POV Томас
Вставать тяжело всегда, особенно, если не видишь в этом надобности. Каждое утро я просыпаюсь без какой-либо цели, иногда, правда, не без помощи Минхо. «Дела ждут, подъем!» — своими выкриками парень постоянно вытаскивал меня из сна. Хотя, чаще меня пробуждали кошмары. Не успел спасти жизнь самого доброго человека, видя его лицо и слыша последние его слова: «Спасибо, Томми…». Слова отдавались эхом в голове. В холодном поту я вздрагивал под одеялом, сдерживая крик, чтобы не разбудить никого своими воплями. В такие моменты мне хочется умереть. Иногда снятся и хорошие сны, где Ньют улыбается своей яркой улыбкой, живой и счастливой. Я вместе с ним, словно в раю. Но как только меня настигала реальность — я не мог сдержать своих слез. Сегодня был именно такой сон, поэтому хотелось поскорее выйти на улицу и приступить к работе, или занять себя разговорами с друзьями. Это отвлекало, помогало забыться. Выйдя на улицу, мой взгляд устремился вдаль, в сторону океана. На краю его берега, даже на таком далеком расстоянии, виднелся спокойно стоящий «камень памяти». Сердце вдруг сжалось. Воспоминания напоминали об участи друзей. Я вместе с Минхо, Галли, Брендой, Соней и другими ребятами выбивали на том камне имена тех, кого не стало. Мы многих потеряли: любимых, родных, возлюбленных. После прибытия в Тихую гавань, мы распределили свои обязанности. У нас был лагерь, и всем нашлось в нём место. Мы — одна большая семья, в которой каждый помогает друг другу. Уважение и привязанность твёрдо закрепились между нами. Я перевёл взгляд на прекрасный рассвет. Грудная клетка сжалась от тоски и боли, что родной сердцу человек так и не увидел это место. Ньют ведь мечтал о такой жизни. А я вместе с ним, хоть никогда не говорил ему об этом. «Когда всё закончится, мы победим и отправимся в убежище. Сможем быть счастливыми вместе!». Но судьба несправедлива к тем, кто этого действительно заслуживает. На глаза навернулись слезы. Я поднял голову вверх, устремив свой взгляд в небо. Оно было чистым, наполненным яркими лучами рассветного солнца. Я улыбнулся краями губ и, подняв руку к шее, сжал в ладонях подвеску, которой дорожил больше жизни. Нужно крепиться.***
Я оглянулся по сторонам, чтобы проверить, как обстоят дела у остальных, и отвлечься. Стройка домов подходит к концу, ребята проделали огромную работу. Мы построили свой маленький город, где протекает размеренная и спокойная жизнь. Каждый занимался своим делом. Определить свой род деятельности они смогли благодаря усердию командующего, который чётко и ясно дал ребятам указания, чтобы общими усилиями выполнить работу как можно быстрее. В принципе порядок работы и его распределение остались такими же, как в Глэйде, так было проще, и почти все оказались знакомы с такой системой. Я пошёл вдоль застроек, по пути здороваясь с теми, кто уже не спал. Дома строились на возвышении холма, чтоб в случае сильных дождей не было затопленных домов. Каждый дом был рассчитан на семью, по два или четыре человека, редко были семьи с большим количеством, а если и были, то выросшие дети хотели жить отдельно. Дом, что принадлежал мне, стоял ближе к краю холма, с видом на океан и на «камень памяти», так легче. Я жил один, никого не подпуская к себе, так проще. Вставать на рассвете и встречать первые лучи солнца, наблюдать за красивым закатом, что опускается за горизонт, отражаясь закатными лучами в водах океана. Сидеть на ступеньках крыльца или на песке у берега вод, иногда забираясь на высокие камни слушать волны, что бьются о скалы, слушать тихий прибой. Запрокинуть голову к ночному небу, смотреть на яркие звезды, гадать - не твои ли друзья и родные, путь которых оборвался на земле, сейчас наблюдают за тобой и оберегают тебя. В итоге, опять толком не выспавшись, я прошёл на кухню, она у нас общая. Так было удобнее, да и не все умеют готовить. Фрайпан, заметив меня, кивнул и подозвал к себе: — Опять не спал? Кошмары? — спросил он, ставя передо мной тарелку с едой. Какой же он всё-таки проницательный. Хотя мой вид, наверное, говорил сам за себя. — Нет. С чего ты взял? — отводя взгляд, я взял ложку в руки. — Ну-ну. Кстати, тебя Винсент и Хорхе искали. — Спасибо. Зайду к ним позже, — настроения на разговор не было. Продолжать дальше, смысла нет, поэтому я начал есть, не поднимая глаз на Фрайпана. Тот немного опешил, но всё-таки решил осторожно продолжить. — Ты сегодня придёшь? На общее собрание у костра, возле камня памяти? Сегодня же годовщина. Моя рука чуть дрогнула, ложка упала на тарелку, издавая противный звон керамики. Не заметить моё моментально помрачневшее лицо было невозможно. Он потупил взгляд, поникнув головой. Я понимал его намерения, Фрайпан не хотел, чтобы я проводил этот день в одиночестве. Просто он застал меня врасплох. Как же они ошибались, думая, что рано или поздно боль отступит. Два года назад, когда я очнулся после ранения, и мне передали подвеску Ньюта, в груди зародилась чёрная дыра, заполнить которую мне было непосильно. Не сдерживая слёз, прижимая её к сердцу, я шёпотом повторял тогда слова: «Прости… Прости, что не сберёг, любимый». Тогда-то все уже поняли, что я потерял не просто друга, а человека моего сердца. — Может быть, — тихо ответил я после короткой паузы, выводя Фрайпана из раздумий и продолжая тихо заглатывать еду. — Хорошо, — не решившись уговаривать меня, тихо сказал он, не зная, что ещё добавить к своим словам. Правильно рассудив, он перевел тему. — Галли сегодня на смене вместе с Брендой, поэтому Хорхе на взводе, — сказал повар, чуть усмехнувшись, и ушёл по своим делам, оставляя меня в полном одиночестве. Видимо, просто не хотел больше тревожить. Мои мысли отвлеклись на Хорхе. Он по сей день, опекает Бренду, словно отец, хоть они и не родные. Так, зная, что Галли и Бренда начали встречаться ещё с самого их прибытия в Тихую гавань, он всё время ворчал по этому поводу. А угрозы в сторону бедняги продолжаются, и посей день. Они, то спорили, то ругались, Хорхе не знал, к чему больше придираться, но понимал, что лучшего и более надежного спутника для своей названной дочки не найти. Томас усмехнулся своим мыслям и продолжил есть, казалось бы, забывая про годовщину. — Томас! Доброе утро! — до меня донеслись приветственные слова Сони, а следом: — Привет, друг! — это уже Минхо. Моя улыбка устремилась в их сторону. — Привет, ребят! Как вы? — Хорошо. Сегодня Винсент собирает тех, кто отправится в Последний город, а то запасы еды и одежда заканчиваются, — улыбчиво ответила Соня, присаживаясь напротив. — И, возможно, мы найдем выживших ведь еще не все лагеря и убежища найдены и проверены. Винсент говорит, что поступили новые сигналы о помощи! — Соню перебил воодушевлённый Минхо, быстро проговаривая слова. Она посмотрела на него и снисходительно улыбнулась. Было видно, что оба они были в какой-то мере счастливы.***
Соня и Минхо начали встречаться год назад. Когда ко всем вернулась память, стёртая ПОРОКом, мы многое узнали о прошлом друг друга. Все узнали, что Соня и Ньют — родные брат и сестра, что у них всего два года разницы. Томас с грустным взглядом тогда только кивнул, подтверждая это, и предложил дождаться полного возвращения памяти. Соня же не могла найти себе места от горя, когда только осознала это. Она никогда не сможет поговорить со своим братом, никогда не обнимет его. Это убивало изнутри, но ей повезло, что рядом всегда был Минхо. Он помог ей, и Томас рад этому. Тогда у них и зародились первые чувства, которые в дальнейшем переросли в настоящую любовь. Том искренне счастлив за них. У Томаса и у Ньюта могла бы быть такая же жизнь.***
Воспоминания о нашей с Ньютом первой встрече внезапно всплыли в голове. Она произошла вовсе не в Лабиринте, а в парке, когда ещё не было всего того ужаса, через который мы прошли. Я столкнулся с ним, случайно уронил книгу. Когда поднял её, то встретился взглядом, с самым красивым и милым парнем в своей жизни. Тогда-то и понял, что никогда не отпущу его. Этот взгляд и эта улыбка вели меня в темноте и помогают мне сейчас. — Я Томас! — неловко взглянув на парня, я протянул ему ладонь для рукопожатия. — Ньют, — он мило улыбнулся и мягко пожал мою руку. Уже тогда в моей груди зародились первые чувства, которые привели к тому, что Ньют стал для меня целым миром. Такие воспоминания о прошлом грели душу, но они очень быстро сменялись злостью на ПОРОК. Ненависть к этой организации держалась за то, что они сделали с нами, за мучения и стирание памяти. Они заслуживали самой ужасной участи, что в итоге и произошло. Ненависть так же затронула Терезу за её предательство. Она ведь всё помнила и знала, что я полюбил Ньюта, когда ещё работал на ПОРОК. Тереза же пыталась разлучить нас, влюбляя меня в себя, когда мы были в Лабиринте. А Ньют терпел, каждый раз отводя взгляд, полный боли, и продолжал верить в меня, улыбаться и всегда шёл за мной. Ненавижу её за то, что она сделала, даже если всё было ради всего наилучшего. Злюсь на Аву и ненавижу ее за Чака, Ньюта и остальных, кому пришлось пройти через этот ад. «Томми, я бы прошёл этот путь заново!», «Томми, ты справишься, я всегда буду рядом!» — в голове всплывали отголоски прошлого, заставляя переживать всё заново. Так больно вспоминать тот последний день, когда случилось самое страшное в моей жизни. Я скучаю по его «Томми», его глазам, улыбке.***
— Томас! — крикнул Минхо, вырывая меня из мыслей. Я не заметил, как задумался и прослушал вопрос в свою сторону. — А… я слушаю, извини, — мои мысли совсем отвлекли меня от друзей. Я оторопел, всем своим видом пытаясь притвориться, что ничего не произошло. Но на меня устремились скептический взгляд Минхо и взволнованный взгляд Сони. Под таким вниманием выдавить улыбку было сложно. — Так ты отправишься с нами? — переспросил Минхо, чуть нахмуривая одну бровь и складывая руки на груди. — Да, конечно. Как вы без меня? — я постарался улыбнуться. Не впервой уже возвращаться в сгоревший город. Там нужна наша помощь. Правда, когда они были там в первый раз, то не смогли добраться к нужному месту, где оставили Ньюта. Они спасали выживших, а шизы уже дышали в спину. Нам пришлось отступать, так и не увидев тело Ньюта, если оно, конечно, лежало там. В следующих вылазках мы были уже в других местах, так и не возвратившись в павший город. Но вот снова, спустя два года, наши планы вернулись к нему. Мы вместе вышли из кухни, увидели на берегу Галли и Бренду, решили пойти к ним. Я подошёл со стороны Галли, он приветственно кивнул мне — я в ответ. Минхо и Соня встали со стороны Бренды. — Тишина. Так хорошо, — наши взгляды были устремлены на линию горизонта, в сторону океана. Волны шумно ударялись о скалы, приливы чуть ли не доходили до ног ребят. В воздухе витал морской запах. В воде были видны силуэты мелких рыбок. Поверхность океана была сине-голубой, где-то светлая из-за яркого света, лучи солнца, отражаясь, ударяли по глазам. — Воздух такой чистый. Ни ветерка, — кивнула Бренда, присаживаясь на корточки. Она провела рукой по горячему песку, устремляя свой взгляд вдаль. — Наверное, что-то произойдёт, может гроза? Или что-то другое? Может поездка в Последний город будет тяжёлой? — голос Сони звучал рассуждающие, но взволнованно. Она чуть прищурилась от солнечного света. Я взглянул в её сторону, и мои брови были нахмурены. У меня тоже появилось предчувствие в груди, что сегодня случится нежданное, но гадать, что именно, я не смел. Уж больно много разных сюжетов можно провертеть в голове. — Нехорошо, — сказал Галли. — Это будто затишье перед бурей, и никому ни известно, что эта буря с собой принесёт. — Я погляжу, среди нас есть философ, — Минхо усмехнулся, бросив взгляд на Галли, но потом вернул взгляд обратно к воде. Ребята чуть улыбнулись, но так и остались, молча стоять в предвкушении сегодняшнего дня. Похоже, все здесь считали, что их ждёт что-то неизвестное. Все вглядывались в горизонт, за которым находился тот самый город. Во мне внезапно проснулось желание туда попасть.