Немурэ

Гости и хозяева добрались до кеет, где омыли руки и лица, после чего еще побыли вместе. После этого немурэ отбыли назад, а супруги остались наедине. Венму, которого завело не только все происходившее на берегу озера, но и ожидание, посверкивал глазами в предвкушении. Его супруг, который сейчас смотрел на него, сидя в удобном кресле, манил, как только мог. Не став себя неволить, встав с места, подошел к нему. Глянув сверху-вниз, Венму мог поклясться, что даже в таком положении он гораздо ниже, чем его волевой любимый. Плавно опустившись на колени, Венму начал расстегивать пуговки на рубашке. Айдани, который сидел, уперев одну руку в подлокотник и ее пальцами, указательным и безымянным, прижимался к губам, не останавливал инициативу. Просто секс, пусть и со шлепками по заднице, при том что используется «презерватив», обоюдно, уже не в силах утолить голод. Венму просто нуждается в ощущениях полного контроля, и жаждет подчиниться, когда осознает, что не может сопротивляться, или физически удрать. Сейчас, еще не сильно возбужденный, и не очень волнующийся, он легко расстегнул все пуговки, затем ремень брюк. — Зубами. — Приказал Богдан, когда пальцы дотронулись до замочка молнии. Венму чуть дрогнул, замерев, после чего руки уложил на бедра ведущему, который принял бразды правления. Плавно наклонившись, подхватив зубами держатель замочка, и потянул вниз. Не с первой попытки удалось довести замочек до конца, но он справился, после чего вжался лицом в возбуждающуюся плоть. О том, что она искусственная, он не думал. Так получилось, что Венму быстро привык к этой части их жизни, и принимает все, что ему дает его супруг. — Снимай рубашку. — Приказал Богдан. — Свою. Венму выпрямился, быстро стянул с себя все тряпки, какие закрывали грудь и руки. Его загорелая кожа, ставши еще темнее, привлекала взгляд. Крупные ареолы сосков, один из которых был проколот, заставляли играть с ними дольше, и иногда доходило до мучительного сладко. На настоящем теле Венму нет ни одного прокола, а вот клон-таяк обзавелся парочкой. И язык тоже не обошли стороной. — Встань, сними штаны. Венму легко поднялся на ноги, расстегнул брюки, тут же стягивая туфли, чуть наклонившись, избавился от ткани на теле. Переступив одежду, отодвинул ее назад. Сразу же молчаливый приказ подойти — вторая рука поднялась, ладонь перевернулась и собрала пальцы в кулак от мизинца. Венму приблизился, ожидая, что будет дальше. Свободная рука, которая подозвала к себе, мягко и аккуратно, обхватила член и яички через ткань. Чуть сдавив, заставляя ведомого издать характерный звук, из-за неожиданности и атаки на нежное и незащищенное место, пальцы зафиксировали сжатие. — Руки за спину, в замок. — Ведущий приказал, ведомый исполнит. И он знает, что ни при каких обстоятельствах руки нельзя расцеплять, и тем более хвататься за ведущего. Пальцы, медленно, и по нарастающей, производили сжимающее движение. Это заставляло накачивать кровь в орган, от идущего возбуждения. Вскоре медведь постанывал, покусывая губы. Это ведь только начало, и оно даже не в самом разгаре! Когда член увеличился вдвое, пальцы отпустили, но сразу же дернули ткань плавок вниз, оголяя тело. Молчаливыми жестами тело Венму переместилось точно перед Богданом, расставив ноги на ширине плеч, а руки по-прежнему удерживая в замке за спиной. И когда поза была принята, а ведомый замер в ожидании, ведущий вновь перехватил его половой орган, только на этот раз оставляя на воле. Сжав, так, что мошонка натянулась, обозначая яички, и напрягая член, свободной рукой шлепнул по ним. Венму, от неожиданности вздрогнул, дернулся, судорожно всхлипнул. Следующий удар был сильнее, заставляя охнуть. — Считай. — Приказал возбуждающийся Богдан, когда рассмотрел то, что показывало лицо супруга. — Один. — Выдохнул Венму. На счете двадцать три Венму трясло, он едва стоял на ногах, и почти не был способен удерживать замок пальцев. Его била дрожь, хотелось и лечь, и приласкать себя, и ощутить, как в его тело вбивается, яростно и жадно, тот кто довел до такого состояния. На глазах были слезы, ведь удары шли то болезненные, то оглаживающие. И когда руки ушли, и больше не собирались давать, Венму издал разочарованный рык. Он хотел еще; он жаждал больше. Богдан плавно встал, взялся рукой за волосы ведомого, потянул вниз, заставляя встать на колени. Уткнув его себе в пах, приказал: — Без рук, поблагодари. Венму, который уже вошел в состояние «хочу, мне мало», зубами оттянул ткань плавок, умудрился захватить губами орган, и со всей старательностью вобрал его в рот. Ласкать Айдани таким образом он научился, и ему самому было приятно осознавать, что такие игры приносят удовольствие супругу. Рука, что фиксировала положение головы за волосы, направляла, но не по частоте, а по глубине. И Айдани, получая ласку, в какой-то момент прикрыл глаза, тихо постанывая, отдаваясь в водоворот ощущений. Что ни говори, а клон-таяк получше афродизиака! Все ощущения обострены, даже когда член не трогаешь. Вернувшись из нирваны, все еще удерживая голову супруга, погладил по ней, как бы благодаря. Отодвинувшись, оправив одежду, застегнув все пуговки, улыбнулся коварно. — Вставь ее. — Указал на столик, где располагались некоторые игрушки. Пробка стояла чуть в стороне, а рядом лежал ограничитель на гениталии. И еще одна штучка, от которой волосы вставали дыбом. Уретральный ограничитель. Когда Венму замер у столика, Богдан понял его растерянность и подошел, со спины. Просунув руки с боков, обхватив за грудь, шепнул на ухо: — Мы ее тоже используем сегодня, но сейчас вставь пробку. Вздрогнув, ведомый потянулся за игрушкой, но удобства для исполнения не было. Тем более, что перед ним было зеркало и он видел, как внимательно за его лицом наблюдает ведущий. Они стояли близко друг к другу, не наклониться, не принять позу, для лучшего введения. Было неудобно, приходилось изловчиться, отвести одну ногу в сторону. Когда игрушка заняла свое место, пальцы ведущего с силой сжали соски. Оттянув их, подцепляя украшение прокола, и покрутив его, добиваясь реакции, ведущий куснул в шею. — А теперь вставь ее. Венму, который решался на эту игрушку несколько месяцев, и не мог не признать, что она ему понравилась, все равно не обладал решительностью, просто взять и использовать. Было у него опасение, хоть и клон-таяк, но ведь ощущения-то сильнее! Острее! Болезненнее! — Если это сделаю я, ты проходишь с ней до вечера. — Пригрозил Богдан, прекрасно зная, что как бы эту оболочку не истязали, травм не будет. Венму, который один раз несколько часов пробыл с ограничителем, у которого уретральный катетер имел шарики, и замочек, не желал повторять опыт. Взяв предмет, смазав его специальной смазкой, чуть отогнул насадку с кольцами. Сначала вставлялся стержень, затем кольца обхватывали под головкой и у основания члена. — Угх, — выдохнул Венму, когда игрушка пошла внутрь. За его лицом, через зеркало, жадно наблюдал Богдан. Его пальцы, тем временем, мяли и пощипывали торчащие торчком соски. Венму сейчас был просто бесподобен. Его лицо приобрело румянец, испарину, и капельки пота уже стекают по вискам. Эмоции, что он показывал, как бальзам по сердцу, растекались биастовым топливом. Богдан ловил малейшие изменения в мимике, видя, как медведь борется с соблазном поводить игрушкой туда-сюда, легким дискомфортом, и тянущим ощущением в пятой точке, которую растягивает постепенно расширяющаяся пробка. Когда игрушка полностью легла так, как надо, Венму подрагивал, сглатывал, облизывал губы. Богдан отпустил его, заставил упереть руки в столик, а сам взял плетку. Огладив ею задницу, не меняя силу и частоту ударов, сделал двадцать взмахов. Венму, который не был ограничен кляпом, сначала охал, потом взрыкивал, а под конец болезненно застонал. Это был эффект расширившейся пробки, которая начала вибрировать. Боль и массаж простаты, они заставили налиться яйца, готовые низвергнуть семя, но ему путь преграждал уретральный катетер игрушки. Богдан, который жадно рассматривал итог того, что получилось, хитро сощурился. Сегодня они взвесят выдержку медведя. Задница уже красная, но этого мало! Еще несколько ударов заставили медведя согнуть руки в локтях, уткнуть лицо в стол, вздрагивать от каждого удара. Когда зад стал красным, Богдан огладил его, подергал игрушку, слушая стоны, хриплые, готовые к волне, что нарастает. — Нацепи зажимы. Венму, который стоял на честном слове, ощущая всю гамму чувств, и не мог вылететь из пояса астероидов, медленно распрямился. Зажимы тут были только для сосков, а он их надел. Когда игрушки заняли свое место на теле, на столе остался только стек. Богдан развернул к себе своего медведя, который плыл, которому хотелось, и который, пока еще, не готов показать вес терпения. Для этого надо было добирать, постепенно, не только давая то, что возбуждает, но и то, что снижает градус. И как же хорошо использовать для таких игр клон-таяк! Совершенно нет опасности нанести вред, а значит играть можно долго. Взяв руку супруга, которая обладала браслетом хамелеон системы, выбрав один из костюмов, произнес: — Я голоден, трапезная уже готова. — После этих слов он легкой походкой направился на выход из небольшой комнаты, которая принадлежала к целой ветви игровой. Когда Венму отстраивал этот кеет, он позаботился о том, чтобы для игр у них была не просто одна большая комната, а еще и несколько малых. Этакие кабинетики, куда они уходят, и откуда выходят спустя продолжительное время. Венму, которому передышки не давалось, плелся за шедшим Богданом, облизывая пересыхающие губы. Трапезная, куда они вошли, также являлась частью игровой зоны. Здесь располагалось пять отдельных помещений, с разной степенью силы игрового пространства. На этот раз Богдан выбрал то, где стулья для супруга не имели каких-либо особых приспособлений. У него итак внутри есть интересная игрушка, хватит и ее. Войдя, пройдя к столу, немедля, Богдан занял свое место, а стоявший рядом таяк, декоративный и способный лишь на обслуживание, приступил к подаче блюд. Венму, который ощущал при движении не только пробку, но и катетер с ограничителями, вполз внутрь трапезной. Ему не нужно было указывать на то, что необходимо занять свое место за столом, вот только сиденье стула жесткое, а правила не позволяют садиться так, чтобы было удобно. Стулья, которые использовались здесь, традиционные для космической расы. Из-за наличия хвоста, многие предметы мебели для сидения не подходят. Например, стул со сплошной спинкой не будет удобным, потому как некуда деть хвост. По этой причине распространены кресла, в которых легко поместиться с ногами, и где легко отвести хвост в сторону. Также табуреты, или те пуфы, которые использует Лавиете, с подставными закругленными подставками, которые создают вид спинки и подлокотников. Стулья же, которые используются здесь, в этой трапезной, имеют определенное строение. Спинку поддерживает стержень, но не со стороны спины, а сбоку, как правило справа. Со стороны выглядит как полукруг лентой, поддерживаемый крепким держателем сбоку. Под этой лентой пустое пространство, куда при посадке отводится хвост. При этом конструкция выполнена хорошо, и как бы не надавливал немурэ на ту сторону подлокотника, которую не поддерживает стойка, она не сломается. Венму, зная, насколько удобен такой стул, сейчас был готов шипеть. Садясь на него, при этом держа спину ровно, он прижимал основание ручки пробки, которая начала вибрировать сильнее. Плотная ткань брюк, которая облепила ноги, натягивалась при посадке, что также отдалось по органам. Член ныл, пульсировал, внутри горело и страстно хотелось помять его, потереть, выдернуть игрушку и расслабиться. Богдан, который прекрасно видел, сколь остро сейчас все ощущает супруг, не собирался облегчать его страдания. Да и страданиями это не назвать. Стоит только убрать все эти игрушки, и супруг будет в недоумении спрашивать, что случилось. Этого не видно, но Венму сейчас наслаждается всем происходящим. Есть в нем мазохист, который только растет. Игры, с приходом полноценной постели, разнообразились, и теперь можно было взвешивать силу и волю столько, сколько хочется, и так, как хочется.