День Обелии
22 сентября 2020 г. в 21:59
Пришлось всерьёз заняться заполнением пробелов в памяти прежнего Клода. С экономикой, историей, культурой почти не возникло проблем, а вот знание этикета стало для меня новым способом проколоться сначала перед прислугой, следом перед высокопоставленными лицами, а затем и перед дочерью. Она в любом случае подрастёт, и у меня в планах было передать ей весьма неплохой титул, если, конечно, я не допущу ошибок. Как и Атанасия сама. Я протяну руку помощи, а ей останется лишь принять либо оттолкнуть её. Третьего не дано. Поэтому я регулярно посещала личную библиотеку, чем тревожила охрану у входа. Неважно, что думали они, пока моей задачей на ближайшее время было извлечь как можно больше выгоды из императорской жизни. Сердце в груди трепетало, когда я раз за разом находила что-то поистине уникальное, что прежде и не мечтала встретить. Запах старых страниц, небольшие заметки прежнего владельца и красивая подпись «А». Магией я легко убрала бы следы, оставив книгу идеально чистой, но отчего-то совсем не хотелось. Я взяла одну, потом другую, и так у меня в кабинете поместилось не меньше десяти книг совершенно разного содержания. Каждая была по-своему интересна. Распределять время между практикой магии, зубрёжкой, императорскими обязанностями оказалось трудно, но не непосильно. Справилась, хоть и пришлось отказываться периодически от чего-то.
Ранним утром среди прислуги прошёлся слушок, в котором говорилось о существовании моей возможной фаворитки. Впрочем, я не сильно углублялась в перешёптывания, но они порядком надоели. То она была из благородного рода, то и вовсе служанкой, которая очаровала с первого взгляда. Как жаль, что я уже крепко-накрепко была связана узами брака с работой, а в любовниках у меня были кошмары. И не просто всякие ужасы, там сплошь и рядом были кровь, мучительные крики, образы дорогих мне людей из прошлой жизни. Только благодаря им я всё ещё не могла отбросить куда подальше причины, которые заставляли искренне желать вернуться домой. Обратно к семье и любимому псу. Вечерам, проведённым всеми вместе в гостиной перед телевизором и заказанной едой. Матери, державшей в руках любимую газету с новостями, младшими братьями-близнецами, которые вечно спорили и порой даже прибегали к дракам. Где и когда я допустила ошибку? Мне было девятнадцать. Совсем недавно окончила школу и усердно готовилась к поступлению в ВУЗ. Денег, чтобы оплатить обучение, едва ли хватало, поэтому надежда была лишь на бесплатную форму. Я усердно корпела над книгами, грезила о бюджетном месте, ночами не спала, зато получила, что желала. Нашла друзей, позволила себе отвлечься на первую влюблённость, но учёбу не забросила. Даже подработку нашла в цветочном! И всё так просто оборвалось. Какой-то сон стал переломным моментом в жизни. Хотелось вернуться назад настолько сильно, что живот скручивало от спазмов, и слёзы сами напрашивались на глаза. Только я прекрасно осознавала, какой мир меня ждал после. Сколько приятных моментов было впереди, сколько людей, готовых создать вместе совершенно новые воспоминания, сколько возможностей. Поэтому я буду скучать по своей прежней семье, но с улыбкой идти навстречу лучшему. И лишь с теплотой вспоминать прошлое.
— Ваше Величество, сегодня у Вас действительно насыщенный день. Мне передать, чтобы слуги принесли всё в соответствии с Вашими новыми распоряжениями? — голова непроизвольно склонилась: клевала носом, а день только начался. Непорядок. Я обернулась на Робейна и согласилась. Сколько бы дел ни было, пропускать приём пищи совсем не хотелось.
Еду доставили быстро. Большое количество мучных изделий, и все были вкусны — лучшие повара оправдывали свою репутацию и стоимость услуг. Обхватив чашку и поднеся её к себе поближе, вдохнула приятный аромат. Один из множества подарков, который преподнёс дом Аренбергов. Приятно, возможно ли, я слишком привязалась к своему положению, признанию общества и жизни в роскоши. Но наслаждаться прелестями, если упорно трудишься, не порок же. Какое всё-таки разнообразие видов чая было доступно мне. Их распределяли не только по вкусу, но и по временам года. О таком в прошлом мне и не доводилось размышлять. Этот больше подходил для осени, где пожелтевшие листья неслись по дорогам, где хмурости неба становились уже чем-то приевшимся, где чувство зябкости не пропадало, а наоборот усиливалось. Жаль, что в Обелии едва ли можно было заметить осень с зимой. Снег вообще является чем-то сродни сказок.
— Чай вкусный… Сколько у меня осталось времени? Когда будет готов экипаж? — сделала глоток горячего чая и тихо выдохнула, мельком поглядев на суетившегося Феликса. Прислуга ушла, остались только мы в просторном кабинете.
— Около двух часов. Подготовка экипажа будет незамедлительной. Чего-то ещё желаете? — его губы тронула неловкая улыбка, на которую я засмотрелась дольше положенного, хотя прекрасно понимала, что у меня не было на это никакого права. Взгляд сам цепляется за серые глаза, слегка вьющиеся на концах рыжие волосы, острые скулы, небольшие шрамы, которые не так-то просто было разглядеть, и лёгкий румянец, когда он замечал пристальное внимание.
— Нет, ничего… Хотя, постой. Позже свяжись с дворцовым ювелиром, мне нужно сделать заказ. И по поводу тканей реши вопрос, — небольшая ложка мёда доставила ещё больше удовольствия. Как же хотелось попробовать шоколад, пирожное, ещё кучу остальных сладостей, но организм отказывается напрочь. Досада. Пора было применить свои силы и знания на еде, чтобы усидеть на двух стульях. Когда живёшь в мире, где магия это что-то обыденное, невольно хотелось освоить всё и сразу. И главной радостью от изучения волшебства была молодость. Оказалось, маги способны были выглядеть хорошо достаточно долго, и что-то там было про пик силы. Я лишь вскользь прочитала об этом в книге.
К сожалению, моя прошлая ипостась не питала особой любви к официальным нарядам, поэтому их было маловато. Как же мне нравилось порой смотреть в зеркало и отмечать, что выдалась возможность носить такое большое разнообразие вещей. Причём каждый наряд шили специально, снимали мерки, просили уточнить дополнительные детали. Я была вполне себе счастлива, если не обращать внимание на залёгшие под глазами тени. Недостаток сна давал о себе знать. Вспоминалось детство, обращение матери как с каким-то отбросом, а не собственным ребёнком, вечное клеймо «хромого», расторжение помолвки с Пенелопой и отказ от возможности полюбить, много-много крови и мёртвый старший брат. Не так должно было начинаться праздничное событие, точно не так. Сегодня был День Обелии, и надо было отдать должное предкам, что смогли создать такое государство, а также передать трон вместе с обязанностями, пусть путём насилия, в мои крепкие руки. За доверие и шанс прожить жизнь с чистого листа я была бесконечно благодарна.
— Братик Анастасиус, помнишь, ты говорил, что папа много-много трудится ради нашей страны? — мальчишка неловко опустил голову вниз и сложил руки в замок, стараясь не обидеть старшего.
— Да, в чём дело? Клод, мама что-то сказала тебе? — опустил ладонь на макушку брата и ободряюще улыбнулся. Такое происходило в последнее время даже слишком часто, это не могло не беспокоить.
— Нет, совсем нет! Просто… я боюсь, что ты забудешь про меня. Или станешь себя вести как наша мамочка, — подняв топазовые глаза на Анастасиуса, шмыгнул носом. Он совсем не хотел, чтобы единственный человек, который хоть немного тепло к нему относился, исчез.
— Ни за что на свете. Ты для меня всегда был, есть и будешь самым дорогим человеком. Я же всё-таки твой старший братик и оберегаю тебя, — не медлил с ответом, слегка погладив по голове младшего и протянув свой мизинец тому. — Давай дадим обещание, что никогда-никогда не расстанемся и не забудем друг друга?
— Давай! Обещаю, что никогда-никогда не покину своего братика и не забуду его, — тут же мальчишка мягко улыбнулся и пожал мизинец в ответ.
— И где эти дети? Лео говорил же, что находятся рядом с садом. У них должны быть занятия, а у нас работа! Но нам надо искать их, — всю идиллию прервали голоса служанок, и Анастасиус, усмехнувшись, покрепче взял брата за руку, да побежал в противоположную сторону.
Радостные возгласы присутствующих, столько ярких красок вокруг, все пристально смотрели, а я же сдержанно улыбалась. Шумно. Благо, я успела произнести речь, которую не столько заучивала, сколько тренировала в произношении. Клод не любил такие мероприятия и на них посылал замену. Мне же показалось это любопытным, да и создавать двойника я пока не могла. Точнее, по памяти — да, но на деле это оказалось ещё сложнее. Стоило вспомнить Анастасиуса и его правление, никак нельзя было сдержать усмешки. Хотя Клод не смог толком убить старшего брата, раз он целый и невредимый где-то бродил по миру, готовя уже мне подлянку. Когда официальная часть праздника с приветствием народа была окончена, я поскорее села в повозку. В этот раз место проведения было сменено из-за реставраций, да и так было намного удобнее пришедшим людям. Близился бал, приём принцессы из граничащего с Обелией государства, поэтому стоило побеспокоиться и перепроверить всё. Бережённого бог бережёт.
— Ваше Величество, принцессе нездоровится. Были переданы распоряжения насчёт лекаря, — в помещение вошёл Робейн, пока я заканчивала с последними штрихами в новой форме. Не одно, так другое.
Быстро разобраться с торжеством не получалось, как бы самой не хотелось, поэтому пусть лучше все оставалось на своих местах. Медицинскую помощь окажут, Лилиан была рядом с ребёнком и вряд ли покинула бы её, пока не станет легче, а охрану усилю. Для применения на Атанасии магии защиты я пока была слишком слаба и неопытна. Пора было прекращать играться и наконец освоить более серьёзное колдовство. Точнее, использовать память на практике, дополняя новыми знаниями.
— Феликс Робейн. Передай, если к моему возвращению Атанасия будет не здорова, или ей станет хуже, лекарю придётся попрощаться со всем, чем он дорожил когда-либо, — оставалось немного времени, поэтому можно было составить компанию коту, который так хорошо расположился на диване.
— Как пожелает Его Величество, — поклон, рыцарь оставил меня наедине с животным.
Немного помучив животное своим вмешательством в его зону комфорта и получив в ответ недовольное шипение, поднялась с места. Всё уже было готово, пора было выходить в свет перед аристократией.
— Расступитесь! Прибыл Его Величество Император Клод де Эльджео Обелия! — улыбнулась тому, какие всё-таки муки меня могли ожидать, и спустя пару мгновений прикусила губу — надо было не забывать сдерживаться. Двери открылись, впустив во всю суету мира аристократов с их обязательными правилами поведения.
Множество поклонов, следом заиграла музыка, и почти все разбились на пары. Со стороны всё выглядело прекрасно, однако одного взгляда хватило, чтобы понять, насколько сильно люди вкладывались в изучение правил танцев, подбор одежды для подобающего внешнего вида. И позориться перед Императором никому не хотелось. Недалеко от меня стояла какая-то девушка. Если вспомнить недавние приёмы и её отсутствие на них, этот бал мог быть одним из первых для неё. Она была симпатична, но не более. Пора было применить отточенные навыки и знания на практике. Подойдя ближе, протянула руку даме и едва заметно дёрнула уголками губ в намеке на улыбку. Должна же была скоро прибыть принцесса, или я ошибалась? Её благосклонность могла многое решить, и не одни политические проблемы, хоть она и являлась только третьей претенденткой на престол.
— Позволите? — не приходилось и сомневаться, что всё внимание неожиданно переключится на некогда стоявшую поодаль от веселья. Затылком почувствовала колючие взгляды обиженных девушек, которых «ненавязчиво» рекомендовали их отцы в письмах для приглашений во дворец. Получить согласие — это одно дело, вот заинтересовать — совершенно другое.
— Не смею отказать Его Величеству, — вложив свою ладонь в мою, нежно улыбнулась. Похоже я поторопилась насчёт ярлыка «симпатичной, но не более», так как её улыбка, большие изумрудные глаза и тёмные будто смоль волосы многое компенсировали. Как-то даже и не обратила внимание на платье, которое выглядело очень дорого. Если поразмышлять, подобный фасон часто пользовался спросом на востоке от Обелии. Или среди участниц именитого клуба, главой которого выступала дочь виконта.
Люди отошли в сторону, неустанно наблюдая за тем, как император танцевал. Ходили же слухи, что он никогда и никого не приглашал на танец, оставляя за собой лишь ауру недоступности и холода. Я поспешила развеять их ложные умозаключения и сделать себе небольшой подарок. Веселиться же никто не запрещал. Только оставалось понадеяться на ловкость тела, чтобы не оттоптать даме ноги, как это сделала Атанасия на своём дебюте. Даже в такие моменты Клоду удавалось выкручиваться и спасать дочь. Мне это определённо симпатизировало.
— Ленты удивительно точно подчёркивают Ваши изумрудные глаза, — умение поддержать непринуждённый, лёгкий разговор было одним из главных правил для дам на балу. Если покажет своё мастерство, то точно сможет меня заинтересовать и добиться признания остальных. Мне не жалко было помочь ей, да и себе подняться среди незамужних представительниц знати. На всякий случай надо было вправду подумать о поддержке влиятельных семей Обелии, я же была не прежним Клод, который легкой рукой мог убить и одним взглядом заставить молить о пощаде.
— Я польщена, Ваше Величество. Но лишь ленты интересуют Вас? Как же я счастлива танцевать с Вами, — приветливый взгляд, всё та же улыбка и плавные движения в танце. Как мог ошибаться Клод, пропуская подобного рода мероприятия и оставаясь в стороне. Хотя его часто пытались утянуть в танец девушки, все они были нагло отвергнуты. Их было жалко. — Не сочтите за наглость, но какие Вам нравятся танцы?
— Обелийский народный танец всё ещё остаётся фаворитом, — музыка приятно дополняла воцарившуюся атмосферу между нами, из-за чего невольно возникла мысль как-нибудь пригласить на чаепитие партнершу. Танец был окончен. Аккуратно поднесла тыльную сторону ладони к себе. — Благодарю, что составили мне компанию в этом танце. И был бы не против нашей следующей встречи у меня во дворце.
Когда я вернулся на прежнее место, меня тут же встретил Робейн, шокированный не меньше, чем присутствующие в бальном зале. Он смотрел с читаемым беспокойством во взгляде, и я лишь устало выдохнул. Его бы обнять, да похлопать по плечу, тем самым успокоив. Или отправить помогать Лили, а то и, гляди, седина от волнения могла появиться. Годы шли, и он не молодел.
— Неужели хочешь занять её место, Феликс? — дёрнув бровью и усмехнувшись, взглянула на мигом стушевавшегося рыцаря. Лично я была бы совсем не против. Холостой, близкий Клоду человек, послушный и на эмоции не скупился. Всё это, конечно, были шутки и подтрунивания, но какой же усладой для глаз было наблюдать за эмоциями сопровождающего.
— Ваше Величество, как так можно! И с Вами желает встретиться герцог Альфиос, — смущённый Робейн затараторил и, услышав упоминание хорошо знакомого человека, я вздохнула.
Когда же он там должен был взять Дженнет на воспитание? Если я приму её как родную дочь, то лучше незаконнорождённую. Тогда она не сможет претендовать на престол, зато обретёт семью, которую так сильно желала. Тем более официально признать её, значило вызвать возмущение знати и ослабить империю, ведь на неё действительно очень легко было повлиять с помощью лжи. Стоило немного ускорить события: нечего ей было пересекаться с Анастасиусом, если таковым он являлся. Пусть он и приходился ей отцом по крови, но уж больно любил мутить воду. Может, стоило обвинить Альфиосов в государственной измене? Нужно было только хорошенько покопаться и приставить слежку, как всё должно было всплыть. Пока лучше было отложить это до лучших времён — это совсем кардинальное решение.
— Хорошо, передай, я скоро буду. И пусть он только попробует снова завести свою шарманку, — отмахнувшись, хотела только отдохнуть наедине, как подошёл очередной граф, и я, скрипя зубами, отвечала на повышенный интерес к своей личности. Серьезно, пора было научиться создавать точную копию себя.
Неторопливо идя к заведомо известному месту встречи, я размышляла над словами графа относительно прибывшей принцессы. Казалось, будто он знал гораздо больше, чем следовало. Давить я не стала, это была не особо важная информация, от которой могла бы зависеть моя жизнь. Ещё по возвращению во дворец надо было переделать очень-очень много бумаг, переписать несколько договоров, ответить на просьбы аудиенции и посещении дворца особо навязчивым дворянам. Ночь у меня обещала быть длинной.
— Долгих лет жизни и процветания Обелийской империи, — учтивый поклон с рукой, располагавшейся на сердце, лёгкий прищур. Когда же мы виделись в последний раз? Дня три? Неделю? Впрочем, никто бы за такой короткий срок не изменился, да и не было нужно. — Не часто Вас можно заметить на подобного рода мероприятиях.
— Сегодня праздник, мне стоило поприветствовать многих. К чему была такая спешка? — задумчиво протянул, желая закатить глаза, но вместо этого лишь обвел взглядом помещение. Не верилось, что графу захотелось поговорить о бессмысленных вещах и отвлечь меня от торжества.
— Прошу прощения, вероятно, моё письмо ещё не дошло, и Вы не успели прочесть, потому не отреагировали. Видите ли, возникли небольшие проблемы с тем, что мы уже обсуждали ранее, — я молчала. Молчала непозволительно долго, не смея разорвать зрительного контакта, стараясь вспомнить наш прошлый разговор. Я слишком часто отвлекалась на его янтарные глаза и вежливую улыбку, по которой хотелось проехаться кулаком, чтобы не было причин для лишних мыслей.
Наконец покинув танцевальный вечер и успев переговорить с одним из баронов, облегчённо выдохнула. Оказалось, принцесса предпочла остаться инкогнито, но, получив заверение, что всё прошло на высшем уровне, не стала беспокоиться. Она упомянула через своих сопровождающих о посещении дворца с дарами императору, то есть мне. Звучало, конечно, интересно, тем не менее меня волновало состояние дочери. Со здоровьем я ей никак помочь не могла, зато просто проведать — с удовольствием. Воцарившуюся тишину, разбавляемую короткими отрывистыми ударами копыт о землю, нарушил Феликс.
— Ваше Величество, что случилось? —он тихо выдохнул эти слова и опустил голову вниз, скрывая глаза под густой чёлкой, и продолжил. — Для чего Вам надо было перевоплощаться в ребёнка? Я сразу же почувствовал Вашу ману. И как Вас смогла зацепить принцесса? Что произошло после резни в Рубиновом дворце? Вы сильно изменились, и терпеть я не в силах.
— Феликс Робейн, — уж было хотела ответить в привычной манере и отмахнуться, как вопросы градом посыпались один за другим. Затаив дыхание от накатившего страха, всё-таки сглотнула вязкий ком. Он не применял силу и не выпытывал из меня всё, что можно, а лишь спросил. Я не знала почему, но стало как-то совестно, ведь этом теле был далеко не его близкий друг и император. — Я часто задумывался над своими поступками, нет, мне не жаль о содеянном и исправлять ничего не собираюсь. Порой я прибегал к крайним мерам. Ты застал многие из них, так почему я не могу исправить последующие ошибки?
— Можете, но зачем было столько игр? Мне кажется, или я окончательно перестал Вас понимать, — он едва растянул губы в улыбке и обратил внимание на вид за окном. Мне оставалось только последовать его примеру.
— Оставь свои фантазии при себе. Я не настолько глуп, чтобы устраивать спектакль со скуки, — нахмурилась — ни капли уважения к Императору, от того и проблематично было выпутываться из всего, что натворила. Сама себя подставила. — И ты сегодня поразительно любопытен, не находишь? Вероятно, много свободного времени. Раз так, то я тебя займу делом.
— Ваше Величество, Вы немного погорячились. Я искренне забочусь о Вас! — играться с Феликсом было сущей радостью, от чего самодовольная улыбка сама напрашивалась. Рыцарь напоминал щенка, преданного такого, вечно радостного, но только с хозяином и его приближёнными. Он старательно выполнял свои обязанности, умничка.
Дверь открылась с негромким скрипом, едва ли помешав крепкому сну юной принцессы, впуская меня в мрачную комнату. Со стороны помещение выглядело устрашающе, особенно когда окна были скрыты плотными шторами, и из примечательного оставалась лишь детская кроватка. Немногих слуг можно было встретить в столь поздний час, не считая Лили, которая сильно беспокоилась за состояние девчушки и совсем не желала пускать меня к ней. Ей стоило отдохнуть: напрасные страхи и опасения ни к чему не приведут, поэтому я оставила с ней Феликса. Пусть поможет даме и не будет лишний раз греть уши. Как можно было после недавнего разговора не опасаться его? Мне стоило не давать слабину, он был до ужаса сообразительным и почти прижал меня к стене своими доводами. В горле образовался ком, осторожность и инстинкт самосохранения, похоже, покинули меня давно.
— Прости, я задержался, — шёпотом произнеся, слабо улыбнулась и коснулась кончиками пальцев чужого лба. Пусть и крохи воспоминаний о матери остались, большего, увы, я сделать пока была не в силах, но это могло помочь. Присев на стул рядом с кроваткой, прикрыла глаза. Едва заметное посапывание ребёнка успокаивало, даруя давно желаемое умиротворение после дня, полного шума и общества незнакомых людей. Может быть, мне стоило задержаться здесь ненадолго.