Аконит

Шум и гвалт сотрясал старинное имение, стоящее в самом сердце Левейной долины. Топот сапог, хлопанье дверей, крики, басовитые смешки. Авроры победоносно осматривали завоеванную территорию. На кухне, связанные по рукам и ногам, обездвиженные и усмиренные различными способами, по законам военного положения, сидели вдоль стены поверженные темные маги. Мимо них широким шагом расхаживал Невилл Лонгботтом, раздавая указания подчиненным о безопасном сопровождении и передаче пленных в следственный отдел. К каждому темному магу он прикреплял одного аврора и инструктировал его о том, как и что нужно сделать. Рон Уизли, стоявший в сторонке, болезненно морщился, сжимая и разжимая кулак со сбитыми костяшками, но это было, пожалуй, единственное повреждение на могучем авроре. С противоположной стороны от арестованных магов, так же рядком, сидели авроры, получившие ранения разной степени тяжести. Над ними хлопотали их уцелевшие товарищи, наскоро оказывая медицинскую помощь. Над головой слышался топот ног —второй отряд зачищал верхний этаж. Они шумно перекрикивались между собой, исследуя каждый уголок имения и устраивая обычный хаос и погром. Рон наматывал на кулак эластичный бинт, когда к нему подошел командир второго отряда и озабоченно зашептал на ухо Уизли: — Рон, ты должен это видеть, мы кое-что нашли внизу. Идем, — он кивнул в сторону двери, — и скажи Неву заканчивать тут. Пусть отправляет этих уебков и через второй этаж спускается в подвал, — шепнув это, он жестом еще раз указал на дверь. Рон кивнул и крикнул через всю кухню: — Нев, закругляйся. Отправляй уже этих чернокнижников недоделанных и идем, там ребята что-то нашли внизу. Закончив с пленными и ранеными, уже поднимаясь по лестнице на второй этаж, Невилл спросил у идущего рядом Рона: — Ты видел Гарри? — В последний раз — когда мы бежали к тебе по тревоге, он оставался со своими наверху. А потом я видел его ребят внизу, но без него самого. Вроде к нему пошел Снежок, но я не до конца расслышал, что он там орал. Рон хмурился, вспоминая, как Гарри просил его быть рядом с Малфоем и как он не смог выполнить его просьбу. — Нам сюда, — махнул он в сторону самой дальней двери в правом коридоре. В комнате их ждал командир второго отряда Бекетт, он залечивал сильный глубокий порез на груди одного из авроров их с Гарри отряда. — Ну, что тут у вас? — не церемонясь, спросил Уизли. Бекетт тут же отстранился от раненого и указал кивком на небольшую дверцу в углу комнаты. — Нам вниз, — сухо ответил он и стал спускаться первым по винтовой лестнице. Внизу было сыро и затхло, в середине подвала толпились несколько авроров, растерянно оглядывающихся по сторонам. У стены валялся изломанной куклой человек в темно-синей мантии. Голова его была почти отделена от туловища. Он лежал в луже запекшейся крови, сжимая в руке какую-то склянку. — Это, видимо, Стефан, — презрительно дернул плечом Бекетт, — я видел в холле фотографию семьи. Этот вот был на ней в середине, — он кивком указал на лежащее у стены тело. — Без понятия, что тут произошло! Его как будто перекусили пополам, — он отвернулся от тела и протянул Рону волшебную палочку, — и еще вот это. Рон узнал ее сразу же. Он видел эту палочку бесчисленное количество раз. Любой в Аврорате, если не вообще в стране, мог бы узнать ее. Легендарная волшебная палочка Гарри Поттера. — Блядь!!! — огрызнулся Уизли. — Это херово. А сам-то он где?! — Рон быстро осмотрел стены подвала, подмечая цепи на полу, склянку в руке убитого растерзанного Стефана, пятна крови повсюду, следы и еще одну небольшую дверь, из которой слышался гул ветра. — И Малфоя нигде нет, — констатировал Невилл, — наверху я видел его брошенный китель. Это точно был его — там эполет прикреплен был сбоку, — задумчиво пояснил он. Рон в это время вынул склянку из застывшей руки бывшего предводителя Тихих Сов. Он откупорил крышку и легко провел ладонью по воздуху, чуть втягивая носом легкий запах, и тут же попятился. — Сука! — он стал лихорадочно шарить по карманам и, быстро нащупав аптечку, достал из нее флакончик. Под удивленные взгляды сослуживцев Рон опрокинул в себя его содержимое залпом. С полминуты подождав и проморгавшись, он шумно выдохнул: — Ужас Аида, — ответил он на немой вопрос в глазах авроров. - Нев, собери группу ребят, — тряся головой как огромный пес, громко говорил Рон, — следы крови ведут в этот лаз. Если я прав, Поттер ушел через него, а следом, скорее всего, и Малфой, — он вновь скривился, вспоминая последние слова Гарри, а так же отчаянные крики Драко во время боя внизу. «Подвел, — думал он, — подвел обоих. Не уберег». Гадкое предчувствие уже заползало ему под ослабленный ворот кителя, уже пробежал по спине легкий холодок, поднимая волоски сзади на шее и затылке. — Нев, живее! — с досадой гаркнул Уизли, на миг забывая и об уставе, и о том, что они были не одни. Их друзья были в опасности, скорее всего, в смертельной опасности. Что-то подсказывало ему, что нужно торопиться, что каждая минута промедления может стоить им всем очень дорого. И плевать на все офицерские чины и всю эту муть. Он для убедительности топнул ногой и опасно зыркнул на нерасторопного лейтенанта. — Быстрее, Нев! Шевелись давай! И Невилл ринулся наверх по лестнице, не спрашивая, не обижаясь, не обсуждая, ощущая такой же ледяной ветерок у себя на затылке. Такое знакомое с детства дуновение страха потери. — Ну что за дерьмо... — протяжно стонал Рон Уизли. — Почему мне вечно так везет на них, — брезгливо передергивал он плечами, отводя рукой паутинку, на которой сверху свисал паук, — ненавижу тварей! — Рон с наслаждением раздавил паука сапогом. — Хватит причитать, рядовой, — срезал его лейтенант Бекетт, идущий впереди в свете Люмоса. Они шли небольшим отрядом сквозь земляной грот, то и дело натыкаясь на какое-то тряпье и следы. Следы были разные. Обычные отпечатки ног, схожие с их собственными, следы огромных лап, широкой амплитудой красовавшиеся по всему земляному настилу, и непонятные следы волочения, будто кто-то шел, сильно шаркая. Ясности все эти отметины в размышления авроров не вносили, а только запутывали ход мыслей о предполагаемых событиях, происходивших в этом гроте. — Впереди свет, — оповестил всех Бекетт и погасил Люмос. Воздух стал свежее, у выхода из грота уже виднелись полоса лунного отблеска и кромка леса. Они вышли прямо в небольшой пролесок и тут же замерли, заметив, как над кронами деревьев поднимается к небу сизый столб дыма. Плотной, изредка посверкивающей искрами трубой струился черный воздух пожарища. — Туда, — скомандовал Бекетт, и авроры, подобравшись, двинулись быстрым шагом через лес, ориентируясь на дым. Не таясь, быстрой трусцой отряд продвигался, распугивая ночное зверье и птиц, обламывая ветви деревьев и смачно матерясь сквозь зубы, когда кто-нибудь в очередной раз проваливался ногой в топь или яму. Заходя все глубже в лес, они четче слышали треск огня и видели сквозь плотные ряды деревьев всполохи огромного костра. Уже буквально в нескольких метрах от огня Бекетт резко затормозил. — А это что за херь? — непривычно громко раздался его голос. Несколько авроров подошли к нему и обратили свои взгляды туда, куда смотрел их лейтенант. — Мерлин и Моргана! Это что за еботня?! — крикнул Рон. В нескольких шагах от них ползла, опираясь только на руки, половина туловища. Голова существа была неестественно запрокинута на свернутой шее, но оно ползло! Без ног, почти без тела, но ползло прямо на них. Авроры резко сгруппировались в плотный полукруг и стали оглядываться по сторонам. В свете большого костра видимость была отличная. Лес как лес. Ничего подозрительного, кроме этой ужасной, противоестественной херни, что медленно двигалась на скрюченных руках, волоча за собой остатки плоти. — Секо! — крикнул Бекетт, направляя палочку на непонятное существо. Но заклятье не остановило чудовище, хотя без сомнения попало в него. Тут же разом все авроры одновременно, не сговариваясь, стали беспорядочно палить в по-прежнему двигающуюся фигуру, превращая ее в кучу мелких неразличимых уже частей. Подойдя ближе, Бекетт поддел сапогом остаток скрюченной серой ладони. — Инсендио, — произнес он для верности, заканчивая с уничтожением останков. Авроры, озираясь, подошли ближе к огню. — Что это за... — Невилл запнулся, не придумав названия для того, что увидел. — Думаю — это то, что осталось от мертвяков, о которых упоминалось в протоколе, — уже без лишних недомолвок в открытую сказал Бекетт, — кто-то тут хорошенько все зачистил, — приподнял он бровь, разглядывая то, что еще догорало в пламени. — Здесь тоже следы, — крикнул один из рядовых, указывая на глубокие отметины больших лап чуть поодаль, — и кровь. Много крови. Бекетт и Рон подошли и, присев на корточки, стали внимательно изучать следы. Отпечатки лап ложились кольцом вокруг них и обрамляли кострище, уходя вместе с широкой кровавой полосой к краю канавы, потом вдоль нее и дальше в лес. — Эдвард и Рик останутся здесь, а мы пойдем по этому следу, — распоряжался Бекетт, — Что бы или кто бы это ни был, он сильно ранен. Найдем его — найдем ответы. Авроры след в след пошли по тропе, обагренной густой полосой чужой крови. Сначала вдоль канавы, потом, огибая ее, вновь через лес. Кровавая дорожка становилась все ярче, изредка была видна сильно примятая трава, в этих местах бурых пятен было особенно много. Спустя какое-то время полоска стала почти сплошной, а земля сильно примятой, и следы лап по бокам — неглубокими. — Здесь он стал ползти, — озвучил общее мнение Рон. Через пару минут плотность леса уменьшилась, и отряд вышел в небольшую рощицу, посередине которой возвышалась высокая стройная осина, на корнях которой, будто слившись в вечном поцелуе, лежали два разметавшихся тела. Одно укрывало другое, словно наконец-то сложенный в итоговую рамку пазл. Рука к руке, голова к голове. Скорбным обелиском замерли в свете луны Гарри Поттер и Драко Малфой. Рон взвыл и дернулся вперед, отталкивая авроров и крича искаженным страхом узнавания ртом: — Гарри!!! Но его резко за ворот мантии отдернул Бекетт. — Стоять! — рявкнул он, отбрасывая Рона в сторону как щенка. — Стоять, рядовой! Осторожно. Всем не двигаться, — зычно скомандовал лейтенант. Он медленно подошел к телам у дерева и присел возле них, проверяя поочередно у каждого сердцебиение. — Пульс есть, — крикнул он напряженно застывшим аврорам, — Невилл, — позвал командир, — действуем по инструкции, — отчеканил он, — ты за медиками, быстро и без паники, — кивнул он Лонгботтому, — Рон, — обернулся лейтенант к скрючившемуся рядом Уизли, — на тебе купол, помощнее. Соберись! Рон отер рукавом лицо и дергано кивнул. — Поднимаем. Очень аккуратно. По воздуху. Не разделяем, — продолжал раздавать указания Бекетт. — Повторяю, очень аккуратно, — он сурово посмотрел на Рона и остальных. Невилл тут же исчез с хлопком аппарации, Рон выпрямился и, сжав зубы, выставил над своими поверженными друзьями золотой купол. Бекетт и остальные авроры стали медленно левитировать сплетенные между собой тела Гарри и Драко, бережно поднимая их в воздух в мягком свечении защитного кокона, выставленного и удерживаемого Роном. — Перенесем к имению и передадим медикам, — скомандовал Бекетт, и они в тяжелом молчании пошли через лес, не спеша поднимать глаза на переплетенные израненные тела, плотно впечатавшиеся друг в друга, перемазанные в общей крови и отваге. Рон видел, как застывшее лицо Гарри вжимается в шею Драко, как безвольно свисает одна рука Малфоя бледной неживой плетью. И сердце рядового Уизли сжималось горечью и виной. Он не знал, что произошло в этом лесу, что произошло до и что произойдет после, но отчего-то был абсолютно уверен, что эти двое не желали бы себе другой смерти. Только так, только вместе. Рука к руке, почти целуя, почти навсегда... «Камикадзе любви», — пронеслись забытые строки когда-то услышанной им песни, которую в их пабе однажды пел Снежок, как всегда холодно и дерзко вглядываясь в нечитаемое лицо своего командира. — Камикадзе любви... — шепнул вслух Рон, усиливая купол вокруг этих двоих.

* Он идёт по траве в коралловой коже Страницы лица — любовные ложа, Взведенный курок - ядовитый цветок. Он струится бесшумной змеиной походкой, Он дрожит от предчувствия свежей беды, Он взошел на ночную тропу безмолвной охоты, Перемазавшись кровью убитой воды Когда он играет с новою жертвой, Весь мир, не дыша, замирает вокруг. Он знает момент, когда просят о смерти От не знающих жалости ласковых рук. Но когда поле брани укроет рассветом, Он уйдет, чтоб никто не видал его слез. Он сожжет этот лес, где свершилась победа, Он утопит в огне и в вине этот плес. Камикадзе любви, Самурай императора неба, Камикадзе любви...