Я найду тебя, гаденыш

Оживленная улица встречает Пятого гулом голосов, шелестом платьев и звоном в ушах. Перемещение выходит у подростка с трудом - сильное ножевое ранение дает о себе знать, из-за чего удержать кейс было практически непосильной задачей. Весь правый рукав школьной формы полностью пропитался кровью, неприятно прилипая к руке. Киллер заворачивает в какой-то переулок, отрывая мокрую ткань вместе с лоскутами кожи, безобразно свисающими по краям рваной раны. Больно.... Пятый открывает и второй рукав, сооружая что-то вроде жгута и крепко затягивая повязку чуть выше больного места. Подросток аккуратно поднимает чемодан, уже собираясь переместиться в комиссию и надавать по роже подлой наставнице, как рядом раздается свист. В раненое плечо крепко впиваются чьи-то пальцы, Таймер злобно шипит, шарахаясь в сторону. – Далеко собрался, красавчик? Киллер разворачивается, поднимая взгляд на двухметрового мужика, с пошлой ухмылкой вцепившегося мальчику в предплечье. – Да, далеко, прочь с дороги. – Ну уж нет, сладкий, я давно не веселился. – А знаешь, я тоже. Пятый бегло оглядывает переулок, ища глазами острые предметы. О, точно. У него в кармане лежит нож, оставшийся после миссии (спасибо Диего, так заботливо отдавшему подростку орудие пытки путем втыкания его в мягкие ткани). Несколько взмахов лезвием, лицо бугая расползается на несколько кровавых лоскутов, свалившихся к ногам киллера. Мужчина кричит, хватаясь за оголенный череп, кричит отчаянно, корчась от боли. Пятый около минуты любуется на плоды своих упорных трудов, вкручивая носком ботинка одну из отрезанных частей рожи амбала в пол, после чего втыкает нож глубоко в верхнюю часть его головы, проворачивая вокруг оси, размазывая мозги и пачкая ими поверхность холодного оружия. Мужик качается, оседая вдоль стены, и оставляя на ней кровавый след. Подросток выдыхает, вытирая лезвие о подол пиджака. Внутренности сжимаются, к горлу подкатывает тошнота. Пятого всегда мутит после очередного убийства, но часто на эти сентименты просто нет времени. Таймер сгибается пополам, позволяя желчи выйти наружу, тяжело дышит, вытирая рот, втягивает носом воздух. Спокойно. Это не первый и уж точно не последний раз. Киллер снова вдыхает, успокаиваясь. Ну вот и все, ничего страшного. Подросток усмехается, снова подхватывая кейс и присаживается на корточки, собираясь открыть чемодан. Над головой проносился какая-то неясная тень и, мгновенно меняя направление своего полета, вонзается Пятому в раненое плечо. Второй нож пронзает тонкое тело, в то время, как третий попадает вглубь полуоткрытого кейса, ломая хрупкий механизм. * * * Диего лежит на кровати, уставший после долгого, упорного, но такого бесполезного спора с Лютером. В голове проносятся дурацкие мысли о...Пятом? Почему о нем, Кракен должен считать киллера врагом, но это так сложно, учитывая совсем молодое, шестнадцатилетнее тело Номера Пять. Диего потирает переносицу, пытаясь выбросить из памяти обтягивающие гольфы. Но вместо того, чтобы исчезнуть, богатое подсознание подбрасывает Второму ещё одно воспоминание. Выстрел, качающееся тело дворецкого с перекошенным лицом, синяя вспышка. При этом Диего уверен, что раньше такого не было. Нет, было. Или все же не было?... Нет, было, только выветрилось из памяти на время....наверное.... Кракен решает отложить размышления на потом, расспросив Пятого. Когда тот найдется, разумеется, по-другому никак. Интересно, почему у подростка нет имени? Какие варианты подошли бы? Как насчёт Мейсона? Или Итана? Так, стоп, хватит! Это переходит все границы, Второй не его отец, не его друг, даже не его любовник в конце концов. И ни капли об этом не жалеет. Не жалеет ведь? – "Не ври хотя бы себе" – шепчет мерзкий голосок в голове, и Диего морщится. Внутренний голос Кракена останавливает Ваня, аккуратно заглянувшая в комнату к Номеру Два. Она перестала играть Вагнера, которого все Харгривзы успели проклясть впредь до пятого коленя, за что Диего был ей благодарен. – Ты как, помирился с Лютером? Он, конечно, тоже бывает не прав, но... Вся благодарность улетучилась за считанные секунды, оставив после себя только почти что осязаемое раздражение. Кракен зарычал, поднимаясь с кровати, и резко зашагал к выходу из обители Академии Амбрелла. Ему определенно надо прогуляться. Диего бежит, почти что летит по улице, пытаясь выбить из лёгких воздух, а вместе с ним и злость. Но чертова хорошая подготовка не дает устать, а наоборот гонит вперёд все быстрее и быстрее. Кракен останавливается, принимая свое поражение. Из соседнего переулка раздается вопль боли, как будто с ещё живого человека срезают кожу. Кодексы чести не дают пройти мимо, а жгучее любопытство, совсем не уместное сейчас, только добавляет масла в огонь разгоревшегося чувства героизма. Пальцы сами опускаются на ремень, нащупывая один из клинков. Раз, два, три. Три ножа, один за другим, летят по идеальной траектории, попадая точно в цель. Хоть Диего этого и не видит, он уверен в собственных силах. Парень рысцой припускает к злосчастному переулку, самодовольно расправив плечи. Заглядывает за угол и застывает на месте. Прямо ему в глаза смотрит изуродованный труп. По его лицу, если это теперь можно так назвать, обильно течет кровь, рот открыт в немом крике, глаза вывалены из орбит, чуть ли не лопаясь. Диего сглатывает, отводя взгляд и сталкиваясь им с голубыми глазами второго обитателя переулка. Он сидит у стены, тщетно пытаясь достать из окровавленной раны на плече один из ножей Кракена. Видимо тот застрял глубоко в кости. – Пятый?.. Второй быстро сокращает расстояние между собой и мальчиком, присаживаясь рядом. Киллер, ни капли не испугавшись своего потенциального врага, все-таки выдергивает лезвие, отбрасывая ешь куда подальше. – Ты сломал мой кейс, теперь мне голову оторвут, – доносится обиженное. Подросток явно не понимал, что истекает кровью. – Перед этим ты успеешь умереть от кровопотери. – А?.. Пятый опускает глаза вниз, дотрагиваясь пальцами до второго ножа. – Не вынимай, а то точно помрёшь. Мальчик подавляет всхлип, безвольно сползая ещё ниже по кирпичам. – "Ну и что ты наделал?" – Мерзкий голосок вновь закрадывается в мозг Диего, начиная свою тираду, от которой болит голова, а зубы скрипят от досады. Кракен несколько секунд вглядывается в бледное лицо подростка, а затем аккуратно обхватывает его поперек талии, поднимая на ноги. – Идти сможешь? Вместо ответа Пятый шатается, падая, и Номер Два, испуганно ухватившись за ворот его рубашки, поднимает мальчика на руки. Возникает лёгкое чуство дежавю – он уже носил киллера на руках, только при менее волнующих обстоятельствах. Молодой убийца шипит, вызывая острую жалость и вину. Диего отрывает кусок ткани от своего костюма. Жалко, конечно, но человеческая жизнь гораздо важнее какой-то одежды, пусть и сшитой на заказ. – Вот, приложи к ране, и покрепче. Пятый послушно прижимает лоскут к животу. Тот намокает слишком быстро, видимо ножевое ранение и правда серьезное. – А вот нечего было убивать того мужчину.... – Он приставал ко мне, – жалобно тянет мальчик откидывая голову назад. Диего нечего сказать. С одной стороны, он понимает и того мужика – слишком уж короткие шорты у киллера, с другой – Пятый защищался, так что его поступок можно оправдать. Кракен переходит на лёгкий бег. Прохожие оборачиваются удивлённо, ещё бы им не оборачиваться, картина то из ряда вон. Диего это бесит, Диего уже все бесит, особенно то, что бежать быстрее не получается. – Ну и куда ты так спешишь? В порядке я... – Минуту назад умирал, а сейчас в порядке, ага.... – Я и правда в норме. – Молчи лучше. А вот теперь организм решает, что он устал и никуда больше не побежит. Второй останавливается, пытаясь отдышаться. – Я сам пойду, – Пятый выворачивается из крепкой хватки Кракена, тут же хватаясь за него, чтобы не упасть. Диего ловит его мальчика, сжимая. – Это чтобы ты не сбежал. – Ну ясное дело, – подросток закатывает глаза, кажется даже не пытаясь сбежать. Да и зачем, если после уничтожения кейса, так много значащего для комиссии, Куратор свернёт ему шею. Если Пятый не свернёт шею Куратора раньше. Это кому как повезет. И в данном положении, учитывая ножевое ранение, удача на стороне Куратора. Мальчик вздыхает, волочась за Диего по тротуару. Ноги заплетаются, видимо от накатившей слабости, чаще, чем Лютер жуёт. Парень тоскливо провожает взглядом исчезающие из полезрения вывески, вконец повиснув на руке Второго. Диего снова дёргает руку Пятого, не давая ему грохнуться без сознания посреди проспекта. Подросток хмыкает , позволяя дотащить себя до самого входа в академию. Из-за дверей мячиком выкатывается Клаус, за ним Лютер и Эллисон. – Что ты сделал с ребенком? – охает Эллисон, отойдя от первоначального шока при виде Пятого. Брови "ребенка" взлетаю вверх, губы кривятся. Киллер многозначительно косится на Диего, закатывая глаза в жесте "Скажи им". Второй цыкает. Сейчас совсем не время на глупые перепалки. Пятый понимает и молча облокачивается на мужчину, все ещё шатаясь. – Что он опять натворил? – Лютер говорит о мальчике, как о младшем брате, разбившем окно в школьном коридоре. – На этот раз я виноват, – неожиданно для всех выдает Диего, решив не рассказывать Космобою о убитом алкаше. – Ты? – Первый в шоке смотрит на Второго, прославленного своим ослиным упрямством. – Да, я. Первый раз, правда, но... – Хорошо, мы поняли, – Третья явно не была намерена выслушивать двухчасовую лекцию о бескорыстии и правоте Диего, – Дайте уже осмотреть ребенка. Пятый громко фыркает, показывая свое пренебрежение к этому прозвищу и Эллисон в целом, но семейство Харгривзов решает проигнорировать его выпад.