После Совнгарда

             4 день месяца Вечерней звезды 4Э205.              Ранним утром в тумане, стелящимся над замерзшей излучиной реки Карт, появился внушительный силуэт красного дракона. Безмолвно, точно призрак, пролетев мимо Храма Небесной гавани, он устремился на запад.       Предел только-только просыпался, стряхивая с себя сонное оцепенение. Здесь было гораздо холоднее, чем в южных частях Скайрима, снег тонкой белой пеленой покрывал ущелья и крутые склоны. Широкую ленту дороги сковал серый лед. Где-то звонко проблеяла коза, послышался рык саблезуба и снова все стихло.       Одавинг, чуть повернув голову, покосился на свою наездницу. Ашиан сидела неподвижно, невидяще уставившись перед собой покрасневшими воспаленными глазами, словно боялась снова разбудить ту тьму, которая клубилась внутри нее. Стать собой получилось не сразу.       Получивший долгожданную свободу Алдуин ни в какую не желал возвращаться в человеческое тело, еще несколько дней летая на границе между Сиродилом и Скайримом и навевая жуть на жителей окрестных селений. Пару раз пытался затеять драку с Одавингом, припомнив тому его предательство, но каждый раз Драконорожденная останавливала его, угрожая гневом Акатоша. И, как бы это ни было смешно, Пожиратель Мира оставлял Снежного Охотника в покое.       Чудовищным усилием Ашиан удалось заставить Алдуина уступить, при этом выслушав со стороны первенца Акатоша немало оскорблений в свой адрес. Оставалось удивляться только тому, где дракон успел нахвататься таких выражений.       Нуминекс, завидев на месте своего повелителя лохматую уставшую девчонку, сначала слегка опешил, а затем, пророкотав что-то возмущенное, покинул их компанию, оставив Драконорожденную в обществе Одавинга. Снежный Охотник с несвойственным ему терпением расспрашивал Предвестника о произошедшем, и та отвечала — равнодушно и монотонно, прислушиваясь к затихающему внутри реву. Рассказала ему о битве в Совнгарде, о странных снах, о низком голосе, говорящем в ее голове. А потом попросила отвезти ее в Маркарт. И обеспокоенный Одавинг подчинился. Он никогда не видел Довакина такой разбитой и растерянной.       За все время полета Ашиан ни разу не начала разговор первой, а на вопросы дракона отвечала коротко и односложно. Было видно, что она до сих пор не пришла в себя после чудовищной потери, погруженная в спасительную для нее сейчас апатию.       Лишь когда Одавинг замедлился и завис в одной точке, медленно помахивая широкими кожистыми крыльями, Драконорожденная пошевелилась.        — В чем дело?        — Что-то не так, — негромко рыкнул дракон.       Ашиан слегка наклонилась в сторону и застыла, точно примороженная к чешуйчатой спине. «Не так» — это было слишком мягкое определение. На месте белокаменного Маркарта красовался дымящийся котлован, в котором между рухнувших мостов, колонн и обломков зданий расхаживали сверкающие двемеритовым сплавом центурионы и сновали юркие антропоморфные сферы.       Драконорожденной некстати припомнился давний кошмар, приснившийся ей в форте Стражи Рассвета, и она почувствовала, как между лопаток пополз липкий холодный страх.        — LooST, BORMah! — пробормотала Предвестник. — Одавинг, осторожно облети вокруг. Может, там есть люди.       По взгляду дракона можно было понять, что он относится к затее Довакина скептически, но все же выполнил ее просьбу, поднявшись повыше и описывая широкий круг над тем, что осталось от Маркарта. Механизмы с нечеловеческой синхронностью прекратили свое движение, отслеживая угрозу слабо светящимися изнутри кристаллами, заменяющими им глаза. Ашиан передернуло. В какой-то степени двемерские анимункулы нагоняли на нее больше ужаса, чем неупокоенная нежить, толпами слоняющаяся по нордским курганам. Тех, по крайней мере, можно было напугать, да и инстинкт самосохранения присутствовал. В то время как механизмы, абсолютно чуждые человеческим чувствам, нападали до тех пор, пока окончательно не выходили из строя.        — Не видишь людей? — спросила Драконорожденная у Одавинга.        — NiiD, DOVahKiiN.       Ашиан прикусила нижнюю губу.        — Что же здесь произошло? — пробормотала она. — Неужели от землетрясения провалился весь город, а автоматоны выбрались наружу? Почему никого нет? Не могли же все погибнуть!        — Огромные разрушения, — откликнулся дракон. — Pah DILON.       Драконорожденная стиснула его костяные выросты на шее.        — Не смей так говорить! — прорычала она. — Я сюда хускарлов послала!        Апатия соскользала с нее, словно разгоняемый ветром туман. Предвестник огляделась, надеясь отыскать хоть какие-то следы выживших.        — Вон там, за горой, у Рангвальда, кажется, какой-то лагерь. Полетели туда.       Одавинг развернулся в воздухе, радуясь, что Ашиан не пришло в голову предпринять самоубийственный забег в руины. Они обогнули снежный пик невысокой горы и перед ними раскинулось обширное плато, ранее совершенно безлюдное, а теперь хаотично утыканное шатрами и палатками. По периметру эта стоянка была обнесена частоколом, явно сделанным на скорую руку. На расчищенных участках горели костры, дым от которых и увидела Драконорожденная, и возле них грелись люди. На краю плато высилось монументальное сооружение из темного камня — нордские руины Рангвальд, служащие местом упокоения безумного драконьего жреца Отара. Насчет жреца Ашиан не беспокоилась — она расправилась с ним довольно давно, правда, подозревала, что его мертвые слуги до сих пор бродят по запутанным коридорам храма. Но пока они не выходили наружу, бояться было нечего.       В лагере при виде дракона началась суматоха. Стражники выхватили мечи и натянули тетиву луков, кто-то панически закричал, несколько человек даже бросились бежать к руинам, но, увидев, как со спины крылатого ящера поспешно соскакивает Ашиан, остановились.        — Хальд! — крикнула Драконорожденная, узнав одного из стражников. — Это я! Не бойтесь!        — Roo AL. FaaS JooRE, — проворчал Одавинг, как бы намекая, что как раз ее-то и надо опасаться, но Ашиан не обратила на него внимания.        — Довакин! — обрадовался норд. — Эй, идите сюда все! Это Довакин!       Народ постепенно подобрался ближе. Некоторые знали Драконорожденную лично, здоровались, их осунувшиеся, усталые лица озарялись светом пока еще робкой надежды.        — Тан! — послышался знакомый голос.       И Ашиан, впервые за много дней чувствуя, что на душе стало немного легче, увидела, как сквозь толпу проталкивается Лидия, а вслед за ней, что-то пыхтя себе в усы, идет Валдимар. Хускарл, не сдержавшись, обняла тана так, что аж кости затрещали.        — Хорошо, что ты в порядке!        — Что происходит? — спросила Драконорожденная, высвобождаясь из железной хватки воительницы. — Где ярл Игмунд? Что случилось с Маркартом? Землетрясение?        — Похоже, что нет, тан, — произнес Валдимар. — Пойдем к Айкантару, он тебе объяснит.        — А ярл Игмунд? — упрямо спросила Ашиан. — Где он?       Хускарл покачал головой:        — Мы предполагаем, что он остался под завалами Подкаменной крепости, но не можем знать точно. Здесь, как ты видишь, полная неразбериха.       Драконорожденная едва не застонала от разочарования. Последнее время везде, где бы она ни появлялась, ее преследовала картина разрушения и смерти. Хорошо, хоть хускарлы не пострадали.        — Довакин, — произнес Хальд, схватив Предвестника за руку. — Ты ведь нам поможешь? Ты поэтому прилетела на этом чудовище?       Одавинг, все еще сидевший неподалеку, услышал наглое обращение смертного и угрожающе наклонил голову.        — Он тебя понимает, — предупредила Ашиан. — Так что, следи за словами.        — Он умеет разговаривать? — с любопытством спросила какая-то осмелевшая девушка.        — ZU TINVaaK, JooR! — рыкнул Одавинг.        — Да, он может и любит разговаривать, — подтвердила Драконорожденная, оборачиваясь к раздраженному дракону. — KOS NI GUT, ODAhViiNG. Будь осторожен.        — Зови меня, если понадоблюсь, — произнес Снежный Охотник, расправляя крылья.        — Спасибо, — произнесла Ашиан, глядя в глаза ящеру. — За все.       Одавинг фыркнул, выпуская из ноздрей облачко черного дыма.        — Он тоже благодарит?       Драконорожденная промолчала. Вот обязательно дракону было напомнить про Алдуина? Тьма на границе ее сознания шевельнулась, но не откликнулась. Одавинг взлетел, вызвав испуганные и восхищенные возгласы. Красная чешуя блеснула в свете тусклых лучей зимнего солнца, чудом пробившихся сквозь пелену облаков и тумана.        — Идем, тан, — произнесла Лидия.       По дороге она коротко рассказала, как они с Валдимаром добрались до Предела и насколько были удивлены картиной всеобщего разрушения.        — Сунулись было в Маркарт, — говорила воительница, идя мимо неровных рядов палаток. — А там развалины. И все просто кишит двемерскими механизмами. По-моему, нигде такого в подземных городах не было. Еле ноги унесли. А потом Валдимару пришло в голову походить по округе, поискать выживших. Так мы и наткнулись на этот лагерь. Оказалось, Огмунд тряхнул стариной, вывел всех уцелевших и велел пока расположиться здесь.        — Рикке говорила, что из Маркарта давно нет вестей, — вспомнила Ашиан.        — Как их передашь-то, тан? — произнес Валдимар. — Ты, наверное, не заметила, но проклятые механизмы даже по дорогам шастают. А где их нет — там Изгои, чтоб им пусто было! Нам с Лидией еще повезло проскочить. Но за последнюю неделю в Пределе еще опаснее стало — прибавились налеты фалмеров, которым тоже жрать что-то надо.        — Подожди, — Драконорожденная нахмурилась. — Что-то у тебя все в одну кучу. Не слишком ли много для одного Предела?        — Да ведь так и есть, тан, — отозвался хускарл.        — Мы, когда сюда приехали, тоже обалдели, — подтвердила Лидия.       И, обеспокоенно вглядевшись в бледное лицо своего тана, заметила:        — У тебя тоже плохие новости?       Ашиан тяжело вздохнула.        — Ну, в общем, да. Если вкратце — вернулся Алдуин и оживил Нуминекса, они спалили Вайтран, пока я была на Высоком Хротгаре, потом выяснилось, что Доминион уже напал на Сиродил, а вся моя семья … в общем, они погибли. Нет! — предупреждающе проговорила Предвестник, заметив округлившиеся глаза хускарлов. — Я пока не буду об этом говорить! Единственная хорошая новость состоит в том, что драконы разгромили армию Талмора, собиравшуюся взять штурмом Имперский город.       Лидия и Валдимар ошарашенно молчали, потом норд почесал заросший подбородок и произнес:        — Тяжелая у тебя выдалась неделя.        — Это точно, — подтвердила Драконорожденная.        — А в Вайтране? — осторожно спросила Лидия. — Кто-нибудь из знакомых пострадал?        — Погиб ярл Балгруф, — ответила Ашиан. — Фаркас успел вытащить из огня его детей. Драконий Предел сгорел дотла. И Ветреный район тоже. Еще погибли жрецы храма Кинарет и придворный маг Фаренгар. Карлотта Валентия, судя по всему, тоже не выжила. Ее тела так и не нашли. А Мила сейчас живет в Йоррваскре. Кстати, Хронгар и Айрилет тоже заняли там комнаты. Когда вернусь, надо будет что-то делать с этим общежитием.        — Ты ж не выгонишь их на улицу, тан! — произнесла Лидия, расстроенная таким потоком плохих новостей.        — Нет, но я могу предоставить им свой дом во временное пользование. Вы же не против?       Хускарлы в один голос заверили, что поддерживают решение своей госпожи.        — У нас, у Соратников, погибла Рия. И двое новобранцев. В общем, это только те, про кого я знаю, на самом деле жертв гораздо больше.       И все потому, что она на какое-то время, сама того не подозревая, потеряла контроль над Алдуином. Ашиан поджала губы, снова прислушиваясь, не раздастся ли в голове рокочущий голос древнего дракона, но Алдуин молчал. То ли избрал новую тактику, то ли обиделся, то ли просто копил силы.        — А что касается Талмора … — нерешительно произнес Валдимар.        — Давай чуть позже, — понизив голос, ответила Предвестник. — Не хочу всеобщей паники.        — Это ты верно рассудила, — согласился норд. — Люди измучены. К тому же, мы уже пришли, — он откинул полог длинного шатра и пригласил, — заходи.       Внутри пахло зельями и травами, на застеленных плотной тканью шкурах лежали и сидели раненые. Среди них Драконорожденная заметила и знакомые лица.        — Ох, мой бедный Клепп! — причитала Фрабби хозяйка таверны «Серебряная кровь». — И кто мог подумать, что ему хватит духу сражаться с этими проклятыми двемерскими пауками! И зачем он к ним полез?! Мы бы и так сбежали!        — Мама, прекрати, — устало проговорила Хроки, подавая ей в деревянной тарелке терпко пахнущее зелье желтоватого цвета. — Если бы папа не остался и не задержал бы эти жуткие механизмы, мы бы далеко не убежали. Тем более, ты сильно повредила ногу!        — По-твоему, это я во всем виновата?! — визгливо осведомилась нордка. — Никакого уважения к своей матери!       Ее дочь вздохнула, а Ашиан подумала, что какие-то вещи в этой жизни не меняются — например, привычка Фрабби найти себе жертву среди членов своей семьи и придираться к ней по каждому поводу.       Хроки заметила Ашиан и слабо улыбнулась:        — Довакин, я и не поверила, когда кто-то сказал, что это ты прибыла. А правда, что ты прилетела на драконе?        — Правда, — кивнула Предвестник, только теперь заметив, что около молодой нордки, обхватив ту за ногу, стоит полуторагодовалый мальчишка и с интересом рассматривает гостью. Глаза ребенка были необычного светло-зеленого цвета, а уши такие же, как у самой Ашиан — чуть вытянутые и заостренные. Драконорожденная с любопытством вгляделась в его миловидные черты лица, мысленно пообещав себе при случае обязательно осведомиться у Ондолемара, почему он передумал насчет чистокровности своего потомства. Вот ведь лицемерный мерзавец! Наградил дочку трактирщиков сыном, а сам свалил в закат. Да еще наверняка будет командовать каким-нибудь взводом при наступлении и ему дела не будет до собственного ребенка, даже если с ним что-то случится!        — Тан, — позвала Лидия. — Иди сюда.       Ашиан обернулась. Молодой долговязый альтмер с широкой повязкой вокруг головы оторвался от нагревания алхимической смеси в пузатой колбе и помахал Драконорожденной рукой.        — Привет, Айкантар, — произнесла Предвестник, подходя ближе. — Ты ранен?        — Теперь уже лучше, — произнес эльф. — Меня ударило осколком, когда все начало рушиться. Повезло, что вообще выбрался. Наша лаборатория ведь вообще рядом с Нчуанд-Зелом находилась.        — Так все это из-за Нчуанд-Зела? — уточнила Ашиан, присаживаясь на обтесанный пенек.        — Скорее всего, — ответил Айкантар и тоже сел напротив нее на такой же импровизированный стул.       Хускарлы устроились на скамейке, которую явно вынесли из нордских руин.        — Расскажи все по порядку, — попросила Ашиан Айкантара.       Тот задумался:        — С чего бы начать? Ну, примерно два месяца назад мы заметили какие-то странные звуки со стороны раскопок. То есть, двемерские города и так сложно назвать тихими — там все время что-то лязгает, хлопает, шипит, но в этот раз было еще интенсивнее. Дядюшка, упокой Ауриэль его душу в Этериусе, заметил, что, должно быть …        — Консельмо погиб? — перебила юношу Ашиан.        — Да, — со вздохом ответил Айкантар. — Когда все началось, он помчался помогать Фалин, а потом Подкаменная крепость обрушилась.        — Мне жаль, — пробормотала Ашиан. — Я тоже недавно потеряла всю родню.        — Ну, у меня-то родители живут в Сиродиле, — заметил альтмер, не догадываясь, что Драконорожденная от его слов похолодела.        — Где именно?        — В Корроле.       Предвестник напряглась, пытаясь припомнить, видела ли она передвижение войск Доминиона в указанном регионе, когда Алдуин как сорвавшийся с цепи бешеный пес метался по Сиродилу, но воспоминания были перемешаны и словно покрыты легкой дымкой.        — Ладно. Давай вернемся к самому началу. Вы заметили, что звуки стали громче.        — Не громче, — педантично поправил юноша. — Интенсивнее. И дядя сказал, что фалмеры могли разбудить новые механизмы, нечаянно нажав какой-нибудь рычаг.        — Вряд ли, — засомневалась Ашиан. — Они там столетиями уже живут и знают, на что можно нажимать, а на что нельзя.        — Теперь-то и мне так кажется, но тогда мы об этом поговорили и решили, что неплохо бы снарядить еще одну экспедицию, чтобы узнать, как в реальности обстоят дела.        — Изящный способ самоубийства, — ехидно заметила Драконорожденная.        — Да кто бы говорил, — невозмутимо откликнулся Айкантар. — Или это не ты пыталась там наладить культурное взаимодействие с деградировавшей расой?        — Забыли. Что было дальше?        — Две недели назад и начался кошмар. В одну ночь все полетело в Обливион. Я проснулся от жутких воплей и тряски. Все ходуном ходило. По стенам ползли трещины. Я сразу подумал, что началось землетрясение, и бросился вниз по лестнице. У нас и раньше случались подземные толчки, но ничего похожего на это. Пол стал проваливаться, а из-под земли сначала хлынули полчища фалмеров, а затем — автоматоны.        — Что? — изумилась Ашиан. — Фалмеры? На поверхности?       Второй раз за день она припомнила свой давний визит в ущелье Утренней Зари и слова Израна о том, что фалмеры выбрались на поверхность и рыщут по округе. Здесь определенно была какая-то жуткая взаимосвязь.        — В том-то и дело, что эти слепые существа нас едва удостоили вниманием. Они бежали в панике из Маркарта. И нам надо было последовать их примеру. Но вместо этого мы вступили в бой с механизмами. Последствия были жуткими. Полегло, наверное, две трети народа из тех, кого не завалило обломками.        — С высоты я видела, что анимункулов очень много, — произнесла Драконорожденная, помолчав. — Когда я прошлый раз была в Нчуанд-Зеле, их было гораздо меньше.        — Ты все верно подметила, — с невеселой усмешкой подтвердил эльф. — Жаль, я сразу не понял. Они все новые, недавно созданные. Как и тот, что ты мне прислала со своими хускарлами.       Ашиан тяжело вздохнула, опираясь локтями о колени и закрывая лицо ладонями.        — Только этого не хватало! Но кто их создает? Талмор? Если они использовали заброшенные двемерские города в качестве полигона для своих исследований, как мы могли это проморгать?!       Айкантар покачал головой:        — Думаешь, у Талмора получилось разобраться в устройстве всех этих механизмов? Нет, я не отрицаю того, что рано или поздно нашелся бы гений, который расшифровал чертежи двемеров и понял принцип работы автоматонов, но для этого все равно необходимы глобальные исследования. И не одного, а десятков ученых, которые являлись бы специалистами в разных областях. У нас там постоянно раскопки шли. Если бы в город спустилось столько талморцев, мы бы заметили.       Драконорожденная скривилась:        — Не заметили бы, если бы они прошли туда через Черный Предел. Он соединен почти со всеми двемерскими подземельями, — она положила подбородок на сцепленные пальцы. — Так и знала, что с этим скорпионом все будет непросто.        — «Скорпионом»? — с интересом переспросил альтмер.        — Этот механизм похож на паукообразных животных, которые водятся в пустыне. Я тоже обратила внимание на то, что сплав как будто отличается, но и подумать не могла, что это новый механизм.        — На этом плохие новости не заканчиваются, — предупредил эльф.       Ашиан обреченно махнула рукой, этим жестом как бы предлагая продолжать, так как она все равно не ждала ничего хорошего.        — Я не успел захватить с собой твоего скорпиона, чтобы объяснить наглядно, но попытаюсь рассказать так. На конце его «хвоста» было закреплено устройство, которое — как бы точнее выразиться? — сохраняло образы, которые находились перед ним, как будто собирало информацию.        — В каком смысле сохраняло? — не поняла Предвестник. — Как художник рисует картину?        — Лучше. Как будто они в движении. Например, мы сейчас с тобой разговариваем, а потом этот разговор можно просмотреть со стороны любому человеку, увидеть движение, услышать наши голоса.        — О, боги! — не удержалась Ашиан.       Хускарлы, которые раньше узнали о такой особенности новых двемерских устройств, хранили угрюмое молчание.        — Подожди! — Драконорожденная нахмурилась, соображая. — Получается, если такие механизмы разослать по всем городам, то наш враг будет в курсе всех наших шагов и планов?        — Скорее всего, ты мыслишь в верном направлении, — кивнул Айкантар. — Мне тоже это пришло в голову. Вот только кто враг?        — Тут и думать не надо — Альдмерский Доминион!        — Почему ты так в этом уверена? Они даже из Маркарта уехали. Ондолемара отозвали по какому-то важному поручению, он забрал всех своих подчиненных, а нового эмиссара так и не прислали. По-моему, до Скайрима теперь никому нет дела.       Ашиан раздраженно закатила глаза:        — Вот ты, вроде, умный парень, а иногда такую дичь гонишь. У нас в ордене даже Фаркас знает, что Талмор — наш враг.        — Но Империя же исполняет условия Конкордата Белого Золота! — недоумевал альтмер. — Зачем им нападать?        — Потому что они сволочи редкие, — прошипела Драконорожденная. — И если уж говорить начистоту, то несколько дней назад драконы уничтожили армию Альдмерского Доминиона, которая окружила Имперский город. Но это только первая волна эльфийских войск. Будут и другие. Сильнее, разрушительнее. Которые учтут присутствие драконов на поле боя. И я даже думать не хочу, что за этим последует.       Айкантар хлопнул глазами.        — Ты … ты это серьезно? Рядом с Имперским городом? Но у меня там родители!        — Ты сам сказал, что твои родители в Корроле.        — Но это же совсем рядом со столицей!        — Рядом жила как раз моя семья, — с неожиданной злостью ответила Драконорожденная, как будто молодой ученый был виноват в произошедшем. Но, наверное, у многих в подобных ситуациях проскальзывает мысль: «Почему у меня?! Не у него, не у нее, не у тысяч других людей?! Почему именно у меня?! Чем я хуже их?!». Ашиан исключением не была.       Эльф сконфуженно замолчал, потом почесал лоб и нерешительно спросил:        — Откуда ты знаешь?        — Я там сама была.        — На драконе летала? — понимающе спросил Айкантар. — Понятно теперь, почему драконы атаковали альтмерское войско. Наверное, это очень тяжело — принимать решение об уничтожении такого количества людей … в смысле, эльфов. Пусть даже это делается ради защиты своей страны.       Ашиан открыла было рот, чтобы сказать, что ничего сложного в этом нет и защита страны в той ситуации была лишь побочным эффектом, но тут же его захлопнула, опасаясь, что окружающие ее не поймут. И почти сразу же в голову ее закралась мысль, которой не было места раньше: за смерть своего родителя девочка Финна убила только предводителя снежных эльфов, а она, Драконорожденная, спалила всех альтмеров, не разбирая, кто прав, а кто виноват. И, положа руку на сердце, ей это было глубоко безразлично.