За кулисами

      Рейх с трудом дождался завтрашнего дня и вскочил на ноги первым. Проделав все процедуры и наскоро позавтракав, он оставил на столе записку отцу, что ушёл в театр, и выскочил на улицу. Прохладный августовский ветер дул прямо в лицо, развевая длинный алый шарф и полы чёрного плаща, неприятная морось капала на нос, но настроение парня было не испортить. Режиссёр пригласил его утром, чтобы помочь актёрам с гримом и костюмами, и нацист с радостью принял предложение. За спиной в небольшом рюкзаке лежали краски для лица, плойка, косметика и другая атрибутика - все специально куплено отцом для творческих похождений сына.       Поздоровавшись с охраной, немец тут же по специальному коридору, в котором можно было находиться лишь работникам сцены и самим выступающим, прошел за кулисы. Это было любимым местом фрица: затемненное огромное помещение, подсвеченное лишь тусклыми голубыми лампочками, встроенными в пол; бордовый бархатный занавес, который отделяет обычный мир от мира фантазий, невообразимых вещей, был словно кровавая река, водопадом врезающаяся прямо в чёрный, начищенный до блеска пол сцены. Медленно шагая через неё, ариец в который раз засматривался на эту красоту, пока не услышал голос режиссёра и приближаущийся цокот каблуков его ассистентки. - Третий Рейх, здравствуй! - радостно поприветствовал парня режиссёр, пожимая ему руку. Ассистентка лишь одарила Третьего презрительным взглядом и серьезно качнула головой. - Доброе утро, господин Великобритания! Здравствуйте, госпожа Франция! - ответил Рейх, улыбаясь. - Ну, к работе готов? - Как всегда, господин режиссёр! - Прекрасно, мой мальчик! - Британия обнял нациста и отправил его в гримерную, а сам, крича что-то постановщикам и размахивая руками, зашагал в сторону пультов управления, которые находились в самом верху зрительного зала.       Распахнув дверь в до боли знакомую комнату, немец рухнул на диван и разбудил телефон. На экране высветилось уведомление - пять пропущенных от отца и три сообщения от Королевства Италии. Решив, что перезвонит Германской Империи позже, парень прочитал смс-ки.

К.И., 9:42 Привет, надеюсь, не спишь? Все в силе сегодня? К.И., 9:49 Ты живой? XD К.И., 9:50 Напиши как сможешь, ок?

      Немец усмехнулся - хоть кто-то о нем волнуется - и тут же написал ответ: Вы, 10:30 Привет! Все нормально, я в театре. Да, все в силе, к назначенному времени приходи, как договорились, я тебя встречу)       Ждать долго не пришлось, и через минуту между парнями завязался разговор, который, видимо, затянулся бы надолго, если бы в помещение не начали входить актёры. Каждый, кто видел фрица на диване, подходил и пожимал ему руку, девушки - обнимали и даже целовали в щеку, от чего ариец каждый раз краснел, как помидорка. Все знали парня в лицо, все разговаривали с ним, даже взрослые мужчины, которые были намного старше. Вдруг Третий заметил человека, который раньше не появлялся в гримерной. Это был высокий красивый парень со спортивным телосложением, на вид двадцати-двадцати трёх лет, с каштановыми волосами и светло-голубыми глазами. Он стоял в углу около розетки, уткнувшись в экран планшета, и разговаривал с кем-то. Рейх невольно засмотрелся на "новенького", слегка приоткрыв рот.       К нему подсела высокая девушка - главная героиня сегодняшнего спектакля - и зашептала: - Он классный, правда? Это Союз - с недавнего времени новый член нашей большой семьи. Сегодня он играет очень важную роль, и твоя задача - максимально хорошо его подготовить. Ну, как ты умеешь - причёска, макияж и остальное... Ротик прикрой - муха залетит, - хихикнула она и поскакала к группе остальных, которые оживлённо что-то обсуждали.       Нацист мысленно поблагодарил собеседницу и продолжил разглядывать незнакомца, как вдруг тот поднял глаза и посмотрел прямо на фрица. Парень тут же поспешил отвести взгляд и вскочить с дивана, сделав вид, что куда-то направляется. "Нельзя так таращиться на новых людей - можно произвести плохое впечатление!" - упрекал сам себя ариец, покидая гримерку и быстрым шагом идя за кулисы. Присев на стул рядом с огромным зеркалом, Третий достал из рюкзака печенье и принялся его грызть - это успокаивало. Откинувшись на спинку, он прикрыл глаза и запихнул круглое лакомство в рот, оставив половинку торчать снаружи. - Поделишься со мной? - раздался над ухом бархатный голос. Рейх чуть не упал со стула от неожиданности. Распахнув глаза и обернувшись, он увидел того самого парня, который, улыбаясь, окидывал нациста оценивающим взглядом. - Союз Советских Социалистических Республик, можно просто Союз, - представился он, протягивая руку. Немец, немного растерявшись, робко пожал ее и, заикаясь, назвал свое имя. - Очень приятно! Так ты дашь мне печенье? Я не завтракал сегодня. - Ох, да, сейчас! - фриц снова порылся в рюкзачке и достал оттуда всю коробку. - Бери сколько угодно. - Спасибо. Слышал, ты тут один из лучших гримеров, - сказал Советы, закидывая в рот кусочек печенья. - Они преувеличивают, - отмахнулся ариец, дожевывая свое. - Я даже не работаю здесь - просто режиссер заметил, что я часто бываю на репетициях других составов и попросил меня помогать за сценой... - Все так стремятся попасть к тебе. - Я сильно стараюсь. - Покажи, что ты умеешь! - попросил русский, садясь на стул вместо Третьего, и, с готовностью долго сидеть неподвижно, сложил руки на коленях. Рейх начал отнекиваться, уверяя, что сначала должен быть прогон, а грим наносится только в самом конце. СССР вздохнул и отправил еще одно печенье в рот. - Не хочешь - не надо. - Я все равно сегодня буду заниматься твоей внешностью, - слегка порозовев, улыбнулся нацист. - Тогда и увидишь. - Не терпится, - улыбнулся Союз, поднимаясь с места. - Спасибо за угощение, увидимся позже!       Немец проводил нового знакомого взглядом, и только когда тот завернул за угол, смог вздохнуть спокойно. Что с ним такое? Никогда раньше сердце не пропускало удар, когда кто-то улыбался. С приятным ощущением в груди парень пошел в зрительный зал и сел на первый ряд - репетиция должна была вот-вот начаться. Хоть фриц кучу раз видел этот спектакль в трех действиях, ему все равно было интересно, словно в первый раз. Настоящий театрал.       Проверив микрофоны, режиссер отдал их актерам и спустился к подножию сцены, опершись на нее руками. - Так, с самого начала и до конца! Готовы? - за кулисами раздался согласный гул голосов. - Отлично! Свет, пожалуйста! Человек за пультом кивнул и включил прожектора, Франция выключила свет в зале.