Across The Lake

Бен знает, что девочки одобрят Рей. Что они будут очень рады, если она и дальше будет рядом. По крайней мере Падме будет рада, Шми все еще плохо улавливает суть вещей. — Как… лучшие друзья? — спрашивает она, хмуря брови. — Что-то в этом роде…— вздыхает Бен. Она не помнит Базин, а отец Бена умер, когда она была совсем маленькой, так что факт существования взрослых как пары никогда не возникал в ее жизни, за исключением телевизора и книжек. Падме шепчет что-то младшей сестре на ушко, моментально заставляя ее широко раскрыть глаза в понимании и кивнуть. — Хорошо! — Падме, что ты… — Мы пойдем играть в Литл Пет Шоп, — объявляет она, — Пока! Бен пытается остановить их до того, как они уходят, но они бегут в игровую комнату, хихикая, возвращаясь к драматичной жизни Мэра Шиншиллы и Пирата Птички (прим. переводчика: Извините, в душе не знаю, кто это. Если кто в теме, просветите). Рей нервно улыбается, когда они с топотом уносятся прочь. — Что… Что это было? — Понятия не имею, — признается он. Иногда язык его дочерей не понимал даже он сам. — Я просто…не хочу, чтобы у них сложилось неправильное представление о… обо всем. — И какое же? — вопрошает Рей с видом, который мог показаться и дразнящим, и нервным, — Это представление. Бен изучает ее задорное выражение лица, то самое, которое, как он считает, возникает, когда она рядом с ним. — Никакое, — решает он, — Совсем никакое. Затем он быстро целует ее и идет на кухню, так как несмотря на некоторые довольно поспешные (хоть и правдивые) признания, которые он выдал два вечера назад, они согласились не торопиться, дать семье Бена время, чтобы привыкнуть и понять, и дать им самим время, чтобы прощупать почву, так как они никогда не делали ничего подобного до этого. — Думаю, мы оставим их решать проблемы мистера и миссис Желтых Котиков, — говорит Рей, смеясь. Бен поднимает бровь. — Желтые Котики лесбиянки, Рей. — Ох, ну конечно. Рей жаждет узнать все об этой семье, каждую причуду и каждый обычай. Она не хочет забегать слишком далеко (так как может произойти все, что угодно, и она не хочет обречь себя на разочарование), но она не может не представлять, каково это знать все об их повседневности и делать все вместе с ними. Бен не осознает, насколько Рей вовлечена в их жизнь до тех пор, пока не понимает, как мало изменяется после того, как они начинают… ну, встречаться. Это лишь мелочи, как когда она кладет голову ему на плечо, когда они держат руки сплетенными под одеялом, пока смотрят фильм (и Шми по очереди сидит на коленях у каждого из них, демонстративно выбирая Рей, когда злится на отца), когда он целует ее, приветствуя, и на прощание, когда она остается после того, как девочки ложатся спать, чтобы просто провести с ним время. Рей переживает из-за того, что является частью этого. Боится все испортить и привнести больше боли в их жизнь, больше волнений, некого следа непостоянности. Она не смеет и помыслить о том, чтобы навредить им любым способом, и ее пугает, что она может так сделать, хотя Бен и уверяет ее, что она бы никогда так не поступила. — Я нравлюсь Падме? — озабоченно спрашивает она однажды вечером, когда они сидят, прижавшись друг другу на диване и смотрят один из научно-фантастических сериалов Бена. — О чем ты говоришь? — отвечает он, рассеянно накручивая на пальцы ее волосы. — В смысле, они обе очень милые и очаровательные, — продолжает она, — И Шми такая ласковая, я знаю, что… — она качает головой, — Но Падме такая тихая и замкнутая… Я все время переживаю, что она меня недолюбливает. — Она не такая общительная, как ее сестра, — соглашается Бен, — Людей, которые ей нравятся, она любит в тишине, а на тех, кто ей не нравится, предпочитает не тратить время. Думаю, у нее это от меня, — вздыхает он, — Но если бы ты ей не понравилась, ты бы уже знала об этом. — Скорее всего…— вздыхает она, — Просто… Я бы хотела проводить побольше времени с ней, чтобы мы могли узнать друг друга получше. — Ей это будет по душе, — секунду Бен выглядит задумчивым, — На этих выходных я отвожу Шми в сад, чтобы убедиться, что для нее там все готово и она может начать туда ходить через две недели. Почему бы тебе не посидеть с Падме? ________________________________________ Итак, на те выходные Падме приводят к Рей домой, а Рей старается как можно лучше подготовиться к этому (что, как Бен несколько раз повторил ей, не должно ее сильно тревожить, так как она великолепно справляется с детьми, но она, тем не менее, нервничает). Рей знала, что он легко мог взять Падме с собой, и он делает это для нее. И она ценит это. Но оттого все не кажется ей менее напряженным. Сейчас она разувается в прихожей Рей, когда Бен и Шми уходят. — Рада, что школа начинается? Падме с энтузиазмом кивает, по-видимому, являясь одной из немногих детей, которым нравится разговаривать со взрослыми о школе. — У нас будет бабочка на естествознании. Ну, так Амелия говорит. Она была в третьем классе в прошлом году, — объясняет она. — Тебе нравятся бабочки? — Да. Папе они тоже нравятся. Я как-то спросила, не можем ли мы поймать одну как-нибудь, но он сказал, что нечестно держать их запертыми в клетке. — Они и правда красивые, — соглашается Рей и решает не упоминать, как она дрессировала Кайло, чтобы он не ловил бабочек, после того, как он попытался съесть их, дважды. — Так, эм…— Рей медлит, пытаясь вспомнить, что она делала, когда была ребенком. — Ты правда летала на вертолете? — неожиданно вопрошает Падме. Рей прикусывает губу. Не в первый раз ребенок спрашивает у нее о военной службе, и иногда это абсолютно безобидно, но часто ей становится не по себе. Она знает, что это не их вина, и взрослые бывают горазд более назойливыми, но от этого ей не легче. — Да, — неуверенно говорит она, — Да, я летала. Ее следующий вопрос был неожиданным. — Как это работает? — В смысле? — Типа, что… всякие пропеллеры… как это работает? Рей улыбается. — Я не… Почему бы нам не посмотреть? И до того, как Рей это осознает, они уже складывают и запускают во дворе бумажные самолетики, иногда решая, какой летает лучше, а иногда украшая их наклейками и рисунками, даже если это нарушает весовой баланс (что она и объясняет Падме, которая считает, что здесь должны быть соединены и красота, и функциональность). Она даже не замечает, который час, пока их последнее творение не врезается Бену прямо в нос в то время, как он заходит на задний двор, чтобы найти их. — Прости, — смеется Рей, когда Шми подбегает и требует у своей сестры объяснений по поводу того, чем они занимаются. — Вам здесь весело, дамы? — Думаю, да — отвечает Рей, глядя на обрывки бумаги на своей лужайке, которые ей придется собрать и позже отнести в переработку. Бен не может отрицать то, как волшебно она выглядит с раскрасневшимися щеками и как она сияет от близости с его дочерьми. (Они творят такое с людьми). Он наклоняется, чтобы быстро ее поцеловать перед тем, как Падме настигает его, приветствуя, и нетерпеливо рассказывает в деталях о событиях ее вечера. Бен стреляет в Рей нежным, сводящим с ума, «Я-же-говорил-тебе» взглядом. — Вам с Рей было весело? — Ага! Тебе нужно прийти в следующий раз, Пап! — Мм. Возможно, я так и сделаю, — соглашается он. Единственное, о чем Рей может думать, когда смотрит им вслед — вот бы они никогда не уходили.