Сердце, ещё не сгоревшее дотла

Риза бродила по тёмному лесу. Хотя скорее это было что-то вроде парка, когда-то, ныне совсем заросшего. Некоторые фонари оставались рабочими, хотя бы частично освещая местность вокруг. В их свете на щеке Хоукай расцветал фиолетовый синяк. Тогда Лейтенант с легкостью отбила нападение спятившей курсантки. Но Браун успела нанести удар по лицу. Совершенно не женский удар. Курсантка, которую уже даже схватили, продолжала шипеть, извиваясь. Это было печально. Она была всего лишь девушкой. Молодой девушкой, любящей семью. А сейчас она под стражей, и с ней работает психолог. Никто не знает, как это закончится. Сердце Ризы подпрыгнуло, когда под её сапогом хрустнула ветка. Просто ветка. Тем не менее из-за деревьев выскочил мальчик в красном плаще. — Лейтенант! Вы в порядке? Эдвард подбежал с невероятной скоростью. Весь его взгляд выражал одно большое беспокойство. — Да, спасибо, — покачала головой Риза, — Но тебе действительно нужно возвращаться домой. По правде, это была её идея — собрать небольшую группу и обыскать окрестности. В поисках хоть чего-нибудь. Но в эту группу никак не входил Эдвард Элрик. Он просто влез. — Всё хорошо, я могу продолжать поиски, — отмахнулся Эд. Слева послышались шаги, что продавливали почву под своими ногами. Перед взором появились Хавок и Хьюз. — Хоукай, я думаю, что пора вернуться, — Подполковник почесал затылок. — Вы же знаете, я просто так не уйду. — В любом случае, Лейтенант, — вмешался Хавок, — Я считаю, что вам действительно нужно выполнять обещания. Риза не могла не улыбнуться беспокойству своего товарища о ней. Но прямо сейчас кое-кто другой нуждается в них, как никогда раньше. А они здесь. Что они здесь ищут? Надежду? Просто труп? Ради чего они вообще пришли сюда? Никто не может дать ответ. Но, тем не менее, они пришли. И они искали. И всё ещё надеялись. Риза с грустью огляделась вокруг. Как бы поступил Рой Мустанг на её месте? Как он хотел бы, чтобы она поступила? Он бы отправил её домой. А она бы не послушалась. Хьюз подступил ближе и положил руку на Ризино плечо: — Лейтенант, уходим. Пора домой, — он наклонился к её уху, так что только она могла слышать его беспокойный шёпот, — К тому же, Эдвард останется здесь, если мы тоже сделаем это. Он — непослушный ребёнок. В конце концов, Хьюз был прав. Поиски в темноте ни к чему полезному не приведут, а лишь измотают человека ещё сильнее. Поэтому, они все уже отправились к машине и уселись там. Хавок занял водительское сиденье, а Маэс находился рядом с ним. Женщина и ребёнок были сзади. Да, Риза была не против расслабиться на более широких задних местах. Все молчали, пока Жан заводил машину и спокойно начал трогаться. Последние дни были слишком насыщенными, и они были совсем измученными. Хоукай не сомневалась, что стоит ей только закрыть глаза, как она тут же вырубится, несмотря на утренний сон. Каково же было Хавоку, который практически не спал? Словно в ответ Жан чихнул. Он в очередной раз пожаловался, что забыл сигареты. В его лице читалось видимое раздражение. Хавок будто бы и не был заинтересован дорогой, по которой должен был ехать. Что-то белое промелькнуло перед машиной, и Младший Лейтенант резко вывернул руль. Яркая вспышка осветила всё вокруг, когда тормоза с противным визгом заработали. Риза ногтями вцепилась в водительское сиденье, за опасностью пострадать. Да и все во что-то, но схватились. Это был и так сумасшедший день, не хватало ещё и аварии, как завершение. — Хавок! Что это было? — Риза просунула голову чуть вперёд между креслами. Лицо Жана было бледным. — Ребёнок, — едва смог выдавить он. Хоукай тут же отворила дверь и вышла. Вокруг клубом всё ещё стояла асфальтная пыль, вызванная вынужденным торможением. Свет от единственного на тридцать метров фонаря едва освещал место. Но всё же Хоукай смогла увидеть то, что выскочило. И ком в мгновение встал в горле. Это была маленькая девочка. Девчонка ишварского происхождения. Об этом говорила её кожа, показывали её волосы, но самое главное — глаза. Красные глаза, похожие на кровь. Девочка, по-видимому, испугалась военной аместрийский формы и вся сжалась в комочек грязной одежды, что была на ней. Никогда больше Риза не позволит ребёнку бояться её. — Тише, — она поднесла палец к губам, когда девочка с ужасом посмотрела на неё. Хьюз едва слышно подошёл сзади. Его шаги внезапно приобрели невиданную для солдата мягкость. — Мы не причинит тебе вреда, — также позвал он. Девочка всё ещё не верила им. Она тяжело дышала. — Подойди сюда, мы тебе поможем, — а что же случилось, Хоукай, почему ты хочешь ей помочь? Девочка пыталась успокоится. На вид ей было не больше пяти лет, поэтому она определенно не могла помнить или понимать войну. Возможно, им удастся завоевать её доверие. — В чём дело? Девочка позволила себе разжаться и на дрожащих ногах продвинуться вперёд. Она что-то быстро пролепетала. — Что это? Что она сказала? — из машины высунулась голова Эда, которого заперли в машине. Он должен быть зол, но ситуация не позволила. — Это ишварский, — без труда определила Хоукай. Она до сих пор помнила, как иногда, рядом с ней разносились громкие крики умирающих ишварцев, всё ещё кого-то зовущих. — Я-а ни-е хо-очу… Мами… Бош… — начались знакомые слова. — Да, давай, — Риза положила ей руки на плечи, — Ты можешь говорить по-аместрийски? В ответ кивок. — Мама… Там… Плохие люди-е… Они мучили маму! Хоукай ошарашенно смотрела на неё. Как она могла забыть, травля ишварцев всё ещё продолжается. — Где? — нежно спросила Риза, пока в её душе горели страсти, желание разорвать этих людей. Маленькая загорелая ручка указала по направлению к дороге. — Там ещё есть… Вы… Там синий… Им тоже больно. Если при первых словах по крови Хоукай прошлась ярость, что военные мучили ишварцев, то в конце она вовсе осталась без чувств. Ещё военные? Им больно? Осознание медленно подступали к её сознание, пока карие глаза расширялись. — Ты покажешь нам это место? Девочка вздрогнула, а рядом послышался натянутый кашель. Кашель Хьюза. Она была слишком прямая? Слишком грубая? Подполковник присел на землю рядом с Лейтенантом. При виде его доброй улыбки она чуть успокоилась. Может, осознавала в нём отца. — Понимаешь, мы хотим помочь им. Сделать так, чтобы не было больно. Но мы не знаем, где это, — при каждом слове девочка всё больше расслаблялась, глядя на Хьюза. В конце концов она оказалась у него на руках. Он держал её, словно свою дочь, пока вновь садился в машину. Хоукай почувствовала укол ревности. Явно приметив это, Хьюз повернулся к ней: — Вам определенно стоит чаще заходить к нам. Грейсия покажет, как надо делать. Под короткими указаниями маленькой девчушки, военные приехали, чуть не доехав, к отдельному дому. Вырубленное место для дополнительных застроек сейчас пустовало. Фонарей вокруг не было, лишь один небольшой огонёк обозначал дом. Девочка вдруг прижалась к груди Хьюза. Тот погладил её по волосам. — Мы будем рисковать второй раз? — задал вопрос Жан. Риза подумала, что это действительно важный вопрос. Но если это шанс спасти Полковника, она готова второй раз нарушить закон. — Мы идём. Хьюз поддержал Хоукай. Ну, а Эдвард уже находился на улице. Сердце в предвкушении забилось. Девочку спрятали под сиденья машины, как бы ни хотелось лично охранять её, но там могли быть враги. Лишние люди никогда не помешают. Стальной алхимик чуть открыл рукава, освобождая ладони. Подполковник подготовил ножи. Ястребиный глаз сняла пистолет. Младший лейтенант достал из багажника автомат. Они уже были готовы пойти. Смотря на этот, возможно, роковой, дом, они чувствовали, как загорается потухший огонь. И когда один продвинулся на один шаг ближе, земля под ними содрогнулась в подземном взрыве. — Вперёд, — скомандовал Хьюз.

***

Шли секунды, минуты, часы. Ничего не менялось. Словно всё замерло в этом мире, в этом тёмном, сыром мире. Куда не глянь, везде измученные люди, потерявшие надежду. Они уже смирились со своей судьбой и просто ожидали мгновений смерти. Он не смог им помочь. Перед глазами вспыхивали разные цвета. Это был какой-то фейерверк. Правда, Рой никогда не любил фейерверков. Он их пугался. Вернувшись в Централ на свадьбу Хьюза, он спрятался, зажав руками уши, от ярких огней в ночном небе. Их звуки были очень громкими, но помимо этого вызывали нежелательные воспоминания. Но Маэс не испугался. По крайней мере, не показал этого. Он был сильнее, и это лишь лишний способ доказательства. Как Хьюз воспримет новость о его смерти? Смерти, не принёсшей с собой ничего хорошего. Смерти, бессмысленной, не спасший даже жалких два десятка военных рядом с ним. Наверное, Хьюз будет зол. Потому что Мустанг до сих пор может кое-что сделать. Единственный вариант, который спасёт хоть кого-то. Силой, он поднял свою голову и окинул темнеющим взглядом своих людей. Несмотря на то, что они были просто людьми, уставшими и нездоровыми от голода, но они также являлись солдатами, среди которых находились ветераны. Они все были хорошо обучены, даже вчерашние курсанты. Полковник никогда не сможет вынести их на руках, но они сами могут подняться на ноги. — Майор Шмидт. Майор повернул голову, отозвавшись на голос Полковника, который всё ещё пытался быть как можно твёрже. Очень пытался. — Прямо сейчас я собираюсь отдать вам свои полномочия, а вы выслушаете все мои дальнейшие указания. Словно ветер, по помещению раздались звуки удивления. И чего-то ещё. — В следующий раз, когда они войдут, я нападу на них с помощью перчаток. Скорее всего, я погибну, не сумев контролировать алхимию, но у вас будет шанс. — Полковник, вы бредите, — единственное, как отреагировал Шмидт. — Это я должен знать, что со мной, а не вы, — проворчал Мустанг и продолжил, — Отберите всё возможное оружие и отбейтесь. Приоритет — выживание. Не пытайтесь схватить их. В голове Майора скрипели винтики. В его глазах отражалась непоколебимая уверенность в определённые принципы. — Я не собираюсь исполнять подобный приказ. Глаза Мустанга сузились. — Нет, Майор. Вы сделаете это. — Нет, Полковник, — Шмидт, с некоторым усилием, перенёс всё своё тело в сторону Роя, — Не знаю, как было у вас, но нас в Военной Академии учили всегда ставить в приоритет спасение командира, если оно потребуется. И я не оставлю вас здесь одного. И не заставлю умирать. Когда Мустанг полностью сосредоточился на Майоре, инстинктивно потянувшись к нему, не было части тела, которая не болела. — Это невыполнение приказов, Майор Шмидт. — Так отдай меня под трибунал, — сплюнул на пол Ричард, — Если твои приказы выведут нас отсюда. Что ж, некоторая злость в Мустанге улеглась, когда Шмидт, послав всю субординацию к чёрту, обратился к нему на «ты», как это делали члены его команды, в редких, но экстренных случаях. Но Рой знал, что не выберется живым, со сломанными ногами, а лишь будет тормозить остальных военных. Поэтому он будет стоять на своём до конца. Около минуты Мустанг держал глаза закрытыми. — Майор Шмидт, забудьте всё, что я сейчас сказал. Капитан Людвиг Харм, теперь вы будете действовать на моих правах. А это значит, что даже Подполковник или Майор должны будут вам подчиняться, — Рой посмотрел на ошеломлённого Шмидта, — Если понадобится, можете применить силу. Я надеюсь, вы слышали указания, которые я дал вам ранее. Капитан кивнул: — Так точно. — Вы только что прибыли из Западного округа, поэтому не имеете каких-либо отношений ни с одним из нас. Я надеюсь на вашу холодность. Тяжёлое дыхание начало сбиваться ближе к концу. Рой определенно больше не мог ровно дышать. Его вздохи перешли в хрипы, а горло начало раздираться. На мгновение всё померкло перед глазами. — Вы в порядке? Снова эта Герхед. Она начинала раздражать. — Вас это не касается, Прапорщик, — он огрызнулся. Её обеспокоенное лицо начало расплываться. — Вы не можете отдавать разумные приказы в таком состоянии, — крикнул кто-то из солдат, — У вас жар! — Действительно, — подхватил другой, — Как прописано в… И поднялся шум. Практически все солдаты пытались доказать, что Полковник не в себе. Глупые людишки. — Молчать! — Мустанг неожиданно нашёл в себе силы рявкнуть, — Если кто-то ослушается, то отправится в ад вместе со мной! Я сожгу такого, если найдётся, чтобы не ставил под угрозу всю операцию! И кажется, это произвело эффект. Гул мгновенно прекратился, а взгляды военных казались такими, будто их очень сильно предали. Майор до сих пор со злобой смотрел на Мустанга, словно и не собирался сдаваться. Но Рой знал, что всё же они побоятся за свою жизнь. Кроме Шмидта. Ну и на него можно было найти управу. — Капитан Агнер. Лично позаботьтесь о Майоре Шмидте. И чёрные глаза не оставляли сомнений. Они не пропускали ничего, оставаясь холодными, но далеко за ними горел огонь. Огонь желания защитить всех этих людей. И только тогда исполнится мечта одной маленькой девочки с изуродованной спиной. Было страшно. Страшно умирать. Какие бы красивые речи Рой не произносил, он продолжал быть обычным человеком со своими страхами. Но ради маленькой мечты. Маленькой мечты, переросшей в цель, он сделает это. Через сорок минут вошли всё те же люди. Вся та же процедура. Мустанг чувствовал липкий страх по всему своему телу, что цеплялся за каждую частичку. Пальцы уже подёргивались, сложенные в определенной позиции. Бочка с ледяной водой стукнулась рядом с Роем, напоминая о причине его видений и ухудшении его здоровья. О холоде, что обволакивал его. Когда Адольф присел рядом, Рой устало поднял на него голову. Сзади уже никого не было. Сегодня он покончит со всем. Он хотя бы частично исполнит то, к чему стремится. К горлу Роя подкатил ком, а дыхание перехватило. Множество касок и моментов пронеслись перед Полковником. И когда Адольф грубо приподнял его подбородок для воды, он щёлкнул. Огонь заглушил все крики.