***
Автомобиль остановился в тихом дворе на Синявинской улице. Мужчины вышли из машины и оказались окружены пятиэтажными домами Сталинской эпохи. Именно здесь, в доме номер шесть, проживал один из самых могущественных и сильных колдунов Петербурга, а возможно и целого мира. Подобные мысли наполняли голову Егора, всё сильнее набирая обороты, подталкивая образы невероятного мастера магии — архимага воплоти. — Я сразу предупрежу, — перебил поток мыслей Александр, поставив авто на сигнализацию, — он тот ещё фрукт. Лучше стой тихо и, желательно, не думай. Говорить буду я. — Как он выглядит хоть? — слегка волнительным тоном спросил юноша. — Не представляй себе чего-то сверх меры — разочаруешься, — в тот же момент Саша достал из кармана смартфон, быстро набрал номер и стал слушать надоедливые гудки. — Коршун. 76,12… Необходима трек-поддержка «Омега». Спасибо, — разговор совсем скоро прервался, а телефон вновь отправился в удобный карман. — А что это? — Увидишь. Пойдём. После успешного звонка через домофон, мужчинам открылся обыкновенный сырой подъезд с облупленной краской на стенах и неухоженными перилами. Подъем на четвертый этаж не занял много времени. Александр позвонил в синюю дверь, обшитую кожзамом, после чего на минуту вокруг повисла тишина. — Руки, — тихо прошептал Саша. — Что? — Присмотрись к его рукам. Ты их оторвал тому типу в астрале, это должно частично повлиять на реальный… — Кто там? — послышался женский голос из-за двери, прервав странный разговор. — Бюро. Открывайте скорее. Замок глухо затрещал. Дверь открылась вовнутрь ровно настолько, сколь позволяла цепочка-предохранитель. Из квартиры на мужчин смотрела испуганная молодая девушка скромного роста, лет двадцати, с явно сальными, ужасно грязными русыми волосами. — Простите, он сейчас не принимает, извините. А, и шкаф любит рулеты? — Когда не спит тринадцать ночей, да-да. Дело очень срочное. Если нас не выпустят добровольно, то мы войдем силой. Девушка громко сглотнула, вновь внимательно осмотрев парней огромными глазами, и тихо прошептала: — Минуту. Дверь рывком закрылась, а за ней хорошо прослушивались громкие уходящие шаги. — Что-то теперь у меня плохое предчувствие, — несколько обеспокоился Егор. — Не каркай только. Вот сейчас точно проблемы не нужны. В районе дверного замка послышался лёгкий скрип, после чего проход отворился, показав незнакомку во всей красе. Немытые волосы оказались лишь началом — девушка была одета в старые грязные лохмотья, словно совсем недавно нашла их на свалке. Запах же, ударивший в нос секундой позже, лишь дополнил общую картину не умытой барышни. — Он готов вас принять. Проходите. В конец коридора. Квартира встретила напарников жутким ароматом гари, забитой канализации, мочи и чего-то протухшего. Узкий коридор оказался напрочь завален всяким хламом: битой посудой, картонными коробками, рваными книгами, сломанной мебелью. Казалось, что в этой квартире живут не люди, а самые настоящие свиньи. Из закрытой кухни слышалось бурное общение ещё нескольких молодых девушек, что весело болтали о чем-то своём. В самом конце коридора, за плотным занавесом из бусин, скрывалась довольно просторная комната, в центре которой на личном троне из кресла, ящиков и кучи хлама сидел мужчина средних лет, с седеющей и лысеющей головой. Его салатовый халат у груди был распахнут, давая волосам на ней почувствовать свежий воздух, а выражение небритого безмятежного лица с губами пораженными герпесом больше подходило не всесильному колдуну, а обычному дворовому пьянице или умалишенному. Общую картину сего чудного места дополняли лишь две козы по обеим рукам хозяина, что даровали просто непередаваемый аромат, который можно ощутить только в отдаленной деревне. Мужчина медленно осмотрел своими желтоватыми белками вошедших гостей, начав разговор первым: — Саша, милостивый Коршун. Что пожаловал ко мне в обитель? Принёс ли весть дурную, или подарок с собой? — голос, которому станет завидовать любой диктор на телевидении, оказался совершенно не сопоставимым с образом, что предстал перед глазами. Голос глубокий, насыщенный, с отточенным произношением. На секунду хозяин дома пригляделся к Егору. Его глаза опустели, словно душа только что покинула мир живых. — А ты Кротов Егор, младший следователь. Нет, ещё только стажировку проходишь — птенец. Совсем зелёного юнца ты ко мне привел. — Привет, Ольтер. А я как вижу ты здравствуешь, да не хвораешь. — Чувствую, дело у тебя ко мне есть. Соизволь поведать, раз уж стоишь у моего места для медитаций. — А откуда Вы узнали моё имя? — вмешался озадаченный юноша. — Так у тебя на лбу написано, — вполне серьезным тоном ответил хозяин. — Егор, твои вопросы позже. Мы пришли за информацией, Ольтер. — Я слушаю. — Людей запирает в их же снах какой-то сильный астральный гончий. Уже около двухсот человек попали в плен, может больше. Есть погибшие. Ты что-нибудь об этом знаешь? — Хм, я слыхал о подобном. Сейчас много страшных дел творится, но нет ничего такого, с чем бы не справились стражи закона. Впрочем, мир не меняется. Однако даже если и замешан в твоем кошмаре сильный ведьмак или ведьма, то я точно об этом ничего не знаю. — Может, подумаешь хорошенько? А то будет нехорошо, если твои милые «нимфы» узнают о тебе одну очень важную новость, — лицо Ольтера медленно сменилось с вполне безмятежного на сердитое и недовольное. Он слегка наклонился вперед, ответив Александру: — Мало кто из моих знакомых и некоторых учеников способен из желания или цели корыстной сделать подобное. Но уж точно, даже сильнейший из них не сможет и десятки удержать в темнице астрала. Сотню возможно пленить только используя силы извне. Мощные, неподвластные, невозможные. То должен быть сильный конструкт, способный во много крат увеличить таланты и без того способного ведьмака или ведьмы. — И я полагаю, ты знаешь о таком? — Ты подозреваешь меня? Не могу знать этого наверняка. У меня нет такой власти над сном и бытью людей. Да и если бы имелась, то нет повода корыстного иметь рабов в астральных клетках. — Да, Ольтер, всё правильно понял. На данный момент ты — главный подозреваемый. Мне и самому на ум больше никто не приходит. И раз ты заговорил о артефакте, то где он может быть? Расскажи обо всём сразу, тебе же лучше. — А что Вы считаете, молодой человек? Вижу и слышу — Вас интересуют мои руки. Зачем же? — Что? Руки? — переспросил озадаченным тоном юноша. — А ведь и правда, — коварно ухватился за нить Саша, — подними-ка свои руки вверх. Ольтер от удивления приподнял левую бровь, внимательно разглядывая Александра. — К глубокому сожалению я не могу этого сделать сейчас. — Причина? — Равна той, из-за которой моя нимфа отказалась впустить вас внутрь — я задушевно беседовал с Ольгой Четвёртой и не хотел, чтобы мне мешали. И пока мы уютно разговаривали, я умудрился немного растянуть обе руки и потянул спину, — взгляд жёлтых глаз направился на серую козу по левую руку от мужчины, а его губы медленно искривились в подобие улыбки. — Прости уж, но придётся тебе на время расследования побыть под наблюдением. Вероятно, без своих питомцев. Занавес! — Я принимаю твои опасения, но не могу бросить Ольгу Четвертую и… Внезапный сильный грохот прервал фразу старого хозяина. Из коридора раздался сдавленный женский крик и тяжёлые быстрые шаги, что всё скорее приближались к отдаленной комнате. Александр положил руку на плечо Егору и поднял вверх своё удостоверение, которое демонстрировал ещё в больнице. — Всем на землю! Работает ФСБ! В комнату ворвались несколько крупных мужчин с поднятыми автоматами, в защитных шлемах и чёрной форме спецназа с нашивкой в виде символа омеги на плече. Сашу и его протеже вооружённые люди не тронули, а вот Ольтер даже ойкнуть не успел, как оказался лежать на своём же полу, закованным в наручники. Ручные козы взволнованно блеяли, пытаясь убежать прочь из тесного помещения. Несколько оперативников схватили животных за рога, и те мигом успокоились, впав в самый настоящий ступор. — Не трогайте Ольгу Четвертую и Марию Великую! — сдавленно проговорил колдун вооруженным мужчинам. — Чисто, — коротко доложил один из оперативников. — Ребят, поднимите его, — на фактический приказ Александра, Ольтер вмиг оказался на своих двоих, удерживаемый от необдуманных действий двумя громилами. — О, какие люди! Так это ты меня вызвал, Сашка! Давно не виделись, — в комнату вошёл мужчина средних лет в темном камуфляжном костюме. На каждом плече блестели три крупные звезды, расположенные треугольником, а на загорелом грузинском лице сияла белоснежная улыбка, создавая образ подобный дону итальянской мафии, а не полковника ФСБ. — Привет, Юра. И правда, давно не виделись, — мужчины крепко пожали друг другу руки, после чего Юрий обратил внимание на ничего непонимающего Егора. — Студент? Ты не пугайся, ещё подружитесь с моими ребятами. А ты, Олеже, совсем от рук отбился, на тебя уже три раза жалобы поступали в полицию, а теперь мы наведались. Творишь что непотребное? — Не больше непотребства сею я, чем вы и ваши бравые солдаты. — Придётся тебе отпуск взять, а за девочками твоими мы присмотрим. Ты же их по собственной воле постелил в этом говнюшнике или как обычно? — Я дарую им жизнь лучшую, чем ту, которую они прожигали день ото дня. — Ну что, Сашка, сворачивать его? — Да, только один вопрос, — Александр подошёл поближе к Ольтеру, чего делать явно не следовало. Кислый запах пота врезался в нос, на миг отбив всяческое желание что-либо спрашивать. — Это как ты с козой то общался, что руки протянул, и спину? Говори как есть, тебе же лучше. — Мы с Ольгой Четвёртой бились в экстазе, и я, в порыве, решил её поднять, совсем позабыв о тяжести. — Бились в экстазе? — удивлённо поинтересовался Егор. — Я трахал козу, — серьезным тоном ответил Ольтер, — так понятнее будет? — Уводите этого старого извращенца и заприте за семью замками, — на команду Юрия оперативники отреагировали незамедлительно, взяв под руки мужчину и начав утаскивать его прочь из комнаты. — Спасибо, пусть за ним как следует проследят. И за козами тоже. — Нет проблем, Сашка. Это моя работа. Удачи в деле, — Юра похлопал по плечу Сашу и покинул вонючую комнату. — А козы? — интересовался Егор. — Сейчас самое время о них думать…***
Дверь дорогого автомобиля плавно закрылась со стороны пассажира. Девушек того извращенца по одной отправляли в небольшой белый минивэн с тонированными непроглядными окнами. На водительское кресло удобно расположился Александр, хлопнув массивной чёрной дверью. — Мы в тупике, — подытожил Егор, наблюдая как автобус тронулся с места, и увёз всех жителей запущенной квартиры в горькую неизвестность. — Почему ты так думаешь? — Если не этот Ольтер во всем виноват, то мы вообще понятия не имеем, кто за этим стоит. Или всё-таки есть зацепка? Молодой следователь кольнул прямиком в болючий гнойник на уме Александра. Как бы не хотелось, но эти самые слова действительно крайне правильно описывали положение, в которое Кукловод загнал новоиспеченный дуэт. — Я более чем на 70% уверен, что за всем этим стоит Ольтер. Больше вряд ли кому такое под силу. Разве что какому-нибудь заграничному гончему, о котором я никогда не слышал. — А что если это и правда не он? Что тогда делаем? — На сегодня ничего. Наш ход сделан — теперь дело за кукольником. Если во всем замешан этот зоофил-извращенец, то новых жертв не предвидится, да и, вероятно, старые умирать не будут, начав постепенно выбираться из клеток. А если это не он, то, возможно, мы сможем заставить его нам помогать. Нужно обо всём этом подумать, — двигатель тихонько заурчал и чёрное авто стремительно отправилось прочь из спокойного, уютного района. — Так мы на сегодня закончили? По домам? — Эврика. Можешь у себя пораскинуть мозгами, вдруг, что интересное придумаешь по нашему делу. Но я настоятельно рекомендую учиться. Может тебя сейчас в библиотеку подбросить? Посидишь с Никифорычем до вечера, а там домой поедешь. — Нет уж, спасибо, — буквально по всему телу Егора мигом пробежали сотни мурашек от одного лишь упоминания того жуткого деда. — И кстати, а откуда Ольтер моё имя узнал? — Он же сказал — на лбу написано. — Прям так и написано? — Возможно, это было у тебя на уме — представиться. Ну, и о руках его размышлял. Он умеет быстро выходить во внешний астрал и черпать оттуда информацию. Как именно это происходит не могу точно сказать, но прочитать то, о чем человек думает прямо сейчас не должно составлять труда. — Как представлю, что таких людей намного больше и они могут читать мысли… — На самом деле, для подобного нужна немалая концентрация. Это Ольтер уникум. Если людей способных проникнуть во внешний астрал, примерно, один на миллион, то таких как Ольтер может быть один на сто миллионов. — Так мало способных попасть во внешний круг? — Это лишь примерно, не зацикливайся на цифрах. Во всем есть свои погрешности. — Может, подбросишь меня до дома? — с немалой долей наглости поинтересовался юноша. — Ты всё равно на колёсах. — А ты где живёшь? — Снял небольшую квартирку в Кудрово. Очень неплохой район. — Не, мне совсем не по пути, — задумчиво ответил Александр, — я тебя к метро подкину, а там своим ходом. Егор глянул на заднее сиденье, где лежал разлагающаяся хрестоматия. Рука машинально потянулась к книге, что подметил Саша. — Да оставь её тут. Я позже верну Никифорычу. — Ты же сам говорил учиться сегодня. — Отправлю тебе в СМС ссылочку на наш закрытый сайт и дам начальный доступ. Читай все, что на глаза попадётся. — Так у вас все-таки есть сайт с информацией?! А к чему тогда нужен был Альманах этот и Никифорыч?! — Ну, Альманах и правда книжка нужная, но не самая актуальная, согласен. А вот Никифорыч покруче любого сайта будет. К тому же он отлично умеет разъяснять многие неясные моменты. Да и не все документы архива были оцифрованы, так что библиотека до сих пор отличный источник информации. И я настаиваю — езжай тогда утром к Никифорычу и учись. Нечего дома булки просиживать. — Ты же возьмешь меня на дело дальше? — обеспокоенно уточнил Егор. — Директор требует с нас обоих отчеты каждый день, так что как бы я не хотел оставить тебя в инкубаторе, а спрос будет на твоё участие. Саша остановил машину у обочины перед зданием Финляндского вокзала, рядом с площадью Ленина, чей образ гордо указывает рукой прямиком на Неву со своего броневика. — Лети давай, и не забудь отчет. Если что — звони. Завтра будь в библиотеке в десять. Я приеду туда к полудню. — Понял, хорошего вечера, — Егор протянул руку в знак прощания, на что Александр охотно пожал её, отпуская своего студента на отдых. Дверь захлопнулась, оставляя опытного следователя в одиночестве.