Кто выстроил перед вами этот барьер? Уоллес расслабился, и упёрся головой в спинку водительского кресла. Новая пауза, но не затянутая как в прошлый раз. Детектив мог бы и оставить этот вопрос без ответа, но снова удивил Гарри. — Линда Гарднер, знаешь такую? Командир специального отряда снайперов. Была по крайней мере. После развода мы совсем потеряли с ней связь. Я собственными руками разрушил свою семью. Приехал в этот чёртов город. Я говорил, что много кому жизнь сломал, засадил за решётку? Так вот есть один индивид, который меня пас очень долго. Джеффри Вудс. Убийца Широкий рот. Было громкое дело, сотни трупов… Его поймали и отправили в психиатрическую лечебницу. Доказали, что у этого парня с головой всё плохо. Только вот мало кто знает, что Джеффри сбежал. Я бросил все силы на его поиск. Выжал из себя всё, жил на работе, лишь бы обезопасить жену, но что в итоге? След его простыл. Маньяк пропал так же внезапно, как и появился, а я остался один. Как говорится, погнался за двумя зайцами и ни одного не поймал… Гарри замолк, не зная, что ответить. Ситуация и впрямь оказалась куда печальней, чем он представлял себе. Смотря на него с печалью, собранными в домик бровями, Гарри попытался успокоить детектива, — вы не один, Уоллес. У вас есть верные друзья, я и Аманда. Возможно, это не совсем то, чего вы ожидали от жизни, но так случается, что не все получается так, как мы хотим. Это жизнь, в ней есть и сладость, и печаль, и легкий и тяжелый путь, иначе жизнь была бы очень однообразной и скучной. — Гарри пытался подбодрить, похлопав дружески по плечу детектива.  — Вы хороший человек, старались на благо, но ошиблись. У всех бывают ошибки, то что не ломает нас — делает сильнее. В конце концов, нет ничего вечного. Как и счастье, страдания тоже не вечны. Зато, теперь вы знаете, что с вами преданные люди. — Гарри как всегда лучезарно улыбнулся, заражая своим позитивом. Уоллес улыбнулся в ответ, и только хотел что-то сказать, как в окно постучалась Аманда. Как всегда, в самый подходящий момент подобравшая себе сумочку под цвет платья. — Спасибо, — единственное слово, которое произнёс Уоллес за всё время пути к цирковому шатру. Немного позже, план был обговорен ещё раз, и с благословлением детектива, парочка полицейских под прикрытием, двинулась к яркому шатру, из которого доносятся песни детства, зазывают толпу ребятишек и взрослых. Обещают веселье и приз в конце представления. — О господи… я был здесь! Я помню этот цирк! — Вдруг проникся атмосферой радости и детства Гарри. Погружаясь в ностальгию и ловя взглядом знакомые площадки для фотографий с забавным слоником в шляпе, те самые ларьки с необычными, самыми вкусными сладостями, и вон тот стенд с сувенирами, Гарри будто снова оказалось 8 лет. Заворожённый взгляд полный восторга, он ненароком утонул в пёстрых красках и музыке, отвлекаясь от задания.  — Аманда… здесь ничего не изменилось! Все так же празднично и весело! — Гарри выглядел, как большой ребенок, радуясь мелочам. К парочке подошла девушка в образе тигра, приветливо их поприветствовав в соответствующем жесте. Лицо ее разрисовано в черных полосах на оранжевом фоне, пушистый костюм воистину роскошен, словно настоящая шкура дикой кошки на ней. Обнимая полицейских за плечи, они обратилась к ним, — желаете сфотографироваться перед началом выступления? — Ах нет, спасибо это лишнее, — Аманда доброжелательно улыбнулась, и проводив девушку-тигрицу взглядом, осмотрелась. Актёров было немного. Все копошатся с реквизитом. Все до одного разукрашенные, от чего девушке стало не по себе. Во всех этих цветах, гриме и нарядах терялся сам человек. Широкие улыбки, расписанные лица, а кое где и маски, которые было трудно отличить от грима. — Гарри не расслабляйся. Мы здесь по делу, — шепнула Аманда, проходя вперёд, и стараясь держаться максимально естественно. — Ах да. Точно. Извини. — Гарри неловко улыбнулся и доставая свой билет, высмотрел ряд, — похоже нам туда. — Указывая на шестой ряд, полицейский протискивался сквозь толпу и стряхивал с себя конфетти, которыми бросались актёры в образе зверушек.  — Просто это был мой самый лучший день. Тогда я был очень расстроен тем, что у меня был испорчен день рождения, никто не пришел и дедушка повёл меня в этот цирк. Нам было так хорошо вместе, что я запомнил этот день на всю жизнь. Даже тяжело поверить, что здесь может быть что-то не так… — Гарри уселся на свое место, ожидая начала представления. Он заранее подготовил маленький диктофон, закрепив его под одежду и любительскую камеру, как и многие посетители здесь. Тем временем детектив пытался слиться с командой актёров. Подобрать костюм оказалось не проблема, а вот найти верный вход и не вызвать подозрений, задача была не из лёгких. Длинные разноцветные рукава какой-то странной кофты, с пушистым воротником, прятали пистолет, зажатый в руках Уоллеса. Ярко-жёлтые штаны на подтяжках и неуклюжая обувь с крупным раздутым носом. Макияж заменила маска, и все, кто видел расписное лицо просто не обращали внимание на детектива, что ему уже показалось странно. По мере проникновения во внутреннее убранство цирка, Уоллеса ни разу не остановили, не обратились за помощью и даже не сделали замечание, что он где-то не на своём месте. На такие моменты, детектив уже приготовил несколько общих фраз, но мечущиеся актёры готовящие декорации для представления, в упор не видели детектива. Его словно не существовало для них. Циркачи, готовясь к выступлению не проявляли никаких эмоций, выполняя все, что нужно на рефлексах. Словно запрограммированы. Никто не волновался, не переживал, не радовался в предвкушении словно для них это обыденность, ежедневная рутина, к которой артисты привыкли. Гарднера это немного даже напрягало, лица у них словно неживые, слишком кукольные, застывшие в каком-то сонном равнодушии. Заходя глубже в поисках ответа, детектив проник в большое яркое помещение с тысячью зеркал — гримерку. Чудесный запах карамели внезапно ударил в нос, оседая сладковатым привкусом на языке. Голову вскружило от буйства красок в ярком свете, от резких запахов, от всего. Высокий потолок шатра показалось начал сужаться, но это была не более чем геометрическая иллюзия. Гарднер потерялся в этом калейдоскопе красок и только сейчас заметил за гримерным столиком выделяющегося своей скромной монохромностью артиста. Он самый грустный и самый обычный на фоне остальных. Оценивая внешний вид, можно с уверенностью сказать — это клоун, об этом говорят большие черные ботинки, пушистый мех на плечах и конусовидный нос. Циркач словно потерял краски и это несколько выбивает из колеи. При всем усилии и желании рассмотреть лицо не удаётся. Он сидит спиной и похоже не замечает. Тысяча зеркал и ни в одном из них не отражается лицо, оно выглядит серым расплывчатым пятном, словно в зеркале иллюзий. Однако, клоун удостоил внимания лично и обернулся к детективу на кресле. В глаза сразу бросились длинные ноги в полосатых гольфах, белое лицо и широкая чёрная улыбка, нарисованная на выбеленном лице.  — А ты чего не на сцене? — Голос звучит сначала неестественно, будто запись диктофона и словно смягчается с каждой буквой. Уоллес немного опешил от неожиданности, но старался при этом сохранить образ «своего» в компании артистов. Детектив только открыл рот, чтобы что-то сказать, как почувствовал чужое дыхание сзади, а тонкие и острые как лезвие нити легли на шею детектива. — Действительно, почему…? Вот-вот твой выход! — прозвучал сзади вкрадчивый голос ещё одного актёра.