«И пролетая небо, словно этажи, мне так хочется запомнить лишь твой запах губ. Вчера я отдал тебе все свои ножи, сегодня ты отдал последний сердца стук. Я знал, что так будет, с самых первых снов, которые мы видели тогда вдвоём. Я знал, ты как я — ты на все готов, но не знал, что сегодня мы с тобой сорвёмся»
Становясь сожителем Чанёля, Бэкхён даже и не подозревал, какие потрясения его на самом деле могут ждать. Например, желая хоть как-то отплатить альфе за предоставленные благоприятные условия каким-никаким, но контролем над домашними делами, он узнаёт, что у того есть две домработницы и садовник. А когда парень просится хотя бы готовить по утрам, чтобы старший не шёл на работу голодным, не без чувства своей бесполезности обнаруживает, что мужчина ходил на курсы по кулинарии, поэтому спокойно справляется сам, так что помощь будет лишней. И, безусловно, расстроенному и без какого-либо образования Хёну ничего не остаётся, кроме как просто сидеть и не создавать проблем своим присутствием. Чанёль же, заранее догадываясь, что таким образом омега от скуки будет теряться в беспроглядных дебрях своих мыслей, ибо он не раз ловил его за очередным перечитыванием письма матери, в свободное от работы время старается выводить младшего в центр города или же в ближайший парк, чтобы развеяться и отвлечься. Однако зачастую они обходятся лишь недолгой прогулкой вдоль, будто бы вымершей, улицы у дома Пака. По вечерам же спокойно читающего предложенную Чаном книгу Хёна отвлекает стук в дверь с предложением посмотреть какое-нибудь кино. И хоть мужчина не фанат мелодрам, он всё равно покорно сидит и впитывает сюжет выбранного блондином фильма. Так и проходят в спокойствии три совместных дня, в которые Чанёль понимает, что никогда раньше не испытывал такого умиротворения, поглощающего его с ног до головы. Однако, как бы сильно старшему ни хотелось продлить этот сладостный, но так и манящий к себе яд, он всё же вынужден вернуться на работу в офис, так как в формате онлайн возникает довольно-таки много проблем. А на просьбы взять парня с собой, аргументированные бездельем и одиночеством в просторах чужого дома, Пак, нахмурив брови, отвечает короткое: «Делай то же, что и у себя в квартире», желая тем самым дать понять, что теперь это дом и омеги тоже. Он такой же полноправный хозяин, как и сам альфа. Ведь, по сути, по прекрасным расчётам Ёля, о которых младшему пока не следует знать, они в любом случае станут супругами и будут жить вместе, поэтому пусть адаптируется и привыкает. * Наконец, когда альфа уходит на работу, первые два часа Бэкхён спокойно сидит у себя в комнате и читает книгу, яро подавляя в себе желание включить хотя бы телевизор. В следующие два часа он пытается убить время в телефоне да бесцельным передвижением по коридору и пролетной гостиной с столовой, не осмеливаясь открывать двери комнат. В пятый час он не выдерживает, отправляя Чану сообщение с просьбой воспользоваться кухонной утварью, потому что именно за готовкой время пролетает несусветно быстро, после чего его телефон моментально начинает вибрировать. — Ал-лло? — удивившись такой быстрой реакции старшего, с небольшой запинкой отвечает на вызов, отчего-то немного смутившись. — Бэкхён, я же сказал тебе делать всё, что захочешь, — вздохнув, отвечает мужчина, после чего слышит забавное цоканье. Он, конечно, подозревал, что это произойдёт, однако после пятичасового молчания думал, что Хён смог почувствовать себя свободней в чужом доме. — А если я т-твой дом сп-палю до тла? — Я куплю новый, поэтому не переживай и готовь в своё удовольствие. Если всё равно боишься, то возле мусорного ведра есть огнетушитель. Ты ведь знаешь, как им пользоваться? — Я в-ведь пошутил… — недовольно бубнит омега на чужие насмешливые слова и опускает взгляд на свои носочки, после чего тихонько открывает дверцу под раковиной, где действительно находится огнетушитель. — Я знаю. Ты слишком аккуратный для того, чтобы спалить что-то, — услышав смех на том конце, младший хочет возразить, однако не успевает, так как слышит чьи-то посторонние голоса, а после и короткое: — Мне надо идти. До вечера. Быстро смекнув, что у альфы совещание, Хён откладывает устройство на столешницу и шагает к холодильнику, по дороге прося голосовую колонку Сири включить погромче музыку. Последующие пару часов омега в своё удовольствие готовит несколько блюд, умело орудуя приборами, и уже предвкушает приятное удивление Пака, когда тот вернётся с работы голодный, подобно целой стае волков. И пока руки помешивают что-то незамысловатое в кастрюле, бёдра забавно качаются в такт песне, поднимающей настроение, отчего блондин даже не слышит, как хлопает входная дверь. Взглянув на настенные часы и увидев, что стрелка указывает на шесть вечера, в то время как Ёль заканчивает работу ближе к десяти, парень вздыхает и разворачивается от плиты к стойке напротив, чтобы нарезать лук. Но не успевает он взять кухонный нож, как, подпрыгнув, взвизгивает от испуга, увидев абсолютно незнакомого мужчину напротив, что всё это время стоял в паре метров за спиной и посмеивался над забавными танцами. — Ох, прости, что напугал тебя, я не хотел! — быстро спохватившись, торопится объясниться, после чего кладёт на пол тяжёлые пакеты и продолжает. — Меня зовут Пак Минсу. Я папа Чанёля, — мило улыбнувшись, он замечает ещё больший шок у парня, вызванный таким неожиданным знакомством. — А ты, видимо, Бэкхён-и? — задав вопрос, он ожидает какого-либо ответа, однако Хён, который минутой ранее чуть на тот свет к прадедам не отправился, стоит, кажется, даже не дыша. — Д-д-да… Изв-вин-ните… — но, спустя минуту наконец придя в себя, блондин мечется из стороны в сторону, не зная, что делать, а после резко делает поклон на девяносто градусов, чувствуя, как стремительно краснеют его щёки. — Я п-пом-могу в-вам, — всё сильнее запинаясь, он обходит стойку и хочет подойти, чтобы взять пакеты, но ему не позволяет чужая вытянутая рука. — Не стоит! Хоть Чанни и не говорил о тебе, видимо, зная, что я попрошу сыграть скорейшую свадьбу, но Лухан нам действительно все уши прожжужал о том, как познакомился с таким прекрасным омегой, который вдобавок ко всем прелестям еще истинный Чана. И, безусловно, он рассказал и о том, что ты боишься людей, — младший на это виновато закусывает нижнюю губу и опускает голову, сминая края широкой футболки Пака, которая сейчас на нём, и боясь, что это как-то может повлиять на дальнейшее знакомство. — Я действительно не знал, что ты окажешься здесь, поэтому просто воспользовался дубликатом ключей, — он забавно бренчит переносной ключницей с наимилейшим брелоком округлой пчелы. — Н-нет, это в-вы изв-вините! Всё из-за н-непред-двиденных обст-тоятельств… — мужчина лишь улыбается на его скромность и вновь подхватывает пакеты. — В любом случае, я рад, что мы наконец познакомились. Можешь не переживать и заниматься своими делами, я только оставлю вещи Чанёля и уйду, — предупреждает старший омега и хочет подняться на второй этаж, однако Бэкхён не позволяет ему. Каким-то образом поборов в себе страх, он качает головой и подбегает к мужчине, хватая один довольно нелёгкий пакет. — Я в-всё же п-п-помог-гу, — тихо отвечает блондин и направляется к ступеням. Минсу заранее отходит на шаг назад, потому что не знает, насколько далеко нужно стоять от человека, чтобы тому не было страшно, и благодарит за любезную помощь, направляясь следом на второй этаж. Когда же Хён останавливается у двери альфы, не решаясь открыть её и войти, мужчина сначала вопросительно выгибает бровь, а затем, засмеявшись, сам дёргает ручку, кажется, поняв всё без слов. — Ты не заходишь в комнаты, несмотря даже на то, что в доме никого нет? — спрашивает старший, попутно шагая к шкафу, чтобы затем открыть его и разложить принесённую одежду по полкам. Но стоит дверцам разойтись, как блондин замирает на месте, почувствовав резкий шлейф аромата земли, коим наполнен шкаф. — Кхм… — быстро взяв себя в руки, он мотает головой, отгоняя блики перед глазами, и не видит чужой доброй ухмылки, после чего отвечает на вопрос. — Я н-не д-думаю, что х-хозяину дома б-будет прият-тно, если аб-бсолютно посторон-ний человек… — на минуту замолчав, парень делает глубокий вдох из-за частых запинок и краснеет от пристального взгляда, продолжая, — ст-танет совать н-нос и заг-глядывать, куда н-не над-до… — Ох, это верно. Однако не думаю, что для Чанни ты посторонний человек, учитывая тот факт, что он не может жить с кем-то, кто не является членом его семьи или близким другом, — подмигнув, мужчина заканчивает раскладывать одежду и, пропуская младшего, следует на первый этаж. — Ну, что ж… Вещи я разложил, поэтому пойду-ка уже домой. — А м-может, ост-танетесь? — как бы сильно Хёну ни хотелось избавиться от неловкости и волнения, что колотит его изнутри, он понимает, что невежливо будет с его стороны отпустить мужчину. К тому же, это их первая встреча. Поэтому, прежде чем мозг успевает подумать, слова робко вылезают вперёд. Мимолётно подняв голову, чтобы считать чужие эмоции, Бэк нервно сжимает кулаки и снова утыкается носом в свою футболку. — Е-еда поч-чти готова, поэт-тому… — но резко замолчав на полуслове, омега начитает принюхиваться, не понимая, откуда доносится такой странный запах. — Кажется, у тебя что-то подгорает, — и только после этих слов Минсу, парень распахивает глаза и бежит к плите, чтобы затем уменьшить огонь и включить вытяжку. И, мысленно молясь о том, чтобы весь запах смог выветриться до прихода хозяина дома, он даже не обращает внимание, как к нему подходят, а затем и протягивают стакан воды. — Вот, вылей немного и перемешай, чтобы сильнее не слиплось. Что готовишь? — Сп-пасиб-бо. Х-хотел т-токпокки, но… н-не дум-маю, что т-теперь что-то в-выйдет, — виновато улыбнувшись, он продолжает перемешивать, убирая совсем подгорелые места на отдельное блюдечко. — Ещё не всё потеряно. Могу я немного помочь? — кивнув, Бэк отходит на шаг назад, позволяя старшему встать на его место, и наблюдает, как тот ловко управляется поварской ложкой. Сам же растерянно и с какой-то глупой занимательностью следит за малейшим движением старшего омеги. Спустя пару минут оба наконец садятся за заранее накрытый стол и принимаются ужинать. И хоть блондину по-прежнему неловко рядом с незнакомым человеком, к тому же являющимся родителем его истинного, с каждой минутой он всё больше расслабляется. И, кажется, его нервозность уходит благодаря тому, что мужчина не только с лёгкостью заводит разговор, находя подход, как и его сын, но и имеет довольно схожий с Чанёлем феромон, что внушает большую безопасность и доверие. За беседой Хён также не сразу обращает внимание на то, что все вопросы, заданные старшим, относятся к разряду тех вопросов, которые родители задают будущим супругам их детей, дабы узнать, с кем их ребёнок хочет помолвиться. Поэтому младший отвечает на всё максимально честно, даже не подозревая, что с каждой минутой нравится брюнету всё больше и больше. Наконец закончив ужинать, они общими усилиями прибирают стол, всё стремясь помочь друг другу, и моют посуду, после чего младший предлагает выпить чай или посидеть в гостиной. Однако от этого заманчивого предложения старшему приходится отказаться. — Мне действительно пора идти. Я оставил мужа одного, а он, как капризный ребёнок, начинает обижаться и названивать, если меня нет рядом дольше минуты, — засмеявшись у прихожей, говорит Пак, а затем чувствует и вибрацию в кармане своего пальто. — О, вспомнишь солнце — вот и лучик. — Т-тогда вам точ-чно нужно ид-дти, — удивившись такому совпадению, парень мило улыбается, думая о том, какая замечательная у них семья. — Да… Мне правда было очень приятно с тобой познакомиться. Надеюсь, мы ещё увидимся и выпьем по чашечке чая. Поклонившись, Бэкхён провожает старшего и закрывает за ним дверь, после чего, резко выдохнув, оседает на колени, испытывая шквал эмоций, неловкости и стыда за некоторые свои косяки, которые то и дело яркими вспышками всплывают в голове. Он ведь даже близко не думал знакомиться с родителями Ёля, а если бы и думал, то точно не в такой ужасной обстановке, где его ловят за нелепыми танцами. — Какой позо-о-о-ор! — схватив себя за волосы, качает головой, пытаясь забыть последнее. В итоге, вздохнув, он поднимается и возвращается в кухню, чтобы продолжить уборку, не переставая прокручивать в голове эти нелепые два часа. И за мыслями он снова не слышит, как входная дверь хлопает, впуская хозяина дома, что, заметив омегу спиной к себе, на цыпочках коварно подкрадывается сзади. — О чём думаешь? — тихо прошептав на ушко, обвивает руками чужую талию, отчего Бэкхён, испугавшись, громко вскрикивает и локтём бьёт по торсу смеющегося альфы. — Эй, эй, это я! — Т-ты, придурок! Н-нельзя так пуг-гать л-людей! — снова хлопнув уже по запястьям, недовольно хмурит брови. Однако быстро поняв, что только что обозвал старшего, как обычно делает с Сехуном, моментально краснеет, молясь, чтобы второй не обратил на это внимание. — Обзываться удумал? — но мужчина, кажется, не желает пропускать это мимо ушей, поэтому дует Бэку в лицо, который морщится и закусывает губу, от стыда не желая признавать вину. — К-когда это? — Ты меня придурком назвал только что. — Н-не было так-кого. Ничего не п-помню… — сглотнув и продолжив притворяться дурачком, блондин чувствует, как Чан наклоняется ближе. — Так, значит, ты не помнишь? Тогда мне следует напомнить, не так ли? — О ч-ч-чём т-ты?.. — испуганно вскинув голову, он видит лишь похотливый взгляд сверху, а после вздрагивает, ощущая, как альфа придавливает его своей грудью в столешницу, ладонями переходя с талии на живот. — Т-ты ч-чего? Вновь задав вопрос, омега надеется, что Пак, как обычно, посмеётся и отстранится, ставя комфорт омеги превыше собственных желаний стать ближе, однако тот по-прежнему стоит, не двигаясь. Его взгляд меняется с коварного на серьёзный, чем заставляет чужое сердце забиться чаще, а после переходит на покусанные губы, которые то и дело продолжают облизывать. Обвороженный чужим взволнованным состоянием, Чанёль медленно склоняет голову, приближаясь к этим манящим розовым губам, и слышит, как сбивается чужое дыхание. Бэкхён же, полностью понимая, что сейчас произойдёт, крепко хватается за чужое предплечье, чтобы не потерять равновесие, ведь вдобавок ко всему старший выпускает феромон. Но стоит им едва ли коснуться друг друга, как омега, неожиданно фыркнув, уворачивается, вызывая у Пака немалое удивление. — Нетушки! — резко выдаёт младший, чем вводит в большее замешательство, и начинает вертеться. — Мне б-больно! Вж-жал меня, как тряпичную к-куклу. П-пусти уже! Старший, думая, что и вправду переборщил, а Бэку его напор больше неприятен, чем мягок, хочет отстраниться. Однако буквально на последней секунде он замечает, как бегают чужие глаза из стороны в сторону, а холодные и дрожащие пальцы по-прежнему крепко держатся за предплечье. Поняв, что блондин врёт, желая сбежать, Ёль перестаёт вдавливать тело в столешницу и вместо этого обвивает руки вокруг талии, сжимая в объятиях. — Теперь дразнить меня вздумал? — недовольно басит мужчина и поднимает на сей раз уже удивлённого Хёна так, чтобы тот не смог коснуться пола. — Нет! Я не д-дразнил тебя, ч-честно! — но Чанёль его не слушает и, в наказание, несильно кусает чужую шею в разные места, вырывая громкие визги вместе со смехом от щекотки. — Хватит! А-а-а-а-а! — барахтаясь, будто поросёнок, продолжает кричать парень, чем забавляет альфу. Их веселье продолжается до тех пор, пока Пак не чувствует вибрацию в кармане своих штанов, а чужая шея не краснеет от множества следов чужих зуб. Он наконец опускает парня, но не перестаёт удерживать на месте одной рукой, пока вторая достаёт телефон. Бэкхён же, пыхтя, принимается вытирать влажную шею, что-то невнятно, но злобно бубня под нос. — Знай, что этот человек сейчас спас тебя, — усмехнувшись, говорит брюнет, после чего включает устройство. — Это папа. Когда вы успели познакомиться? — после этого вопроса младший замирает на месте, понимая, что Минсу упомянул в смс их встречу. — А ч-что он пишет? — «Сегодня я приехал к тебе домой и случайно встретился с твоим парнем. Он оказался безумно милым и воспитанным, поэтому я немного злюсь на тебя из-за того, что ты так тщательно скрывал его от нас. Мы немного поговорили с твоим отцом и решили, что хотим устроить семейный ужин. Я скажу Лу, чтобы он и Сехуна с собой взял. Отказ не принимается!», — зачитав сообщение, Чанёль замечает удивление на лице парня, а ладонью, что всё ещё на чужом торсе, чувствует, как вздымается живот от частого дыхания. — Ты должен был написать мне о его приходе. Видимо, всё прошло хорошо. Не сильно испугался? — Ч-что значит сем-мейный ужин? — проигнорировав все вопросы, задаёт свой, который интересует больше всех из того перечня, который пролетает перед глазами, наконец разворачиваясь всем корпусом к альфе. — Это значит, что они хотят поговорить о наших отношениях, намереньях и помолвке. — О пом… Чего?! — вылупив глаза от услышанного, парень пленительно хлопает ресницами, пытаясь найти на чужом лице хоть какое-то указание на шутку, но Чанёль абсолютно серьёзен. Разве что немного сражен и заворожен. — С-с чего эт-то вдруг? — Как «с чего»? Единственный альфа семьи наконец нашёл истинного омегу, естественно, они захотят скорейшую помолвку. Внуков, как ни крути, все хотят перед смертью увидеть, — подмигнув, мужчина начинает улыбаться над тем, как забавно хмурятся брови младшего. — Н-нет… — но улыбка моментально спадает после твёрдого ответа Хёна, который хочет отвернуться. — Что значит «нет»? — однако ему не позволяют, продолжая смотреть в глаза. — Ты понравился моим родителям. И мне ты тоже очень нравишься, поэтому я не понимаю твоего «нет», — на последнем предложение щёки блондина снова краснеют, но тот вновь пытается отстраниться. — Ты мне нравишься, — снова повторяет альфа, подловив младшего. — И я тебе тоже. — Хв-ватит! — наконец выбравшись из кольца рук, он топает в сторону гостиной, ускоряясь с каждым шагом, потому что старший не собирается отступать, преследуя. — Почему хватит-то? Эй, ты мне нравишься! Очень нравишься, поэтому мы должны пойти! - гнёт своё Чанёль. — П-прекрати! Я же ск-казал нет! — Но ты мне нра-а-авишься! — он тянет каждую букву, сдерживая смех от того, как забавно пытается убежать от него омега. И всё же снова поймав того, утягивает за собой на диван, крепко обнимая. — Бён Бэкхён, ты мне действительно очень сильно нравишься. Да и наши чувства взаимны, и ты это знаешь. Разве плохо хотеть помолвиться с тобой? — Я г-говорил, что н-не готов к так-кому серьёзному ш-шагу. И, к т-тому же, мы не вст-тречаемся, поэтому т-ты не можешь говорить такое, — сказав это, он слышит тяжёлый вздох над ухом, а после и наступившую тишину. Думая, что старший, наконец, угомонился, он хочет обнять его в ответ, таким образом извиняясь за то, что не может дать большего. Однако его жалость вмиг трескается после короткого: — Так давай встречаться. Это и будет началом всего, а там и помолвка, свадьба, внуки, — закатив глаза, Бэкхён снова отодвигает от себя мужчину. — Да х-хватит говорить о в-внуках! — Почему нет? Я люблю детей и всегда хотел минимум троих, — но после этих слов альфа замечает, как младший меняется в лице. И он снова не может считать эмоции, однако понимает, что наступил на мину. — Бэк? Что такое? — Ничего… Д-дай мне ном-мер. Если не х-хочешь писать т-ты, то напишу я и вежливо откажу твоему папе в встрече, — вытягивает ладонь, ожидая. Но вместо телефона его руку обхватывают, опуская вниз. — Снова не хочешь говорить со мной? Тебя точно расстроили мои слова о детях, — увидев, как тот отводит взгляд, Пак понимает, что попал в точку. — Бэкхён, если ты не любишь детей, то всё хорошо. Думаю, мы и без них сможем прожить счастливую жизнь. — Что за ч-чепуху ты нес-сёшь? Мне н-нравятся дети! — Тогда в чём проблема? Из-за того, что не готов к такому, ты боишься? — получив неопределённый кивок, Ёль поднимает голову младшего и смотрит прямо в глаза, которые ещё месяц назад испуганно метались по сторонам. Он знает, что это не вся причина чужого беспокойства, но пока что копать глубже он не собирается. — Я постараюсь сделать так, чтобы для тебя всё не казалось одним сплошным скачком, но и ты в свою очередь не бойся продвигаться вперёд. Готовь внутренне себя к тому, что однажды всё-таки придётся вступить со мной в отношения. Потому как я абсолютно серьёзен в своих намерениях в будущем позвать тебя под венец, — после чего чмокает в нос. — Я напишу родителям, не беспокойся. — Прек-крати меня с-слюнявить, — вытерев поцелованный участок, омега поднимается с места и снова направляется на кухню, скрывая еле заметную улыбку. Ему безумно страшно от сказанных Паком слов, однако он не может скрыть и то, что рядом с ним ему хорошо, ведь альфа так старательно всё за собой заметает, не давая даже малейшего повода усомниться в своей честности и полной отдаче. — Слюнявить?! Эй! Ты мне ещё не ответил за придурка! — Нич-чего не слышу!***
Так проходит ещё несколько дней, за которые они больше не поднимают тему о будущем, лишь вопрос о том, будет ли омега встречаться со старшим, на который второй так и не получает долгожданный ответ. Чанёль продолжает работать, Бэкхён же сидит дома, уже, кажется, привыкнув к этому месту. С Сехуном они созваниваются всего раз, чтобы узнать, как у того дела, ведь течка Лу за такой долгий промежуток времени уже должна была прекратиться. Однако когда на том конце провода омега слышит лишь забавное нытьё и короткое «он зверь какой-то!» от Се, то понимает, что конец цикла, видимо, настанет нескоро. И старший брат даже не подозревает, что те двое просто обводят его вокруг пальцев, чтобы чуть больше насладиться друг другом. А Пак, наоборот, прекрасно обо всём знает, однако возмущаться не собирается, вынося из этого выгоду и для себя. Например, совместное проживание с истинным, который не то, что поцеловать себя не даёт, но даже встречаться отказывается, находя различные предлоги для этого. Однако за всё это проведённое с альфой время Бэкхён не перестаёт думать о тех телефонных номерах, оставленных матерью, которые, кажется, уже сохранились на подкорке памяти, заставляя наростающую тревогу грызть его изнутри. И как бы сильно младший ни старался отвлечь себя различными делами, его мысли вновь и вновь возвращаются к этим злосчастным наборам цифр. Чанёль тоже замечает в парне некие изменения, такие как повышенная раздражительность и нервозность, которую второй так тщательно пытается скрыть. А на любые вопросы или поддержку тот отвечает, что всё хорошо и не о чем беспокоиться, даже не думая, что ещё больше подогревает чужое волнение. Но, просидев дома очередной бесполезный день в ожидании работающего Пака, словно мужа, Хён понимает, что больше так не может, поэтому решает выйти и немного развеяться, встретившись с Сухо. Безусловно, он не пишет другу, зная, что тот работает, а желает сделать ему сюрприз, по дороге, возможно, купив сладостей. И так как у Бэка не находится своей ветровки, а единственная была постирана альфой, он решает не без спроса надеть куртку Чанёля, что висит на крючке. А из-за закреплённых на ней феромонов он практически не чувствует страха. Быстро написав старшему о том, что идёт встретиться с Мёном, он не дожидается ответа и выходит. Закрыв за собой дверь дубликатом ключей, от которых долго отказывался, он выходит и через ворота, шагая вниз по улице, где находится главная дорога и различные супермаркеты. Стараясь рассеять дымки назойливых мыслей в своей голове, омега вдыхает свежий воздух и замечает, что погода сегодня довольно-таки хорошая. Наконец, спустившись до конца улицы, он понимает, что людей, на удивление, не так уж и много, однако, всё же укутавшись, шагает к стоящему неподалёку торговому центру, надеясь, что там окажется пекарня. Но, проходя мимо отдельных рядом стоящих магазинчиков, Бэкхён видит один, кажется, совсем недавно открывшийся детский магазин. Остановившись у яркой вывески и украшенных витрин, его взгляд цепляется за всякие детские принадлежности, такие как фартучки, соски и наимилейшие ботиночки, а еще конвертики на выписку, бодики и ползунки, которые кажутся такими крохотными и прелестными, что улыбка сама появляется на лице. Однако наряду с улыбкой всплывают и воспоминания о словах Чана, в которых он хотел создать полноценную семью с тремя детьми. И всё ничего, если б не один секрет, о котом Хён не хочет, а точнее боится рассказывать альфе, думая, что после этого с ним точно не захотят иметь не то что романтических, но даже рабочих отношений. И в момент, когда Пак заговорил о семье, Бэкхёна будто резким ударом сбросило с обрыва на твёрдую землю, восстанавливая воспоминания о том, что у него ничего не выйдет. Именно из-за этого омега до сих пор не может понять свои чувства, однако всеми силами старается не винить судьбу, что вообще свела его с Чанёлем и отобрала у второго возможность создать действительно счастливую семью, которую Хён вряд ли сможет дать. Но не успевает он вздохнуть от тяжёлых мыслей, как его отвлекает открывшаяся дверь и вышедший из магазина продавец. — Здравствуйте! — поклонившись, он здоровается и ярко улыбается, вызывая у блондина смущение. — Вы так долго стоите здесь, может, войдёте? Внутри довольно большой выбор. У нас есть всё необходимое для будущих мамочек и папочек, поэтому можете не стесняться и просто хотя бы осмотреться, — улыбнувшись шире, он открывает дверь, ожидая, когда Бён войдёт, однако тот продолжает стоять, испытывая неловкость и зарождение неизменной паники. — Н-н-нет, сп-пасиб-бо. Я н-не… — махая руками, он хочет объяснить, что тот неправильно всё понял, однако не может связать пары слов от волнения, поэтому замолкает, думая, следует ли ему просто сбежать или всё же войти для приличия. — Ой, так вы не ждёте ребёночка? — самостоятельно догадавшись, он получает смущённые кивки, отчего как-то неожиданно поникает. — Ох… Я прошу прощения. Это, наверное, было грубо с моей стороны. Вы так смотрели на эту детскую одежду, поэтому я подумал, что вы в положении. — В-всё в п-порядке, — улыбнувшись, парень делает поклон, получая такой же от незнакомца, и разворачивается, торопливо шагая в противоположную сторону. Бэкхён понимает, что со стороны всё выглядело так, словно он просто не может заделать ребёнка и поэтому с грустью смотрел на пинеточки, но винить продавца за ошибочную догадку он не собирается. Наконец полностью скрывшись за углом, он выравнивает свой шаг, уже чувствуя, как начинают ныть коленки. Вновь прокручивая чужие слова в голове, блондин опускает взгляд ниже и дотрагивается ладонью до своего плоского торса, впервые ловя себя на мысли, что действительно было бы неплохо иметь животик, который выглядел бы прелестно. Усмехнувшись глупым фантазиям, он продолжает идти, не сводя лёгкую улыбку с лица. Наконец-то дойдя до торгового центра, Бэкхён, смотря себе под ноги, желает поскорее зайти туда и так же быстро выйти, чтобы ни с кем не столкнуться, но у самых дверей поднимает голову, желая посмотреть через стекло количество народа внутри. Однако вместо людей парень видит нечто иное, что заставляет округлить глаза до нереальных размеров и моментально ощутить знакомую тяжесть внутри, сдавливающую всю грудную клетку, будто пружину. Прямо на стёклах торгового центра, примерно в четырёх метрах над головой, висит огромный баннер, на котором никто иной, как Бэкхён с давней фотосессии для обуви. Его лицо буквально белеет, выражая шок, а пальцы молниеносно немеют, начиная трястись. Он сводит брови к переносице и не может поверить в то, что Чанёль в наглую и так открыто предал его, совершив за спиной этот ужасный поступок, ведь парень точно помнит, как тот уверял, что лицо Бёна будет обрезано. Однако на этом баннере он изображен в полный рост, не скрывая даже еле заметную родинку над губой. Свой образ ему видится совершенным пятном, до такой степени несуразным и дурацким. Лишь замазанные шрамы на коленях говорят о том, что фото точно было обработано, отчего ярость внутри только разрастается, не оставляя даже малейшей надежды на то, что это могло бы быть ошибкой. Долго не думая, Хён отменяет свой план встретиться с другом и тут же ловит такси, в которое вскоре садится, диктуя уже вызубренный адрес компании, до которой добирается довольно быстро. Через каких-то двадцать минут оказавшись на месте, он торопливо шагает внутрь здания, сжимая кулаки со всей силы, отчего остаются красные лунки от ногтей, и впервые не обращает внимание на направленные в его сторону взгляды, от которых раньше блондин чуть ли не падал в обморок. Бэк даже не обращает внимание на то, как охранники, поклонившись, просто открывают турникет, кажется, уже запомнив парня благодаря Паку. И стоит Хёну оказаться на нужном этаже, как он сразу же, минуя работников, ускоряет шаг в сторону закрытых дверей, чуть ли не бежит, отчего сердце учащает свой ритм. А в следующую секунду без единого стука он распахивает дверь, врываясь внутрь и сталкиваясь с ошарашенным взглядом Пака, который, не ожидав такого поворота событий, удивленно поднимается с места. — Бэк? Ты как сюда приехал? Я ведь написал тебе сообщение, чтобы ты не выходил сегодня, — обойдя стол, он подходит ближе и видит, в каком гневе сейчас находится парень, из-за чего нервозность внутри лишь нарастает. — Что случилось? — он дотрагивается до чужих предплечий, но его руки сразу же грубо сбрасывают с себя, давая понять, что не следует сейчас его трогать. — Что случилось?! И это ты у меня спрашиваешь?! — захлопнув дверь, без единой запинки кричит парень, повергая старшего в больший шок, потому что раньше он никогда не видел Бэка таким. — Давай мы сначала сядем и ты успокоишься, а потом… — пытаясь как-то разрядить обстановку, снизив при этом набранные младшим обороты, он сталкивается с очередным отказом. — Не т-трогай меня! Успокоиться? Как я могу быть спокойным в такой ситуации?! Как ты вообще смог т-так поступить со мной? Что я т-тебе сделал, чтобы заслужить такое предательство?! — продолжая кричать, он не беспокоится о том, что его могут услышать за пределами кабинета, но зато теперь мужчина, кажется, понимает, о чём речь. Да и не понять единственную причину, которая может вывести Бэкхёна из себя настолько сильно, трудно. — Бэкхён-и, давай сначала ты присядешь и мы спокойно поговор… — но его слова прерывают очередным криком, от которого Чанёль впервые в смятении, не зная, как ему следует вести себя. А его попытка утянуть парня за собой на диванчик вновь венчается провалом и, видимо, большей истерикой, потому что блондин буквально толкает от себя Пака. — Я же сказал нет! Ты обещал, что моего лица не будет видно! Ты знал, что я не хотел принимать п-предложение! Знал все мои страхи! Ты сказал доверять тебе, и я доверился, а сейчас! Я видел этот чёртов плакат! Видел, как все фотографировали его! — Чанёль замечает, как глаза, наполненные ненавистью, вдобавок наполняются и влагой. Он также понимает, что такими криками младший просто сорвёт себе голос, однако искренне, как бы ему не хотелось, он не понимает лишь причину такой ярости. — Бэк, пожалуйста, — но, несмотря ни на что, альфа снова хватает Хёна за предплечья, однако на сей раз не позволяет вырваться, как бы тот ни старался это сделать. — Да отпусти! Я не хочу тебя слушать! Не хочу тебя даже видеть! Я ведь тебе всё доверял, так за что же ты так со мной?! Что я… — но на этот раз не позволяют договорить уже Бёну. Альфа, поняв, что в такой обстановке разговор будет бесполезен, хватает Бэкхёна одной рукой за талию, второй за голову и притягивает к себе, моментально впиваясь в чужие сухие губы своими. И прежде, чем закрыть свои глаза, он видит ошарашенный взгляд омеги, который приходит в оцепенение от такого неожиданного действия. Но сейчас его беспокоит лишь состояние блондина, которого он пытается таким глупым, но всё же действенным способом отвлечь, чтобы тот ещё больше не навредил себе и своим связкам. А также Чан думает о его мягких и действительно сухих губах, которые наконец ощущает на своих. Пользуясь возможностью, он проводит по нижней губе своим тёплым языком, смачивая её и вновь целуя. И мужчина ощущает, как собственные руки потеют, а живот стягивает некая нервозность, сразу напоминая его первый поцелуй в школьные года, что довольно странно, ведь ему уже тридцать для таких бабочек. На секунду открыв глаза, он видит, что чужие напротив плотно закрыты, отчего немного выдыхает и желает углубить поцелуй, чтобы насладиться своим истинным и этим прекрасным моментом, о котором давно уже грезил, сполна. Однако альфа слишком рано расслабился, потому что спустя пару секунд Бэкхён приходит в себя и вновь начинает биться, желая вырваться и убежать от этого человека. Он сильно бьёт кулаками по чужим плечам, не жалея силу, но его руки быстро хватают и заводят за спину, не позволяя даже пошевелиться. Оставшись в ловушке чужих объятий и думая уже сдаться, омега чувствует привкус собственных солёных слёз, отчего с силой кусает чужую губу и наконец отталкивает от себя Пака, давая смачную пощёчину, от которой звенит в ушах. Ошалевший от такого действия альфа распахивает глаза и придерживает губу, из которой идёт кровь. Кажется, он понимает, что перегнул палку, думая, что второму нравится, и лишь усугубил ситуацию своим действием, потому что в глазах напротив, из которых по его вине льются слёзы, он читает только злость, обиду и ненависть, которую так боялся увидеть. Они смотрят друг на друга ещё несколько секунд, пытаясь восстановить дыхание, после чего старший берёт себя в руки и делает шаг навстречу, желая извиниться. Однако он резко останавливается с нарастающей ненавистью к себе, когда омега пугливо отступает чуть ли не на другой конец кабинета. — Бэкхён, пожалуйста, выслушай меня, — несмотря на сильное волнение, спокойным голосом говорит Чанёль. — Я правда не хотел, чтобы так произошло. После твоей фотосессии фотографии действительно были обработаны так, как я и сказал, однако перед тем, как отправить их на мой компьютер, один из сотрудников по ошибке сразу скинул всё в печатное издательство. Я узнал об этом только утром, когда увидел баннеры по дороге на работу, поэтому целый день обзваниваю каждый отдел, говоря, чтобы их сняли со всего города. К утру их уже не будет, поэтому… — Я тебе не верю, — чётко и твёрдо проговорив, младший вытирает влагу с щёк, после чего, шмыгнув последний раз, разворачивается и шагает в сторону двери, желая уйти отсюда, но его снова останавливают. — Пожалуйста, Бэк, не уходи. Ты ведь знаешь, что я не способен на такое. — Если н-не хочешь сд-делать хуже, отпусти и н-не иди за мной, — так же тихо проговорив, не разворачивается лицом к мужчине, ожидая, когда его руку отпустят. Вздохнув, Чан понимает, что сейчас ничего не сможет исправить, лишь дать блондину время на то, чтобы всё обдумать наедине с собой. Поэтому он отпускает Хёна, наблюдая, как маленькая фигура скрывается за дверью, оставляя его наедине с поганым чувством внутри себя. Он крупно налажал. To be continued…