***
Первое, что бросается в глаза Косу во дворе роскошного домины, где засели чечены, это танк. Кос даже украдкой щиплет себя за запястье, греша на паленую пыль. Танк даже не думает исчезать. Стоит, красивый, зелененький, только не крокодил, а Т-34. Космос встряхивает головой, ощущая, что его ведет куда-то не туда. Леденёва рядом толкает его в бок, кивает на танк и что-то спрашивает у ближайшей черной макаки. Космос даже давится, осознав, что говорит Асса не по-русски. Из ее уст чеченский, или какой там, язык звучит как-то неестественно. Чечен что-то ей отвечает. В его голосе отчетливо мелькает горделивое любование. Косу становится как-то совсем тоскливо. По-русски из этой братии не говорит никто, хотя по глазам видно, понимают. Понимают, черти, но не желают снисходить до русских. Суки. У закрытых дверей стоят двое с автоматами, как почетный караул. Левый черт с повязкой на глазу предупреждающе вытягивает руку и гортанно говорит на своем языке. Асса склоняет голову к плечу и отвечает. Чечен в ответ бросает что-то раздраженное. Рука Ассы, чуть скрытая складками длинной черной юбки, сжимается в кулак. Косу сбоку это хорошо видно. −Кажется, Магома совсем разучился уважать гостей. – неожиданно выдает Асса по-русски. Космос аж вздрагивает, так это получается громко и звонко. −Разве же это по-людски, держать гостей на пороге, делать вид, что не понимаешь их языка? А главное, не уважать своего кунака. Магома! – рявкает Асса так, что вздрагивают уже все. Двери все-таки открываются. На пороге стоит закутанная в паранджу женщина. −Отец ждет вас. – шелестит она и спешно отступает куда-то в тень. Пчёла привычно провожает ее заинтересованным взглядом и брезгливо кривится. За этими черными тряпками ни черта не разберешь. Асса бестрепетно шагает через порог и на ходу делает какой-то сложный знак руками. Автоматчики смотрят на нее с плохо скрываемой ненавистью. −Чего они на тебя таращатся? – негромко спрашивает Кос. Асса, не оборачиваясь, отвечает: −Я нарушаю их обычаи. – и повышает голос, явно услышав шепоток. – Имею право! −Асса Леденёва. – произносит кто-то. Кос мысленно плюется. Ну не мог старый чечен войти по-человечески. Обязательно нужно орать с самого верха широкой лестницы на второй этаж. Асса уже привычно склоняет голову к плечу и одним движением смещается по правую руку от Белого. −Мир твоему дому, кунак Магома. Как твое здоровье? −Аллах милостив. А дед-то шустрый. Вон как быстро по лестнице спускается. Правда, не забывает, старый пень, огладить рукава какой-то хламиды, явно расшитые жемчугом. Космос, даже не скрываясь, морщится от этого великолепия. Чечен в своем непонятном халате с камнями похож на новогоднюю елку. А морда у него какая-то странная. И на Ассу смотрит странно. И говорит, сука, по-чеченски. Асса дергает уголком рта в подобии улыбки и кивает на Саню. Космос отводит глаза, скользит взглядом по каким-то явно очень дорогим картинам и отрешенно думает. Откуда Асса так хорошо знает чеченский? Или не чеченский. У них ведь херова туча всяких наречий. Еще одна монетка в копилку странностей это девицы. −Космос, Пчёла, Фил, ждите нас здесь. – командует Саня. И голос у него такой железобетонный, что спорить не решается даже Кос. Валерка тянет его за рукав пальто в сторону дивана и почти насильно усаживает между собой и Пчёлой, зажимая плечами. Космос фыркает. Если он захочет что-нибудь учудить, его эти двое точно не остановят. За чертовым дедом, Саней и Ассой закрываются двери какой-то внутренней комнатушки. Из угла призраком выскальзывает давешняя телка в парандже. На этот раз в руках у нее поднос. На подносе стопки с каким-то питьем. Пчёла тянется было к крайней, получает тычок от Фила через колени Коса и отдергивает руку. Глаза чеченки в прорези паранджи смотрят пристально, недобро. Космосу почти физически нехорошо в этом доме.***
−Мне удивительно. – произносит Магома по-русски, усаживаясь в кресло. – Столько лет прошло, а ты все та же. Асса насмешливо скалится в ответ. −Все бывает на свете. Но мы пришли к тебе говорить о деле. −О деле… − повторяет Магома, плотнее кутаясь в халат. – О деле… Знаешь, Защитник… Саша напрягается. Рука в кармане пальто вздрагивает. −Мой тейп очень ценит твою помощь. Особенно он ценит твое предательство. −Я никого не предавал. – медленно качает головой Белый. Магома широко улыбается, показывая очень хорошие для его возраста зубы. Все его лицо морщится, как печеное яблоко. −Но ведь ты продаешь нам оружие против своих братьев. Впрочем, сейчас это не суть важно. Важно другое. Асса слегка щурит глаза, замечая, как вздрагивает левая рука Магомы. И припоминает… Он же левша. −Вы нам больше не нужны! Выстрел хлопает мгновением позже прыжка Ассы. Сшибленный ею Белов падает на колени. Пуля со свистом проносится над его головой, рикошетит и остается где-то в стене. Саша только и успевает понять, что его хватают за шиворот и с какой-то нечеловеческой силой тянут прочь. Асса пинком открывает двери и кричит что-то по-чеченски. За дверью с дивана уже подрываются братья. Верещит перепуганная баба. Мигом сориентировавшийся Фил бросается к дверям и поворачивает ключ. С той стороны орут что-то по-чеченски. Асса дергает подол черной юбки, оставаясь в штанах, кидает ненужный лоскут куда-то в сторону плачущей телки и кричит по-русски: −Держи, убогая. Будет тебе на бедность. И вихрем уносится обратно в кабинет. Рявкает что-то на чеченском, что-то роняет, слышится звон разбитого стекла. Саша встряхивает головой. Быстро… Как все это быстро. Быстрее, чем… Додумать он не успевает. −Ко мне, живо! Первым в кабинет влетает Космос. Чеченский дед, закрыв голову руками, сидит где-то за креслом, а Леденёва машет, стоя на подоконнике распахнутого окна. Кос не думает, он прыгает за ней, прямо во двор. ТТ лежит в руке, как влитой. И стреляет все так же хорошо. Меткость не пропьешь и не пронюхаешь. Леденёва уклоняется от выскочившего ей навстречу чечена, отвешивает ему такого пинка, что черт улетает аж к забору. И легко, будто птичка, вспархивает на жалюзи танка. Деловито открывает верхний люк и пропадает внутри. Кос только и успевает, что прикусить до крови губу. Боль утверждает, что этот бред реален. Что он, Космос Юрьевич, действительно лезет в танк, стукается обо что-то головой, шипит, но все же забивается в какой-то угол. Почти на колени к нему валится Пчёла, громко и забористо матерясь. Ловчее всех оказывается Фил. Ну еще бы, ему и не такое приходилось каскадерить. По броне стучат пули, сталь лязгает о сталь, и Космосу кажется, что он сидит в большом котле, на который кто-то снаружи сыплет сушеный горох. А потом двигатель рычит, как адское чудовище.***
Асса сама не очень понимает, как оказывается на месте механика-водителя. Почему ее руки так уверенно ложатся на рычаги, нажимают на стартер, тянут на себя. Тридцатьчетверка взрыкивает, дрожит всем корпусом и медленно, не очень уверенно, трогается с места. Асса закусывает губу, наугад отводит левую руку и находит еще один рычажок. Стремительно сгущающийся вечер разрывает душераздирающий визг сирены. Парни в башне орут что-то маловразумительное. Асса усмехается, будто обретя, наконец, опору. Не соврал чеченец. Действительно, хоть сейчас в бой. Тридцатьчетверка играючи сносит ворота и с урчанием уносится по дороге, оставляя на память о себе клубы плотного едкого дыма. Вибрация мотора проникает прямо в кости. Асса знает это ощущение. Когда руки становятся единым целым с рычагами. Когда она сама становится продолжением машины. Любой машины. Когда она становится целой.***
Саша оглядывает свой особняк. Потом переводит взгляд на припаркованный у ворот танк Т-34 и почти истерично хихикает, вспоминая, как Фарик купил ему коня. Братья вываливаются наружу все черные, как кочегары, взъерошенные и совершенно пьяные. Из ворот выскакивает Оля в распахнутой шубке. −Саша! – кричит она и тут же осекается. – Что это? Из нижнего люка как раз ловко выбирается Леденёва. Ее черные штаны и водолазка смотрятся почти как танковый комбинезон. −Это? – улыбается Саша. – Это танк, Олька. Настоящий. −Вижу, что не лошадь! – всплескивает руками Оля. – Откуда ты его взял?! −Моя вина. – склоняет голову Асса. – Танк угнала я. Он все равно тем людям не был нужен. Оля хватает ртом воздух и почему-то поворачивается к Пчёле. Тот только растерянно пожимает плечами и улыбается. −Олюшка, ну не переживай ты так. – Саша шагает было к жене, но, передумав, замирает. Костюм, вероятно, уже не спасти. Оля закатывает глаза ничуть не хуже, чем Асса утром, и неуклюже меняет тему. −Ольга Белова. – представляется она, протягивая Ассе руку. Та виновато показывает свои измазанные ладони и улыбается. На щеке у нее черная полоса почти до самого уха. −Асса Леденёва. Оля улыбается в ответ и широким жестом приглашает в дом. Саша украдкой выдыхает. Взрыв откладывается на потом.***
Космос выползает из душа распаренный, разморенный. Тело требует лечь и полежать. И дорожку на ночь. Чтобы лучше спалось. Кос наскоро втягивает космическую пыль и растекается по широкой кровати. В окно заглядывает любопытная полная луна. Тени пляшут свой дьявольский танец. А Кос слышит шепот ветра. Который постепенно складывается в незнакомые голоса. Голоса – это нормально. Они часто болтают что-то свое. Пыль открывает не только третий глаз, но и третье ухо. −Хорошая девочка… Послушная девочка… Моя и только моя… − голос мерзкий, вкрадчивый. −Посмотри мне в глаза. Ты человек. Не унижайся никогда и ни перед кем, слышишь? – этот голос глухой, с заметным южным акцентом. −Немцы прорвали фронт и захватили Юхнов. У них на пути никого нет. – а в этом звенит паника. −Ася, ты слышишь? – опять голос человека с акцентом. −Слышу, отец. Войска есть. Я сейчас поеду туда. Прорыв будет ликвидирован. −Сделай все, что можешь, Ася. −Я всегда делаю все, что в моих силах, отец. −Тебя больше некому защитить. Остались только мы с тобой. – снова мерзость. – Ты снова моя собачка. Как тебе нравится на цепи? −Я… Человек! И странный звук, будто по стеклу ударили чем-то железным. Космос проваливается в сон, успев ухватить за хвост только одну мысль. Асса напоследок крикнула этому деду что-то по-чеченски. Вот только в чеченской фразе слишком сильно выделялось русское слово Сталинград.***
Пчёла задумчиво выпускает из легких дым. В открытую форточку дышит сыростью осень. Мягко гладит по щекам, шее, груди. Пьянящий азарт драки сходит на нет, и наступает привычный ступор. А еще Оля… Оленька… Пчёла зло трясет головой. Это точно какое-то колдовство. Темный двор особняка Беловых неспешно пересекает такая же темная фигура. Пчёла напрягается, накрывает ладонью лежащий на подоконнике верный кольт. И расслабляется, разглядев почти светящиеся в темноте белоснежные волосы. Ассе тоже не спится. Асса на пару минут останавливается у танка. Потом отходит к забору. А дальше Пчёла трет глаза, в тщетной надежде, что ему померещилось. Леденёва вспрыгивает на гребень трехметрового забора, словно на табуретку. Замирает, расправляя руки, оборачивается и, кажется, понимает, что за ней наблюдают. Потому что коротко козыряет и спрыгивает на улицу. Пчёла делает несколько шагов назад и тяжело плюхается на кровать. Это что сейчас было?***
Саша почти не удивляется, когда утром не обнаруживает Ассу в особняке. И рассказу бледного Пчёлы тоже не особо удивляется. Отвык как-то удивляться. Асса объявляется в офисе ближе к обеду с кипой пахнущих типографией газет. −Видел? Саша скользит глазами по передовице и криво улыбается. На здоровенной фотографии тот самый кабинет, где их принимал Алиев. Вот только хозяин валяется на ковре в луже крови. −Чудно, млять. Теперь это повесят на нас. Асса невозмутимо усаживается прямо на стол, небрежно подвинув ониксовое пресс-папье. −Не поверят. Сюда смотри. Тонкий палец с обрезанным почти под мясо ногтем указывает на мутноватый рисунок на стене кабинета. Саша щурится, потом подтягивает к себе увеличительное стекло. Почти над телом Алиева вычерчены три разветвленные линии, похожие на молнии. −Ну и что это за народное творчество? −Знак. – пожимает плечами Леденёва. – Все, кто имеет отношение к кавказским заварухам, знают, чей это знак. Тех, кто побывал у Алиева после нас. −Кто? Асса отводит глаза, подхватывает пресс-папье, ставит его обратно и неожиданно выдает: −Алиева перекупил Каверин. Кажется, этот тип ненавидит тебя сильнее, чем я думала, раз решился испортить партию Введенскому. −Я не вижу здесь логики. – Саша раздраженно швыряет ручку и зарывается пальцами в волосы. −Да все ясно, как день. – хмыкает Леденёва и все-таки слезает со стола. – Введенскому твоя бригада нужна живой и послушной. Каверин, в принципе, может вас заменить, но пока наладит дело, уйдет время. А Каверину ты живьем не нужен. Поэтому он за спиной Введенского договорился с Магомой о поставках оружия и попросил его убить тебя. Теперь посмотрим, спустит ли ему Введенский такое самоуправство. Асса замирает на половине шага, чему-то улыбается и кивает: −А я пообщаюсь с теми, кто перебил алиевских.***
Асса спрыгивает с подножки трамвая и неспешно бредет по темному гаражному кооперативу. С мрачного неба срывается ледяная изморось. Волосы распушились от влажности, куртка отяжелела. Леденёва глубоко вдыхает привычную ядовитую сырость. Почти запах родного дома. Желтого дома на Лубянке. Нужный склад находится на своем месте. Асса легонько стучит по железным воротам и напевает: −Кто-то в теремочке живет? Кто-то в невысоком живет? Ворота чуть приоткрываются, и на Леденёву таращится ошалелая физиономия Барса. −Гроза? −А ты думал кто? – скалится в ответ Асса. Боец смущенно отступает в сторону. Асса одним широким шагом пересекает порог и останавливается в пятне света от слабенькой лампочки. На нее молча смотрят 24 человека двух особых отрядов. −Товарищ командир… − пораженно выдыхает Шаман и тут же принимается сутулиться. Будто это поможет. Асса демонстративно осматривает рукава пальто, крутится вокруг своей оси и пожимает плечами. −Определенно, командир. Я ваш командир. Тогда какого беса вы своевольничаете? Кто отдал приказ ликвидировать Алиева? −Введенский. – почти шепотом откликается Зара. Под тяжелым взглядом Леденёвой, она опускает голову и закрывается волосами. −А кто ваш командир? – все так же негромко уточняет Асса. – Игорь Введенский или Асса Леденёва? −Леденёва… Леденёва… Леденёва… − шелестят бойцы. −Мы думали, вас убили. – робко вставляет Серый. Асса сокрушенно качает головой. −Балбесы. Куда я смотрела, когда вас набирала? Зара и Лада в унисон выдыхают. Этот риторический вопрос Гроза задает всегда, когда перестает злиться. −В общем, так. – Асса цепляется большими пальцами за ремень и командует. – Барс и твои ребята. Ваша задача такая. Сегодня же ночным едете в Волгоград. Вас там встретит Востокова. Поступаете в распоряжение Кадина. Поможете ему отбиться от подольских. Вопросы? −У меня. – Варрава поднимает руку, как прилежный ученик. – Это же криминальные разборки, Гроза. Зачем нам в них лезть? Тем более на стороне одного из авторитетов? Асса преувеличен выразительно кривится. −Да, Кадин бандит. Но он хотя бы нам город не развалит. А подольские очень запросто. Делайте, что хотите, но посадите на трон Кадина. Потом с ним разберемся. Мила введет в курс дела. С этим все. Химик! Рослый светловолосый Химик с готовностью шагает вперед. Асса протягивает ему простой конверт без подписей. −Вы поедете в Тольятти и поступите в распоряжение Дмитрия Огородникова*. Все, что надо, в конверте. Ваша задача – очистить от всякой мрази АвтоВАЗ. Белова подсобит. А я, со своей стороны, постараюсь выковырнуть оттуда Березовского. Эта тварь ворует, не стесняясь. И торгует государственными секретами. Химик молча кивает. Его отряд вообще вопросы задает редко, но метко. −Чего ты хочешь добиться, Гроза? – тихо спрашивает Лада. Асса медленно достает из-за пояса макаров и звонко щелкает затвором. −Я хочу все исправить.***
Звонок в дверь отвлекает Космоса от первой дорожки. Кос, чертыхаясь, отодвигает зеркальце с любовно разложенной на ней пылью и плетется открывать. Если это Белый, то нотации не избежать. На пороге стоит Асса в расстегнутом пальто. Белые волосы пушатся вокруг разрумянившегося от холода лица. Карие глаза блестят, как в лихорадке. Космос устало приваливается к косяку. −Пустишь? −Заходи. Асса запирает за собой дверь, бросает на вешалку пальто, в несколько движений разувается и выпрямляется. Космос только сейчас замечает, что она вообще-то на добрых две головы ниже. Ей надо встать на цыпочки, чтобы… Леденёва этого не делает. Она просто шагает вперед, обхватывает Космоса за шею и пригибает его голову к своим губам. Губы пахнут шоколадом. А сама Асса корицей и почему-то звездами.