Положение

POV Юля Я нервно дергала коленкой, пока мы ехали в автобусе на съемочную площадку. Если верить тому, что я услышала недавно ночью, то для меня подготовили «особое испытание». Ноготь на большом пальце был уже практически сгрызен от волнения, бедняжка, пал смертью храбрых. — Юльчик, — ко мне подсела Вика и слегка приобняла, — Ты чего волнуешься? — она кинула взгляд на мои трясущиеся ноги. Они все не прекращали. — Да шо-то предчувствие плохое. — Алехина не сводила с меня взгляда, видимо ответ ее не устроил, и я решила отшутиться, — Вдруг меня там устриц есть заставят? Вырвет прям там, а на тринадцатой неделе это уже как-то несерьезно. Вика улыбнулась на мои отмазки. Она все поняла, но лезть перестала. — Да все нормально будет, мы себя в обиду не дадим. — она протянула мне свою маленькую ладошку, которую я тут же пожала. Остаток пути мы так и проехали вместе, но молча. Вика прикрыла глаза и видимо уснула, так как ее голова наклонилась набок, чуть касаясь моего плеча. Мы опять с ней «сдружились»? Мой равнодушный взгляд блуждал по ее лицу, пытаясь найти ответ. Нет, я помню какой она была на седьмой-восьмой неделе проекта, я не питаю иллюзий на ее счет, но все равно до уровня Мазур она еще не дотягивает. Это не Алехина собирается меня сегодня «опустить», а Мазур. Посмотрим кто кого. Конечно, для моего плана, где моей победой будет мое поражение, выгоднее пойти у этой «компании» на поводу и все завалить, не пройти испытание (считай сразу билет до Полтавы в руках), но сегодня я не хочу проигрывать. Управлять игрой должна я, а не они, и Мазур не будет диктовать мне условия, когда мне сдаваться, а когда нет. Думаете меня что-то сможет испугать? Нет уж. Нас пару раз тряхнуло на ямах, а это означало, что мы уже подъезжаем. Вика приподнялась и открыла свои сонные глаза, уставившись на меня, видимо с целью сказать что-то, но я уже смотрела на Дашу, ожидающую нашего приезда у черной металлической двери. Она стояла, укутанная в плед, и радостно махала какой-то папкой в руке. Зря ты такая счастливая, Даш, мое предчувствие говорит, что сегодня будет мало поводов для улыбок, и это чувство меня редко обманывает. *** «Не страшно» говорю я себе. «Это всего лишь клип» повторяю как мантру. Я видела небольшие выстроенные комнатки по центру зала для каждой из нас, предусмотрительно занавешенные черной тканью, видимо чтобы они не спугнули своих «жертв». Их ровно пять, по одной на каждую девочку. Может про это говорила Оля? В одной из этих картонных конструкций прячутся мои страхи детства? Я порывалась заглянуть, но Даша, чувствуя это, все время меня одергивала. — Юлька, нельзя! — говорила она, — Интригу испортишь. От нечего делать мы с девочками просто слонялась по площадке, и через какое-то время наконец-то получили текст песни, который, как оказалось, необходимо выучить. Раздавала его Оля. И догадайтесь кому не досталось? Сомневаюсь, что ей было сложно распечатать на один экземпляр больше. — Ничего, я считаю победитель проекта может и с чужого листочка почитать. — бросила я небрежно. Но от Мазур это не скрылось. Ее черные глаза тут же уставились на меня так, словно охотник смотрит на жертву. По моему телу пробежала дрожь и я поежилась, но Женя лишь усмехнулась, заметив это. Не так, ой не так этот день начинается. Несмотря на мое подавленное состояние, инициативу в свои руки и ноги взяла Алехина, отдуваясь за нас двоих. Она танцевала, размахивая руками, периодически попадая по Мазур, наступала ей на ноги. С каждым таким микро происшествием я слышала, как Женя начинает все тяжелее и глубже дышать. Она была на грани и уже не могла сдерживать себя. Между мной, ей и Викой, после каких-то глупых обвинений в адрес друг друга, началась словесная перепалка, которая постепенно переросла во что-то большее. — Что ты такая дерзкая, малышка? — Мазур встала напротив Алехиной, когда конфликт начал набирать обороты. — А что ты к ней цепляешься? Ты со мной разговаривала. — я постаралась завести Вику за спину. Мне хотелось быть с Мазур лицом к лицу. — Давай с тобой поговорим, — Женя сделала шаг в мою сторону. Алехина, почувствовав, что Мазур собирается нападать, снова вылезла впереди меня. — Победительница проекта? — продолжила Женя, смотря на меня. — Да, это я. — в моем теле сейчас бил и пульсировал адреналин. Хотелось только вывести Мазур. Больше ничего. Смотреть в ее безумные глаза было одно удовольствие. — Победитель, даже, если он победитель, — Женя ткнула своим пальцем мне в грудь, — Не будет об этом говорить, — она посмотрела на меня с вызовом. Ох, дорогая, продолжай. Ты не представляешь, как мне это нравится. Я тоже могу играть по твоим правилам. По подлым, низким правилам. — И шо? — я сделала шаг, подаваясь вперед, — Будет. Будет. — мне прилетело еще пару тычков в грудь. Я сдерживала себя, подавляя возникшую дрожь в кулаках. Если б я только знала, что произойдет дальше, то врезала бы первой… Но нет, первой оказалась Мазур. Своей челюстью я почувствовала не сильный, но вполне ощутимый удар. А потом все. Пелена. Я помню только Мивину, которая держала меня, не давая оставить пару хороших синяков на теле и лице «Женечки». А я бы могла. Внутри все бушевало, взрывалось. К черту все недели исправлений! Смысл? Нужно просто поставить кое-кого на место. Жалкая погонь, способная ради победы на все. Ты пожалеешь. Оооо, ты пожалеешь. Все увидят твою настоящую рожу, Мазур. Как же я тебя ненавижу. *** — Юля, — Даша сидела напротив меня в пыльной подсобке, сжимая мои ладони, — Что ты делаешь? Зачем? Я не поднимала своих глаз, уставившись в пол. — Посмотри на меня, Юль, — Даша прикоснулась к моему лицу, — Болит? — Нет, конечно нет, — я не лгала, слишком слабый был удар, чтобы я могла что-то почувствовать. А нет, вру. Я чувствовала только сожаление, что не смогла нормально врезать Мазур. — Я не знаю, почему ты так поступаешь, — произнесла Даша, глубоко вздохнув, — Но ты делаешь все, чтобы проиграть. Да ладно? Я даже усмехнулась. Вот это открытие, конечно. — Мне плевать. — мой голос казался равнодушным. — Ты разве не хочешь победить? — Хочу. — тяжелая улыбка появилась на моем лице, — Только я и так победитель этого проекта. — Нет, Юль. Победитель уже Женя. — Даша сказала это так, словно говорила о чей-то смерти, — После сегодняшнего дня у тебя нет шансов. — Как жаль, как жаль, — в моем голосе чувствовался сарказм, — Только вот Женя всего лишь победитель ШОУ, а победитель ПРОЕКТА здесь один. — я наклонилась вперед и прошептала, — И это Я. Резко вскочив, я выдернула свои руки из теплых ладоней, и, кинув последний взгляд на растерянную Дашу, скрылась за дверью. Во мне все снова начало вскипать. Какая разница кто победитель? Почему всем так это важно? Практически выбежав, залетев в зал, я не услышала ответа ни на один свой вопрос. Но кое-что другое перестало быть тайной для меня. Перед моими глазами стояло пять открытых «комнаток». Я стала пробегать глазами в поисках своей. Красная комната со странной лампой, комната с надписями, комната с белыми мягкими стенами, зеркальная комната и… комната с цепями. Внутри себя я сразу услышала детский крик. Свой крик. Воспоминания слишком яркие, слишком живые. Мне снова восемь. Я беззащитна. Нет, нельзя, я одернула себя. Не здесь. Будь сильнее, будь сильнее, шепчу я себе, делая шаг вперёд, а запястья, словно не слыша этого, продолжают саднить. — Юля, иди сюда. — Оля, поманила меня пальцем. Я пошла, а что еще оставалось? — Вставай, — Оля схватила меня за плечи и постаралась затащить в центр комнаты. — Мы тебя привяжем. — Не хочу. Зачем? Можно просто постою? — я уже забыла свое обещание справится со всем, что мне подготовили. Внутри был только страх. — Затем, что так нужно для клипа. В детстве ты же не просто стояла рядом с цепями? Не для украшения были? Верно? Я молчала. Мне не хотелось слышать, вспоминать, говорить, о том, что было в детстве. — Ты что? — Оля схватила меня за руку и прошептала, — Слабак? Я только лишь сглотнула. Кто-то выключил звук, выключил громкость, я не смогла ничего сказать. Глазами я только выискивала Дашу, в надежде, что она меня защитит, но она как назло пропала, оставив меня одну. Как в детстве, все как в детстве. — Привяжите Чигринец, — крикнула она кому-то и отпустила меня. Ко мне подбежали два парня из съёмочной группы и стали наматывать цепи на мои руки. — Нет, ты не ту взял, — Оля выдернула цепь из рук одного из парней и дала другую, — Эта будет лучше смотреться. Почему я в тот момент позволила делать такое с собой? Почему не остановила? Ступор. Меня охватил страх, доводящий до онемения. Я словно смирилась со своей судьбой, ведь эти цепи так привычны для меня, всегда со мной, незримые, но такие реальные. — Да ладно, — сказал один из парней, наматывая и затягивая цепь на руке посильнее, — Постоишь просто и все. — Да, — неуверенно ответила я, — Просто постою. Еще пару минут и я оказалась одна в свой «клетке», и обе мои руки были связаны цепями. — Так, сейчас на счет три потухнет свет, — скомандовала Оля, — А потом постепенно загорится. Вы должны просто стоять. Просто стоять. Это не так просто, совсем не так просто, как кажется. Пока горел свет я еще могла сдерживать себя, я глушила крики внутри. Но цепи, эти цепи на руках… Мое сердце стало бешено биться, а дыхание участилось. Мало кислорода, очень мало кислорода. «Раз». Слезы. Я не хотела, чтобы они появлялись, но это выше моей воли, сильнее меня. С губ слетали тихие стоны. Только бы никто не услышал, только бы. «Два». Нет, я больше не могу тут быть. Не хочу. Я со всей силы дернула руками, в надежде, что просто оборву эти цепи. Еще рывок. Еще. Бесполезно, я заставила лишь шататься картонные стены. «Три». Темнота. Нет! Зачем! Включите свет. Умоляю. Мои ноги подкосились и я буквально повисла на цепях. Это все так… Все так… «Отпустите» прошептала я. Придите кто-нибудь, помогите. Прошу. Я умоляла до тех пор, пока не услышала ее. Ту женщину, которую я пыталась называть мамой в далеком прошлом. «Ты теперь будешь сидеть здесь». Я слышала ее у себя в голове. Убирайся. Убирайся. «В сарае на цепи тебе самое место». Казалось я чувствовала ее запах. Перегар и пот. «Жалкий выродок». Она занесла руку над моей головой, и я инстинктивно сжалась. «Не бей меня, не надо. За что, мама?». Мне восемь, я все еще ничего не понимаю, я все еще наивно надеюсь на любовь… POV Женя Мы ждем. — Так, сейчас на счет три потухнет свет, — скомандовала Оля, — А потом постепенно загорится. Вы должны просто стоять. Да без проблем. В этой красной комнате с закрашенной наркоманской лампой я чувствовала себя вполне уютно, даже привычно. Не страшно. Ни капли. «Раз». По моему телу от чего-то протекает легкое тело. Этот голос, ее голос, я готова слушать вечно, даже если он просто говорит «Раз». «Два». Опять этот голос… Но твою ж мать, кто-то своим нытьем и дерганьем мешает мне наслаждаться. Сколько ж можно. «Три». Темнота. Ну давай же, свет, загорайся уже. Я зажмурилась в ожидании. Ну! Истошный крик раздался на весь павильон, отражаясь от стен, тем самым только усиливаясь. Чигринец, это орет Чигринец. Свет включился мгновенно и вокруг началась суета, но я успела найти в толпе ошарашенную Олю. Целый калейдоскоп эмоций я прочитала на ее лице. Жалость, злость, презрение и сочувствие. Проследив за ее взглядом я увидела Юлю. Да, теперь уже не мерзкую для меня Чигринец, а Юлю, лежащую головой на коленях у Даши, а телом на полу. На ее запястьях виднелись красные полосы, оставленные от цепей. И это сделала я? Я позволила этому случится? Мне казалось, что я поступаю правильно, что это борьба и в ней все средства хороши. Но почему внутри пустота? Пустота и чувство собственной ничтожности вместо чувства победы. — Юля, Юля, моя хорошая, — Даша судорожно гладила ее по голове, раскачиваясь из стороны в сторону, — Прости меня, прости. — Зачем, — Юля еле слышно прошептала это, уткнувшись в Дашину грудь. — Зачем, мама? Мне словно окатило холодной водой. Слово «мама» было для нее табу, когда разговор заходил о Светке. И вот теперь она сама… — Юля, открой глаза, — умоляла Даша, — проснись. К моему удивлению это подействовало. — Почему я на полу? Что со мной? Видимо она не представляла в каком состоянии находилась пару секунд назад. — Ты отключилась, — Даша аккуратно поправила Юлины волосы, — Почему ты просто не сорвала цепи, зачем оставалась? Они держатся только на картонках. — Я не могла, я пыталась. В моей голове все выстроилось в один ряд. Вот почему Оля перед началом съемок показывала парням на какие именно цепи нужно привязать Чигринец. Так, чтобы она не освободилась. — В смысле не смогла? — Даша перешла на крик обращаясь к группе, — Как такое могло случиться? Она эти цепи по сюжету сорвать должна! — Видимо при монтаже ошиблись. — голос подала моя Оля. Врет. Я вижу, что врет. — Это, — Даша оглядела всех присутствующих, — Никуда не должно попасть. Ни одного видео, понятно? Я сейчас поговорю с Юлей и мы вернемся. И она ПРОСТО ПОСТОИТ без всяких заковываний в цепи. Ясно? По группе разошлось тихое «да». — Вставай, — Даша помогла Юле приподняться, — Мы сейчас пойдем воздухом подышим, в себя придем. Хорошо? Юля утвердительно закивала головой и они вместе с Дашей направились к выходу, аккуратно поддерживая друг друга. Все бы ничего, но я увидела глаза Чигринец. Она не сводила их с меня, смотря со злобой и презрением. «Она знает» пронеслось в моей голове «Она все знает».