Часть 11
14 ноября 2020 г. в 22:47
В следующий раз старший заглянул в камеру к Чонгуку только через два дня. К этому моменту тот лежал на лежанке обессиленный и истязаемый лютым голодом. Намджун держал в руках пакет с кровью, предназначенный для переливания обычным людям. При виде него глаза юноши сделались красными, а желудок свело так, что он против своей воли встал и, вытянув руки вперед словно зомби, шатающейся походкой подошел к вампиру.
— Дай, — сказал он хриплым голосом.
— Хочешь это, мелкий? — спросил тот, кивая на пакет.
— Да.
— И ты готов на все ради этого?
— Да.
— Тогда встань на колени и назови меня как положено.
— Да, господин, — сказал Чон и выполнил его указание.
Намджун довольно улыбнулся, а затем подошел к нему и, заглянув в его по-детски преданные глаза, погладил по щеке, а затем ласково сказал:
— Молодец, мелкий, а теперь сделай мне приятно.
Вампир расстегнул ремень на своих брюках и вопросительно посмотрел на юношу. Тот опустил голову и закрыл глаза, ибо внутри него шла нешуточная борьба разума с инстинктами. Он не хотел делать то, что просил старший, но голод душил все его принципы и он готов был уже сдаться, как услышал в своей голове знакомый голос.
— Чонгук, борись. Не позволяй инстинктам брать верх над тобой. Ты сильный, ты выдержишь. Я верю в тебя.
Голос смолк, а макнэ открыл глаза и прислушался к себе. Как ни странно, но он уже не так сильно хотел эту кровь, поэтому он смог подняться и смело посмотреть в глаза старшему. Намджун увидел в них злость и нежелание подчиняться, что сильно удивило его.
— Ты опять вздумал мне перечить? — спросил он.
— Я не буду делать то, что ты хочешь, — ответил Чон.
— Серьезно, а еще совсем недавно, ты умолял меня остановить наказание? Видимо, ждешь продолжения, а?
— Не жду и больше не позволю тебе прикасаться ко мне.
— Вот как? Что ж, посмотрим, насколько тебя хватит.
Вампир отошел к противоположной лежанке, сел на нее, широко расставив ноги и вальяжно облокотившись о стену, открыл пакет с кровью. Дурманящий запах тут же невольно вызвал у Чонгука приступ жажды, и он дернулся к нему, но цепь не давала подойти близко к желаемой цели. Старший стал медленно пить тягучую жидкость, смакуя каждый глоток, и макнэ неотрывно наблюдал за этим процессом, облизывая свои пересохшие губы. Намджун специально пустил струйку по своему подбородку, затем прислонив ополовиненный пакет к стенке, снова подошел к юноше и, наклонившись к его уху, спросил:
— Все еще не хочешь мне подчиняться?
Дурманящий запах крови заглушил вопли разума и Чон, схватив обеими руками лицо вампира, слизал стекающую струйку с его шеи, затем с подбородка и впился в его губы в надежде найти там еще хоть капельку живительной влаги. Намджун слегка обалдел от такой страсти, но потом все же с силой разжал руки макнэ и оттолкнул от себя. Юноша врезался в стену и от удара в его голове немного прояснилось. Он осознал, что сделал, затем с ненавистью посмотрел на старшего и вытер свои губы тыльной стороной ладони. Вампир ухмыльнулся и сказал, застегивая ремень:
— Что ж, вижу дух твой пока не сломлен, но уже на грани. Я подожду.
Вампир демонстративно допил оставшуюся кровь, а пустой пакет кинул Чонгуку. Когда за ним закрылась дверь, тот кинулся к пакету и, порвав его зубами, слизал оставшиеся капли. Это еще больше усилило в нем чувство голода и он, злобно зарычав, стал бить кулаками в стену. Позже Намджун еще несколько раз приходил к нему с пакетом крови, предлагая выполнить его волю и каждый раз макнэ готов был покориться ей, но чертов голос в его голове не давал ему окончательно сломаться. После очередного посещения старшего, Чон обессиленный упал на лежанку и, заплакав, тихо спросил:
— Кто ты?
— Я тот, кто верит в тебя, — ответил голос.
— Что тебе нужно от меня?
— Я хочу, чтобы ты не сдавался и боролся со своими инстинктами.
— Почему я должен это делать?
— Потому что ты не должен превращаться в монстра. Подавляя инстинкты, ты остаешься человеком.
— Но я больше не человек. Я — вампир, а вампиры питаются кровью. Я очень голоден, а Намджун специально испытывает мое терпение. Он хочет полностью подчинить меня себе и боюсь, что я так долго не выдержу.
— Бедный мой макнэ, я понимаю, как тебе сейчас плохо, но вопреки всему ты должен сохранить человечность, иначе ты станешь таким же как Намджун. Не слушай, что он тебе говорит и не поддавайся на его уговоры, сопротивляйся инстинктам и сохраняй ясность разума. Ты очень сильный и я верю, что у тебя все получится.
Этот голос вселял в юношу надежду и ему удалось так продержаться еще месяц. Старший в очередной раз навестил его с неизменным пакетом крови в руках. Он вошел в камеру и, приоткрыв пакет, сел на противоположную лежанку. Чонгук, почувствовав желанный запах, открыл глаза, и они сверкнули красным в свете тусклой лампы. Вцепившись руками в цепь на своем ошейнике, он старался не думать о той жидкости, что была в руках у вампира. Тот смачно отпил из пакета и кровавым языком облизал свои пухлые губы, а затем сказал:
— Знаешь, мелкий, а ты действительно меня удивил. Еще ни один вампир на моей памяти не смог так долго продержаться без еды. Может, в этом и заключается твоя особенность, а?
— А если и так, продолжишь держать меня в заточении? — спросил макнэ.
— Конечно продолжу, ведь два месяца для вампира не срок. В принципе мне даже не нужно учить тебя контролировать свои инстинкты, потому как ты и сам неплохо с этим справляешься. Однако мне интересно как долго ты сможешь выдержать все это, поэтому продолжим твое обучение.
Чонгук выдержал ровно еще один месяц, после чего Намджун предпринял еще одну попытку сломать его волю. Он пришел в камеру не один, а привел с собой симпатичного парня небольшого роста и стройного телосложения. На нем кроме халата и тапочек ничего не было, да и сам он выглядел так, будто находился под кайфом.
— Что ты хочешь с ним сделать? — встревоженно спросил Чон.
— О, не переживай, мелкий, — ответил тот. — Это всего лишь одна из моих ходячих закусок. Хочешь разделить его со мной?
— Не особо.
— Жаль. Посмотри, как аппетитно он выглядит.
Старший снял с парня халат и, проведя рукой по его спине, слегка шлепнул по упругой попке.
— Не зацепило, — ответил макнэ, равнодушно глядя на того.
— А так? — и Намджун своим когтем слегка оцарапал парню шею.
Кровь тут же выступила из ранки и ее дурманящий запах защекотал ноздри Чонгука. Голод вновь напомнил о себе приступом, но юноша держался из последних сил, стараясь не выражать эмоции. Старший усмехнулся, а затем отвернул парня от себя и, крепко обняв его сзади, провел языком по его шее, при этом неотрывно глядя на младшего. Незнакомец тихо застонал, и его восставшая плоть дала понять, что он готов к соитию. Намджун расстегнул свои штаны и, слегка нагнув того, вошел в него без подготовки. Тот вскрикнул от боли, но вскоре затих и после непродолжительного акта, уже задыхался от нахлынувшего на него оргазма. Вампир вонзил в его шею свои белоснежные клыки и жадно пил горячую кровь. В ушах Чона громкой барабанной дробью отражался стук сердца этого парня и, глядя на это извращение, его самого вдруг охватило желание.
Он понимал, что это низко и гадко смотреть на такое и уж тем более желать разделить это безумие, но зверский голод заглушал все веские доводы разума. Макнэ закрыл глаза и, намотав цепь на кисти рук, сжимал ее, держась из последних сил. Наконец старший закончил свою трапезу и, отстранившись от парня, застегнул свои штаны. Он поднял халат с пола и накинул его на голое тело юноши, а затем усадил того на лежанку. Незнакомец был сильно ослаблен и казалось, что он вообще не понимал, где находится и что с ним происходит. Намджун встал в свою любимую позу, одной рукой обняв себя, а другой подперев подбородок и с ухмылкой посмотрел на съежившегося Чонгука.
— Я почувствовал твою похоть, мелкий, — сказал он. — Признайся, тебе ведь очень хотелось присоединиться?
— Это мерзко, — ответил тот.
— Все еще надеешься побороть инстинкты? Глупо. Голод будет мучить тебя постоянно и сопротивляться этому бесполезно.
— Тогда не вижу смысла учиться его контролировать.
— Контроль нужен для того, чтобы не истребить все человечество. Вот видишь, я не выпил всю кровь у этого парня, и он остался жив. Через сутки он уже восстановится, и я смогу насладиться им вновь. Я не сопротивлялся своим инстинктам, но я их контролировал. Советую и тебе отпустить их на волю и утолить уже свой голод.
Старший направился к выходу, но макнэ встревоженно спросил:
— Ты куда?
— Мелкий, у меня нет времени нянчиться с тобой, — ответил тот. — Урок я тебе уже преподал, примени его уже в действии.
— На нем?
— А ты еще кого-то здесь видишь?
— Но ты же сам сказал, что он восстановится только через сутки. Я не хочу убивать этого парня, забери его.
— Считай, это своим домашним заданием, а он будет твоим учебным пособием.
— Намджун, нет!
— Забыл, как ко мне обращаться, мелкий?
— Прости, господин. Прошу тебя, забери его.
— Мелкий, я не для того держу тебя взаперти, чтобы ты сидел и ничего не делал. Твоя задача — научиться тому, что я говорю и тогда тебя ждут свобода и неограниченные возможности.
— Пожалуйста, я прошу тебя.
— Хватит ныть, мелкий! Ты — вампир и должен воспринимать людей как холодильник, набитый всякими вкусняшками.
Старший ушел, оставив младшего наедине с дремлющим незнакомцем. Первые несколько часов он старался не смотреть в его сторону, но от парня так одуряюще пахло. Чон словно зомби простоял еще несколько часов на натянутой цепи и неотрывно смотрел на ранки у него на шее, представляя, как жадно высасывает из него жизнь.
— Чонгук, очнись, — прозвучал голос в голове, но он никак не отреагировал на это. — Макнэ!
Юноша вздрогнул и, проморгавшись, осмотрелся по сторонам. Парень крепко спал, свернувшись калачиком на лежанке, а больше в камере никого не было. Вампир вернулся на свою лежанку и, последовав примеру незнакомца, свернулся калачиком, отвернувшись к стене. Кое-как успокоившись, он закрыл глаза и попытался отвлечься от мучившего его голода, вспоминая кто же он на самом деле. Смерть внесла свои коррективы и память стерлась не частично, а полностью, поэтому юноша не знал, ни кто он, ни откуда и есть ли у него близкие люди. Однако, как Чонгук не старался, в голове была пустота и от этого в душе зарождалась злость. Он слушал мерный стук сердца находившегося с ним рядом парня и это почему-то успокаивало.
Чон соскучился по этому живому звуку, и проклинал тот день, когда по непонятной ему причине вдруг согласился стать вампиром. Спустя несколько часов незнакомец открыл глаза и, сладко потянувшись, сел на лежанку, а затем удивленно осмотрелся. Макнэ почувствовал дурманящий запах адреналина, который вызвал страх, а затем и панику в душе этого парня. Стук сердца оглушительно бил по барабанным перепонкам, а дыхание участилось так, что в голове у вампира зародились не совсем приличные мысли.
— Успокойся, — сказал он, не поворачиваясь. — Ты в безопасности.
— Кто здесь? — испугался еще больше тот.
Все дело в том, что тусклая лампочка освещала только одну стену с лежанкой, на которой сидел незнакомец. Там, где лежал Чонгук была кромешная тьма и его спокойный голос оттуда показался тому зловещим.
— Успокойся, — снова сказал макнэ. — Я не причиню тебе вреда, но только если ты перестанешь бояться.
— Как я могу перестать бояться, если не знаю кто ты и где я нахожусь?
— Ты в подвале, а я такой же пленник, как и ты.
— В подвале? Пленник? Почему?
— Блин, какой же ты шумный. Ты что не помнишь, как попал сюда?
— Нет.
— Хорошо, а до этого момента ты что помнишь?
— Я поздно возвращался из универа и встретил приятеля, а дальше провал.
— А приятеля случайно не Намджун зовут?
— Точно, а ты тоже с ним знаком?
— Еще бы, иначе не сидел бы здесь с тобой.
— Подожди, ты хочешь сказать, что это он запер нас здесь?
— Ага.
— Но за что?
— Потому что для него это развлечение, а для тебя — верная смерть.
— Смерть, но я не хочу умирать. Надо позвать на помощь, возможно, нас кто-нибудь услышит.
Парень метнулся к двери и стал кричать в маленькое зарешеченное окошко. Запах адреналина стал невыносимым для Чонгука, а голос настолько раздражал, что он не выдержал и, вскочив со своей лежанки накинулся на незнакомца. Однако цепь не дала ему приблизиться к нему всего на несколько шагов, зато тот отчетливо увидел острые когти, белые клыки и красные глаза.
— Боже, что ты такое? — в ужасе спросил он, вжавшись в дверь.
— Я же сказал, такой же пленник, как и ты, — прорычал Чон.
— Ты — вампир?
— Как и твой приятель.
— Нет, я не верю в это.
— Тогда вспомни чем заканчивались ваши встречи. Что не можешь?
— Нет и я не понимаю почему?
— Потому что он пьет твою кровь и тем самым стирает тебе память.
— Разве такое возможно?
— У тебя раны на шее от его клыков.
— Блин, точно. Я что тоже превращусь в такого как ты?
— Нет, ты лишь еда для него.
— Но почему я?
— Ты не один такой.
— Но здесь-то я один. Зачем он меня посадил к тебе?
— Я уже много дней ничего не ел и в принципе могу продержаться еще столько же, но твой страх не дает мне совладать со своим голодом.
— Хорошо-хорошо, что я должен делать?
— В первую очередь успокойся и перестань бояться.
— Легко сказать.
— Я обещаю, что не трону тебя только, если ты не будешь меня провоцировать.
— Хорошо, я постараюсь.
Незнакомец по стенке добрался до своей лежанки и сел на нее, поджав под себя ноги. Он старался глубоко дышать, чтобы унять рвущееся наружу сердце и через какое-то время ему это удалось. Чонгук не отрывал от него своих красных глаз, но услышав ровный стук, успокоился и вернулся на свое место.
— Эй, — позвал парень.
— Чего тебе? — спросил макнэ.
— Как тебя зовут?
— Неважно.
— А меня Ло Янг. Как ты стал вампиром?
— Не помню.
— Совсем ничего?
— Ничего.
— А кем ты был до этого?
— Я же сказал, что не помню.
— Ну, так не бывает. Пусть я и не помню наши с Намджуном встречи, но я знаю, кто я.
— Чтобы стать вампиром, нужно умереть и видимо, память в этот момент стирается полностью.
— Если честно, то я все еще не могу поверить в это. Нет, я, конечно, смотрел фильмы про вампиров, но, чтобы встретить их в живую, прости за парадокс, никак не ожидал. Мне кажется, что я в каком-то кошмарном сне и вот-вот должен проснуться. Блин, по правде, я бы не хотел становиться вампиром, это так ужасно ничего не помнить.
— Послушай, от тебя слишком много шума. Ты не мог бы помолчать?
— Прости, просто, когда я говорю, я не думаю о страхе.
— А я не могу отвлечься от тебя и это раздражает.
— Прости еще раз, я попробую побороть свой страх.
Однако Ло Янга хватило ненадолго, и он снова позвал Чонгука:
— Эй, ты спишь?
— Вампиры не спят.
— Совсем, а как же вы набираетесь сил?
— Выпив чьей-нибудь крови.
— Понятно. Как ты думаешь, я здесь надолго?
— Это как Намджун решит, а он здесь крайне редко появляется.
Парень тяжело вздохнул и, уткнувшись в свои колени, тихо заплакал. Чонгуку вдруг стало жалко его и в тоже время охватила невероятная злость от того, что он никак не мог ему помочь.