A new beginning

— Милая, ты прекрасна, — оттянул верх корсета, что из-за тугой завязки было сделать безумно сложно, и впился поцелуем в манящую грудь. Актриса закатила глаза, когда пальчики прошлись по накаченному прессу, который спустя столько лет, а именно, шесть с их последней близости, стал ещё выразительней. Чувство желания переполняло разум, судорогой расходясь по жилам. Господи, да она с ума сходила по этому мужчине. За всю жизнь ещё никто и никогда не любил так сильно, что хотелось каждый день задыхаться в ласках, лишь бы продлить удовольствие навечно. Чувствовать внутри себя, его руки, губы… Боже, да, его тело, полностью податливое женщине. И будь она проклята, если у Шона нет звериного порыва взять её. — Ты дико сексуальная, — его пальцы скользили по внутренней стороне бедра, пока Лана, закатив глаза, полностью ощущала напряжение. — Как же я давно тебя хотел, Паррия, — слова вызывали дрожь, если возможно было завершить пытку, то это бы было благодаря его горячему дыханию на шее, которая и без того была слабой точкой. — Шон… — голос не слушался, доводя разум до какого-то экстаза, где сейчас летала девушка. — Не шея, ммм, пожалуйста… — Нет, милая, — провел языком по венке, доводя до предела. — Я хочу, чтобы ты запомнила эту ночь, а значит, я буду возбуждать всеми приятными тебе способами, — выслушивал её вздохи и терпел сжимающиеся пальчики на руках. — А если я закончу, — прикусывая губу, откинула голову назад, ножками обхватывая стол, — я могу не сдержаться и… кон… — Ты будешь держаться, — зарылся рукой в её волосах, притягивая лицо для поцелуя. — Ради меня, иначе я тебя отшлёпаю. — Магуайр, ты делаешь только хуже, — она действительно колыхалась на пределе реальности, от чего поток жара разносился по обоим телам, судорогой беря там, где больше всего пекло. То, что девушка настолько быстро завелась, стало великим достижением для Шона. Черт, да он был и сам уже на грани, хотя они ещё в одежде. Её пухлые губы — сладостный вкус вишни, руки — нежные лепестки роз, а тело — огромный сад, за которым садовнику не терпелось ухаживать. Вздохи балансировались благодаря откровенным прикосновениям, которыми Шон управлял в свое удовольствие, и были безумным симфоническим оркестром, что не терпелось перейти на более высокие ноты. Он глушил стоны жаркими поцелуями, добираясь пальчиками до краев чулок и чуть выше, но не трогая очевидно мокрой ткани. Пальцы устали наслаждаться тем, что есть, а по тяжёлому дыханию было понятно, насколько сильно затянут корсет. Он аккуратно потянул за шелковую ниточку, освобождая королеву из оков. — Стой… — прошипела брюнетка, отталкивая актера, когда тот уже начинал снимать платье. — Шон, давай в одежде? — она заметно стеснялась, что было весьма смешно, ведь сколько раз в прошлом они видели друг друга. — Эй, что с тобой? — оставил нежный поцелуй на губах, ведя рукой по ключице. — Когда это моя королева стеснялась собственного тела? — Пойми, я выносила двух девочек… — Чшшш… — приложил палец к пухлым губкам. — От этого, — он выключил свет и вернулся обратно к девушке, что теперь освещали только луна и фонари на улице, — ты стала только желаннее! — припал к губам, снимая тело со стола. — Обещай, что не бросишь! Мне это важно! — задыхалась в любви и его ласках. Господи, да он даже выключил свет, конечно, ни в коем разе не поможет, ведь освещения хватало, но тем не менее придало уверенности. Забота — вот что она чувствовала с этим человеком. Это не просто секс для развлечения и желания, это показание любви, которой у обоих накопилось очень много. Страх — то, что переполняло желание: сейчас сказка закончится, он воспользуется и уйдет. Любовь грела сердце и душу, черт, даже спустя столько лет они действительно любят друг друга. Магуайр аккуратно развернул девушку спиной к себе, перекидывая короткие волосы на другой бок. — Больше никогда, любимая, — поцеловал в плечо, с томным вздохом актрисы. — Пусть банально, но его руки расслабили шнуровку, после чего платье упало к ногам, оголяя матовую кожу. — Я тебя безумно люблю, — ладонь опустилась на живот, а вторая сжала упругую грудь, пока губы ласкали дорожкой поцелуев позвоночник, опускаясь ниже. — Я всегда тебя любил. — Оххх, Шон… — простонала уже слишком громко, ведь актер проник под черный треугольничек, ощущая слишком влажную ткань. — Боже, как же ты сильно меня хочешь, — раздвинул ножки на каблучках, пока её руки вцепились в поверхность стола. — Очень сильно, — стоны срывались раз за разом, уже позабыв нормальный голос. — Милый, пожалуйста… Шон просто сходил с ума, когда эта до жути любимая девушка называла его ласково. Он не может терпеть, ждать, но обязан, чтобы насладиться сполна, доведя актрису до такого состояния, чтобы та разрывалась в криках, а для этого нужно постараться. Актер раздвинул горячие складочки, находя эпицентр желания, и прильнул к нему пальцем, медленно ускоряя темп. Лана как можно сильнее вцепилась в столешницу, упираясь ягодицами в мужчину, а головой склонившись в сторону стола. — Моя девочка… — целовал её позвоночник, ускоряясь пальцем, на что актриса перестала сдерживать всхлипы. От ласки все горело, а её вид заставлял натянуться джинсы до предела, да ещё и эта бестия тёрлась о них, раззадоривая возбуждение. — Ты скучала по мне? — резко ввел два пальца, продолжая большим давить на клитор. — Дааа… Он удержал девушку за талию, чтобы та не свалилась с ног. Её всхлипы со сбитым дыханием кружили голову, а влага внутри горячего лона возбуждала взбесившийся орган. Боже, как она кричит… — Я не могу больше… — Держись, милая, я ещё не разрешал, — он чувствовал, что на минуту хватит, а потому ускорился, сильнее сжимая чувствительную точку. — Шон… — Люблю тебя, — ох, какая же она была красивая, задыхаясь в его руках. — Дорогой, пожалуйста… — Давай. Он резко сжал грудь, в последний раз завершая гонку. Паррия выгнулась в спине, прокричав его имя на весь кабинет. Губа покрылась капелькой крови, а Магуайр невольно зарычал, когда девушка в полном желании откинулась назад, полностью наседая на торс. Он немного продлил женское удовольствие, пока грудь щипало в приятной боли. Пара толчков, и покинул лоно, собирая соки пальцами, повернул актрису к себе. Не успев отойти от оргазма, та жадно вцепилась в мужские губы, прислонив к стеллажу с книгами. Пара макулатуры выпала из шкафа, пока она всем своим весом давила на мужчину, умело забирая воздух. Его руки на ягодицах поочерёдно сжимали каждую. Лана оторвалась от губ и села на корточки, снизу вверх смотря на актера, безумно жаждущего продолжения. Она медленно поднималась, ведя рукой по джинсам, оттопыривая попку, что заметно завело рычащего мужчину, а после проскользнула тёплыми ладонями под майку, отбрасывая ту в сторону. Её голая грудь соприкоснулась с его, и Магуайр впечатал актрису в шкаф, что шатался под их напряжением. Огромный грохот книг от зафиксированных по обе стороны от головы пальчиков, переплетающихся с широкой ладонью. Её губы раскрывались в стонах, а его — ласкали упругие соски, что горели от желания. — Так хорошо? — провел языком между грудей, всасывая кожу. — Мммм, лучше быть не может… — Ты уверена? — укусил розовый сосок, оттягивая тот в сторону. Она полностью принадлежала мужчине. Беззащитная для его голубых глаз, но такая счастливая, за его спиной. — А разве может быть лучше? — игриво закусила губу, тяжело дыша от желания. — Показать? — Да… Он как зверь ворвался в ротик, что отдавал железным вкусом из-за растерзанной губы, шепча ей комплименты. — Ты знала, что ты прекрасна? — спустился вниз и поцеловал по линии большого шрама на животе, восхищаясь её выдержкой. Язык прошелся вниз, а умелые зубы захватили резинку трусиков, спуская сильно намокшую ткань. — Миледи, вам это сегодня не понадобится, — скомкал бельё, засовывая в карман брюк. — Я хочу тебя! — попыталась поменяться местами, от чего уже три полки освободились от книг, с грохотом разбиваясь о паркет. — На диване? — Нет… везде… Он подхватил девушку под ноги, пока та переплела их, жадно покрывая поцелуями и зарываясь в шелковистые волосы. Она специально двигалась бёдрами, ведь внутри все горело, а ощущать под собой его безумно большое естество — самая огромная пытка. Девушка выгнула спину и взяла в рот большой палец, резко открыв глаза и большими ресницами всматриваясь в голубое море, что страстно изучало её. — Ох, Лана… — не вытерпел и аккуратно спустился на пол, уже более жёстко опуская девушку в шершавый ворс ковра. — Доигралась же ты, милая! — дрожащими руками снял с себя джинсы, но за следующее действие не отвечал головой. — Ммм… Господи, Шоннн… — судорожно прокричала, напрягая пресс и впиваясь руками в ворс ковра. Мужчина раздвинул манящие складочки языком, с первых же секунд доводя до предела. Она выгибалась, как кошка, мотыляла головой в разные стороны, кричала его имя и пыталась сдвинуть ноги, которые плотно зафиксировал актер. — Я люблю тебя! — закричала хриплым голосом, пытаясь отодвинуться от коварства. — А ты очень сладкая, — его слова заставляли задыхаться и без того обезвоженное тело. — Прошу тебя… — сильно выгнулась дугой, за что получила несильный удар по ягодице, — остановись. — Скажи, какая ты красивая. Скажи, милая… — слизывал соки со складок, руками сжимая и без того красные ягодицы. — НЕТ, — стиснула зубы, крепко зажмуривая глаза, подавляя грудное дыхание. — Только ты… — зажала губы, чувствуя сильнейшую дрожь. — Только ты видишь что-то красивое во мне… Это… — Правда! — взял огромную площадь, от чего тело девушки содрогнулось. — Отпусти себя! Милая, ты этого достойна. Нежная спина опустилась на ковёр, пока ворс расцарапал матовую кожу. Крик, несдержанный и громкий, даже в сильнейшей изоляции мог просочиться вглубь комнаты. Магуайр не заставил себя ждать, захватывая её пересохшие губы, чтобы снова она не закусила их. Оргазм вместе с его именем на губах. Что может быть приятнее. Он заглушил каждый из порывов эмоций, рукой гладя по животу в плавном движении. — Вам понравилось, миледи? — нежно провел по подбородку, встречаясь с девушкой взглядом. Её карие пылали огнем, полностью растворяясь в зрачке, а его с любовью выплескивали волны на лазурный берег. — Ты уверена? — На все сто… только… — Да? — оставил поцелуй на запястье, облизывая каждый пальчик желанной для него девушки. — Ты будешь смеяться… — Почему же? — с той нежностью, что он смотрел в глаза, с той любовью было достаточно, чтобы доверять. — Шон, я после рождения девочек никого… ну, то есть… — Не подпускала? — поцеловал её в ключицу, спускаясь ниже по плоскому животику. — Я стеснялась… — Ты лучшая, — поцеловал шрамик внизу живота, который актриса изрядно замучила тренировками, пытаясь скрыть растяжки и кожу. — Хочешь, подождем? — Нет! — уже сама притянула к себе и ладонью надавила на возбуждение мужчины, что тот аж зарычал в губы. — Ты знаешь, чего я хочу. И этого хватило, чтобы актер наконец пришел к более решительным действиям, снимая и отбрасывая давно мешавшую преграду. Карие глаза с наслаждением нашли тело, разглядывая его с безумным желанием. — Ты все ещё в чулках, — он прильнул к губам, пока естество дотронулось до горошинки, срывая женский всхлип. — К ЧЁРТУ! — Я люблю тебя! — резко вошёл в подготовленное для него, но забывшее чувствительность лоно, полностью обхватившее своими стенкам. — О Боже! — задохнулась в чувствах вперемешку с болью. Крик был схожий с рыком двух сердец, а дыхание перестало существовать. Ногти впились в матовую кожу его спины, казалось до крови сжимая её. — Я сейчас умру… — на лбу выступил пот, пока плавные движения внутри заставляли чувствовать собственное тело, заполненное до краёв. — Прости, дорогая, — поцеловал в уголок губ, зная, что актриса давно не слышит его голоса, утопая в своем крике. — Продолжай, — сквозь зубы прорычала, призывая мужчину ускориться. И он сделал это. Магуайр нежно раздвинул ноги, целуя пересохшие губы, и начал ускоряться. Он задевал там, где только желала королева, его королева. Безумно горячая и безумно узкая, от чего эффект был кардинальным. Он двигался резко, полностью вбиваясь в уже подготовленные к такому обращению стенки. Господи, от одних только стонов его девочки можно прийти к финалу, не дойдя до старта. — Я так скучал по тебе, — склонил голову, чтобы поцеловать, но встретился с карим взглядом и счастливой улыбкой, не сходившей с лица даже в стонах и сбитом дыхании. — Не… останавливайся… — её пальчики зарылись в шею, а губы на мгновение подарили влагу. Актер громче вбивался, подхватив под колени, слушая громкие стоны с собственным рычанием. Вот она грань, грань двух сердец, что спустя столько лет соединили осколки вместе. Он чувствовал, как сокращаются мышцы, ощущал последние секунды двух тел. Спина цеплялась о жёсткий ворс ковра, оставляя царапины, которые мужчина непременно залижет позже. Боже, её глаза, что смотрели в голубые, ни на секунду не отрывались, доказывая самим себе, что они — это одно целое. Крик девушки, а после и мужчины, снова обрушился на полки книжного беспорядка, отражаясь ударной волной от окон. — Шон… — тела подрагивали, пока мужчина аккуратно вышел из чувствительного лона, ложась в бессилии рядом. — Я люблю тебя, — она повернула голову набок, не решаясь сделать резких движений. — Черт, я ведь не смогу ходить, — маленькая усмешка на малиновых губах заставила мужчину подхватить её. — Достаточно хорошо, ваше величество? — притянул девушку в свои объятия, аккуратно устраивая королеву на груди, но так, чтобы избежать боли её чувствительного тела. — Лучше, чем могло быть, — улыбнулась, прижимаясь ближе, носом зарываясь в его влажной шее. Сколько так прошло в молчании? Никто не знает. Но вот это было самым лучшим. И никого не волновало то, что они лежат на полу, а от всех попыток перебраться на диван актриса отказывалась. Он стянул с кресла плед, прикрывая её озябшую кожу. — Скажи, что это навсегда? — У тебя есть сомнения? — Во всех сказках неизменно одно, — улыбнулась его напряженному взгляду, — злодеи не могут быть счастливыми. — Цитируешь Миллс? — А ты помнишь… — Милая, я помню даже то, какие туфли ты обула. Какую помаду взяла и в какой день облилась кофе. Тебе сказать, насколько четко я помню цвет твоего белья и … — Ахаха, места, где мы этим занимались, оставь без описания, — подняла бровку, поддаваясь порыву поцелуя. — Ты все такая же. — Наивная дура? Что верит в сказку о прекрасном принце на белом коне? — Любимая королева, которая доверилась охотнику, — оголил глубокие ямочки, за которые актриса и отдала душу. — Дурак… — Может быть. Поэтому мы и прекрасная пара. Она рассмеялась и легла обратно, слушая учащенное сердцебиение. Его взгляд смотрел в глянцевый потолок, а рука перебирала каштановые волосы. — А знаешь, она похожа на тебя, — усмехнулась мыслям, продолжая фразу. — Аббигейл. — Какие они? — Очень добрые, обе. Но несмотря на то, что они близняшки, сильно отличаются характерами. — Дай угадаю, Абби в тебя. — Нет… в тебя, вернее, там ужасная смесь… Она безумно любит рисовать, бегать, стрелять из лука. Да-да, Ребекка ей подарила на четыре года, будь она неладна. Я потом от этих резиновых стрел спасала Лолу! — Ахахах, Бекс, как всегда, кто она им? — Для Абби она крёстная. Я обещала Ребекке с самого начала, да и знала она всё, начиная от головокружения, заканчивая роддомом. — А Салли? — Я не просто так назвала их со значением. Салли действительно принцесса, приносящая счастье. Да они обе, как два лучика. Эта принцесска обожает пышные платья, туфельки с каблучками и длинные волосы. Шон, слышал бы ты, как она смешно выговаривала «корона»… — Жаль, что не слышал… — Прости. Знаешь почему Аббигейл Брет? — почувствовала, как тот машет головой. — Аббигейл означает «радость для отца», а Брет — «британка». Шон, я назвала её в честь тебя. Как только увидела ямочки… У Салли их нет, единственное внешнее отличие. Она, — поймала голубой взгляд, расплывающийся в улыбке, — она даже слово первое сказала «папа». — Боже, как бы я хотел услышать… — Ещё не поздно. — Смотря для чего. Что ты им говорила насчёт отца? — Это было один раз, ко мне подбежала Салли и спросила о тебе, вернее, об отце. Я сказала, что ты работаешь актером и зарабатываешь. Глупо, правда? — Но ты не врала. — Я сказала, что папа очень любит их и когда-нибудь приедет к малышкам. Тогда у меня текли слезы от неверия собственным словам, а сейчас расплываюсь в улыбке. Это конец, да? — Нет, милая — поцеловал в губы, укутывая сильнее одеялом, — это только начало.