***
Верный своему слову, Минхо написал смс около полудня. «Встретимся перед твоим кампусом в четверг в 6». Коротко, мило, и, по существу. Несмотря на то, что Минхо был такой интригующей личностью, в его нынешней форме не хватало деталей. Это было бы загадочно интересно, если бы Джисон никогда не сталкивался с таким типом людей. Но он сталкивался. Минхо было нелегко понять, но он не был таким уж хорошим лжецом, как ему казалось. Тем не менее, барабанщик гудел от возбуждения каждый раз, когда думал о вечере четверга. «White Knights» были первой группой, на которую обратил внимание Джисон, когда начал учиться играть на барабанах. Конечно, их музыка оказалась слишком продвинутой для бедного, неопытного Джисона, но он пересмотрел свой первоначальный план после нескольких месяцев прожигания сетчатки и принесения в жертву всех последних капель рассудка, чтобы изучить основы игры на барабанах. Ничто в их музыке не было утонченным, ничто в ней не должно было смешиваться. Их стиль опирался на организованный хаос. Учитывая, что сам Минхо казался воплощением организованного хаоса, неудивительно, что басист признался в своей любви к группе. Четверг, казалось, наступил очень быстро, хотя и недостаточно быстро для ожидающего Джисона. Хёнджун как обычно одел его, а Джисон правда попытался уложить свои волосы. Это было ничто по сравнению с тем, что благодаря Сане он выглядел как Бог, но это было достойно того, каким остальная часть кампуса обычно видела его. Его макияж был ещё одной проблемой, к счастью, их громкие голоса донеслись до комнаты парня через холл, и тот ухватился за возможность. Юнхо не позволял ему увидеть себя прежде, чем он закончит, утверждая, что это «разрушит атмосферу», которую он пытался устроить. Джисон не был так уж уверен в том, что «атмосфера» укладки первокурсника эмо для рок-концерта может состоять из этого, но он не сомневался в радостном парне, размазывающем тональный крем на его щеках. К концу, Юнхо, казалось, гордился итогом, и он, наконец, позволил Джисону увидеть себя. Это был более изящный вид, чем тот густой макияж, который обычно делала ему Дахён, но он очень хорошо подходил ему. Коричневые и нейтральные тона уравновешивали фиолетовую подводку, которую Юнхо добавил в эту смесь. Он выглядел лучше, чем ожидал, и был рад, что его соседи были такими классными. Хёнджун предложил проводить его к Минхо, как мать, желающая отослать своего ребёнка, но Джисон отказался. Хёнджун должен был присоединиться к Сону сегодня вечером в океанариуме, и у него были свои собственные проблемы с одеждой, о которых нужно было беспокоиться. – Нет, серьёзно! Вот что ты надеваешь в аквариум? – надув губы, Хёнджун смотрел на свою гору одежды. Джисон усмехнулся и, шепнув Юнхо на ухо, сунул ему пять долларов. – Держу пари, что в следующий раз он попросит тебя сделать ему макияж, – он усмехнулся, глядя на драматичное фырканье своего друга. Юнхо несколько мгновений наблюдал за Хёнджуном внимательным взглядом, но затем бросил свои пять долларов рядом с долларом Джисона. – Аргх! – Хёнджун упал лицом вниз на свою кучу одежды. – Что же мне делать? Юнхо, пожалуйста, сделай мне макияж, чтобы я почувствовал себя лучше. Это дало бы мне вдохновение для одежды, – взмолился его сосед по комнате. Джисон хихикнул и взял с кровати десять долларов. – Уже поздно, пойду спущусь и подожду Минхо, – Джисон похлопал своего друга по спине, накинул куртку, которую он выбрал, и положил в карман выигранные деньги. – О, время так быстро пролетело! – Юнхо засмеялся, взглянув на часы. – Повеселись на свидании! В комнате воцарилась тишина, Юнхо не осознавал, что только что сказал. Джисон застыл в дверном проёме, в то время как Хёнджун не смог подавить неприятный смех. – Это не... э-э-э, – это было не свидание. У Минхо просто был лишний билет, и ему нужно было, чтобы кто-то пошёл, чтобы он не пропал даром. Все остальные той ночью уже ушли, у Минхо не было выбора! Это было не свидание. Так почему же сердце Джисона заколотилось в груди, когда он услышал это слово? – О! – Юнхо не осознавая внутренней борьбы Хана, глядел в окно между его кроватью и Хёнджуном, – это он? Твой парень симпатичный, Джисон! Джисон издал сдавленный звук, не зная, как избежать полного развала в дверном проёме своей комнаты в общежитии. По общему признанию, это было последнее место, где он думал, что умрёт. Прежде чем он успел что-то сказать, Хёнджун одарил его самодовольной ухмылкой. – Не надо заставлять его ждать, Джи! Иди, встреться со своим парнем, – о, Джисон собирался нахуй убить его. Но сейчас у него просто не было времени. Он стрельнул глазами в своего соседа по комнате, прежде чем начать перепрыгивать через две ступеньки, чтобы спуститься. Минхо терпеливо ждал, с любопытством глядя на фонтан посреди двора. Джисон не может отделаться от мысли, что он заплатил бы тысячи долларов, чтобы знать, что иногда происходит в голове Минхо. Парень оглянулся на здание общежития и приветственно улыбнулся, увидев стоящего у входа Джисона. Младший откашлялся и постарался выглядеть невозмутимым. Как будто его сосед по комнате и парень с противоположной стороны коридора не жались к окну и не наблюдали за ними. Он пересёк небольшое расстояние между ними и заговорил только тогда, когда оказался прямо перед Минхо. – Интересный выбор, – сказал он, взмахнув золотым крестом, висевшим на шее Минхо. – Не думал, что ты религиозный человек. Минхо ухмыльнулся, но по его подергивающим губам Джисон понял, что это лукавство. Он часто видел этот взгляд в глазах Минхо за то короткое время, что знал его. На мгновение он не мог поверить, как быстро стал понимать другого мужчину. – Я не принял тебя за барабанщика, когда впервые увидел, – сказал Минхо и покачнулся на ногах, сцепив руки за спиной, – у всех нас есть свои причуды. Джисон легко рассмеялся, уже чувствуя, как его фигуры начинают двигаться на шахматной доске. Эта игра, в которую он играл с Минхо, была долгой и трудной, но он был полон решимости выиграть её. – Какие ещё сюрпризы ты прячешь в рукаве? – они начали свой путь к автобусной станции, стоя на удобном расстоянии друг от друга, но достаточно близко, чтобы Джисон мог идти в ногу с ним. – Волшебник никогда не раскрывает своих секретов. Разве ты этого не знаешь, Сонни? – Минхо одарил его мегаваттной улыбкой, которая выглядела почти насмешливой. Джисон закатил глаза, как обычно, в присутствии басиста. – Ты теперь сравниваешь себя с волшебником? Забавно, но я всегда больше ассоциировал тебя с ведьмой, – Джисон ждал, что Минхо подыграет его шутке, и Ли громко рассмеялся. – С ведьмой? Великолепной и могущественной? Думаю, это возможно, – Минхо столкнулся плечами с Джисоном, и этот контакт не должен был заставить его сердце биться быстрее. – На самом деле, по-моему, это всегда был уродливый тип с зелёной кожей и жирными волосами, – он толкнул Минхо в спину для большей убедительности, несмотря на непрерывный стук в ушах. Минхо, казалось, был в полном восторге от такого ответа. – Удивительно, как люди могут видеть разные вещи в одном человеке, не правда ли? – он нисколько не обиделся на комментарий Джисона, напротив, он, казалось, нашел его забавным. Его радость от такой простой вещи была ошеломляющей для Джисона. Ему с запозданием пришло в голову, что Минхо не совсем странный, просто другой. Другой в том смысле, что Джисон никогда не сможет полностью понять, другой в том смысле, что может заставить человека сомневаться в каждом сказанном им слове. Минхо отличался от других в том, что было увлекательно и разочаровывающе. Джисон знал Минхо настолько, насколько тот позволял. Он знал, что Минхо не воспринимает отношения или людей всерьёз. Он знал, что тот любит играть на басу, любит группу больше всего на свете. Он знал, что Минхо нервничает перед выступлениями, и иногда это становилось настолько сильным, что он не мог заснуть и рано утром ехал в студию на репетицию. Он знал, что симпатия Минхо скрывается за его колкостями и шутками. Он вычислил причуды, которые передавали истинные чувства старшего, такие как его подёргивающиеся губы, быстрое моргание и скрежет зубов. Джисон уже знал, что Минхо не умеет вести разговоры, которые не требуют его шуток, и что, когда такой разговор возникает, это единственный раз, когда он молчит. Но Джисон не знал его по-настоящему. Это осознание пришло к нему внезапно, как будто плотина прорвалась, и вода хлынула вниз по течению, переливаясь через борта и прорываясь через барьеры, предназначенные держать её на расстоянии. Джисон знал то, что Минхо дал ему знать. Он знал, что ему предлагают, и ничего больше. Внезапно его охватило желание, смысл которого он не понимал. Он хотел узнать Минхо, нуждался в нём. Весь он. Хорошие, плохие и серые области. Это напугало его до глубины души, и он чуть не остановился, когда до него дошло. Джисон никогда раньше не смотрел на человека каким-то особенным взглядом. Его школьные друзья были едва ли более чем удобными знакомыми, никто из них не привлекал его внимания никаким другим способом. Джисон никогда не чувствовал необходимости навешивать ярлык на свою ориентацию, потому что честно не знал кто привлекает его. Всё, что он знал наверняка, это то, что эйфория в его венах присутствовала только с Минхо. Его сердце не билось так ни с Хёнджуном, ни с Чаном, ни с кем-либо ещё. Так случалось только с Минхо. И это раздражало. Сильный удар по голове оторвал его от нервного срыва. – Ты меня слышишь? Неужели маленькие мышки в твоём мозгу перестали вращать колёсики? – улыбка Минхо была лукавой, изгибы его губ показались Джисону знакомыми. К этому моменту он уже привык к выходкам Минхо. – Разве не правильнее «мыши, бегающие в колесе»? – возразил он, подняв бровь в ответ на дерзкое выражение лица собеседника. Минхо не дрогнул, он вообще редко это делал. – Ты не ответил на мой вопрос. Ты в порядке? – это был окольный способ спросить, всё ли с ним в порядке после того, как он слишком долго молча смотрел в небо. Джисон отмахнулся, решив сесть на одну из скамеек, когда они добрались до автобусной станции. Минхо сел рядом. – Ага. Я просто думаю о «Fool», – это он. Он дурак. – Бинни действительно талантлив, он проводит большую часть своей жизни в этих маленьких блокнотах. Утверждает, что просто записывает то, что чувствует, а потом творит чудеса, – Минхо пожал плечами и откинулся назад, пока его голова не ударилась о навес. Джисон на самом деле не знал, на что это похоже. Конечно, он был довольно приличным писателем, когда пытался, и он не ненавидел это. Он никогда раньше даже не думал о том, чтобы написать песню, хотя и предполагал, что она не сильно отличается от стихов, которые он написал на втором курсе. Он прятал их в коробке из-под обуви под кроватью, как типичный подросток. – Чанбин кажется очень целеустремленным. Он знает, чего хочет, и гонится за этим, – добавил Джисон, и это маленькое чувство в животе покусывало его изнутри, то самое, которое подсказывало ему тщательно подбирать слова. – Так и есть. Он проводит много времени, занимаясь подобными вещами, даже когда мы должны отдыхать. Джисон не мог представить себе жизнь с кем-то из них. Они сидели в уютном молчании, пока не подошёл автобус, и Минхо вручил водителю свой пропуск и несколько лишних долларов за Джисона. Младший начал было протестовать, но Минхо не дал ему времени. Они сели в самом конце автобуса, где мягкие сиденья были заменены узорной скамейкой, растянувшейся на всю ширину автобуса. – Твой парень разозлился, что ты пошёл со мной? От этого вопроса Джисон чуть не поперхнулся собственной слюной. Он бросил взгляд на другого, который без всякого интереса играл с телефоном. Однако Джисон заметил, как он скосил глаза, как слегка нахмурил брови, словно от этих слов у него появился неприятный привкус во рту. Но это было невозможно. – Кто? – не удержавшись, спросил Джисон. – Сосед по комнате, – Минхо бросил на него взгляд, полный горечи и раздражения, – он был рядом с тобой на днях после шоу, – его губы дрогнули, но не от улыбки, и он коротко рассмеялся. – На самом деле это было неловко, вы двое не умеете скрываться, – он быстро отвёл взгляд от Джисона, решив вместо этого сосредоточиться на чёрном экране своего телефона. Джисон мог сказать, что он слушал, ожидая ответа Джисона, и только тогда он понял. Горечь в его голосе, отрывистый смех и движения глаз, пристально смотрящих на телефон, как будто он даже не хотел встречаться с ним взглядом. Минхо завидовал Хёнджуну. Джисон на мгновение задумался. Он мог бы поправить Минхо и сказать, что Хёнджун был просто его соседом по комнате, что было бы правдой и рассеяло бы всё, что происходит. Он также мог сказать полуправду и избежать этой истории с парнем, чтобы посмотреть, как Минхо немного извивается. На его лице появилась злая усмешка. Ему очень нравилось обладать этой силой. – О, – сказал он, заметив, что его голос был слишком неправдоподобным, – Хёнджун сегодня вечером со своими друзьями. Я не думаю, что он вообще заметит моё отсутствие. Он отчасти лгал. Хёнджун собирался сегодня вечером куда-то пойти, но это было больше похоже на свидание, чем на что-то другое, и он знал, где был Джисон, видел, как он уходил. Но выражение, появившееся на лице Минхо, было бесценным, и он не чувствовал себя так уж плохо. – Просто хочу убедиться, что сегодня вечером мне не придётся иметь дело с ревнивым бойфрендом, – и снова в голосе Минхо звучала горечь. Оба раза он говорил «бойфренд», и Джисон знал, что это была уловка, чтобы заставить его подтвердить или опровергнуть статус его отношений с Хёнджуном. Но Джисон хитрее. – Не придётся, – просто сказал он и отвернулся к окну, как будто ничего не случилось. Краем глаза он заметил, что Минхо смотрит на него то ли с недоумением, то ли ещё с чем-то. Джисон одержал верх и двигал свои фигуры дальше на тёмную сторону доски. Остальная часть поездки в автобусе была проведена с Джисоном, счастливо заставляющим Минхо вести бессмысленный разговор, старший лишь ворчал ответы и подтверждения. В конце концов, его неспособность отступить от вызова взяла верх над ним, и он начал подыгрывать. – Это грёбаный голубь, Джисон. – Кто сказал? – Ты серьёзно? – Кто сказал, что чайки не могут жить в городе? – Совершенно уверен, что не могут. – Перестань разрушать мечты, Ли. Автобус остановился примерно в двух кварталах от места проведения концерта, и они продолжали препираться всю дорогу. Даже на пешеходном переходе, где несколько человек в костюмах и галстуках с телефонами, прижатыми к ушам, бросали на них предупреждающие взгляды, чтобы они замолчали, они всё ссорились из-за самых безобидных вещей. – Хвост русалки – это буквально часть их анатомии, это кость. – Их ноги просто застряли в слизистой рыбы, и не могут выбраться из неё, потому что она очень тугая. Несколько раз Джисону казалось, что Минхо вытолкнет его на проезжую часть, и он был полностью готов утащить его за собой. Двери зала уже открылись, и очередь была довольно короткой, так как толпа уже была внутри. Охрана оказалась не такой медленной, как ожидал Джисон, и вскоре они оказались внутри. Всё помещение было выкрашено в цвет старинного собора, пол и потолок покрыты бархатом. На столике в углу у входа продавались товары. – Пошли, нам лучше найти свои места, – Минхо потянул Джисона за запястье и потащил его в секцию. Джисон даже не заметил, куда они направились, потому что он был так сосредоточен на руке, крепко сжатой вокруг него, и на человеке, которому эта рука принадлежала. Арена была спроектирована уникальным образом: на полу располагались сиденья, простирающиеся до самой сцены. И это было хорошо, потому что до начала шоу было, вероятно, около 15 минут, и они только сейчас туда добирались. А у Минхо были очень, очень хорошие места. Они сидели в третьем ряду от сцены, в центральной секции. Они будут прямо перед оркестром. Внезапно Джисон почувствовал, как по его венам пробежала волна возбуждения, и на его лице появилась улыбка. – Выглядишь так, будто только сейчас понял, где находишься, – рассмеялся Минхо, наконец отпуская его запястье. Джисон никогда бы не сказал этого вслух, но он уже скучал по теплу и безопасности прикосновений старшего. Вместо этого он снова сосредоточился на сцене. – Я не думал, что мы будем так близко, – выдохнул он и повернулся к Минхо. – Сколько ты заплатил за эти билеты? Минхо лишь пожал плечами с лёгкой улыбкой на лице. – Они, должно быть, стоили целое состояние. И ты отдал мне один? – Джисон уже собирался вытащить свой бумажник, ведь он должен был заплатить хоть сколько-то, даже если всё, что у него было это 7$ и монетный двор. Минхо отмахнулся от него, заметив, что рука Джисона потянулась к карману. При таком освещении его голубые волосы казались почти фиолетовыми. Они не были выпрямлены, но Минхо раздвинул их, из-за чего некоторые концы приподнялись под странными углами. Возможно, из-за этих огоньков его глаза выглядели так, будто в них заключена вся галактика. Рука Джисона замерла у кармана. Минхо воспринял его колебания как понимание и снова повернулся к сцене. – Они не были такими уж дорогими. Кроме того, я думаю, что ценность денег больше в том, как вы их тратите, чем в том, сколько вы тратите, – Минхо засунул руки в задние карманы брюк и покачнулся на пятках, полностью расслабившись. – Это, пожалуй, самая глубокая и, смею сказать, приятная вещь, которую ты когда-либо говорил. Минхо бросил на него притворно оскорблённый взгляд. – Мы знакомы всего несколько месяцев, откуда ты знаешь, что это самое приятное, что я когда-либо говорил? – улыбка в его голосе была единственным признаком того, что Джисону нужно было понять, что он шутит. Он решил пойти на небольшой риск. – Кажется, я тебя раскусил, – это была ложь, хотя и небольшая. Он не разгадал Минхо, вот почему его так тянуло к тайне, которой был Ли Минхо, но ему нравилось думать, что он всё же в какой-то степени знает его. – Ты ошибаешься, – сказал Минхо с самодовольной ухмылкой. Он сказал это с уверенностью, как будто знал, что каждое слово Джисона было ложью, как будто он знал, что младший никак не мог понять его. – Или, может быть, тебя не так трудно прочитать, как ты думаешь, – ещё одна ложь, но Джисон вложил такую же уверенность в слова. Минхо искоса взглянул на него, ухмылка заиграла в уголках его губ. – Правда? – протянул он. – Правда. – Какой мой любимый цвет? – Мятный. Минхо повернулся к нему с удивлённым выражением лица. Его рот слегка приоткрылся, но он быстро восстановил большую часть своего самообладания, скрестив руки на груди и прочистив горло. – Откуда ты это знаешь? По правде говоря, Джисон догадался. Он видел сумку Минхо, чёрный чехол для компьютера с мятной отделкой и узорами, а также его чехол для телефона, который был мятного цвета. Минхо также носил два драгоценных камня мятного цвета в своём пирсинге, маленькую деталь, которую Джисон заметил во время одной из их практик и часто смотрел на неё. – Я же сказал, что тебя нетрудно прочесть. Их шахматные фигуры начали перемещаться по доске. Рыцари берут рыцарей, короли уклоняются и защищаются, пока Минхо засыпает его новыми вопросами. – А какое моё любимое животное? – Кошки, – у него их три штуки на экране блокировки. – Сколько у меня братьев и сестёр? – Нисколько, – Чан небрежно упомянул об этом, когда пытался убедить Джисона, что Минхо нарочно так себя ведёт. – Какой у меня рост? – 176. – Вообще-то 179. – Лжёшь. – Пошёл ты. Свет погас, их перебранка продолжалась, но они быстро успокоились, чтобы не слышать криков толпы в своих ушах. Теперь их внимание было на сцене, они едва могли различить силуэты 6 членов группы, пробирающихся на сцену. Это напомнило Джисону их выступление, и ему вдруг захотелось узнать, каково это – выступать перед такой огромной толпой. Он так широко улыбался и был так сосредоточен на их фигурах, что не заметил, как Минхо отвернулся от сцены. Он смотрел на него. Барабанщик отсчитал, и зазвучала музыка.***
Арена продолжала кричать даже после того, как группа покинула сцену и зажегся свет. Некоторые люди направились к выходу, в то время как другие остались на своих местах, чтобы переждать суету. Минхо снова обхватил рукой запястье Джисона и потащил его к дверям. Толпа была очень, очень большой, и хотя он почти без проблем выступал перед такой большой толпой, это была очень большая разница, быть одним из этой толпы. Все были тесно прижаты друг к другу, и он продолжал таранить и толкать случайных людей, которых он даже не мог видеть. Он почувствовал, как его дыхание участилось, а в животе поднялась паника. А потом рядом с ним оказался Минхо, рука, не державшая его запястье, была прижата к его шее сзади, и Джисон узнал движения, которые часто использовала его мать. – Пять вещей, которые ты можешь увидеть, – прошептал Минхо ему на ухо, стараясь загородить его от толпы. Джисон глубоко вздохнул. – Куртка, потолок, двери, люди, занавески, – он перечислял их, в то время как его глаза тревожно блуждали, а ноги несли его, чтобы не отставать от Минхо. – Четыре вещи, которые ты можешь потрогать. – Твоя рука, мои джинсы, ожерелье, волосы. – Три вещи, которые ты можешь услышать. – Крики, – сказал Джисон с нервным смешком и увидел, как Минхо ободряюще усмехнулся, – музыка и, – двери открылись, когда они вышли на лестницу за пределами площадки, и глоток свежего воздуха ударил в его лёгкие, – ...автомобили. – Две вещи, которые ты чувствуешь, – продолжал Минхо. – Макароны и пот, – его нос сморщился от такого сочетания, но он чувствовал, что его сердцебиение успокаивается с каждой вещью, которую он перечислял. – Одна вещь, которую ты можешь попробовать. – Э-э... жвачка? Минхо замурлыкал. – Какая? – Арбузная. Через несколько секунд толпа разошлась в разные стороны, и Минхо потащил его как можно дальше от группы. Впереди показался короткий переулок, и он нырнул в него, увлекая за собой Джисона. Как только они отошли подальше от толпы, он отошёл в сторону, опустив руки. – Извини, что схватил тебя без предупреждения. Я должен был спросить, – он потирал руки так, словно они горели от прикосновения. Он уставился на них, пристально глядя вниз, казалось, со стыдом. – Всё в порядке. Ты пытался вытащить нас оттуда, – Джисон прислонился к противоположной стене, пытаясь выровнять дыхание. Минхо несколько раз моргнул, глядя на свои руки, прежде чем засунуть их в карманы. – Спасибо, – внезапно сказал Джисон, и взгляд Минхо оторвался от земли, чтобы встретиться с ним. – Я не чувствовал этого во время представления, но сейчас всё было очень ошеломляюще. Спасибо за помощь. Минхо улыбнулся, но только на секунду. – Без проблем, – сказал он, пренебрежительно махнув рукой, как и предполагал Джисон, – я не люблю неожиданных громких звуков, и для меня это тоже было немного чересчур. Они постояли в тишине ещё несколько минут, ожидая, пока оба восстановят дыхание и успокоятся, прежде чем снова выйти на улицу. Минхо протянул руку, его рука зависла в дюйме над запястьем Джисона, как безмолвный вопрос. Джисон кивнул, и Минхо нежно обхватил пальцами запястье младшего. Через полторы улицы до Джисона дошло, что они не возвращаются на автобусную остановку, и он нахмурился, глядя на свой телефон. Следующий автобус придёт в 10:30, а было уже 10:23. Последний автобус придёт в 11:30, но они оказались в незнакомой ему части города. Он не хотел так поздно возвращаться домой один. – Куда мы идём? – спросил он Минхо, который ухмыльнулся в ответ и слегка дёрнул его за запястье. Джисон нахмурил брови, но не стал возражать. Они прошли ещё несколько кварталов, пересекли дорогу один раз, прежде чем узкая каменная тропинка отделилась от основного тротуара, и Минхо радостно повёл их вниз по ней к скамейке с видом на озеро. Минхо отпустил его и подскочил к скамье, оставив одну ногу на земле, а другую перекинув через спинку скамьи. Джисон не мог удержаться от смеха, когда последовал за ним, садясь в другом углу и скрестив лодыжки. – Почему мы на озере? – спросил он, приподняв бровь, но лишь для того, чтобы встретить непоколебимый взгляд Минхо. – Я могу быть милым, понимаешь? – он толкнул Джисона своим ботинком, хихикая над тем, как тот немедленно смахнул пыльное пятно на одежде. – Откуда мне знать, что это не часть твоего плана, чтобы убить меня? – пошутил Джисон, подняв обе брови. Минхо раздражённо фыркнул. – Ты мне доверяешь? – вдруг выпалил он, смотря одновременно серьёзно и с улыбкой. Джисон не знал, как на это реагировать, поэтому предпочёл промолчать. – Мне не нравится этот ответ. Минхо закатил глаза, но улыбнулся и аккуратно сложил руки на животе. – Я бы не стал тебя убивать. Мы так старались найти приличного барабанщика, что мне нет смысла тебя убивать. – У меня сложилось впечатление, что ты уже убил нескольких барабанщиков, – парировал Джисон. Минхо равнодушно пожал плечами, не желая спорить с этим обвинением. – Ты не они. Его голос звучал так небрежно и спокойно, что Джисон едва расслышал его слова. Он взглянул на синеволосого, надеясь увидеть выражение его лица, но тот остался невозмутимым. Его глаза были закрыты, голова лежала на деревянном сиденье. – Говоришь, я особенный? – поддразнил его Джисон. – Разве я это сказал? Джисон промычал, тыча Минхо пальцем в ногу. – Можно и так сказать. Хотя приятно знать, что ты не причинишь мне вреда. – Я сказал, что не убью тебя, про «не причиню тебе вреда» ничего не было, – он приоткрыл один глаз и увидел недоверчивое лицо Джисона. Это вызвало смех глубоко в его груди. – Успокойся, я шучу. – Хотелось бы верить, – проворчал Джисон. Он поёрзал на скамейке, и в ту же минуту, как его колени освободились, Минхо поставил ногу поперёк него. Джисон не жаловался, вес на самом деле был успокаивающим. – Никто не может прикоснуться к тебе теперь, когда ты ребёнок Чана, – басист приподнялся на локтях, но продолжал сидеть с закрытыми глазами, откинув голову назад. Здесь, в лунном свете, подчёркивающем его резкие черты, Джисон почти убедил себя, что Ли Минхо был ненастоящим. – Я думал, ты не следуешь правилам Чана, – прошептал он в ответ. Голова Минхо упала вперёд, глаза затрепетали и открылись. – Не следую, – огрызнулся он, защищаясь. – Мм, – Джисон положил руки на голени Минхо, легко проводя ими вверх и вниз по джинсовой ткани, – но ты не сделаешь мне больно, потому что Чан сказал не делать этого. – Я передумал, – бормочет Минхо, но в его словах не было пыла. – Ты боишься Чана, – Джисон знал, что его обвинение только разозлит старшего, но, возможно, он хотел разозлить его. Может быть, забавлялся с Минхо, а может, он думал, что начинает брать верх в их шахматной игре. – Я прямо сейчас воткну нож тебе в горло, чтобы доказать, что ты ошибаешься, – угроза была пустой, как обычно. – Вперёд, – бросил вызов Джисон и встретился взглядом с басистом. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, Джисон ждал, что Минхо сделает шаг, хотя они оба знали, что он этого не сделает. – Но ты не станешь. Потому что тогда Чанни насадит твою голову на палку, ты сам сказал. Минхо резко сел, приблизив своё лицо к лицу Джисона, но седоволосый парень не отступил. На секунду он подумал, что, возможно, именно эта особенность и привела его в такую ситуацию. – Никто не контролирует меня, – прошептал он, обдавая дыханием лицо Джисона. От него пахло клубникой. – Кроме Чана. Каким-то образом Минхо подобрался ближе. Они были так близко, что Джисону показалось, что их носы вот-вот соприкоснутся. – Ни Чан, ни ты, ни кто-либо другой. Поймал. – Никто ничего не говорил обо мне, – с улыбкой прошептал в ответ Джисон. Он приближался к Ли Минхо, он приближался к кирпичной стене этого человека. Джисон добавлял краски к чистому холсту, который был его лицом. – Ты можешь быть ещё более надоедливым? – Минхо фыркнул и попятился, свесив ноги на землю. Их бёдра и руки были прижаты друг к другу, но ни один из них не отодвинулся. – Если ты хорошенько попросишь. – Я уже почти жалею, что пригласил тебя сегодня. – Хорошо. Значит я хорошо выполняю свою работу, – Минхо уставился на него, и его губы сложились в фирменную весёлую ухмылку. Он усмехнулся и покачал головой, предпочитая смотреть на воду. Улыбка так и не исчезла. Они посидели молча минут десять. Это было не потому, что им не о чем было говорить, им просто не нужно было этого делать. Минхо ничего не хотел говорить, а Джисону не хотелось заставлять его говорить. Он был доволен тем, как синеволосый играл браслетом на его левой руке, потягивая бусы, а после позволяя им сцепиться обратно на запястье Джисона. В какой-то момент Минхо, должно быть, устал сидеть или слушать свои мысли. Он встал, глядя на воду и лунный свет долгим взглядом, и протянул руку. Резкий лунный свет не очень хорошо отражался на многих людях, не делал их похожими ни на что, кроме силуэтов, но фигура перед ним была больше, чем простой силуэт, и это выглядело чертовски хорошо. Джисон чувствовал, что мог бы написать несколько стихотворений, просто глядя на парня перед собой. Он позволил Минхо поднять себя на ноги, и на какое-то мгновение оба замерли почти вплотную друг к другу, наблюдая за происходящим. Минхо завис на секунду дольше, чем следовало, прежде чем отпустить его, и он пронёсся мимо барабанщика к каменной дорожке, по которой они спустились. Джисон последовал за ним. На автобусной остановке было не так уж много народу, большая часть суеты уже улеглась к этому моменту. Минхо сидел близко на скамейке, хотя у него и было достаточно места. Джисон сказал себе, что это простая вежливость по отношению к другим пассажирам. Когда автобус вернулся из студенческого городка, он не ожидал, что Минхо последует за ним, поэтому проверил карманы на предмет денег, с которыми приехал, и поднялся по ступенькам. Прежде чем он успел вытащить свои 7 долларов, Минхо протянул руку и дважды провёл карточкой по автомату. Джисон повернулся боком, чтобы посмотреть ему в глаза, и увидел скучающего и нетерпеливого Минхо. – Что ты делаешь? – Пытаюсь сесть в автобус, но твоя медлительная задница задерживает очередь, – вокруг не было никого, кроме них и нескольких спящих бродяг, уже находившихся внутри, либо опоздавших рабочих, либо бездомных. – Ты возвращаешься в кампус вместе со мной? – Джисон не мог скрыть своего потрясения. Минхо вопросительно посмотрел на него, склонив голову набок. Кончики его волос упали ему на глаза. – Это разве не очевидно? Или ты хочешь пойти домой один? В такой поздний час? – Нет! – Джисон понизил голос, когда увидел, что Минхо вздрогнул от внезапной вспышки гнева, внутренне ругая себя за то, что не вспомнил то, что тот сказал раньше. – Ты живёшь на другом конце города, – сказал он тихим голосом, – ты сказал мне это в ту ночь, когда отправил меня домой на такси. Минхо пожал плечами. – Я написал Чанбину после окончания концерта, попросил его забрать меня у твоего общежития. До которого мы не доберёмся за час, если ты не сядешь в автобус. Джисон поднял руки в притворной капитуляции, поднимаясь по оставшейся части лестницы и направляясь к задней части автобуса. Внешне он почти никак не реагировал, но внутренне чувствовал, как всё рушится. Минхо планировал отвести его домой, и это не должно было так отразиться на его груди, но, боже, это произошло. Минхо занял внешнее сиденье, перегнувшись через Джисона и уставившись в окно на луну. Взгляд Джисона был устремлён только на лицо Минхо, на его острый подбородок, прямой нос и глаза лани. Как можно было родиться таким? Колдовство, решил он. Похоже, Минхо был одержим луной. Хотя Джисон не жаловался, это давало ему бесконечные моменты, чтобы просто смотреть на парня, а Джисон никогда не упускал возможности. Минхо повернул голову к Джисону, встретился с ним взглядом и ухмыльнулся, когда понял, в каком они положении. Он отстранился, ухмылка всё ещё была написана на его лице, и Джисон уже почти ненавидел его за это. Они не разговаривали всю дорогу до дома, тело Джисона было измотано, и его глаза были очень тяжёлыми, но он пообещал себе, что не заснёт до того, как вернётся домой. В поле зрения появилась автобусная остановка рядом с кампусом, но не раньше, чем Джисон уже стоял на ногах, и его пришлось вытаскивать из автобуса. – Да ладно тебе, Сонни. Я знаю, что ты хочешь проводить со мной больше времени, но в субботу у нас представление! Я обещаю, что найду для тебя время, – Минхо подмигнул, и Джисон ещё не проснулся настолько, чтобы сделать что-то большее, чем положить всю свою руку ему на лицо. Смех Минхо вибрировал под его ладонью. Он предпочёл обнять Джисона за плечи, и гораздо более бдительный Джисон знал бы, что тот дразнит его, просто чтобы раздражать. Но, увы, он не был бдительным Джисоном, а это означало, что он, не колеблясь, незаметно прижался ближе. Минхо заметил его движение по тому, как он напрягся, но его напряжённые мышцы медленно расслабились, и он покачал головой. – Хочешь, я провожу тебя до твоей комнаты в общежитии? – прошептал он, несмотря на то, что они были единственными людьми на тротуаре. Джисон моргнул, даже не заметив, что они вышли на тротуар кампуса. Он огляделся и заметил, что на улицах нет ни одной знакомой машины. – А где Бин? – сонно спросил он, неохотно отрываясь от Минхо. – Он скоро будет здесь, – успокоил Минхо, но даже сонный Джисон понимал, что оставлять кого-то одного в темноте поздно ночью – плохая идея. – Я не могу оставить тебя стоять здесь после того, как ты отвёл меня обратно в кампус, – он двинулся, чтобы сесть прямо на бетон, прежде чем руки Минхо с мягкой улыбкой схватили его за плечи. – Ты устал, тебе нужно лечь спать, Сонни, – его голос был мягким и тихим, почти ласковым. – Нет. Не тогда, когда ты всё ещё здесь. Минхо вздохнул, выудив свой телефон из кармана куртки и потянувшись за спину Джисона, чтобы вытащить и его телефон. Когда Джисон с любопытством посмотрел на него, он схватил руку Джисона и положил трубку ему на ладонь лицевой стороной вверх. Он набрал номер на своём телефоне, и тут зазвонил телефон Джисона. Он посмотрел на него, а затем снова перевёл взгляд на Минхо, который прижимал телефон к уху. Он кивнул на телефон и жестом попросил его ответить. Джисон так и сделал. – Видишь, – сказал Минхо, и его голос эхом отдался в трубке, – теперь я не один. Джисон открыл было рот, чтобы возразить, но взгляд Минхо не оставил ему места для возражений. – Иди спать. Наблюдай за мной из своего окна, оставайся на линии, делай всё, что угодно, но ложись спать. Джисон фыркнул, но согласился. – Я собираюсь оставаться на этой линии, пока не услышу голос Чанбина. – Как это любезно с твоей стороны. Джисон знал, что Минхо наблюдает за ним, когда он изо всех сил пытается отпереть дверь своего общежития, он услышал слабый смешок в своём ухе и застонал, когда ключ снова не попал в замочную скважину. Наконец ключ скользнул внутрь, и он с облегчением выдохнул. – Если ты потеряешь сознание на лестнице, мне, возможно, придётся надрать тебе задницу, – услышал он в своём ухе и закатил глаза, хотя знал, что это вполне возможно. – Ты не сможешь поймать меня. – Думаешь, ты быстрый? Думаешь, сможешь убежать от меня? Джисон улыбнулся и вошёл в шаткий лифт, который доставил его на четвёртый этаж общежития. – Я вполне могу убежать от тебя. – Звучит как вызов, Хан. Ты пытаешься бросить мне вызов? – Что, если так? – Ты проиграешь. – Говори за себя, – несмотря на шутки, их голоса были нехарактерно мягкими. Они продолжали спорить, когда Джисон вошёл в общежитие, фигура его соседа по комнате проснулась и печатала на своём ноутбуке в темноте, напугав его больше, чем следовало. Он приветственно помахал Хёнджуну, прежде чем отойти к окну, чтобы посмотреть на Минхо во дворе. – Ли Минхо боится проиграть мне? – Нельзя бояться невозможного. – Как поэтично с твоей стороны. – Спасибо, я уже некоторое время работаю над этим. – Вижу. У края тротуара притормозил чёрный автомобиль, водитель которого был скрыт за чёрной кепкой, но номерной знак был знаком. Минхо тоже заметил это, но первым поднял голову, осматривая окна здания, пока не увидел, что Джисон смотрит на него. Он улыбнулся. – Было весело. Давай больше никогда этого не делать. Джисон хихикнул. – Да, больше никогда. – Сейчас я положу трубку. – Ну наконец-то. – Ай. Хотя бы притворись, что тебе грустно видеть, как я ухожу. – Убирайся нахуй с моей лужайки. Минхо показал ему средний палец. Его улыбка не исчезла даже тогда, когда он начал пятиться к машине. – Спокойной ночи, Джисон. – Спокойной ночи, Минхо. Звонок оборвался, когда Джисон увидел, как синеволосый опустился на пассажирское сиденье машины их товарища по группе, и он подождал, пока машина отъедет, прежде чем пойти и лечь в свою кровать. Он не потрудился переодеться или снять макияж, о решении, о котором он пожалеет утром, но он слишком устал, чтобы беспокоиться. Хёнджун тихо рассмеялся над тупым выражением его лица. Он не спрашивал, но Хёнджун всё равно ответил. – Вы двое – влюблённые дураки. Он отмахнулся от него, не имея сил даже думать. Они слишком далеко зашли в своей игре, чтобы повернуть назад.***
Пятничная репетиция была более энергичной, чем обычно. Минхо постоянно подпрыгивал, играл так, как обычно было только на концертах, но Чану это нравилось, поэтому он поощрял его. Их следующий концерт был в субботу, и это было так далеко, что они согласились взять арендованный микроавтобус Аллена до места проведения и обратно. Джисон заверил своих друзей, что они не должны приходить, но Хёнджун повёл себя так, будто он только что сказал ему, что наступил конец света. – Ты шутишь? Конечно, мы придём! Я приведу Ханена. Они встретились в субботу рано утром и ждали в будке, пока Аллен совершал телефонные звонки и разворачивал фургон. Чан, Сынмин и Чанбин заняли три средних места, а Джисон и Минхо расположились сзади. Они ехали в течение 10 минут, прежде чем все начали устраиваться. Джисон смотрел в окно, когда почувствовал, что его похлопали по плечу. Он обернулся и увидел Минхо в наушниках, с растущей улыбкой на лице и протягивающим один наушник. Какое-то мгновение Джисон тупо смотрел на него, не зная, как правильно отреагировать, но Минхо снова тихонько хихикнул. Он пошевелил наушником в воздухе, и Джисон наконец вспомнил, как двигать руками. Ему пришлось придвинуться поближе, чтобы не слишком сильно растягивать провод, но он не жалуется. Вообще. Минхо включал много типичной рок-музыки, но, казалось, наслаждался и обычной попсой. Джисону не удалось приглушить смех, когда Минхо начал исполнять хореографию на заднем сиденье. К счастью, никто не стал выяснять источник смеха. Поездка не казалась такой уж долгой, когда он сидел на заднем сиденье с Минхо, который заставлял его смеяться так сильно, что у него болел живот, когда они подъехали к месту встречи. Они увидели, как их знакомые девушки вылезают из такого же фургона с пятью незнакомыми девушками на буксире. – Пора ошеломлять людей своей невероятно привлекательной внешностью, – заметил Минхо так, словно это был самый утомительный опыт, а не самое яркое событие дня. Джисон закатил глаза и толкнул его назад, не давая залезть к себе на колени. Сана взвизгнула от возбуждения, когда он подошёл, уже проводя руками по его волосам и оживлённо рассказывая обо всём. Дахён с улыбкой наблюдала за происходящим, беседуя с одной из новеньких девушек и одновременно рассматривая Джисона. – О, вы ещё не знакомы. Джисон, это твой новый стилист-имиджмейкер, Йеджи. Йеджи, это барабанщик, Джисон, – Дахён жестом указала им друг на друга, и Джисон протянул руку, которую Йеджи радостно пожала. – Поздравляю, – сказала Йеджи с усмешкой, – с «повышением». Джисон всё ещё чувствовал руки Саны в своих волосах, когда они вошли за кулисы. Дахён и Йеджи разговаривали о том, как сегодня вечером приодеть его. В нескольких футах он слышал, как Сынмин и Минхо спорят с новыми девушками, как будто они знали друг друга много лет. Стилист-имиджмейкер Минхо была немного ниже ростом, с голубыми подстриженными волосами, и явно была против всяких дерьмовых идей Ли. Сынмин возбуждённо общался с брюнеткой, не обращая внимания на её ворчание, пока она тащила его за собой. Йеджи повела его в комнату, где она сразу же подошла к вешалке с одеждой и начала снимать вещи с неё. Он не знал, что ей сказать, поэтому предпочёл вообще ничего не говорить. – Я слышала несколько твоих песен, – сказала Йеджи, прижимая футболку к груди. – Мне понравилось. Очень необычно. – Насколько необычно? – спросил он в перерыве между её спорами о рубашках с длинными или короткими рукавами. Йеджи улыбнулась, её глаза были добрыми, а улыбка искренней. – Необычно в хорошем смысле этого слова. Ты действительно талантлив. Беседа не была трудной, Йеджи была готова к потоку любого рода разговоров, и она сохраняла милую улыбку на лице в течение большей части их разговора. Она одела Джисона в чёрное и красное, подчеркнув серые волосы цепями и разрывами на одежде. Дахён и Сана работали в одно и то же время, как обычно: Сана зачёсывала волосы со лба на одну сторону, а Дахён красила уголки глаз дымчато-красным. Они много говорили о других девушках, об играх, в которые они играли в фургоне по дороге, и тому подобном. Джисон финишировал не последним, но четвёртым. Сынмин был последним, и он бесцеремонно ворчал, шлёпая десятку в ожидающую ладонь Чанбина. Они все захихикали и выстроились вдоль края сцены. Джисон понял, что он даже больше не нервничает, как будто нервы были заняты чем-то другим. Он почувствовал, как что-то дёрнуло его за поясницу, и оглянулся через плечо, чтобы увидеть, как Минхо играет с одной из цепей, обёрнутых вокруг его талии поверх рубашки. Свет погас, и они начали свой выход на сцену. Джисон попытался двинуться к своим барабанам, но Минхо снова протянул руку и с игривой усмешкой потянул за цепи. Он хлопнул его по руке. Зрители захихикали, и Джисон запоздало осознал, что они могут видеть их силуэты. Он снова ударил Минхо, виновато улыбаясь Чану, прежде чем отойти за барабанную установку. На этот раз он не нервничал, когда представился как Джисон, барабанщик «Manic», более высокого уровня их средней внешности. Минхо, естественно, возразил ему, представившись более красивым, и послал Джисону дерзкую улыбку, в результате чего младший высунул язык, как третьеклассник. Это был не такой уж большой шаг, но Джисон гордился тем, что сделал его. Он был на пути в рай.***
Как и было обещано, Джисон получил сотню сообщений, как только вышел со сцены, и всё от того, что Хёнджун сошёл с ума из-за их выступления. Ему было хорошо от того, что они только что сделали, и он почувствовал себя ещё лучше, когда Чан с ухмылкой толкнул его, притворяясь, что отчитывает его за их с Минхо маленькую сцену перед концертом. Его телефон снова зажужжал в руке, и ему даже не нужно было смотреть на него, чтобы понять, что это был Хёнджун. Чан приподнял бровь в ответ на безразличие Джисона. – Это просто Хёнджун, – он пожал плечами, – он, вероятно, готов сражаться с любым стаффом, чтобы попасть сюда, – краем глаза он заметил, что Минхо изображает интерес к гримерному столику. – Ты, похоже, очень популярен. Каждый раз, когда он приходит на шоу, то приводит с собой новых людей. Джисон хмыкнул, немного неловко. Он не знал, как на это реагировать. В основном они были друзьями Хёнджуна, но Джисон не хотел говорить, что они не были и его друзьями тоже, даже если они, скорее всего, приходили на шоу только из-за Хёнджуна. – Он хочет убедиться, что все получат шанс увидеть, как усердно он работал надо мной, – пошутил Джисон, и это была правда. Хёнджун хвастался тем, как он вынудил Джисона выйти из своей скорлупы, и даже сам Джисон не мог отрицать этого. – Похоже, он действительно хороший парень, – слова Чана удивили Джисона. Он знал, что Минхо думал, что они с Хёнджуном встречаются, но не знал, что вся группа была убеждена в этом. Несмотря на объяснение, что они просто соседи по комнате, казалось, что все уже приняли решение за них. – О, он- – Хан Джисон! – Джисон обернулся, услышав своё имя, и увидел Хёнджуна, несущегося к нему с Ханеном на буксире. – Это было охренительно! Я никогда не видел, чтобы ты выглядел таким уверенным, ты был невероятен! Ханен рассмеялся и попытался удержать своего друга, хотя Хёнджун в этот момент был похож на шар сплошь из энергии. Джисон, честно говоря, не возражал, он был рад видеть явную радость Хёнджуна. Его громкий голос привлёк внимание всех членов группы, и Хёнджун, казалось, впервые с тех пор, как он был там, обратил на них внимание. Он вырвался из рук Ханена и протянул свои к Минхо. – Простите, я, кажется, забыл о хороших манерах! Меня зовут Хёнджун, я очень рад с вами познакомиться. Минхо уставился на протянутую руку, и у Джисона появилось подозрение, что он собирается сказать что-то безумно грубое Хёнджуну. Однако Минхо на мгновение встретился взглядом с Джисоном и вместо этого молча пожал руку его соседу. Хёнджун подошёл к каждому из участников группы, каждый из них пожал ему руку с вежливыми улыбками. Сынмин и Чанбин отошли, чтобы переодеться, и Чана оттащил в сторону Аллен, но Минхо остался стоять на своём месте. – Я так взволнован, что не могу дождаться, когда смогу похвастаться Джейкобу, как сильно эта история с группой изменила тебя. Он будет очень удивлён! – Хёнджун практически дрожал от возбуждения, когда бросил короткий взгляд на Минхо, и его взгляд наполнился озорством. Джисон знал этот взгляд. – Минхо, верно? – сказал Хёнджун с яркой улыбкой на лице. Минхо окинул его быстрым взглядом и кивнул. – В следующее воскресенье мы ужинаем с друзьями, так что приходи. – О, – сказал Минхо так же монотонно, как и в первый раз, когда Джисон встретил его, – я бы не хотел мешать. – А ты и не будешь! Я приглашаю тебя. Я уверен, что все будут рады познакомиться с членом группы, в которой играет Джисон, – Хёнджун скользнул взглядом к Джисону для подтверждения, и Джисон свирепо посмотрел в ответ. Он знал, в какую игру играет Хёнджун, и какая-то часть его терпеть его не могла. – Да, – согласился он сквозь слегка стиснутые зубы, – я уверен, что они будут рады познакомиться с тобой, если ты придёшь. Он молча молился, чтобы Минхо не захотел идти. – Хорошо. Да, конечно. Я приду, – блять. Улыбка Хёнджуна стала только шире, и он взволнованно захлопал в ладоши. Он болтал о том, что Джисон отправит Минхо эсэмэску с подробностями ужина, но Джисон почти не обращал внимания. Как, блять, он выживет, если его друзья будут рядом с Минхо? А что, если они скажут что-нибудь неловкое? Что, если они будут слишком много вынюхивать или зададут слишком много вопросов? Что, если они его спугнут? У него больше не было времени думать об этом, потому что им нужно было вернуться к машине, и Джисон смутно вспомнил, что он делил место с Минхо. Аллен и Чан вернулись, немного поговорив с Хёнджуном и Ханеном, прежде чем вежливо извиниться перед ними. Хёнджун обнял его на прощание, и Джисон практически почувствовал тихое шипение, слетевшее с губ Минхо. Он помахал рукой Йеджи, когда она и остальные заходили в свой фургон, и она ослепительно улыбнулась ему в ответ. Он решил, что она ему нравится, что она хороший человек. По пути к своему фургону он также обратил внимание на Минхо, который всё время следовал за ним по пятам. Эта мысль заставила его усмехнуться. Расположение кресел не изменилось, но он заметил, что Минхо сидит дальше, а не на среднем сиденье, как он делал в прошлый раз. Он собирался сделать замечание или, может быть, закинуть ноги на колени Минхо, но его телефон внезапно зажужжал с сообщением от Хёнджуна. Не думаю, что я нравлюсь Минхо. :) Он подавил смешок и повернулся на сиденье, чтобы убедиться в сохранности своих сообщений. Краем глаза он чувствовал на себе пристальный взгляд Минхо, даже если тот не смотрел прямо на него. Мне кажется, он ужасно ревнует к тебе. Думаю, он хочет подружиться со мной. Он был готов выключить свой телефон и ждать сообщения от собеседника, но Хёнджун сразу же начал печатать. Ханен, должно быть, везёт их домой. «Подружиться». Ты такой тупой, что это расстраивает. Джисон не был уверен, что это означает, но он не потрудился ответить. Он жил с Хёнджуном, он мог бы объяснить, что означает его сообщение позже, если бы захотел. Джисон сунул телефон в карман и сосредоточился на Минхо, который пристально смотрел на свои колени. Джисон ухмыльнулся и начал пощупывать голени парня, изо всех сил стараясь вытянуть из него хоть какую-то реакцию. После долгих уговоров Минхо поднял голову. Выражение его лица было скучающим, но он уже не выглядел таким сердитым, как секунду назад. Джисон широко и дерзко улыбнулся ему, продолжая атаковать его ноги. Минхо просто выдержал его взгляд, лицо было спокойным, но анализирующим. Джисон предпочёл позволить ему это. Когда его нога достигла коленной чашечки Минхо, другой протянул руку и схватил Джисона за лодыжку. Сероволосый парень ухмыльнулся, с вызовом в глазах ожидая, что старший сделает. А он сделает, Джисон знал, что сделает. Минхо дёрнул Джисона за ногу, оторвав его тело от сидений и наполовину свалив в пол. Джисон взвизгнул и прислонился к спинке сиденья, стоявшего перед ним. Он всё ещё ухмылялся. Он попытался выпрямиться, но как только его ноги оказались на коленях Минхо, и он оказался в личном пространстве парня, он напустил на себя самый невинный вид, на который был способен. – Привет, – он просиял, и Минхо, казалось, заскучал ещё больше. Его рука сжала лодыжку Джисона. – Чего ты хочешь, наказание моё? – в голосе Минхо не было ни гнева, ни даже раздражения, хотя он и выглядел раздражённым. Он просто казался пустым. Просто ещё один холст для раскрашивания Джисона. Он наполовину осознавал, что это вносит свою лепту в их игру. Назад и вперёд, толчки и притяжения их слов и действий, то, как они отскакивали друг от друга и, казалось, качались между мягкими моментами и были откровенно раздражающими на следующий день – всё это было частью их игры. Минхо оказался неплохим противником, но Джисон никогда не проигрывал в этой игре. – Я? – Джисон невинно моргнул, зная, что Минхо на это не купится. – Я ничего не хочу, – он скрестил руки на плече Минхо, опираясь на них подбородком. – Тогда почему ты у меня на коленях? – проворчал Минхо, но не сделал ни малейшего движения, чтобы оттолкнуть Джисона или освободить его конечности из крепкой хватки, заметил Джисон. – Я не у тебя на коленях, – усмехнулся он и переместился, чтобы положить свои бёдра прямо на ноги басиста. Минхо уставился на свои ноги, безмолвно моргая от такого вторжения. Его лицо не выражало никакой реакции, но Джисон знал, что он думает. – Вот теперь я у тебя на коленях. – Поздравляю, – голос Минхо сочился сарказмом, – ты успешно вторгся в моё личное пространство. Что-нибудь ещё? Джисон что-то промурлыкал и убрал руки с плеч Минхо, но небрежно коснулся пальцами его обнажённой кожи. Он весь горел, но не от лихорадки. У Джисона было несколько увлечений. Он любил читать и играть на барабанах, а также любил фильмы, особенно плохие фильмы. Он будет активно тратить деньги на просмотр плохого фильма, а не хорошего. В средней школе он был одним из немногих людей в своей группе друзей, которым никогда не приходилось повторять пройденное на уроке. Но Джисон также любил людей, любил узнавать, о чём они думают и как работают их умы. Он считал, что человеческое поведение – интересная вещь, а Минхо, несомненно, был интересным субъектом. Джисон опустил голову на плечо, с которого только что убрал руки, и улыбнулся самой невинной и безмятежной улыбкой, когда почувствовал, что у Минхо перехватило дыхание. Старший отпустил его лодыжку, но только для того, чтобы положить руку на спинку сиденья. – Ты в порядке, Мин? Похоже, ты задыхаешься, – Джисон даже не смог скрыть ухмылку, расплывшуюся по его лицу. Минхо тоже ничего не упустил, если его взгляд что-то говорил. – Всё заебись. В глубине души Джисон прекрасно понимал, что его действия были прямым результатом выброса адреналина в его венах, и он будет смущён ими завтра, но это не помешало ему бесстыдно уткнуться щекой в плечо Минхо и закрыть глаза. Он слышал и чувствовал, как Минхо бормочет что-то, вероятно, пытаясь оттолкнуть его или придумать, как уйти, но Джисон притворился, что не слышит ни единого слова. Через несколько минут он уже спал. Из-за его дремоты он пропустил момент, когда Чан повернулся, чтобы спросить, не хотят ли они чего-нибудь поесть, но остановил себя прежде, чем смог разбудить Джисона. Измученное выражение лица Минхо вызвало самодовольную ухмылку. – Ни единого слова, – слова голубоволосого парня были ледяными, и Чан вскинул руки в притворной капитуляции. Это не значит, что он не написал тайком другим членам группы, чтобы они посмотрели на эту пару с заднего сиденья. Если бы взгляды могли убивать, Минхо убил бы всю машину, но Чан забил гвоздь в свой собственный гроб с улыбкой на лице.***
Звук движения и яркий свет вывели Джисона из глубокого сна. Ткань одеяла была грубее обычного, местами холодная, но всё равно очень тёплая. Он всё ещё чувствовал волну усталости по всему телу и обеими руками цеплялся за тепло. – Как ты собираешься вытащить его отсюда? – он услышал знакомый голос, шепчущий в нескольких футах от него. Он подсознательно ещё больше свернулся калачиком в тепле, надеясь, что Хёнджун заткнёт своего гостя. – Просто едь, блять, домой и позволь мне разобраться с этим, – прошептал другой знакомый голос, и тепло, окутавшее его левую руку, ненадолго ушло, но вернулось так же быстро, – а теперь кыш! Его мозг работал медленно, но он сложил два и два намного быстрее, чем Джисон был готов. Его глаза распахнулись, и он отлетел назад, спасаясь от обжигающего тепла. Минхо просто посмотрел на него усталыми глазами, а затем опустил взгляд на свои руки, всё ещё сжимающие футболку басиста. Он был не в своей спальне, не в своей постели, и причина, по которой его одеяло было холодным и грубым, заключалась в том, что это было не одеяло. Это была рубашка, и кто-то её надел на него. Не просто кто-то, а Минхо. Джисон отполз назад, забыв, что они были на задних сиденьях, пока его спина не столкнулась с кожей. Минхо никак не отреагировал – ни на дрожащего Джисона, ни на то, что пятки его ног впились в бёдра. – Даже не знаю, был ли у тебя странный сон или ты всегда так нервничаешь после пробуждения, – Минхо попытался поднять ноги Джисона и передвинуть их, но младший был в таком неудобном положении, что он упёрся пятками ещё сильнее, чтобы не задеть своей задницей пол. Минхо сверкнул глазами. – Проблемы? – спросил он, как всегда нетерпеливо. Джисон прикусил губу, не зная, как небрежно выйти из этого положения. Минхо провёл рукой по лицу, ущипнув переносицу и крепко зажмурившись. – Ты застрял? Джисон снова не ответил, но в этом и не было необходимости. На самом деле Минхо не спрашивал. Старший из них глубоко вздохнул, бормоча себе под нос слова, которые Джисон не расслышал. – Тебе нужна моя помощь, да? – Минхо по-прежнему не смотрел на него, а Джисон по-прежнему не отвечал. Его молчания, должно быть, было достаточно, потому что Минхо наклонился вперёд, схватил обе руки Джисона и рывком усадил его прямо к себе на колени. Гораздо более бодрый Джисон понял бы, что сейчас он сидит на нём верхом, и гораздо более осторожный Минхо немедленно оттолкнул бы его, вместо того чтобы спокойно сидеть. Джисон застыл, слишком напуганный, чтобы двигаться, чтобы действовать так, как будто всё это было частью какой-то большой шутки. У Минхо, похоже, тоже не было сил, потому что он смотрел в ответ совершенно незащищёнными глазами, в которых плескались эмоции. Это была самая большая реакция, которую Джисон видел от него. – Какого хрена вы двое… О мой гребаный святой Иисус. Сейчас? Серьёзно? Это же служебный фургон! – Джисон не был уверен, кто из них двинулся первым, или Минхо отбросил его в сторону, или он прыгнул, но в любом случае они отделились в считанные секунды. Сынмин стоял снаружи фургона с сумкой на плече, разочарованный и невозмутимый. – Я не имею ни малейшего понятия, что ты всё ещё здесь делаешь, – ответил Минхо, его лицо и голос снова были лишены каких-либо эмоций. Сынмин только поморщился, бросая им обе сумки. Он выглядел так, словно хотел сказать что-то ещё, но решил, что это не стоит его времени. Он ушёл, пробормотав: – Ненавижу геев. – Смелые слова от гея, – Минхо прокомментировал это достаточно громко, чтобы Сынмин услышал, и получил в ответ небрежный средний палец. Он схватил свою сумку и выскользнул из фургона, по пути прихватив и сумку Джисона. Барабанщик застонал и поднялся с кожаных сидений, спотыкаясь на пути к выходу. Он всё ещё был уставший, и его руки болели, но он должен был придумать, как добраться домой. Он мог успеть на поздний автобус или вызвать такси. Оставалось только надеяться, что он не заснёт по дороге. – Пошли, – Минхо потянул за лямку сумки, – у нас не вся ночь впереди, – он больше ничего не сказал, просто перекинул свою сумку через плечо и направился к чёрной машине, припаркованной на обочине перед зданием. Джисон был сбит с толку, но последовал за ним. Минхо открыл заднюю дверцу машины и отступил назад, жестом приглашая Джисона забраться внутрь. Теперь Джисон узнал машину. Это была машина Чанбина, та самая, на которой он подобрал Минхо. Джисон не двигался, просто смотрел на Минхо. Это был уже третий раз, когда старший заранее думал о нём, строил планы, как благополучно доставить его домой. Во второй раз он тоже втянул в это Чанбина. – Нам тоже надо поспать, Сонни. Садись, – Минхо бросил сумку на пол и отошёл к другой стороне машины, не закрывая дверцу. Джисон слишком устал, чтобы даже пытаться протестовать. Он бросил свою сумку рядом с сумкой Минхо и уселся на заднее сиденье машины. Поездка на машине была недолгой, и ни один из его коллег по группе не задавал ему много вопросов. Несколько раз он задрёмывал, оценивая, где они находятся, по движению машины. Мальчики не спали, тихо переговариваясь, в основном спорили о пустяках вроде того, какое комнатное растение купить и стоит ли покупать новый диван. Машина замедлила ход и остановилась, и Джисон наклонился, чтобы поднять свою сумку. Минхо повернулся на пассажирском сиденье, наблюдая, как Джисон выбирается из машины. После последовал за ним. – Что ты делаешь? – сонно спросил Джисон, чувствуя, как начинает болеть голова. Минхо посмотрел на него как на сумасшедшего. – Ты еле стоишь на ногах. Хочу убедиться, что ты точно доберёшься до своей комнаты в общежитии, – Минхо закатил глаза и не оставил места для обсуждения. Джисон чуть было не поспорил с ним, но передумал. Всё равно толку от этого будет мало. Они прошли через кампус в приятной тишине, и когда Джисон добрался до дверей своего общежития, он пожелал Минхо спокойной ночи и поднялся на лифте. Добравшись до своего общежития, он чуть не потерял сознание. Хёнджун всё ещё не спал, печатая статью, которую, вероятно, надо было сдать на прошлой неделе. Он даже не обернулся, когда Джисон вошёл в комнату, не вздрогнул. – Добро пожаловать домой, лузер, – поздоровался Хёнджун, засовывая в рот ещё скитлза. Джисон вытер макияж и провёл рукой по волосам, чтобы убрать как можно больше лака. – Откуда ты знаешь, что это я? – Твой парень ждёт внизу во дворе, чтобы убедиться, что ты вошёл внутрь. Джисон повернулся, его куртка наполовину свисала с рук, когда он бросился к окну между их столами. И действительно, Минхо смотрел в окно и лениво улыбнулся, увидев в нём лицо Джисона. Он поднял руку и помахал Джисону, ожидая, что тот отразит его действия, прежде чем вернуться к машине. – Вы двое странные, – фыркнул Хёнджун, уворачиваясь от подушки, которая летела ему в лицо. Джисон упал на кровать и свернулся калачиком вокруг своего настоящего одеяла, которое, надо признать, было не таким тёплым, как Минхо. Прежде чем он успел хоть что-то сказать в ответ, он отключился, как свет.***
В понедельник первым делом они вернулись в студию. Джисон пропустил три урока, чтобы рано утром оказаться на репетиции. Он признал, что это не очень хорошая идея, его оценки не могли долго оставаться на плаву сами по себе, но он мог пожертвовать сегодняшним днём. Его старшие друзья так не думали, судя по огромному количеству приходящих в течении дня смс. Он смог не обращать на это внимания большую часть репетиций, но к обеду они начали раздражать. Он быстро отправил им всем ответное сообщение, извиняясь за всё, и сказав, что приболел. Почти через десять минут он получил сообщение от своего соседа по комнате. Ты не болеешь, грёбанный лживый осёл. Джисон мог слышать насмешливый гнев через экран. Он плюхнулся на диван в студии рядом с Чаном и написал ответ. Прикроешь меня, только на этот раз? Хёнджун немедленно отозвался. Только в этот раз, Джи. Если они пойдут в общежитие в поисках твоего «больного» жалкого я, меня там не будет. Джисон оживился, прекрасно понимая, что это значит. Оооо. Могу я спросить, почему? Нет. Сону? Иди к чёрту. Бывал там. Довольно скучно. Надеюсь, на обратном пути тебя собьёт автобус. Автобус? А ты не мог бы быть более креативным? Например, поезд? Хёнджун не ответил, и Джисон счёл эту битву своей личной победой. Чан склонился над его плечом прежде, чем Джисон успел заблокировать телефон. Понимающая ухмылка на лице брюнета означала, что он всё прочитал. Минхо вышел несколько минут назад, чтобы зайти к Аллену в его официальный офис. Теперь, когда Сынмин и Чанбин спорили в кабинке и вне пределов слышимости, Чан не колебался. – Странные у вас отношения, – сказал он с явной ухмылкой в голосе. – я слышал об открытых отношениях, но не уверен, что они так работают. Джисон застонал, а Чан громко рассмеялся, откинувшись на спинку дивана и положив руку на спинку. Он выжидающе посмотрел на Джисона. – Не хочешь объяснить? – Хм, – Джисон даже не знал, с чего начать, – Хёнджун не мой парень. Чан усмехнулся: – Да. Думаю, что понял это. Джисон оглянулся на свой телефон, его мозг уже работал над придумыванием лжи. Но это было бесполезно, и он знал это. Любая ложь, которую он скажет, Чан увидит насквозь, и сообщения уже итак слишком выдали его. – Минхо думает, что Хёнджун – мой парень. Чан что-то промычал, и на его лице появилось выражение глубокой задумчивости. Он на мгновение уставился прямо перед собой, и его брови поднялись, как будто он обдумывал что-то, что не хотел говорить вслух. – Ты сказал ему, что Хёнджун твой парень? – наконец спросил он, всё ещё обдумывая новую информацию. Джисон покачал головой, но этого было недостаточно, потому что Чан молчал. – Я не знаю, откуда у него такое предположение. Но я не стал его поправлять. Чан выглядел приятно удивлённым этим, и, наконец, снова повернулся к Джисону. На его лице появилась озорная усмешка, едва заметная, но всё же. – Честно говоря, мы все думали, что ты лжёшь, когда говорил, что не встречаешься со своим соседом, с которым постоянно переписываешься. Но ты сказал, что это не так и я подумал, что, может быть, ты просто стесняешься этого, – Чан постучал себя по подбородку, пытаясь понять, как выразить свои мысли словами. – Шоу прошлой ночью убедило меня в обратном. Вы двое слишком дружны, чтобы встречаться, если в этом есть хоть какой-то смысл. В этом не было никакого смысла, но у Джисона не было никакого интереса затягивать разговор дольше, чем это было необходимо. Он кивнул, надеясь сменить тему и дождаться возвращения Минхо, но у Чана не было таких планов. – А почему ты не поправил его? – спросил лидер, невинность в его голосе была подобострастной и противоречивой. Джисон не был уверен, к чему он клонит, но ему это не нравилось. – Почему он решил, что у тебя есть парень? Так или иначе, но Джисон знал, что ему придётся признать правду. – Мне показалось, что он… завидует Хёнджуну. Когда он прокомментировал то, насколько мы были близки, и это было интересно. Ты знаешь, он делает вид, что ему всё равно, но мне кажется, что ему не нравится эта мысль. Чан попытался скрыть ухмылку, но ему это не удалось. Он кашлянул в кулак, пытаясь скрыть смех, который всё равно был слышен Джисону. Он не мог понять, почему Чан так реагирует, но ему также не хотелось спрашивать и затягивать разговор. – Скажи мне, Джи, как ты думаешь, почему Минхо не понравилась эта идея? Джисон недоверчиво посмотрел на него. – Потому что Хёнджун – мой лучший друг? Я думаю, это была его склонность к соперничеству, ему не нравилось не быть первым в чём-либо, – Джисон ответил честно, но его замешательство только усилилось, когда Чан издал завывающий смех. – Подожди, позволь мне спросить... – он замолчал и хихикнул, – прямо. Ты думаешь Минхо не нравится твой милый сосед по комнате потому что он… хочет быть твоим лучшим другом? Чтобы доказать, что он лучший? Джисон не понимал, что тут смешного. – Да? – но он всё равно ответил. Чан снова рассмеялся, почти задыхаясь, и это было больше похоже на хрип. – Ох, чёрт. Ты реально безнадёжен, – Чан всё ещё хихикал, и прежде чем Джисон успел спросить, что он имеет в виду, дверь студии открылась. Вошли Минхо и Аллен со стопкой папок в руках. Они поставили их на стол Аллена у другой стены, и Минхо щёлкнул Джисона по лбу, ныряя в кабинку. Джисон последовал за ним внутрь секундой позже, препираясь по поводу его невоспитанности и позволяя разговору с Чаном отойти на задний план.***
Репетиция на следующий день была менее насыщенной. Он не прогулял ни одного урока и даже успевал по учёбе, вместо того чтобы отправиться в студию пораньше. Хёнджун угрожал избить его, если он пропустит ещё какие-нибудь занятия, но он был убеждён, что его сосед по комнате просто не хотел, чтобы его снова заставляли прикрывать его. Чан не упомянул о разговоре, который состоялся накануне, и Сынмин и Чанбин не выказали никаких признаков того, что слышали его. В перерывах они, как обычно, шутили, но на репетициях усердно работали. В «Fool» всё ещё была сверхбыстрая часть, с которой он боролся, и было трудно вовремя вернуть руки в правильное положение, но он справится. Чан решил уйти раньше обычного, и это потрясло Джисона. Обычно Чан был готов работать до упаду, но сегодня он заканчивал работу ещё до десяти вечера. Джисон засовывал свои палочки в сумку, когда услышал приближающиеся шаги и, подняв глаза, увидел Минхо, прислонившегося к стене. Он ничего не сказал, просто смотрел, как Джисон застёгивает сумку и надевает куртку. – Тебе что-нибудь нужно? – спросил Джисон, подавляя усмешку, когда Минхо закатил глаза. – Ты что-нибудь делаешь сегодня вечером? Этот вопрос застал Джисона врасплох, но он быстро пришёл в себя и покачал головой. Минхо провёл рукой по волосам. – Отлично, – сказал он, – пойдёшь с нами. Джисон знал, что, вероятно, лучше не спрашивать, и он согласился гораздо легче, чем любой из них ожидал. Чан хлопнул в ладоши и приказал им всем найти водителя, чтобы добраться домой сегодня вечером, и Джисон инстинктивно посмотрел на Минхо. Басист заметил это и снова щёлкнул по его лбу. Каким-то образом Джисон знал, что сегодняшняя прогулка будет необычной.***
Чанбин привёз их к клубу, где очередь двигалась довольно быстро, и на улицу просачивались стробоскопические огни. Вышибала едва смотрел на удостоверения, прежде чем махать людям, иногда останавливаясь, чтобы отметить «X» на чьей-то руке. Чанбин припарковался на другой стороне улицы, и все они вышли из машины. – Тут есть люди, с которыми мы хотим тебя познакомить, – прошептал Чан Джисону, когда они стояли в очереди. Он уже встречался с Феликсом и, насколько ему было известно, Чан и Чанбин были без пар. В конце концов он не ответил, и когда они подошли к вышибале, он махнул им всем, чтобы они проходили. Клуб был громким снаружи, но это было ничто по сравнению с рёвом внутри. Было трудно расслышать что-либо, кроме бас-усиленного трека, стучащего в ушах. Он мог понять, почему люди так много пьют, когда находятся в такой обстановке. Танцпол был переполнен для вечера вторника, а бар был занят, но их группа не направилась ни к одному из них. Вместо этого Чан указал им на кабинку в дальнем конце комнаты, подальше от большей части хаоса. Два парня, которых Джисон не знал, сидели за столом рядом с Феликсом, который был настолько поглощён их разговором, что не заметил вошедшую группу. Блондин поднял глаза, когда Сынмин опустился на сиденье рядом с ним, и мгновенно улыбнулся в десять раз ярче. Чанбин занял второе место рядом с ними, а Минхо сел рядом с одним из незнакомых парней. Один из них был выше, с длинными каштановыми волосами и родинкой под глазом. Он был симпатичным и у него была милая улыбка. Он обнимал за плечи парня поменьше, у которого были розовые волосы и лисьи черты лица. Джисон проскользнул внутрь следом за Минхо, а Чан остался снаружи. – Джисон, это наши друзья Хёнджин, – он указал на более высокого из них, и Хёнджин улыбнулся и помахал рукой, – и Чонин. Чонин лучезарно улыбнулся и почти сразу же протянул руку, чтобы пожать руку Джисона, хотя тот и не предложил. У парня была крепкая хватка, и он надеялся, что его вздрагивание скроет раскатистый бас. – Чонин был нашим прошлым барабанщиком, – сказал Чан, как только Чонин отпустил его руку, и Джисон сразу понял, почему они хотели, чтобы он познакомился с парнем. Чонин снова улыбнулся. – Итак, ты тот самый новый барабанщик, о котором я всё время слышал, – Чонин не спрашивал, но Джисон всё равно кивнул головой в ответ. – У меня не было возможности посмотреть ваши шоу, но я постараюсь попасть на следующее. – О, спасибо, – сказал Джисон. Он не знал, как ответить, но, похоже, это было необходимо. К счастью, Чонину это не показалось странным, и он быстро втянулся в разговор с Минхо. – Это правда впечатляет, – прокомментировал Хёнджин, обращаясь к Джисону через стол. Он сделал глоток своего напитка, прежде чем продолжить, – после Чонина мы не были уверены, что группа сможет найти другого барабанщика. – О, – Джисон моргнул, – да. Я… э-э... слышал это. Вообще-то, довольно много раз, – он нервно хихикнул. Хёнджин ухмыльнулся, глядя то на него, то на Минхо. – Ну, мы все знаем, кто в этом виноват, не так ли? – его поддразнивание прервало разговор Минхо с Чонином, и вышеупомянутый парень откинулся на спинку стула. – Что такое, Джинни? – голос Минхо был тошнотворно сладким, что означало, что у него были дурные намерения. Хёнджин встретил его пристальный взгляд, как и сам Джисон, когда они подшучивали друг над другом. – Я сказал, что ты заноза в заднице, – сказал Хёнджин, не испытывая недостатка в уверенности, когда он смотрел на басиста. Джисон услышал, как Минхо сухо усмехнулся. – Ты так говоришь, будто это плохо. Настала очередь Хёнджина смеяться, и он продолжал пристально смотреть на Минхо, даже когда сделал ещё один глоток. Джисон взглянул на остальных за столом, но все они казались совершенно равнодушными к происходящему. – Конечно, ты так считаешь. Ведь ты практически живёшь благодаря чужому недовольству, – фыркнул Хёнджин, и они вдвоём вступили в молчаливый поединок взглядов. Как раз в тот момент, когда Джисон почувствовал себя очень неуютно, Минхо, безумный человек, которым он был, начал смеяться. Хёнджин расплылся в своей собственной беззаботной улыбке. – Как этот ребёнок терпит тебя? – Хёнджин рассмеялся, его голос был намного легче и игривее, чем раньше. Джисон даже не осознавал, что задерживает дыхание, но выдохнуть было приятно. – Джисон обожает меня, правда, Сонни? – Минхо обнял его за плечи и притянул к себе вплотную. Джисон боролся с собственным телом, чтобы сдержать румянец. Чтобы отвлечься, он скорчил гримасу и хлопнул Минхо по плечу. – Как скажешь, придурок, – ответил он и с удивлением обнаружил, что его голос остался ровным. Минхо заметил его сопротивление и притянул его ближе в объятия, которые длились всего секунду, прежде чем он отпустил его. – Да, Минхо. Похоже, он действительно просто не может насытиться тобой, – Хёнджин засмеялся и махнул официанту. – Он просто сдерживается, потому что ты здесь, – возразил Минхо, когда подошёл официант и принял у них заказ. – Ах, правда? – язвительные насмешки Хёнджина не поколебали уверенности Минхо, и Джисон на мгновение задумался, как долго они были друзьями. Они, казалось, чувствовали себя очень комфортно друг с другом. – Да, твоё лицо портит мне настроение, – говоря это, Минхо ухмыльнулся, как будто ждал возможности воспользоваться этой фразой с тех пор, как они вошли. Очевидно, это было неправдой, но Минхо всё равно произнёс её. Хёнджин покачал головой и усмехнулся. – Думаю, у тебя с самого начала не было настроения. Минхо закатил глаза и небрежно положил руку на спинку сиденья Джисона. Его глаза плясали в знакомом озорстве. – Откуда тебе знать, – улыбнулся Минхо, и на долю секунды Джисон растерялся. Так было до тех пор, пока Сынмин не решил вмешаться. – Я знаю, – пробормотал он, бросив на них недолгий взгляд, – я случайно вернулся в фургон в субботу вечером. Джисон запаниковал, когда понял, на что намекает Сынмин. Он даже не думал об этом с той ночи, и Сынмин не поднимал этот вопрос. – Это пустяки, – рассмеялся Минхо, и в его голосе послышались нотки чего-то ещё. Больше ничего не было, Джисон знал это, но это не помешало ему обернуться к Минхо с выражением, которое явно кричало «заткнись нахуй». Минхо, казалось, был полностью доволен его реакцией. – Отвратительно, – заметил Хёнджин и наклонился к Чонину, чтобы прикрыть его глаза. Парень с розовыми волосами хихикнул и погладил его по голове. Это действие только подтолкнуло Хёнджина ещё больше прижаться к нему. – Постарайся не злиться на моего парня, пока он не напился, – умолял Чонин и усмехнулся в ответ на протестующий вой Хёнджина, раздавшийся из-за его плеча. – О, это совсем не злит его, учитывая, что- – Ли Минхо, я вырву твой язык, если ты скажешь ещё хоть слово, – Хёнджин бросил на него свирепый взгляд, и Минхо ответил дерзким подмигиванием. Чонин просто поморщился и двинулся, чтобы сделать глоток того, что было у Хёнджина. Джисон почувствовал, как Чан наклонился к нему и прошептал на ухо: – Хёнджин и Минхо были вместе много лет назад, – предоставленный контекст не принёс ничего хорошего Джисону, который моргнул несколько раз, прежде чем до него дошёл смысл. Он заёрзал на стуле, чтобы не закричать. – Они что? – ему пришлось заставить себя говорить ровно и непринуждённо, он не хотел привлекать внимание Минхо. Чан пожал плечами и кивнул, указывая подбородком в сторону этих двоих. – Между ними нет никакой вражды или чего-то ещё, это было несколько лет назад, и Минхо познакомил Хёнджина с Чонином. Всё хорошо получилось, – Чан сделал глоток из своего бокала и убедился, что никто не подслушивает их разговор. – Не знаю, я бы не описал это всё как «всё получилось». Как ты можешь случайно встречаться со своим лучшим другом? – Ты убедил всех за этим столом, кроме меня, что делаешь то же самое, – возразил Чан, и Джисон тут же решил заткнуться. Чан посмотрел на него с довольной усмешкой и вернулся к разговору с Феликсом. Разговор продолжался небольшими группами ещё несколько минут, но в конце концов Феликс затащил Чана на танцпол, и Чанбин исчез в толпе мгновением позже. Джисон должен был выйти из кабинки, чтобы выпустить Чонина, который пошёл в ванную. Минхо также выскользнул, сказав, что собирается сходить к бару. Сынмин, Хёнджин и Джисон остались за столом, и сероволосый парень изо всех сил старался вести себя непринуждённо. Пронзительный взгляд Хёнджина не помог успокоить его нервы, и он почти ожидал, что последует допрос. Хёнджин переместился в кабинке, чтобы подсесть ближе к Джисону, и даже наклонился над столом. – Итак, – начал он, лениво оглядывая Джисона, – как ты на самом деле выдерживаешь его? – это был не тот вопрос, которого ожидал Джисон, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о ком говорил Хёнджин. – Что ты имеешь в виду? – спросил он, и Хёнджин поднял бровь, как будто он упустил какой-то момент. Возможно, так оно и было, потому что Хёнджин откинулся назад и посмотрел на Сынмина, которого, казалось, не беспокоил их разговор. – Послушай, Минхо – мой лучший друг, – Хёнджин снова наклонился вперёд, и Джисон мысленно приготовился к какому-то предупреждению, – я бы прыгнул перед пулей ради него- Хёнджин был прерван Сынмином: – Ты бы прыгнул перед пулей ради прикола. – Завались, Сынмин, – возразил Хёнджин, пиная ногу Кима под столом. – Но он может быть настоящим наказанием. Нет, не так, он – настоящее наказание. Джисон задумался над тем, что говорил Хёнджин. Это правда, Минхо мог быть разным, но он не был подавляющим или непочтительным, он просто был другим. Джисон никогда не обращал внимания на его выходки так же сильно, как все остальные. – Он... интересный, – он остановился на этом. В конце концов, он разговаривал с лучшим другом Минхо, человеком, который, вероятно, знал его лучше, чем Джисон когда-либо. Тем не менее, он был настороже относительно того, к чему вёл этот разговор. Хёнджин фыркнул, услышав его ответ. – Я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь так описывал его. Просто говорю, не принимай всё слишком близко к сердцу, если он слишком сильно надоедает. – Джисон не нуждается в твоих терапевтических советах, Джинни, – присоединился к их разговору Сынмин, используя соломинку, чтобы двигать лёд в своём стакане, – так получилось, что Минхо очень быстро привязался к Джисону. – О? – Хёнджин переводил взгляд с одного на другого, явно не веря своим глазам. Он, казалось, задумался, а затем посмотрел на Джисона с игривой аналитической улыбкой. – Я просто подумал, что он уже выпил. – Нет! – Сынмин был очень рад внести свой вклад. – Ему просто очень комфортно с Джисоном. Верно, Сонни? – Сынмин сделал ударение на прозвище, которое, казалось, использовал исключительно Минхо. Джисон понял, на что намекает Сынмин, и почувствовал, как его лицо покраснело, пока они оба ждали его ответа. – Э-э- – Пойду найду своего парня, – Сынмин довольно бодро извинился, похоже, получив то, что хотел. Теперь он был наедине с Хёнджином, и, похоже, у более высокого парня были некоторые вопросы. – Итак, это больше похоже на сон, но правильно ли я понял, что Минхо не доставляет тебе неприятностей? Джисон пожал плечами. – Не так уж и много. Сначала он меня раздражал, но это просто его характер, и мне нужно было привыкнуть к нему, – он чувствовал себя вынужденным добавить, – он хороший человек. Брови Хёнджина взлетели до самой линии волос, и он медленно кивнул. От Джисона не ускользнула ухмылка, игравшая на его губах, но он предпочёл проигнорировать её. – Да неужели? – ответил Хёнджин, и Джисон не мог удержаться, чтобы не выплеснуть свои мысли. – Ну да. Все всегда комментируют, как долго я пробыл в группе, и всегда говорят что-то о том, что с Минхо трудно работать, но это не так. Он просто… Минхо. Он сделал паузу, чтобы посмотреть на выражение лица Хёнджина. Брюнет кусал нижнюю губу, глаза сосредоточились на Джисоне, обдумывая его слова. В них было что-то такое, что Джисон хотел бы расшифровать, но слабое освещение не позволяло этого. – Только Минхо? – спросил Хёнджин, и Джисон кивнул. – Интересно. Тишина окутала их, и Джисон подумал, что разговор окончен. Он не возражал против Хёнджина, судя по предыдущим разговорам, он казался очень милым, но разговор о Минхо шёл по дороге, с которой Джисон был совершенно незнаком. Словно по сигналу, Хёнджин задал вопрос. – Он флиртует с тобой, да? Джисон поперхнулся водой. – Я не знаю, – пробормотал он, хватая салфетку со стола. Хёнджин не обратил никакого внимания на это. – Да ладно тебе. Он же лезет к тебе, приглашает куда-то, и кажется, ищет тебя, чтобы досадить? – Хёнджин перечислил эти вещи так небрежно, и Джисон вспомнил все свои взаимодействия с басистом. – Ну да… Наверное. Хёнджин что-то промурлыкал, а затем расплылся в самой широкой улыбке. Он обнял Джисона за плечи и несколько раз встряхнул барабанщика. – Джисон, я думаю, ты мой новый лучший друг, – сказал он, и Джисон выдохнул. – Кстати, о Минхо, где он? – он понял, что уже давно не видел старшего, и поход в бар не должен был занять так много времени. Хёнджин не казался обеспокоенным. – О, он в баре, ищет сегодняшнюю жертву, – Хёнджин махнул рукой и пошёл потягивать свой напиток, не замечая выражения лица Джисона. – Что делает? – спросил он, и Хёнджин рассмеялся, увидев выражение его лица. – У Минхо есть своя система. Он идёт к бару, заказывает что-нибудь недорогое, а потом просматривает людей на танцполе. Когда он находит кого-то, кто ему нравится, он показывает себя. Однако он никогда не делает первого шага, и именно из-за этого загадочного фактора у него всегда возникают проблемы, – Хёнджин покачал головой, вероятно, вспоминая времена, когда Джисона не было рядом. – Он побудет с нами некоторое время, следя за тем, чтобы его цель не теряла интереса от долгих взглядов и улыбок, а затем, когда он будет уверен, что он смотрит на него, он отходит от группы. Его находят, и мы ничего не слышим от него до самого утра, пока он не позвонит нам из какого-то ужасного жилого комплекса на другом конце города, – то, как он говорил, заставило Джисона подумать, что это было нормальным явлением для них, и он подавил беспокойство, клокотавшее в его горле. – Но ведь он пришёл с нами сегодня вечером, – Джисон надеялся, что ответ был спокойным. – Минхо никогда не выходит из клуба один. Никогда не было и не будет. Это обычная процедура. Но не беспокойся о нём, он прекрасно может о себе позаботиться. Я больше беспокоюсь за того, на кого он сегодня нацелился. – Ага… – Джисон посмотрел в сторону бара, пытаясь разглядеть тёмно-синие волосы в море тел и неузнаваемых лиц. Он чувствовал себя очень неловко, но заставил себя оставаться невозмутимым. Он услышал, как Хёнджин вздохнул, и когда он оглянулся на него, то тот смотрел на Джисона с жалостью. – Я скажу это только один раз, потому что мне не нравится быть серьёзным в те ночи, когда я должен быть пьян, – сказал он и посмотрел туда, куда только что смотрел Джисон, – пожалуйста, береги себя. Привязаться к Минхо – это... в этом никогда нет ничего хорошего. Флирт и сладкие глупости – всё это для него часть игры, и ты либо такой же игрок, либо автоматически проигрываешь. Джисон вспомнил, как он впервые встретил Минхо, когда тот поздно пришёл на репетицию, потому что столкнулся с одним из своих бывших. Он вспомнил, как легко все отмахивались от него, каким нормальным это казалось им. Каким нормальным это казалось Минхо. – Я люблю его до смерти, – продолжал Хёнджин, – но я сам испытал, что такое быть глупым, – в его голосе не было горечи, он даже не выглядел грустным, но Джисон прекрасно понимал, что означают эти слова. Хёнджин присматривал за ним, потому что даже если сейчас от этого ничего не осталось, он был там, где сейчас Джисон. И, по-видимому, это никогда не кончалось хорошо. – Спасибо, – сказал Джисон и глубоко вздохнул, – но обо мне не беспокойся. Тогда он принял решение. У Джисона был своеобразный интерес к людям, он рассматривал всё как одну большую шахматную партию, а Джисон был непобедим в шахматах. Если Минхо хочет играть, Джисон сыграет. – Я тоже умею играть в эти игры.