Пока мы не встретимся вновь

По вечерам Катя и Виктор наслаждаются редкими мгновениями покоя. После ужина они бездельничают, лежа на татами — вокруг суетятся гостиничные работники, а за соседними столиками едят другие постояльцы. Виктор проводит вечера в столовой, потому что обычно в это время Юри тоже здесь — принимает заказы у гостей и моет посуду. (Виктор как-то предложил свою помощь, но Хироко и слышать ничего не желала. Юри они платят, а Виктор должен отдыхать, и никак иначе). Не считая стремления быть ближе к Юри, Виктор предпочитает сидеть в столовой еще потому, что... тут он коротал время раньше, в первый свой приезд. Это вошло у него в привычку. Когда он тренировал Юри, они вдвоем просто сидели за ужином и болтали часами. Виктору даже удалось найти общий язык с Юрой за ту единственную неделю, что он провел Хасэцу. Когда Юри домывает посуду, он возвращается в столовую и падает без сил на татами или присаживается напротив Виктора и наливает ему сакэ. Виктор часто ловит себя на том, что пытается прочитать ответ по лицу Юри. В ночное время все кажется более интимным, и он надеется, что сможет почерпнуть какую-нибудь информацию из языка его тела. Юри относится к нему как к другу? Думает ли он о признании Виктора? Виктор переживает. Принял ли Юри решение? Какое? Но Виктор может только ждать. Так он и поступает. Запасается терпением и делает вид, что все в порядке. В один из вечеров Виктор как обычно сидит в столовой с ноутбуком. В разъем подключены наушники — он слушает плейлисты с музыкой на Ютубе. Виктор откидывается назад, уперевшись руками в пол, поднимает голову к потолку и закрывает глаза. Внезапно кто-то выдергивает у него наушник, и он подпрыгивает от неожиданности. За стол справа от него усаживается Юри. Он сидит так близко к нему впервые за... ну, за очень долгое время. Виктор скованно ерзает, но Юри, кажется, этого не замечает. — Что делаешь? — спрашивает он, надевая правый наушник. Ближайшее к Виктору ухо Юри остается свободным. Так они смогут лучше слышать друг друга, но из-за короткого шнура им приходится сидеть ближе. Случайный интимный момент заставляет сердце Виктора биться от волнения. Или неужели… Юри сделал это нарочно? Не дождавшись ответа, Юри переводит взгляд с экрана на Виктора. — Ох! — Виктор вздрагивает. Лицо Юри совсем рядом. — Пытаюсь подобрать музыку для Катиной короткой программы. Юри задумчиво кивает и с минуту вслушивается в льющуюся из наушника мелодию. Он сидит так близко, что Виктор может чувствовать тепло его тела. Эта невинная мысль вызывает у него бурю эмоций, и он, смутившись, прячет глаза. — Кате совершенно не подходит, — наконец, заключает Юри. — Как и тебе. Не думаю, что это хороший вариант. Виктор не сразу вспоминает, о чем идет разговор, однако не может не согласиться с Юри. — Есть идеи для тройняшек? — Виктор слишком взбудоражен, чтобы работать дальше, поэтому он приостанавливает плейлист, вытаскивает наушник и кладет его на стол. Юри повторяет за ним. Несмотря на то, что провод их больше не соединяет, Юри не отодвигается. Воздух между ними будто искрит от напряжения, и кожа Виктора покрывается мурашками. Юри пожимает плечами. — Парочка. Лутц хочет кататься под балладу из «Холодного сердца 2», а Луп просит песню из «Моаны». Попробую поработать с этим. В любом случае, есть с чего начинать. — О нет, — вздрагивает Виктор. — Только не диснеевские песни. — Что не так с Диснеем? — любопытствует Катя. Она лежит, растянувшись на татами неподалеку, и играет во что-то на телефоне. Юри оборачивается к ней, слегка прижимаясь бедром к Виктору. — Виктор сноб, — сообщает он ей. — Я не сноб! — возражает Виктор. — Я всего лишь хочу, чтобы к моим фигуристам относились серьезно. Тебе нужна более зрелая музыка, — говорит он Кате. — Та, что не будет ассоциироваться с детским танцевальным конкурсом. Ты — спортсмен, и судьи должны воспринимать тебя, как претендента на победу. Катя пожимает плечами. — Да мне все равно. Выбирайте на свой вкус. — Видишь? — Виктор обращается к Юри. — Вот какой ученик тебе нужен. Все решения буду принимать я. — Он поворачивается к Кате и одобрительно похлопывает ее по колену. Юри смотрит на него бесстрастно. — Если я правильно помню, ты никогда не позволял тренеру выбирать музыку. И вообще заказывал оригинальные композиции. Катя фыркает. — Любитель все контролировать. Виктор бросает на нее недовольный взгляд. — Я так не делал, когда был в юниорах. До выхода во взрослые я был паинькой и слушал своего тренера. Катя выпрямляется. — Значит, после этого сезона я могу делать, что захочу? — И не мечтай. Она обиженно надувает щеки, подтягивает к себе лежащую неподалеку Обузу и принимается гладить ее. Ноутбук издает писк, и на экране всплывает уведомление о новом электронном письме. Виктор нажимает кнопку мышки, открывая текст сообщения. — Ох, извини, — спохватывается Юри и отстраняется, чтобы случайно не прочитать чужую переписку. — Нет, все в порядке, — отвечает Виктор, мысленно сокрушаясь о том, что Юри больше не прижимается к нему бедром. — На самом деле это касается Аксель, так что тебе тоже стоит прочитать. — Аксель? — с любопытством спрашивает Юри. Он снова пододвигается, и Виктор едва не поет от счастья. — Я знаю одного тренера по конькобежному спорту из Токио, — объясняет Виктор. Он просматривает электронное письмо. — На следующей неделе он будет в Нагасаки, планирует набрать новых учеников. Это очень далеко отсюда? Юри задумчиво наклоняет голову. — Я бы сказал, что-то около двух часов, если ехать на поезде. Виктор удивленно моргает. — Это же идеально. Сможем управиться за один день. — Он внимательно изучает Юри. — Мне ответить ему? Сказать, чтобы он вписал Аксель? — Даже не знаю, — нерешительно произносит Юри. — Я обсуждал эту тему с Юко. У них не хватит денег даже на тренерский гонорар, не говоря уже о переезде Аксель в Токио. Виктор хмурится. — Значит, она против? — Не против, но все не так просто. — Юри вздыхает. — Хотя попытка не пытка, верно? Виктор кивает. — Верно. Он отправляет короткий ответ.

***

Спустя неделю Юри, Виктор и Юко наблюдают со стороны за тренером Ито и Аксель — он показывает девочке, как двигаться на беговых коньках. Они разговаривают по-японски, и Виктор едва улавливает общий смысл. Аксель с опаской поглядывает на непривычно длинные лезвия. Юри подавляет смешок и наклоняется к Виктору. — Она говорит, что у нее вряд ли получится кататься на паре линеек, — шепотом переводит он. И действительно. Аксель стоит на беговых коньках с совершенно беспомощным видом и пошатывается, словно новорожденный олененок. Она нервно цепляется за бортик, чтобы удержать равновесие, но все же продолжает внимательно слушает тренера Ито. Стоящая сбоку от Юри Юко тяжело вздыхает. — Может, ей еще не понравится, — говорит она с надеждой. Виктор не отвечает. Вряд ли это случится. Наконец, тренер демонстрирует несколько движений на коньках, и у Аксель загораются глаза. Быстро уточнив что-то, она отталкивается и делает пару шатких шагов вперед. Через минуту или две Аксель катится по катку, медленно набирая скорость. Она кричит что-то Юко. — Аксель в восторге от того, что с каждым шагом может двигаться все быстрее и быстрее, — поясняет Юри Виктору. Занятие длится всего полчаса, но Аксель схватывает все на лету. В конце она уходит в раздевалку, и к ним подъезжает тренер Ито. Он начинает говорить по-японски, но Юри перебивает его и просит использовать английский. — Она быстро учится, — замечает Ито. — И, кажется, ее не пугает скорость. У нее сильные ноги. Она качается? — Аксель занимается вместе с отцом, — говорит Юко. Ито одобрительно кивает. — Правильно, начинать лучше с малых лет. Проще набрать мышечную массу. — Он обращается ко всем троим: — скажу по секрету, мне нравится тренировать бывших фигуристов. Из них выходят самые проворные конькобежцы. И вы вовремя ее привели. Если останется со мной сейчас, то однажды сможет претендовать на место в Олимпийской сборной. — То есть, вы согласны взять ее? — с сомнением в голосе уточняет Юко. — Да, я могу тренировать ее в Токио, однако все зависит от вас. Я понимаю, что это важное решение, но если вы не захотите переезжать, то мы можем рассмотреть вариант с общежитием. Юко хмурится. — Я должна обсудить этот вопрос с мужем. Ито кивает. — Разумеется. Все равно занятия для новичков начинаются только осенью. Мой помощник сообщит вам цену. — Юко, кажется, чувствует себя не в своей тарелке, но все же кивает. — Но вообще-то, — добавляет Ито. — Сначала я хотел бы обговорить кое-что с господином Никифоровым и господином Кацуки наедине. Виктор моргает и в замешательстве переглядывается с Юри. — Конечно. Юко уходит в вестибюль, чтобы встретиться с Аксель, а Виктор и Юри следуют за Ито на трибуны. — Спасибо, что согласились посмотреть на нее, — говорит Виктор. — И уделили ей время. — Не стоит, — заверяет Ито. — У нее большой потенциал. Мне бы хотелось увидеть, какой результат она могла бы показать через год тренировок. Виктор сочувственно улыбается. — У нее непростая ситуация. Ее сестры — фигуристки, они занимаются на местном катке в Хасэцу. Им владеют родители Аксель, но для них это единственный источник дохода. Я не уверен, что они могут позволить себе ваши услуги. Тренер Ито кивает. — Я понимаю. Вы уже упоминали финансовый вопрос в письме. Я подумал над этим, и у меня есть для вас предложение. Юри наклоняется вперед. — Какое? Разговор переходит на неожиданно щекотливую тему, но Виктора все равно накрывает волной нежных чувств к Юри — он так искренне заботится о дочери лучшей подруги. — У меня есть друг, его сын — начинающий фигурист. Он дебютирует в юниорах в этом или следующем сезоне, после чего планирует перейти к новому тренеру. Виктор неловко ерзает на стуле. — Ох, господин Ито, я не могу говорить за Юри, но в данный момент я не набираю новых учеников. Тем более среди незнакомых мне спортсменов. Тренер Ито поднимает руку. — Дослушайте. Я дорожу этим другом, поэтому предлагаю полностью обменяться услугами. Ваше время за мое. Родителям Аксель нужно будет платить только за общежитие и спортивное оборудование. Виктор поворачивается к Юри, он явно колеблется. — Это щедрое предложение, господин Ито, но, честно говоря, я не уверен, что справлюсь, — произносит Юри. — Мне было сложно ездить на соревнования всего с двумя юниорками. Если я соглашусь взять сына вашего друга, это значит, что в новом сезоне у меня будет трое спортсменов. Получится ли… — Он неуверенно пожимает плечами. Тренер переводит взгляд с Виктора на Юри и обратно. — Прошу прощения, но мне казалось, что вы — коллеги и работаете вместе? Виктор снова смотрит на Юри — тот, кажется, испытывает ту же растерянность и смущение, что и он сам. — Нет. Мы просто временно делим каток. Их договоренность действует только до тех пор, пока он и Катя не вернутся в Санкт-Петербург, но на подробное объяснение уйдет слишком много времени. — Извините, — быстро говорит Ито. — Я не очень хорошо разбираюсь в вашей кухне. Однако, — лукаво смотрит на них. — Все же подумайте о сотрудничестве. Если разъезды — единственное, что мешает вам набирать учеников, то лишняя пара рук не помешала бы. Один тренер мог бы оставаться на катке, пока второй занят на соревнованиях. В этом есть смысл. Юри все еще выглядит озадаченным, поэтому Виктор отвечает за него. — Спасибо за совет, тренер Ито. Но не думаю, что этот вариант нам подходит. — Разумеется, решение за вами. — Они встают и обмениваются рукопожатием. — Но имейте в виду. Мое предложение в силе. Виктор дружелюбно улыбается. — Конечно.

***

— Ну почему я больше ничего не могу сделать для нее, — сетует Юри в миллионный раз. Они возвращаются в Хасэцу на поезде. Юри оглядывается на сидения через проход. Там спит Юко, на коленях у нее — Аксель. — Она дружит со мной с самого детства. Виктор сочувственно гладит его по плечу. — Ты и так уже сделал достаточно. Ты не требуешь с них полный гонорар. Юри резко поворачивается к нему. — Откуда ты знаешь? — Да ладно тебе, Юри. Это же ты. Ты не станешь разорять лучшую подругу. — Просто, — бормочет Юри, опустив голову. — У нее три девочки. Иначе у них не хватило бы денег на занятия. — Тебе не нужно оправдываться. Я понимаю. Юри слабо улыбается, потом снова мрачнеет. — Мне хотелось бы согласиться на предложение тренера Ито... Но это невозможно. — Ага… — задумчиво произносит Виктор. — И вряд ли тот мальчик решится на переезд в Санкт-Петербург. Юри удивленно моргает. — Виктор, мы бы ни за что не попросили тебя о таком одолжении. — Я знаю. Но кто сказал, что я не могу украсть у вас фигуриста? — Он беззаботно улыбается Юри, но почти сразу принимает серьезный вид. — Не каждому ребенку, увлеченному каким-нибудь спортом, суждено получить золото Олимпиады. Юри сухо смеется. — Иногда я об этом забываю. Они молчат. Тишину заполняет размеренный грохот колес. — Юри? — зовет Виктор. — Да? — Я хочу прояснить кое-что... По-моему, в словах тренера Ито есть зерно истины. Нам обоим было бы выгодно работать вместе. — Юри открывает рот, чтобы что-то сказать, но Виктор поднимает руку, останавливая его. — Я не подразумеваю ничего личного. Это не имеет никакого отношения к нам. И мы не обязаны сотрудничать. Я просто хочу сказать, — он пожимает плечами. — Тут есть над чем подумать. Юри хмурится, он выглядит озадаченным. — Вряд ли у нас хоть что-то получится. На какой базе мы устроимся? Одному из нас придется переехать. — Он внезапно усмехается. — К тому же, учитывая, что я не беру полную цену с Юко, а того парня нужно тренировать бесплатно, мы недолго сможем оставаться на плаву. Ты точно потеряешь деньги. Виктор задумчиво хмыкает. — На какое-то время, да. Но когда они начнут выигрывать… И поверь мне, это обязательно случится, — он выразительно смотрит на Юри. — С твоим артистизмом и моими техническими знаниями места на пьедестале им обеспечены. — Катя уже выигрывает медали, — замечает Юри. — Но не золотые. По крайней мере пока. Юри опускает взгляд на пол. Виктор чувствует, как между ними вырастает невидимая стена, отделяющая их друг от друга. Юри отворачивается в сторону, слегка ссутулившись. Виктор тут же идет на попятную. — Что такое? Я что-то не то сказал? Юри поднимает голову. — Ты о чем? — Ты расстроился. Почему? Моргнув, Юри морщится и внимательно смотрит на Виктора. — Думаю, дело в золотых медалях, — признается он. — Я вспомнил, как сильно ты был помешан на золоте в конце. Виктор не нуждается в дальнейших объяснениях. — Юри, — проговаривает он, сосредотачиваясь на том, что именно сказать. — Я не буду лукавить и заверять, что золото для меня не имеет никакого значения. Это не так. Я всегда ценил победы. — С каждым словом Юри выглядит все более подавленным, поэтому Виктор спешит продолжить. — Но мне неважно, выиграет ли Катя золото или займет последнее место, я все равно буду гордиться ею. Юри смотрит Виктору прямо в глаза, из-за чего тот чувствует себя не в своей тарелке. Однако в пронзающем его взгляде нет упрека — скорее, Юри будто… изучает Виктора. — Ты ей это говорил? Теперь уже удивляется Виктор. — Э-э, не уверен. Кажется, да? Юри приподнимает брови. — Может, стоит сказать. И скорее. — Его лицо смягчается. — Я же вижу, как она ценит твое одобрение. Виктор медленно кивает. У него появляется ощущение, что сейчас речь шла не только о Кате.