После Совнгарда

      30 день месяца Утренней звезды 4Э206.                     Ашиан подошла ближе к решетке, чувствуя, как разрастается бешенство Алдуина, которое он даже не старался скрыть. Победа уже была в когтистых лапах Пожирателя Мира, но его снова оттеснили на периферию. Дракон яростно ворочался где-то совсем рядом, изрыгая проклятия и пытаясь вырваться. Однако Драконорожденная, вновь почувствовав неожиданный глоток надежды и будто обретя второе дыхание, мало обращала внимания на недовольство первенца Акатоша. Наверху что-то происходило, и она пыталась понять что именно.       Шум становился сильнее. Теперь помимо грохота смутно различались крики, скрежет и тяжелые шаги центурионов. Над тюремным блоком определенно шел бой. Кто-то пытался прорваться на нижний уровень. Ашиан замерла в ожидании, когда услышала гулкий звук опускающегося подъемника. Друзья или враги? Подъемник остановился. Чья-то тень легла на пол, медленно подплывая к ее камере, а затем Драконорожденная увидела безобразный оскал вампира-лорда.        — О, боги! — выдохнула она с облегчением. — Серана!       Дочь Хладной Гавани насмешливо разглядывала ее красными, похожими на рубины, глазами, словно говоря: «Вот куда тебя занесла самонадеянность! Что бы ты без меня делала?!». Очевидно, форма вампира, даруемая самим Молагом Балом, не была подвержена влиянию поля, отнимавшего магические силы, и Серана чувствовала себя вполне нормально.        — Отключи, пожалуйста поле, — попросила Ашиан. — Рычаг где-то здесь.       Вокруг вампирши сгустилось темно-бардовое облако, а когда оно рассеялось, Серана уже приняла свой обычный облик темноволосой красивой женщины с неестественно яркими, будто фосфоресцирующими глазами.        — Где? — покрутила она головой. — А, погоди, нашла.       Вампирша потянулась куда-то вправо. Раздался щелчок, искры на решетке погасли, а прутья плавно убрались в пол. Правда, магическая энергия так и не вернулась Драконорожденной в полном объеме, но это уже было не так важно — теперь она могла использовать ту’ум без оглядки на последствия, ведь было очевидно, что с ее друзьями все в относительном порядке. Ашиан поспешно вышла из камеры, точно боялась, что Серана передумает и снова запрет ее тут.        — Пойдем отсюда.       Дочь Хладной Гавани кивнула, первой направляясь к лифту.        — Что происходит? — на бегу спросила Драконорожденная. — Откуда ты здесь взялась?        — Долго рассказывать, — откликнулась вампирша. — Если совсем вкратце, то на наш лагерь в лесу наткнулся Виртур и рассказал, что ты попала в переделку, а потом попросил о помощи.        — На нас?        — На Стражу Рассвета. Не знаю, в курсе ты или нет, но Израну пришлось оставить форт, и мы как раз решали, что делать дальше, когда нас нашел твой чокнутый фалмер.       Ашиан не стала огрызаться на нелестную характеристику Сераны по отношению к Виртуру и шагнула на правильный круг подъемника.        — Изран здесь?        — Нет. Но он отправил Дорака вместе со мной. И еще нескольких отчаянных ребят.        — Всего несколько?! О, боги!        — Не могли же мы пойти всем составом, — объяснила Серана. — Тем более, к Израну как раз приехал гонец от Туллия. Генерал снова очень настойчиво предлагает сотрудничество. И, в свете последних событий, я думаю, наш главный борец с нечистью предложение примет. И потом мы не ожидали, что здесь все кишит автоматонами.       Чем выше они поднимались, тем отчетливее становился гам наверху и тем быстрее к Драконорожденной возвращалась магическая энергия — словно распускающийся после холодной зимы бутон.        — Ты видела Лидию или кого-то еще?       Вампирша отрицательно качнула головой, держа заклинание наготове — от ее ладони исходил морозный холод.        — Как ты меня нашла?        — Если честно, по наитию. С тех пор, как мы здесь были в прошлый раз, тут все здорово изменилось.        — В прошлый раз? — не поняла Ашиан, но тут лифт поднялся на верхний уровень, явив перед их глазами просторный зал, и она узнала место.       Аванчнзел. Огромная подземная библиотека-город, в которой они когда-то пережили множество не слишком приятных приключений. Очевидно, двемеры переделали ее в соответствии со своими нуждами. И, как бы Драконорожденная ни была зла на глубинных эльфов, она не могла не восхититься их мастерством — теперь здесь ничто не напоминало руины. Четкие силуэты колонн, двери из золотистого металла, украшенные геометрическими символами, новые светильники, закрепленные на стенах и потолке — двемерам пришлось хорошо потрудиться, прежде чем вернуть этому месту первоначальный облик.       В зале шло сражение. Два центуриона атаковали десяток охотников на вампиров, помогали им юркие сферы, которые с легкой руки своих создателей обзавелись еще одной парой конечностей и гораздо более подвижным корпусом.        — YOL TooR Shul! — Крикнула Ашиан, наконец-то выпуская на свободу ту мощь, которая все это время дремала внутри.       Широкий поток пламени захлестнул анимункулов, оплавляя их и корежа. Драконорожденная почувствовала, как обрадованно встрепенулся Алдуин, вкладывая в ту’ум и свою силу, переплетая ее с даром смертной, полученным от Акатоша, заставляя кровь закипать от сладостного предвкушения битвы, в которой им двоим не было равных. Причем, Довакин уже не могла сказать, где кончаются ее чувства и начинаются желания древнего дракона. Это начинало пугать, но воодушевление, растекающееся по венам, загоняло тревогу далеко на периферию, делая незначительной мелочью.       Стражи с проклятиями отпрянули в сторону, чтобы и их не смело ревущим пламенем.        — Предвестник, осторожнее! — окликнул ее знакомый голос.       И Ашиан с удивлением заметила среди охотников на вампиров Эйлу. Нордка прямо-таки горела энтузиазмом расстреливая противника из арбалета, которым ее, видимо, экипировали в Страже Рассвета. Рядом с Эйлой сражались Фаркас и Валдимар, радостно кивнувшие Драконорожденной.        — Как вы здесь оказались?!        — Виртур рассказал мне, как воспользоваться порталом и вернуться в Вайтран за подмогой, — ответил Валдимар, вонзая меч в корпус одной из сфер и отбрасывая ногой сломанный механизм. — Со мной пришла часть Соратников и Гелебор. Мы подоспели как раз вовремя. Не волнуйся, тан, мы их всех побьем!       В этот момент из углублений в полу и стенах снова хлынули анимункулы и дальнейшие объяснения пришлось отложить.       Битва превратилась в непрерывную череду лязгающих, грохочущих звуков железа и свиста стравливаемого пара. В зал вползали все новые скорпионы и пауки, а сквозь незаметные пазы вырывались струи огня. Ашиан, призвав на подмогу грозового атронаха, атаковала противника непрерывной чередой ветвистых молний — благо теперь магической энергии у нее было в достатке, спасибо предкам-эльфам, а особо крупных анимункулов сбивала с ног ту’умом.       Во время короткой передышки Серана схватила ее за плечо:        — Надо пробиваться назад, к выходу, — крикнула она. — Мы планировали только тебя найти, а не захватывать Аванчнзел!       Драконорожденная встревоженно оглянулась:        — Я не вижу Виртура. Где он?       Серана раздраженно закатила глаза:        — Клянусь кровью предков! Ты еще о чем-то можешь думать? Он-то за себя постоять умеет!        — Здесь полно двемеров! — перебила ее Ашиан. — И он им зачем-то нужен! Они пойдут на любую хитрость, лишь бы он попал к ним в руки.        — Что?! — озадаченно переспросила вампирша. — Двемеры?! Ты о чем?       Позади них раздался оглушительный грохот — внушительный фрагмент стены обвалился и в разломе появился Аранмин, преследующий целый отряд двемерских лучников. С его появлением в зале словно бы в одно мгновение наступила суровая зима — вьюга закружилась под высоким потолком, а все вокруг покрылось белым инеем. От фигуры фалмера исходило тусклое сияние, словно от луны, выглянувшей из-за тяжелых туч морозной ночью.       Зрелище было настолько завораживающим, что Ашиан на мгновение застыла в восхищении, а затем Аранмин пошатнулся, тяжело оперся ладонью на колонну и сказочность момента разрушилась. Что-то было не так. И тонкая струйка крови, стекающая из носа к подбородку снежного эльфа, это подтверждала.        — Еще один фалмер?! — изумилась Серана, наблюдая за принцем. — Где ты их берешь?       Но Драконорожденная не слушала вампиршу, прорываясь сквозь строй лучников к принцу. В какое-то неуловимое мгновение в ее голове мелькнула крамольная мысль, что Аранмин натворил достаточно для того, чтобы его можно было бросить, но Ашиан придушила ее в самом зародыше, даже не дав как следует оформиться. Она как раз вступила в бой с двемерами, выдохнув в их сторону огненный ту’ум, когда вокруг снежного эльфа потух сияющий ореол и принц упал на пол.       Драконорожденная призвала в ладонь полупрозрачный клинок, атакуя ближайшего двемера, закованного в тяжелые золотистые латы. Эльф уклонился, нанося удар палицей. Оружие скользнуло по незащищенному плечу Ашиан, однако удар не достиг своей цели, поскольку в этот момент в глазницу двемера вонзилась стрела, метко пущенная Эйлой, и противник Драконорожденной замертво свалился на пол, выпустив палицу из рук.       В пролом, откуда ранее выбежали лучники, преследуемые фалмером, повалил густой пар, а затем ожидаемо появился центурион — к счастью, стандартный, а не модернизированный. Ту’ум Ашиан впечатал его в пол. Однако в этот же момент из-за клубящейся завесы возникли юркие автоматоны, чем-то похожие на обычные сферы, но стреляющие разрывными болтами. Серана с проклятием отскочила, оттаскивая из зоны поражения Драконорожденную. Дорак, как раз закончивший разбираться с пауками, бросился им на выручку, но его оттеснили оставшиеся в живых двемеры.       Ашиан снова призвала грозового атронаха и метнула меч в ближайшего противника, чуть не попав, правда, в Дорака. Орк что-то возмущенно прорычал, едва увернувшись. Скорее всего, по его мнению, он и один прекрасно справлялся до вмешательства Драконорожденной.       Аранмин пытался подняться на ноги, оперевшись на локоть. Капилляры в его глазах лопнули, и светло-серая радужка на кровавом фоне смотрелась устрашающе.       Драконорожденная окружила себя огненным облаком и ринулась вперед, поливая всех врагов испепеляющим пламенем. Там, где она шла, оставалась дорога из оплавленного металла и обугленных двемерских тел. Алдуин внутри нее ликовал, требуя еще больше разрушений и хаоса.       Предвестник схватила Аранмина за руку, помогая подняться. Эльф был тяжелым, но сейчас в ней бурлила сила древнего дракона и она почти без усилий подставила плечо фалмеру.        — Ашиан, хвала богам! — послышался взволнованный голос Вилкаса, показавшегося в коридоре по ту сторону разрушенной стены. — Я уж и не знал, что думать. Наверное, половину этих проклятых подземелий оббегал!        — Тан! — воинственно проревела Лидия, потрясая явно трофейным двемерским мечом. Вряд ли нордка осознавала всей масштабности свалившихся на них проблем, но ее верность продолжала радовать и вселять какой-то оптимизм.       Позади шла сосредоточенная Мирабелла в сопровождении лорда-дреморы, прикрывавшего им спины.        — Надо выбираться! — крикнула Серана, снова трансформируясь в вампира-лорда.       И, надо сказать, вовремя — фрагмент неповрежденной стены на противоположном конце зала отъехал в сторону, и за ним показалось подкрепление в лице нескольких десятков двемеров в сопровождении Азмеша и уже знакомых Ашиан странных автоматонов-мух, которые, в отличие от остальных механизмов, могли летать.       Соратники и Стража Рассвета оказались отрезаны от коридора, ведущего к лифту на поверхность, а атакующие сверху металлические монстры внесли неразбериху и суматоху в их ряды — кто-то успел уклониться, кому-то не повезло — гибкие тонкие лапы анимункулов вонзались в тела, словно копья, протыкая насквозь и навсегда оставляя воинов на мозаичном полу двемерского города.       Драконорожденная невольно отступила обратно к пролому, таща за собой Аранмина. Серана, темным облаком метнулась к новоприбывшим, ловко лавируя между ними и вытягивая из тех, кто находился ближе к ней, жизненную энергию.       Азмеш хладнокровно обогнул побоище и двинулся в сторону сбежавшей пленницы. Затем, заметив опирающегося на ее плечо фалмерского принца, остановился. Ашиан отчетливо увидела в глазах двемера сначала замешательство, потом — узнавание.        — Советую вам всем сдаться! — громко произнес военачальник, не обращая внимания на злобно оскалившуюся пасть вампира-лорда. — Дальнейшее сопротивление будет означать только бессмысленные смерти. Количество автоматонов в десятки раз превосходит численность ваших сил.        — Я, скорее, сдохну, чем сдамся! — хрипло заявил Аранмин, снова пытаясь призвать ту сокрушительную мощь, которая у него была еще несколько минут назад. Однако попытка его не увенчалась успехом — белый ореол появился и исчез, а из носа фалмера опять закапала кровь.        — Очень неразумный подход, ваше высочество, — сухо ответил Азмеш.       Лицо принца исказила полубезумная улыбка:        — Очень даже разумный, если мне удастся захватить с собой кого-то из вас!       Двемер пренебрежительно дернул уголком губ:        — Саморазрушение у вас, видимо, в крови, — холодно заметил он.       Позади послышался лязг — приближалась очередная партия центурионов. Пол содрогался под их шагами.       Серана взмыла вверх, вытягивая заклинанием жизнь из Азмеша, но тот, коротко замахнувшись, выставил перед собой призрачный сияющий щит, который препятствовал вампирским чарам.       В зал, грохоча, вошли еще три центуриона.        — Сдавайтесь! — повторил Азмеш, зло сверкнув глазами в сторону Сераны.       И в этот момент послышался рев, от которого кровь застыла в жилах — Эйла и Атис трансформировались в оборотней и принялись крушить механизмы, окружавшие их со всех сторон.        — Она все-таки обратила его, — пробормотал Вилкас, имея в виду данмера.       Но Ашиан было не до самоуправства рыжей Охотницы: с Аранмином, все так же цеплявшимся за ее плечо, ей было сложнее обороняться. И, уходя от удара одного из центурионов, она оступилась и упала на пол вслед за фалмером. Тут же подлетел Вилкас, отчаянно кромсая металлическую конечность автоматона и стремясь защитить своего Предвестника. Воин был быстр и умел, но даже ему было не под силу справиться с таким количеством врагов. В спину Соратника вонзилась тонкая и острая лапа мухи. Вилкас вскрикнул, стараясь освободиться, но лишь протаскивая анимункула за собой. На помощь ему пришла Мирабелла, ударившая несколько раз огненными шарами в середину механического туловища. Внутри мухи что-то щелкнуло и задымилось. Подоспевшая Лидия пинком отшвырнула механизм, который уже опутал узор голубых молний. А затем, глухо проскрежетав, металлическое туловище взорвалось, разбросав во все стороны детали.       В центре зала рассвирепевшие оборотни сражались со всеми, кто подворачивался им под руку. Их громовой рев сотрясал своды. Даже охотники на вампиров старались держаться подальше от побоища. Казалось, еще немного — и наступит долгожданный перелом в битве, который поможет им одержать победу. Но в этот момент откуда-то сверху стали извергаться потоки огня. Рев оборотней превратился в надрывный вой. Время, отпущенное Хирсином на пребывание в шкуре зверя закончилось, и Эйла с Атисом вновь вернулись в настоящий облик. Истошные крики обожженных людей заполонили весь зал.       Ашиан, оставив Аранмина лежащим на полу, бросилась на помощь Соратникам и Страже Рассвета, но дорогу ей заступил Азмеш. На лице двемера не отражалось никаких эмоций. Лишь в темных глазах плескалось подобие снисходительности.        — Я же предупреждал тебя, — спокойно напомнил он. — Единственный выход выжить — подчиниться нам!       Драконорожденная презрительно фыркнула:        — DOVah AhMIK GeiN BORMah, BeyN JooR*!       В глазах ее полыхнул багрянец. Алдуин требовал отмщения и Ашиан с большим удовольствием снесла Криком Безжалостной Силы препятствие в виде Азмеша, а затем, окружив себя огненным облаком, бросилась в драку с явно превосходящими силами противника.       Однако несмотря на все свое воодушевление, она чувствовала, что наконец-то долгие, изматывающие дни без еды, которые она провела в застенках двемерского города, начинали давать о себе знать, несмотря на то, что Пожиратель Мира все еще продолжал делиться с ней своей силой — в движениях чувствовалась слабость и скованность, в голове нарастал туман. Крики сражающихся слышались приглушенно, а когда перед ее глазами внезапно очутилась Мирабелла, Драконорожденная поняла, что какой-то отрезок времени она пропустила, отключившись и двигаясь лишь по инерции. Хорошо еще, это продлилось, видимо, недолго, и Алдуин не успел воспользоваться провалом в ее сознании.        — Мы не продержимся долго! — произнесла Мирабелла. — Многие ранены.       В подтверждение ее слов их обеих атаковал окончательно выведенный из себя Азмеш. Сгусток ярко-синего пламени слетел с его ладоней, уже в полете разрастаясь, словно чудовищный фейерверк. Заклинание не было знакомо ни Драконорожденной, ни архимагу, но Мирабелла все равно выставила магический щит. Призрачная поверхность замерцала при соприкосновении со снарядом, однако сдержала первичный натиск, а затем с треском рассыпалась. Жар опалил обеих женщин, но так как бóльшую часть урона принял на себя уничтоженный щит, они отделались лишь незначительными ожогами. Точнее, отделалась Мирабелла. Довакин успела выкрикнуть ту’ум Бесплотности, и заклинание Азмеша не нанесло ей никакого вреда.       Положение продолжало ухудшаться — анимункулы, не знающие боли и страха, планомерно уничтожали противника: Ашиан видела, что многие стражи и Соратники лежат на полу и уже не подают признаков жизни. Несколько двемеров тоже распростерлись неподалеку, но количество жертв у противника явно было меньше.       Серана без зазрения совести использовала на поверженных врагах искусство некромантии, поднимая то одного, то другого и посылая их в битву. Драконорожденная, наверное, впервые в жизни пожалела, что обходила стороной эту сторону колдовства. Впрочем, в той ситуации, в которой они сейчас оказались, вряд ли бы это сыграло существенную роль. Хотя, могущественный маг, сражающийся на их стороне все-таки повысил бы шансы к отступлению.        — Rii VaaZ ZOL! — рявкнула она, целясь в Азмеша.       Однако тот, словно интуитивно сообразив, насколько опасен этот Крик, поспешно отпрыгнул в сторону, и ту’ум вонзился в двемерского лучника, как раз прицелившегося для стрельбы. Эльф, окутанный фиолетовым свечением, неестественно выгнулся, затем рухнул на пол, а после поднялся уже послушной марионеткой, готовой выполнять любые приказы своего хозяина.       Алдуин что-то недовольно проворчал, но особенно протестовать не стал, видимо, решив не акцентировать внимание на запретных Криках, раз уж речь шла о собственном выживании. Конечно, Ашиан сомневалась, что Пожирателя Мира, подобно Даэдрическим Принцам, вообще можно убить, но кто знает, какую судьбу им уготовил Акатош? Ведь до того, как они с ним оказались в одном теле, такое и представить было сложно.       Лучник атаковал своего командира, однако их противостояние продлилось недолго и Азмеш ожидаемо победил мертвеца, который моментально рассыпался кучкой праха. Бросив в Драконорожденную ненавидящий взгляд, военачальник быстрым шагом направился в сторону Аранмина, все так же неподвижно лежащего у пролома. Недолго думая, Ашиан влепила в спину двемера огненным шаром. Азмеша сбило с ног и несколько метров протащило по полу. К сожалению, качественная золотистая броня свела урон почти на нет, и эльф снова поднялся, отдавая короткий приказ центурионам.       Два грохочущих исполина сразу же двинулись к Аранмину и Вилкасу. Лидия, добивавшая очередную муху, издала воинственный клич и бросилась наперерез центурионам.        — Не надо! — успела крикнуть Ашиан, посылая в огромных автоматонов заряд молний.       Она промахнулась совсем немного, но промах этот стоил слишком дорого. Замахнувшись, смертоносный исполин буквально снес стоявшую у него на пути нордку, впечатав ее в стену. Послышался тошнотворный хруст. Изо рта Лидии хлынула кровь. Хускарл еще пару раз судорожно дернулась, а затем свалилась на пол, словно сломанная кукла. Закрепляя достигнутый успех, центурион снова нанес удар, на этот раз разрушая пол.        — Лидия! — отчаянно выкрикнула Ашиан, понимая, что теперь ее помощь тщетна, но все равно устремляясь к нордке, исчезающей в темном проломе.       Путь Драконорожденной преградили сферы, раскручивающие в воздухе конечности, похожие на острозаточенные мечи.       Пожиратель Мира, которого вновь жалили раздиравшие Довакина горе, гнев и боль, оглушительно взревел.       Центурионы уже были совсем рядом с Аранмином и, очевидно, намеревались расплющить его. Ашиан, занятая сражением со сферами, не успевала. Азмеш с победным огоньком в глазах обернулся к Драконорожденной, но неожиданно, глянув куда-то наверх, заметно заколебался и махнул рукой автоматонам прекратить движение.        — Советую тебе отступить, — громко произнес знакомый голос.       Ашиан, расправившись с последней сферой, вскинула голову, пытаясь найти его обладателя. Виртур находился на выдвижном решетчатом мостике. Позади него, держа наготове булаву, виднелся Гелебор. Но не внезапное единодушие братьев удивило Ашиан — рядом с архиепископом стояла незнакомая Драконорожденной эльфийка, очевидно, двемерка, возле шеи которой поблескивал морозный обруч. Судя по всему, фалмер удерживал ее при помощи заклинания.        — Либо ты дашь нам уйти, — продолжил Виртур, — либо Зутанд умрет.       Взгляд эльфийки горел всепоглощающей ненавистью. Ашиан даже передернуло. Она могла лишь предполагать, кем являлась эта женщина, но, судя по помрачневшему лицу Азмеша, жизнь ее все-таки имела немалое значение. Вокруг снежного эльфа едва заметно мерцал барьер — этим он обезопасил себя от стрел или заклинаний противника.        — Ты не в том положении, чтобы диктовать условия, — размеренно произнес двемер. — У нас количественный перевес. Одно мое слово — и вас всех перебьют.        — Возможно, — не стал спорить Виртур. — Но в таком случае нас всех постигнет одинаковая участь — я обрушу своды. Никто не уйдет. И даже если кому-то из вас посчастливится выжить — вряд ли ваш правитель поблагодарит его за гибель представительницы королевской династии.       Азмеш молчал, видимо, взвешивая возможные риски и последствия. Его воины, сами чем-то похожие на автоматонов, ожидали окончательного решения командира. Виртур предупреждающе повел ладонью в воздухе, стягивая морозное заклинание вокруг шеи эльфийки. Зутанд инстинктивно схватилась за обруч, но тут же с проклятиями отдернула руку — видимо, внешняя сторона этого ободка была холоднее ледников, дрейфующих в Море Призраков.        — Хорошо, — наконец произнес Азмеш. — Уходите. Уничтожение Аванчнзела не входит в наши планы.       Конечно, поняла Ашиан, ведь город, по сути, являлся огромной библиотекой, в которой были собраны знания многих поколений двемеров. Каким бы замечательным военачальником ни был Азмеш, маловероятно, что ему сошла бы с рук потеря такого значимого объекта — глубинные эльфы всегда очень трепетно относились к информации.        — Однако запомните, — продолжил двемер. — Это последний раз, когда я иду вам на уступки. При следующей нашей встрече я не стану учитывать условности и последствия.        — Следующая встреча станет для тебя последней, — холодно заверил его Виртур.       В голосе снежного эльфа не было вызова или издевки — лишь холодная, непоколебимая уверенность в своей правоте. Он точно знал, о чем говорил.       Азмеш, ничего не ответив, махнул рукой, этим жестом приказывая своим воинам и автоматонам расступиться и дать возможность противнику уйти. В его обсидиановых глазах Ашиан прочла беспощадный приговор.              

***

      

      На поверхности уже стемнело и шел ледяной дождь.       Зутанд Виртур отпустил, несмотря на то, что разъяренная Ашиан советовала ему ее убить. Драконорожденная, Серана, Гелебор, архиепископ и Мирабелла прикрывали отход раненых. Над их головами летал встревоженный Дюрневир, готовый атаковать по первому слову Довакина. Неподалеку, на скале сидел Нуминекс, который все это время пытался отыскать своего повелителя и, поняв, что он находится в Аванчнзеле, не покидал пределов двемерского города. Под такой защитой Ашиан снова чувствовала себя почти неуязвимой, хоть и замерзшей до ужаса — ее теплый плащ и меховые рукавички теперь были неизвестно где.        — Она просто глупая девчонка, — произнес архиепископ, пристально наблюдая за входом в Аванчнзел, пока остальные спускались вниз, через ряд вытесанных в камне арок. — Неплохой маг, но и только. Не сосчитать, сколько раз она оказывалась в сложных ситуациях из-за своего эгоизма и неверной оценки собственных возможностей. Все знают об исключительной рациональности и расчетливости двемеров. Так вот, это не про нее.        — Ты сказал, она родственница короля?        — Да. Думака. Одно время королевские семьи даже задумывались о браке между ней и Аранмином, дабы укрепить связь между нашими народами. Хвала Аури-Элю, эта глупая затея быстро сошла на нет.       Они, не сговариваясь, посмотрели в сторону Эйлы и Атиса, которые тащили раненого принца. Аранмин был без сознания, лицо его пересекала ветвистая сетка лопнувших капилляров, под закрытыми глазами залегли густые тени. А вот оборотни, благодаря ускоренной регенерации, уже более-менее пришли в себя и вызвались донести фалмера. Фаркас помогал идти брату, раны которого частично исцелил Гелебор. Однако на принца такие же чары восстановления не подействовали. И архиепископ, увидев, в каком состоянии пребывает наследник фалмерского престола, лишь сжал губы в тонкую полоску.       К ним подошел Дорак. Стражи Рассвета в сражении пострадали больше всех и вид у орка был удрученный.        — Неподалеку находится крепость Ларгашбур, — произнес он. — Там живут мои родичи. Предлагаю пока расположиться у них, чтоб подлатать раненых.        — Орки разрешат нам войти в свою крепость? — засомневалась Мирабелла.        — Я ж говорю — там мои родичи. Они согласятся, когда я им все объясню. К тому же, Рифтен слишком далеко и раненые просто не смогут дойти туда.        — Тогда пойдем в Ларгашбур, — согласилась Ашиан. — Там наверняка есть лекари.        — Тан, — беспомощно пробормотал переминавшийся с ног на ногу Валдимар. — Лидия … она же …       Драконорожденная стиснула зубы. Она скорбела по храброй нордке, бесстрашно бросавшейся вслед за ней в огонь и воду, но у нее уже не осталось сил утешать других. Поэтому она просто молча положила руку на плечо Валдимара и произнесла:        — Мы отомстим.       Дорога до орочьей крепости показалась ей бесконечной, несмотря на то, что Фаркас щедро поделился с ней своим плащом. Ашиан страшно устала, продрогла и все время сваливалась в какое-то странное оцепенение, граничащее с выпадом из реальности. Виртур шел рядом с ней, она чувствовала, как его рука сжимает ее локоть и это придавало ей уверенности. Серана, собиравшаяся спросить, как дела у Драконорожденной, бросила на них проницательный взгляд, с раздражением передернула плечами и тут же отстала. Ашиан понимала, что надо бы поблагодарить и ее, и Дорака, и Соратников, и Гелебора за то, что они прибыли ей на выручку, но никак не могла выбрать подходящий момент, да и сил было катастрофически мало. Ранее поддерживающий ее Алдуин словно впал в спячку и его присутствие едва ощущалось. Предвестник с бóльшей бы охотой проделала этот путь на спине дракона, но боялась, что в таком состоянии просто свалится со спины крылатого ящера, в какой-то момент отключившись.        — Ты помирился с братом? — тихо спросила Ашиан у Виртура, пытаясь разговором отогнать неприятную дрему.        — Нет. Просто у нас совпадают мнения относительно твоего спасения.        — Почему заклинания исцеления Гелебора не подействовали на Аранмина?       Архиепископ некоторое время молчал, прежде чем ответить, затем, заметив, что Драконорожденная начинает спотыкаться и засыпать на ходу, произнес:        — Он использовал так называемый «Зов Аури-Эля». Это чрезвычайно мощная способность, задействовать которую может лишь высшее духовенство или члены королевской семьи. Они обращаются к нашему богу и тот наделяет их огромной силой. К сожалению, тела смертных не в состоянии долгое время выдерживать напор подобной энергии. Это все равно что пытаться остановить половодье деревянным забором. Расплата неминуема и наступает очень скоро. Обычные целительные чары тут не помогут.       Ашиан моментально встрепенулась:        — То есть, и ты можешь воспользоваться "Зовом"?        — В моем случае эта способность увеличивается во много раз, — нехотя пояснил Виртур. — Я же верховный жрец и, вроде бы, привык напрямую обращаться к Аури-Элю. Стало быть, способен выдержать гораздо бóльшую мощь. Теоретически с ее помощью я мог бы уничтожать армии. Но и цена за подобную силу очень высока.       Все оцепенение разом схлынуло с Драконорожденной, унесенное страхом. Иссиня-бледное, покрытое дорожками кровавых разводов лицо принца всплыло перед ее глазами.        — Пожалуйста, пообещай никогда не использовать эту способность, — попросила она, пытаясь увидеть во тьме глаза архиепископа. — Слышишь?       Она почувствовала легкое движение, словно фалмер пожал плечами.        — Можешь не беспокоиться. После того, как я на несколько тысячелетий отрекся от Аури-Эля, он забрал многие мои силы. В том числе и эту.        — Нет, — настаивала Ашиан. — Пообещай!       В темноте мелькнул медленно подплывающий к ним огонек, рассеивающий мглу. Наконец-то стало отчетливо видно отчасти задумчивое, отчасти уставшее лицо Виртура, но ответить Драконорожденной снежный эльф не успел — к ним подошла Мирабелла, кутающаяся в длинный, явно ей не по размеру, плащ.        — Ашиан, может, сейчас и не время, но у меня к тебе есть разговор. Не хочу его откладывать, поскольку боюсь, что потом будет поздно.        — Что? — обреченно спросила Драконорожденная.       Мирабелла пошла рядом с ней и архиепископом, приноравливаясь к их шагу и собираясь с мыслями:        — Мы убедились в том, что двемеры вернулись в полном составе, — произнесла она ровным тоном, словно читала очередную лекцию в Зале Стихий. — Они невероятно сильны, опасны, а их коварство не знает границ.        — Все так, — подтвердила Ашиан, не понимая куда клонит архимаг, озвучивая прописные истины.        — Анкано сейчас на Саммерсете, — продолжила Мирабелла. — Если принять во внимание, что все контролируют именно двемеры, то он может попасть довольно в затруднительную ситуацию. Его затея изначально отдавала авантюризмом, но он, по крайней мере, рассчитывал столкнуться на островах только с Талмором, а сейчас все усложнилось в разы, поскольку двемеры непредсказуемы, в отличие от того же Доминиона, порядки в котором ему отлично известны.       Ашиан резко остановилась. Во всей этой неразберихе она совсем забыла об угрозах Азмеша. Мало толку было от ее побега, если в руках двемерского военачальника оказался бы ее последний родственник, жертвовать которым она не собиралась.        — Что-то не так? — встревожилась Мирабелла.       Драконорожденная медленно потерла лоб ладонью, словно пытаясь собрать мысли воедино:        — Азмеш знает об Анкано, — произнесла она тихо. — И, несомненно, контролирует ситуацию на Саммерсете. Если прямо сейчас не вмешаться, то участи моего дорогого дядюшки не позавидуешь. Азмеш наверняка в ярости.        — Без сомнения, — подтвердил Виртур. — Но он постарается выправить ситуацию в ближайшее время. Вряд ли он немедленно помчится докладывать нынешнему королю о своем провале. Скорее, попытается заменить одних заложников на других. Иными словами, думаю, Анкано вскоре придется познакомиться с сомнительным двемерским гостеприимством.        — Причем, ему и в голову не придет, что он имеет дело с этим давно исчезнувшим народом, — добавила Мирабелла.       Ашиан стояла молча, бессильно кусая губы. Мысли по-прежнему разбегались и в голове не появлялось ни одной стоящей идеи.        — Что вы предлагаете? — наконец спросила она. — До Саммерсета плыть долго. Уже не говоря о том, что сначала необходимо добраться до ближайшего порта. За это время Анкано десять раз успеют схватить.        — Ты можешь послать за ним какого-нибудь дракона, — осторожно предложила Мирабелла.       Ашиан вздохнула:        — Драконы очень своенравны. Конечно, они позволяют мне летать на них, но это не распространяется на моих родственников, иначе их можно было бы использовать вместо повозок.        — Пожалуйста, придумай, как их можно убедить, — настойчиво произнесла архимаг. — В конце концов, твой дядя не только ради себя все это затеял. И сейчас он слишком рискует. Даже больше, чем сам это осознает.       Драконорожденная снова вздохнула, думая о том, что, возможно, удастся уговорить Одавинга слетать на Саммерсет. Из всех драконов именно с ним она была наиболее близка … Не считая, конечно, Алдуина, с которым вообще приходилось делить одно тело.        — Мирабелла, я все понимаю. Ладно, хорошо. Предположим, я смогу послать дракона в Алинор. Но что дальше? Эльфийское королевство — это не нордская деревня из пяти домов на двух улицах. Как ты предлагаешь искать там Анкано? Не будет же Одавинг приземляться в каждом городе и спрашивать, не видел ли кто его!        — Нет, конечно, — согласилась Мирабелла. — Но перед самым отъездом я наложила на него следящее заклинание. Просто на всякий случай. Скорее всего, за это время чары уже ослабли, но его все равно можно будет обнаружить на небольшом расстоянии.        — И ты предлагаешь Одавингу кружить над островами до тех пор, пока кто-нибудь не заметит огромного дракона и не решит поупражняться в стрельбе? — недовольно спросила Ашиан. — DOVah, конечно, трудно убить, но все же возможно.        — Она права, — поддержал ее архиепископ, который помнил подавленность Драконорожденной после потери Снежного Охотника в Маркарте.        — Исходя из элементарной логики, — спокойно возразила Мирабелла, — Анкано будет находиться как можно ближе к штаб-квартире и королевскому дворцу, поскольку основные интриги плетутся именно там. Так что, надо начинать искать его в столице. Ты, конечно, можешь не согласиться, — она бросила короткий взгляд на Ашиан, — но одно я знаю наверняка — если мы ничего не предпримем, двемеры используют его против тебя. Ты можешь оставить Анкано на произвол судьбы, но вопрос в том, уживешься ли потом с собственной совестью, ведь, насколько я понимаю, твой дядя не совсем тебе безразличен.       Ашиан обернулась к архимагу, пристально изучая выражение ее лица, а затем, по-доброму усмехнувшись, произнесла:        — Тебе тоже.       И запрокинула голову к уже начавшему светлеть небу, собираясь призвать Одавинга.