Зазвенели золотые стремена, покатилась златоглавая луна, И разнесся по-над степью скрип подпруг - уезжаешь, не сказавшись, верный друг. Уезжаешь, не предав и не виня, ночь черна, чернее гривы у коня. Звезды в гриву бубенцами вплетены, всем возлюбленным разлуки суждены. Ты пройдешь меж засыпающих шатров, ты пройдешь меж потухающих костров. Мне захочется обнять и не дыша, напоить тебя из звездного ковша, Степь колышет серебристую траву, я тебя неслышно "милым" назову. На прощание южный ветер закляну, обещания твои сполна верну.
Гарри слушал тихие вкрадчивые слова песни и улыбался огромному небу. Ему нравилась такая жизнь. Нравилось быть тем, кто он есть. Быть там, где он был, с теми, кто его окружал. И песня эта нравилась и, видимо, тот, кто ее пел... тоже. Спустя час Гарри пошел проверить караульных и сообщить им о времени смены. В запасе было несколько часов, и можно было еще неплохо выспаться. На воздухе всегда так мирно, сладко спалось. Его палатка, такая же, как у большинства парней, была одноместной и самой обычной, но с мягкой подстилкой и тонким одеялом. Все уже разошлись, и горел лишь один небольшой костер, возле которого, облокотившись о большой валун и укутавшись в легкую мантию, сидел Малфой. В его руках была зажата походная железная кружка, а взгляд устремлен в небо. Как и сам Гарри недавно, он разглядывал звезды, и по его бледному лицу блуждала мягкая улыбка, явно не предназначенная для посторонних глаз. Гарри даже немного смутился, словно подглядел что-то недозволенное, что-то непристойное и волнующее. — Не спится, рядовой? — тихо с усмешкой спросил Гарри. — Прекрасная ночь, сэр, — так же тихо ответил Малфой, все так же глядя в небо. — Иди спать. Завтра могут понадобиться силы и острый, не заспанный ум, — кивнул в сторону палаток Поттер, но Малфой не шелохнулся. — Где твой вещмешок? — строго спросил Гарри. — Я устроюсь здесь, сэр, — спокойно ответил Малфой, не глядя на командира, подтверждая своими словами догадку Поттера о том, что тот забыл свое снаряжение. — Ты тут окоченеешь и будешь завтра ни на что не годен, рядовой, — Гарри окинул цепким взглядом кутающегося в мантию фигуру аврора, — пойдем, — кивнул он в сторону своей палатки. Малфой изогнул губы в подобии усмешки и наконец посмотрел на Поттера. — Я предпочел бы остаться здесь, сэ-э-эр, — протянул он. — Это приказ, рядовой. Ты мне нужен завтра здоровым, а не отморозившим свой зад, — спокойно ответил ему Гарри. — Мне кажется, мой зад, сэр, будет в большей сохранности, если останется здесь, — продолжал язвить Драко. — Блядь, Малфой, ты серьезно?! Думаешь, я конец в штанах не смогу удержать, такой ты великолепный? — рявкнул Поттер. — Предпосылки есть, сэ-э-эр, — колко посмотрел на него Драко. — Хрен с тобой, идиота кусок, — отмахнулся Гарри, — смотри, — он вынул из висящих на ремне ножен большой охотничий нож, произнес тихо какое-то заклинание, и вот уже вместо ножа держал в руке большой меч. — Есть такой воинский обычай. Я положу между нами меч, в доказательство честности своих намерений, если просто слов твоего командира для тебя недостаточно, — он с вызовом приподнял бровь и испытующе посмотрел на Малфоя. Тот все же отставил кружку, о которую грел пальцы и, чуть поколебавшись, встал. У полога палатки они оба скинули мантии и свернули их, чтобы подложить под головы. В палатке было тепло и тесно. Гарри вытянулся на узкой подстилке и положил, как и обещал, в середине меч. Малфой скинул сапоги и лег по другую сторону разделяющего их оружия, попутно опуская полог. Палатка погрузилась в темноту и тишину. Слышалось лишь их дыхание. Гарри повернул голову в сторону Малфоя, силясь разглядеть его во мраке, но увидел только отблеск серебристых волос. Он пошевелился и, тут же ощутив острое скольжение меча вдоль тела, болезненно скривился. — Осторожнее, сэр, — голос Малфоя прозвучал тихо, но с явной усмешкой. — Обойдусь как-нибудь без твоей заботы, — сердито ответил Поттер, толком не понимая, на что, вернее, на кого сердится. На язву Малфоя или на себя, не способного пройти мимо. Спал бы сейчас себе спокойно, так нет же! И этот проклятущий запах... Просто дурман какой-то! Он окутал всю палатку, окружил его со всех сторон, пощипывая, завлекая. — Малфой, — позвал шепотом Гарри, стараясь не шевелиться, чтобы вновь не задеть неумолимый меч. — М? — отозвалась темнота мягким, заинтересованным бархатом. — Почему я так сильно раздражаю тебя? — спросил Гарри с издевкой и не надеясь на ответ, просто хотелось подразнить этого задаваку и наглеца. — Что вы, сэ-э-эр, — отозвался, к удивлению Гарри, голос из темноты, — вы мне совершенно безразличны, — и Поттер готов был спорить, что ехидный гад сейчас улыбался. Гарри фыркнул, стараясь не выдать своей внезапной досады от такого ответа и едва мог совладать с собой, так хотелось треснуть насмешника по вредной башке. Он чуть пошевелился, снова, вскользь задевая острие меча. — Мерлин и Моргана! Сука! — зашипел Гарри. — Советую не крутиться, сэ-э-эр, — послышался приятный тихий смех сбоку, — а то завтра будете как вермишель. — Уснешь тут, — проворчал Поттер. — Я вас смущаю? — чуть громче привычного сейчас шепота и будто кокетливо прозвучал голос Драко. С его стороны так же последовало аккуратное движение, и Гарри услышал такое знакомое недовольное шипение — меч был немилосерден с обеих сторон. — Может, к черту этот меч? И воинский обычай? — предложил Гарри. — Давай уберу его. М, Малфой? А то оба будем завтра как вермишель, — усмехнулся он, вновь стараясь разглядеть в темноте своего вынужденного соседа. — Ни в коем случае, сэ-э-эр, — ласково ответила темнота, тоном, так резко контрастирующим со смыслом сказанного. Гарри медленно, очень-очень аккуратно повернулся на бок, отворачиваясь от Малфоя и меча, тут же чувствуя, как холод стали легко прошелся по его пояснице. — Боишься меня, Малфой? — хмыкнул он, чуть вспыхнув. — Вас, сэр? — притворно удивился наглый голос за спиной. — Что вы?! Вас, — с нажимом произнес Драко, — не боюсь, — мягко продолжил он. — Тогда кого же? — вздохнул Гарри, зевая, смиряясь с неудобной позой и врединой Малфоем. — Себя, — Драко на секунду замолчал, — я боюсь самого себя, сэр, — тихо выдохнул он, — спокойной ночи. Поттер замер и распахнул уже было закрытые глаза, не веря тому, что услышал. Он медленно тихо вздохнул, вбирая в себя зябкое облачко воздуха, пропитавшегося горьким ароматом лежавшего рядом, уже мирно, спокойно дышащего тела, зная, что этой ночью сам он точно не уснет...Кесарю кесарево, Знай своё место Плечом к плечу, но не рядом, Взглядом В самую душу, Слушай. Слушай все мои песни, Каждое слово Снова и снова. Чувствуй На расстоянии вытянутой руки Холод моей тоски. Знай, Между нами страх Словно взмах Самурайского обоюдоострого, Но не тебя боюсь я - Себя самого. Ещё_Одна_Малфой