Пока мы не встретимся вновь

Однажды после ужина Виктор засыпает прямо в столовой и, проснувшись, обнаруживает, что комната опустела. Сонно моргая, он оглядывается на тусклый свет телевизора — на экране прокручивается какой-то рекламный ролик. Виктор вздыхает. Очередной вечер без Юри. Он надеялся, что Юри проявит инициативу, но после поездки в Нагасаки эта затея кажется сомнительной. Они продолжают общаться друг с другом — вполне мирно, но не более того. Возможно, Юри уже все для себя решил. Может, он считает, что остаться друзьями — лучший выход? Или, что еще хуже, он собирается попросить Виктора уехать из Хасэцу и больше никогда не разговаривать с ним. Виктор и рад бы переубедить Юри, однако вернуть чужое доверие непросто. Сколько бы он ни твердил, что на этот раз они избегут прошлых ошибок, на самом деле весомых доводов у него нет. Тогда на первых порах все тоже было хорошо. Погрузившись в тягостные мысли, Виктор встает из-за стола и направляется прямиком на кухню, где, как ему известно, Хироко хранит алкоголь. У него нет настроения идти в бар Минако. Он заплатит за бутылку сакэ позже. Дойдя до спальни, Виктор понимает, что дверь в банкетный зал закрыта на замок - значит, Обуза не смогла зайти и ушла спать куда-то в другое место. Он на всякий случай заглядывает в комнату и убеждается, что та пуста. Зато дверь, ведущая в спальню Юри, приоткрыта, и из нее струится тусклый свет. Проем достаточно широкий, чтобы Обуза могла протиснуться в него. Вздохнув, Виктор решает убедиться в своей догадке. Он тихо стучит в дверь и, прежде чем зайти, сообщает: «Эй, это я». Юри сидит за столом перед ноутбуком. В голубом свете экрана он кажется бледнее обычного. Юри поправляет слегка запотевшие очки, с его волос капает вода — видимо, он недавно принял душ. Внезапно в комнате становится жарко. — О, привет, — говорит Юри, откидываясь на спинку стула. — А я боялся, что ты проспишь в столовой всю ночь. Виктор смущенно усмехается. — Сколько сейчас времени? — спрашивает он. — Начало одиннадцатого. Не переживай, я бы тебя разбудил. — Ничего себе. — Виктор удивленно моргает — как же долго он спал. — Извини. — Все в порядке. Мама не хотела, чтобы тебя беспокоили. — Юри опускает взгляд к руке Виктора, в которой тот небрежно держит бутылку сакэ. — Это из кухни? — Ох! — Разумеется, только Юри может рассказать о добром отношении Хироко и тут же уличить Виктора в воровстве. — Я собирался попросить вас записать бутылку на мой счет утром. Юри заговорщицки подмигивает ему. — Если ты ничего не скажешь, я тоже промолчу. Виктор смеется, подыгрывая шутке, хотя на самом деле он не украл бы у Кацуки ни копейки. Неловко замерев в дверном проеме, он покачивается на пятках взад-вперед. — Ну, вообще я искал Обузу, — Виктор осуждающе поглядывает на собаку — та спит на кровати, свернувшись в огромный лохматый клубок. Маккачин временами тоже предпочитал компанию Юри. — Кажется, сегодня она будет спать с тобой. Так что... Спокойной ночи. — Виктор собирается было уйти, но его останавливает голос Юри. — Погоди. Виктор оглядывается через плечо. Юри смотрит ему в глаза, сложив руки на груди. — Я же согласился быть твоим пособником, разве мне не положена доля? — иронично изогнув бровь, спрашивает Юри. Виктор недоуменно хмурится и только потом вспоминает о сакэ. Он приподнимает бутылку. — Будешь? Юри широко улыбается. — Какой ты щедрый, Виктор. Конечно, проходи, чувствуй себя как дома. Виктор неуверенно заходит в комнату. — У меня только одна чашка для сакэ. — Ничего страшного, — Юри приподнимается и достает еще одну чашку с полки над столом. — Гостинец из Осаки, — объясняет он, сдувая пыль со стекла. — Ни разу не пил из нее. — Удобно, — улыбается Виктор, держась более раскованно. Может, он поспешил с выводами. Возможно, Юри и сам не рад тому, что между ними ничего не происходит. Виктор отвинчивает крышку и наполняет обе чашки доверху. — Кампай. Рассмеявшись, Юри чокается с Виктором. — Я и забыл, что Минако научила тебя нашему тосту, — говорит он, отпивая сакэ. Виктор одним глотком осушает чашку и расплывается в улыбке. — На самом деле, это ты меня научил. Хотя, — добавляет он, заметив недоумение на лице Юри, — тогда ты пил не сакэ, а шампанское. Юри кривится из-за всплывших в памяти болезненных воспоминаний. Точнее из-за их отсутствия. — Да уж, — говорит он. — Стыд какой. — Не переживай, — успокаивает его Виктор. — Мы в расчете. Я тоже провел с тобой вечер, о котором ничего не помню, потому что был слишком пьян. — Он снова наполняет чашки. — Радуйся, тебя хотя бы не вырвало. — А ты не крутился на шесте. Виктор громко смеется. — Я бы предпочел шест! По крайней мере это не так неловко. Юри задумывается на мгновение, потом пожимает плечами. — Мне было бы стыдно в обоих случаях. Наверное, мы действительно в расчете. Они смеются. Виктор не может вспомнить, когда в последний раз обсуждал с Юри что-либо, помимо тренировок. — Правда или вызов? — спрашивает он, решаясь испытать удачу. Юри смотрит на него с усталым видом. — Правда или вызов? — повторяет он за Виктором. — Ты шутишь? Даже тройняшки уже выросли из этой игры. — Ну давай, — настаивает Виктор. — Будет весело. Виктор рассчитывал, что сакэ снимет напряжение. Однако он не учел того, что этот напиток принято употреблять в небольших количествах. Абсолютно трезвый Юри скептически приподнимает бровь. — Мы и так знаем почти все друг о друге. — Вовсе нет, — возражает Виктор. — Мы не общались шесть лет. Что-то меняется. Например, ты теперь предпочитаешь по утрам пить кофе, а не чай. И прочие мелочи. — Он неопределенно машет рукой. — А если тебе так не нравится «правда», ты всегда можешь выбрать «вызов». Юри качает головой. — Ненавижу вызовы. Никогда их не выбираю. — Вот видишь? Я не знал. Ты уже рассказал о себе что-то новое, а мы даже не начали играть. Пару секунд Юри молчит, затем пожимает плечами и снова наполняет чашку сакэ. — Хорошо, балбес, уговорил. Давай правду. От ласковой подколки Юри по телу Виктора разливается приятное тепло. Или, может быть, все дело в сакэ и отсутствии закуски. — В ту ночь, когда меня стошнило, я сказал или сделал что-нибудь? — решая продолжить разговор о банкете, спрашивает Виктор. Юри слегка приоткрывает рот, потом мотает головой. — Следующий вопрос. Виктор едва не задыхается от возмущения. — Это не по правилам! Ну ладно тебе. — Он одаривает Юри абсолютно несчастным щенячьим взглядом. — Мы же хотели поработать над общением. — Хорошо. — Юри вздыхает. Виктор чувствует прилив облегчения — если Юри так легко сдался, значит, ничего ужасного он не сделал. — Ты плакал. О, нет. Это еще хуже, чем думал Виктор. — Я... плакал? — Совсем чуть-чуть, — быстро добавил Юри. — Тебе было стыдно из-за того, что я слышал, как тебя рвало. И, кажется, ты расстроился из-за чего-то еще. — Он задумчиво постукивает указательным пальцем по подбородку. — Ты успокоился, когда я позвал тебя в свой номер. Виктор невольно смеется. — Да, похоже на меня. — Он покачивает чашкой в руке, слегка взбалтывая саке. — Кстати, еще раз извиняюсь. За ту ночь. — Я тоже, — говорит Юри. — В каком-то смысле я тоже был виноват. Виктор безразлично пожимает плечами. — Моя очередь, — напоминает он Юри. — Правда или правда? Виктор едва не давится саке. — А как же вызов? Юри хмурится. — Я не люблю загадывать вызовы. — Ну, значит, правда. — Почему ты ушел с катка Якова? Твое решение было таким неожиданным. Виктор прикусывает губу, удивленный тем, что Юри следил за его карьерой. — Я уже пробовал быть тренером при Якове. Он только и делал, что вмешивался в мою работу, из-за чего я ощущал себя полным неудачником. Мне пришлось уйти, потому что я хотел двигаться дальше. — Когда ты тренировал меня на питерском катке, ты чувствовал то же самое? Виктор пожимает плечами, отпивая сакэ. — Разумеется. Он все видел. Если у тебя или у меня случался плохой день, он знал об этом. Или когда я пробовал тренировать по-своему, то сразу понимал, что он меня осуждает. — Виктор смотрит в сторону. — Иногда я задумывался, не лучше было бы тебе перейти к Якову. Я учился у него, так, возможно, и для тебя он стал бы более подходящим тренером. — Глупости, — уверенно говорит Юри, и Виктор снова поднимает на него взгляд. — Ты меня знаешь. Ты знал, каким я был фигуристом. Ты всерьез считаешь, что я поладил бы с Яковом? Он же слишком... резкий. Виктор вспоминает прошлые дни, то, как отчаянно Юри нуждался в поддержке и ласковой направляющей руке. — Да, пожалуй, ты прав. Юри смотрит на него с нежностью. — Ты всегда был идеальным тренером для меня. Никто другой не мог сравнится с тобой. Виктор благодарно улыбается ему. Все это время ноутбук тихо проигрывал песни, и сейчас он переключается на нежную инструментальную композицию, под которую, как вспоминает Виктор, Юри выступал в юниорах (когда он смотрел прокаты Юри, то всегда восхищался тем, что его катание и музыка казались единым целым). Виктор отставляет чашку с сакэ и встает. — Потанцуем? — предлагает он, протягивая руку. Несколько долгих секунд Юри смотрит на Виктора ошарашенно, но затем черты его лица разглаживаются, и он согласно улыбается. Юри тоже опускает чашку на стол и берет Виктора за руку. Виктор и сам не знает, какой реакции он ожидал. Юри мог отказаться. Или согласиться, но не подпускать Виктора близко. Однако Юри подходит к нему вплотную и обнимает, положив руки на спину, и внезапно Виктор забывает, как дышать. На миг он цепенеет, но Юри слегка подталкивает его в такт музыке, напоминая, что тот должен вести. Виктор кладет ладони на бедра Юри и медленно покачивается взад и вперед. Они тесно прижимаются друг к другу, и Виктор чувствует тепло, исходящее от Юри, даже в тех местах, где они не соприкасаются. Юри утыкается лицом Виктору в грудь — все еще влажные после душа волосы щекочут ему шею. Виктор переживает, что Юри непременно услышит его бешено бьющееся сердце. Вот бы этот танец длился вечно. Виктору хочется прочувствовать всю радость от того, что Юри снова с ним, в его объятиях. Но слишком скоро Юри разрушает чары. — Твоя очередь, — шепчет он. Виктор не понимает, как Юри вообще удается вспомнить, что они играют. Его больше не интересуют ни правда, ни вызовы. Однако стремясь скрыть испытываемые им чувства, Виктор торопливо пытается придумать любой вопрос, который можно задать Юри. К счастью, разум подбрасывает подходящий вариант. — Ты встречались с кем-то еще за эти шесть лет? — Виктор тут же съеживается, втягивая голову в плечи, и залепляет себе мысленную пощечину. Серьезно? Из всех возможных вопросов он выбрал именно этот? Вполне ожидаемо Юри отстраняется и заглядывает Виктору в глаза — однако руки со спины не убирает. Виктор проклинает себя на трех разных языках. Пусть на несколько мгновений, но Юри был с ним, Виктор держал его в руках, и он сам все испортил. Как обычно. И не то чтобы Виктор не знал ответа. Он был подписан на Гугл-новости и фанатские рассылки и ежедневно просматривал форумы. Официально Юри встречался с двумя людьми. Однако в эту цифру не входили те, о ком Юри не объявлял публично. Неуверенная в себе ревнивая часть Виктора жаждет знать каждое имя, дату, все рестораны и фильмы. Он понимает, что в этом нет никакого смысла, однако хочет услышать ответ. Виктор снова смотрит на Юри. В его глазах читается удивление и… что-то, что Виктор не может распознать. Он чувствует себя глупо. Но все равно ждет, что скажет Юри. Еще Виктор был бы счастлив, если бы Юри просто прижался к его груди, и они продолжили танцевать в уютной тишине. Он не знает, чего хочет больше, поэтому позволяет Юри принять решение. — Ты не обязан отвечать, — добавляет Виктор. Юри медленно качает головой. — Нет, все в порядке. Я расскажу. — Душа Виктора одновременно воспаряет и уходит в пятки. Он так сильно хочет услышать ответ, но не может не вспомнить, что испытывал каждый раз, когда видел фотографии Юри с другими людьми. — Посмотрим… — Задумавшись, Юри переносит вес на одну ногу. Они больше не танцуют. — Пожалуй, по-настоящему я встречался только с двумя. Первые отношения начались через год после того, как мы расстались, а вторые — примерно два года назад. — Виктор почти вздыхает с облегчением, но вовремя останавливает себя. — Конечно, я ходил на свидания и с другими. Но ничего серьезного. Виктор встречает прямой открытый взгляд Юри. — А те двое… С ними было серьезно? Юри вспыхивает от смущения. — Ну, смотря что ты под этим подразумеваешь… Первые отношения длились полгода, вторые — девять месяцев. Но ни одни из них не продвинулись так же далеко, как наши с тобой. Виктор пытается не обращать внимания на чувство удовлетворения. — Ясно, — вот и все, что он может сказать. — А ты? — спрашивает Юри. Румянец медленно сползает с его щек. — Что я? — Теперь моя очередь задавать вопрос, верно? С кем ты встречался за последние шесть лет? Приятная мелодия обрывается, но Виктор не спешит убрать руки с талии Юри. — Какое-то время я спал со множеством мужчин, — осторожно говорит Виктор. Нелегко признаться Юри в этом, но… он должен отвечать честно. — В те дни мне было действительно паршиво. А после того, как мне надоело.. Остались только одни настоящие отношения. — Всего одни? — моргнув, переспрашивает Юри. — Да, — задумчиво отвечает Виктор. — Думаю, я довольно быстро понял, что упустил свой единственный шанс. Я знал, что ни с кем не буду так счастлив, как с тобой. Юри хмурится. — Но в итоге наше счастье закончилось. — Потому что я облажался, — замечает Виктор. — Нет, мы оба наделали глупостей. — Юри качает головой. — Но ты ошибаешься. — Он скользит руками по спине Виктора, проводит по бокам, и наконец, прижимается ладонями к его груди. — Иногда жизнь дает второй шанс. — Юри смотрит на Виктора завороженно, словно держит в руках редчайшее сокровище. Виктор не хочет портить момент, но он должен прояснить услышанное. — То есть ты согласен попробовать еще раз? Сбросив оцепенение, Юри приходит в себя и поднимает глаза на Виктора. Он медленно вдыхает. — Я не уверен. Но последние несколько недель, что мы провели вместе… были замечательными. И это лучший ответ, на который Виктор может сейчас рассчитывать.