Миллионы людей не заменят тебя.

      Дом семьи Сонпайсан был под стать своим хозяевам: никакой вычурности всё лаконично, красиво и дорого. Стиль арт-деко характеризовал все помещения, кроме спален. Тут отец с сыном расходились во мнениях и декорировали их на свой вкус. Тей очень удивился, увидев спальню Ена. После богемной роскоши холлов они попали в комнату, где малое количество мебели, лаконичность, простор и свет, льющийся из панорамного окна, создавали комфорт и умиротворение. Минимализм этого помещения был оправдан характером его хозяина, его молодостью и желанием отличаться от окружения. На низкой широкой кровати лежала подготовленная прислугой домашняя одежда. Прихватив её, Тей потянул Ена в душ. Тей был раздражён. Он устал от врачей, постоянно лезущих с советами, от больничной палаты и невозможности уединиться. Время, проведенное в больнице, вымотало его до крайности. И теперь в голове была одна мысль - душ и спать. Движения его были быстрыми и резкими, но когда он прикасался к Ену руки становились необыкновенно нежными и мягкими. В ванной комнате парень быстро разделся, оставаясь в одних боксерах, и стал снимать одежду с неподвижно стоящего Ена. Тот вдруг потянул за руку, стараясь обратить внимание и написать что-то на ладони. Тей не хотел общаться. Надо было вымыть парня, самому принять душ и добраться до кровати, как можно быстрее. Движения, выверенные до автоматизма, за время, когда они были в больнице, не смущали и не приносили в голову никаких ненужных мыслей. Когда на Ене остались только трусы он вдруг резко дернул Тея за руку. Ладно, делать нечего, Тей подставил ладонь. « Уходи » - коротко и ясно. - Ты что, я не могу позволить тебе быть тут одному, ты ещё не поправился, а вдруг упадёшь, да и сил у тебя нет, чтобы самому вымыться. Пока ещё не время капризничать, вот восстановишься, тогда хоть одиночные заплывы в ванне устраивай, а сейчас позволь мне. Я устал и хочу всё сделать побыстрее. Он стянул боксеры парня вниз, и сняв их подтолкнул Ена в душевую кабину. Тот прикрылся руками и отвернулся к стене. - Будда, Пи Ен! За те недели, пока ты болел, я столько раз видел тебя, что не нахожу в этом ничего противоестественного. Он вздохнул, зашел в кабину, настроил воду, быстро и умело вымыв каменеющего Ена, обтер его насухо и, проведя в спальню, уложил на кровать. - Полежи спокойно один, я быстро. Приняв душ и переодевшись в мягкую домашнюю футболку и тонкие шорты, Тей вышел в спальню и увидел, что Ен лежит в той же позе, уткнув взгляд в потолок. Тей опять тяжело вздохнул, прилег рядом и привычным движением обнял своего Пи. Тот сразу закрыл глаза, дыхание стало ровным и спокойным. Ен заснул почти моментально, а Тей ещё какое-то время смотрел на него и думал: « Ну, когда же ты поправишься и перестанешь так зависеть от меня? Я ведь тоже хочу внимания и заботы ». Проходило время, Ен крепчал физически, но психологические проблемы так и оставались. Он уже мог обходиться без Тея в душе, но не мог заснуть, когда того не было рядом. Это была какая то зависимость, наверно забота и нежность Тея легла на израненную душу его Пи и пустила корни. Может быть, никто не знает. Парень так и не говорил и общался только с Теем, похоже, он и не видел никого больше, не допускал в свой мир. Распорядок их жизни устоялся, редко что-то менялось – врачи запрещали резкие перемены и толчки к прошлому, боясь рецидива. Тей вернулся в университет, и нагонял пропущенную программу. Ен ждал его дома, они обедали и шли гулять, потом занятия, Тей учил, а Ен занимался с психологом, отдых в саду или бассейн, ужин и сон. Так шли дни, пока не случилась беда. В тот день у Тея были дополнительные занятия, и он не успевал домой к прогулке. Это было не впервой, и обычно, в таких случаях, Ена в университетский парк привозил охранник, и они дожидались, пока не закончатся лекции Тея. Все было, как обычно. Охранник позвонил Тею, что они на месте и ждут, но попросил поторопиться, потому, что у него резко заболел живот, и ему надо в уборную. Тей ответил, что уже идет и положил трубку. Он шел быстрым шагом, а ноги, почему то постоянно срывались на бег. В сердце засела игла тревоги. « Неужели он оставит Ена одного? Будда, да пусть хоть обосрется, но не бросает Пи одного! » – мысли не давали покоя и только подстегивали ноги. Уже видна была скамейка, на которой сидела одинокая фигурка. « ОДИН, ОН ОДИН!!! » - все вопило внутри Тея. Еще издалека Тей увидел, что к скамейке с его Пи, подходит кто-то в университетской форме. Знакомый? Только не наболтал бы лишнего – Тей на секунду приостановился перевести дух, как вдруг увидел, что незнакомец рывком поднял Пи со скамейки и бьет его в лицо! Ен упал, а Тей дико закричав, понесся к нему. Слезы хлынули уже на бегу, застилая видимость и заставляя его утираться, чем придется. - Пи Ен! Прости, я не успел! Прости меня, Пи Ен! Пи, я не успел! Прости меня, прости! Тей подбежав к любимому, не раздумывая, прикрыл собой лежавшее на земле тело. Он понимал, что если нападавший продолжит пинать их, то он долго не продержится. Надо было встать и напасть, что бы было преимущество, но сумасшедший бег и слезы вымотали его, и сил не было. Удара не последовало, зато Тей услышал тяжелое хрипящее дыхание Ена. « О нет! Он ранен! Будда, да за что нам все это, чем провинился мой мальчик, за что ты так наказываешь его! » – Тей сосредоточился, собрал остатки сил в кулак и встал с земли. На одной щеке ощущалась влага, но ни как на другой, от слез. Тей повел носом – железо, мазнул рукой – ну да, кровь. Только вот он нигде не мог пораниться. Тей опустил глаза – Лицо Ена было залито красным. « Промыть, обработать, перевязать! » – мозг, как всегда в экстренных ситуациях работал четко. Тей напрягся и подняв старшего с земли, усадил на скамейку. Не глядя, рванул рюкзак со спины, открыл, достал воду, антибактериальные салфетки и пластырь. Ен, почему то, частенько падал, то ли не замечал куда идет, то ли подводила ориентация в пространстве. Поэтому Тей настолько привык оказывать ему первую помощь, что действовал на автоматизме. После обработки рассеченной брови, Тей аккуратно проверил повреждения ребер, ему очень не нравилось, как Ен дышит. Так, все совсем не хорошо, срочно скорую! Тей сел на скамейку, бережно развернул и прислонил к себе Ена, придерживая его в полусидячем положении. - Потерпи, Пи Ен, потерпи мой родной, сейчас скорая приедет, тебе полегчает. – малыш нежно гладил руки парня. А тот откинул голову на плечо младшего и прикрыл глаза. Как же Тей ненавидел сейчас свою выбранную профессию. Раньше, он мечтал – выучится и станет хорошим специалистом, будет помогать людям. Он не знал, поэтому не учел существенный минус. Тей теперь понимал, какие бывают последствия травм и заболеваний. Их еще не учили этому, но Тей никогда не останавливался в процессе обучения, если он что-то уже знал, а остальные это только начинали проходить, то он шел дальше сам. В данный момент он читал учебники за третий курс, и был хорошо осведомлен об осложнениях при переломах ребер, чем чреват пневмоторакс, или, не допусти, Будда, кардиопульмональный шок. Когда пациент человек посторонний, то это печалит, заставляет собраться и предпринимать какие нибудь действия, по оказанию первой помощи. Но когда беда приходит к близким и любимым людям – непрекращающийся ужас наваливается и не дает вздохнуть. Шок настолько сильный, что о какой помощи речь. Простой человек переживает, надеется на помощь врачей, на покровительство Будды, на чудо, наконец! А врач все знает, и надеется ему не на что. « Это невозможно, Ен его любимый, а ведь есть еще родители, а дети? Какие еще дети… Но они же могут быть, они должны быть! » - мысли Тея путались, но он больше не хотел знать, сколько есть вариантов смерти самого дорогого человека! – « Надо менять специализацию, обсудить с папой и мамой, все равно Ена необходимо переводить в другой университет, он уйдет с ним и сменит курс.» Когда план четко вырисовывается в голове, то уже чувствуешь себя уверенно и спокойно. Тей дождался скорой и поехал в ненавистную больницу. В приемном покое Пи Ена сразу забрали в операционную, а ему пришлось перенести еще и появление обоих семей, встревоженных и напуганных. « Будда! Я же самый младший, ну почему я должен успокаивать этих взрослых мужчин?» - Тей морально устал невыносимо, переживания за Пи, все события дня, а сейчас еще группа взрослых, которая не давала ему перевести дух и расслабится. Парень был на пределе чувств, еще немного, и он сорвется. Вся компания присела на диванчики в зоне ожидания. Мужчины крепились, и старались не показывать страха, Мама Тея тихо плакала. Лечащий врач Ена стоял у стены, руки его дрожали, он тоже все знал и понимал. Пара охранников застыли каменными изваяниями. Тей положил руки на колени и уткнулся лицом в ладони – он не хотел думать, он не мог. Спустя какое-то время, никто из присутствующих не ответил бы, сколько они сидят и ждут, в приемном покое раздались голоса, и к ним быстрым шагом направился человек. Тей поднял голову, вгляделся, его подкинуло с дивана, он бросился к подходящему и вцепился в его куртку. - Ты!!! Как ты мог? Скотина, из-за твоего сраного зада, он там может умереть в любой момент! Как ты посмел его оставить? Бодигард … к х… - он поперхнулся и закашлялся. Мама от стыда прикрыла ладонями лицо. - Отец! Уволь этого гада, пусть идет помойки охраняет, ему нельзя доверять людей! Тей все таки сорвался. Его трясло, как в припадке, он начал рыдать, до икоты, до судорог. Господин Сонпайсан одним движением головы указал телохранителям на их уже бывшего коллегу, он завтра с этим разберется. Те подошли к Тею, очень аккуратно отцепили его сведенные пальцы от одежды мужчины и передали парня матери. Потом ухватили понурившегося человека с двух сторон и вывели из больницы. Тей бился в руках матери. - Если с Еном что… Нет, я не смогу, я не буду… А эти, довольные, здоровые… Убийцы! Они все трое убийцы! Вы понимаете? Папа, отец! Они убийцы – один бросил, второй бил, третий довел до всего этого! Ненавижу их! Если вы их не накажите, я сделаю это сам! Истерика была уже в точке невозврата, сам из нее он не выйдет. Лечащий врач Ена метнулся в приемный, и через пару секунд, вернулся со шприцом, наполненным чем то прозрачным. Тея так ломало, что двум отцам пришлось приложить немалые усилия, что бы удержать малыша, пока доктор делал ему укол. Через пару минут Тей начал затихать, и вот уже спит, вздыхая и вздрагивая на коленях матери. Его перенесли в палату, уложили, поставили капельницу, и теперь уже обе семьи сидели тут. - Друг мой – обратился отец Тея к отцу Ена – Друг мой, что ты делаешь с моим ребенком? Я доверил его тебе, будучи уверен, что ты позаботишься о нем, а он за эти недели побывал в больнице больше раз, чем за всю свою жизнь. У меня был солнечный счастливый мальчик, а сейчас это прибитый неврастеник! - Милый, не вини своего друга, Пи Сонпайсан ни в чем не виноват, это карма, это такая жизнь и такая любовь. Мы здесь бессильны. Мы можем только поддерживать нашего сына. Ты же знаешь его характер, он никогда не откажется от того, кого любит и пойдет на все и до конца. Нам, взрослым и любящим, надо решать, как сделать, что бы дети были в безопасности и комфорте, а все остальное они найдут себе сами – мама Тея погладила мужа по щеке, и тяжело вздохнула – как же невыносимо наблюдать за страдающим сыном. Трое взрослых опять погрузились в ожидание и свои невеселые мысли.