Молитвы к звёздам (HPMOR)

      Профессор Квиррелл затруднялся понять, что во всём происходящем было неправильным, но что-то определённо не давало ему покоя. Они неспешно возвращались к замку после занятия с дементором, которое прошло довольно сносно, несмотря на некоторые непредвиденные моменты. Мистер Поттер на изумление успешно справился с призывом Патронуса (даже более чем успешно) и это давало весомые преимущества в будущем. Сколько планов, выходящих за рамки морали, профессор Защиты мог построить с использованием самого светлого заклинания, однако нервозное ощущение надвигающейся катастрофы не уходило. Откуда оно появилось? Он не мог сказать точно, но предчувствие незаметно прокралось в сознание после произошедшего на поляне, после яркой вспышки света, режущей глаза. Возможно, так остерегается одинокий странник на Перепутье посреди усыпляющего шелеста бескрайней степи, когда на вечернем аквамариновом небе проступают тёмно-пепельные пятна – то ли предвестники обычной ночи, то ли ненастной грозы. И никто не подскажет, не утешит, не предложит кров.       Смутная тревога тихонько следовала за ним, хотя в Хогвартсе ничто не обещает бури. Небо чистое и бесстрастное, как лицо искусного интригана с многолетним опытом, под ногами устало дремлет колючая трава, грязно-жёлтая и иссохшая, словно шаткий песок в пустыне, изнемогающее багровое солнце вяло ползёт к горизонту, оставляя на земле длинные искривлённые тени.       Что же не так? Никакой Том Риддл не сможет вызвать Патронуса. Ни при каких обстоятельствах. Никогда. И значит ли это, что все его предположения по поводу дальнейшего поведения мальчишки также ложны? Вдруг герой магической Британии решит пойти против учителя, наплевав на их связь ради дурацкой, но благородной цели? Сперва у него возникло опасение, что хитрец Дамблдор просто прячет настоящего Гарри Поттера и привёл в Хогвартс жалкую подделку. Но разве возможно подделать магический резонанс? Приходилось признать, что юный ученик на деле оказался не столь многообещающим, как ожидалось, но осознание этого не мешало Тёмному Лорду неторопливо прогуливаться в его компании. Присутствие рядом кого-то равного успокаивало и приглушало тоскливые опасения. Ему просто нужно разобраться в случившемся и всё непременно наладится. И не обязательно делать выбор на Перепутье.       – Я поддерживаю ваше решение не разглашать секрет создания особенной формы Патронуса тем, кто недостаточно подготовлен, – профессор Квиррелл вновь возвращается к прерванной беседе. – Однако, мистер Поттер, если вы владеете большим количеством знаний, чем окружающие вас люди, удостоенные вашим доверием, то исходя из ваших убеждений, вы обязаны стать учителем для них.       – Полагаю, что так, – не спешит с прямым ответом юный Том Риддл. – Знание, которым владеет лишь один человек, не способно принести пользу науке. Результаты исследований следует представлять перед теми, кто сведущ в соответствующей области. Но, профессор Квиррелл, позвольте заметить, что вряд ли вы принадлежите к числу осведомлённых о ценностях, необходимых для истинной формы Патронуса. Пока что – нет. И я в этом убеждён.       – Но смогу ли я прийти к верным выводам, оставаясь в неведении? – он медленно вдыхает прохладный лесной воздух с нотками замёрзлой ели. – Истинный учитель не даёт готовых ответов, но и не ходит с мудрым видом, отмахиваясь от расспросов ученика загадочными фразами. Впрочем, не мне говорить о подобном. Вам известно, как часто наш уважаемый директор использует стратегию таинственного наставника. Но его подопечные не становятся умнее от такого обращения, а превращаются в безвольных марионеток, готовых кинуться на очередную битву по чужому велению без какого-либо анализа ситуации. Не называя имён, упомяну лишь одного из учеников профессора Дамблдора, умудрившегося поверить из-за одного показанного видения, что его крёстный находится в плену у врага. Опустим мотивацию главного злодея, наивно полагавшего, что столь хитрый план вообще имел шансы на успех. На практике бесстрашный герой не слишком затруднил себя проверкой данной информации, сразу же пустившись в очередную спасательную миссию, да ещё и прихватил с собой друзей-однокурсников. Не думайте, что они смогли бы ему чем-нибудь помочь. Для этого Избранного история не завершилась плачевно только благодаря случайному стечению обстоятельств. Впрочем, из-за глупости безмозглого смельчака крёстный погиб.       – К чему вы клоните? Я уже понял, что вы бы не стали пересказывать мне этот инцидент без определённой цели. Вы ничего не делаете просто так.       – Настоящий учитель наставляет ученика, указывает верное направление, предоставляет возможность обучиться. А поскольку в вопросе создания Патронуса вы обладаете явно большими знаниями, чем я, то вы вполне можете сыграть роль моего учителя. Что такое, мистер Поттер, вас что-то не устраивает?       – Прошу вас, профессор, не используйте выражение «сыграть роль», ведь оно предполагает притворство. Например, вы сами не играете роль, а действительно являетесь моим учителем, не так ли? – в его голосе проскальзывает едва уловимое сомнение.       – Конечно, я ваш учитель, – соглашается он и почти не врёт.       Остальные ему безразличны, но приглядывать за мистером Поттером весьма увлекательное занятие, ведь в прошлом преподаватели особо не интересовались делами Тома Риддла в Хогвартсе. Да, его хвалили за достижения в учёбе, но никто не стремился помочь одинокому сироте из магловского приюта, надеясь, что тот вполне справится самостоятельно. А ежели не справится… Что ж, таковы Перепутья судьбы.       – Посоветую лишь обращать внимание на других, заботиться о них, – ученик ограничивается туманной подсказкой. – Для истинной формы Патронуса Пустота неприемлема.       Он почти так и предполагал. На уровне подсознания уловил, что при создании Патронуса мальчишка думал о других, о людях вокруг, о красотах мира или о чём-то подобном. Не о профессоре Квиррелле. И это угнетает.       – Чем же так ценны другие? – осторожно спрашивает учитель.       – Они помогают мне развиваться. Общение обогащает, усовершенствует, спасает от одиночества. Вы можете поделиться сомнениями, радостями или печалями, найти понимание, сочувствие, поддержку. Даже проблему легче решить вдвоём, ведь один человек может упустить важные моменты. Поверьте мне, даже в современной науке хоть сколько-нибудь стоящее исследование не проводится одним мудрым седовласым учёным. Над проблемой работает команда профессионалов, в которой необходимо взаимодействие. Невозможно сбежать или изолироваться от общества и при этом вести полноценную жизнь.       Тёмный Лорд вовсе не это имел в виду. Он не настолько глуп, чтобы сбегать от других, он жаждет управлять обществом, а его ученик не только не хочет прислушаться к намёкам, но и ведёт себя совершенно недопустимым образом. Как он мог отреагировать на сентиментальный поцелуй мисс Грейнджер, когда бестолковая дура спасла Мальчика-Который-Выжил? Что за прелестный поворот событий! Право же, если бы профессор Квиррелл не знал, что девчонка глупа, как подросток-крестоносец из Вандома, то заподозрил бы её в скрытом намерении стать особенной для героя магического мира. По замыслу профессора Защиты, мисс Грейнджер сгодится на роль верной соратницы, сообразительной прислужницы, ответственной исполнительницы воли будущего повелителя Британии. Именно она должна была научиться вызывать Патронуса, чтобы впоследствии использовать заклинание в соответствующих ситуациях. В крайнем случае, мистер Поттер может вести с ней задушевные беседы, коль уровень его развития нуждается в подобной ерунде. Однако, что за загадочные отношения возникают между ними двумя? Тёмный Лорд никак не мог постичь природу такого взаимодействия. Будто прямо у него на глазах сплетался странный орнамент, витиеватые узоры которого не разобрать со стороны. Для понимания затейливых плетений необходимо позволить тонким нитям коснуться собственной персоны, но профессор Квиррелл не желал участвовать в подозрительных связях. Если бы в прошлом ему довелось столкнуться с дементором, то он точно не рассчитывал бы на благодатный поцелуй Беллатрисы. Скорее, Тёмный Лорд незамедлительно попытался аппарировать, предварительно бросив на растерзание тварям свою сподвижницу. И его не настигли бы даже муки совести.       Он отрывается от неутешительных размышлений. Рядом мистер Поттер плотнее кутается в мантию, его руки слегка дрожат, а шарф натянут чуть ли не на нос.       – Вы замёрзли?       Осознание столь простой вещи спустя весьма продолжительное количество времени не делает чести умственным способностям профессора Квиррелла. Просто раньше ему не приходилось беспокоиться о самочувствии других. Плевать на окружающих тупиц!       – Нужно было надеть что-нибудь потеплее, – тихо признаёт ученик.       Учитель хмурится, но всё же создаёт чары горячего воздуха, укутывающие их приятным теплом. Теплом разомлевшего фарфорового чайника и сахарных плюшек со сливочной помадкой. Теплом тлеющего костра на весенней поляне, окружённой луговыми мотыльками. Теплом кофейного ликёра с подтаявшим молочным мороженым. Теплом нежных ладонь, укрывающих огонёк одинокой свечи на ночном деревянном причале с полузатопленными досками. Профессор Квиррелл вовсе не был специалистом в области бытовой магии, но научился её применять ещё на первом курсе, решив, что глупо будет околеть зимой среди толпы безразличных прохожих.       – Спасибо, профессор.       Тёмный Лорд не слишком разбирался в том, как правильно принимать благодарности, ведь ему редко выражали признательность. Даже когда он совершал хорошие поступки, люди имели свойство воспринимать их как должное. И такое отношение надоедало со временем.       – Вам следовало просто сообщить мне, что вам холодно, – не придумав лучшего ответа, замечает учитель.       – Всё же, вы способны заботиться о других, – вдруг добавляет герой магической Британии, и это раздражает.       Профессор Квиррелл вовсе не расценивал свой поступок как «Заботу о других». Мальчик-Который-Выжил всего лишь его юная версия, а значит сотворённые чары – обычная Забота о себе. Только подобный вид Заботы он находил приемлемой и допустимой. И врождённая неспособность ученика постичь столь немудрённую истину бесила порой сильнее, чем устоявшиеся стереотипы мира.       – Если вы сегодня настроены говорить о других, мистер Поттер, то позвольте предложить вам занимательную альтернативу. Разумеется, чисто теоретическую, – профессор Квиррелл слышит шелест убитой зимой травы под ногами. – Ранее вы утверждали, что люди вокруг, общение и взаимодействие способствуют развитию. Но предположим, что благодаря неимоверному магическому эксперименту вам удалось воссоздать собственную копию с вашим мировоззрением, идеалами, умом и привычками. Разве в таком случае вы не перестанете нуждаться в компании идиотов?       – Дементор плохо на вас повлиял, профессор. Вы говорите очень странные вещи. Давайте продолжим нашу беседу в более подходящее время.       За безжизненную траву отчаянно цепляются исковерканные тени долгих веток, желающие задержаться на земле подольше.       – Кажется, вы не в состоянии принять единственно верное решение и просто пытаетесь уйти от проблемы, – не отступает учитель.       – Что ж, раз вы настаиваете, то я вынужден заметить, что ваша гипотеза действительно чисто теоретическая. Нельзя создать точную мыслимую копию, осознающую себя. С того самого момента, как она будет наделена самосознанием, вы не можете остаться одним человеком. На вас будут воздействовать разные факторы внешней среды, даже один и тот же человек, одна и та же фраза приведут к уникальным последствиям, в одних ситуациях ваши мнения будут совпадать, а в других отличаться.       – То есть, вы отрицательно относитесь к моей чисто теоретической идее?       – Нет. Это не хорошо и не плохо. Просто так происходит в жизни. Дети не похожи на родителей, близнецы имеют различия, а приверженцы одной и той же веры или соплеменники, выросшие в одной общине, не подобны между собой. Не знаю, как объяснить ещё. В самом деле, не думаете же вы, что все копии Хари из «Соляриса» Лема представляли одну личность?       – Вы не слышали, о чём я говорил? Речь идёт не о каких-то ненужных копиях потерянных близких, раскаянии и прочей ерунде, а о попытке перенести свой опыт на несформированную личность, передать знания, характер, ценности. Это возможность нормально поговорить с кем-то достойным. Я доступно изложил мысль?       – Ваша мысль не отличается оригинальностью. В описанных вами случаях люди обычно наставляют учеников, воспитывают детей, помогают младшим коллегам на работе. Другими словами, заботятся друг о друге. И для этого вовсе не обязательно создавать собственный клон, задачей которого станет бездумное оправдание ваших ожиданий.       Нет, едва ли. Тогда профессор Квиррелл столь же охотно проводил бы время в обществе чуть ли не каждого своего ученика. Однако, его не привлекали детские амбиции Драко Малфоя, наивные надежды Трейси Дэвис или возвышеные идеалы Гермионы Грейнджер. Ни об одном из них он не хотел заботиться.       Они наконец подходят к воротам Хогвартса, но учитель замешкался. Его взгляд теряется в ветвях темнеющего леса, в жёлто-пустынных полях, в безликости отстранённого неба. Сбивается, путается, блуждает, рассеивается на несуществующем Перепутье.       – Профессор, вы идёте?       – Нет, мистер Поттер. Пожалуй, нет. Я немного прогуляюсь.       Он уже собирается уходить в дымчатую Пустоту наступающей ночи, но ученик левитирует ему свой шарф.       – Что вы делаете?       – Просто вы убрали чары горячего воздуха, – не слишком уверено замечает мистер Поттер. – Возьмите хотя бы шарф. Вечером прохладно.       Тёмный Лорд не привык показывать изумление или любые другие искренние эмоции. Но происходящее сегодня достаточно загадочно, чтобы оказаться в перечне утраченных тайн древности. Юный Том Риддл абсолютно точно не должен проявлять признаки заботы о посторонних субъектах, но этот шарф почему-то смог согреть крошечную частицу его души. Хотя, если это продуманная попытка предстать в благоприятном свете перед преподавателем, то подобный поступок можно понять.       – Благодарю, мистер Поттер, но я в состоянии создать чары горячего воздуха вновь, если буду в них нуждаться, – вежливо отказывается профессор Квиррелл.       Он разворачивается и уходит в сторону просторных полей, где нет дорог, а оттого нет и Перепутья, но опасение выбрать неверный путь следует за ним. Внезапная теплота резко заменяется каплями обжигающей Стужи, словно вместо утренней росы нераспустившиеся бутоны укрылись пепелицей. Почему мальчишка не оправдывает ожиданий? И почему в таком случае учитель всё ещё терпит такого идиота и даже находит общение с ним… умиротворяющим? Если Гарри Поттер является его молодой версией, то означает ли это, что при определённых жизненных обстоятельствах Тёмный Лорд мог бы размышлять так же? Он попробовал представить невообразимое Перепутье собственной судьбы, где его, например, усыновляют приёмные родители. Они с отцом рыбачат на выходных, мать готовит кремовый торт с дольками апельсинов на день рождения, он радостно задувает пёстрые декоративные свечи под аплодисменты приглашённых друзей. Хороший Том прилежно учится, помогает бабушкам переходить дорогу, здоровается с соседями, строит грандиозные планы по спасению мира от всяческих бед (возможно, от загрязнения окружающей среды, озоновых дыр или таяния ледников в Антарктиде), потом знакомится с такой же хорошей Гермионой Грейнджер…       От ужаса, насколько плачевно могла сложиться жизнь, профессора Квиррелла передёргивает. Нет, он не может полностью доверять своему безмозглому ученику. Не сейчас. Вероятно, с возрастом мистер Поттер начнет использовать гениальный слизеринский ум по назначению, однако пока что проку от размышлений мальчишки мало. А Тёмный Лорд не станет полагаться на удачные стечения обстоятельств, ему нужны реальные основания для уверенности в успехе грядущих начинаний. Здесь, среди зябкости измученных полей под морозно-лиловыми лучами заката он по частицам составляет новый план. Ему необходимо разузнать, куда Беллатриса подевала его волшебную палочку, а лучше вытащить прислужницу из Азкабана. В условиях катастрофической нехватки человеческих ресурсов она на что-нибудь да сгодится. И профессор Квиррелл вполне способен реализовать такую задачу. Точнее, не совсем он, а юный Том Риддл с таинственным заклинанием Патронуса. Главное умело наплести мальчишке сентиментальную историю о судьбе несчастной страдалице в заточении. Если мистер Поттер ему не поверит, то невелика беда: Тёмный Лорд лишь по достоинству оценит его способность не доверять всем подряд.       Но ощущение тревоги не покидало, хотя на первый и даже на второй взгляд план не имел изъянов. Нет, дело вовсе не в оценке перспектив будущего предприятия. Где-то в душе мимолётно мелькнуло осознание одного простого факта: воплотив в жизнь подобный умысел, он рискует потерять доверие своего ученика, даже если всё пройдёт идеально. Или не потерять, а пошатнуть, заставить засомневаться, насторожиться, опасаться, остерегаться. И если это случится, то… Наверное, что-то поменяется. И возможно, эти перемены заберут что-то важное и ценное из его жизни, что-то новое и непостижимое. Только профессор Квиррелл не мог осмыслить, что же это.       Да и сама догадка была столь эфемерной, будто отблеск пера незримого ангела на солнце, который легко спутать с обманом зрения. А когда взор застилает Пустота, то тем более. Чушь! В плане нет недостатков и посреди смиренного поля Тёмный Лорд делает осознанный выбор на Перепутье, которого нет.       Впрочем, на миг ему кажется, что для него уже нет смысла принимать любые решения, ведь его выбор был сделан не здесь и не сейчас, а когда-то давно на очень похожем Перепутье.