Парадокс

Вдруг где-то в верхней части неподвижного тела послышался слабый удар сердца, затем еще один и еще. Девушка сделала резкий вдох, будто только что вынырнула из воды, и зашевелилась. Попыталась подняться на дрожащих руках, стала озираться по сторонам, пока наконец не остановила свой взгляд в дальнем конце естественной комнатки. Наблюдающий за всем этим как бы со стороны ведьмак увидел там меч. Огромный. Вряд ли он такой уж неподъёмный, но сражаться таким было бы неудобно от слова «совсем». Разве что на парадах выносить в качестве красивой бутафории. Ламберт никогда не понимал этой дурацкой тяги некоторых людей к бестолковой помпезности. Ведьмак подошел и поднял огромных размеров железку. Если бы не все еще действующий «Гром», меч и двумя руками поднять было бы не так-то легко. Ламберт осмотрел находку. Для парадного оружия слишком уж просто оформлена рукоять и клинок. Но работа мастерская, это видно даже в темноте. Мутант про себя усмехнулся: человек при таком освещении не увидел бы ничерта, а он всего-то шагах в десяти-пятнадцати от входа. Вдруг мужчина дернулся, уходя в сторону от удара. Если бы не нечеловечески острые чувства, ему бы уже раскроили голову камнем. А девушка то шустрая. И минуты не прошло, как ожила, а уже кидается на ведьмаков. — Что тут, куррва мать, происходит?! — злобно выплюнул почти пострадавший. В ответ эхом раздался непробиваемо спокойный голос, который мог бы даже тянуть на мелодичный, будь в нем хоть капля жизни. — Верни. Ты не человек, а значит, на тебя и правило не распространяется. Я имею право тебя спокойно убить. Но не трону, если вернёшь мой меч и уберешься отсюда. На это Ламберт решил не отвечать. А что говорить? Похоже, девка не в себе. Да и куда такой мелкой эту дубину стальную хотя бы уволочь. Но все же чутье буквально вопит о том, что оружие ей отдавать ни в коем случае нельзя. Хотя бы пока не выяснится, почему сталь и, судя по всему, мечница, пропахли кровью убитого грифона. — Давай мы с тобой вернемся в деревню, я донесу для тебя эту тяжеленную железку, — почти с сарказмом, — а ты мне расскажешь, что тут, твою-то мать, происходит, — на окончание фразы Ламберт окончательно потерял терпение. Глаза собеседницы вспыхнули золотым, но тут же погасли, а девушка согнулась пополам в спазме боли. — Ладно, будь по-твоему, — выдавила из себя блондинка и, отдышавшись, встала на ноги. Только сейчас ведьмак заметил, что глаза существа, стоящего перед ним, едва различимо поблескивают золотом, чего не может быть при таком освещении у обычного человека. Скорее уж у чародейки, когда та собирается что-то намагичить. Или у ведьмака, который, сосредоточившись на своих чувствах, что-то высматривает. — Что ты такое? — Ламберт поспешил задать вопрос, интересующий его с того момента, как он разглядел это «нечто» в пещере. — Вы зовёте нас «клеймор», — судя по тону, это дежурная фраза для девушки. Глядя на недоумение на лице мужчины, она решила пояснить: — Сереброглазые ведьмы, что охотятся на йома, — медленно, выжидающе глядя в глаза собеседнику, ища искру издевки, безумия или хотя бы узнавания, — кто ты такой, если ничего об этом не слышал? — Я ведьмак. Тот, кто избавляет от проблем с монстрами. И ты, скажу я тебе, не похожа ни на человека, ни даже на ведьму. И что за бред ты несешь? Йома? — Ламберт уже не был так уверен, злиться ему или же готовиться к смерти, но природная вспыльчивость так и рвется на волю. Чутье буквально выло о том, что этот противник ему не по зубам даже обезоруженный, а медальон выплясывал задорный танец на цепочке. Никогда и ни в одном бестиарии Ламберт не видел ничего подобного. Новый вид? Второе сопряжение сфер? Нет, это бы отразилось на всем. Наверное. Магия в этом мире ведь уже существует. Что за чертовщина тут творится? И как теперь поступить с «находкой»? Зарубить? Что-то непередаваемый убийственный взгляд глаз цвета белого золота сметал весь энтузиазм в зародыше. Так не смотрят даже относительно разумные монстры: с холодным напряжением, готовностью убить в любой момент, дай только повод, внимательно и цепко, но при этом бесконечно спокойно. Хотя... Было дело, когда они шли к месту силы с Белым Волком... Он с тем же видом размышлял, отдать ли горным троллям мечи, чтоб пройти через их владения без лишних жертв, или следует убить тварей, как поступил бы любой нормальный ведьмак. Может, она из высших вампиров? Сам охотник на монстров их, слава Мелителе, не встречал. Но почему-то никакая другая дрянь из всех знакомых ведьмаку, в его представлении, не могла так смотреть, а вероятность того, что перед ним мутант, подобный ему, Ламберт не допускал: такими его собратья не бывают. В любом случае дело принимает очень дурной оборот. Может, окажись на его месте Геральт, тот бы приложил все силы, чтоб не отнимать жизнь разумного существа... или бросился бы в бой не на жизнь, а на смерть. Но этот идиот рано или поздно выиграет в эту рулетку второе. А Ламберт… А что Ламберт? Его просили убить монстра. Но сейчас шанс выполнить «просьбу» (почти) равен нулю. Пока что нужно выяснить, что это существо из себя представляет, пока оно еще настроено на диалог. Иначе шансов и не появится. Или может даже удастся избежать боя и, следуя примеру вышеупомянутого коллеги, договориться миром. Ламберт сам себя не узнавал, но жить хотелось больше, чем острить и лезть на рожон. За наглой ухмылкой мозг мутанта метался от варианта к варианту. Договориться? А если не получится, то что? Он ее не убьет. Максимум завалит пещеру и погребет тут их обоих. Но и это не дает гарантии, что эта тварь не выберется наружу, просто немного задержавшись. — Я тебе сразу скажу, красавица. Тут никто не слышал ни про «клеймор», ни про «йома», ни про «сереброглазую ведьму». Хотя я вашу гнусную братию знаю поверхностно, — Ламберт всегда Ламберт. Даже в такой момент не сумел сдержать своей паршивой ухмылки и колкостей. Собеседница на это почти не отреагировала. Только слегка вскинула брови и добавила немного суровости во взгляд. Чем-то напоминает повадки старых ведьмаков, которые устали на кулаках доказывать свою правоту селянам. Даже добродушный при общении со своими коллегами Весимир таков был. Умел без всякого Аксия и повышенных тонов надавить так, что мало кто решался с ним спорить. Правда с особо самоуверенными это могло дать обратный эффект, но старый ведьмак — совсем не то же самое, что старый человек. А по ней видно, что человеческого еще меньше. Скорее всего только внешность. Даже голос скорее принадлежит какой-нибудь сирене или альпу, чем обычной девушке. Нехорошее предчувствие ворочалось огромным чёрным ленивым змеем где-то в районе живота, но пока ситуация не казалась окончательно пропащей. Они пока разгговаривают. И то, что одним махом снесло голову грифону, пока что готовится только защищаться и агрессии не проявляет. Пока... Наверное, впервые Ламберт искренне пожалел, что все его умение общаться в основном сводится к очень развитому чувству язвительного стиля и богатому словарному запасу, заточенному исключительно под споры и едкие комментарии. Ну ладно, чай не идиот, нормально разговаривать тоже умеет, хоть это и вымораживает порой. — Давай с начала. То, о чем ты говорила… — осторожно начал ведьмак, — ничего подобного в этих краях не встречается. Откуда ты? Девушка промолчала. Судя по выражению ее лица, она сейчас о чем-то крепко задумалась. — Как называется это место? — наконец нарушила молчание незнакомка. — Сейчас мы находимся недалеко от Велена, если тебе это о чем-то говорит, — и ежу понятно, что нет, но Ламберт, хоть уже и догадался, еще не до конца осознал, что девушка пришла очень издалека. Как с Луны свалилась. Или выползла из какой-то лаборатории или эльфских руин. На элементаля она, конечно, не похожа, но черт знает этих ушастых. — Только то, что я очень далеко от знакомых мне мест, — напряжена. Ну неудивительно. Они оба сейчас напряжены, как два натянутых каната, в ожидании, когда собеседник решит напасть. И оба одинаково нихрена не понимают, что происходит и что следует сделать. Сереброглазая ведьма вновь заговорила, но уже более мягко, почти по-человечески: — Верни мне мое оружие. Я убиваю только монстров. Ты на монстра не похож. Скорее на что-то вроде меня, только намного слабее. Хотя глаза у тебя совсем как у йома, — немного подумав, она пояснила, — монстров-людоедов, терроризирующих земли, откуда я пришла. Вот уж слабаком Ламберта еще ни одна девка не смела называть... В миг поднявшаяся волна негодования на короткое мгновение вскипятила мозг и уже готова была повалить едким потоком желчи и ругательств из всех щелей, приправленных демонстрацией всей ведьмачьей боевой выучки. Но тут же кипяток обернулся ледяной коркой инстинктивного, подсознательного страха перед неизвестным и ненормально сильным противником. — Ну если ты охотница на бестий, то для тебя и тут работа найдется, — усмехнулся Ламберт, — Это ведь ты убила того грифона? — Так вот что это была за тварь… Да… Он… был не таким уж и слабым, но я использовала не больше пятидесяти процентов силы йома и все равно почему-то начала пробуждаться, — девушка сама не заметила, как погрузилась в рассуждения. Очень уж волновал ее этот жизненно важный вопрос. Если она пробудится — это конец. Но ведьмаку, похоже, этот набор фраз ни о чем не говорил. Что ж, любопытство никому не чуждо, особенно Ламберту. Особенно когда беседа оттягивает момент, когда собеседница с ним расправится. — Пятьдясят процентов силы йома? — напряженно переспросил, готовясь отпрыгнуть и достать серебряный меч. — Ты ведь сказала, что это монстры. — Такие как я — люди только наполовину. Йома быстрее и сильнее самых натренированных человеческих бойцов. Чтоб сравниться с монстрами в скорости и силе, мы сами перестаём быть людьми. — Похоже, у нас больше общего, чем я думал, — Ламберт не удержался и позволил себе немного позубоскалить, поняв, что перед ним что-то наподобие собрата-ведьмака, хоть это и кажется все таким же невероятным. — Сильно в этом сомневаюсь, — не поняла или просто проигнорировала? — Ты не расскажешь, что это было? Это же ты стояла посреди комнаты с белой чертовщиной, копошащейся в спине? — Я. Ты ведь не в курсе, что такое «пробуждение»? В тебе есть немного от монстра, но недостаточно, чтоб это могло взять верх над человеческим сознанием. Остановимся на том, что я потеряла контроль… А потом проснулась. Что это была за жидкость? Она обожгла, будто огнем. — «Ласточка», — голос выдал недоумение, мутант запустил руку в подсумок. Так и есть. — «Ласточка» и «белый мед». Исцеляющий эликсир и отвар, нейтрализующий действие любых других веществ и мутагенов, — произнес почти победно, будто открыл новую полезную формулу. Но тон быстро сменился.  — Что значит «потеряла контроль»? Когда мутанты теряют контроль, могут что-нибудь разрушить, убить… Но не превращаются в неизвестную хрень, — ведьмак уже начинал закипать. Премерзкая ситуация, нихрена не понятно и все становится с каждой минутой все больше похоже на дебильную шутку. — Как я уже сказала, ты несешь в себе только отпечаток чудовища, а я приняла кровь и плоть йома… Не сравнивай меня с себе подобными — она резко замолчала, сжимая кулаки и стиснув челюсти до скрипа. Злится? Почему-то Ламберт с усмешкой сам вспомнил, как обсуждал похожую тему с Геральтом. Наверно тогда он выглядел так же, только отнюдь не молчал. И все же интересно… — Как ты узнала? — Что ты такое? Потоки энергии в твоём теле. Как у йома, но настолько слабые и при этом четкие, что это не может быть скрытой ёки, — девушка пояснила, заметив недоуменно приподнятую бровь собеседника, — ёки — энергия монстра. Ламберт неопределенно хмыкнул и все же решил съязвить. — Так я слабый монстр? Вот уж спасибо! А то люди в селеньях не видят разницы между мной и гулем! Девушка слабо улыбнулась, будто ответ ведьмака ее повеселил. Блондинка несколько расслабилась, и Ламберт решил принять более комфортную и привычную для себя позу, оперевшись спиной о стену пещеры и скрестив руки на груди. — И все же расскажи про пробуждение. Жопа подсказывает, что это может оказаться самой большой занозой из всех, что можно в нее вогнать. Собеседница невесело посмеялась. Может, этот парень и окажется в конце концов каким-то подвидом монстра-людоеда, но сейчас он ее забавлял. А с такой слабой ёки он ей, даже безоружной, не соперник. Хотя, может, это на фоне здешнего пропитанного энергией воздуха? Неважно. Сейчас ей лучше избегать использования своей силы. Слишком опасно. — Пробуждение происходит, когда человеческое сознание теряет контроль над силой монстра. Тогда оно угасает и мы полностью перестаем быть людьми. Это хуже смерти. — Представляю, — как-то неопределенно протянул ведьмак. Его сознание вдруг поразила мысль, что ему еще, в общем-то, повезло. В него не вшили печень накера или легкие утопца, не влили кровь гуля или еще какую гнусь творить не стали. Они бы еще долго выясняли, что каждый из себя представляет, если бы не рев грифона, раздавшийся совсем недалеко от пещеры. Грифоны живут парами. Черт. Со всей этой чертовщиной Ламберт забыл о главном. Самка нашла их. И пришла мстить за партнера. Не такие уж и глупые эти твари. Ламберт замер на секунду в раздумьях, а затем, воткнув огромный меч девушки в каменный пол пещеры, выхватил серебряное оружие и пошел к выходу, заранее накладывая Квен и готовясь использовать Аард, чтоб сразу сбить летающую махину. А девка… Остается только надеяться, что воткнутый им под действием «Грома» в породу тяжеленный клинок не поддастся хрупкой на вид особе.