checkmate

Утром он выбрался из студии, заскочил в общежитие, чтобы быстро принять душ и переодеться, прежде чем пойти на пары. Профессор был не слишком доволен его опозданием, но не кричал, поэтому он посчитал это победой. Хёнджун поймал его за обедом и сделал замечание, в то время как Эрик сочувственно смотрел на него. Он довольно быстро заткнулся, когда Джисон рассказал, где он был и с кем. Остаток дня прошёл довольно медленно, так как Джисон спал не более четырёх часов, но у него был перерыв между занятиями, достаточный, чтобы вернуться в общежитие. Он снял пиджак, и розовый листок бумаги упал к его ногам. Хан улыбнулся, перечитывая слова, и, не раздумывая, приклеил его к своей стороне тумбочки. Разум Джисона, наконец, вернулся к мыслям, которые он откладывал прошлой ночью и большую часть дня. По правде говоря, всё сводилось к тому, что он знал и чего не знал. Он знал, что у него были чувства к Минхо, знал, что они были сложными, и знал, что не хотел разрушать ничего между ними. Он не знал, что чувствует Минхо, не знал, чувствует ли Минхо вообще что-нибудь, и не знал, как Минхо отреагирует. Ничего не делать — единственное, что он мог сейчас сделать. Может быть, все вокруг считали его глупым, может быть, Хёнджун надерёт ему задницу за его решение, но он был готов принять это, если это означало, что басист останется рядом. В конце дня он работал над домашним заданием, чтобы скоротать время, и рано утром отправился в студию. Чан уже был там, работая над песней, которую они с Минхо написали прошлой ночью. Он ухмыльнулся, когда вошёл Джисон, но не оторвался от своей работы. Джисон и не ожидал этого, поэтому направился к кабинке. Он несколько раз повторил ритм, чтобы убедиться, что запомнил его, и всё удивлялся, насколько это легко. Вошёл Сынмин, Чанбин и Минхо следовали за ним, разговаривая приглушённым шёпотом, который было трудно разобрать. Шёпот прекратился, когда они вошли в студию, и Минхо сразу же оказался рядом с Чаном, чтобы обсудить трек. Сынмин вошёл в кабинку, приветственно помахав Джисону, и направился прямо к своей клавиатуре. Чанбин послал ему взгляд, который был близок к жалости, но ничего не объяснил. Сбитый с толку, Джисон предпочёл проигнорировать его. Прошло ещё несколько минут, и Минхо с Чаном тоже вошли в кабинку. Он попытался поймать взгляд Минхо, но тот даже не взглянул в его сторону. Странно, но не тревожно. Что тревожило, так это то, как Минхо вёл себя до конца репетиции. Он ничего не говорил Джисону в перерывах, не дурачился и не отпускал шуток между песнями, и он даже ни разу не посмотрел в сторону Джисона. Хан волновался, но не хотел поднимать этот вопрос перед другими парнями, поэтому решил подождать, пока закончится репетиция. Когда Чан объявил, что всё кончено, Минхо не стал задерживаться, как обычно. Вместо этого он поспешно поднял бас и выбежал за дверь. Джисон сунул палки в сумку и схватил пальто, готовый броситься за ним. Чанбин стоял перед барабанной установкой Джисона с растерянным, но жалким выражением лица. — Он не стал рассказывать мне никаких подробностей. Вы что, расстались? У Джисона, честно говоря, не было времени на подобные шутки. Он перекинул сумку через плечо и, пробормотав «очень смешно», поспешил к двери. Он не пропустил удивлённое лицо Чанбина, но у него не было времени думать об этом. Минхо стоял в конце коридора, ожидая лифта. Джисон наблюдал, как Минхо вошёл в открывающиеся дверцы. Он пошёл быстрее и едва успел просунуть руку и остановить их. Минхо посмотрел в сторону, сделав вид, что не заметил, как вошёл Джисон. Механизм тронулся, и тишина окутала их плотным одеялом. Джисон, наконец, набрался храбрости, чтобы задать вопрос, который мучил его на протяжении нескольких часов. — Ты в порядке? — спросил он, и Минхо ответил быстро, как молния. — В порядке, — коротко и почти не оставляло места для возражения. Тем не менее, Джисон не отступал. — Уверен? Кажется, ты не в порядке, — он услышал, как Минхо глубоко вздохнул. — Я в порядке, Джисон. Джисон некоторое время молча наблюдал за ним. Минхо по-прежнему не смотрел на него, но по его отражению было видно, что он расстроен. — Я не собираюсь заставлять тебя рассказывать мне, если ты не хочешь. Но если вдруг, я не буду судить тебя или ещё что- — Я слышал, что ты сказал вчера вечером, — Минхо оборвал его, и Джисон очень быстро закрыл рот. Пиздец. Он уставился на отражение в искажённом зеркале, пытаясь уловить хоть намёк на юмор или озорство в лице старшего, но знал, что ничего не найдёт. Его единственным вариантом, представленным ему сейчас, был тот самый совет, который дал Хёнджун. Прикинься дурачком. — Я много чего наговорил вчера вечером, — он ненавидел то, как торопился, произнося это, — тебе придётся быть более конкретным. Минхо глубоко вздохнул и наконец повернул голову к Джисону. Его глаза сверлили его, эмоции были хорошо скрыты, за исключением одной, которую Джисон узнал, но не мог назвать. — Я тебе нравлюсь, — это был не вопрос. Джисон почувствовал, как сглотнул. К несчастью для него, это была самая долгая поездка на лифте в его жизни, и у него не было возможности сбежать, если только он не хотел подняться наверх через вентиляционное отверстие. У него не было выбора. — И что? — он попытался отшутиться. — Поэтому ты такой странный? — его голос был ровным и небрежным, что было ничто по сравнению с тем вихрем, который творился в его мозгу в этот самый момент. Он возблагодарил небеса за то, что всегда хорошо притворялся. — Ты… — Минхо замолчал и продолжил смотреть на Джисона с тем же выражением в глазах. Джисон наконец-то смог обозначить этот взгляд. Жалость. Минхо жалел его. Это не должно было так сильно разозлить его. Если это игра, он и Минхо были на одном уровне, они оба были игроками, и он не позволил бы другому игроку смотреть на него так, как будто он уже проиграл. Не раньше, чем игра закончится. А это ещё не конец. — Итак, Чан что-нибудь сказал о нашей песне? — он прислонился к противоположной стене и попытался успокоить сердцебиение. Минхо несколько раз открыл и закрыл рот, как рыба. — Он сказал, что собирается спросить Аллена, что тот думает, — сказал Минхо и, прежде чем разговор зашёл слишком далеко, добавил: — Джисон, ты действительно согласен быть просто друзьями? Нет, не согласен. Подумал он, но оставил это при себе. Он научится с этим мириться. — Почему бы и нет, — сказал он, — то, что ты мне нравишься, ничего не меняет. Одностороннее влечение ничего не значит для нашей дружбы, — он не верил в это, но научится. Он сможет пережить это и выиграть игру. — Да, — сказал Минхо, но его голос был тихим, далёким, — одностороннее… — он был такой тихий, что Джисон едва успел уловить его. Однако слух у него, должно быть, был отменный, потому что ему вдруг показалось, что его сбил грузовик. Двери лифта открылись, и из него вышел Минхо, Джисон не отставал. Одностороннее. У него закружилась голова. То, что Минхо застрял на этой фразе, не могло быть простым совпадением. Ему придётся поговорить с Хёнджуном позже, чтобы проанализировать разговор, но пока он был уверен, что точно знает, что это значит и без анализа. Он решил пока ничего не говорить об этом Минхо. — Прости, что вёл себя как идиот, — сказал Минхо, когда они распахнули двери в вестибюль и вышли из здания, — это было странно с моей стороны. Между нами ведь всё окей, правда? И Джисон чуть не рассмеялся. — Да, — сказал он, — между нами всё окей.

***

После этого всё вернулось на круги своя. Ну, почти. Джисон не стал бы лгать и говорить, что теперь он не ходит на цыпочках вокруг Минхо, но он, по крайней мере, убедил его снова смотреть ему в глаза. Это должно что-то значить. Что касается прошёптанного заявления, у Хёнджуна был ответ на это. Его ответом была ладонь, столкнувшаяся с затылком Джисона, и восклицание «аху-сука-ено». Его ответом была получасовая тирада о том, как глупо себя ведут он и Минхо. — Так что же это значит? — Джисон, наконец, нашёл комнату своего соседа по комнате, чтобы задать вопрос, который он собирался задать всё это время. Хёнджун остановился и уставился на него, выглядя в двух секундах от того, чтобы снова ударить его. Вместо этого он вздохнул. — Трудно сказать наверняка. Я не знаю Минхо, но знаешь ты. Ты должен быть эмоционально… — он щёлкнул Джисона по лбу, — достаточно умным, чтобы понять, что он имеет в виду. Джисон обдумал этот совет и решил, что друг был прав. В конце концов, ему пришлось столкнуться с этим лицом к лицу. Ему нравится Минхо, и он понятия не имел, что Минхо думает об этом, но они были частью группы, и самое главное, они были друзьями. Джисон сделает всё, что в его силах, чтобы они остались друзьями, даже если это в конечном итоге причинит ему боль. Клочок надежды поддерживал его, клочок, который говорил, что их игра ещё не закончена. Джисон проснулся с новой надеждой. Он сыграет эндшпиль и победит. Даже если победа означала, что он пока будет держаться на расстоянии. Он изо всех сил старался не говорить и не делать ничего такого, что могло бы поставить Минхо в неловкое положение, и даже если ему отчаянно хотелось, чтобы всё вернулось на круги своя, он не настаивал. Ему пришлось отстраниться, потому что, если он заставит Минхо чувствовать себя неловко, то потеряет его. В субботу было ещё одно выступление в «Сладком Бобе», небольшой перерыв от всех серьёзных концертов, и все были рады вернуться в знакомое место. Он рассказал Дахён и Сане всё о своей дилемме, и они были одинаково удивлены, услышав новости. — Я должна засунуть кисточку для макияжа в задницу этому дураку, — пробормотала Дахён, нанося блеск на нижнюю губу Джисона. Он попытался сдержать смешок. — Ну, теперь мы здесь. Честно говоря, я собираюсь подождать, пока это пройдёт, прежде чем что-то предпринять, — сказал он, и Дахён с любопытством посмотрела на него. — Что значит «что-то предпринять»? — взгляд, который она бросила на него, был недоверчивым и почти настороженным. — Я собираюсь победить. Хёнджин говорил, что у Минхо есть склонность играть с людьми, а у меня есть склонность принимать вызовы, — он пожимает плечами и чувствует руки Саны в своих волосах. Она тоже слушает. — Ты собираешься играть с ним? — Дахён смеётся, и хватается за свою кисточку для хайлайтера. Лёгкое, как пёрышко, прикосновение к щеке приятно. — Не обязательно играть, скорее, просто поставлю ему шах и мат. Я собираюсь сделать его таким, как я, — он впервые раскрывает свой план вслух и кратко обдумывает, насколько опасно рассказывать им. Они могли бы легко рассказать об этом своим друзьям, и они расскажут Минхо, но он почему-то доверял им. — Но он тебе нравится, разве ты уже не проиграл? — вмешалась Сана, и расчёской несколько раз провела по его волосам, прежде чем вернуться к работе. Он старался не качать головой. — Не важно, нравится он мне или нет, я просто должен заставить его искренне полюбить меня. Тогда я выиграю. Девушки обменялись взглядами, а затем разразились хихиканьем и продолжили свою работу. Они довольно скоро закончили и отправили его в путь с двумя объятиями и ещё одним хихиканьем. Он не задавался вопросом, что они задумали. На этот раз Джисон был третьим и лишь слегка удивился, увидев Чана и Сынмина, стоящих у задней стены. Остальных всё ещё не было видно. Сынмин болтал по фейстайму с Феликсом, который не мог дождаться, чтобы увидеть их снова. Чонин должен был прийти сегодня вечером, и Джисон немного нервничал, играя перед кем-то, чьё место он занял. Чанбин появился всего за несколько минут до Минхо, который без единого слова протеста сунул купюру в руки Чана. Чан усмехнулся, убирая её в карман. — Откуда у вас столько десяток? — спросил он небрежно, и Сынмин повернулся, чтобы посмотреть на него. — Это всё, что я могу снять со своей карточки, — сказал он совершенно серьёзно, и Джисон не смог сдержать смех. Сынмин ещё немного выдержал стоическое выражение лица, но вскоре расплылся в улыбке. Они выстроились у входа на сцену, и Джисон снова почувствовал, как Минхо дышит ему в затылок. Он был близко. Ближе, чем следовало. Джисон хотел было пройти немного вперёд, но тогда он выйдет из-за занавески. Он почувствовал, как Минхо слегка наклонился к нему. — Ты сменил шампунь? — прошептал Минхо прямо ему в ухо, и он боролся сам с собой, чтобы не покраснеть. — Это кондиционер, — пробормотал он в ответ и сосредоточился на своих ногах, чтобы не поворачивать лицо и не смотреть на своего товарища по группе. Минхо замычал и каким-то образом подобрался ещё ближе. — Приятно пахнет, — пробормотал он, обдавая дыханием кожу Джисона, — тебе следует почаще им пользоваться. — Хочешь сказать, что обычно я плохо пахну? — Джисон усмехнулся, тем самым пытаясь отвлечься от близости. Судя по короткому и мягкому смеху Минхо, он неплохо справлялся. — Нет. Просто обычно ты пахнешь сладко. Джисон буквально слышал крик у себя в голове. Как у Минхо хватало наглости говорить ему такие вещи? — Ага, — слабо выдавил Джисон, — а ты всё время пахнешь лавандой. — Спасибо, это Фебриз. Услышав это, Джисон бросил взгляд через плечо, и Минхо рассмеялся, отступая. Отступая лишь на шаг. Джисон был близок к ответу, потому что «какой к чёрту Фибриз?», но замолчал, когда свет погас. Они заняли свои места на сцене, как делали миллион раз до этого, и Джисон заметил Чонина и Феликса в первом ряду. Хёнджун был в задней части ресторана, стоя рядом с Чани со счастливой улыбкой на лице и посылая Джисону большой палец вверх. Джисон заметил, как Минхо обернулся, чтобы оценить его реакцию, но он лишь поднял большой палец в ответ. Оказавшись на месте, Чан бросил взгляд на Джисона, и тот радостно замахнулся.

***

Чан выглядел всё более обеспокоенным на протяжении всего шоу, но Джисон приписывал всё это тому, как вёл себя Минхо. Он выпендривался гораздо больше, чем обычно, и это о чём-то говорило. Он давал гораздо больше энергии в песнях, и Джисон искренне находил это забавным. Когда их выступление закончилось, и они попрощались с толпой, Чан отвёл Минхо в сторону, чтобы поболтать. Джисон беззвучно рассмеялся и пошёл дальше вместе с остальными. Феликс и Чонин уже были там. Феликс вскочил и подлетел к Сынмину, который легко поймал его, не моргнув глазом. Он говорил и говорил о том, что выступления «становятся лучше с каждым разом», и Чанбин решил оставить их. Чонин скользнул к Джисону. — Ты был невероятен, — сказал он с искренней усмешкой, — для кого-то кто находится в самом заде, ты выделяешься. — Спасибо. Я правда надеюсь доползти до той планки, что ты поставил, — он был честен, когда говорил с парнем. Несмотря на то, что он был старше, он чувствовал необходимость признать опыт, который Чонин имел над ним. — Ты уже это сделал, — Чонин улыбается и хлопает его по плечу, — но не волнуйся об этом. Мы очень разные, почти во всём. Живи по своим стандартам, не пытайся идти по моим стопам. А то сломаешь ногу. Джисон хихикнул, но он прекрасно понимал, что имел в виду Чонин. Джисон теперь был барабанщиком, и то, что он делал, зависело только от него. И не имело никакого отношения к мальчику. Будучи самым молодым человеком в их маленьком кругу, он был удивительно мудрым. — Спасибо, — сказал он, и Чонин пожал плечами. — Я бы с удовольствием поиграл с тобой как-нибудь, если ты готов. Чонин на секунду задумался, а потом широко улыбнулся и кивнул. Минхо и Чан вернулись, последний направился в гримёрную, чтобы поболтать с Наён. Минхо встал рядом с Джисоном. Он был счастлив, ничего не говоря, просто стоя рядом с ним, но его счастье длилось недолго, и разрушитель пришёл в виде весёлого соседа по комнате. Хёнджун и Чани на полной скорости побежали за кулисы, врезавшись в Джисона и едва не сбив его с ног. Он был менее опытен, чем Сынмин, в искусстве безупречно ловить летящие шары энергии и солнечного света. — Чувак! Вы были невероятны! Даже люди, находившиеся за пределами магазина, слушали вас! — закричал Хёнджун в плечо Джисона, и потребовалось больше сил, чем следовало, чтобы оттащить его. Он всё ещё крепко прижимался к Джисону, краем глаза замечая, как напрягся Минхо. — Сегодня ты звучал просто потрясающе, Сонни! Там был небольшой момент в одной песне, и когда ты сыграл её, все просто сошли с ума! — он говорил о моменте в «Fool», с которой Минхо ему помог. — На самом деле это всё благодаря Минхо, — признался он довольно застенчиво, не потому что ему было стыдно за то, что он нуждался в помощи, а потому что не знал, было ли хорошей идеей дать им знать о присутствии друг друга. Хёнджун, казалось, не возражал и посмотрел на Минхо с яркой улыбкой. Минхо никак не отреагировал. Обычно он впитывал похвалу, но сейчас был неподвижен, как статуя. — Что бы мы без тебя делали? — заметил Хёнджун, и глаза Минхо сузились. Джисон знал, что слова соседа были не сарказмом, но Минхо, казалось, воспринял это именно так. Боже. — О, и среди аудитории был разведчик, — вмешался Чани, не замечая молчаливой драки между ними. — Он снимал вас на видео, ребята! Это привлекло всеобщее внимание. Феликс оторвался от Сынмина и побежал за Чаном и Чанбином, в то время как трое присутствующих с сомнением смотрели на него. — Разведчик? Для чего? — спросил Сынмин, скрестив руки на груди в своей лучшей попытке казаться беспечным. На самом деле это не сработало, но никто не собирался говорить ему об этом. — Он упомянул какой-то конкурс. «Битва групп»? Минхо, наконец, сломал свою твёрдую как скала стойку. Сынмин выглядел ничуть не лучше. Они рассказывали Джисону о «Битве групп», но лишь вкратце. Это была жестокая конкуренция между местными группами, когда приходили агенты, чтобы выбрать своих фаворитов, и тот, кого они выбирали, был вознаграждён одной из лучших маркетинговых команд в отрасли. — Мы совершено не готовы к чему-то подобному, — сказал Сынмин, когда спустя несколько секунд Феликс вернулся с Чаном и Чанбином. Они оба выглядели смущёнными. — Что происходит? — спросил Чан, и Сынмин почувствовал тошноту, когда Феликс снова обнял его. Чан оглядел группу, прежде чем его взгляд остановился на Минхо. — Сегодня ночью здесь был разведчик для «Битвы групп», — он вздохнул и провёл рукой по своим синим волосам. Чан внезапно побледнел. Чанбин занервничал. — Мы не подходим, — снова сказал Сынмин, — есть группы, которые участвуют в конкурсе ежегодно в течение многих лет. А у нас только что появился новый барабанщик, да и мы вчетвером не так уж долго работаем вместе. — Ну, они, должно быть, думают по-другому, если пришли узнать о нас, — Чанбин осёкся, и над ними повисла тишина. Минхо первым издал звук, прочистив горло. — Тогда мы просто должны быть лучшими, — он пожал плечами. Как будто для него это не имело большого значения, как будто это вообще не имело большого значения. — Легче сказать, чем сделать, — сказал в ответ Чанбин, и Минхо встретился с ним взглядом. Джисон увидел в его глазах беззащитность и решил поддержать. Только в этот раз. — Разве? — сказал он и краем глаза увидел потрясённое выражение лица Минхо. Старший быстро вернулся к своему стоическому виду, но одобрительно кивнул на ответ барабанщика. С этого момента всё было решено. Если они достаточно хороши, чтобы участвовать в соревновании, они смогут выиграть его.

***

Прошло несколько дней после выступления в «Сладком Бобе». У Джисона был свободный вторник, и он воспользовался возможностью прогуляться по парку примерно в миле от кампуса. День был хороший, и главная часть парка была красиво украшена. Посередине был установлен фундамент, на котором была изображена большая птица, у которой изо рта на самом верху текла струя воды. Деревянные скамьи стояли на каждой четверти фундамента, а между ними тянулись четыре кирпичные дорожки. На одной из дорожек, чуть в стороне от центра, стоял шахматный столик на двоих. Зелёные холмы перекатывались друг через друга и контрастировали с голубизной неба. Прислушиваясь к журчанию воды в фонтане, он вспомнил парк, в котором сидел после концерта «White Knights». Как прекрасна была вода и другие вещи, купающиеся в лунном свете и тонком сиянии звёзд, висящих над их головами. Даже при ярком дневном свете эти вещи были прекрасны. В таком месте легко было потеряться в мыслях, растворяясь на фоне фундаментов и цветов. Он почти забыл о том, что не давало ему спать по ночам, о том, что терзало его разум, будь то бодрствующий или сонный. Здесь всё было как в другой реальности. Конечно, безмятежная тишина не могла длиться слишком долго. Несмотря на то, что все остальные скамьи были пусты, он почувствовал, как на другом конце скамьи, на которой он сидел, осела тяжесть, и он повернул голову, чтобы увидеть голову с синими волосами. Тишина была прервана, но Джисон не слишком возражал. В любом случае, ему не очень-то нравился этот тихий аспект. — Не ожидал увидеть тебя в парке, — заметил Минхо. Его взгляд был прикован к воде, струящейся по распростёртому крылу птицы, и плавно падающей с поверхности. — Я знаю, что пожалею, что спросил, но почему? — Джисон вздохнул и тут же усмехнулся. Он смотрел на цветы за фундаментом, покачивающиеся на ветру и поднимающиеся к солнцу. — Ты играешь на одном из самых громких инструментов. Не думал, что мир и покой могут стать твоей «сценой», — и Джисон ненавидел себя за то, что оказался прав. — Мне здесь нравится, — он пожал плечами и в кои-то веки решил остановить разговор на этом. Он не пытался быть странным или неловким, но Минхо отстранился от него в последний раз, когда они были одни, и он не хотел, чтобы ему снова было неловко. Это заставило бы Минхо отстраниться навсегда. У Минхо были другие планы. — Ты умеешь играть в шахматы? — спросил он, и Джисон бросил на него взгляд. Он всю свою жизнь сравнивал с игрой. — Да, — ответил он, и Минхо вскочил на ноги с протянутой рукой. Джисон уставился на него, затем на его руку, прежде чем мягко принять её и отпустить, как только встанет. Минхо подвёл их к шахматному столику и сел сбоку. Сторона чёрных. Джисон сел со стороны белых. Он сдвинул свою пешку вверх, точно так же, как делал каждый свой маленький шаг в жизни. — Итак, как ты думаешь, у нас действительно есть шанс на битве групп? — спросил Джисон, когда Минхо сдвинул пешку. Он наблюдал, как старший задумчиво скривил лицо, прежде чем позволить себе расслабиться. — Я думаю, у нас такой же шанс, как и у всех остальных, — ответил он и поднял глаза от доски. Джисон воспринял это как намёк на то, что нужно передвинуть ещё одну пешку. Дальше Минхо сдвинул коня. — Как далеко ты готов зайти с группой? — спросил он и выдержал взгляд Джисона. Вопрос был случайным, но он предположил, что в нём есть смысл. Тем не менее, он, вероятно, должен был спросить об этом, прежде чем впускать Джисона в группу. — Так далеко, как только смогу, — он сдвинул ещё одну белую пешку. Минхо повторил его движение. Джисон схватил белого коня. — Ты думаешь, что принятие меня в качестве барабанщика было лучшим решением, которое вы могли принять после ситуации с Чонином? — Мы уже это обсуждали. — Мимолётно. Минхо вздохнул и сдвинул чёрного слона. Он провёл языком по зубам и ещё несколько секунд смотрел на доску, прежде чем ответить. — Думаю да. Ты подходишь нам точно так же, как Чонин, так же, как и я. Джисон попытался скрыть насколько широкой была его ухмылка. Он сделал вид, что сосредоточился на доске, и тоже передвинул белого слона. Минхо отомстил, переместив второго чёрного слона. — Тебе нравится то, что сейчас происходит с группой? Даже несмотря на то, что у нас не так много славы и денег? — он откинулся на спинку, как будто действительно хотел услышать ответ Джисона. — Я занимаюсь этим не ради славы и денег. Я здесь, чтобы играть, — он передвинул другую пешку, — я здесь, чтобы быть частью «Manic». Минхо, похоже, понравился такой ответ. Он обдумал своё следующее решение, а затем перевёл своего чёрного коня на Е4. Уязвимо. Первый перевес в игре. Белый конь Джисона ворвался внутрь и «съел» чёрного коня на Е4. Хан пристально посмотрел на Минхо. — Почему ты так расстроился из-за Хёнджуна? Минхо сверкнул глазами. — Ты солгал мне. Я не люблю, когда мне лгут люди, которым я доверяю, — он ответил и переместил своего другого чёрного коня на тот же квадрат, «съедая» фигуру Джисона. — Почему ты хотел, чтобы я думал, что он твой парень? Джисон должен был знать, что они придут к этому. Но он не мог сказать почему, ведь и сам не знал. Какое-то время он находил это забавным, но потом что-то произошло, и он стал обращать больше внимания на реакцию Минхо. И стало совсем не весело, когда он понял, что Минхо ему нравится. — Не могу сказать точно. Наверное, я подумал, что ты просто снова соревнуешься, и хотел посмотреть, как далеко ты зайдешь, — он сдвинул своего второго белого коня. — Почему тебя это расстраивало, прежде чем ты понял, что я солгал? Минхо сглотнул, и кончики его пальцев скользнули по фигурам. — Конкуренция. Ты был прав насчет неё. Он схватил чёрного короля. — Когда ты понял, что тебя влечёт ко мне? Джисон закатил глаза. Конечно, Минхо хочет это знать. — Ты всегда был физически привлекателен. Но для принятия твоей личности понадобилось время. Иногда ты бываешь настоящим ублюдком. Джисон снова сдвинул своего белого коня, и когда чёрный конь Минхо приблизился, он снова двинул его. Минхо с минуту молчал. Чёрная пешка сдвинулась, давая Джисону повод так же сдвинуть свою, заставив одну из чёрных пешек Минхо переместиться рядом с ним. Джисон играл белым королём. — Почему ты избегал меня после того, как всё узнал? Минхо с минуту молчал, а Джисон терпеливо ждал. Их маленькая игра не имела времени и границ. — Мне нужно было всё обдумать. А я не мог этого сделать, когда ты знал, что я всё знал и постоянно пялился на меня. Он переместил чёрного короля. — Если бы у Хёнджуна не было парня, ты бы с ним встречался? Джисон трижды моргнул. Ему потребовалось некоторое время чтобы осмыслить вопрос. Он всматривался в серьёзное лицо Минхо ещё несколько секунд, прежде чем расхохотаться. — У него ещё нет парня, ему просто нравится думать, что Сону настолько влюблён в него, что они уже встречаются. Ему повезло, что он прав. И ответ на твой вопрос — нет, он хороший друг, но я никогда не смотрел на него так. Джисон секунду задумчиво изучал доску, но не хотел терять слишком много времени. Он перевёл белого слона на А6, «съев» чёрного короля Минхо. И сразу встретился взглядом со старшим. — Как звали твоего первого парня? — он услышал, как Минхо хмыкнул, как только слова слетели с его губ. Они сидели в полной тишине, и Джисон слышал, как его ноги постукивают по земле в предвкушении. — Я не интересуюсь свиданиями, лишь бессмысленным флиртом. Если мне похуй на тебя, то у нас начнётся интрижка, — он пожал плечами, давая ответ, и Джисон не пропустил, как его взгляд, казалось, задержался на нём. Он не был достаточно осведомлён, чтобы понять, что это значит, но всё равно перестраховался, скрыв эмоции. Минхо передвинул чёрную пешку на ту же клетку и «съел» слона Джисона. — Ты был добр ко мне только потому, что я тебе понравился? — вопрос застал Джисона врасплох. Он спросил это с таким небрежным выражением, что Джисон даже не знал, как реагировать. — Нет. Я даже не понимал, что ты мне нравишься. Осознание пришло пару дней назад. Игра продолжалась, вопросы и их серьёзность колебались в зависимости от их игры. Похоже, таковы были правила: опасные ходы и важные фигуры означали более тяжёлые вопросы с ещё более тяжёлыми ответами. В какой-то момент Минхо почти поймал его. — Ты едва меня знаешь, как ты можешь утверждать, что я тебе нравлюсь? Он понимал, что Минхо прав, но не собирался так легко поддаваться. — Ну, скажем так, мне нравится всё то, что я видел до сих пор. Игра подходила к концу и выглядела так, будто выигрывает не Джисон. Окей. — Какова твоя жизненная цель? — спросил Минхо, когда его чёрный слон «съел» белую пешку Джисона. На доске осталось всего несколько фигур. — Я не ставлю цели, они бессмысленны и приносят разочарование, — он ответил и передвинул белую пешку на С6. У него в голове вертелся вопрос. — А что ты будешь делать, если эта группа распадётся? Минхо сердито посмотрел на него, но тут же прокрутил в голове эту возможность. Это был не первый раз, когда его спрашивали об этом, Джисон видел это. — Группа не подведёт. Нет необходимости строить резервные планы, они подразумевают провал. Он переместил свою чёрную пешку на Е5, как раз туда, где надо Джисону. — А что тебе нравится во мне? — спросил Минхо, и Джисон увидел эмоции в его глазах. Он был загнан в угол и осознавал, что всё шло не так хорошо, как хотелось бы. — Всё. Но особенно выделяются такие мелочи, как сильно ты заботишься о нас, — пока что он избегал смотреть Минхо в глаза, — думаю, я звучу как дурак. Он даже не повернулся к доске, на этот раз смотря прямо на Минхо. Басист уставился на него равнодушным взглядом. — Почему тебе плевать на отношения? — Они бессмысленны. — Так ли это? Или ты просто не видел в них смысла, потому что никогда не находил никого достойного этого. — А какая разница? — Разница в том, что ты не считаешь отношения бессмысленными, ты считаешь бессмысленным быть эмоционально уязвимым по отношению к другому человеку. Вот почему ты придерживаешься своего «правила». Минхо не ответил. Джисон просто продолжал ухмыляться, ожидая, хотя он уже принял отсутствие ответа как ответ сам по себе. Он не нуждался в ответе, когда уже знал его. Он передвинул свою последнюю фигуру. — Шах и мат. Минхо молча уставился на доску. Его глаза блуждали по каждой из оставшихся фигур, по каждой из тех, что была «съедена». Джисон тихо рассмеялся. Он никогда не проигрывал. Он протянул руку и стал ждать. Мягкая и почти незаметная ухмылка заиграла в уголках губ Минхо. На этот раз ему удалось отбросить свою гордость и пожать руку собеседнику. — Хорошая игра, — пробормотал он и поднялся со своего места. Минхо, не оглядываясь, начал медленно спускаться по тропинке, и Джисон понял, что он собирается последовать за ним. Минхо даже не взглянул на Хана, когда он догнал его, подстраиваясь под шаги старшего с уверенностью о которой и не знал. Он был на вершине своей победы. Минхо был лучше его во многих аспектах, но все партии в играх будут за Джисоном.

***

В пятницу вечером Чан решил отменить репетицию на том основании, что им нужен небольшой перерыв. Честно говоря, Джисон согласился, несмотря на протесты. Он хотел играть, но должен был признать, что его запястья начинали пульсировать каждый раз, когда он держал карандаш. Остальные тоже неохотно согласились и были с радостью предоставлены самим себе. Хёнджун появился после последней пары, крича о предстоящем свидании. Через несколько минут после душа, когда его крики продолжились, Юнхо пришёл в их комнату с набором косметики. Они вели светскую беседу в течение часа, прежде чем Сону появился во дворе, и его сосед по комнате быстро помахал на прощание, прежде чем сбежать вниз по лестнице. — Я никогда не видел, чтобы он так сильно к кому-то привязывался, — заметил Джисон, слегка закатив глаза. — Он даже ко мне был холоден, когда мы впервые въехали в комнату. — Трудно представить, что ты не нравишься Хёнджуну, — мягко улыбнулся Юнхо, собирая косметичку. Он слегка напомнил Джисону Дахён и он сделал мысленную пометку попытаться когда-нибудь познакомить их. — Ну, он не испытывал ко мне неприязни, — хихикнул Джисон, вспоминая их первые дни, — но сказал мне, что я скучный. Юнхо тоже рассмеялся и аккуратно положил каждую из своих кистей для макияжа в отделы. Он устроился в ногах кровати Джисона, держа косметичку на коленях. — Это было до того, как он узнал, что ты рок-звезда? — Какой красивый способ описать то, чем я занимаюсь, — Джисон встал со своего места и начал убирать беспорядок, который Хёнджун устроил в их общежитии. У него была склонность разбрасывать повсюду одежду, пытаясь создать идеальный наряд, а затем забывать о ней и уходить. — Но зато у тебя появился парень, — Юнхо пожал плечами, и Джисон вспомнил комментарий Юнхо в тот день, когда Минхо приехал за ним. Его парень. Юнхо думал, что они с Минхо встречаются. Он неловко откашлялся, решив заняться одеждой. — Ты поверишь, если я скажу, что мы не встречаемся? — спросил он и совсем не удивился, когда Юнхо издал испуганный звук. Он не осмелился обернуться. — Ты шутишь, — старший вытаращил глаза, и Джисон поморщился. — Нет. Он мне просто нравится. Он рискнул оглянуться через плечо и увидел задумчивого парня. Юнхо наморщил лоб, его губы хмурились. Джисон не знал, о чём тот так напряжённо думал. — Ты ему тоже нравишься? — наконец спросил Юнхо, и Джисон выдохнул, оказывается задержав до этого дыхание. — Не знаю, но он знает, что нравится мне. Он слышал, как я это сказал. Бездействие — это, в сущности, отказ, — он попытался отмахнуться, стараясь выглядеть как можно более равнодушным. Он думал, что хорошо справляется, но это не обмануло Юнхо. — Не совсем, — промурлыкал Юнхо, и Джисон увидел, как его глаза внезапно стали ласковыми, — мой парень боролся с кое-чем, прежде чем мы начали встречаться. Он боялся любить и быть любимым, но в конце концов победил. Это заняло время, и иногда бывают срывы, но это того стоит. Он тоже промолчал, когда я признался, но только потому, что боялся. Джисон опустил взгляд на свои руки, наблюдая, как его пальцы проникают сквозь разорванную ткань джинсов. Он не был уверен, относится ли это к Минхо, который казался абсолютно бесстрашным, но он не мог не признать, что звучало знакомо. Если такое действительно происходит с Минхо, то это кое-что объясняет. — И что ты сделал? После того, как признался? — вопрос слетел с его губ, как масло по сковородке, и он мысленно дал себе пощёчину за то, что спросил такую глупость. — Ты мало что можешь сделать, — ответил Юнхо и повернулся на кровати лицом к Джисону, — ты должен быть рядом с ним, если у тебя действительно есть чувства к нему или ты заботишься о нём, но ты должен понимать, что просто любить его не поможет волшебным образом решить его проблемы. Похоже, пока что ты хорошо со всем справляешься. Джисон сглотнул, но нашёл в себе силы поблагодарить Юнхо за разумный совет. Брюнет кивнул и схватил косметичку. Он извинился и вышел из их комнаты, и Джисон старался не смотреть на его фигуру, когда он нырнул в комнату несколькими дверями ниже, прямо в объятия такого же высокого, рыжеволосого парня. Он продолжал прибираться в комнате, пытаясь занять свои мысли, но тишина не помогала. Музыка тоже, так как всё, что она делала — напоминала о Минхо. В конце концов, у него закончилась одежда, и он перешёл к уборке их кроватей, расставлением полок и даже установке будильника на нужное время на несколько месяцев вперёд. В конце концов, его уму некуда было деваться, кроме очевидного места. Минхо. Он вздохнул и сел на край своей свежевыстланной постели, стараясь не смять простыни, чтобы не пришлось делать это снова. Действительно ли Минхо был уязвим? В этом было много смысла, но, по правде говоря, он никак не мог этого знать. Минхо был сложным человеком. Но он знал, что Юнхо прав. На самом деле Минхо не отверг его, просто решил ничего не делать. Это не изменило чувств Джисона к Минхо. Если Минхо боится, то Джисон будет рядом. Если он не ответит взаимностью, Джисон будет рядом. Из-за последнего он, вероятно, ударит пару раз кулаком о стену, но это к делу не относится. Он вздохнул и пришёл к выводу, что от него ничего конкретного теперь не зависит. Эта мысль была словно освобождение, и он больше не чувствовал себя таким напряжённым, как в начале недели. Джисон вышел из общежития и направился к автобусной остановке. На другом конце города была аркада, и он ещё не успел посетить её из-за своего плотного графика. Поездка была спокойной, а долгая прогулка от вокзала до аркады приятной. Он потратил больше денег, чем следовало бы, но сейчас ему было всё равно. Он позволил себе потеряться в уродливых узорчатых полах и звуках выигранных и проигранных игр. К тому времени, когда он был готов уезжать, у него осталось ровно столько денег, чтобы хватило на автобус домой. Он вышел под большой навес и был встречен шумом и запахом дождя. Шёл сильный дождь. Вода буквально застилала всё перед глазами, представляя опасность для любого, кто ехал по городу. Тротуары начали заполняться водой. — Джисон? — он услышал знакомый голос рядом с собой. И задумался, не померещилось ли ему. Джисон нерешительно повернулся и увидел Минхо, стоящего перед ним с двумя большими коричневыми бумажными пакетами в руках, полными продуктов. Он поднял бровь, глядя на Джисона. — Что ты здесь делаешь? — выпалил Джисон. На самом деле, это он был не на своём месте, но Хан проигнорировал это. Он услышал смех басиста. — Я живу в комплексе на углу напротив. Это буквально мой район, — Минхо поднял две большие сумки и указал подбородком на здание напротив. Верно. Джисон совершенно забыл. — Вопрос в том, что ты здесь делаешь? Джисон молча указал на здание, в котором только что находился. — Аркада. Уголки глаз Минхо прищурились, когда он рассмеялся. Его синие волосы были беспорядочно зачёсаны назад, открывая лоб. На лице отсутствовала косметика, и Джисон чуть не споткнулся о собственные ноги от естественной красоты. Громкая рябь грома разорвала пузырь его мыслей. Минхо поморщился. — Я люблю дождь, но не выношу шума, который он приносит с собой, — он вздохнул и переложил пакеты в руках, чтобы приспособиться к их весу. Он посмотрел из-под навеса на небо. Тёмные тучи только начинали образовываться. — Не похоже, что станет лучше, — заметил Джисон и съёжился от того, что через несколько секунд промокнёт до нитки. — Наверное, мне пора возвращаться на автобусную остановку. Минхо уставился на него так, словно он резко вырос. Джисон не знал, что делать, поэтому просто смотрел в ответ. — Автобусная остановка в двух милях отсюда, и там бушует шторм, — сказал с усмешкой Минхо и бросил один из пакетов в руки Джисона. — Ты же не собираешься идти пешком до автобусной остановки, а потом до дома в такую погоду. Джисон лишь смотрел на Минхо. Он не знал, почему держит в руках пакет с продуктами Минхо. Он также не знал, что ещё ему оставалось делать. Именно это он и озвучил. — Ты останешься у меня, — Минхо сунул руку в корзину с зонтиками и вытащил красный, — по крайней мере, пока дождь не прекратится. — Это очень мило… — начал было Джисон, но замолчал, когда Минхо прижал палец к его губам. — У нас завтра концерт и ты не можешь внезапно заболеть, — он поставил пакет у своих ног и раскрыл зонтик. Яркое красное пятно. — А что насчёт Чанбина? — спросил Джисон, и Минхо взял другой пакет с продуктами, шлёпнув его в руки Джисона рядом с другим. Джисон был немного смущён, но всё стало понятно, когда Минхо обнял его за плечи и затащил под зонт. — Его нет дома, — сказал Минхо, и они начали переходить улицу. За то время, что они добрались до другой улицы, Джисон не смог найти никаких других разумных возражений, и вскоре они уже стояли перед домом Минхо. Он сложил зонтик и сунул его в ведро за пределами комплекса. Джисон последовал за Минхо в его квартиру в полной тишине, всё ещё пытаясь убедить себя, что это происходит на самом деле. Этот день пошёл не так, как планировалось. При дневном свете квартира выглядела несколько иначе. Теперь он мог видеть бирюзовый цвет дивана и белые стены, украшенные рамками. Большие растения росли по обе стороны от двух окон. Он почувствовал, как что-то скользнуло по его лодыжке, и, посмотрев вниз, увидел кота с оранжево-белым мехом. — Ах, Суни, вот ты где! — воскликнул Минхо и подхватил кота на руки. Почти такой же кот появился из кухни и быстро взглянул на Джисона, прежде чем атаковать мяч в гостиной. Это призвало появление третьего кота. — Когда я был здесь в прошлый раз, их не было, — Джисон жестом указал на животных. Кот, которого держал Минхо — очевидно, его звали Суни, — слегка замурлыкал, когда его усадили обратно на пол. — Вернувшись той ночью, Чанбин случайно запер их в своей спальне. Хорошо, что я заставил его оставить у себя лоток, — он схватил пакеты и направился на кухню, Джисон последовал за ним. — Что мы собираемся готовить? — Джисон подпёр подбородок руками и наклонился над столешницей, пытаясь заглянуть в пакеты. Минхо поднял бровь. — Кимчи Карбонара. Джисон упёрся ладонями в стойку и вскочил. Он соскользнул на мрамор и начал разгружать мешки. Минхо передал ему телефон и велел выбрать музыку, пока они будут готовить. В основном, конечно, готовил Минхо, а Джисон подавал ему ингредиенты, когда тот просил. Но Джисон был полностью доволен наблюдением за процессом, а Минхо был полностью доволен тем, что мог покрасоваться. — Тебе нравится суповый стиль или стиль ггудеокгудеохан? — спросил Минхо, потянувшись за яйцами. — Ггудеокгудеохан. Кто ест его, как суп? Минхо закатил глаза. — Чанбин, — он ответил и хихикнул, когда Джисон притворился, что его тошнит. — Ещё одна причина, чтобы поиздеваться над ним, — он задумчиво вздохнул и был доволен тем, что с губ Минхо слетела цепочка смешков. Он видел, как Минхо покачивается в такт музыке, звучащей из его телефона. Это была песня «White Knights» с ярко звучащими барабанами, что на самом деле не особо подходило для танцев, но Джисон не стал комментировать. Минхо приплясывал, заставляя их обоих смеяться, а после поднёс деревянную ложку со сковороды ко рту Джисона. Сначала он колебался, но желудок взял верх. — Нужна соль? — Джисон прекрасно понимал насколько близко Минхо. Как это произошло? Почему Минхо чувствовал потребность войти в его пространство настолько, чтобы взволновать его до чёртиков, а затем отступить, как будто ничего не произошло? И почему каждый раз у него это получалось? Минхо отодвинулся, как только Джисон покачал головой, и свет упал на его глаза, заставив их сверкнуть. Джисон презирал каждый аспект его потусторонней красоты. Минхо разделил еду на две миски и отнёс их к дивану. Джисон выключил музыку и сел на край дивана, едва не споткнувшись о кота, вьющегося у него между ног. Несмотря на то, что там был целый диван, Минхо сел рядом с ним. — Что хочешь посмотреть? — Минхо схватил пульт со столика, склонившись из-за этого над Джисоном. Последний затаил дыхание на все десять секунд. — Всё зависит от тебя, я не привередлив, — он вздохнул, когда старший отодвинулся и возблагодарил небеса, что всё ещё может сохранять невозмутимость. Минхо задумчиво покрутил пульт. — Ты любишь плохие фильмы? — спросил он и тут же принялся перебирать названия на экране. — Смотря что. Я не люблю какие-то случайные плохие фильмы, если ты понимаешь, что я имею в виду, — он ответил и сунул в рот большую порцию пасты. Он увидел, как уголки губ Минхо приподнялись. — Как насчёт «Диван-убийца»? — Минхо вывел название на экран. Джисон бросил один взгляд на обложку и пробежал глазами описание. — Звучит отвратительно. Запускай. Джисону потребовалось всего десять минут, чтобы начать комментировать, что с фильмом было не так. Он болтал несколько минут, прежде чем понял, что Минхо ничего не сказал. Он замолчал на полуслове, опасаясь, что раздражает собеседника. Когда он рискнул взглянуть на него, то увидел ласковую улыбку на лице Минхо. Он даже не смотрел фильм, его глаза были сосредоточены на Джисоне. Младший пробормотал извинения. — Не извиняйся. Мне нравится слушать тебя, — прошептал Минхо, его дыхание слегка касалось уха Джисона, посылая дрожь по спине. Он был уверен, что каждый волосок на его теле встал дыбом, и тепло от их прижатых друг к другу бёдер стало почти невыносимым. — О, — только и смог он ответить и медленно возобновил свои разглагольствования. На полпути он был почти уверен, что это худший фильм, который он когда-либо видел. Ни в чём не было смысла, а актерская игра была прямо-таки комедийной, но именно это он и любил в плохих фильмах. Было в них что-то почти самосознательное. Минхо смеялся над всеми его шутками, независимо от того, пытался ли Джисон шутить или нет. Он хмыкал и кивал в знак согласия каждый раз, когда Джисон указывал на что-то совершенно чертовски смешное в сюжете, и это побуждало Джисона продолжать. Он не был уверен, что Минхо вообще знает, что происходит в фильме, так как его глаза не отрывались от лица Джисона с тех пор, как они сели. Однако Джисон не указывал на это. Фильм закончился буквально на самой тупой ноте, на какой только был способен, и Джисон пустился в очередную критику. Минхо усмехнулся рядом с ним, собирая их миски и двигаясь в сторону кухни, пока Джисон говорил. Он осторожно поставил их в раковину и прислонился к дверному косяку, чтобы выслушать остальную часть разглагольствования. Хан остановился, услышав зевок. — Устал, старина? — поддразнил он его с нежной улыбкой. Минхо скорчил гримасу и показал ему средний палец. — Да, ты утомляешь, — возразил он, и Джисон рассмеялся. Он повернулся к окну и увидел, что дождь всё ещё идет. Похоже, ему в любом случае придётся идти домой под дождём. Минхо, казалось, не заметил этого, когда собрал со стола салфетки, чтобы избавиться от них. Джисон наблюдал, как он маневрирует по кухне, ставя тарелки в раковину и вытирая стойку. — Наверное, нам пора спать, — сказал Минхо, стоя на цыпочках, чтобы положить кимчи на верхнюю полку холодильника. Джисон приподнял бровь, чего Минхо не заметил. — Ты не можешь спать на диване, — продолжил Минхо, даже не оглянувшись, чтобы увидеть дилемму Джисона, — это единственное место, где могут спать коты. Кровать Чанбина закрыта, так как он вернётся с минуты на минуту. Что оставляет один выбор — моя кровать. Джисон клянётся, что чуть не задохнулся. Минхо только пожимает плечами и выключает свет на кухне. Он делает то же самое в гостиной, где сидит ошеломлённый Джисон. Когда Минхо видит выражение его лица, он замедляет шаг. — Тебе неудобно спать в одной постели? Твою мать. Минхо намекал на то, что они поделят постель. Они, он и Минхо, собирались спать в одной постели? Это нереально. Он едва пережил время, когда Минхо сидел рядом с ним, так как, блять, он переживёт Минхо, лежащего рядом с ним. Он уже было решил спать на полу, но что-то подсказывало ему не делать этого. Может быть, дело было в том, как Минхо небрежно прислонился к двери с едва заметным румянцем на щеках, или, может быть, в том, что Джисон не хотел спать на полу, но он поймал себя на том, что пожимает плечами и кивает. Несмотря на то, как небрежно он вёл себя, внутри он волновался. Его грудь наполнилась тревогой, о которой он даже не подозревал. Он сидел на краю кровати, пока Минхо принимал душ, с трудом удерживаясь от того, чтобы не закружить по комнате. Должно быть, прошло несколько минут, потому что из ванной появился Минхо, а за ним один из его котов. Он был одет в синие спортивные штаны и серую футболку, мокрые волосы прилипли ко лбу. Он пересёк комнату, подошёл к комоду и порылся в нём. Пара красных спортивных штанов и чёрная рубашка ударили Джисона по лицу. — Ты не полезешь ко мне в постель с потной задницей. Иди в душ и надень их, они слишком маленькие для меня, так что должны подойти тебе. В душе Джисон, в основном, просто стоял, тупо смотря на стену и задаваясь вопросом, как, блять, он будет спать сегодня вечером. Он вытерся полотенцем, оставшимся на раковине. Штаны были мешковатыми и едва сидели, но всё хорошо. Рубашка была свободной и ниспадала ниже бёдер. Его поглотила одежда. Когда он вышел из ванной, его встретил громкий смех басиста. Джисон свирепо посмотрел на него и надул нижнюю губу. — В этой одежде ты выглядишь как гном, — Минхо хихикнул. Джисон схватил подушку с кровати и начал ею махать. Минхо блокировал его удары с мелодичным хихиканьем и хлопаньем в ладоши. Чего он никак не ожидал, так это того, что басист схватит подушку и дёрнет Джисона к себе. Барабанщик замер, но Минхо только рассмеялся. Сначала Джисон держался правой стороны кровати, а Минхо — левой, оставляя пространство между ними пустым. В комнате воцарилась тишина, пока они устраивались, ворочаясь с боку на бок и едва касаясь друг друга. Проходили минуты. Как бы его мысли ни пытались обойти это, он продолжал возвращаться к тому самому воспоминанию. Ночь в студии, когда Минхо услышал то, что ему не стоило слышать. Это была не очень хорошая идея, на самом деле это было худшее, что он мог придумать, но он не мог избавиться от мучившего его вопроса. — Что ты имел в виду? — прошептал он вслух. В глубине души он даже не ожидал, что Минхо услышит его. Но, похоже, у старшего был особый дар слышать то, что ему не следовало. — Кто сказал, что всё, что я говорю, имеет смысл? — ответил Минхо. Джисон почувствовал, как его грудь сотрясается от тихого смеха. Он не отрывал глаз от потолка, потому что знал, что в ином случае ему придётся посмотреть на Минхо. Второй вопрос вертелся у него на кончике языка. Это идея была ещё хуже, чем первая, и потенциально могла разрушить каждую часть фасада, который он создал. Если он правильно выразится, то сможет избежать этого. — Давай сыграем, — оборвал его Минхо, уставившись в потолок. Джисон на мгновение задумался. — Я задаю вопрос, а ты отвечаешь правда это или ложь, а потом мы поменяемся местами. — Хорошо, — согласился Джисон и сложил руки на животе, — ты первый. Минхо молчал всего несколько секунд, прежде чем спросил: — Ты использовал Хёнджуна, чтобы заставить меня ревновать. Джисон чувствовал себя так, словно его ударили под дых. Он подумал, не соврать ли ему, но знал, что лучше не стоит. — Правда, — прошептал Джисон и через секунду почувствовал на себе взгляд Минхо. Он нарочно не встречался взглядом со старшим, разглядывая картину, на которую пялился уже несколько минут. — Твоя очередь. — Моё признание отпугнуло тебя, — выпалил Джисон, и ему захотелось зажать рот рукой. Минхо заёрзал на кровати рядом с ним, и Джисон прикусил губу. — Правда. Джисон почувствовал, как весь воздух покинул его лёгкие от этого ответа. Он уже знал это, и знал, что в такой игре Минхо скажет правду. И поэтому не знал, почему был так удивлён. — На самом деле тебе не нравится идея остаться просто друзьями. — Ложь, — мгновенно ответил Джисон. Он знал, что Минхо был поражён его быстрым ответом, но ему не нужно было время, чтобы обдумать это. Он был другом Минхо до того, как влюбился в него. Вопрос сорвался с губ Джисона. — Ты бы перестал со мной разговаривать, если бы я не последовал за тобой в тот день в лифт, — он затаил дыхание. — Ложь. Его охватило облегчение. Было приятно это отпустить и узнать правду. Минхо не стал дожидаться, пока он полностью это осознает. — Ты бы продолжал игнорировать свои чувства, если бы я не проснулся, — рядом с ним зашуршали простыни, и Джисон снова почувствовал на себе взгляд Минхо. Он не мог вечно смотреть в потолок. — Правда, — он судорожно сглотнул. Один вопрос плясал у него на языке, и он наконец решил, что должен его задать. Он глубоко вздохнул, позволяя воздуху между ними успокоиться, прежде чем сказать это. — Это влечение… — начал он и остановился, чтобы сделать глубокий вдох, — одностороннее. Тишина в комнате была оглушительной. Джисон закрыл глаза и поджал губы, ожидая откровенного отказа, который так и не произошёл. Вместо этого Минхо несколько секунд молча смотрел на него. — Подумай о том, что если мы расстанемся, это уничтожит группу, — сказал басист, и его ответ заставил Джисона перевернуться на бок, чтобы наконец посмотреть ему в лицо. Бесстрастный, как всегда. — Споры — неотъемлемая часть нашей дружбы, и они ещё не сломали группу на части. Всё, из-за чего мы могли бы расстаться, можно уладить, — его мысли ненадолго вернулись к Чанбину, спрашивающему, не расстались ли они с Минхо, когда Ли вёл себя странно. Тогда он счёл это неудачной попыткой пошутить, но явное замешательство на лице собеседника заставило его призадуматься. — Ты этого не знаешь, — заметил Минхо. Он зевнул в подушку. — Знаю. Если только ты не изменишь мне или что-то подобное. Не думаю, что мы из тех людей, которые могут расстаться из-за какой-то глупости. Минхо поднял голову и схватил подушку, игриво шлёпнув ею Джисона. — Я не такой придурок, — проворчал он, поправляя подушку под головой. — Я мудак, а не изменщик. Джисон одарил его зубастой улыбкой. — Тогда у нас не было бы проблем. Минхо закатил глаза и снова перевернулся на спину. Джисон наблюдал, как он прикусил нижнюю губу, как его глаза скользнули по фотографии, прикреплённой к потолку. — Разве моя репутация не должна отпугнуть тебя? — Минхо поднял бровь и скосил глаза на Джисона, который лишь пожал плечами. Минхо оказался и вполовину не таким плохим, каким его все представляли. — Может, если бы мне было не наплевать на то, что говорят другие, но, к счастью для тебя, мне наплевать, — ответил он и тоже перевернулся на спину. Минхо усмехнулся и провёл ладонями по лицу. — Ты невероятный. Джисон хмыкнул. Он знал, что Минхо не ответил на его вопрос, но он мог жить, не зная ответа. Он был доволен тем, что опроверг все опасения Минхо по поводу их… подождите-ка. Джисон подскочил на кровати, глядя на спокойное лицо Минхо. Глаза его были закрыты, волосы мягкими прядями падали на лоб. Лунный свет отскакивал от кончика его носа. Джисон почти забыл, что делает. Минхо был обеспокоен их разрывом. Он был обеспокоен тем, что они уничтожат группу. Он снова избежал отказа Джисону, когда представилась такая возможность. Вместо того чтобы отвергнуть его, он выразил беспокойство по поводу их будущего. Он ему нравился. Он нравился Ли Минхо. Может быть, он и не признал этого, но Джисон ему тоже нравился. И Джисон знал это. — Ты… — он даже не знал, что сказать. Что он должен был сказать? Он вообще должен был что-то говорить? Минхо улыбнулся. — Давай спать, Джисон, — сказал он сквозь усмешку и натянул одеяло до самой груди. Джисон медленно откинулся на спинку кровати, заметив, что Минхо переместился ближе к пустой середине. Джисон не мог оторвать от него взгляда. Он услышал голос Хёнджуна в своей голове, и его мозг предоставил идею, чтобы убедиться, что его подозрения были правдивыми. Джисон медленно протянул руку, осторожно отыскав руку Минхо и мягко переплетя их пальцы. Он дал ему несколько мгновений, чтобы отступить, отстраниться, пожаловаться. Минхо не сделал ничего из вышеперечисленного и только удовлетворённо вздохнул. Джисон мог поклясться, что почувствовал лёгкое пожатие. Они держались за руки. Они делили постель и держались за руки. И Минхо нравился Джисон. Он, вероятно, не был готов что-либо предпринять, и Джисон не собирался давить на него, но это не меняло одного. Он нравился Минхо. Ревность имела смысл, гнев из-за лжи о Хёнджуне имел смысл, отсутствие отказа имело смысл. Впервые за несколько месяцев Джисон мог полностью расслабиться. Потому что сколько бы времени ни понадобится Минхо, Джисон подождёт. Минхо повернулся на бок, и Джисон подумал, что он собирается прокомментировать их нынешнее состояние, но промолчал. Он даже не открыл глаза. Минхо потянулся вперёд, сжал в кулаке рубашку Джисона — ну, на самом деле это была рубашка Минхо — и притянул его к себе. Грудь Минхо была прижата к его спине, и он почувствовал, что его дыхание участилось. — Не думай об этом слишком много, — прошептал Минхо ему на ухо, и Джисон не смог скрыть дрожь, которую, как он знал, чувствовал Минхо. Старший рассмеялся над его реакцией и откинулся на подушки. Джисон подождал, пока его дыхание выровняется, прежде чем успокоить бьющееся сердце. Он чувствовал, как тяжелеют его глаза от успокаивающего тепла вокруг и эмоционального накала долгого дня. Он стал медленно погружаться в сон, надеясь, что Минхо всё ещё будет рядом, когда он проснётся.