Неполноценные небеса

      Тсунаёши почти восемь лет.       Он всё так же ходит в начальную школу, всё так же набирает на тестах не больше тридцати баллов, и всё так же отзывается на кличку «никчёмный», точно как нелюбимые им собаки.       У него всё такие же растрёпанные волосы и карие глаза, напоминающие то ли топлёный шоколад, то ли расплавленную карамель, которая неотвратимо начинает подгорать на медленном огне. На локтях и коленках у Тсунаёши всё так же можно найти по пять-шесть пластырей, пару царапин и наливающиеся синяки. Одежда всё так же небрежна и потрёпана, а Нана — не мама, у той глаза были живые и красивые, — всё так же с пустой улыбкой говорит:       — Тсу-кун, ты такой неуклюжий, — и Тсуна по привычке отворачивается от чужого взгляда, в котором он не видит ровным счётом н и ч е г о.       В его комнате всё так же царит бардак, всё так же полно книг с разнообразной литературой, которую удаётся прятать под горами дешёвой манги. На его столе всё так же трудно найти что-либо нужное и лишь упаковка цветных карандашей с блокнотом лежат на самом краю — их можно было сразу схватить и выбежать из дома в школу, которую он по обычаю пытается проспать.       И взгляд с улыбкой всё такие же…       … пустые.       У Тсунаёши на душе как-то пусто и паршиво, мифического вкуса жизни не чувствуется. Он продолжает улыбаться — чуть рассеяно, тепло и мягко, как и в детском садике — но друзей все так же нет, а его считают белой вороной в их классе.       Тсунаёши на это молчит.       Тсунаёши на это не реагирует и старательно делает вид, что всех тех взглядов он не замечает.       Тсунаёши, в общем-то, плевать.       Вот только, он всё же испытывает слабое удивление, когда слышит на кухне женский голос и звон какой-то посуды — Нана ушла в магазин пятнадцать минут назад.       — Наконец-то, — не поворачиваясь к нему говорит незнакомка, продолжая что-то готовить. Судя по звону ложки о керамические чашки, которые ка-тян подарили на какую-то там годовщину — чай. — Ты заставил меня ждать.       От чужой наглости Тсунаёши теряет дар речи, растерянно наблюдает за поднимающимся к потолку паром и за женской фигурой в плотном чёрном плаще, который она почему-то не сняла в доме, хотя сентябрь за дверью был ещё достаточно тёплым.       — Заходи уже на кухню, — цокают невысокие каблуки. Стул чуть скрипит, когда на него садится девушка, тем самым давая возможность себя рассмотреть получше, чем со спины, которую он наблюдал в течение минуты.       Золотые волосы небрежно, но в то же время изящно спускаются вдоль спины. Белая блузка с полупрозрачными пуговицами, плотные чёрные штаны, мягкие туфли-лодочки и галстук. Ах да, как же можно забыть о накинутом на плечи плаще, что пусть и был чуть великоват, но на ней смотрелся просто потрясающе. Из косметики было только немного помады и тушь, что лишь подчёркивала аристократическую бледность кожи и выразительные синие глаза.       От последних он, откровенно говоря, не мог оторвать взгляда.       Глубоко голубого оттенка, практически синие, с золотым кольцом вокруг зрачка — он никогда раньше таких не видел, разве что в каком-то аниме, которыми не особо увлекался. Таких даже у хафу не было — те всегда наследовали карие оттенки радужки, что характерны для каждого жителя их островов.       И всё же, дело вовсе не в цвете.       Блондинка смотрела на него своими золотисто-голубыми глазами насмешливо… и в то же время, в них не было абсолютно ничего.       Абсолютная пустота.       Точно такая же, как и у него на дне зрачков.       — Тсу-на-ё-ши, — словно пробуя его имя на вкус протягивает девушка и щурит свои полуживые-полумёртвые глаза, что сейчас режут взглядом не хуже самого острого ножа на этой кухне. И ещё она говорит:       — Забавное имя, которое тебе очень подходит.       И:       — «Тсуна» означает «тунец», верно?       А ещё:       — У тебя такие же дохлые глаза, как и у рыбы.       Незнакомка улыбается мягко, тепло и чуть рассеянно, как и он. Склоняет голову чуть на бок, протягивает ладонь с ухоженными пальцами и ровными ногтями.       — Меня зовут Мэриголд Вольпе, приятно познакомиться, Савада-кун.