Бездыханное. Холодное. Мертвое.
В здании еще два тела: Мачи и той сероволосой, которая не волновала ее, Картопи, вроде. По телу бьет дрожь. Она не успела. Не успела попрощаться. Не успела сказать ему и попрощаться. Если бы только она сделала это чуть раньше, когда он покидал ее дом. Сердце ноет, колет, разрывается, болит до криков, но в округе тишина. Лишь три тела людей, тела птиц, что ранее клевали тело ее возлюбленного.Чертов клоун. Чертов Хисока Мороу.
Она знает, что это он. Они уже встречались. Поводил за нос целую группировку? Убил троих? Девушка рычит, сцепив зубы. Слишком больно, чтобы кидаться вслед за ним. Слишком поздно. Она слаба. А ведь все могло быть иначе, не отпустит она его.Больно.
В висках пульсирует. Все могло быть иначе… Все должно было быть иначе! На всю округу раздается душераздирающий вопль. Крик, полный боли. Крик с отчаянием. Она кричит, разрывая связки, хрипя, а после кашляя как заядлый курильщик. Его больше нет. Колени перемазанный в пыли, грязи. В глазах темнеет. Ее точно услышали. Скоро хантеры и полиция будут тут. Отсчет начался. Девушка слабо улыбается, перед тем, как упасть ослабшим телом на землю.Она всего лишь хотела сделать его счастливым.
Когда темнота рассеивается в голове стоит стеной гул. В глазах плывет. Рядом, еле уловимо, маячит фигура человека. Белый потолок. Больница. Девушка тихо фыркает. Фигура подпрыгивает от испуга. Что—то спрашивает, наклоняется ближе. Медсестра. На глазах появляются слезы. Девушка в белом явно перепуганна. Хлопок дверью. Убежала за главным?В душе так пусто. Дыра. Черная, зияющая.
Зрение вернулось в норму. Шум в ушах сменился на звенящую тишину. Горло саднило. В палату зашли медики, кое как расспросили о самочувствии, дали таблеток. Предупредили о визите полиции и хантеров, для выяснения информации. Сказали ждать. Ждать выписки. Ждать визитов.Ждать. Ждать не кого. Ждать не за чем.
Она слабо улыбается, закрыв глаза и падая обратно на простыни. Стереть бы себе память. Забыть о нем. Забыть о счастье, воспоминаниях. Но она не может. Девушка горько улыбается, вздыхая и слыша стук. Уже? — Войдите. — Четко, кратко отвечает та, открывая глаза. В палату входят четверо: два полицейских, два хантера. Она снова улыбается им. — Ох, вы пришли вместе, какая удача. — Насмешка. Ей не страшно, ни капли. — Добрый день, мисс…? — Интересуется один из хантеров. — Не стоит. Давайте к делу. Что вы хотите узнать? — Тон становиться холодным, серьезным. Она хмуриться, не желая проводить с ними слишком много времени. — Тогда приступим. — Сообщает полицейский. Допрос длится полтора часа. Они признали ее невиновность, а один из хантеров оставил ей прекрасную брошь в виде огромного кремового цветка с кофейным ароматом. На ее волосах цвета каштана он смотрится практически белым. Но жаль, что та ей ни к чему. Ее выписывают спустя неделю. Она возвращается в холодную квартиру. Пустую. Обычно он навещал ее квартиру, оставляя какие либо маленькие вещички: серьгу, цветок или причудливую железячку. Он знал, что ей нравиться, когда он приносит что—либо со своих заданий, а после приходит сам, рассказывая об истории. Она записывала все его истории в дневник, крепя подарки рядом. Пряча книгу от него. Глупо? Смешно! Но так она меньше скучала, она всегда ожидала его возвращения. Приходи он в ранах, та всегда бежала лечить его, когда тот отказывался от помощи Мачи, ради ее нежных рук и милого бурчания над ухом, а после долгие и крепкие объятия и ее слезы.Тогда он был дома. Она была его домом.
Он был ее светом. Тусклым с первого взгляда, но ослепляющим, если подойти ближе. — Дай мне обещание. — Требует та у блондина. — Какое? — Тянет тот с улыбкой, вглядываясь в разноцветные глаза: правый — морской, чуть ли не зеленый, но глубокий, левый — светлый, переливающийся янтарь. Редкие сами по себе, а тут два разных да еще и у одного человека. У его возлюбленной. — Я хочу, чтобы ты пообещал когда—либо провести со мной ночь. — Девушка смотрит на него серьезно. — Я обещаю. — Тот запускает руку в каштановые волосы. Приятно. Девушка жмуриться, а он солнечно улыбается. Она так хочет, чтобы его смерть оказалась сном, ошибкой, что пройдет полчаса он вернется, крепко обнимет, но.. но его больше нет. — Кошечка. — Зовет в темноте голос парня. — Ты вернулся? — Сонная девушка выходит с комнаты в пижаме, верх которой съехал с плеча, оголяя кожу. — Да. — Парень движется к ней, скинув грязную обувь в проходе. — Хорошо. Кушать будешь? — Предлагает та, а после хмуриться, улавливая металлический запах. — Да, не откажусь. — Но сначала в душ. — Строго отвечает та. — Только если с тобой. — Хмыкает он в ответ. В ту ночь, под струями теплой воды она отдалась ему. В ту ночь он стал ее частью. Он пробыл с ней день. Ушел. Ушел на месяц, а в подарок, при возвращении принес черный, элегантный и легкий пистолет. В комплект к нему приложил пули. Обучил стрельбе. Он знал, что скоро уйдет. Это был лишь вопрос времени. Он хотел оставить ее защищенной.Не смог. Он не смог защитить ее от боли.
Спустя несколько дней он вернулся с твердым намерением обучить нэн. По истечению полугода она оказалась специалистом. Он дал наставления и ушел. Когда он вернулся то она уже научилась и нашла себя. Его подарок стал ее оружием. Она создавала из нэн пули, которые при попадании или задевании цели пускали свое семя внутрь. Люди прорастали цветами заживо.Смертельная красота.
Рьюсей был поражен. Она могла стать идеальным хантером, но предпочла остаться с ним. С убийцей, с членом опасной группировки.Он хвалит ее.
Просит обещать ее жить без него. Она отказывается, шепча, что не сможет. Так и оказывается. В тот же день день выписки и возвращения домой она пишет записку, где излагает свою историю, свои чувства и мотивы, прикладывая к ней дневник. На рассвете она застрелилась, сидя на крыше, прорастая его любимыми цветами. Она станет известна. Ее история окажется в газетах, а душа найдет покой, сливаясь с ним в море спокойствия. Они оба найдут новое место, переродятся и, возможно, смогут быть вместе.Ему будет куда вернуться. Он вернется к ней.