***
Люси гладит Хёнвона по волосам, пока они отдыхают в Гостиной. Холли молча читает книгу, а они вдвоем лежат на другом диване и разговаривают. Люси интересно, что Кихён делает в спальне мальчиков, потому что он сказал, что пойдет переодеться в удобную одежду, и ушел. — Холли, — зовет Люси сестру по имени. — Не хочешь проследить за Кихёном сегодня? — сестра смотрит на нее и улыбается, с энтузиазмом кивая. Сестры — вместе с Белль — видели Кихёна, быстро идущего по коридору третьего этажа, и заметили Чангюна, идущего чуть медленнее позади него. Девушкам любопытно, и они не остановятся, пока не узнают, куда те ходят. Кихён не хотел об этом рассказывать, и Белль заверила, что Чангюн тоже. Люси уверена, что Кихён угрожал студенту Рейвенкло, потому что тот рассказал Белль все, когда они с Кихёном в первый раз делали домашнее задание вместе. Хёнвон засыпает у нее на коленях, поэтому, как только появляется Кихён, Люси сильно толкает его. — Я иду в библиотеку, чтобы взять… Апчхи! Несколько книг. Увидимся… Апчхи! Позже, — говорит Кихён, и обе сестры, не теряя времени, встают и следуют за ним. Хёнвон кажется сбитым с толку, но он снова ложится на диван, тут же закрывая глаза. Замок полон студентов, одетых в повседневную одежду и соответствующие мантии, но девушки сосредоточены только на розововолосом парне. Сестрам Блум приходится время от времени прятаться за каменными стенами замка, потому что Кихён слегка параноик. По серому свитеру и зеленому шарфу они находят слизеринца в толпе студентов с разных факультетов. Добравшись до третьего этажа, они налетают на кого-то и быстро извиняются. Это Белль, и она, кажется, следит за Чангюном. Они втроем прикрывают рты, чтобы не рассмеяться, и прячутся за каменной колонной. — Привет, грязнокровка, — говорит Кихён, замечая Чангюна, но он не использует свой обычный дерзкий тон голоса, на этот раз он мягче и нежнее. Девушки смотрят друг на друга, и Белль издает низкое «оу», которое заставляет сестер хихикнуть. Их три головы выглядывают из-за огромной колонны, и другие студенты бросают на них удивленные взгляды, но им все равно. Они сосредоточены только на милой сцене перед собой. — Привет, — отвечает Чангюн с легкой улыбкой на лице, и Кихён внезапно чихает. — Черт, ты сильно простудился, — он снимает свой синий шарф и пытается накинуть его на шею Кихёна, но тот говорит, что все в порядке. — Прости, это моя вина, — извиняется Гюн, и девушки смотрят друг на друга, умирая от любопытства. — Нам не стоило заниматься снаружи, — говорит он, и три челюсти буквально падают на пол. «Чем они занимались?» — думает Люси, стараясь не слишком двигаться от волнения. — Перестань извиняться, если не хочешь, чтобы я применил против тебя заклятие Круциатус, — угрожает Чангюну Кихён, как и в любой другой день их жизни. — Ты даже не знаешь, как это делается, — брюнет не пугается. Он никогда не боялся Кихёна, Люси это знает. Белль сжимает руки сестер, слегка прыгая на месте. Она находится выше сестер, Люси — посередине, а Холли стоит на коленях на полу, так что они останавливают Белль, чтобы она не упала и не была обнаружена этими двумя влюбленными птичками. — Ты бросаешь мне вызов, грязнокровка? — Кихён хватает синий шарф Чангюна, чтобы подтащить его ближе, и девушкам приходится покинуть свои позиции, чтобы обняться, прыгая от счастья. Они всегда верили, что эти двое будут вместе, но они не думали, что это произойдет так быстро. — Подожди, давай зайдем внутрь, пока нас никто не увидел… И под «никем» я подразумеваю наших трех дьяволиц, — Кихён смешит Чангюна, и они открывают дверь, которая все это время была рядом с ними. Никто из девушек не знал, что эта дверь существует, и теперь им интересно, что там внутри. Когда два парня скрываются в кабинете, подруги начинают кричать, обниматься и почти сходят с ума. Некоторые студенты смотрят на них в замешательстве, другие хихикают, но они их совсем не замечают. — Они точно встречаются! — говорит Люси, когда им удается перестать кричать и прыгать. — Да! — в унисон отвечают Белль и Холли, и у каждой счастливая улыбка на лице. — Почему Чангюн не рассказал мне? — Белль кажется немного разочарованной, но сестры знают, что это из-за Кихёна. — Может быть, Кихён угрожал ему, как всегда, — хором говорят сестры Блум, давая друг другу пять. У них есть такая привычка: говорить что-то одновременно, а потом каждый раз давать друг другу пять. — Как ты думаешь, что они делали снаружи? — внезапно спрашивает Люси, и обе сестры хихикают, заставляя Белль громко рассмеяться. — Я не думаю, что они занимались тем, о чем вы думаете, девочки, — усмехается Белль. — Чангюн тот еще девственник, — добавляет она, и сестры смеются. — Знаете, я сомневалась, что Кихёну нравятся парни, но теперь я уверена, что это так, — она улыбается, и Люси закатывает глаза. — И ему нравится мой друг, — в ее глазах буквально можно увидеть сердечки. — Он только притворяется натуралом, но все знают, что это не так, — говорит Холли, качая головой в недоумении. — Мы должны задать Кихёну несколько вопросов, когда он вернется в Гостиную, просто чтобы заставить его понервничать, — предлагает она, и Люси злобно хихикает. — Я думала о том же самом! — восторженно хлопает в ладоши младшая сестра, и девочки решают вернуться к своим прежним занятиям. Белль возвращается в Большой зал к Чжухону, Люси возвращается к волосам Хёнвона в Гостиной Слизерина, а Холли молча продолжает читать свою книгу.***
Чангюн готовится к рождественской вечеринке Слизнорта и не может перестать улыбаться. Студента Рейвенкло больше не волнует, что он пойдет один, и он больше не злится на Роберта. Он может думать только о том, каким милым был Кихён рядом с ним несколько часов назад. Чангюн не знает, что заставило слизеринца поменять свое отношение, но он точно рад этому. Он никогда не думал, что сможет нормально разговаривать с ним, но он ошибался. Кихёну, кажется, хочется узнать о нем побольше, поэтому он с радостью отвечал на все его вопросы. Конечно, время от времени Кихён говорил какие-то дерзости и по-прежнему продолжал угрожать ему, но Гюн не то чтобы возражал. Брюнет добился того, чего, как ему всегда казалось, он никогда не достигнет, и он невероятно горд собой. «Может быть, это действительно счастливый талисман», — думает он, глядя на браслет, который подарила ему мама. Надев свою парадную мантию синего цвета, он решает спуститься вниз. Белль ждет его у статуи Ровены Рейвенкло. На ней красное длинное платье, а волосы собраны красивой красной лентой. Платье с длинными кружевными рукавами выглядит очень элегантно. Чангюн знает, что она делает все для Чжухона, и уверен, что тому это понравится. — Не слишком? — спрашивает она, когда Чангюн улыбается ей. — Я думаю, что ты выглядишь элегантно и красиво, так что это определенно не слишком, — парень заставляет подругу усмехнуться. — Нам пора? — спрашивает он, и Белль кивает, после чего тащит его за руку к выходу. В Гостиной уже полно студентов: одни делают уроки, другие ищут книги в деревянных шкафах, окружающих диваны и столы. Чангюн закрывает за собой дверь и вместе с Белль направляется наверх. Кабинет Слизнорта находится на шестом этаже, и, подойдя поближе, они замечают украшения, развешанные по всем стенам. Друзья встречают других любимчиков Слизнорта, идущих в том же направлении со своими парами, и Чангюн замечает Хёнвона с Люси впереди них. На Хёнвоне черная мантия с темно-зеленым галстуком, а на Люси — длинное черное платье с короткими рукавами и вырезом в форме сердца. Девушка из Слизерина видит их и машет рукой. Студенты Рейвенкло приветствуют ее в ответ и видят, что Чжухон уже ждет у двери в красной парадной мантии, которая идеально сочетается с великолепным платьем Белль. — Вы, ребята, мило смотритесь вместе, — произносит Чангюн, когда они подходят к Чжухону, которого Белль берет за руку. — Спасибо, — гордо улыбается Чжухон, и они решают, что было бы неплохо уже зайти. Чангюн задумывается, где же Кихён, но ответ появляется быстро. Розововолосый парень уже в кабинете Слизнорта, стоит рядом со столом, полным вкусной еды, рядом с Холли. Кихён одет в полностью черную мантию, как и Хёнвон, а на Холли длинное сиреневое платье с вырезом в форме сердца. Оно похоже на черное платье Люси, но без рукавов. Девушка разговаривает с Кихёном так, словно они кого-то обсуждают, и они смеются, после чего резко замолкают. Кабинет Слизнорта выглядит совсем по-другому, старик всегда расширяет его заклинанием и украшает, заставляя все вокруг кричать о Рождестве. В кабинете полно золотых украшений, а еще есть несколько рождественских елок с красными и зелеными игрушками, свисающих с них. Посередине стоит огромный стол, заставленный едой, а в качестве официантов у него домашние эльфы. Другие профессора тоже тут, и все они выглядят прекрасно, как и каждый год. — Привет, грязнокровка, — мягким голосом говорит Холли, когда они подходят вместе с Люси и Хёнвоном. — Эм… Привет? — отвечает Чангюн, не совсем понимая причину, по которой Холли назвала его грязнокровкой и использовала этот тон голоса. «Подождите-ка», — думает он и быстро поворачивается, чтобы посмотреть на Белль, которая тихо, почти неслышно хихикает. Кихён выглядит отвлеченным и делает вид, что Чангюна не существует. Он сразу же заговаривает с Хёнвоном, совершенно не обращая внимания на то, что сказала Холли. Брюнет не может поверить, что девушки следили за ними. Он не против, но знает, что Кихёну не нравится, когда их видят вместе. — Белль, мы поговорим после, — шепчет он, и подруга кивает. — Поверить не могу, что вы втроем… — он указывает на девушек и закатывает глаза. — Ну, а мы не можем поверить, что вы прячетесь от нас! — шепчет Люси, чтобы не Кихён не услышал. — Тебе не со мной следует это обсуждать! Это Кихён не хочет, мне-то все равно… Мы просто практикуемся в заклинаниях и делаем домашние задания, так что я не понимаю, что в этом плохого, — объясняет Чангюн, и девушки, кажется, цепенеют. — Я думаю, Кихён не хочет, чтобы люди говорили за его спиной о том, что он начал дружить со своим врагом из Рейвенкло… Ну, я даже не знаю, друзья ли мы, я предполагаю это, но он никогда не говорил так, — произносит он, и девушки переглядываются. Чангюну кажется, что он слышит, как Люси говорит «они не встречаются», но он не уверен, потому что ее голос был очень тихим. — Тогда что вы делали на улице? — Люси больше не может сдерживаться, и теперь брюнет уверен, что она сказала «они не встречаются». — Мы использовали невербальные заклинания друг против друга, и из-за меня Кихён часто падал, вот почему он простудился, — Чангюн снова закатывает глаза. — И нет, Люси, мы не встречаемся, — студент Рейвенкло видит их печальные лица и решает, что было бы неплохо сбежать отсюда, прежде чем они зададут еще вопросы. Чангюн поворачивается и бесцельно бредет, глядя на украшения так, словно это самая красивая вещь на земле. «Если они думали, что мы встречаемся, значит, Белль рассказала им, что я гей… Или, может быть, Кихён тоже гей, и сестры Блум сказали Белль об этом», — его мозг не перестает обрабатывать ненужные теории вместо того, чтобы сосредоточиться на вечеринке и попытаться забыть о том, что ему говорили девушки. Прежде чем он успевает подумать о чем-то еще, кто-то обнимает его за плечи, и он обнаруживает Чжухона. — Ты злишься на Белль? — спрашивает он. — Я даже не слышал, о чем вы четверо говорили, но она сказала мне, что ей очень жаль, — Чжухон слегка подкаблучник, так что он делает все, что хочет Белль, и это довольно мило. — Я не злюсь на нее, — говорит Чангюн. — С чего бы мне злиться на нее? — усмехается студент Рейвенкло. — Я просто сбегаю от них, потому что они головная боль, когда находятся рядом, — признается он, и Чжухон смеется. — Да уж… Чертовски раздражают, — они оба одновременно вздыхают. — Я притворюсь, что пытаюсь убедить тебя, чтобы остаться еще немного, — Чжухон заставляет друга усмехнуться этими словами, но прежде чем они успевают начать говорить о чем-то другом, профессор Слизнорт подходит к ним ближе. Старик одет в светло-голубую мантию с золотым узором, а под ней — серебряный жилет с рубашкой и галстуком в тон мантии. — Приветствую, мой блестящий мальчик! — Слизнорт хлопает его по спине, и Чангюн отвечает ему улыбкой. Чжухон застенчиво машет рукой, неуверенный, заметит ли профессор Слизнорт, что он тоже здесь. — Здравствуйте, мистер Ли, — говорит Гораций, и Чжухон облегченно выдыхает. — Вы хорошо проводите время? — парни кивают, хотя только что пришли. — Превосходно! Я забочусь, чтобы всем было весело, — профессор Слизнорт хлопает их по спинам. — Продолжайте, а я пойду проверю Хёну, ему, кажется, скучно, — добавляет он и уходит. Двое друзей смотрят на своего профессора, пока он не садится рядом с Сон Хёну и не начинает задавать ему вопросы. Затем Чангюн пожимает плечами, глядя на Чжухона, и тот усмехается. — Думаю, ты не единственный, у кого нет пары, — прошептал Чжухон, и они оба смеются. — Хотя я не понимаю, Хёну, кажется, популярен среди девушек из Хаффлпаффа… Почему он никого не позвал? — он прав, мускулистый хаффлпаффец очень популярен, как и Хосок. — То же самое можно сказать и о тебе, — слегка бьет его по руке Чжухон. — Почему ты не пригласил какую-то девушку? Ты блестящий ученик, и я уверен, что многие девушки хотели бы пойти с тобой, — настаивает гриффиндорец, но Чангюн не хочет говорить об этом. Ему не нравятся девушки, и приглашение кого-то незнакомого на вечеринку только для того, чтобы иметь пару, кажется ему грустным и неубедительным. О чем он будет говорить с малознакомым человеком? Он неловок, и у него узкий круг общения, состоящий из его друзей. Хорошая учеба не делает тебя популярным, но Чжухон этого не понимает. — Я думал, мы уже закончили об этом говорить, — вздыхает Чангюн. — Я не чувствую себя комфортно ни с одной девушкой, конец дискуссии, — говорит студент Рейвенкло, и Чжухон закатывает глаза. К счастью, Белль подходит ближе и переплетает свои пальцы с пальцами своего парня, прерывая их разговор. — Я не сержусь на тебя, — заверяет брюнет, заставляя девушку улыбнуться. Трое друзей подходят к столу, чтобы то-то съесть. Остальные болтают и пьют, и они занимаются тем же самым, наслаждаясь вечеринкой. Чангюн видит Кихёна несколько раз, но он не предпринимает ничего, чтобы подойти ближе. Он знает, что слизеринец не любит, когда другие видят их вместе, и они никак не могли бы спрятаться — разве что за занавесками или рождественской елкой. Белль и Чжухон начинают целоваться в какой-то момент вечера, и, к счастью, Хёнвон оказывается тут, чтобы поговорить с Чангюном. Высокий слизеринец забавный, и он также смеется над глупыми шутками Чангюна. Они хорошо проводят время вместе, но Хёнвон тут не один, и Люси тащит его куда-то еще, когда ей надоедает есть. Чангюн снова остается один, и он прожигает взглядом дверь с сильным желанием уйти. Он знает, что никто не заметит его отсутствия, если он уйдет. Он уже поздоровался с профессором Слизнортом, так что тот не будет разочарован, если он не задержится допоздна. Чангюн медленно подходит к двери, стараясь, чтобы его никто не заметил, и быстро открывает ее, чтобы потом бесшумно закрыть за своей спиной. Коридор шестого этажа не только темный, но и совершенно пустой. — Люмос, — шепчет он, и крошечный огонек появляется на кончике его палочки, освещая темное место. Чангюн гадает, который сейчас час, но очевидно, что уже поздно. Он осторожно двигается в направлении лестницы, и все портреты, висящие на каменных стенах, показывают спящие фигуры различных волшебников. Когда он поворачивает направо, чтобы наконец добраться до лестницы, он сталкивается с кем-то, и они оба падают. — Твою мать! — это голос Кихёна, и Чангюн чувствует облегчение от того, что это не Филч. — Грязнокровка? Это ты? — спрашивает он, поднося светящуюся палочку очень близко к лицу Чангюна, почти ослепляя его. — Что ты здесь делаешь? Тебе было скучно без пары? — он дразнит Гюна, и тот улыбается. Они оба поднимаются и отряхивают свою одежду, а затем смотрят друг на друга. — Я просто устал и хочу спать, — объясняет Чангюн. — Ты собираешься вернуться? — спрашивает он, и Кихён кивает. — Да, я выходил в туалет, потому что выпил слишком много сливочного пива, — говорит слизеринец. — Не то чтобы я там хорошо провожу время, — признается он и садится на пол, прислоняясь спиной к стене. — Не хочешь сесть? — он хлопает по месту рядом с собой, и Чангюн подчиняется, не имея варианта получше. — Понятия не имею, как ты это делаешь, — Кихён удивляет его этими словами. — Как я делаю что? — Чангюн смущенно хмурится, не понимая, что парень имеет в виду. — Как ты терпишь, когда эти двое целуются целый день, — слизеринец морщит нос. — Я не хочу, чтобы Люси когда-нибудь признавалась Хёнвону, — добавляет он, заставляя Чангюна рассмеяться. — Не говори мне, что ты не против, потому что я тебе не поверю, — Кихён смотрит ему прямо в глаза, и его лицо выглядит забавно в свете их палочек. — Мне все равно, потому что с другой стороны у меня всегда есть Роберт, — говорит Чангюн, но он действительно не возражает против поцелуев Чжухона и Белль. Они не занимаются этим весь день — может быть, только половину, — и Белль в основном с Чангюном на занятиях, оставляя Чжухона с Робертом. — Это не так уж и важно, — произносит он своим глубоким голосом, и Кихён снова морщит нос. — Я повторяю: я надеюсь, что Люси никогда не признается Хёнвону, — Кихён заставляет его снова рассмеяться, и после этого они сидят в тишине, просто глядя на портреты, которые висят перед ними. Они не чувствуют себя неловко, когда подобное происходит, и Чангюн не может объяснить причину. Несколько недель назад они были врагами, и брюнет не знает, можно ли назвать их нынешние отношения дружбой, но это ощущается таким правильным. Кихён поворачивается, чтобы посмотреть на Чангюна после долгих минут молчания, и хватает его за руку, убирая рукав мантии, под которым скрывается браслет Рейвенкло. Слизеринец осматривает его, как в первый раз, и вздыхает. — Жаль, что у моей мамы не было таких идей для подарков, — он отпускает руку Чангюна и снова переводит взгляд на портреты. — Я думаю, это потому, что моя мама маггл и она всегда интересуется вещами о нашем мире, — он думает, что это именно это является причиной того, что у его матери появляются эти идеи. Она всегда задавала его отцу вопросы о волшебном мире и прилагала большие усилия, чтобы понять все. Отец долго рассказывал ей об этом; он сделал это в тот день, когда Чангюн получил свое письмо, и она подумала, что все это шутка. Его отцу почти не удалось убедить ее, да и сам Чангюн поверил ему только тогда, когда он показал им некоторые заклинания. — Тут ты прав, — прерывает его размышления Кихён. — А как отнеслась к этому твоя мама? Я имею в виду, твой отец ведь сказал ей, что он волшебник, в какой-то момент, верно? — слизеринец никогда не задавал этот вопрос, и Чангюн предполагал, что ему не нравится говорить о маггловской матери своего врага. Он ненавидит магглов и ненавидел Чангюна еще несколько недель назад, но в последнее время, похоже, становится мягче. — Сначала она не очень хорошо это восприняла, — брюнет начинает крутить палочку тонкими пальцами. — Я тоже не очень хорошо это воспринял, — усмехается он. — Я думал, это какая-то плохая шутка, которую выдумал мой отец, — признается он и видит, как удивляется Кихён. Может быть, Кихён думал, что Чангюн знает все с самого рождения? — Он рассказал нам, когда я получил свое письмо, — он следит за своей палочкой, рисуя ею в воздухе разные узоры. — Почему так поздно? — спрашивает Кихён, и их взгляды встречаются. — Может быть, он думал, что я не буду волшебником, и он не хотел потерять мою маму, — это единственное рациональное объяснение, которое есть у Чангюна. — Думаешь, твой отец хотел стать магглом? — Кихён не может даже представить что-то подобное, но Чангюн имел в виду совсем другое. Его отец аврор, он работает в Министерстве магии, и студент Рейвенкло никогда не думал, что он хочет уйти в отставку и стать магглом. Он просто думал, что отец не хочет, чтобы мать испугалась и бросила его. — Нет, не так. Он же аврор. Я думаю, он просто не хотел напугать мою маму, — просто отвечает Чангюн. — А что насчет тебя? Каково это — иметь чистокровную семью? — спрашивает он, желая побольше узнать о своем собеседнике. — Это потрясающе, — Кихён одаривает его улыбкой. — Я многому научился еще до того, как попал в Хогвартс, и был так взволнован, — радостно рассказывает он. — Мой отец аврор, и я знаю, что твой отец тоже… Наши отцы дружат, — Кихён удивляет Чангюна этими словами, потому что его отец никогда ничего не рассказывал ему об отце Кихёна. — Вообще-то я удивлен, что ты не знал, — слизеринец подбрасывает палочку в воздух, чтобы через секунду поймать ее. — Мой отец не очень-то разговорчив. — А жаль, — шепчет Кихён. — Ты очень талантливый. Представь, если бы он научил тебя чему-то до того, как тебе исполнилось одиннадцать… Ты был бы на Слизерине, — Чангюн хмурится. Какое отношение имеет Слизерин к его таланту? — Потому что слизеринцы чрезвычайно талантливы и умны, — добавляет он. — Ну, как я, — он указывает на себя и усмехается. Это шутка, да, Кихён шутит, а Им Чангюн так поражен, что не может отреагировать. Слизеринец толкает его в грудь из-за отсутствия реакции, заставляя скулить от боли. — У тебя нет чувства юмора, — ворчит он. — Я впервые слышу от тебя шутку! Чего ты ожидал? — кричит он, и Кихён прикрывает рот ладонью. — Ты можешь заткнуться? Мы пытаемся здесь спать! — отчитывает их человек, спящий на одном из портретов, и Кихён встает. — Думаю, нам пора спать. Я сообщу Холли, подожди здесь, — говорит Кихён и убегает обратно в кабинет Слизнорта. Чангюн стоит неподвижно, небрежно держа палочку в руке. Улыбка не исчезает с его лица, но он старается стереть ее, как только Кихён возвращается. — Я сказал ей, что плохо себя чувствую, — говорит он и тащит Чангюна к лестнице. Они молча идут бок о бок, пока не достигают пятого этажа, где находится Гостиная Рейвенкло. — Ну, увидимся, грязнокровка, — хлопает его по спине Кихён и отправляется в подземелья. — Увидимся, — произносит Чангюн, но он не уверен, что его услышали.***
После рождественской вечеринки профессора Слизнорта у них остается только одна неделя занятий до каникул. Их преподаватели позволяют им практиковать заклинания, которые они уже знают, потому что изучать что-то новое было бы глупо, учитывая, что большинство из них будут две недели вдали от Хогвартса без возможности практиковаться. На уроке Защиты от Темных искусств профессор Ким заставляет их использовать невербальные заклинания для дуэли по всему классу. Хотя это не типичный дуэльный класс, он разделяет их на две группы и заставляет сражаться друг против друга. В конце концов они начинают жаловаться, потому что профессор Ким ставит Чангюна и Кихёна в одну команду, и другая не может смириться с поражением. На уроке Древних рун профессор Батшеда Бабблинг снова велит им читать, а потом расспрашивает об их каникулах, не чувствуя необходимости работать, когда через несколько дней они собираются уйти на каникулы. Профессор Слизнорт дает им разные яды и заставляет создать противоядие. Это полный хаос; только несколько студентов смогли справиться с этим, но он ставит им лучшие оценки только в качестве рождественского подарка. На занятие по Уходу за магическими существами Хагрид печет несколько булочек — твердые, как камни — и угощает их чаем, пока рассказывает удивительные истории о каждом волшебном существе, которое у него было — большая часть из них незаконны. В понедельник профессор Стебль дает им отдохнуть от опасных растений и велит им написать небольшие исследования, пока показывает, что они будут делать, когда вернутся. Это позволяет расслабиться, и все ученики благодарят ее перед уходом. Профессор Флитвик заставляет их практиковать заклинания, которые они уже знают, и, как и у профессора Кима, они должны делать все невербально. На всех занятиях достаточно легко, за исключением Трансфигурации; профессор Эдвелл, кажется, в плохом настроении каждое Рождество, и он задает им длинное эссе в качестве домашнего задания. Жалобы студентов напрасны, потому что он злится еще сильнее и ставит экзамен на первую пятницу января, как только они вернутся в Хогвартс. В это воскресенье, за день до Сочельника, они все готовы отправиться в Хогвартс-экспресс. Большой зал полон студентов, завтракающих со своим багажом, и все они, кажется, рады скорой встрече со своими семьями. Чангюн болтает с Белль, а Чжухон обнимает ее. Роберт остается за столом Гриффиндора, потому что злится на Чангюна, а четверо друзей со Слизерина, как всегда, разговаривают друг с другом. Кихён возвращается к своей фазе «избегания Чангюна», и брюнет гадает, как долго он будет так себя вести. Прятаться глупо, потому что девушки уже знают о них, а Хёнвону абсолютно все равно. Вряд ли вся школа узнает, если они расскажут своим друзьям правду. Закончив завтрак, Макгонагалл объявляет, что поезд уже ждет их на станции Хогсмид. Экипажи везут их к месту отправления, и, как только они оказываются там, Чангюн чувствует, как чья-то рука хватает его. Он оборачивается, теряя своих друзей в толпе студентов, но в то же время обнаруживая Кихёна совсем одного позади себя. — Привет, — говорит слизеринец мягким голосом, который кажется Чангюну таким странным и незнакомым. — Привет, — брюнет здоровается в ответ, и они начинают идти рядом. Никто не замечает их близости, потому что слишком озадачены, как бы побыстрее добраться до поезда, и Чангюн втайне наслаждается тем, что ни от кого не прячется. Они не разговаривают, пока не приходит время садиться в один из вагонов, и им приходится остановиться, чтобы решить, что делать дальше. — Будет лучше вернуться к друзьям, — печально говорит студент Рейвенкло, и Кихён кивает. — Хороших праздников, Ю, — усмехается он, и слизеринец слегка улыбается ему, прежде чем заговорить. — Хороших каникул, грязнокровка, — Кихён протягивает руку Чангюну, и тот нерешительно пожимает ее. — Скажи своей маме, что я хочу такой же браслет, как у тебя, — Кихён шутит перед ним во второй раз за все эти годы. На этот раз Чангюн быстро все понимает и громко смеется. — Закатай губу, — брюнет видит легкую ухмылку Кихёна, прежде чем он машет рукой и уходит, замечая своих слизеринских друзей неподалеку.***
Две недели каникул пролетают очень быстро, и Кихён счастлив наконец-то вернуться в Хогвартс. Он не знает, почему, но в этом году его дни вдали от Хогвартса не были такими уж веселыми, и он скучал по школе. Отец каждый вечер возвращался домой поздно, и мать злилась на него из-за этого, так что было неприятно, когда они спорили весь вечер. Его двоюродные братья не могли проводить с ним много времени, и в основном он был один в своем огромном доме, занимаясь написанием эссе, которые задал профессор Эдвелл, и практикуясь в заклинаниях. Кихён ненавидел признавать, что скучает по дуэлям с Чангюном; заниматься этим в одиночку было так скучно, что он начинал зевать каждый раз, когда принимался за дело. Родители подарили ему на Рождество движущуюся мишень, похожую на настоящего волшебника, и он упражнялся с ней, но мишень ничего не делала. Ему же нравилось, когда противник тоже атакует, и еще больше ему нравилось, когда противник был таким же выдающимся, как и он. Чангюн единственный, кто подходит под это описание, так что да, он скучал по придурку из Рейвенкло, которого всегда ненавидел. — Счастливого пути, дорогой, — говорит мать Кихёна, целуя его в щеку. Его отцу пришлось уйти в Министерство Магии, потому что у него много работы, и это даже радует. — Спасибо, мам, — улыбается ей слизеринец, быстро пробегая через барьер, отделяющий платформу девять от платформы десять, когда никто из магглов не смотрит. Хогвартс-экспресс уже стоит, ожидая, когда все студенты сядут в него, прежде чем отправиться. Кихён тащит свой чемодан с собой, заходит в поезд и машет рукой Хёнвону, когда замечает его. — Хёнвон! — кричит он, и высокий парень наконец тоже замечает его. — О, привет! — Хёнвон беззубо улыбается, и они вместе направляются к одному из свободных купе. Люси и Холли присоединяются к ним позже, показывая свою новую одежду. Родители подарили им на Рождество целый шкаф одежды, и они просто счастливы. Хёнвон получил удивительные вещи из Всевозможных волшебных вредилок Уизли, и Кихён внезапно осознает, как мало подарков он теперь получает. Это не имеет значения, но он скучает по детству, когда родители дарили ему тысячу подарков, включая сладости и конфеты. Он старается не думать об этом слишком много и решает просто поговорить об их скучных неделях. Друзья рассказывают свои истории, и он чувствует себя лучше, когда Хёнвон говорит, что он сидел дома, ел и читал свои книги по квиддичу. Они жалуются на свою жизнь, когда вдруг Белль стучит в стеклянную дверь. Она не ждет разрешения войти и с энтузиазмом приветствует сестер Блум, садясь между ними и жестом приглашая Чангюна войти. — Привет, — брюнету, кажется, немного неловко, но он все равно заходит в купе и закрывает за собой раздвижную дверь. Чангюн колеблется несколько секунд, пока Хёнвон не тянет его за запястье, заставляя приземлиться рядом. Кихён старается не смотреть на него слишком долго, потому что ему нужно притворяться, что они не общаются, но он ничего не может поделать, когда студент Рейвенкло достает из кармана три подарка и вручает по одному каждой сестре, а последний — Хёнвону. «Эй, это невежливо», — думает он, злясь, хотя они и должны быть врагами. — Нет подарка для Кихёна? — спрашивает Холли, дважды дергая бровями и одновременно распаковывая свой. Это оказываются милые слизеринские плюшевые игрушки с их вышитыми именами, и Кихён чувствует ревность. «Я тоже хочу такую! Это нечестно», — его разум не оставляет его в покое, и он сидит молча, надув губы и скрестив руки на груди. — З-зачем? С какой стати мне покупать ему что-то? — Чангюн запинается, и Кихён смотрит на студента Рейвенкло, видя, что тот краснеет. Кихён хмурится и решает что-то сказать, потому что чувствует себя глупо. — Не то чтобы я хотел получить его сраные подарки, — говорит Кихён, и Чангюн, кажется, облегченно выдыхает. Может быть, у него есть что-то для слизеринца, но он не хочет дарить это перед всеми. — Я стану грязнокровкой, если прикоснусь к одной из этих отвратительно милых змей, — раздраженно рычит он, и Хёнвон смеется, располагая свой подарок на макушке Кихёна. — Прекрати, Хёнвон! — кричит он, и парень перемещает игрушку к себе на колени, чтобы затем погладить ее по голове, как будто это его домашний питомец.***
Когда они прибывают в замок, Кихён видит Чжухона и Роберта с такими же плюшевыми игрушками, только вместо змей у них львы. Он не может избавиться от чувства еще большей ревности и хочет ударить себя по лицу, потому что это неловко. Почему он чувствует это? Чангюн не его друг, и то, что они в хороших отношениях, не означает, что он должен был сделать ему рождественский подарок. После ужина он направляется в Гостиную, все еще чувствуя ревность. Он уже собирается спуститься вниз, когда чья-то рука хватает его за запястье, сильно пугая. Кихён оборачивается и видит перед собой щенячьи глаза Чангюна. Его друзья не замечают, что он остается позади, а студенты, проходящие мимо них, даже не смотрят в их сторону. — Вот, — говорит брюнет, доставая из кармана маленькую коробочку. — С Рождеством и Новым годом, — улыбается он, и Кихён удивляется. Теперь, когда он знает, что Чангюн что-то для него купил, он смущается еще больше и медленно разворачивает подарок. Его руки дрожат, когда он делает это, а сердце почти взрывается, когда он видит, что там. Это браслет. Слизеринский браслет с крошечными изумрудами. Такой же, как у Чангюна, и он не может не покраснеть. — Т-тебе не нравится? — низкий голос прерывает его мысли, и он поднимает взгляд, улыбаясь. — Мне нравится! — Кихён не хочет показывать эту сторону себя, но он должен поблагодарить его. Вести себя как придурок после такого потрясающего подарка — не вариант; он не такой грубый. Слизеринец быстро достает браслет из красивой коробочки и надевает, глядя на него так, словно это самая драгоценная вещь на свете. — Спасибо, — Кихён изо всех сил старается не броситься к Чангюну в объятия; он не готов к этому и уверен, что будет неловко, если это произойдет. — Прости за то, что я сказал в поезде, — он извиняется, потому что теперь чувствует себя идиотом. — Все в порядке… Я думал, ты делаешь это, чтобы другие не знали, что мы на самом деле в хороших отношениях сейчас, — усмехается Чангюн. — Я помню, что ты говорил мне, что хочешь скрываться от друзей, поэтому держал твой подарок в кармане, — улыбнулся брюнет. «Я ни за что в жизни не скажу ему, что злился на него и говорил все это по-настоящему», — думает Кихён и усмехается. — Хорошо… Я рад, что тебе понравилось… Мне, пожалуй, пора, потому что Белль, должно быть, гадает, где я, — он указывает большим пальцем на стол за своей спиной. — Увидимся, — прощается он, а Кихён слишком счастлив, чтобы сказать что-то в ответ. Он лишь машет рукой и остается стоять, не в силах оторвать взгляд от своего нового браслета.