Я найду тебя, гаденыш

У Диего начинает болеть голова. Из комнаты выходить слишком стыдно, оставаться – ещё стыднее. А за дверьми уже как час кричат, не собираясь останавливаться. Эллисон, Клаус, Дейв, снова Эллисон. Голова гудит, посылая болезненные импульсы в мозг. К крикам добавляются удивленные возгласы Лютера. Все, достало. Громко стуча подошвами ботинок по паркету, Второй преодолевает небольшое расстояние до гостиной, застывая в приеме двери и возмущенно вздымая ноздри. На него не обращают внимания – Клаус открывает и закрывает рот, Дейв порывается его обнять, но все никак не решается, Эллисон отчаянно жестикулирует, обвиняюще тыкая пальцем в Четвертого. На многострадальном, еще не выстиранном с прошлого раза, ковре красуется новая клякса. Чая или кофе? Скорей всего чая, кофе в воздухе не пахнет. Ещё раз возмущенно махнув рукой – ваза на старинном комоде сзади опасно покачнулась – девушка вылетает из комнаты, задев Диего плечом. Дейв все таки обнимает Клауса, они оба проходят мимо Кракена, кажется, даже не замечая его присутствия. Вы, наверное, уже размышляете, что же произошло? А самые хладнокровные думают, почему семья Харгривзов не может и недели прожить без драмы? На второй вопрос я и сама ответить не могу, а вот на первый постараюсь. Кофе Бена впитывается в светлый ворс ковра. Достаточно красноречивое пятно. Если бы эта оплошность была символичной, то клякса растеклась бы в форме разбитого сердца. Эллисон приоткрывает рот, выпучивая глаза, а Клаус удовлетворённо улыбается, довольный произведенным эффектом. – Пожениться? Вы? – У Третьей наконец появляется дар речи. – Да, – Дейв радостно улыбается, протягивая вперед руку ладонью вниз. На ней красуется кольцо с совершенно неуместными для такого торжества стразами. Неизвестно, в какой лавке Клаус его достал, но парочка выглядит настолько счастливой, что не порадоваться за них – грех чистой воды. И Эллисон с Беном спокойно взвалили его на себя. Но если последний хотя бы пытается выдавить кривую улыбку на смертельно побледневшем лице, то его сестра не скрывает возмущения. Клаус и правда ничего не замечал? Это каким же бесчувственным бревном надо быть? Да пусть женятся, любовь есть любовь, но объявлять об этом на глазах у влюбленного до звёздочек перед глазами Бена? Дейв расплывается в глупой улыбке, игнорируя шокированные лица слушателей, все ещё надеясь на поздравления. А Клаус, кажется первый раз в жизни относительно трезвый, начинает что-то подозревать. – Что не так? – Что не так?! Ты серьезно, Клаус? – Взрывается девушка, – Посмотри на Бена! – Эллисон... – номер Шесть слегка приподнялся в кресле. – Хоть раз пойми чьи-то чувства! Он же, блядь, любит тебя! – Я тоже его люблю, мы же братья. – Да не так, дубина! – Что? Бен вскакивает, проносясь мимо Четвертой и скрываясь в темноте коридора, Клаус замирает в шоке, Эллисон зажимает рот руками. Она обещала Бену. Черт. Надо его найти. С этими мыслями девушка выбегает, столкнувшись с кем-то плечами. Дейв тоже решает не задерживаться и приобнимает своего парня, выводя его из комнаты. – Ну что за драма? – рядом мелькает синяя вспышка. Диего даже не вздрагивает, привык. – У нас всегда так. Попытка сохранить независимый вид, как будто ничего между ними не произошло, с треском проваливается. – А ты все ещё не объяснился. – А стоит? Снова пауза, которая могла быть неловкой, если бы не сам факт того, что неловкость сейчас – их второе имя. Точнее для Пятого второе, а для Диего третье. Киллер слегка поворачивает голову, сталкиваясь взглядом с Кракеном. – Моему телу шестнадцать. – Моему двадцать один, и? Возраст - всего лишь цифра. – А тюрьма - всего лишь комната. – И по твоей логике, место в этой комнате тебе заказано. Сколько тебе на самом деле лет? – Уж точно больше, чем тебе. – Тогда это кто кого насилует? – Ладно, проехали. Второй уже было открывает рот, чтобы возразить, но яркая вспышка рядом ясно даёт понять, что тема закрыта. Хоть Кракен и уверен, что подросток что-то не договаривает, сам Таймер вряд ли будет изливать душу виновнику происшествия. Остаётся только надеяться на благополучный исход. Ну хоть поговорили нормально – уже что-то. Как камень с души. Или гора с плеч. Или что там ещё? Все равно. Камень то упал, но оставил за собой пустоту и недосказанность. Диего уверен, что Пятый опять скребёт мелом по стенам в своей комнате, решая несуществующую задачу. Такие задачи вроде называются идеями «X», люди одержимы ими. Раньше Кракен не сталкивался с таким и понятия не имел, как вытащить подростка из вымышленного мира. Может Эллисон знает? Нет, у нее сейчас и так проблем по горло, просить ее о помощи в такое сложное для девушки время слишком грубо. А, точно, через несколько дней он сам поймет, что никакого конца света не будет. Остаётся ждать и надеяться, что на девятый день пацан окончательно не поедет крышей. Может стоит его чем-то развлечь? Да, точно! Уже через минуту Второй стучится в дверь подростка. Ждать долго не приходиться, уже через несколько секунд на пороге возникает всклокоченный и крайне раздраженный Пятый. – Чего тебе? – Собирайся, мы идём в парк аттракционов.