Люби меня...

- А я тебе что говорила? Ну нет же, зачем мне верить, я всего лишь жалкая подружайка, советы которой можно закинуть в самый дальний угол чердака, да? - Аля скрестила руки под грудью, смотря на Дюпен с обидой. - Прости, Аль, - Маринетт виновато опустила голову вниз, закусив губу. - Но в следующий раз я буду слушать тебя, обещаю! - она сделала руками жест мольбы, посмотрев на шатенку щенячьими глазками, пытаясь вымолить прощение. - Ты у меня самая лучшая, Алечка, прости, прости, прости! - Подхалимка, - прокомментировала Сезер, покачав головой. - Ладно, так уж и быть... - она улыбнулась, обняв Маринетт, которая тут же почувствовала лёгкость, словно камень с плеч.       Кареглазая шатенка чувствовала подвох. Не в Адриане, а в Шарлотте. Ведь Нино уже говорил об искренности чувств Агреста к Дюпен-Чен, поэтому это оправдывает его в глазах Сезер, а вот Монсье не должна оставить всё так, это слишком просто. Такая как эта девушка не должны сдаваться в случае провала.       По сравнению с ней Маринетт тускнет, ведь синевласка достаточно слабохарактерна, принимающая всё близко к сердцу. Шарлотта может просто сдунуть Чен как пёрышко со своего пути. Досадно... - Агрест планирует рассказать о тебе в СМИ? - поинтересовалась Аля, заделав волосы в высокий хвост, крутясь у зеркала. - Я не знаю, он ничего не говорил... И... если честно, то я не хочу светиться, - скромно ответила Маринетт, сложив руки в замок. - Пусть подождёт с этим, боюсь, у тебя могут быть проблемы. Сама знаешь, что все девки сохнут по нему. Им ничего не стоит поквитаться с тобой. А одна против них это... это полная жопа, - девушка присвистнула. - Кстати, он говорил об интервью... - осеклась брюнетка, потерев переносицу. - Я уверена, что и о личной жизни вопросов не избежать... Сама знаешь этих журналюг... - Поговори с ним.

***

      Особняк Габриэля был полон уборщиц, поваров, охранников, но несмотря на большое количество людей в доме было достаточно тихо. Да, Габриэль любил тишину и порядок. Так было всегда...       Даже когда в его сердце царила любовь - была жива его жена Эмили - он поддерживал порядок, пусть и не относился ко всему так строго, как сейчас. Но после автокатастрофы мужчина стал сдержаннее и строже. Даже Адриану теперь доставалась критично мало отцовского внимания. Но парень не сильно унывал от этого, тоска по матери была куда больше, он не плакал, сдерживал в себе, хотел быть сильным и у него получилось. - Как дела с фотоссесиями? - холодно поинтересовался Габриэль, посмотрев на сына. Он немного оценивающе окинул Адриана взглядом, сравнивая с собой. Он понимал, что отцом, скорее всего, в глазах его не был, но точно работодателем и боссом был.       Когда Адриан поднял свои зелёные глаза на Габриэля, по телу мужчины пробежались мурашки. Тут же вспомнилась она, его возлюбленная, с которой из жизни Агреста ушло всё тепло и свет. И сейчас прошло уже семь лет, а он всё ещё верен ей, всё ещё любит и скучает, не показывая этого... - Отлично, - пофигично ответил блондин, попивая горячий кофе. - Продажи поднялись за последний месяц, ты хорошо поработал, - он пытался быть мягче, но всё шло коту под хвост. Привычный ледяной тон никуда не делся.       Адриан промолчал. Ему было как-то фиолетово на все дела отца. Он уткнулся в экран телефона, не обращая внимания на отца, словно его и не было.       Габриэль вновь устремил взгляд своих серых холодных глаз на сына. Высокий блондин с прекрасной внешностью... Впрочем, когда-то Габриэль и сам был таким... Тогда за ним бегало много девушек, смотрели глазами полными любви, но он смотрел только на одну...       Эмили, будучи юной девушкой, была кроткой и спокойной. Но она была неприступна всем, пока в один момент не доверилась молодому Габриэлю, который писал ей стихи, играл на фортепиано, говорил самые нежные и искренние слова о любви.       Эта зеленоглазая блондинка сводила Агреста с ума. Он никогда не кричал на неё, никогда не ругал, ведь она и повода не давала, а в тяжкие минуты лишь успокаивала, давала ему силы.       И его единственный сын остался рядом. Габриэль никогда не видел слёз Адриана после смерти матери, он гордился сыном. Эмили бы тоже гордилась... - Как на личном? - Адриан поперхнулся. Ему что, послышалось? - Что? - парень непонимающе уставился на отца. Он поставил чашку с недопитым кофе на стол, сев поудобнее. - Адриан, ну ты же понимаешь, что сплетни о тебе надо как-нибудь прекращать... - Хах, они тебя так волнуют? - усмехнулся блондин, закинув ногу на ногу. - Не беспокойся об этом. - Тогда приходите на этих выходных, хочу познакомиться с ней. - Да ты уже знаком с Маринетт Дюпен-Чен, - хмыкнул, вновь сделав глоток. Горячая жидкость приятно растеклась по телу.       Тишина застыла в атмосфере. Адриан не знал что и думать. Но ему плевать, он всё равно поступит по-своему. - Первокурсница? - в глазах что-то блеснуло.       Парень кивнул, расплывшись в некой коварной улыбке, но всего лишь на мгновение. Габриэль кашлянул в кулак, тяжело вздохнул и взял в руки планшет. - Она довольно неплохая юная особа, - Габриэль рассматривал профиль Дюпен в социальной сети. На фотографиях не было пафоса, лишь её естественная красота и искренность. - В субботу вечером приходите на ужин. - Вы так любезны, мисье Габриэль, - игриво произнёс Адриан. - У меня сейчас интервью, я поехал. - Хорошо, - мужчина проводил сына взглядом, а после его ухода вновь обратил внимание на фотографии Маринетт. - Посмотрим, что из этого выйдет... - Агрест отложил гаджет, скрестив руки в замок над столом, расставив локти параллельно друг другу, устремив взгляд серых глаз на портрет покойной жены.