Аконит

На летучке Поттер был сам не свой. Злость после стычки с Малфоем все еще клокотала внутри него. Гарри не мог понять, почему в этот раз так остро среагировал на вполне себе обычные провокации лощеного гада. Казалось, что за несколько лет совместной службы можно было бы уже привыкнуть. Но то ли сказалась общая усталость — Поттер не был в отпуске уже пару лет, — то ли напряжение из-за проваленного задания... Чертова неуловимая тварь! Руководство ждало результатов. Люди в Грей-тауне и Лютном переулке были перепуганы до смерти. С одной стороны, это было неплохо: судя по сводкам, за последние полгода улицы этих злачных мест были хорошенько очищены от всякого сброда. Темные маги боялись неуловимого зверствующего существа. Аврорату это шло на пользу. Общее количество преступлений и незаконных действий необычайно снизилось. Но главы всех ведомств ждали поимки этого безвестного героя-самоуправца. Его мотивы были не ясны, а все неизвестное пугало. Вот и в этот раз Гарри получил нагоняй от руководства, и настроение с нуля упало до минус десяти. Он вошел в паб «Бравое дело», где завсегдатаями были в основном авроры, его парни в том числе. Шум, обычный для этого места, ударил по перепонкам. Звон стаканов, выкрики, чья-то залихватская песня, видимо, после удачного рейда, звуки ударов друг о друга бильярдных шаров и, легким фоном, какая-то незатейливая инструментальная мелодия. Какофония голосов и скрипа сапог. Уютное пьяное гнездо служивых ребят. Гарри вдохнул запах жареных гренок и пива, терпкий флер аромата кожи портупей, пыли с мантий и солдатского злого пота и впервые за день улыбнулся. Эта была его стихия. Его ребята. Его глубинные воды. Гнев и напряжение, накопившиеся за день, отступали с каждым его шагом по направлению к столу, где вовсю расслаблялись его парни. В группе авроров, потягивающих пиво и громко смеющихся, он разглядел рыжие вихры Рона и рядом, как всегда, светлую макушку Малфоя. За ухом у того был всунут бутон пиона, и почему-то вид у него был при этом совершенно блядский. — Оу, а вот и командование подоспело, — улыбнулся он приторно и пьяненько-развязно. Рон встрепенулся и, тут же раздобыв где-то стул, усадил командира рядом с ними. — Ну, как главный? — участливо спросил Рон, подставляя под нос Гарри полную кружку пива и тарелку сырных шариков. — Орал, что вы все дебилы, а я и подавно, — отпил Гарри из кружки, тут же чувствуя, как мышцы спины расслабляются. — Ну, а у вас что нового? Я смотрю, у нас пополнение в отряде? Завелась своя одалиска, — он зыркнул на цветущего во всех смыслах Малфоя, вальяжно раскинувшегося на своем стуле. Он был без мантии, только в форменных штанах и рубашке, верхние пуговицы на воротничке расстегнуты и на шее красовался яркий засос, под цвет чертового бутона за ухом, волосы спадали на лицо. — Рядовой Малфой по вашему приказанию прибыл, — улыбнулся Драко, не глядя на своего командира. В таком виде он казался еще более красивым, чем подтянутый по всей форме. «Красивым? — мысленно пнул себя Гарри, — мне явно надо выпить, я, похоже, перегрелся, — размышлял он. — С каких это пор эта острая морда хорька мне кажется красивой! Видимо, все-таки недотрах сказывается, — устало подытожил он, решив, что самому бы неплохо сходить в «Дом пиона» и отодрать там хорошенечко какого-нибудь костлявого блондинчика. — Та-а-ак, стоп!» — поперхнулся от собственных мыслей Поттер. Ему всегда больше нравились томные, смазливые парни. Смуглые, темноволосые, с покатыми плечами и мягкими округлыми задницами. Нежные, ласковые как... как Крис. А не какие-то угловатые дылды-хорьки с острым носом и таким же подбородком, бледные как моль; губы тонкие, бескровные, синие жилы просвечивают под кожей, одно слово — белая гадюка, ядовитая и мерзкая. — Так ты узнал что-то новое? — допивая первую кружку, спросил Гарри и потянулся за второй. — О да-а-а... Я много чего нового узнал, — похабно улыбнулся Малфой, — но, боюсь, к делу это не относится, сэ-э-эр. Он вынул бутон из-за уха и ловким движением сунул его за ухо Поттеру. — Вам к лицу, сэр, — подмигнул он. — Отвали, Малфой, — буркнул Поттер, бросая цветок под стол, — по делу есть что-нибудь? — Одна маленькая наездница, пока объезжала меня, сказала, что в том месте должна была быть встреча членов клана Тихих сов и что они должны были там встретить кого-то со стороны, нового сторонника, — Драко отпил из своей кружки, и тон его стал совсем серьезным. — Готовится что-то крупное в Древнем лесу. Ходят разговоры. Клан Сов активно набирает последователей. Тучи сгущаются, сэр, — он отсалютовал кружкой Поттеру. — А сразу не мог сказать, без своих этих плейбойских баллад? — нахмурился Поттер. — О! Кстати, о балладах, — вскинулся Рон, — Снежок, ты в кондиции? — он пошарил где-то в углу за столом и протянул вновь улыбающемуся Малфою гитару. — Для тебя, брат, я всегда в кондиции, — взял тот инструмент и, чуть подправив колки, прошелся своими длинными музыкальными пальцами по струнам,после чего вперил взгляд в Поттера и негромко запел:

Сохнет трава, Задохнулись глухие трубы... Клятвы слова, Против воли прошепчут губы... Мне не дано Знать, что сказало мне — "Прими!" Злое, как кровь, вино Любит играть с людьми... Но как же мог я поступить иначе, Хоть, впрочем, ясно мне действительно одно Вы ненавидите меня до плача И мне от этого смешно... Ваши глаза Так сверкают желанием мести... Против и за Ваша честь и мое бесчестье... Как же давно Размотали боги эту нить? Только вино одно Это велит забыть... Когда б на то случилась ваша воля, Гореть бы, верно, мне на медленном огне... Вы ненавидите меня до боли И это весело вдвойне, Стынет окно, А в закате играет солнце... Пейте вино, Пойте песни, пока поется... Просто в камин Бросьте еще немного дров, Вы, как и я, один В общем, сюжет не нов... Вы столь близки, и это так опасно, Но разум, верно, утонул в дурной крови... Вы ненавидите меня так страстно, В полшаге стоя от любви, В полшаге стоя от любви.

— Хорош, падла, — была последняя трезвая мысль Гарри, прежде чем они пустились в пьяный пятничный разгул. Спустя четыре часа и маленькое пивное море Гарри, чуть пошатываясь, встал из-за стола. Он вышел на улицу и, пошарив в кармане, вытащил пачку сигарет. Вместе с ней у него в руке оказался смятый бутон пиона. Он беззащитно лежал в крупной мужской ладони и словно сладко пел для него о нежной ярости. Гарри, быстрым движением огладив прозрачные лепестки, отбросил его в лужу и закурил, отойдя в темноту двора. Дверь паба широко распахнулась, оглушая тихую улицу вырывающимися звуками веселья бравых авроров. На свежий воздух, чуть покачиваясь, вышел Малфой. Он крепко придерживал висящего на нем Рона, не давая тому упасть. — Хей, бро, ты совсем раскис сегодня. Я доставлю тебя домой, пожалуй, — встряхнул Малфой друга, удерживая его в вертикальном положении. — Да я са-а-ам... перестань, — отмахнулся Рон и попытался, отцепившись, сделать шаг вперед самостоятельно, но тут же покачнулся и оперся об стену. — Уф-ф... Да, все кружится, — выдохнул он, отгоняя рукой невидимое что-то. Рон сполз по стене и, пошарив в кармане, достал сигареты и закурил. — Сейчас отдышусь и пойдем, — пояснил он. Малфой присел рядом и тоже прикурил сигарету. — Зачем ты цепляешь его? — вдруг спросил Рон. — Сегодня вон до драки аж дошло, — он повернул голову в сторону Драко. — Понимаешь... — выдохнул дым Малфой. — Я его очень уважаю и ценю все, что он делает и для нас, и для всех, но... Но это не отменяет нашего прошлого. Всего, что было, всего, чего не было, но должно было быть. — У нас тоже с тобой есть это прошлое. И что? — хмыкнул Рон, отбрасывая щелчком окурок. — Нет, Рон. Это не то же самое. Что у нас с тобой? Детские обзывашки а-ля «нищеброд» — «хорек». Брось, это ерунда, и мы оба об этом знаем. Ты и я, мы из одного мира, мы — чистокровные маги, мы лучше понимаем друг друга в любом случае, а Поттер... Он... Он как комета. Упал в наш мир, изменил его, стал символом и все такое. И это как-то неправильно, что ли. Не знаю. Мне всегда казалось это несправедливым. Ведь он не так уж и силен и не такой уж и правильный. Голубизна его эта... — он тоже отбросил окурок и откинул голову к стене. — Это-то тут при чем? — усмехнулся Рон. — А при том. Он же аврор! Да и какого хрена вообще?! — Малфой поднялся на ноги и подал руку Рону, вытягивая его в положение стоя. — А еще с самого детства мне казалось, что он имеет какую-то особую тайную власть надо мной. Знаешь, как с отцом. Тот тоже мог одним взглядом меня раздавить. Я всегда его боялся. Любил, но боялся. Не мог перечить, не мог противостоять. Тут будто то же самое. Вечно как зыркнет исподлобья, и я словно кролик перед удавом. И ощущения те же, что и в детстве перед отцом. Вот и борюсь, как могу, — усмехнулся он, — это, видимо, у меня, как нынче принято говорить, детская травма — столбенеть перед сильными личностями, даже если они и надоедливые гомики, живущие по уставу, — усмехнулся он. — Зачем ты тогда согласился перейти к нам? — с иронией спросил Рон. — О, представь, какой для меня это вызов самому себе. Но, поверь, я прекрасно осознаю, что особых карьерных перспектив у меня нет, — Драко улыбнулся немножко горько, — несмотря ни на что, он всегда будет помнить, кем я был. Я всегда буду словно второсортным для него. — Пф-ф-ф... — громко рассмеялся Рон. — Тут, брат, ты очень ошибаешься. Он тебя так хвалит вечно нам, считает тебя лучшим, Снеж, лучшим из нас. И, кстати, я уверен, что несмотря на драку, на награждение пойдешь именно ты, — он сильно сжал плечо Малфоя. — Правда? — тихо переспросил Драко. — Серьезно, он меня хвалит? — приподнял он бровь. — Соловьем заливается, что мы все просто тупые в сравнении с тобой и что лучшего аврора в его окружении еще не было, — чуть заплетающимся языком рассказывал Уизли, — потому с тебя и спрос больше, Малф, а не то, что ты там себе надумал. Гарри раз говорил, что считает везением заполучить тебя в отряд. Правда. Я иногда даже бесился, что он лучшим тебя считает, — икнул на последнем слове Рон. Малфой задумчиво посмотрел на друга, оправляя на нем китель, и словно сам себе ответил: — Хоть что-то у нас с ним есть общее. Я тоже, несмотря ни на что, считаю его лучшим. Драко приобнял за плечи Рона и, поддерживая его, направился к более оживленной улице. Чуть покачиваясь, они вышли на освещенное место под фонарем, и Драко громко присвистнул. Через мгновение их озарил свет фар подъезжающего такси. Стоило дверце кеба захлопнуться за ними, как из тени двора, в котором они только что стояли, вышел их командир и выражение его лица было мягким, удивленно-задумчивым. Он еще несколько секунд смотрел вслед отъезжающему такси. — Госпожа министр, я не перестаю восхищаться вашей грацией и дивной кожей, — склонил почтительно голову Малфой перед открывшей дверь Гермионой и, окинув взглядом холл, добавил: — А так же, вашим безупречным вкусом, мадам, — глаза его блестели смехом. — И тебе доброй ночи, Малфой, — скептично улыбнулась она, — принес самое дорогое? — выдохнула она и улыбнулась уже весело. — Из рук в руки, миледи, — отцепил от себя он Рона, совсем уже клюющего носом. — Не ругай его, Герм, был тяжелый день, правда, — очаровательно улыбнулся он и на прощание похлопал Рона по плечу. — Может, заночуешь у нас? — спросила Гермиона. — Нет, спасибо. Люблю ваш диван, но не сегодня. Хочу выспаться. Завтра много дел. Он вышел в уже чуть прохладную летнюю ночь, пряно пахнущую остывшим асфальтом, выгоревшими травами, разгоряченной кожей и легкой ноткой соловьиной тоски. Драко вдохнул этот густой сладкий воздух. — Хорошо-о-о, — зажмурился он.