You are my salvation and my world.

Сон. Это только сон, который слишком реалистичный. Страшный сон. Кошмар. Кошмар — вся его жизнь. Жизнь — реальность. Не сон, реальность. Ужасная реальность, не отпускающая никого из своих сетей. — Питер, проснись, — словно сквозь толщу воды доносится знакомый голос, но он не может проснуться. Как проснуться от реальности? «— Пит, Мстители идут на Гидру, — Паркер не знает, откуда там взялся Пьетро, однако, это вылетает из головы, когда смысл слов окончательно доходит до него. — Когда? Они знают, где их база? — хрипло спрашивает парень, сжимая рукав пальто Локи, который тактично молчит под иллюзией обычного человека. Они просто вышли на улицу, чтобы проветриться и поговорить, а в итоге всё идёт по наклонной. — Мы с Баки поведём их. Завтра, в девять утра. С Мстителями тебе нельзя, потому что они ищут тебя, но ты ведь и сам знаешь, где она. В десять мы уже будем там, — тихо говорит Максимофф, с подозрением оглядывая незнакомца рядом с другом. — Ты будешь? Мне предупредить Барнса? — Я не смею пропустить такой праздник. Надеюсь, Пирс будет там, чтобы мы могли отомстить за всё, что пережили, — жёстко произносит Питер, чувствуя на себе заинтересованный взгляд Лафейсона. — Встретимся в десять там. А Мстители мне не помеха. Меня заберут, если что. — Хорошо, — кивает Пьетро и по-русски шепчет: — Это тот самый человек? — Нет, но не переживай. Я верю ему, — также отвечает Паркер, дёрнув уголками губ и посмотрев на Локи. — Он не причинит нам вреда. Да и мы обязаны ему нашим спасением. — Это?.. — поражённо выдыхает Максимофф, широко распахнув глаза. —  Ты шутишь. Мстители уверены в его смерти. — Иногда они бывают глупцами, но не говори им. Я не хочу подставлять Локи, — хмыкает Питер и машет ему рукой. — Передавай привет Бартону. — Сам передашь, мелочь. — Это почему же? Только не говори… Пьетро, ты серьёзно? — Молчи, дорогуша, иначе Баки натравлю. — Джей не пойдёт против меня, как и я против него. Так что ты в пролёте, милый. А нам уже пора. — До завтра, Паук. — До завтра, Ртуть.» Начало дня всегда такое приятное, когда есть семья. Пусть и такая странная теперь, ведь кто бы мог представить великого и ужасного Бога хитрости в пижамных штанах и футболке со змейками на кухне с чашкой кофе? Ещё и таким лохматым. А Верховного мага Земли, зевающим и спящим на столе? Иногда кажется, что он не вписывается в эту идиллию, ведь кто они, а кто парень? Только те умело дают понять, что вписывается, ещё как вписывается. — Пит, проснись. Ну же, ребёнок. «— Паркер, не смей спать! Ты забыл, что ожидает тебя в этом случае? — Нет, простите, сэр. Я не сплю. — Вот только не ври. Я видел, как ты спал, — Питер пытается сдержаться, чтобы не скривиться от отвращения, когда к нему подходят ближе. Кто угодно, но этого человека он ненавидит сильнее всего. Ненавидит, презирает и желает убить. — Ты знаешь, как можешь избежать наказания. Тебе просто нужно сказать… — Я знаю, где бассейн. Можете не провожать, — с неприкрытым отвращением произносит Паркер, собираясь уже уйти, но ему не дают этого сделать, сжимая ладонью шею. — Посмотрим, что ты скажешь потом, дрянной мальчишка. Ломайся, пока можешь. В итоге всё равно окажешься у меня. — В мечтах. Посмотрим, что скажет Пирс, когда узнает, что его собачка смеет посягать на щенков. Признаемся друг другу, что на лучшего щенка, — усмехается Питер и отталкивает его от себя, направляясь на наказание. Лучше задохнуться под ледяной водой, чем находится в обществе этого существа.» Он знал, что за этим последует ещё более жестокое наказание, но было плевать. Терпеть посягательства на своё тело Паркер не собирался, как и эти грязные намёки. Радовало, что на промывку мозгов, как Баки, его пока не посылали. Наверное, боялись, что и вовсе потеряют контроль над ним. Правда, они так и потеряли, раз упустили их в тот день. — Стрэндж, он не просыпается! — Думаешь, я не вижу? Надо что-то делать. «— Ну и что вы не заходите? Ждёте приглашения? Так они не гостеприимные, если вы не хотите сдать кого-то на опыты, — насмешливо произносит Питер, сидя на ветке дерева и глядя на Мстителей, стоящих под ним. — Вас бы уже пару раз успели убить. — Паркер, если ты думаешь, что тебя не видно, то ты забыл, с кем имеешь дело, — хмыкает Барнс, демонстративно зевая. — Спускайся, ребёнок. — Я уже говорил, что не ребёнок, Джей, — качает головой парень и спрыгивает рядом с ним, пихая в бок. — Ну что? Идём в гости к Пирсу? — Кто сказал, что ты пойдёшь туда с нами? — щурится Клинт. — Агент Бартон, хватит уже. Подумаешь, обставил вас один раз в десять или в девять лет, но ведь я не виноват. Если бы это было в моих силах, не стал бы ничего этого делать, — серьёзно произносит Питер, складывая руки на груди. — И я пойду туда. С вами или без. — Кто ты? Тебя зовут Паркером, но никаких Паркеров в Америке нет, — спрашивает Старк, пока Клинт что-то бормочет себе под нос. — Мы должны знать, на чьей ты стороне, чтобы брать с собой. — Кто я, откуда и как, не скажу. Информация не для незнакомцев. Уж простите, Мстители, но я вам не доверяю. Совсем. Ну, и от рождения я реально Паркер, — усмехается парень, подмигивая Пьетро, который закатывает на это глаза. — Позёр, — смеётся тихо Максимофф, взлохматив ему волосы. — Мы собираемся входить или здесь и останемся? — Пойдём. Сначала коррекция плана, потом заходим, — говорит Роджерс и кивает Питеру. — Что ты умеешь?» «— Ты ни черта не сможешь без нас. Ты никто, пока мы не скажем обратное, — Паркер хочет закричать, что это не так, но не может. Это так. Он никто. У него нет ничего, что подтверждало бы его личность. Он не Питер Паркер. Он агент. Паук. Не личность, не человек. Наёмный убийца, мутант. Кто угодно, только не человек. — Повтори, что я сказал тебе. Сейчас же! — Я… — парень чувствует, как разбитая губа начинает болеть сильнее, а во рту привкус крови. Им не прощают неподчинение. Ничего не прощают. — Я… никто. Никто, пока вы… не скажете обратное. Личность: Питер Паркер. Статус: не обнаружено.» Он всегда мечтал, что жизнь наладится. Не будет больше никаких приказов, наказаний, грязных взглядов, от которых становится противно и тошно. Ему хотелось жить свободно, завести семью, которая бы поддерживала его. Хотелось избавиться навсегда от прошлого, что убивает. И ведь получилось. Нет ничего больше ужасного в его жизни. Даже семья появилась. Только от прошлого сбежать не вышло, ведь оно снова пришло к нему лично. — Стрэндж, да сделай ты уже что-нибудь! Твой ребёнок погряз в кошмаре. — Ты, чёрт возьми, владеешь ментальной магией, а не я. Так сделай что-нибудь! «Питер заходит вместе с Баки на базу, осматриваясь по сторонам. Всё так, словно они не пропадали на два года, а просто вернулись с задания. Это сбивает с толку и навевает не самые лучшие воспоминания, которые усугубляются, стоит только увидеть одного агента. — Вы… — тот ничего не успевает сказать, оказываясь прилепленным паутиной к стене и заткнутым ею же. Подумав, Паркер подходит к нему и бьёт в челюсть, прикладывая чуть больше силы, чем следовало. — Так давно мечтал это сделать, — бормочет парень на вопросительный взгляд друга. — Этот имбецил протягивал ко мне свои грязные ручонки. До сих пор противно. — Может, тогда убьёшь? — со смешком предлагает Баки, осматривая агента пылающим взглядом. — Я больше не убийца, — отрезает Питер, улавливая усиленным слухом крики с другой стороны базы. Кажется, все гидровцы были там. Только он хочет предложить Барнсу пойти туда, как раздаётся издевательское похлопывание, заставляющее их обернуться. — Кому ты лжёшь, Паркер? Не убийца. Бывших убийц не бывает, — насмешливо произносит Пирс, стоя около стены и наблюдая, как в зал заходят Мстители. — Привели пропажу. Почти всех даже. Вот так сюрприз. — Пожалуй, ради вас я нарушу данное себе обещание. Могу пристрелить на месте, — холодно говорит Питер, беря у Баки пистолет. — Вы разрушили нам жизнь, но вас ведь это не волнует. Никогда не волновали жизни тех, над кем проводить эксперимент. — Разрушил? Я дал вам то, что не дали бы другие! Власть, способность видеть мир таким, какой он есть. Я дал вам силу. — Власть? В каком месте это власть? — спрашивает Пьетро, вставая около парня. — Мы были пешками. Разменной монетой, которую не жалко потерять. — Вы трое могли стать лучшими, чьих имён боялись бы другие. Зимний уже стал таким, — Пирс кивает на Баки, что сжимает губы в тонкую полоску и удивлённо смотрит на Паркера, когда тот берёт его ладонь в свою. — Зимний мёртв, как Паук и Ртуть. Они умерли, покинув эту базу раз и навсегда. Но вы можете передать им привет, — усмехается Питер, поднимая руку с пистолетом, и тихо стонет, ощутив на мгновение обжигающую боль в плече. Чертыхнувшись, парень сжимает левую ладонь и дёргает ею, из-за чего какой-то новенький агент падает перед Александром, осоловело оглядываясь. — Ты?.. Не может быть. На тебя ведь не подействовала сыворотка, — шокированно произносит Пирс, переводя взгляд с мужчины у своих ног на него. — Я немного солгал. Возможно, лгал слишком много, ведь хотелось жить. — Ты думаешь, что сейчас у тебя жизнь? С этой кучкой героев, которые даже не могут прийти к единому решению? Ты не знаешь, что такое жизнь, Паркер, но я могу тебе… — Не можете. У меня есть семья, что лучше расскажет мне о жизни, — хмыкает Питер и поднимает снова пистолет, не обращая внимания на рану, из которой уже меньше хлещет кровь. Он вздрагивает, когда сзади появляется Пьетро и помогает ему нажать на курок. — Ненавижу вас всей душой, что у меня осталась.» Паркер не помнит, когда в последний раз ему было так страшно возвращаться домой. Наверное, никогда, ведь дом появился лишь недавно. Но так Питер не чувствовал себя давно. Кровь. Повсюду была кровь. Его, Пирса, казалось, даже Максимофф, ведь Пьетро успел пораниться, пока носился по базе сверхбыстро. Привкус и запах крови забивался в нос и рот, вызывая приступ тошноты. Хотелось уйти домой, но было слишком страшно. Его в этот раз не спрашивали, потому что Баки заставил написать Стрэнджу, чтобы тот забрал одного паучьего ребёнка. Питер готов был бежать, лишь бы не видеться с ними. Точнее, не хотел видеть разочарование в их глазах, когда они поймут, что он убийца. Не бывший убийца. Бывших не бывает. А настоящий, который полчаса назад убил полного мерзавца. Это могло бы смягчить приговор, если бы на душе не было так противно. Зато портал спас от ненужных расспросов, оставив Мстителей снова без ответов. — Давай же, несносное создание. Просыпайся, — тихо говорит Локи, кладя ладонь ему на лоб. Это выходит совсем не так, как привык Лафейсон, потому что забыл, с кем имеет дело. В их головах начинается микс из воспоминаний обоих, вызывая слаженный стон боли. Асгард, Гидра, Санктум. Радость, боль, пустота, отчаяние, зависть, тепло материнской любви, предательство, смерти, желание выжить. Всё мешается в один коктейль, взрываясь вспышкой страха и слёз. Питер закрывает лицо ладонями, пытаясь прийти в себя и понять, где его прошлое, а где нет. Какие чувства принадлежат ему, какие пришли из вне, а какие хотелось бы забыть навсегда. Забыть, чтобы не знать, что он потерял из-за своих родителей. — Пит… ребёнок, — тихо зовёт его Стрэндж, слыша всхлип, и смотрит растерянно на Локи, который сползает медленно на пол. — Что случилось? — Я знаю… знаю, что ты откажешься от меня. Можно я просто… просто сразу уйду? Не хочу видеть, как вы разочаруетесь во мне сильнее, — шмыгает носом Паркер, понимая, что его уже трясёт в истерике. — Пожалуйста. — Так. Ребёнок, не говори глупостей. Никто от тебя не откажется. Понимаешь? Я взял тебя к себе однажды, больше не отпущу. Понял? — тихо, но строго спрашивает Стефан и присаживается рядом с ним, обнимая осторожно, чтобы не тревожить рану сильнее. — Расскажи, что случилось? Почему ты так думаешь, Пит? — Я… — парень шмыгает носом, понимая, что сейчас это их последние объятия. Судорожно вздохнув, он прижимается к Стрэнджу сильнее, и говорит то, что разрушит всё: — Я снова убил человека.