После Совнгарда

             17 день Последнего Зерна 4Э202.              Несмотря на поздний час, на улицах Солитьюда было шумно. Чуть ли не из каждой подворотни доносились нестройные песнопения уже достаточно подвыпивших горожан, а со стороны Коллегии бардов лилась веселая музыка. Несколько молодых людей лихо отплясывали прямо на центральной улице под разноцветными флажками и фонариками, возле которых вились светлячки.       Анкано устал после долгого собрания в штаб-квартире Талмора, его единственным желанием было снять комнату в «Смеющейся крысе» и, наконец, выспаться перед обратной дорогой в Винтерхолд. Минуя танцоров, он уже свернул в переулок, ведущий к таверне, но знакомый голос, донесшийся до его ушей, заставил его остановиться. Драконорожденную, однажды продемонстрировавшую свои сомнительные таланты использования ту’ума в студенческих общежитиях прямо посреди ночи, он бы узнал, наверное, из десятков тысяч. Музыка к этому моменту смолкла и горластую девчонку было слышно очень хорошо.        — Дорогие жители Солитьюда и гости города! — вещала она. — Хочу поздравить вас с замечательным праздником Сожжения короля Олафа.       Альтмер едва не закатил глаза: ничего замечательного в варварском обычае сожжения чучела, когда все балагурили полночи и напивались в хлам, он не видел.       Толпа разразилась восторженными выкриками в ответ на приветствие. Эльф подобрался поближе, чтобы рассмотреть, что происходит на площади возле Коллегии бардов.       Ашиан влезла на импровизированный постамент, сложенный из четырех бочек и одной доски, и толкала свою речь оттуда, размахивая уже наполовину опустошенным кубком.        — Для меня, — продолжала она, — сегодня особенный день — мой второй день рождения, потому что ровно год назад по счастливой случайности мне удалось избежать гибели! Если бы в то утро мне сказали, что спустя столько времени я буду жива-здорова и веселиться в компании таких чудесных людей, как вы, я бы не поверила.       При словах «чудесных людей» собравшиеся снова одобрительно загудели, кто-то захлопал в ладоши.        — И знаете, какой урок я из этого извлекла? — вопросила Драконорожденная.       И, не дожидаясь ответа, провозгласила:        — Надейся на лучшее, даже когда палач машет секирой над твоей шеей — кто знает, какие у богов на тебя планы и где ты окажешься в следующую секунду!        — Ура Довакину! — крикнул кто-то, видимо, не особо вникая в смысл фразы.        — Ура! — подхватила толпа.       Ашиан засмеялась, высоко поднимая кубок и затем опрокидывая его содержимое в рот. Анкано отметил, что она уже была изрядно захмелевшей: ее выдавали и порозовевшие щеки, и подозрительно блестящие глаза … и дурацкие речи перед людьми, бóльшая часть которых ей, наверняка, была незнакома. Впрочем, поведение ученицы Коллегии Винтерхолда его волновало мало — что взять с этих диких, полуобразованных варваров, живущих в суровом, холодном краю?       Альтмер повернулся, чтобы уйти, когда Драконорожденная, расправившись со своим пойлом, некстати обратила внимание на знакомое лицо среди горожан.        — Сове-етник! — протянула она, спрыгивая с бочек.       Анкано, проклиная свое любопытство, заставившее его подойти так близко, холодно взглянул на раскрасневшуюся от горячительных напитков девчонку.        — Что вам угодно?       Ашиан хихикнула и неожиданно ловко подхватила его под локоть. От нее ожидаемо пахло крепким вином и почему-то — можжевеловыми ягодами. Тесьма на желтой рубашке была значительно ослаблена и в глубоком вырезе бесстыдно виднелась ложбинка между двумя соблазнительными округлостями.        — А вам?       Эльф не сразу сообразил, что она ответила вопросом на его вопрос.        — Я собираюсь покинуть это место, как только вы отпустите мою руку.       Драконорожденная, довольно улыбнувшись, перехватила его локоть крепче:        — Значит, вы никуда не собираетесь.        — Вы пьяны, — сухо констатировал советник.        — Недостаточно, — беззаботно отмахнулась девица. — Иначе даже вы бы в моих глазах приобрели неотразимую привлекательность и сногсшибательное добродушие.       Анкано вырвал локоть из ее цепких пальцев и сделал шаг по направлению к улочке, уводящей с площади, но Ашиан быстро заступила ему дорогу.        — Да будет вам, советник. Я же просто пошутила. На самом деле вы очень симпатичный.        — Дайте пройти, — процедил сквозь зубы альтмер.        — Я тут совсем никого не знаю, — словно и не слыша его, пожаловалась Ашиан. — Я даже хускарла своего не знаю — я ее только сегодняшним утром первый раз увидела. Так что, вы единственный, с кем я знакома. Останьтесь на полчаса, ладно?       Анкано сильно сомневался, что будучи трезвой ученица Коллегии магов так жаждала бы его общества, но поддался на уговоры, вспомнив о пожелании Эленвен наладить контакт с Драконорожденной и выяснить, как та на практике применяет свои силы, а также то, насколько легенды о Довакине расходятся с реальностью.        — То есть, из всей толпы этих «чудесных людей» вы совершенно никого не знаете? — не удержался эльф от подначки. — Что, однако, не остановило вас от произнесения проникновенных речей.       Девица пожала плечами, утягивая его за собой к столу, заставленному сладкой выпечкой и вином.        — Ну, немного знаю Виармо — он меня нанимал для поиска одной древней рукописи. С ним интересно общаться. Но он уже, по-моему, напился и спит в своей комнате.        — Виармо? — переспросил Анкано, принимая из ее рук наполненный кубок.        — Да, глава Коллегии бардов.        — Я не об этом. Создается впечатление, что вы отдаете предпочтение исключительно знакомствам с альтмерами. В Винтерхолде — Фаральда и Неласар. Здесь — Виармо.        — Фаральда меня учит магии разрушения, — пояснила Ашиан. — А с Неласаром нас связывает одно … запутанное дело.        — И какое же, если не секрет?       Драконорожденная слегка замялась, но потом все же ответила:        — Не очень приятное, связанное с даэдра.       Анкано не стал продолжать расспросы, отпив вина. В общем и целом он знал об истории со Звездой Азуры и она его особо не интересовала. Вино оказалось на удивление неплохим: оно приятно сладило и оставляло во рту легкий привкус специй, почему-то вызывая к жизни ностальгические воспоминания об изысканных алинорских приемах, на которых ему частенько доводилось бывать в прошлом. Альтмер настолько углубился в свои мысли, что не сразу заметил, как к ним подошла среднего возраста имперка с острыми, немного похожими на птичьи, чертами лица.        — Здравствуй, Довакин, — обратилась она к Драконорожденной.        — Меня зовут Ашиан, — сообщила девушка.        — Да, конечно. Очень приятно, — кивнула женщина. — Я — Пантея Атейя. Преподаю игру на флейте в Коллегии бардов. Виармо сказал, что ты оказала ему неоценимую услугу в поисках «Песни о короле Олафе». Я бы хотела обратиться к тебе со схожей просьбой, правда, речь на этот раз пойдет о флейте.       От наметанного взгляда талморца не укрылось, что плечи Драконорожденной слегка напряглись, несмотря на то, что студентка Коллегии Винтерхолда тут же приветливо улыбнулась:        — Эмм … Слушаю вас. Что случилось?       Анкано вполуха слушал краткий рассказ Пантеи о том, что одна из ее учениц украла уникальную флейту, которую преподаватель хотела бы вернуть. В конце этого монолога Ашиан уточнила примерное нахождение музыкального инструмента и заверила преподавателя в том, что если такая вещь встретится ей в странствиях, то она непременно принесет ее владелице.        — И как часто происходят подобные просьбы? — поинтересовался советник, едва только Пантея скрылась среди разномастной толпы.        — Чаще, чем мне бы хотелось, — призналась Драконорожденная. — Иногда стоит ступить в незнакомый город, а уже все почему-то в курсе, кто я такая, и бегут со своими проблемами, словно Довакин — это единственный ключ к их решению. Не то чтобы я была категорически против, но почему бы им не нанять кого-то еще? Или вообще воспользоваться услугами стражников?        — Должно быть, «кто-то еще» не работает на безвозмездной основе, как вы.        — Ну, почему? Я тоже беру плату.       Под насмешливым взглядом эльфа Ашиан стушевалась:        — Ну ладно, ладно. Один раз со мной расплатились двумя пузырьками зелий.        — Только один?        — Ох, отстаньте, — пробурчала девица.        — С легкостью. Это вы, вообще-то, меня пригласили. Если мое общество вас тяготит, я могу и уйти.        — Погодите. Сейчас будет самое интересное — время сжигания чучела, — оживилась Ашиан, подавая ему еще один наполненный кубок. Анкано и не заметил, как прежний опустел.        — Вы всерьез полагаете, что это интересно?        — О, Кинарет! Анкано, не будь таким занудным!       Альтмер усмехнулся, чувствуя легкое головокружение: вино было неожиданно забористым. Он даже почти простил своевольной девчонке неожиданно фамильярное обращение.       По площади, заглушая музыку, прокатились приветственные выкрики: прибыла сама ярл Элисиф в сопровождении своего хускарла. В голове эльфа мелькнула вялая мысль о том, что если даже ярл столицы Скайрима предпочитает такие сборища, то что взять с основной массы населения, совершенно не обладающей утонченностью?       Чучело, набитое соломой и символизирующее короля Олафа Одноглазого, нелепо топорщилось посреди открытого амфитеатра, примыкающего к площади. Народ постепенно стекался к нему, ожидая финального действа праздника.       Под бодрый бой барабанов кто-то из преподавателей Коллегии вышел с факелом на всеобщее обозрение и произнес краткую речь о том, в честь чего это торжество и почему так популярно.       Анкано практически не слушал: с ним творилось что-то странное — все вокруг было слишком ярким, неестественным, словно сошедшим со страниц детской сказки с картинками, а ритмичный барабанный бой, казалось, разгонял кровь еще сильнее, заставляя ее пульсировать в такт. Не сказать, что ощущение было неприятным, но эйфория, охватившая его, сильно притупляла внимание и заставляла махнуть рукой на осторожность.       Альтмер схватил Драконорожденную за локоть.        — Ашиан, что это за вино?       Взгляд девчонки был совершенно шальным, а язык немного заплетался:        — П-пряное.        — Да ничего подобного! Я пил пряное вино. Это не оно.       Ашиан хихикнула.        — Об-бычно оно горьковато, но это легко исправить несколькими кусоч-чками лунного сахара.       Подобное признание в трезвом состоянии альтмера бы обозлило, но сейчас он решил не обращать на это внимания: в голове царили легкость и покой, все проблемы отодвинулись далеко в завтрашний день и думать ни о чем не хотелось. Советник вообще забыл, когда ему было так комфортно. Он понимал, что такая беззаботность порождена бродившим в крови наркотическим снадобьем, однако не испытывал никакого желания сопротивляться его влиянию.       Драконорожденная выскользнула из его захвата, направляясь прямо в центр амфитеатра, где уже полыхало подожженное чучело. Скинув башмаки, она пустилась в пляс, на удивление точно попадая движениями в ритм. Пламя гудело позади нее, обволакивая силуэт девушки огненным ореолом. Тени метались по каменной кладке, искажаясь и деформируясь, словно темные призраки чудовищ. Было в этом что-то дикое, необузданное, первобытное, но в то же время — захватывающее, точно прыжок хищника, который наконец выследил жертву.       Анкано облокотился на колонну, продолжая наблюдать за Драконорожденной и невольно задаваясь вопросом: она действительно убивает драконов? Вот эта легкомысленная девчонка? Поверить в такое было чрезвычайно сложно. Своими глазами он никогда не видел подобного, а то, о чем болтали местные в тавернах, надо было перепроверять по пять раз. Сам он однажды едва не влип в историю, когда повелся на байку о могущественном артефакте в двемерских руинах. Само собой, никакого артефакта там не было, а кишащие фалмерами развалины едва не стали его последним пристанищем.       При мысли о существах, обитающих в древних подземных городах, эльф ощутил легкий озноб, пробежавший по спине. Он поставил кубок на ступеньку, решив, что на сегодня с него достаточно экспериментальных напитков, и в этот момент к нему внезапно подскочила Ашиан. Советник вздрогнул.        — Анкано, что-нибудь вообще в силах стереть это постное выражение с твоего лица?       Похоже, дикие пляски немного выветрили подслащенное лунным сахаром вино из ее головы и говорила она теперь довольно связно.        — Так тебя едва не казнили год назад? — вспомнил ее речь альтмер, тоже отбрасывая формальный стиль общения.        — Да.       Она помахала кому-то в толпе рукой, но тут же снова обернулась к нему.        — Совершенно случайно меня приняли за мятежницу и чуть не срубили голову. Но потом прилетел огромный черный дракон и всем резко стало не до меня и не до Братьев Бури.        — Дракон прилетел из-за тебя?        — Что? — удивилась Ашиан. — Почему ты так решил?        — Ты же Драконорожденная. Наверное, он мог это почувствовать.       Девчонка фыркнула.        — Если бы тот дракон это знал, он бы первой растерзал меня. Драконорожденные-единственные, кто может окончательно убить этих … существ. Мы поглощаем их души.        — И что ты при этом чувствуешь? — в голосе советника звучало неприкрытое любопытство.       Ашиан сдвинула брови, сосредоточенно думая, потом убрала растрепавшуюся прядь волос за ухо. Талморец заметил, что ушная раковина у нее такая же заостренная, как у него самого. Интересно, сколько же рас в ней намешано? Об этом тоже ходили самые разные слухи.        — Сложно описать. Как будто внутри начинает бить фонтан чистой энергии, постепенно растекаясь по всем жилам. Чувствуешь себя такой сильной, словно вот-вот воспаришь в небеса. Душа дракона сопротивляется, но ее все равно затягивает, как в воронку. Потом, несколько дней подряд в голове нет-нет, а будто шепот раздается, но со временем затихает. Не знаю, как это объяснить. Он словно притирается ко мне, смешивается со мной. Жутко, правда? Первый раз, когда мне довелось поглотить душу Мирмулнира, то чуть с ума не сошла. А тут еще эти вайтранские стражники, галдящие: «Довакин! Довакин!».       Помолчав, девчонка неожиданно закончила:        — Так что, поглощать души драконов совсем не так весело и пафосно, как может показаться со стороны. Это не считая того, что стоит на секунду зазеваться и летучий ящер превратит тебя в горстку пепла или с удовольствием употребит на обед.       Не ожидавший таких откровений альтмер с возросшим интересом оглядел собеседницу.        — И сколько драконов ты убила?        — В смысле лично или поглотила душ?        — Лично.        — Пятерых. Остальных одолела либо со стражниками, либо с хускарлами.        — А поглощенных душ в тебе всего сколько?        — Двадцать две.        — Это за последний год?        — Ну да. Насыщенный выдался год, ничего не скажешь.       Эльф не нашелся, что возразить.        — Самое странное, что они как будто специально меня ищут, чтобы напасть, — посетовала девушка. — В том смысле, что они, конечно, нападают на людей, но, как правило, на селения или города. Маловероятно, что человек, в одиночестве бредущий по дороге, может привлечь их внимание — размах не тот. А драконы те еще выпендрежники. Но стоит кому-нибудь из них завидеть меня, как они тут же кидаются. Такое впечатление, что кто-то из их братии предложил огромную награду за мою голову и они стараются, как могут.        — Возможно, они все-таки знают, что ты Довакин и стараются уничтожить? — предположил эльф.        — С чего бы? На лбу у меня это не написано. Табличка к спине не приколота.        — Может, они чувствуют это инстинктивно?        — Мирмулнир не почувствовал. Вернее, почувствовал, но уже когда был повержен.       Анкано пожал плечами. В самом деле, мало ли какими соображениями руководствуются драконы, нападая.        — Вот, — Ашиан неожиданно задрала цветастую юбку чуть ли не до бедра, явив на всеобщее обозрение длинный тонкий шрам, тянущийся от колена, — это я навернулась о скалу, когда прыгала от предпоследнего дракона. Иначе он бы меня пополам перекусил. Распорола себе все чуть ли не до кости. И, вдобавок, половину зелий передавила в сумке, потому что приземлилась на нее. А с магией восстановления у меня так себе. Пришлось тащиться в Рифтен, к тамошним жрецам, чтоб залатали.        — Приведи в порядок одежду, — прошипел альтмер, даже затуманенным сознанием сообразив, что если Драконорожденная перешла к демонстрации труднодоступных шрамов на людях, то она совершенно пьяна и почти не отвечает за свои действия, что, впрочем, было неудивительно, учитывая, что она выпила гораздо больше него.        — А это, — теперь Ашиан еще больше ослабила тесьму на рубахе, чтобы был виден свежий шрам чуть ниже ключицы, похожий на искаженную звезду, — в меня стрела попала. Разбойники обычно криворукие, но тот стрелял метко.        — Ты меня слушаешь? Или не успокоишься, пока совсем не разденешься?       Драконорожденная скосила на него глаза и внезапно покатилась со смеху:        — Ты бы видел свое выражение лица! Как будто я тебе тут невиданный разврат устроила!        — В первую очередь ты компрометируешь подобным поведением себя, — сухо ответил советник, которому частично вернулась способность мыслить. Не хватало еще, чтобы кто-то из талморских коллег застукал его здесь в обществе этой легкомысленной девицы, чьи нормы морали, очевидно, ниже средних. Еще неизвестно, что они подумают и какие сплетни разнесут. Обременять себя интрижками с ученицами Коллегии Винтерхолда, пусть даже и вымышленными, маг не собирался.       Впрочем, Ашиан, перестав смеяться, снова умчалась танцевать, больше не обращая внимания на Анкано и, очевидно, утратив к нему интерес.       Судя по бурлящей в ней энергии, Драконорожденная собиралась куролесить до утра, что в планы альтмера совсем не входило. Бросив еще один взгляд на догорающее чучело, эльф стал пробираться сквозь толпу.       Было уже далеко за полночь и весь город, за исключением площади перед Коллегией бардов, опустел. Навстречу советнику попадались лишь патрули стражников. Поэтому Анкано совсем не ожидал, что его внезапно окликнут по имени. Альтмер остановился, едва сумев удержать равнодушное выражение лица. Третий эмиссар Рулиндил определенно не входил в число людей, которых ему было бы приятно видеть.        — Возвращаетесь с праздника? — с едва скрытой усмешкой спросил эмиссар.        — С чего вы взяли? — сухо поинтересовался маг.        — Просто не могу представить еще какой-либо уважительной причины, которая заставила бы вас так надолго задержаться на улицах Солитьюда.       — Неудивительно — с фантазией у вас всегда были трудности.        — А вот заключенные так не думают, — неприятно улыбнулся Рулиндил. — Так что же заставило вас бодрствовать в столь поздний час?       Анкано вернул ему холодную улыбку:       — Вы уверены, что я обязан перед вами отчитываться?       Едко-желтые глаза сородича прищурились.        — Конечно, не обязаны, советник. Но в ваших же интересах быть немного любезнее. Между нами, госпожа первый эмиссар вами не очень-то довольна. По ее мнению, вы могли бы приложить больше рвения к выполнению своих служебных обязанностей. Некоторые даже полагают, что долгая изоляция в среде местных магов отрицательно сказалась на вашей лояльности Талмору. Мой вам совет: постарайтесь выжать максимум из Винтерхолда. Иначе при отсутствии каких-либо сведений любой ваш проступок может оказаться роковым. И тогда вас уже не спасет громкое имя вашей семьи.       Анкано не произнес ни слова, одаривая собеседника ледяным взглядом. Рулиндил ударил по самому больному — за то время, что советник архимага занимал свой пост, он действительно не предоставил практически никакой мало-мальски значащей информации, но не потому что не хотел этого делать, а потому что ее просто не было. Кто бы мог подумать, что с виду серьезная организация, собравшая под своей крышей немалое количество состоявшихся волшебников, будет заниматься всякой ерундой, вроде охлаждения меда ледяными заклинаниями?       Мимо, горланя «Рагнара Рыжего», нетвердой походкой прошествовала Драконорожденная. Похоже, она покинула торжество почти сразу после ухода альтмера. Анкано застыл, в ужасе представив, что будет, если она снова прицепится к нему прямо при третьем эмиссаре. Но Ашиан то ли не заметила его, то ли решила не обращать внимания — как бы там ни было, она не остановилась.        — Норды, — пренебрежительно фыркнул Рулиндил. — Никакого понятия о хороших манерах и умения себя вести в обществе.       Советник промолчал, в этот момент заметив подозрительное движение у стены противоположного дома: словно кто-то бесшумно спрыгнул с покатой крыши крыльца и последовал за Драконорожденной. Похоже, убийца драконов успела найти приключения на свою голову и посреди столицы Скайрима.        — Всего хорошего, эмиссар, — холодно попрощался маг, уже не слушая ответную реплику и направляясь за темным силуэтом.       Хоть он и старался идти как можно незаметнее, незнакомец, преследующий Ашиан, несколько раз останавливался, словно что-то почуяв. Однако завывания легкомысленной девицы становились все тише — очевидно, она уже ушла довольно далеко, поэтому смутная тень, наплевав на осторожность, возобновила свои короткие перебежки от стены до стены.       Ашиан было невдомек, что кто-то следует за ней по пятам. Остановившись посреди улицы, она наконец-то замолчала и принялась внимательно рассматривать стоявший напротив дом.        — По-моему, здесь, — донеслось до Анкано ее бормотание. — Или нет? Кажется, я слишком далеко ушла. В этом Солитьюде все дома одинаковые.       Похоже было на то, что неугомонная девица искала свое жилище и заблудилась. Хотя сделать это на одной из главных улиц столицы нужно было еще умудриться.       Вздохнув, Ашиан повернулась, намереваясь идти назад, и покачнулась — все же, ноги не держали ее крепко. И в следующее мгновение произошло сразу несколько событий: преследователь наконец обозначил себя и молнией ринулся к Драконорожденной, вытаскивая короткий изогнутый кинжал, Ашиан заметила его, но слишком поздно — убийца уже заносил над ней руку с зажатым в ладони оружием, Анкано, сообразив, что ученица Коллегии магов не успеет отразить атаку, что есть силы залепил в спину нападавшего огненным шаром. Не то чтобы он беспокоился о ее жизни, скорее — о том, что пожирать души драконов будет некому.       Пламя тотчас объяло ассасина густым облаком и он рухнул на землю, истошно крича. Драконорожденная тем временем набрала побольше воздуха в грудь и гаркнула:        — iiZ SLEN NUS!       Убийцу мгновенно сковало толстым ледяным панцирем и шевелиться он перестал.       Советник подошел ближе. Ашиан не выглядела слишком испуганной, скорее — раздосадованной и гораздо более трезвой. Заметив появившегося из темноты эльфа, она криво улыбнулась:        — Спасибо. Я совсем не ожидала, что они решат напасть на меня и в городе. Раньше такого не происходило.        — Раньше? — переспросил альтмер. — То есть, это уже не первое нападение?        — Нет, — мотнула головой Драконорожденная.       Ассасин, оказавшийся при ближайшем рассмотрении аргонианином в необычных, плотно облегающих доспехах черно-бордового цвета, что-то прохрипел и обмяк. Выпуклые зеленые глаза ящера остекленели. Ашиан легонько пнула бездыханное тело, разбивая полупрозрачную корку, и, ловко пробежав пальцами по внутренним карманам убийцы, извлекла из одного из них сложенный вчетверо клочок бумаги. Бегло просмотрев его, она хмыкнула:        — Одно и то же: «Подлежит уничтожению любым способом». И всегда подписано какой-то Астрид. Знала бы я, где она находится, давно бы разобралась с этой проблемой.        — Пойдем отсюда, — произнес эльф, заметив, как вдалеке мелькнул огонек факела. — Не хватало еще объяснять страже, откуда взялся труп представителя Темного братства.        — Похоже, я немного запамятовала, где находится мой дом, — слегка смутившись, поведала Ашиан. — Я его только вчера купила и еще не привыкла …       Анкано раздраженно поморщился.        — Пойдем в «Смеющуюся крысу». Не знаю, как тебе, но мне совсем не хочется быть вовлеченным в разбирательства со стражей.       Драконорожденная не стала спорить, быстро сворачивая вслед за ним в переулок.        — Кто тебя мог заказать? — тихо спросил альтмер. — Кому ты перешла дорогу?       Ашиан пожала плечами, но, сообразив, что в темноте советник может этого и не увидеть, пояснила:        — Если честно, сама не знаю. Пару раз подралась в тавернах, но ничего такого серьезного, все остались живы. А нападения происходят регулярно. Раз в несколько месяцев. Нет, в самом деле, не драугры же нанимают убийц, чтоб отомстить за разорение своих подземных склепов.       Анкано покосился на нее, но промолчал. Теперь, по крайней мере, становилось понятно, откуда у девчонки столько денег.        — Советую тебе, не мешкая, уезжать в Винтерхолд, — произнес он, помолчав. — В идеале — сегодня же.       Ашиан тяжело вздохнула: видимо, скорое возвращение в холодный и снежный край ее не радовало.        — Ты тоже поедешь? — поинтересовалась она. - Тогда мы могли бы выехать вместе.       Эльф несогласно покачал головой:        — Во избежание различных недоразумений и нежелательных домыслов, советую вновь перейти к формальному общению. И вернуться в Коллегию порознь.       Драконорожденная несколько минут молчала, потом из темноты до мага донеслось ее фырканье.        — Конечно, советник, неформальное общение со мной — это ведь такое жирное, несмываемое пятно на вашей безупречной репутации. Не беспокойтесь, я не собираюсь вас донимать. И даже умолчу о том, что вы посреди толпы хлестали вино с лунным сахаром.        — Которое вы мне любезно подмешали, — сухо ответил Анкано.        — Мне просто было интересно, сможете ли вы вести себя на празднике, как нормальный человек, но, видимо, это не про талморцев.        — Или ваше понятие праздника не соответствует моему.       Ашиан махнула рукой, словно признавая свое поражение.        — Как бы там ни было, — продолжила она, — вы меня спасли и я вам за это благодарна. Наверное, что-то хорошее глубоко в вашей душе все-таки есть, хоть вы пытаетесь это тщательно скрыть.       Альтмер промолчал, не собираясь разубеждать ее. Возможно, более дружеские отношения с Драконорожденной со временем вылились бы в полноценное сотрудничество и даже смогли бы частично склонить ее на сторону Доминиона — человек, обладающий способностью поглощать души драконов, уважаемый местным населением и многими представителями знати мог быть полезен. Но в данный момент эльф не видел слишком больших перспектив подобного общения.       Конечно же, Анкано и предположить не мог, что, в конечном счете, его поступок много месяцев спустя спасет жизнь ему самому и остановит Ашиан от нанесения последнего сокрушающего удара.