Без воздуха

POV Катя Пушкарева Андрей выполнил свое обещание через пару дней. Меня слегка напугало место, куда он меня привез: огромный забор с колючей проволокой, наглухо закрытые ворота, охрана с автоматами… Все это больше напоминало зону, чем больницу. Сначала я даже подумала, что Рому держат здесь силой. Мало ли, что могло произойти между ними? Но Малиновский был доволен, в общем и целом бодр, хоть и бледен. Только иногда морщился при резких движениях, зато уже ходил и сам полностью мог себя обслуживать. — Какие люди… — протянул он, окидывая нас со Ждановым холодным взглядом, — Не ожидал. — Привет, Ром… Такое нелестное приветствие заставило меня немного растеряться. Все-таки я ехала в предвкушении скорой встречи с другом, но тот, кажется, был совсем этому не рад. — Да вот посетительницу к тебе привез. Но ты не беспокойся, стоять над душой не буду. Я вздрогнула от резкого тона Андрея, но, кажется, он был спокоен, и я решила не вмешиваться. Последние события научили меня не лезть в чужие игры, а Рома с Андреем вели какую-то свою незримую партию. — Действительно, тебе, кажется, есть с кем пообщаться… Жданов кинул на него испепеляющий взгляд, скользнул им по мне, не задержав глаза ни на мгновение, и вышел. Они напоминали мартовских котов перед боем, но никто не спешил переходить черту. К счастью. После того, как дверь закрылась, Рома немного сник и подрастерял свой боевой пыл. Расслабился в моем присутствии? Нам все-таки нечего было делить. Кажется. — Не хочешь пройтись? Мне разрешили гулять. Душно тут. Я кивнула и послушно пошла за Малиновским по длинным однообразным коридорам. Сама я бы заблудилась, но он уверенно довел меня до выхода и даже галантно распахнул увесистую дверь. На улице было еще по-летнему тепло, хоть желтая листва однозначно напоминала о начале осени. Чистый загородный воздух, пропитанный запахами деревьев и увядающей травы, приятно щекотал нос и как будто расправлял легкие. Все вокруг напоминало что-то вроде загородного санатория, хотелось сбросить многодневное напряжение и просто расслабиться, но вид контрольно-следовой полосы вдоль забора неминуемо возвращал в суровую реальность. — Значит, ты все-таки с ним? — обреченно покачал головой Рома, щурясь на солнце и разглядывая макушки деревьев. — С чего ты взял? — замялась я. Честно говоря, я не планировала посвящать его во все свои новости. Зачем? Больному для выздоровления нужны были только хорошие новости, а нашему союзу с Андреем Рома бы явно не обрадовался. Во время встречи я специально держалась от Жданова на расстоянии, избегала взглядов, прикосновений. Привез и привез. Чего теперь? Бумерангом мелькнула мысль, что, возможно, мне вообще не стоило приезжать сюда, но слишком уж сильно хотелось лично удостовериться в том, что с моим другом все хорошо. Вокруг в последнее время было столько тайн и недомолвок, что верить я могла только своим собственным глазам. — Я же не дурак, Кать, — усмехнулся он, — Жданов привез свое и уверен в этом. Помнишь, как он дергался, когда мы встретились в Зималетто? Да, переживал и дергался, потому что боялся. А теперь он уверен. Скажешь, нет? — Я не хочу тебе врать, Ром… — Ну, так не ври. Чего ты? Я же пойму. Он дернул за ветку какой-то куст, оторвав пару листков, и поморщился. — Знаешь, ты, наверное, права. Мы с тобой просто друзья, и не больше. Это не любовь, Кать. Я поддался какой-то дурацкой ностальгии. Просто запомнилось, въелось в мозг… Ты тогда была слишком чиста и невинна, чтобы оказаться в моей жизни… и уж тем более в моей постели. — Рома, — смутилась я, опуская голову, — Давай не будем. Я уже говорила, что все в прошлом. — Нет. Конечно, нет… не будем. Я только одного не могу понять, Кать. Почему он?! Я вздохнула и в очередной раз поразилась таланту Ромы задавать правильные вопросы. Может, это и есть призвание быть журналистом? А действительно, почему именно Андрей? Ведь вокруг миллион мужчин, хороших и плохих, высоких и низких, с разным цветом глаз, волос и кожи. Но ни один из них, ни один… — Ты думаешь, я выбирала, в кого влюбиться? — Любишь, значит? — усмехнулся он, — А готова ли ты принять его со всеми скелетами в шкафу? Ты знаешь, чем мы сейчас занимаемся? — Знаю, Рома, — твердо ответила я, — И нет, пока не готова. Но, думаешь, это меняет что-то? — Ежики плакали, кололись, но продолжали жрать кактус? — Не смешно, — буркнула я. — А как ты с ним жить-то собралась, после всего… что он делает? — Что ВЫ делаете, — уточнила я. — Да, вот представь себе, я — продажная тварь! За огромные деньги поступился совестью. Но не обо мне разговор! — Да что ты хочешь от меня услышать?! — не выдержала я, повернувшись к Роме и впившись в него взглядом, — Не могу я без него! Понимаешь? Не могу уже! Люблю, черт его дери! Я взмахнула руками, пытаясь сдержать выступившие на глазах слезы, и тяжело задышала. — Ты уже даже говоришь, как он… — Ты веришь, что без человека может быть как без воздуха? Он задумчиво посмотрел мне в глаза, как будто выискивая в них ответ, а потом тепло, как раньше, улыбнулся. — Наверное, за такую любовь ему положено искупление грехов… Я фыркнула и быстрым шагом пошла обратно в здание. Не могла, не хотела уже с ним разговаривать и пожалела в который раз, что приехала. Слезы душили и разрывали горло изнутри. Да сколько можно-то от каждого терпеть указания, что и как делать? Сколько можно меня оценивать, указывать, лезть? — Катя! Да стой ты! Я же не могу так быстро! Рома метнулся в мою сторону, но ему еще больно было бежать. Мне стало стыдно и я остановилась, хоть еще и не могла совладать с подступившей обидой. — Ты на мне свое красноречие оттачиваешь. А каково мне, не подумал? Приняла? Нет, не приняла. Ненавижу все это вранье! Деньги ваши ненавижу! И без него жить не могу. Ну, давай! Кинь еще в меня камень, мне же мало! Я и так не знаю, что завтра будет! Он документы готовит, а я даже не знаю, как меня будут звать через месяц! Как ты думаешь, я рада, Рома?! Такую жизнь я приняла?! Я остановилась перед ним, пытливо заглядывая в глаза. Неужели он не может меня понять? Всегда понимал! Столько лет был самым чутким и близким! — Кать, прости меня… Я, правда, перегнул палку. Послушай… — Слушаю, — я остановила взгляд на каком-то стоящем впереди дереве и закусила губу. — Хочешь, я посоветую тебе юриста? Хорошего. Конечно, лучше кого-то из органов найти, но хоть так. — Зачем? — нахмурилась я. — Жданов же боится, что его посадят. Может быть, можно как-то этого избежать? Я перевела задумчивый взгляд на Рому, но не ответила. — Тем более ты сама экономист, тоже в этом кое-что понимаешь. — Да, я услышала тебя… хорошо… — Ты всегда можешь рассчитывать на меня, Кать. Знай это. — Спасибо. Я натянуто улыбнулась и слегка сжала его руку, краем глаза замечая выходящего из здания Андрея. Каждый раз, когда я видела его, на мгновение пропадали все заботы, оставляя в душе чистую радость, а потом вновь наваливались лавиной с удвоенной силой. Малиновский бросил на меня понимающий взгляд, сухо кивнул и пошел куда-то в другую сторону, оставляя меня одну. Одну с теми мыслями, которые вдруг появились в моей голове, и уже не отпустили. POV Андрей Жданов — Андрей, познАкомься это наша новая мОдель АнжЕлика! Я поднял уставшие глаза от вороха бумаг у себя на столе и попытался сфокусировать взгляд на нашем гениальном дизайнере. Откровенно говоря, мне было совершенно насрать и на него, и на нашу новую мОдель, но обижать Вукановича все-таки не хотелось. Он активно готовился к показу новой коллекции и летал по офису как на крыльях. Пусть хоть кто-то в этом здании будет счастлив от своей работы! Мы вот с Зорькиным, погрязшие в горе документов и нелегких решениях, давно уже забыли, что это такое. — Я польщен. Чем обязан? — ровным тоном отозвался я. — Ааандрей! Ты просто мУжлан, — укоризненно сказал Милко. — Тоже не новость. Пришли-то зачем? — Андрей… Палыч, — томно улыбнулась девушка, подходя ближе к моему столу, — Это я хотела с вами обсудить… условия оплаты. — Все указано в вашем договоре, Анжелика. — Вы тут разговаривАйте, а я пОйду! — весело прощебетал дизайнер и скрылся за дверью. Боже мой, как же меня достало. Я провел руками по лицу и посетовал на то, что не могу во всеуслышание гаркнуть о том, что мое сердце уже занято. Окончательно и бесповоротно! Все, баста! И если кто-то из новых моделек вдруг захочет познакомиться со мной лично, используя для этого какой-то совершенно глупый, но чересчур веский повод, то все сразу идут мимо кассы. Нахер. Я так задумался, что даже заулыбался и не расслышал, что эта рыбка мне говорит. — Что, простите? — Можно просто Анжела, — повторила она томным голосом. — Хорошо, просто Анжела. Я не решаю вопросы оплаты гонораров моделям. Не мой уровень. — Может быть, все-таки в порядке исключения… Она отточенной походкой обогнула мой стол и присела на край слева от меня, выставляя на обозрение длинные стройные ноги и самый-самый краешек кружевной резинки чулок. Неплохо. Да, определенно, очень неплохо. Неоригинально, конечно, но картинка вырисовывалась вполне привлекательная. В этот момент прозвучал короткий стук в дверь и она сразу же распахнулась. — Андрей! — с порога начала какая-то воодушевленная Кира, но тут же стушевалась и сникла, — Ты… занят? — Нет, Кирюш, — спокойно улыбнулся я, — Анжела, у меня сейчас дела. Поговорите об оплате со Светланой Локтевой, я думаю, она решит все ваши вопросы. Девушка поджала губы, стрельнула недовольным взглядом и, аппетитно покачивая бедрами, вышла из кабинета. — Я не хотела мешать, — показательно равнодушно бросила Кира, когда дверь закрылась. — Ты не помешала. — Что-то девушки от тебя выходят теперь недовольные… Она села напротив, задумчиво покрутила в руках Паркер, валяющийся на пачке документов и положила на прежнее место. — У тебя кто-то появился? — Кирочка, сама подумай, где я и где серьезные отношения? — Я говорю то, что вижу, только и всего. Мы ведь неплохо знаем друг друга… Я приподнял бровь и пристально посмотрел на девушку, ожидая дальнейших действий. — Кто она? — В следующий раз, дорогая, я буду посылать всех навязчивых недовольных моделек, которых приводит ко мне Милко, к тебе. Будешь сама с ними разбираться. А я всем скажу, что мне невеста не разрешает с ними разговаривать. Я попытался аккуратно сменить тему, переведя ее в шутку, но Кира даже не отреагировала на мою иронию. — Нет, Жданов. Я больше не могу быть твоей ширмой. Мы с Никитой назначили день свадьбы, и я намерена объявить об этом сегодня же вечером. Что ж, вовремя. — Тогда я тебя поздравляю, — искренне улыбнулся я, — С Никитой ты будешь как за каменной стеной. — И тебе даже не грустно, что наш фиктивный роман закончен? Это же целый отрезок жизни… столько лет бок о бок… — Нет, мне не грустно. Я считаю, что все правильно. Или ты ждала от меня прощальных слез? Я могу что-нибудь изобразить. Она задумчиво посмотрела мне в глаза без тени улыбки и медленно поднялась на ноги. — Ты просто бесчувственная сволочь, Жданов. А я тебя… — Не говори, — резко перебил я, — Мы оба знаем, какого Жданова ты любила. Она нервно дернулась и застыла на месте. — Ты… на что ты намекаешь? — На то, что читал твой дневник. Кира округлила глаза, но промолчала. — Я не в обиде, не переживай. — Андрей, это все подростковая глупость! Не было ничего и… Все уже давным-давно не так. — Кир, да к чему это все? Главное, свои записки спрячь подальше от Минаева. А то не ровен час, и он прочитает. — Для тебя будто нет вообще ничего значимого, — усмехнулась она, — Ты все можешь перемолоть, пережить, переварить… — А разве не так должно быть у взрослого человека? — нахмурился я. — Ты перемалываешь и людей тоже, — тихо ответила Воропаева, — Близких людей… Она опустила голову и, резко развернувшись, вышла прочь из кабинета. Оставив меня, таращиться на пустое место перед собой. Черт. POV Катя Пушкарева Следующие несколько дней я обдумывала Ромины слова и пыталась отделить в своей голове зерна от плевел. Все больше во мне разгоралась уверенность, что обязательно должен быть шанс спасти любимого из этой гадкой паутины, но сам он в это абсолютно точно не верил. Однажды я попыталась поговорить с Андреем на эту тему, но, кажется, только надавила на больную мозоль. Жданов рыкнул на меня, что он и так пытается найти наилучший выход, а потом тут же успокоился, извинился и всячески пытался загладить свое поведение. Да, он напоминал мне тигра в клетке. Только непонятно, кто эту клетку запер: он сам, обстоятельства или…я? Проанализировав все, я пришла к выводу, что не будь рядом меня, Жданову было бы куда проще просто взять и уехать, бросить эту жизнь и начать новую. Лучше, интереснее, ярче. Такую, какую он хотел! Какой был достоин. Неужели именно мое присутствие камнем тянуло его ко дну? — Я только создаю тебе проблемы, Андрюш, — как-то призналась я ему в своих переживаниях, удобно устроившись на широкой груди. Да что говорить, кажется, большую часть нашего совместного времени мы проводили в постели, и все еще не могли насытиться друг другом. Иногда я боялась, что секс просто застилает нам разум. Нельзя строить отношения только на физическом влечении, иначе при первом дуновении ветра весь наш мир рухнет. Но все было так органично, так правильно, так чувственно и нежно, что я каждый день заново сдавалась его рукам и губам. И только затаившееся в уголке ощущение, что все происходящее — это агония наших обреченных на смерть чувств, не давало мне спокойно жить. — Ты не веришь мне? — нахмурился он, проводя кончиками пальцев по моему позвоночнику, вызывая неконтролируемые мурашки. — Я не хочу усложнять тебе жизнь… — А что если я скажу, что ты мне ее упрощаешь? Я усмехнулась и покачала головой. — Не веришь? Кать, я жил и не знал, зачем. Разве это не самое сложное? Как в сказке: пойди туда, не знаю, куда, принеси то, не знаю, что. — Но ты же шел куда-то… — Да в дерьме я барахтался, Кать. Разве не видно? Результаты вот они, на лицо… Если ты хочешь уйти, то я отпущу тебя, конечно. Я же не в рабство тебя взял… — Но? — Но я не хочу этого. Я впервые в жизни чувствую себя на своем месте. Мне даже кошмары не снятся, хотя еще месяц назад кувалдой били по психике каждый день. — Ты думаешь, это из-за меня? — улыбнулась я, заглядывая в его полные нежности глаза. — Из-за нас, — уверенно ответил Андрей, — Из-за того, что МЫ существуем. И, старательно покопавшись в себе, я действительно нащупала то самое «мы» о котором он говорил. Желание, страсть, влечение — это все шелуха, скрывающая истинное зерно. Я его чувствовала, понимала, оправдывала, боготворила, и он делал то же самое для меня: не тянул, не заставлял, но отступить хоть на шаг не было сил. Мы шли друг за другом как привязанные, напитываясь нашим единением. Но могло ли это долго продолжаться, когда кроме нашего мирка вокруг все горело? Сколько бы мы выдержали? Помучившись так еще какое-то время я решила, что пора начинать действовать самой. Рома правильно сказал: я экономист. И неплохой экономист. Значит, я смогу попробовать что-то изменить, затереть следы хоть как-то. Начала я, конечно, с наказания. Штудировала законы, искала, какие именно обвинения могут предъявить Андрею. Получалось плохо. Юриспруденция была мне абсолютно незнакома, но упорства мне было не занимать. Что там говорил Рома? Нужен юрист. А лучше работник органов… Это стало первым пунктом в моем списке важных дел. Второе, что я себе наметила: мне нужен был доступ к документам Зималетто. Названия фирм-однодневок я помнила наизусть. Но это те, которые были мне известны, не были единственными, должны были быть и другие. Только и здесь было все не так сложно: мои навыки банковского аналитика никуда не делись. Загвоздка оставалась только в доступе к договорам. Я уже придумывала версии, как просить Андрея о возвращении на работу, когда поняла, что во всем необходимом мне может помочь Тропинкина и ее любимый Леша. Ведь он как нельзя лучше должен был знать все законы, работая в ОБЭПе. Прекрасно. Я устало потерла виски и сделала жадный глоток воды. Все эти нервы только портили мое самочувствие, голова раскалывалась, а в горло не лезло ничего, кроме воды. Наверное я скоро буду похожа на скелет… Но, выбросив все лишние мысли, я схватила телефон и, не думая, набрала номер Тропинкиной. POV Андрей Жданов — И что, он согласился? — Согласился, — хмуря брови, ответил Зорькин, — Я уже сказал обо всем Диме. Скорее всего, сделка будет в начале ноября. — Чуть больше месяца… — пробормотал я. — Да. Успеют Кате документы сделать? Я кивнул. Друзья очень быстро приняли как данность тот факт, что Катя теперь неотъемлемая часть моей жизни. Мы даже не обсуждали с Колей эту тему, но под сомнение мои намерения не ставились по умолчанию. — А развод как? — Сегодня отдал заявление, но пару недель все равно придется подождать. — Рад? — просто спросил Зорькин. — Рад, что она рядом. Этого достаточно… пока. Я порылся во внутреннем кармане и выудил оттуда светло-зеленую фирменную коробочку. — Смотри. Коля с интересом взял ее в руки, открыл и присвистнул. — Ого! Жданов, а ты знаешь, что за такую безделушку тебе наши топ-модельки душу продадут? — И на кой мне их душонки? — усмехнулся я. — Действительно… Судя по тому, что это явно не серебро с фианитами, ты решил девчонке целое состояние на пальчик нацепить? — Спорим, она даже не поймет сколько оно стоит? — хитро улыбнулся я, — Это у наших бабОчек доллары в глазках бегают. Моя Катя другая. — Ты — влюбленный придурок, Жданов, — заржал Коля, — Но раз решил… — Андрей Палыч, тут к вам… — послышался из селектора голос Клочковой, и дверь тут же без стука открылась. — Я без приглашения, мальчики, — пробасил Брагин, устало усаживаясь в кресло для гостей. — Какими судьбами, пап? — нахмурился Коля. — Да какими… Говорят, мне завтра подписку о невыезде подсунут. Нужно было кое-какие дела завершить в Москве. Ну, и к вам заскочил на огонек. Угостите старика виски? Мы переглянулись с Колей, и я нажал кнопку громкой связи: — Вик, три черных кофе принеси. И льда. Алкоголь и бокалы нашлись у меня в столе. Коля разлил янтарную жидкость, но мне бы сейчас ничего в горло не полезло. Почему-то резко напал какой-то ступор, и я задумчиво крутил нетронутый напиток в руке. — Андрюш, а ты, как-никак, жениться собрался? Я вынырнул из собственных мыслей и увидел то, чего точно не хотел бы видеть: Катино кольцо в руках у Сергей Сергеича. Я попытался придать себе как можно более расслабленный вид, но внутри все выворачивалось наизнанку от негодования. — Да нет, что вы… развлекаюсь пока. — Ты меня совсем-то за дурачка не держи. Мои женушки не брезговали ювелиркой, так что меня не обмануть тем, какое это колечко тоненькое… Девочкам на одну ночь такие побрякушечки не дарят. И кто она? Дверь кабинета открылась и вплыла расфуфыренная Вика. Она аккуратно поставила перед каждым из нас кофе, не забыв аппетитно отклячить задницу перед глазами Коли, и вытянулась по струнке. — Викуся, детка, — усмехнулся Брагин. Он прекрасно знал, что Клочкова — постоянная любовница его сына, и относился к ней немного по-отечески снисходительно, понимая, что до официального брака у них с Зорькиным вряд ли дойдет дело. — Что за зазноба появилась у нашего Андрей Палыча, а? Уж ты-то должна знать! Вика ошарашенно вытаращила глаза и уставилась в противоположную стенку. Ну, что она ему скажет? Никто ничего не знает о моей настоящей личной жизни — это точно. Я расслабленно откинулся на спинку кресла и решил понаблюдать за разворачивающимся спектаклем. — Так…это… Анжела, наверное, модель наша новая. Я чуть не поперхнулся от таких заявлений, но умудрился все-таки не привлечь ничьего внимания. — Все Зималетто гудит, какой у них бурный роман! — Красивая? — не унимался Брагин. Клочкова скосила на меня умоляющий взгляд, но я бы ей не помог. Болтаешь много, зараза ты такая, вот теперь и расхлебывай. Уволю! К чертовой матери уволю! — Хотя, чего это я? Конечно, красивая. Андрей никогда не жаловался на плохой вкус. — М-м-можно я пойду? — неуверенно спросила Вика и, не дожидаясь ответа, вылетела за дверь. — Когда же и ты остепенишься, Коль? — Да не знаю, пап. Я не такой отчаянный, — пробормотал Зорькин, явно понимая, что дело пахнет керосином. А я уж и не знал, радоваться или расстраиваться. Однозначно: я полный идиот!!! Надо же, блять, было оставить коробочку на столе?! А с другой стороны, ну пусть Анжелика эта… Господи, да пусть меня сватают с кем угодно, лишь бы никто не знал о Кате, моей малышке, и нашем маленьком мирке. POV Катя Пушкарева Я сидела на диване, поджав под себя ноги и обложившись распечатанными договорами, которые мне скинула по электронной почте Маша. Она удивилась, конечно, моей просьбе, но сделала все, как я сказала. Мы договорились на днях встретиться в обеденный перерыв, а пока я посвящала целые дни напролет изучению той информации, которая у меня была. Звонок в дверь застал меня буквально врасплох. Я подскочила на диване, глянула на часы, убедившись, что до прихода Андрея еще не меньше сорока минут, наспех сгребла все бумаги и метнулась в коридор. Только одного я не ожидала, что входная дверь распахнется передо мной сама. — Катя? — удивленно спросила Воропаева, останавливаясь на коврике у входа. Дверь с тихим щелчком захлопнулась, а мы так и остались молча смотреть друг на друга. — Здравствуйте, Кира Юрьевна… — пробормотала я. Она аккуратно поставила на пол пакет, в котором что-то звякнуло, и посильнее запахнула и так застегнутый плащ. — Не ожидала тебя здесь увидеть, — холодно проговорила она, окидывая меня взглядом. А что я? Короткие домашние шорты и майка — весь мой наряд. Чего нельзя было сказать о ней. Кира явно подготовилась к визиту, даже накрасилась ощутимо ярче, чем обычно, надела высокие изящные шпильки, да и декольте под плащом было явно очень внушительным. — Ты разве не в Питере у родственников? — А…. я приехала вещи кое-какие забрать, — как можно более уверенно соврала я. — Понятно… Я только было хотела пригласить ее зайти хотя бы ради приличия, но она подхватила свой пакет, прищурилась и бросила на меня полный злости взгляд. Я несколько раз моргнула, но готова была поклясться, что между распахнувшимися на миг полами плаща мелькнули резинки чулок и ленты изящного пояса. Она что, голая пришла?! Сюда? К Андрею?! — А вы Андрея Палыча искали? Я… я его не видела. — Не утруждайтесь, Катя, — холодно ответила Воропаева, — Я хотела поговорить с ним, но могу сделать это позже. До свидания! Я сделал шаг вперед, чтобы закрыть дверь, но Кира повернула голову и бросила мне через плечо: — Хотя, нет. Лучше прощайте! Я проследила взглядом, как за ней захлопнулись створки лифта, и сползла по стене. Сколько еще может продолжаться это мучение?