С нуля

Электричка мерно бежала по железной дороге, отбивая свой особенный ритм. Как там в мультике озвучивалось? "Чучух-чучух, чучух-чучух". Очень клонило в сон, но я держался, боясь проспать свою остановку. Смартфон уже проложил нужный путь и предупредил, что на месте я буду, мягко говоря, не скоро, но мне требовалось пересилить себя. Именно сейчас, в этот момент, хоть как-то указать самому себе, кто здесь дома хозяин. Вообще, я удивлялся такой перемене. Мне было привычнее жить в своем тесном мирке, где меня ничто не выбивало из колеи и не требовало каких-либо усилий. А тут поездка. С неудобными деревянными скамьями, длительная, выматывающая, тяжелая для психики. Но мне требовалась эта встряска, и я упорно гнал от себя сон, глупо пялясь в окно, провожая Подмосковье тоскливым взглядом. Я изменился за какую-то неделю. Мое мировоззрение конкретно поменялось . Если бы раньше при одном упоминании о деревне я закатил бы истерику, то сейчас добровольно выбрал этот путь. Мне, наконец, стало понятно, что мама очень сильно устала, и часть этого груза - моя персона. Мне захотелось хоть как-то облегчить ее ношу. Подумаешь, два с половиной месяца у черта на куличках. Это не шло ни в какое сравнение с облегчением, которое почувствовал бы родной тебе человек. Слишком избалован я был. Слишком много требовал внимания, которое не получал от отношений со сверстниками, большая часть из которых меня сторонилась. Ну конечно! Гот - вымирающий вид. Почему бы не полить помоями и не унизить? Я терпел. Целых пять классов терпел, как только проявились мои наклонности к этой субкультуре. Но теперь все изменится. Я покажу, что не лыком шит, и имею право на собственное мнение. Встряхнув головой, я понял, что очередные мысли, лезущие в голову, разнятся с прежними. Словно я не тот человек, которым был раньше. Хотя, какая разница? Мне плохо? Вроде наоборот. Так о чем размышлять? Я проводил саркастическим взглядом на остановке очередную бабку, что хотела подсесть, но, завидев мое бренное тело, со словами "Чур меня, чур...", ушуршала в глубь вагона, и вновь уткнулся в окно. И только сейчас заметил разницу. Воздух неуловимо изменился. Стало чуть легче и приятнее дышать. Исчез из него шум, что блокировал рецепторы и заставлял реагировать только на резкие запахи. Теперь я мог разобрать запах цветов, нагретого бетона станции и свежего ветерка. Где-то тянуло ссаниной, а в посадках пахло хвоей или влагой у рек, что мы проезжали. Для меня, как городского жителя, это оказалось невероятным открытием. Я прилип к окну, оттянув форточку на максимум и впитывая запахи, словно губка. Сидевший напротив мужик только хмыкнул и прикрыл глаза, задремав. Упоение оказалось недолгим. Пара часов, и я вновь откинулся на спинку неудобной лавки, ощутив голод. Из спортивной сумки появился контейнер с бутербродами, собранный мамой "на дорожку". Два из них я умял сразу, запив из термоса еще горячим чаем. Сосед, понаблюдав за мной из-под полуприкрытых век, повздыхал и полез за своим нехитрым завтраком. Молча пожелав друг другу не подавиться, мы закончили утренние, а точнее, уже полдниковые мероприятия, и вернулись каждый к своему времяпровождению. Я - гипнотизировать мелькающую за окнами округу, а сосед - дремать. Мои мысли опять скакали с одного на другое. Мелькнула мысль, что как же меняет человека сотрясение мозга. Драки у меня и до этого были, причем жестокие, с переломами и кровью, а морально изменил только этот случай. Я прекрасно осознавал, что стал смотреть на все под другим углом. От этого и удивление родителей - они явно привыкли к капризному ребенку, который сам не знает, что хочет. В принципе, я рос без их надзора. Отец ездил по странам, как выдающийся рекламный агент, а мама вкалывала в больницах или на скорой. От этого и требование внимания к своей персоне. Я всегда был предоставлен сам себе, оттого постоянно залипал в компьютере. Про готов узнал случайно, из группы города. Заинтересовавшись, прошерстил всю попавшуюся инфу и понял - это мое. Готы - это ведь не только нестандартный прикид и прочее. Гот - это в первую очередь размышления на тему вечности, искусства, восприятия реальности через призму философии, сарказма и черного юмора. Это направление задумывалось не о том, как живет, а о том, что оставит после себя. Воспоминания, эмоции, яркие или не очень образы, ведь не зря они брали то же начало, что и готическое искусство. Гот - это образ, приятный восприятию, но выделяющийся среди толпы; это искусство, привносимое в общество; это направление души, стремящейся к идеалу. Мало кто это понимал, считая это очередным подростковым вывертом. Как и эмо, которых было уже не сыскать. Ну а что такого в культе смерти? Хоть и было много позеров, что бросались с крыши и не понимали, что же стояло в основе их субкультуры, но это не значило, что все такие... Я глянул на часы в смартфоне. Полдень. Еще семь часов до нужной остановки. Все же я не выдержу. Воткнув в уши наушники и покрепче обняв сумку, я уплыл под звучание рока и альтернативы в полудрему.

***

Тренькнул телефон, предупреждая о скором окончании пути. Надо же, проспал всю дорогу. Я вяло потянулся и огляделся. Закат окрашивал вагон в кроваво-красные тона. Сосед улетучился, а рядом так никто и не занял место. Да и хрен с ними. Быстро проверив свои пожитки, я сверился с навигатором и направился на выход. Лавку тут же облепили бабки, что не хотели делить место с нехристем. Хорошо, хоть святой водой не побрызгали перед тем, как усесться. "Остановка Демъянино,"* - произнесло голосовое оповещение остановившейся электрички. Я выпрыгнул из вагона. В таких местах поезда останавливаются ненадолго. Оглядевшись, я приметил гнедую кобылку, пасшуюся рядом со старой повозкой, да одинокого деда, прикорнувшего на лавке. За неимением других вариантов, я направился к мужчине: - Простите, уважаемый, а не подскажете, как добраться до Тарасовки? - как можно вежливее спросил я у него. Дедуля откинул с глаз кепку и с интересом изучил меня. Когда пауза стала затягиваться, он весело выдал, озорно подмигнув мне: - И эта хмурая тучка и есть мой внук Владик? Забавно.