27 день месяца Заката солнца 4Э205.
Небольшую дверь, обитую железом и крепко запертую, Анкано заметил почти с самого начала пребывания в монастыре. Она находилась за подсобными помещениями позади трапезной и, судя по толстому слою пыли на замках и паутине в углу, использовалась крайне редко. Конечно, за преградой вполне мог обнаружиться обычный чулан, под завязку набитый старыми кастрюлями, горшками и прочим бытовым хламом, но профессиональное чутье подсказывало бывшему талморскому шпиону, что все не так просто. Вряд ли заурядную кладовку стали бы запирать на четыре внушительных замка.
Наученный горьким опытом не лезть, куда не звали, альтмер воздерживался от попыток проникновения на, без сомнения, запретную территорию. Но в тот день увидел входившего в загадочное помещение Арнгейра и просто не мог не воспользоваться таким случаем удовлетворить свое любопытство.
Прихватив тлеющую на столе свечу, эльф поспешил за отшельником, стараясь ступать как можно тише. За дверью оказалась узкая винтовая лестница, уводящая вниз. Монах уже ушел довольно далеко, так что шагов его не было слышно. Спуск длился долго, становилось холоднее и темнее, однако когда все закончилось, Анкано с удивлением заметил, что теперь его окружают не стены Высокого Хротгара, а каменная кладка, характерная для нордских строений Первой эры.
Неизвестно откуда взявшийся порыв ветра загасил и так еле теплящуюся свечу, оставив эльфа в полном мраке. Тишина, казалось, сгустилась, точно облако. Как ни прислушивался альтмер, он не мог ничего различить, кроме звука своего дыхания и далекого падения капель воды. Держась правой ладонью за шероховатую стену, маг осторожно сделал первый шаг вперед. Идти в неизвестность было немного жутко, Анкано то и дело останавливался, надеясь, что тьма рассеется. И в самом деле, спустя некоторое время вдалеке замелькали голубоватые всполохи. Свет показался магу странно знакомым. Тревожное чувство охватило бывшего советника, когда он медленно двинулся в направлении отблесков.
Блики скользили по стенам, точно сопровождая эльфа.
Чуть слышимый шорох или шепот пролетел по подземелью. Он звал.
Оно звало.
Анкано остановился, стиснув неровный выступ стены побелевшими пальцами. Он не мог не узнать этот настойчивый призыв, который в прошлый раз с такой легкостью завлек его в свои сети, обещая неслыханное могущество и силу. Но теперь, потерявший все, кроме своей жизни, альтмер не хотел уподобляться мотыльку, летящему на ослепительный свет. Он стоял несколько минут, сопротивляясь неестественному притяжению, а затем медленно повернул назад, чувствуя, как тяжело переставлять внезапно налившиеся свинцом ноги. И лишь на обратном пути ему в голову пришла такая очевидная и, в то же время, несколько обескураживающая мысль: Око Магнуса не могло быть в катакомбах под Высоким Хротгаром! Древний артефакт забрали Псиджики и он сейчас должен находиться на острове Артейум, а не в монастыре Седобородых!
Но тогда
что звало его здесь? И почему ощущения от контакта были такими похожими?
Разобраться в своих мыслях спокойно Анкано не дал внезапно вспыхнувший свет, словно кто-то в одно мгновение зажег сотни факелов. Альтмера захлестнули крики и лязг мечей. Он стоял посреди каменного города, в котором шла беспощадная резня. Высокие статные фигуры в белых доспехах безжалостно расправлялись с мечущимися по узким улицам полуодетыми людьми. Впечатление было такое, словно жителей застали врасплох посреди ночи, пока они все еще спали.
Захватчики превосходили защитников по количеству. И, несмотря на отчаянное сопротивление, все больше горожан падало замертво на дорогу, вымощенную крупными отшлифованными камнями. Анкано не видел ни их лиц, ни лиц вторженцев – происходящее вокруг было смазано, подернуто мутной рябью, словно в кошмарном сне. В глубине души он понимал, что разворачивающаяся перед ним бойня – не более чем галлюцинация, морок, насланный чьей-то злой волей. Тем не менее, эльф ощущал себя настолько погруженным в эту реальность, что, подчинившись всеобщей панике, побежал.
Улицы петляли, словно запутанные коридоры лабиринта. И на каждой из них шли неравные бои. Сквозь это марево кровавого безумия Анкано отчетливо продолжал слышать зов Ока, сравнимый с тонким ярким лучом солнца, проникающим сквозь грозовые тучи. Уже не осознавая, что делает, эльф поддался соблазну и ринулся прямиком к призывающему его древнему артефакту.
Но, похоже, не только он мог различать сокрушающую энергию, идущую от сферы: захватчики тоже пробивались к ней сквозь живой заслон сопротивляющихся людей. И вел их воин в длинной кирасе, утратившей свою белизну из-за кровавых брызг и потеков. Дорога шипастого льда стелилась под его ногами, а в ладонях кружился смертоносный снежный вихрь. Все его противники почти мгновенно превращались в замерзшие статуи, которые он разбивал ударом изогнутого меча или сапога.
Анкано бежал, прекрасно понимая, что если его заметят – он обречен. Лишенный магических сил и безоружный он становился лишь движущейся мишенью, поразить которую было проще простого. Альтмеру уже начинало казаться, что это вовсе не видение – образы становились все четче и ярче, все громче звучали крики и топот нападающих. И прожигающий его спину взгляд ему не мерещился.
Его заметили.
Эльф рванулся к одиноко стоявшему посреди площади массивному зданию, похожему на храм. Именно оно скрывало то, что нужно было бывшему советнику больше всего – магическую энергию, способную противостоять этому ледяному хаосу. Со скрежетом распахивая тяжелые, высеченные из камня двери, он уже чувствовал то самое вожделенное покалывание на кончиках пальцев, которое предвосхищало срывавшийся с них огненный шторм. Око вращалось в центре храма и все его сегменты до сих пор были соединены, но альтмер видел просачивающуюся сквозь них мощь, бездну, которую ничто не остановит.
Он был почти в шаге от сферы, когда его захлестнул свирепый буран, сковавший все тело невыносимым холодом. Анкано, сопротивляясь из последних сил, потянулся к Оку, но на пути его вырос силуэт предводителя захватчиков. Свет могущественного артефакта, находящегося позади, окутывал воина в кирасе пугающим, мрачным ореолом. Победитель занес руку с мечом над альтмером и эльф, пытаясь увернуться, упал на холодный пол.
Навершие оружия сверкнуло холодным бело-голубым камнем. На мгновение Анкано зажмурился, ожидая момента, когда безжалостная сталь клинка вонзится в его тело, но вместо этого вокруг повисла неестественная тишина. Почти такая же, какая была в первые минуты, проведенные им в этом месте.
Альтмер открыл глаза, но в то же мгновение испытал еще бóльший ужас, хоть это и было трудно представить. Он определенно находился в Зале Стихий Коллегии Винтерхолда. Древний город и воин в белой броне исчезли. Вверху все так же неторопливо вращалось Око Магнуса, а совсем рядом распростерлось его собственное тело. Мертвец равнодушно смотрел сквозь эльфа остекленевшим, ничего не выражающим взглядом.
Анкано, по-прежнему скованный морозным заклятием, попытался подняться, но все, что он мог – это наблюдать за происходящим, которое, к слову, совершенно не понимал. Бывший талморец помнил, как после битвы с Ашиан отключился на том самом месте, где сейчас лежал его труп. Но затем эльф очнулся в каморке, которая на долгое время стала для него домом. Его магические силы исчезли, тело было истощено и изранено, но он был жив. В то время как в этой реальности ему явно так не повезло.
Драконорожденную маг не видел, зато здесь были Псиджики в своих длинных, желто-красных рясах. Они встали вокруг сферы на одинаковом расстоянии друг от друга, воздели руки и древний артефакт исчез в яркой вспышке света вместе с представителями ордена.
Анкано почувствовал холод, ползущий по залу. И, повернув снова голову к своему телу, обнаружил, что оно пропало, а вместо Зала Стихий его окружают колонны, покрытые цветочным орнаментом. В небольших нишах мерцали приглушенным светом светильники, а на низких столиках аккуратными стопками были сложены книги и свитки с заклинаниями. Но эту довольно умиротворенную картину портил стойкий запах крови.
К этому времени действие морозного заклятия прекратилось и альтмер, поморщившись, поднялся на ноги. Он чувствовал энергию Ока Магнуса и совсем не удивился, когда увидел сферу совсем рядом. Она парила над огромной каменной чашей, сделанной в форме цветка, а вокруг лежали обезображенные тела эльфов. Изувеченные, окровавленные, с отсутствующими конечностями и торчащими наружу сломанными костями.
Анкано задержал дыхание. Он не участвовал в Великой войне и ее кошмары благополучно обошли его стороной. Однако он догадывался, что не взрыв послужил причиной такого месива – тогда трупы бы обуглились или на них, хотя бы, остались следы ожогов. Больше походило на то, что эльфы вступили в схватку с противником, который хладнокровно и методично принялся их расчленять.
По обрывкам одежды бывший советник понял, что перед ним члены ордена Псиджиков. Но кто или что могло проникнуть на мистический остров Артейум, где располагался их монастырь? Ведь его местонахождение было тайной для всех непосвященных. Или Псиджики сами заигрались с какой-то опасной магией, что и привело к плачевным последствиям?
Позади послышался металлический лязг и скрежет. Анкано в панике обернулся, по привычке пытаясь зажечь огненное заклинание, но его ладонь осталась пуста, а альтмер оказался в обширной темной пещере, пахнущей сыростью и плесенью.
Вдалеке виднелся приближающийся огонек масляной лампы и слышны шаркающие шаги. Эльф отступил на шаг, снова приготовившись бежать. Чередующие друг друга видения были далеки от пасторальных картин и за свою жизнь бывший советник всерьез опасался.
Правда, сейчас было существенное отличие: наваждения связывала одна общая черта – везде присутствовало проклятое Око Магнуса, но теперь назойливый зов затих. Маг же ощущал себя как пловец, который слишком долго задерживал дыхание и наконец смог в полную силу вздохнуть.
- Не беспокойтесь, господин Анкано, это реальность, - донесся до бывшего советника спокойный голос Арнгейра.
Остановившись от альтмера в нескольких шагах, отшельник поднял светильник чуть выше, с пониманием разглядывая его бледное лицо.
- Что … что это было? – выдавил из себя эльф. – Это вы насылали те видения?
Старец покачал головой.
- Мои таланты не настолько выдающиеся. Нет. Но место, где мы сейчас с вами находимся, уникально. Если вы что-то видели, то это очень важно.
- И не имеет отношения к настоящему, - заметил маг. – Потому что в одном из тех миражей я был мертв. Но, как видите, я вполне живой.
- Должно быть, вы видели будущее, которое еще не стало реальностью, - задумчиво изрек Арнгейр. – И, если вы что-то измените, оно так и останется призрачной, невоплощенной возможностью.
Монах разговаривал так, словно не имел ничего против посторонних в лице бывшего советника, словно это вовсе и не Анкано вторгся в запретную пещеру.
- Это было прошлое, - возразил эльф.
- Тогда, как мне кажется, вам надо обратить внимание на то, благодаря чему или кому вы остались в живых, и учесть это в дальнейшем. Иллюзии здесь – это не просто игра вашего воображения. Это предупреждение или урок, который необходимо усвоить.
Альтмер молчал, понимая, что в том видении не хватало присутствия ключевой фигуры – Ашиан. Значило ли это, что подобное развитие событий в Коллегии не стало возможным лишь из-за вмешательства Драконорожденной и без него он был бы обречен?
Но тогда как интерпретировать все остальное, где участие Довакина вовсе не предполагалось?
- Вы сказали это место уникально? – вспомнил он. – Ошибусь ли я, если скажу, что эта пещера и есть Камень?
- Не ошибетесь, господин Анкано, - подтвердил Арнгейр. – Однако теперь вы должны понимать, что она защищена сама по себе, не считая нас и драконов. Если кто-то попытается вторгнуться в это место, то он с легкостью запутается в переплетении видений.
Это было явным предупреждением, даже угрозой.
- Еще один вопрос, если позволите, - произнес эльф. – Насколько … реальны эти галлюцинации? Я понимаю, что звучит это глупо, но все же – возможно ли в них умереть?
Отшельник опустил руку со светильником и его ответ донесся до мага из темноты:
- Возможно ли умереть во сне от страха?
- Не знаю, - честно признался Анкано. – Если страх достаточно сильный, то он может привести к остановке сердца. Так что, наверное, такая вероятность существует. Но я имел в виду другое. Может ли кто-нибудь в этих видениях нанести реальный вред?
- До сих пор такого не происходило. Но, как вы сами понимаете, не так много людей спускалось в пещеру.
Эльф снова замолчал, припоминая, что какое-то время был обездвижен морозным заклинанием. Скорее всего, это и был ответ на его вопрос.
- Думаю, вы в полной мере удовлетворили свое любопытство, - все так же спокойно произнес монах. – Если не желаете задержаться и снова погрузиться в иллюзорный мир, то нам пора отсюда уходить.
Анкано последовал за Арнгейром, стараясь не отставать. Теперь у него было стойкое ощущение того, что кто-то пристально наблюдает за ним из мрака, клубящегося в глубине пещеры. Свечу он потерял еще в самом начале сумасшедшей беготни и оставаться один в полной темноте совсем не хотел. Эльфу отчасти было стыдно за этот детский страх, но сейчас он как никогда остро осознавал свою беспомощность. Без магии он не мог сражаться, да и вообще оказывать полноценное сопротивление. В случае нападения бывший советник стал бы бесполезным балластом. Такое позорное положение вещей необходимо было менять, только альтмер понятия не имел, с чего начать. В качестве альтернативы боевой магии напрашивалось только владение холодным оружием, поскольку лучником себя Анкано вообще не представлял. Но кто взялся бы за обучение бывшего талморского шпиона? Тем более, стесненного в денежных средствах?
Углубившись в свои размышления, маг не сразу заметил, что они достигли верха винтовой лестницы, и встрепенулся только тогда, когда стены монастыря содрогнулись от могучего ту’ума.
***
- IiZ SLEN NUS!
- FeiM Zii GRON!
- YOL TooR SHUL!
- FO KRah DiiN!
Глотка Мира тряслась от непрерывной череды Криков. Выбегая на внутренний двор, который являлся эпицентром нечеловеческих воплей, Анкано был уже готов к тому, что нападение все-таки состоялось. Поэтому, увидев только Драконорожденную, с полной отдачей орущую Слова Силы, даже немного растерялся.
- Что здесь происходит? – выдавил он, но в этот момент Ашиан выдала еще один Крик и бывшего советника впечатала в стену массивная нога появившегося неизвестно откуда дракона.
- Наконец я снова покинул стены той тюрьмы! – провозгласил ящер. – Приветствую тебя, QahNaaRIN!
- Я тоже рада видеть тебя, Дюрневир! – заявила Драконорожденная, в подтверждение своих слов обхватывая обеими руками огромную морду дракона. – Я очень скучала.
Тот, видимо, слегка опешив, мотнул чешуйчатым хвостом и тем самым все-таки свалил незамеченного эльфа в сугроб.
Возникший в дверях Арнгейр, не говоря ни слова, обозрел развернувшуюся перед ним картину, дождался, пока призванный ящер взлетит в небо, и затем обратился к Ашиан:
- Я вижу, твои силы вернулись, Довакин. Я говорил тебе, что нужно лишь подождать.
Улыбка Предвестника, казалось, сияла ярче солнца:
- Ожидание тут не при чем, Арнгейр. Это из-за того, что Алдуин опять вернулся.
- Радость-то какая! – не удержался от подначки выбравшийся из-под снега альтмер.
- Алдуин?!
В первый раз на памяти бывшего шпиона отшельник выглядел потрясенным. Это был плохой знак.
Лицо Ашиан помрачнело, словно она только вспомнила о том, что именно предшествовало повторному появлению ту’ума.
- Мне об этом сказал Одавинг, а потом Партурнакс подтвердил его слова. Алдуин вернулся, воскресил Нуминекса и разрушил Вайтран.
И монах, и маг онемели от таких новостей. Однако альтмер пришел в себя первым.
- Позволь прояснить ситуацию, - сухо произнес он. – Вернулся Пожиратель Мира, спалил один из крупнейших городов Скайрима, а ты скачешь тут, вне себя от счастья?
- Вот только не надо читать мне нотации, - огрызнулась Драконорожденная. – Интересно, как бы повел себя ты, если бы к тебе внезапно вернулись магические способности? И потом, что я могу сделать? Конечно, я отправлюсь в Вайтран, как только мы составим приблизительный план действий. Вся война с Талмором покажется рядовым вооруженным конфликтом, если здесь будет буйствовать Алдуин. Доминиону и захватывать будет нечего, его войска заявятся как раз на пепелище.
- И что ты предлагаешь? – недовольно спросил Анкано. – Сначала поймать Алдуина?
- Вот ты чушь сказал! Единственное, что можно сделать, это на время лишить его возможности летать.
- Если ты такая умная, скажи не чушь, а что-нибудь стоящее!
- Если ты не будешь лезть со своими неуместными репликами …
- Довакин, - устало проговорил Арнгейр, - давай зайдем внутрь. Солнце уже садится. Мы должны обсудить то, что произошло. Никто из нас не ожидал, что Алдуин вернется так скоро.
- Да, - со вздохом признала Ашиан, - Партурнакс считает, что, возможно, пришло время Алдуину исполнить свое предназначение, поэтому он снова появился в этом мире.
- Как-то не очень хорошо все складывается, - заметил монах. – С одной стороны – государство эльфов, мечтающее уничтожить Нирн, с другой – Пожиратель Мира, который был для этого создан.
- Насчет Алдуина я бы не переживала так сильно, - ответила Драконорожденная. – Он одержим властью. И, скорее всего, сейчас сосредоточится на том, чтобы вернуть свое былое влияние среди драконов. Чем, кстати, он и занят. Если бы нам удалось направить его бурную энергию на Альдмерский Доминион, то убили бы двух зайцев сразу: остановили бы Талмор и выиграли бы время для того, чтобы придумать, что делать с ним самим. Надеюсь только, что он не припрется штурмовать Высокий Хротгар, чтобы насолить своему брату.
- Что значит – «что с ним делать»? – удивился эльф. – Разве не твое предназначение его остановить? Однажды у тебя это уже получилось, получится и второй раз.
- Думаешь, это так просто? – разозлилась Драконорожденная. – Ты понятия не имеешь, каково сражаться с Алдуином!
- Может быть, - не стал спорить бывший советник. – Зато я представляю, что способны сотворить войска Доминиона. Надеюсь, об этом ты со своими крылатыми друзьями поговорила?
- Я спросила, можно ли рассчитывать на помощь драконов, если разразится война. И Партурнакс сказал, что надо решать проблемы по мере их поступления. Примерно так, если переводить с Довазул.
- Я же говорил, что ты не сможешь объяснить все, как надо. Лучше бы я пошел!
- Тебя бы даже слушать не стали и скинули с горы! И сквозь снежную завесу тебе тоже было бы не пройти.
- Давайте не будем спорить, - все так же терпеливо проговорил Арнгейр. – Зайдем в монастырь. Там, по крайней мере, гораздо теплее.
***
Обсуждение длилось недолго. Никто понятия не имел, где сейчас находится Алдуин и можно ли вообще что-то сделать, если Акатош действительно вернул его, чтобы он исполнил свое предназначение. Окончилось все тем, что Ашиан решила этой же ночью отправиться в Вайтран и ждать очередного появления Пожирателя Мира или его приспешников.
Эйфория Драконорожденной, вызванная вновь обретенной возможностью Кричать, угасла, сменившись тянущим чувством тревоги и ощущением надвигающейся опасности. Помимо этого, Предвестник все яснее стала осознавать последствия нападения дракона на город, но могла лишь предполагать, что случилось с Соратниками. Неизвестность изводила ее.
Возвращаться в Вайтран она собиралась на драконе: все равно свою лошадь она отправила обратно, когда повстречала Одавинга. Понимая, что стража может начать расстреливать ящера еще на подлете, она планировала расстаться с ним где-нибудь в лесах Ривервуда, а затем направиться в город пешком.
Анкано был раздражен и не скрывал этого. Его затея привлечь на свою сторону драконов не то чтобы с треском провалилась, но окончилась совсем незначительным результатом. Партурнакс не ответил решительным отказом, но и не поддержал Драконорожденную, поглощенный мыслями об Алдуине. Эльф не склонен был преуменьшать угрозу, исходящую от Пожирателя Мира, но он также не стал бы сбрасывать со счетов опасность, которую представлял собой Талмор и которую все присутствующие, судя по всему, значительно недооценивали. Помимо этого, альтмера тревожили видения, показанные пещерой, но он понятия не имел, как их истолковать.
Провожать Ашиан вышли все - даже нелюдимый снежный эльф. Впрочем, Анкано подозревал, что Мирабелла выбралась на свежий воздух исключительно для того, чтобы вблизи поглазеть на дракона, приземлившегося посреди внутреннего двора.
Одавинг недовольно жмурился и пыхтел – похоже, такое близкое присутствие смертных было ему не по нраву.
- Если ты столкнешься с Алдуином, не вступай в схватку одна, - наставлял Драконорожденную Арнгейр. – Но постарайся выяснить, как ему удалось снова воплотиться. Возможно, Акатош здесь совсем не при чем.
- Не беспокойся, - буркнула Предвестник. – Мне совершенно не хочется опять драться с Алдуином. На рожон я лезть не буду.
Архиепископ шагнул вперед. Лицо его белым пятном выделялось в ночном сумраке, отчего Анкано становилось жутковато.
- Будь осторожна, - негромко проговорил фалмер и, помолчав, многозначительно добавил, - даже во сне.
Ашиан задержала на нем долгий взгляд. Альтмеру почему-то показалось, что в последней фразе был какой-то скрытый смысл, понятный только Драконорожденной и последнему представителю некогда великой расы, но разъяснять его, понятное дело, никто не собирался.
- Я постараюсь прилететь снова как можно быстрее, - произнесла Предвестник. – Все будет хорошо.
Виртур кивнул, развернулся и пошел обратно к монастырю, словно потеряв к происходящему интерес.
Ашиан забралась на спину дракона, помахала на прощание рукой и Одавинг, тяжело хлопнув крыльями, взлетел в ночное небо. На мгновение Анкано даже позавидовал ей: мчаться в небесах на огромном ящере, видеть мир далеко внизу и упиваться свободой – никто в мире не был на это способен, кроме нее. Не слишком ли много привилегий для одного человека? Тогда как ему сейчас приходится раздумывать над тем, где обучиться владению клинком и откуда для этого взять деньги. Но затем альтмер вспомнил о той реальности, где он мертвый лежал на полу Зала Стихий, и мерзкий голосок зависти затих. В конце концов, у него еще была возможность начать все сначала, и этим он был обязан Драконорожденной.
Они с Мирабеллой покинули Высокий Хротгар рано утром. Волшебница за все время спуска не проронила почти ни слова, полностью сосредоточившись на отражении атак ледяных троллей. Лишь когда они оказались у подножия горы, в Айварстеде, задумчиво произнесла:
- Седобородые очень хорошо умеют охранять свои тайны.
- О чем вы? – поинтересовался эльф.
- Арнгейр отказался говорить мне, что собой представляет Камень Глотки Мира.
- То есть, вы просто спросили у него это в лоб? – изумился маг, не спеша рассказывать бретонке о том, что этот вопрос он уже прояснил.
Мирабелла насупилась:
- Это вы – мастер подковерной борьбы, Анкано, а я честный человек.
- Наверное, надо обидеться на то, что вы прямо обозвали меня лицемером, но мне лень тратить на это силы, - равнодушно ответил альтмер.
- На правду не обижаются. Ладно, пора ехать обратно в Винтерхолд. У меня много дел. С одной стороны – угроза Талмора, с другой – вернувшийся Пожиратель Мира. Честное слово, не знаю, что хуже. В такой ситуации необходимо увеличить обороноспособность Коллегии.
Анкано поколебался, прежде чем озвучить свое решение, окончательно принятое им после происшествия в пещере:
- Госпожа архимаг, я не еду с вами.
Мирабелла удивленно вздернула брови. Эльфу даже показалось, что в глубине ее миндалевидных глаз промелькнуло сожаление, что, конечно же, являлось игрой его воображения.
- Вот как. Почему?
- Я там просто бельмо на глазу. От меня никакой пользы и все только и мечтают о том, чтобы я либо замерз, либо свалился с моста.
- И вы не прилагаете никаких усилий, чтобы это исправить, - заметила волшебница.
- Вы правы. Поэтому в ближайшее время я, как раз, планирую этим заняться. Но, поскольку я теперь, увы, совершенно бесполезен на магическом поприще, то поищу призвания в чем-то другом. Так что, думаю, на этом наши с вами пути расходятся.
- Что ж … - Мирабелла была явно растеряна таким поворотом событий. – И куда вы планируете отправиться?
- В Вайтран, - признался бывший советник. – Там сейчас наверняка пригодятся лишние руки.
На лице архимага промелькнуло понимание.
- А еще там Ашиан, верно? – ехидно поинтересовалась она. – Думаете, она замолвит за вас словечко перед ярлом? Не смотрите так, она сама сказала, что вы с ней родственники.
- У нас не настолько хорошие отношения с Драконорожденной, чтобы она ходатайствовала за меня, - возразил эльф.
- Вы умеете убеждать.
Анкано пожал плечами. Ругаться с Мирабеллой ему совсем не хотелось, гораздо больше его беспокоила предстоящая дорога. До Вайтрана путь был неблизкий и произойти могло все, что угодно.
- Позвольте, я заберу лошадь, - попросил он волшебницу.
- Хорошо, забирайте, - вздохнула Мирабелла.
И, не удержавшись, добавила:
- В конце концов, это не такая уж большая плата за то, что мы наконец от вас избавимся.
Анкано кисло улыбнулся на это обидное замечание.
- Простите, - произнес незнакомый голос позади них. – Вы – Мирабелла Эрвин, архимаг Коллегии Винтерхолда?
Обернувшись, волшебники увидели посыльного, нерешительно переминавшегося с ноги на ногу.
- Да, это я, - подтвердила бретонка.
- Здесь для вас письмо, - сообщил паренек и, порывшись в своей пухлой кожаной сумке, протянул ей конверт.
- Странно, - пробормотала Мирабелла, рассматривая со всех сторон послание. – Обратного адреса нет. А бумага измазана грязью.
- Моей вины тут нет, - помахал руками гонец. – Мне его уже вручили в таком состоянии!
- Вас никто не винит, - поспешила его уверить волшебница и посыльный, что-то буркнув себе под нос, зашагал от них прочь.
Архимаг надорвала конверт, извлекая из него сложенный вдвое лист.
- Не понимаю, это, должно быть, чья-то шутка, - пробормотала она, покрутив письмо в руках.
- Что там? – поинтересовался Анкано.
- Единственная строчка, которую я не могу разобрать. Вроде бы, написано на Альдмерисе, но ничего не понятно.
- Позвольте мне, - предложил бывший советник.
Волшебница протянула ему лист бумаги. При взгляде на него Анкано помрачнел.
- Это шифр, - произнес он. – Мы с Эстормо использовали его, когда не хотели, чтобы кто-то понял, о чем идет речь. Даже агенты Талмора.
- Письмо от Эстормо? – удивилась Мирабелла.
- Почерк его.
- Но почему он прислал его мне, а не вам?
- Как он может прислать что-то мне, если все думают, что я мертв? – насмешливо спросил альтмер. - Если бы он так сделал, о моей необычайной живучести через два дня знали бы все.
- Я совсем об этом забыла, - призналась бретонка.
- Скорее всего, он рассчитывал, что вы передадите послание мне.
– И что же он вам сообщает?
- «Все гораздо хуже», - прочитал эльф. – И, судя по тому, как дрожала его рука, когда он это писал, я склонен ему верить.
