***
Очевидно, Антон совсем не думал головой, когда решил рассказать Соне про свой первый поцелуй прямо в школьном коридоре, где они стояли, ожидая звонка. Он был настолько счастлив, что эмоции просто пёрли изо всех щелей, подавляя работу мозга. Нет, на самом деле юноша даже осмотрелся по сторонам и говорил достаточно тихо, но чёрт возьми! Это же школа, тут даже у стен есть уши. Поэтому информация быстро растеклась по людям, которые вовсе не должны были быть в курсе дел. Уже на следующем уроке одноклассники Антона начали перешёптываться и косо на него поглядывать, чего парень в упор не замечал. Он был слишком погружён в свои мысли и не задумывался обо всяких мелочах. Ну, или о том, что ошибочно считал мелочами. А на последней перемене около парты нарисовался Юра, хотя они уже давно не сидели вместе: — Антох, подождёшь во дворе после урока? — Да, ладно, — Антон сначала чуть нахмурился, не понимая, чем обоснована эта просьба, ведь они с Юрой несколько отдалились за последнее время, но мысленно пожал плечами и решил не придавать значения.***
Ждать Антону никого не пришлось. Когда он вышел во двор, там уже стояло несколько человек. И смотрели они на него как-то… странно. Плохое предчувствие зашевелилось где-то в животе, но парень подавил его и подошёл к некогда своей компании. — В чём дело? — Это ты нам скажи, в чём дело, — ледяным тоном ответил Юра и шагнул навстречу, сложив руки на груди. Антон непонимающе переспросил — Чего? — Ты думаешь, это нормально, да? — Ты о чём вообще? — О том, что всё это время в нашей компании был педик, — злобно выплюнул кто-то из присутствующих. Мальчишку словно ударило по голове чем-то тяжёлым, а тело бросило в жар. Только в этот момент он понял, насколько ошибочной была его беспечность по отношению к опасности, которой подвергала его собственная ориентация. Это ведь всегда так: кажется, что всё плохое и страшное, которое происходит в мире, случается где-то там, далеко, с другими людьми. Кажется, что с тобой такого не случится. Да и вообще Антон всегда считал своих одноклассников плюс-минус адекватными. Но глядя сейчас на их чужие злые лица, он понимал, что ошибался в очередной раз, когда держал их за приличных людей. — Кого? — да, строить дурачка уже поздно, дело идёт к очень нехорошему финалу, это очевидно, но так хотя бы удастся потянуть время и немного собраться. Вместо ответа в челюсть прилетел удар, заставивший судорожно вдохнуть воздух и рефлекторно схватиться за неё рукой. Вместе с этим парень отшатнулся и согнулся от боли. Однако, вопреки ожиданиям нападавшего, эта боль не стала для Антона неожиданностью. Он был достаточно сообразительным, чтобы сразу подготовиться к худшему исходу. И противнику с задержкой всего в несколько секунд прилетел ответ. Компашка, стоявшая за плечами Юры хотела было вмешаться, но тот отмахнулся от них мол «справлюсь сам, не смейте встревать». Парни осыпали друг друга беспорядочными ударами, в ход шли и руки, и ноги, и все остальные части тела. В конечном итоге они повалили друг друга на асфальт, причём Антон очень неудачно упал рукой на ограждение клумбы. В этот момент из школы выбежала стайка девчонок-пятиклассниц вместе с учительницей географии и дворником. Вся компания тут же смылась, и дерущихся разняли довольно быстро, потому что силы у обеих сторон были на исходе. — В медпункт оба, живо! А потом уже будем разбираться, что с вами делать, — распорядилась учительница. «Ага, в медпункт, спешу и падаю» — подумал Антон. Они с Юрой стояли молча, всё ещё не в силах толком отдышаться, и злобно зыркали друг на друга. — Я неясно выразилась? — повторила женщина, — Сейчас же к медсестре! Она взяла Юру под локоть и строго посмотрела на Антона. И в общем-то ему ничего не оставалось кроме как следовать за ней. В голове роилась тысяча мыслей, одна хуже другой. Ситуация просто кошмарная со всех сторон. Парень был одновременно и растерян, и напуган, но и в то же время горд, что смог постоять за себя и не оказался попросту избитым. Юра выглядел ничуть не менее потрёпанным, чем он сам, и это не могло не радовать. А закрытая дверь медкабинета обрадовала ещё сильнее. Ну а чего вы ожидали? Школьная медсестра работает с 9:00 до 12:00, ни минутой больше. А иногда и в это время её нет. — Вот и что с вами балбесами делать? Понять и простить? — покачав головой спросила учительница, — Травм нет серьёзных? До дома дойдёте или поубиваете друг друга? — Да больно он мне нужен… — процедил Юра и вырвал свой локоть из её хватки, — До свидания. Такая грубость была неудивительна. Юра рассчитывал выйти из той драки полным победителем, но что-то пошло не так, и теперь он даже не мог справедливо задрать нос перед «каким-то педиком». Антон попрощался с женщиной куда более доброжелательно, сделав при этом вид, что прекрасно себя чувствует и вообще ни капли не пострадал, и пошагал к выходу. Но как только он исчез из зоны досягаемости чужих глаз, то позволил себе расслабиться и скорчить болезненную гримасу. Рука болела просто нестерпимо, и на лице точно были царапины, это чувствовалось по характерному жжению и пощипыванию. Весь этот внезапно навалившийся комок проблем заставил Тошу почувствовать себя абсолютно потерянным. Он не хотел, чтобы Вася вообще узнал об этом всём, но в то же время ему точно нужна была помощь. Даже может и не совсем помощь, а простые объятия и обещание, что всё будет хорошо. И потому, не раздумывая слишком долго, Антон позвонил мужчине и спросил, свободен ли тот будет в обеденный перерыв. А через полчаса уже сочинял врачу легенду о том, как неудачно упал. Да, ему нужна поддержка и всё такое, но вот так сразу рассказать о произошедшем парень почему-то не смог. То ли страшно, то ли стыдно, да и вообще непонятно, как Вася отреагирует на это всё. «Лучше потом» — мысленно заключил подросток. Но в наспех выдуманное падение Вася конечно же не поверил, и мальчику пришлось пообещать рассказать всё вечером дома. Сейчас в голове слишком много мыслей, он бы просто не смог всё внятно объяснить.***
Антон сидел напротив врача и находился в полной растерянности. Лично они знакомы не были, но он как-то странно ему улыбался и вообще… словно знал что-то. Вася предупреждал, что этот Игорь Викторович его хороший знакомый, но как это взаимосвязано с таким отношением к нему самому подросток пока не мог понять. — Парень, ему ты можешь не рассказывать правду, если не хочешь, — травматолог кивнул в сторону Васи, — А вот мне — придётся, потому что для лечения нужна чёткая картина. Обстановка во врачебном кабинете вообще навряд ли бывает уютной, ведь оно подразумевает нахождение там под пристальным надзором, оценивающим каждое твоё слово и движение для постановки диагноза. А сейчас всё отягощалось тем, что на Антона внимательно смотрели целых две пары внимательных глаз, вместо одной. И парень понимал, что любое его слово может быть использовано против него. Причём права хранить молчание ему никто не давал. Пришлось приоткрыть завесу: — Ну, я подрался немного, и упал. И вот рука болит теперь. С одной стороны, хотелось обернуться и посмотреть, какие эмоции отразились на лице любимого мужчины. Но с другой… было слишком страшно, и парень решил, что пока не хочет знать, что думает врач по этому поводу. Игорь же принялся уточнять подробности и делать какие-то пометки. Мальчику это не понравилось. Кто его знает, вдруг он там напомечал что-то нехорошее. Например что-то, что может повлечь за собой какие-нибудь неприятные процедуры… Вася заметил, что с каждым вопросом Антон всё интенсивнее теребит в здоровой руке кусочек своей рубашки, а значит, всё больше и больше нервничает. Касаемо драки мужчина не подумал ровным счётом ничего. Ну, подрался, подумаешь, с кем не бывает. А уж как до этого дошло, Антон всё равно будет вынужден ему рассказать чуть позже. На данный момент это не первостепенная проблема. — Так, ну, в любом случае нужно будет сейчас уколоть обезболивающее, а потом пойдёте на рентген, — сделал вывод из всего услышанного и записанного Игорь. Вот она — первостепенная проблема. — Да мне нормально, не болит почти, — предпринял попытку возразить мальчик. Вася устало прикрыл глаза и вздохнул. Он с самого начала знал, что они снова окажутся в такой ситуации. Ну что ж, ему не в первой. — Антон, ну кому ты врёшь? — мужчина, сидевший до этого на кушетке, позади подростка, приблизился и ласково заправил его выбивающуюся чёлку за ухо. — Да я не вру-у-у, — протянул парнишка, и нервно покосился на второго врача, который, не обращая внимания на пререкания, поднялся со своего кресла и принялся подготавливать всё для инъекции. — Ну зачем? Не надо… В порыве паники парень даже встал с места, но все дальнейшие движения были на корню пресечены. — Надо, котик, чтобы лапка твоя не болела. Иди сюда, — Вася аккуратно, чтобы не задеть больную руку, притянул испуганного мальчишку в объятия, с сочувствием отмечая, как трясётся тело. — Она и так почти не болит, не надо, — мальчик заглянул мужчине в глаза и потёрся щекой о его плечо, но эта попытка надавить на жалость успехом не увенчалась. — Тош, не надо — так жалобно на меня смотреть, а вот обезболивающее тебе необходимо. — От этого обезболивающего только больнее будет. Не хочу. — Солнце, больно будет всего несколько секунд, а потом быстро пройдёт и совсем ничего болеть не будет. — Я боюсь… — стыдливым шёпотом произнёс мальчик на ухо врачу. — Знаю, мой хороший. Но если я попрошу, ты же сможешь побыть смелым пару минут, ведь правда? Антон знал, что не сможет, но сказать «нет» вслух значило не оправдать ожиданий любимого мужчины. — Я тебя за руку подержу, хочешь? Или так в обнимку постоим? — продолжал уговаривать доктор. — Антош, ну? Мальчик не ответил, только потихонечку бессильно всхлипнул. Он сдерживал слёзы до последнего, но сегодня на него слишком много всего свалилось. Слишком тяжело держаться дальше, он устал. — Хорошо, я возьму всё на себя, — плавным движением мужчина развернул мальчика спиной ко второму врачу, и поцеловал в лобик, — Прилечь не тревожа руку тебе сложно будет, так что придётся стоя. Тебе нужно только постараться расслабиться и перенести вес на левую ногу. — Ты справишься, я знаю, — он подбадривающе потёр ладонями Тошины плечи, а затем приспустил его спортивные штаны и бельё. Антона трясло просто невероятно, и от собственного бессилия и страха ему ужасно хотелось по-настоящему плакать, а не всхлипывать втихую, но такого он себе позволить не мог. И так стыдно. Да и Васино присутствие всё же облегчало ситуацию. К примеру, если к нему прижаться и крепко обнять (ну, настолько крепко, насколько возможно одной рукой), то и трясёт уже не так сильно. И вообще, на душе немного легче становится, когда твой страх понимают и принимают, а не игнорируют. А если ещё и по головушке ласково гладят, то совсем красота. Игорь о непростых отношениях Антона с уколами тоже знал, поэтому приложил максимум усилий, чтобы сделать всё безболезненно и не растягивать. Но, увы, лёгкая рука дана не всем, да и поза не самая удачная. Мальчик кое-как удержался, чтобы не запищать от боли, когда вошла игла и начало поступать лекарство, и взамен этому впился в Васю мёртвой хваткой, наплевав на больную руку. То, что болит рука — это нормально, он к этому за сегодня уже почти привык. А то, что прямо сейчас в нём находится длинная и острая иголка — не нормально и пугает до чёртиков! — Знаю, котик, потерпи ещё чуть-чуть, — прошептал Вася в ответ на всё же вырвавшийся еле слышный жалобный стон. На самом деле пытка введением обезболивающего закончилась весьма быстро. Подросток даже удивился, когда понял, что всё уже позади. — Ну, самое страшное мы преодолели, теперь идите за снимком, там тебе уж точно нечего бояться, — радостным тоном заключил Игорь, подмигнув Антону и выбрасывая в урну более не нужный хлам. А мальчик внезапно задумался о том, что оказывается не все врачи такие страшные, как ему казалось, и что Вася не единственный на всей Земле, кто старается быть с пациентами мягче. Но меньше бояться уколов после этого осознания Антон, к сожалению, не стал.***
Оставшиеся процедуры прошли без приключений. Перелома, ко всеобщему счастью, не оказалось. Всего-навсего ушиб и растяжение. Но руку всё равно замотали какой-то повязкой и запретили нагружать. «Что ж, выходит, никакой физкультуры целый месяц» — радостно подумал Антон. Но вслед за этой мыслью пришла другая: Как теперь вообще появляться в школе после произошедшего???