Вечный холод

      Небо медленно темнело, говоря о скором наступлении ночи. Парни и девушка вышли из ресторанчика и, пожав руки новому боссу, разошлись. Антон направился куда-то в левую сторону, явно к своему дому. Пётр обернулся на него, окинув косым взглядом.       — Я надеюсь, что мы с вами сrаботаемся, — сказал, светя широчайшей улыбкой, Джордж Мастон. Пётр фыркнул, но всё же дал ему свою руку, после чего молча пошёл прочь. Девушка подбежала к нему. Небольшие карие глаза Асель выдавали её недоверие к американцу, Антону и, возможно, самому Петру:       — Как ты думаешь, нам хватит двух недель на подготовку?       — А я знаю? Да, наверное. Меня больше этот Антон смущает… Странный он какой-то, — говорил Пётр, пиная камешек, лежащий на тёмном асфальте. Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.       — Ты простудишься, — заботливо сказала девушка. Пётр взглянул на неё и рассмеялся, заставив её остановиться в недоумении.       — Ты шутишь? Мы в Антарктиду плывём! — после чего он помотал головой и продолжил смотреть себе под ноги. Девушка серьёзно посмотрела на него, заставив застегнуть рубашку. Пётр закатил глаза.       — Будь ты моей сестрой, я бы из дома сбежал, — сказал парень. Девушка несильно ударила его по руке, ещё больше развеселив Петра. Молодые люди разошлись на перекрёстке, идя каждый по своим сторонам. Девушка на ближайший автобус, а Петр в сторону дома. Настроение парня было приподнято, и он позволил себе подольше погулять. Проходя мимо продуктового, Пётр забежал туда. Он подошёл к продавщице:       — Одна бутылка.       Тётка Нина глянула на Петра и молча дала ему бутылку «русской». Парень положил ей пару монеток и, взяв бутылку, пошёл на выход.       Пётр направился к себе, напевая «остров невезения». Старая ржавая калитка открылась со скрипом, и молодой человек вошёл на свой участок, снимая по дороге пиджак. Он сел на крыльцо, без желания заходить в старый мрачный дом, в котором было сыро и как никогда одиноко. Парень открыл бутылку и отпил немного водки из горла склянки. Жидкость в тот же миг обожгла его горло, медленно спускаясь вниз к желудку.       Пётр сморщился от резкого жара во рту, но быстро привык и взглянул на одинокие маленькие звёзды, которые уже висели на небе. «Весь день там сидели», — подумал парень, вспомнив разговор с американцем. Они долго обсуждали сделку и её детали. Выяснилось, что молодым людям предстоит прожить как минимум месяц во льдах, а то и дольше. Они будут изучать льды Антарктиды, жить на специальной станции, и за эти приключения им ещё и заплатят.       Петр прилёг на крыльцо. Пряди чёрных волос упали на его овальное лицо. Курносый носик смотрел в тёмное ночное небо. Синие глаза отражали свет ярких звёзд. Его ноги свисали вниз, чуть касаясь влажной от появившейся росы травы. Руки он сложил на груди. Прохладный воздух обдувал его шею, отчего по коже бежали мурашки. Парень ещё долго бы так пролежал, но дождь заставил его встать. Пётр потянулся и, подхватив пиджак с выпитой наполовину бутылкой водки, спрятался дома.       Парень вошёл внутрь, закрыв дверь на замок. Он встряхнул пиджак и повесил его на вешалку. Оставил обувь около входной двери. Парень направился к спальне, расстёгивая пуговицы своей рубашки и оголяя торс. Пётр кинул рубашку на стул — заботиться о стирке он будет завтра. Сняв штаны с носками, он лёг в свою постель.       Тёплое махровое одеяло укрыло его спину. Пётр быстро уснул в тёплой родной комнате, как это было в далёком детстве, когда отец читал ему сказки на ночь.       Проснулся парень около десяти утра. «Ничего себе я спал», — удивился своей сонливости парень и медленно поднялся. Пётр пошёл и взял полотенца и средства гигиены.       Парень направился в баню. Какое-то время ушло на то, чтобы затопить её, но зато он смог помыться. Пётр намыливал свое тело, после поливая горячей водой. От него шел пар. Увидев его сейчас, мало бы кто смог устоять перед ним. Пётр обернул бёдра полотенцем и в таком виде вышел на улицу. Глупый это был поступок, учитывая конец осени. Парень быстро вошёл в свой дом, дабы не простудиться.       Пётр встал перед шкафом. Выбор был небольшой, но повозиться пришлось. Парень достал чёрные брюки, а на верх прекрасно подошла синяя рубашка. Поправив воротник, он причесался и пошёл на кухню.       Пётр пожарил себе яичницу и выпил кофе с пряником. Парню сегодня надо было съездить к матери. «Я могу надолго уехать, надо будет придумать для неё оправдание». Джордж Мастон запретил им рассказывать левым людям об их поездке.       Парень позавтракал и взял деньжат на поездку. Пётр надел сверху пиджак, чувствуя, что погода сегодня явно не из приятных. Он запер дом и медленно направился к трамваю. Парень по пути махал соседям, мягко улыбаясь им. Вскоре перед ним была уже их старая станция. Купив себе билет, парень занял место у окна. Он наклонил голову и начал ждать отъезда.       Ждать долго не пришлось, и уже скоро они тронулись с места. Пётр посмотрел на сидящего рядом парня. Почему-то его привлекли красивые черты незнакомца. Пётр встряхнул головой, понимая, что опять засмотрелся на мужчину. Почему-то такое часто происходило, и это пугало парня. Каждый раз, когда он спал с девушками, он не чувствовал удовольствия. «Что со мной не так?», — думал в такие моменты Пётр. До Москвы от их села ехать всего час. Всё это время парень пялил в окно. Он обрадовался, услышав напоминание водителя о скорой остановке. Трамвай остановился, и Пётр вместе с другими людьми вышел. Он огляделся и вдохнул столичный воздух. Улыбаясь, парень направился вдоль улицы. Люди вокруг казались такими необычными, на фоне которых парень был обычной деревенщиной. Он осматривал Москву, её виды и большие дома, которых в его Рассветном не было.       Пётр вышел на Красную площадь. Он прошёл через неё и вышел на улицу, где проживала свои дни его мать. Почему-то парень уже жалел о своём приезде, зная, как сильно разозлит своим лишь видом отчима.       Парень подошёл к двери в подъезд и достал из кармана ключи, которые ему когда-то дала мать. Он вошёл внутрь и медленно поднялся по ступеням на второй этаж. Стоя перед старой дверью квартиры, Пётр вздохнул и сжал ключ в руке. Набравшись немного смелости, он вставил его в замочную скважину. После пары поворотов дверь открылась.       В квартире было неуютно. Она была двухкомнатная, с маленькой кухней и небольшой ванной комнатой. Окна выходили на другой дом, и в помещении было достаточно темно и мрачно. Единственными источниками света были жёлтые лампочки.       Сразу же вышел отчим Петра — пятидесятилетний, плохо сохранившийся мужчина. Его тело всем видом выдавало пренебрежение спортом, а заросшее лицо — плохой уход. Мужчина посмотрел на него, явно пытаясь вспомнить, что это за парень.       — Здравствуйте, Сергей Васильевич, — поздоровался Пётр. Тогда до мужчины что-то дошло, и он, наконец, вспомнил имя своего нелюбимого пасынка:       — Привет, Петр, — сказал мужчина, подойдя ближе к парню. Пётр почувствовал на себе его взгляд, который явно был недружелюбным.       Из спальни вышла высокая женщина, чьи волосы были выкрашены в блонд. Её тело было худым, как и лицо. Пётр тогда задумался, что курение плохо повлияло на её внешний вид, сделав из главной красавицы посёлка обычную женщину. Её синие глаза уже не были двумя кристаллами, а стали болотной водой. Она посмотрела на Петра и улыбнулась, подходя к ним.       — Привет, сынок. Как ты? — спросила она, протягивая руки к сыну. Почему-то Петру показалось, что в её вопросе не было никакой заинтересованности, но он всё равно обнял мать, чувствуя, как сильно ему этого не хватало.       — Привет, мама, нормально, — он разулся и прошёл на кухню, где сел за небольшой старенький стол. Мать с отчимом присели рядом.       — Чай, кофе? — спросила женщина, на что получила отказ. Пётр подбирал слова, хотя уже давно знал, что скажет им. Он оглядел кухню, которая выглядела порядком лучше всего его дома, несмотря на то, что квартира была неуютной.       — Я уезжаю в командировку, в Европу, — соврал парень, смотря в глаза матери. Почему-то она рассмеялась, прикрывая рот ладошкой.       — Правда? А куда именно? — спросила она. Пётр не растерялся и, на её удивление, дал точный ответ:       — Франция, Сент-Этьен, — парень поправил рубашку и стряхнул с неё пылинку. Он заметил, как отчим недовольно смотрит на него, будто он не его пасынок, а потенциальный конкурент. Во всём этом взгляде было больше ненависти, чем Пётр видел за все двадцать четыре года своей жизни.       Парень встал из-за стола и вышел в коридор. Он взял свои ботинки и начал обуваться. Мать вышла к нему и взглянула на то, как сын покидает её.       — Когда и насколько уезжаешь? — спросила она. Пётр заправил рубашку и поправил штаны, лишь после взглянув на мать, после чего дал ответ:       — Через две недели и на месяц.       — Остался бы пока что у нас.       — Спасибо, но нет. До свидания, мама, — сказал Пётр и открыл дверь. С отчимом он прощаться не стал, а проигнорировал его выход в коридор, хотя тому явно было всё равно.       Парень вышел из подъезда. По его щекам потекли слезы, которые обжигали щеки. Глаза заболели от холодного ветра, а губа дёрнулась. Пётр быстрым шагом направился прочь от дома. Его сердце болело при встречах с матерью. Когда её голос доносился до ушей, то наворачивались слёзы, и так повторялось раз за разом. Почему-то парень не мог сдерживать эмоции, не мог успокоиться и взять себя в руки. Он был морально слаб. Слаб и разбит безэмоциональной реакцией матери на его приезд, отношением отчима.       Пётр достал из кармана платок и вытер лицо. Он уже заметил, как прохожие разглядывали его. Парень быстро вернулся на трамвайную станцию, но ближайший был лишь через полчаса. Пётр купил на него билетик и сел на лавочку. Больше в Москве ему было нечего делать, он уже и так настрадался… куда больше? Сначала смерть отца, потом этот отчим, да ещё и мать стала безразлична к нему.       К парню кто-то подсел. Он повернулся и заметил невысокого молодого человека, державшего в руке чёрный рюкзак. Незнакомец улыбнулся ему и прикрыл лицо капюшоном куртки.       «Странный он какой-то», — подумал парень. В тот же миг незнакомец повернулся к нему, и их глаза встретились. Почему-то Пётр чувствовал, что этот мужчина заговорит с ним, что и случилось:       — Что с тобой? Случилось что? — его голос ласкал уши, а улыбка внушала доверие. Было ощущение, что они давние друзья, которые встретились после разлуки. Пётр зачем-то поведал ему про мать и отчима, про их ужасные отношения и про то, как ему тяжело. Почему-то он рассказал ему такие мельчайшие подробности, которые не мог доверить никому. Выговорившись, парню стало легче, он повернулся, чтобы отблагодарить незнакомца, но того не было. Видимо, Пётр так увлекся своим рассказом, что и не заметил, как мужчина ушёл. Парню стало смешно, он представил, как глупо это выглядело для прохожих, видящих, как какой-то мужчина говорит сам с собой, жалуясь на свою жизнь.       Вскоре приехал его трамвай. Парень зашёл внутрь, сел на своё место. Он наклонился к окну и посмотрел на улицу. Где-то среди толпы людей шёл тот парень. Пётр сразу узнал его карие глаза и тёмные каштановые волосы. Почему-то этот мужчина куда-то бежал, постоянно оглядываясь. В какой-то момент Пётр потерял его среди множества людей и теперь ему оставалось лишь гадать, что с тем незнакомцем, куда он шёл и почему заговорил с ним.       Пётр вздремнул и проснулся от того, что кто-то дёрнул его за руку. Он открыл глаза и заметил перед собой усатое лицо водителя. Пожилой мужчина посмотрел на него и вполне громко сказал:       — Молодой человек, вы уснули. Вы знаете, сколько уже времени? — после слов мужчины Пётр опомнился. Он выглянул в окно на тёмный ночной лес.       — Мы в Рассветном?       — Да, — ответил водитель, возвращаясь к своему персональному месту, — тебе бы домой уже идти.       — Извините, — сказал Пётр, быстро встав и покинув транспорт. Видимо, за день он так перенервничал, что уснул.       Парень направился к себе домой. Он медленно шёл по темному посёлку, пока не заметил странный свет недалеко от своего дома. Его шаги ускорились, а глаза стали больше от ужаса.       Соседний от него дом горел. Вокруг стояли люди и смотрели на это. Огонь медленно спустился на траву и добрался до забора, старые доски которого ярко вспыхнули. Пётр застыл, как очарованный. Его сердце бешено колотилось от волнения и страха. Языки пламени отражались в его зрачках. Трясущимися руками он перебирал свою рубашку, не в силах отвернуться. Вот что бывает, когда человек с явной пирофобией* видит, как его дом рискует загореться…