Ravenclaw Seeker

Вторая и третья недели в Хогвартсе не оказываются легче. Все шестикурсники устают от большого объема работы, и это только начало. На занятиях Защиты от Темных искусств профессор Ким заставляет их много практиковаться в невербальных заклинаниях. Почти всем это удается благодаря его настойчивости, даже если заклинания, которые они используют, довольно простые. Он заставляет их работать по парам на каждом занятии, и он, кажется, одержим идеей ставить Кихёна и Чангюна вместе. Но он не один такой: профессор Стебль также выбирает их для совместной работы, и Хагрид дает им опасное существо для совместного ухода. Ни Чангюн, ни Кихён не понимают причины внезапной перемены, пока Кихён не решает спросить об этом профессора Кима. — Вы мои лучшие ученики, и я хочу, чтобы вы работали вместе, — отвечает он, и остальные преподаватели говорят примерно то же самое. Слизеринец задумывается, было ли бы все по-другому, если бы он не наслал проклятие на Чангюна на втором курсе. Может, они были бы друзьями и из них получилась бы замечательная команда. «Заткнись, — мысленно говорит сам себе Кихён, изо всех сил стараясь не заснуть за домашним заданием по Травологии. — Полукровка с чистокровкой, ха, забавно», — его мысли продолжают бродить вокруг невозможной идеи быть другом Чангюна. Четыре студента Слизерина проводят свой свободный час перед Защитой от Темных искусств в библиотеке, пытаясь закончить свои эссе о цапнях по Травологии. У Хёнвона открыт рот, пока он читает свой учебник «Плотоядные деревья всего мира», а две сестры помогают друг другу найти дополнительную информацию о цапнях. Кихён смотрит на них, обдумывая идею бросить бумажный шарик в открытый рот Хёнвона. Он спокойно достает из кармана жвачку, как будто ничего не планирует, делает из упаковки крошечный шарик и бросает его Хёнвону. Бумажный шарик попадает прямо в открытый рот парня, и тот кашляет, выплевывая что-то в руку. Кихён беззвучно смеется, чувствуя гордость за свои способности, и Хёнвон бросает шарик обратно. Слизеринец быстро реагирует и использует свою палочку, заставляя предмет улететь в сторону. Он приземляется точно на пергамент Минхёка, и Кихён жалеет об этом, когда гриффиндорец встает. — Заканчивайте страдать херней, или я все расскажу мадам Пинс! — Минхёк кричит и шепчет одновременно. — Разве вы не заняты своим домашним заданием по Травологии? — парни кивают. — Ну а я пытаюсь сосредоточиться на своем эссе по Истории, так что, пожалуйста, перестаньте вести себя, как два придурка! — Минхёк возвращается на свое место рядом со своей лучшей подругой Фелисити Марлоу, обмениваясь с ней раздраженными взглядами. — Он ходит на Историю, — бормочет Кихён, не очень-то веря, что кто-то хочет изучать Историю магии. Профессор Бинс — единственный учитель-призрак во всей школе — невероятно нудный и своим голосом усыпляет всех на занятиях. Это обидно, потому что История может быть очень интересным предметом, если ее правильно преподавать. — Нет, правда, какого хрена? — Кихён заставляет остальных троих хихикнуть. — Он сошел с ума, — тихо смеется Хёнвон, чтобы его не услышала мадам Пинс. После этого они оба продолжают работу над своим домашним заданием по Травологии, и Кихён старается не смотреть на Хёнвона. Его лицо вдохновляет слизеринца на новые глупые поступки, а он не хочет снова видеть сердитого Минхёка. Он пишет так быстро, как только позволяет ему рука, и почти полчаса тратит на то, чтобы закончить. Затем он убирает свой пергамент в учебник и встает, готовый идти на первый этаж. — Нам уже пора? — удивляется Хёнвон, и Кихён кивает. Сестры Блум тоже закончили свою домашнюю работу, но Хёнвону приходится закрыть свой учебник, даже если задание сделано только наполовину. Этим утром коридоры переполнены студентами, как и в любой другой понедельник. С каждой неделей становится все холоднее, и тренировки по квиддичу становятся все тяжелее из-за того, что холодный ветер бьет им в лицо. Но погода их не остановит, Кихён гордится своей командой и уверен, что они выиграют Кубок по квиддичу. У него есть Хёнвон на позиции одного из загонщиков, Лео на позиции другого, у него три девушки-охотницы, включая Холли, Оливию с пятого курса и третьекурсницу по имени Лотти, а на воротах — крупный парень по имени Итан. Кихён выбирал их с умом, когда стал капитаном команды на четвертом курсе, и они даже один раз выиграли. Эти две недели они проводят очень успешно, и он надеется, что так и будет продолжаться. Его позитивные мысли о команде испаряются в ту же секунду, когда они добираются до первого этажа и обнаруживают там своих однокурсников. Кихён разу же замечает Чангюна и думает использовать Левикорпус, но брюнет оборачивается и угрожающе поднимает палочку. Его взгляд ясно говорит «даже не думай об этом», поэтому слизеринец сдерживается и молча ждет, пока через пять минут не появляется профессор Ким. Он одет в свою обычную темно-зеленую мантию, которая прикрывает его ноги, а его волосы находятся в полном беспорядке. Он открывает дверь кабинета и впускает учеников внутрь. К их удивлению, он не велит им отодвинуть столы в сторону, а встает впереди с нейтральным выражением лица. Он молчит, позволяя ученикам устроиться поудобнее за своими партами, а потом просит их открыть свои учебники. — Мы оставим невербальные заклинания на потом и сосредоточимся на непростительных заклятиях, — тихо говорит профессор Ким. — Как вы все, скорее всего, знаете, существует три непростительных заклятия: заклятие Империус, заклятие Круциатус и Убивающее заклятие, — он показывает им ужасные изображения проклятий, используемых против волшебников много лет назад. — Заклятие Империус — одно из самых могущественных и зловещих заклинаний, известных волшебникам, — начинает объяснять Ким Чонун, пока картинки меняются. — Когда заклинание успешно наложено, жертва полностью находится под контролем заклинателя, хотя человек с исключительной силой воли способен сопротивляться ему. Тот факт, что от заклятия можно защититься, делает его уникальным среди непростительных. Оно также уникально тем, что является наименее вредным из всех заклятий, если оно, конечно, выполнено правильно, — профессор Ким заканчивает переключать изображения, останавливаясь на тех, что с Круциатусом. Кихён внимательно слушает, потому что его очень интересуют эти заклятия. Не то чтобы он хочет их использовать, но их объяснения поражают его. — Я знаю нескольких человек, которые из-за этого оказались в Больнице Святого Мунго, и они считают себя животными или какими-то еще предметами. Так что вы должны быть осторожны, — преподаватель наконец переходит к следующему проклятию и рассказывает про него тоже. Кихён переводит взгляд на Чангюна, который сидит в нескольких метрах от него, и видит, что тот делает заметки на полях своего учебника. «Как ты смеешь?» — думает он и с отвращением морщит нос, глядя, как страницы чернеют от чернил. Затем он поднимает взгляд на лицо парня и закатывает глаза, когда видит, что тот кусает внутреннюю сторону своей щеки. Студент Рейвенкло делает это всякий раз, когда нервничает или сосредоточен, и Кихён ненавидит это. Почему он не может сконцентрироваться, не делая этого? Тихо усмехнувшись, он качает головой, когда осознает, что не слушает преподавателя, и все из-за Чангюна, человека, которого он ненавидит сильнее всего. — То есть, вы не можете остановить смертельное проклятие, если только не уклонитесь от него, не заблокируете его предметом или чем-то, что может прикрыть вас от зеленого луча, или если кто-то не решит умереть вместо вас, — профессор Ким выключает проектор, а затем молча смотрит на своих студентов. — Есть вопросы? — спрашивает он, и почти все поднимают руки. Вопросы, которые задают студенты, касаются предыдущих войн, но у Кихёна есть только один: будут ли они практиковать эти заклинания на занятиях? Разве это не чрезвычайно опасно? Слизеринец всегда говорит, что хотел бы попрактиковаться в них на Чангюне, но он просто злится на него и говорит глупости. Он никогда не имел это в виду на самом деле. — Ладно, хватит вопросов, — прерывает взволнованных студентов профессор Ким. — Не переживайте, сегодня я всего лишь покажу вам заклятие Империус, потому что смысл моего предмета в том, чтобы вы научились защищаться от него. Это достаточно сложно, но вам нужно сосредоточиться и думать, что вы не хотите подчиняться ничьим приказам. Вы должны проявить свою силу воли против заклинания, — голос Ким Чонуна безэмоциональный и низкий, как всегда, но сейчас Кихён слышит его громче, чем когда-либо. Он только что сказал, что они будут защищаться? Что, если кто-то сделает это неправильно? — Хорошо, все встаньте в очередь передо мной, — он улыбается, и это выглядит очень жутко. — Я использую заклятие Империуса, и вы попытаетесь остановить меня, — добавляет он, но никто и не думает двигаться с места. — Не беспокойтесь, я знаю, как это делается, — заверяет их преподаватель, и Кихён встает одновременно с Чангюном. Они смотрят друг на друга в течение нескольких секунд, прежде чем слизеринец срывается с места и бежит в переднюю часть кабинета, чтобы быть первым. — Ссыкуны, — бормочет он себе под нос и видит, как Чангюн раздраженно закатывает глаза. — Свали, грязнокровка, я не хочу, чтобы ты стоял рядом со мной, — Чангюн рычит на эти слова и тихо отходит, позволяя Белль встать позади Кихёна. К их удивлению, все остальные выстаиваются в линию сразу же после них. — Хорошо, давайте начнем, — говорит профессор Ким. — Будьте готовы, мистер Ю, вы должны сосредоточиться, — его низкий голос эхом разносится по кабинету, и Кихён закрывает глаза, прежде чем мужчина произносит одно слово, которого он все еще боится, хотя снаружи выглядит высокомерно и уверенно. — Империо! — и все темнеет. Ему кажется, что он плывет; на самом деле очень даже неплохо. Все его обязанности и страхи внезапно исчезают, все кажется прекрасным. Тихий голос в его голове продолжает уговаривать его станцевать на партах, и его тело начинает двигаться в направлении столов. Он забирается на одну из деревянных скамеек и наступает на парту. Он начинает танцевать и слышит голос, который продолжает звучать у него в голове, но внезапно он прерывается, и перед его глазами снова оказывается кабинет. Все студенты смеются, и он видит, что Чангюн сожалеет о своем решении так быстро встать в очередь. Его нервный взгляд довольно очевиден, и он не смеется с остальными. — Не получилось. Давайте попробуем еще раз, — голос профессора тонет в смехе подростков. — Тишина, — он заставляет всех замолчать, даже не повышая голоса. — Если вы еще раз засмеетесь, я прокляну вас, — шепчет Кихён, но профессор Ким слышит его. — Тише, мистер Ю, — Кихён замечает ухмылку профессора и понимает, что он делает это нарочно. Он заставляет его делать неловкие вещи перед всеми, чтобы самому повеселиться. «Придурок», — думает слизеринец, не в силах сделать что-то, потому что у него репутация, которую нужно поддерживать, и он не хочет неприятностей. — Хорошо, давайте еще раз, — Ким Чонун указывает палочкой на Кихёна. — Помните, у вас есть сила воли, используйте ее против заклятия, — напоминает он, но это трудно сделать, когда ты чувствуешь себя так хорошо под действием заклятия Империуса. — Готовы? — Кихён кивает. — Империо! — и снова все темнеет, и он опять будто бы тонет. Его тело легкое, как перышко, и он снова слышит голос, говорящий ему спеть смешную песню. Кихён тут же начинает петь, и профессор Ким продолжает это еще несколько секунд, но потом прекращает. — Как видите, это не так-то просто. Давайте дальше, — мужчина отодвигает его в сторону. — Мисс Кэмпбелл, — и он продолжает с другими студентами с разных факультетов. К концу занятия уже все сделали что-то смешное, и Кихён громко смеялся с каждого. Особенно когда очередь дошла до Чангюна и профессор Ким заставил его изображать разных животных. Кихён удивлен, потому что только сестрам Блум удалось справиться с заданием. Профессор Ким уверяет, что у девочек самый сильный самоконтроль, и дает Слизерину десять баллов. Чжухон же отказывается участвовать в этом и даже не встает из-за стола, и Ким Чонун отбирает у Гриффиндора пять очков. Кихён правда не понимает, почему распределяющая шляпа вообще отправила его на этот факультет. Как только они выходят из класса, Кихён чувствует, как кто-то трогает его за плечо. Он оборачивается и с удивлением обнаруживает Чангюна со странным выражением лица. — Чего тебе надо, грязнокровка? — он откидывает розовые пряди с глаз, ожидая, пока Чангюн что-то скажет. — Я просто хотел сказать, что у тебя потрясающий голос, — студент Рейвенкло не смеется, и Кихён осознает, что он говорит это серьезно. — Не пойми меня неправильно, я все еще ненавижу тебя, но захотел сказать, потому что это удивило меня, — заканчивает он свою речь, и Кихён настолько смущен, что никак не реагирует. — Это все, что я хотел сказать, — Чангюн разворачивается, и слизеринец чувствует, как что-то тянет его вверх за лодыжку. «Придурок!» — думает Кихён, быстро используя Либеракорпус, чтобы тут же погнаться за Чангюном и отомстить. — Им Чангюн! А ну вернись! — кричит он, но студент Рейвенкло убегает с Белль, Чжухоном и Робертом, громко смеясь.

***

— Ему нравится твой голос, — почти пропевают сестры Блум, идя рядом с ним, и Кихён вздыхает. Он рад, что занятие по Зельеварению закончилось, но не хочет идти на следующее, так как ему придется работать с Чангюном. Хагрид дал им одно магическое существо, и они должны заботиться о нем вместе. — О, заткнитесь, — слизеринец закрывает ладонями рты сестер и изо всех сил бьет ногой по голени Хёнвона из неудобного положения. Высокий парень скулит от боли, но не перестает смеяться. — Он сказал это только для того, чтобы сбить меня с толку и напасть! Это нечестно, потому что мы оба хорошо овладели невербальными заклинаниями, но он не дал мне возможности защититься. Что за трус! — Кихён пытается убедить своих друзей, но сестры Блум поднимают брови, в то время как Хёнвон продолжает заливаться смехом. — Не думаю, что он сказал это, чтобы сбить тебя с толку, — хором отвечают девушки. — Он начал смеяться над тобой, но внезапно перестал, — объясняет Люси. — И внимательно слушал песню, — заканчивает Холли фразу сестры, и они обе замолкают, когда профессор Слизнорт подходит к ним. И Кихён благодарит небеса за это, потому что они наконец-то забудут о поведении Чангюна. В одной руке старик держит книги, в другой — котел. Кихён знает, что он возвращается в свой роскошный кабинет на шестом этаже. Затем он ставит свой котел на пол и достает из кармана четыре приглашения, используя палочку, чтобы передать их ребятам. — Кихён, это тебе, а это для тебя, Хёнвон. Я надеюсь, что вы сможете прийти ко мне на ланч в субботу, я планирую поесть на улице, так как мы уже не сможем сделать это через несколько недель, — он улыбается, и оба студента заверяют, что они придут. —Великолепно! — Слизнорт поднимает котел с пола и вытягивает шею. — А вот и они, — говорит он. — Простите, — он направляется в сторону Чангюна и Белль. Кихён и не подозревает, что его друзья смотрят на него с понимающими улыбками на лицах. Он слишком сосредоточен, пытаясь понять, что отвечает студент Рейвенкло профессору Слизнорту. Слизеринец видит, как он качает головой, а затем кланяется, извиняясь. «Он не может пойти?» — думает Кихён, теребя приглашение пальцами, пока котел с учебниками по Зельеварению внутри висит у него на руке. — Как жаль! — вопит профессор Слизнорт, подтверждая догадку. — А ты не можешь изменить время тренировки по квиддичу? — спрашивает старик, пытаясь убедить студента. — Я не капитан команды, профессор, мне очень жаль, — извиняется Чангюн. — Мы правда постараемся закончить до обеда. — Именно это я и хотел услышать, мой мальчик, — профессор Слизнорт хлопает парня по спине. — Я хочу узнать больше о твоей матери-маггле, — говорит старик и машет рукой им двоим, прежде чем взять свой котел и уйти. Кихён не знал, что у Рейвенкло уже есть расписание тренировок по квиддичу. Если честно, он считает, что их капитан, Алана Раш, немного нерешительна в отношении новых товарищей по команде. В команде Рейвенкло по квиддичу было много семикурсников, и Алане пришлось заменить почти всех. У нее остались только Чангюн, парень с седьмого курса по имени Сет Мантл и парень с шестого курса по имени Теодор Тамалдж. Кихёну интересно, будет новая команда непобедима или невероятно слаба, учитывая, что все опытные игроки ушли. Их первая игра будет против Гриффиндора, и он уже знает, как легко победить Ли Минхёка. Кроме того, Чжухон играет на позиции охотника и очень боится бладжеров. Роберту стоило получше выбирать команду, по мнению Кихёна. — Знаешь, Кихён-и, — Люси обнимает его за плечи, и он замечает, что Чангюна уже нет. — Как бы тебе ни нравилось смотреть на Чангюна и думать о нем, тебе следует осознать, что его больше нет, а ты опаздываешь на следующее занятие, — добавляет она и дает пять сестре. — Я не думал о Чангюне и не смотрел на него, Люси, — слизеринец закатывает глаза и почти убегает в Гостиную, чтобы оставить там свои учебники, а потом отправиться на улицу к хижине Хагрида.

***

— Ты опоздал, Кихён, — говорит Хагрид, когда парень приходит. — Все в порядке? — спрашивает он, и слизеринец переводит дыхание, прежде чем ответить простым «да». — Отлично, тогда начинаем, — улыбается он. — Пожалуйста, следуйте за мной, мы должны собрать в Запретном лесу корм для наших существ, — сообщает Хагрид, и Минхёк заметно вздрагивает. Светловолосый студент Гриффиндора всегда боялся Запретного леса, поэтому он цепляется за руку Тревора Киди, пока они идут за преподавателем. — Найдите своих партнеров и начинайте собирать! — кричит Хагрид так, чтобы его услышали все. — Будьте осторожны, не упадите в грязь, — добавляет он, и Кихён неохотно начинает искать Чангюна. Студент Рейвенкло недалеко от него, но Кихён не двигается ни на дюйм. Он хочет, чтобы Чангюн сам пришел к нему, поэтому продолжает ждать на месте. Брюнет идет в его сторону с нейтральным выражением лица, и слизеринец немного нервничает. Он никак не может забыть комментарий о своем голосе, и, пусть старается не показывать этого другим, он понятия не имеет, как вести себя с Чангюном. Он сбит с толку, потому что считает, что Чангюн сказал это только для того, чтобы заставить его потерять концентрацию, но Люси рассказала ему о том, как тот смотрел на него, пока он пел. — И что это вообще должно значить? — бубнит он себе под нос, и ему в голову вдруг приходит идея. Прежде чем студент Рейвенкло добирается до него, Кихён указывает на него своей палочкой и шепчет заклятие, заставляя ноги Чангюна подогнуться и начать дрожать. Брюнет падает в грязь, о которой предупреждал Хагрид, после чего он раздраженно прикусывает нижнюю губу и быстро произносит контрзаклятие. Все остальные уже смеются, но Хагрид беспокоится и идет проверить, все ли в порядке с Чангюном. — Что случилось? Ты споткнулся о какой-то корень? — спрашивает он, и Кихён рад, что преподаватель ничего не заметил. Счастье вряд ли будет долгим, потому что его соперник всегда рассказывает учителям, когда Кихён издевается над ним на занятиях. Чангюн делает то, что и ожидает слизеринец, и Хагрид отчитывает его, пусть и не так уж сильно. Рубеус Хагрид любит их обоих, поэтому он не знает, как вести себя во время их ссор. — Тергео, — говорит Чангюн, чтобы привести себя в порядок, а затем подходит к Кихёну, все время вздыхая. — Не удивляйся, если за ужином обнаружишь червей в своей еде, — шепчет он, когда они начинают собирать эти странные фиолетовые фрукты, если их можно так назвать. — Ха! Ты думаешь, что можешь угрожать мне, забавно, — смеется Кихён. — Не удивляйся, если завтра утром обнаружишь себя, висящим на крыше, — говорит слизеринец, но он не думает, что его угроза хороша, потому что он понятия не имеет, как попасть в Гостиную Рейвенкло. — И ты собираешься зайти в мою Гостиную? — Чангюн, похоже, думает о том же. — И как же? — спрашивает он, и Кихён пытается быстро придумать хоть что-то. — Теодор поможет мне, — слизеринец срывает еще несколько фиолетовых плодов. — Ага, конечно. Теодор не такой придурок, — и они продолжают в этом духе, споря обо всем и ни о чем одновременно. В конце концов Хагриду приходится отругать их, потому что они единственные болтают. Вернувшись к хижине Хагрида, они молча работают вдвоем и расходятся, чтобы вернуться в замок. Кихён видит Чангюна, идущего рядом с Минхёком, а потом теряет в вестибюле.

***

Когда Чангюн открывает глаза во вторник утром, он знает, что еще рано. Он лежит в постели, размышляя, стоит ли ему встать и понаблюдать за дождем во дворе. Затем он садится, быстро причесывается и одевается. Его черно-синяя мантия касается пола, но он может придержать ее рукой в случае чего. Чангюн спускается вниз по лестнице и проходит мимо статуи Ровены Рейвенкло у двери спальни. Гостиная совершенно пуста, и он начинает паниковать. Что, если еще слишком рано и Филч поймает его в замке, когда его там не должно быть? Он идет молча, спускаясь вниз почти крадущимся шагом, потому что думает, что может быть слишком рано. Добравшись до вестибюля, он видит, что другие студенты уже болтают в Большом зале, и решает идти нормально. Двор весь залит, и Чангюн подходит поближе к одному из окон, чтобы лучше видеть. Капли дождя довольно большие и с силой падают на землю, разбрызгивая воду повсюду. Брюнет улыбается, наслаждаясь холодным ветерком, дующим ему в лицо. Он стоит там несколько минут, не двигаясь ни на дюйм, а потом решает выйти во двор. Оказавшись там, он садится на одно из окон без стекол и глубоко вздыхает. Проведя весь день, ссорясь с Кихёном, он выбился из сил, поэтому сразу после ужина отправился спать. Он знает, что должен был написать эссе по Защите от Темных искусств и исследование по Зельеварению, но у него еще есть время после занятия по Травологии. Чангюн погружается в свои мысли и снова оказывается сбит с толку. «Зачем я ему это сказал? — думает он, краснея при воспоминании о том, как сильно забилось его сердце, когда он услышал пение Кихёна. Студент Рейвенкло не может объяснить, что он чувствовал, но этот голос казался ему нечеловеческим. — Может быть, в жилах Кихёна течет кровь вейлы? — он пытается найти разумное объяснение, но не может. — Я ненавижу его, — он продолжает мысленно говорить сам с собой, прислонившись головой к оконной раме. — Он раздражающий придурок», — он слегка шевелит ногами и вздрагивает, когда сильный порыв ветра касается его голой кожи. Чангюн так сосредоточен на каплях дождя и собственных мыслях, что совершенно не слышит, как кто-то приближается к нему. Прежде чем он успевает среагировать, две руки обхватывают его за талию, и человек позади делает вид, что толкает его, чтобы затем притянуть обратно. — Твою мать, Чжухон! — он прижимает ладонь к своей груди, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, и оборачивается, чтобы увидеть, как его друг смеется. — Прости, ты был так погружен в свои мысли, и это было заманчиво, — Чжухон садится рядом с ним, хватая края своей черно-красной мантии, чтобы она не промокла. Чангюн уверен, что его собственная одежда уже безнадежно потеряна, но ему все равно, ему нужен воздух. — О чем думал? — спрашивает гриффиндорец, заставляя друга снова занервничать. Может быть, Кихён подсунул ему любовное зелье, или, может быть, он использовал проклятие, которое Чангюн еще не выучил. — Да ни о чем особо, — врет Чангюн, и Чжухон щурится, не веря его словам. — Я думал о своем расписании, потому что у меня очень много дел, — вздыхает он, делая вид, что не замечает выражения лица Чжухона. — А ты что здесь делаешь в такую рань? — он изо всех сил старается сменить тему, потому что больше не в силах скрывать свой румянец, и это неловко. — Мне нужен был свежий воздух, чтобы привести мысли в порядок, как и тебе, — студент Гриффиндора обнимает Чангюна за плечи. — Но дело не в моем расписании. Я не такой сумасшедший, как ты, я взял только те предметы, которые мне нужны для дальнейшей работы, — он ухмыляется, и брюнет дает ему подзатыльник. — Я… Кажется, я влюбился, Чангюн, — говорит он, и Чангюн широко распахивает глаза. «Он влюблен в Белль», — думает студент Рейвенкло, стараясь прикинуться удивленным и не улыбаться слишком сильно. Чангюн всегда знал, что Чжухон любит Белль, но они просто никогда не признавались. — Она идеальна, а я трус, как ты уже знаешь, — он заставляет Чангюна хихикнуть. — Я боюсь всего и так расстроен из-за этого, — его голос начинает затихать, как будто он не уверен. — Я не могу нормально играть в квиддич, я почти провалил Травологию в прошлом году из-за этого, и я даже не смог выбрать Уход за магическими существами, потому что знал, что ничего хорошего из этого не выйдет, — вздыхает он. — А теперь мне нравится девушка, и я не могу сказать ей об этом, потому что я трус, — Чангюн успокаивающе гладит его по спине. — Я уверен, что ты ей тоже нравишься, — подмигивает студент Рейвенкло, и Чжухон понимает, что он имеет в виду. — Не бойся, давай, — улыбается Чангюн, и друг обнимает его. — Спасибо! — кричит Чжухон и бежит в замок, оставляя Чангюна наедине со своими мыслями. Кихён возвращается в его сознание со скоростью света, и он стонет. Глупо любить чей-то голос, когда тебе явно не нравится его обладатель, но Чангюну действительно нравится этот голос. «Это был ангельский голос, — думает он, — это не мог быть Кихён», — он еще больше путается и расстраивается, пока кто-то не толкает его, заставляя приземлиться посреди мокрого двора. Это Кихён, и Чангюн быстро хватает свою палочку, зная, что ему опять придется сражаться, даже если он не хочет. — Локомотор Мортис! — кричит брюнет, и ноги Кихёна «слипаются», после чего он падает. Чангюн поднимается и проходит мимо студента Слизерина, слыша, как тот бормочет контрзаклятие. Он убегает в замок, и Кихён следует за ним, атакуя всевозможными заклинаниями. Он защищается, стараясь побыстрее добраться до лестницы. Он хочет вернуться в свою Гостиную, чтобы переодеться, потому что промок насквозь, но Кихён не позволяет ему. — Вернись сюда и дерись как мужчина! — слизеринец привлекает внимание некоторых студентов после того, как кричит эту фразу, и это вызывает у Чангюна жуткое желание провалиться под землю. Он легко отбивает каждое заклинание, но Кихён не собирается останавливаться, и он уже начинает уставать. Он уклоняется от одного из лучей света, спотыкается и падает, приземляясь на ступени Парадной лестницы. — Достаточно! — строгий голос Макгонагалл прерывает их, и Чангюн поднимается, уворачиваясь от последнего заклятия. Директриса направляется в сторону Кихёна и делает жест рукой, чтобы Чангюн тоже подошел. Брюнет плетется вниз и останавливается перед студентом Слизерина. — Значит так, — шепчет она, чтобы ее не услышали остальные. — Если я еще раз увижу, что вы швыряетесь друг в друга заклинаниями, вы целый месяц будете помогать мистеру Филчу, — говорит она, и они оба извиняются. — Я позабочусь о том, чтобы с этого момента вы работали вместе на каждом занятии, и вам лучше начать нормально относиться друг к другу прямо сейчас, — Макгонагалл оставляет их одних и заставляет всех остальных вернуться в Большой зал. — Я так тебя ненавижу, — шипит Чангюн. — Я тебя тоже, — улыбается Кихён и уходит в Большой зал.

***

— А затем, вот так, вы извлекаете стручки, — громкий голос профессора Стебль эхом разносится по оранжерее. — Будьте осторожны и помогайте друг другу, так что вам понадобится ваш партнер, как никогда раньше, — добавляет она. — Особенно я буду наблюдать за вами, — шепчет она, указывая на Чангюна и Кихёна. — Начали! — командует она, и Чангюн поворачивается, чтобы посмотреть на странное растение перед ними. Он изо всех сил старается не оскорблять Кихёна после того, что тот сделал ранее. Он должен сосредоточиться и прекратить борьбу, но… Как он может это сделать, если слизеринец, похоже, сдаваться не собирается? Роберт и Чжухон отчитали его после того, как Макгонагалл вернулась в Большой зал, и это действительно было последнее, в чем он нуждался, учитывая все, что навалилось на него. Чангюн зол на своих друзей, они не его родители, и он вполне самостоятелен и ответственен. Именно по этой причине он просит Белль встать рядом с ним, пусть даже с другой стороны будет Кихён. Чжухон стоит с ней, но он еще не признался, а Чангюн не в том настроении, чтобы подбадривать его. Роберт же с Тревором стоят чуть дальше. Студент Рейвенкло не говорит Кихёну ни слова и начинает отвлекать растение. Тот быстро понимает его невысказанное сообщение и легко собирает стручок. Профессор Стебль стоит позади них, кивая головой в знак того, что они хорошо работают. Даже если профессора пытаются наказать их каждый раз, когда они сражаются, Чангюн знает, что это всего лишь угрозы. Все довольны их достижениями, и они должны признать, что подростки не делают ничего слишком опасного. Их заклинания смешнее, чем что-либо другое, и они оба знают контрзаклятия, чтобы обратить их вспять. — Кихён, — зовет друга Хёнвон, отвлекая его на несколько секунд. Чангюн быстро хватает его руку и отдергивает ее от растения, прежде чем покрытая шипами лоза атакует его. Конечно, слизеринец не благодарит его: он шлепает Чангюна по руке, заставляя того раздраженно зарычать. — Помоги мне, у нас не получается, — просит Хёнвон, подходя ближе к Кихёну, чтобы прошептать что-то. — Ты же знаешь Фергюса, он такой придурок, — Хенвон в паре с Фергюсом, который тоже не выглядит счастливым. — Давай сам, Хёнвон! Мне приходится работать с этим грязнокровкой, а ты жалуешься на Фергюса, — говорит Кихён, и Чангюн глубоко вздыхает, чтобы не оскорбить его в ответ. — Мистер Ю, оставьте эти оскорбления при себе, — делает замечание профессор Стебль. — Если я услышу это еще раз, то заставлю вас убирать во всех теплицах, — добавляет она, и студент Рейвенкло удовлетворенно улыбается своему партнеру. — Ой, заткнись, — Кихён закатывает глаза. — А ты, — он указывает на Хёнвона, — давай сам! У тебя есть руки, и у Фергюса тоже, — он заканчивает разговор, и Чангюн снова отвлекает растение, пока Кихён собирает стручки. Брюнету очень скучно, поэтому он время от времени бросает быстрый взгляд на Хёнвона и Фергюса. Растение пытается съесть тощую руку Хёнвона, потому что Фергус плохо справляется со своей задачей, и Чангюн вздыхает. — Подожди секунду, — его глубокий голос звучит как шепот, и Кихён смущается, когда он заставляет его поменяться местами. — Слушай, ты делаешь это неправильно, — говорит Чангюн Хёнвону. — Давай покажу, — брюнет отвлекает растение одной рукой, а другую засовывает в дыру, проделанную похожими на щупальца ветвями. Он достает один стручок и поворачивается к Хёнвону, чтобы убедиться, что тот понял. — Оу, это не так уж и трудно, — улыбается ему Хёнвон. — Спасибо, грязнокровка! — говорит он, заставляя Гюна немного рассмеяться. После этого Кихён дает подзатыльник другу и сердито смотрит на студента Рейвенкло. — Не помогай моим друзьям, — рычит слизеринец, видя, что Хёнвон наконец-то добывает один стручок. — У меня есть причины не помогать им, — добавляет он, и Чангюн закатывает глаза. — Как скажешь, — Гюн поворачивается к Белль на случай, если ей нужна помощь, но, как всегда, у нее все под контролем. Ну, все, кроме Чжухона, который прячется за ней, чтобы не быть атакованным этими покрытыми шипами лозами.

***

В это субботнее утро Кихён завтракает со своими друзьями, и они вместе читают «Ежедневный пророк», смеясь над абсурдными новостями в нем. Люси машет кому-то рукой, когда они переворачивают страницу, и Кихён видит, что Белль приветствует ее в ответ. Чангюн рядом с ней тоже кажется сбитым с толку. — Вы дружите? — спрашивает слизеринец у Люси. — Да. Тебе есть что сказать по этому поводу? — девушка приподнимает бровь, и ее сестра ухмыляется. — Она милая, — как всегда хором отвечают сестры Блум. Кихёну нечего сказать, он просто удивлен. Он продолжает читать газету и не обращает внимания ни на что вокруг. — Мы три старосты, и иметь союзников всегда неплохо, не так ли? — Люси прерывает их чтение, и Кихён не знает, что ответить. Он кивает через несколько секунд, показывая ей улыбку, даже если он не хочет, чтобы Люси или Холли дружили с Белль. Девушка из Рейвенкло кажется милой, но у нее есть огромный минус: она лучшая подруга Чангюна. Этим утром Большой зал полон студентов, и Кихён знает, что все отправятся в библиотеку после завтрака. Субботы хороши для учебы, но у него есть другие дела. Ланч у Слизнорта через несколько часов, и ему не терпится пойти. Ему нравится еда, которой угощает их профессор Слизнорт, и он всегда предлагает медовуху или сливочное пиво. Он просто надеется, что старик возьмет один из этих напитков. «Чангюн сказал, что у него тренировка по квиддичу, — думает он, вспоминая, что произошло в понедельник после занятия по Зельеварению. Кихёну приходилось работать с ним так много раз на этой неделе, что он даже забыл поиздеваться над ним. Все профессора пристально следили за ними и не давали слизеринцу ни единой возможности. — Я мог бы сходить посмотреть их тренировку», — ему в голову приходит блестящая идея, и он вдруг слышит, как Алана зовет свою команду. Кихён быстро оборачивается, интересуясь ее выбором. Команда Рейвенкло по квиддичу встает, и он удивлен, видя, что Белль идет с ними. Кихен был прав, она оставила только Чангюна, Теодора и Сета. С ними также идут мальчик с пятого курса, Арло Уильямс, и четверокурсник Рубен Кокс. «Смешно», — думает он, не веря в выбор Аланы. Арло высокий и неуклюжий, а его светлые вьющиеся волосы почти закрывают глаза. С другой стороны, Рубен невысок, словно карлик, и волосы у него короткие. Кихён правда думает, что единственное, что у него есть хорошего, — это метла, и больше ничего. Когда он видит команду по квиддичу, идущую в направлении выхода из Большого зала, он решает придумать убедительный предлог, чтобы встать из-за стола. — Я пойду в ванную, а потом выберу себе наряд для ланча у профессора Слизнорта, — извиняется он и бежит за командой Рейвенкло. Он уверен, что сестры Блум не верят ему, но Хёнвон настолько погружен в чтение, что пропускает его слова мимо ушей. Кихён идет по коридорам, пытаясь прятаться от студентов Рейвенкло, которые уже несут свои метлы в руках. Их инвентарь для квиддича готов к тренировкам, и, как только они доходят до поля, Алана велит им полетать вокруг, чтобы немного размяться. Кихён сидит на траве, прячась от других студентов, и молча наблюдает. Это первый раз, когда он решил пойти посмотреть чью-то тренировку, и он полностью сожалеет о своем решении. Арло замечательно летает, как и Рубен, они действительно хороши. Белль быстра и сильно бросает квоффл, но глаза Кихёна постоянно прикованы к Чангюну. Он не верил слухам Холли о том, что брюнет тренировался на каникулах, а сейчас понимает, что она была права. Студент Рейвенкло быстро набирает скорость и отлично реагирует. Кихён начинает побаиваться, хотя и не показывает этого. Он продолжает смотреть на Чангюна, не в силах оторвать от него взгляд, пока Алана не заканчивает тренировку, а сам он не вспоминает, что ему нужно переодеться к ланчу Слизнорта. Кихён вскакивает и бежит как сумасшедший в сторону замка. Он идет в свою Гостиную, чтобы переодеться, и быстро возвращается на поле, находя Хёнвона, бредущего в одиночестве по траве. Слизнорт уже ждет их в том месте, которое он указал в приглашении, и Кихён удивлен, обнаружив Белль и Чангюна сидящими на траве. Эти двое все еще одеты в свою черно-синюю форму для квиддича. Слизеринец бросает на Чангюна хитрый взгляд, когда садится, и начинает мысленно продумывать тактику. Он знает, что сначала у них игра с Гриффиндором, но им необходимо подготовиться к Рейвенкло. Решения Аланы чрезвычайно хороши, и Кихён должен быть лучше. «Я надавлю на их слабые места», — думает он и кивает сам себе, прерывая свои размышления, как только профессор заканчивает произносить тост. К счастью, день солнечный, и можно не беспокоиться о холодном ветре.