Неполноценные небеса

      Сперва решение отправиться работать в вооружённое детективное агенство воспринималось Дазаем не более чем шутка, поскольку предлагать подобную работу бывшему мафиози, от упоминания которого заставшие его ребята до сих пор вздрагивают, даже не будучи знакомы лично… Это просто смешно.       Но это шуткой не было, а за неимением альтернатив пришлось идти сюда.       Сама работа в нём не вызывала особых эмоций — в мафии поначалу такие задания он тоже выполнял, разве что тут был ограничитель в виде законов и правил приличия, которые нарушать не рекомендовалось (последнее он зачастую игнорировал, поскольку постоянно ходить с постной миной было бы слишком скучно). А ещё поменялось окружение, которое воспринимало его по-разному.       Новый напарник своим поведением немного напоминал Чую, от чего порой у него дёргался глаз. Нет, в плане цензуры Куникида явно выигрывал, в отличие от силы и умения её использовать, но в целом они были похожи в плане характера… и нелюбви к самому Дазаю, что его немного удивляло — Рампо порой ведёт себя намного хуже, но уважения к нему испытывают куда больше. Неужели это всё из-за его тяги к суициду?       Штатный медик заставил его опасаться быть узнанным, поскольку первые месяцы жизни под новым именем они виделись достаточно часто, но его не узнали. Йосано вообще вызывала в нём смешанные чувства — ностальгия по методам угроз наставника и острый запах спирта в кабинете возвращали его в прошлое, от чего было немного грустно и смешно. Также была забава относительно её обиженного выражения лица, когда женщина поняла, что способность на нём не действует, а потому под нож он к ней ляжет только в самом крайнем случае (как хорошо, что его зачастую доставляют в больницу, а то маньячное выражение лица порой даже его пугает).       Директор агентства заставлял молча поднимать бровь в безмолвном вопросе, почему все окружающие его люди такие идиоты. Потому что наработанные навыки и инстинкты трудно заглушить и ещё труднее спрятать, и прошлое этого человека видно. Да и редкие рассказы Мори-сана о неком самурае с белыми волосами, с которым он когда-то работал вместе, наталкивают на определённые мысли.       Лучший детектив был интересен и Дазай не без причин подозревал, что у него в предках так же может быть кто-то из Боссов Вонголы. Интуиция — это детали, что замечает сознание и правильно разгадывает, но это всё происходит слишком быстро для нашего восприятия. Чертовски полезная вещь. Если сможешь приручить, конечно¹. Рампо смог и развил до того, что на разгадывания чьего-то убийства ему порой хватает лишь одной минуты. Только Пламени в детективе нет, а потому он становиться ещё более интересным. Да и просто поболтать с ним довольно весело, как и сыграть в партию сег или шахмат — жаль, что удаётся нечасто из-за работы, на которую Куникида порой его тянет, буквально, за шиворот.       Другие воспринимаются исключительно детьми. Наивный Кенджи, который может проломить человеку череп едва ли не с той же лёгкостью, что и Накахара. Вечно неуверенный и часто краснеющий Танидзаки с его пошлой сестрой, у которой явное влечение к брату, даже школу не окончили, но тоже работают в агенстве. Воспринимать их серьёзно трудно, но Дазай, воспитавший Рюноске и сам бывший далеко не ангелом с самых юных годов, всё равно находится настороже — детей нельзя недооценивать, тем более если это эсперы.       Жизнь понемногу налаживается и Дазай даже удивлён, что с бывшими знакомыми он не пересекается, хотя живут они в одном городе — он уверен, Чуя хотя бы раз, но пытался его найти чтобы поговорить по душам и набить морду, но после того гребаного похищения, где открылась не самая приятная правда… Нет, скорее факт лжи, видеть кого-то из прошлого он решительно не хотел. Не столько из волнений за свою репутацию, сколько за нежеланием ковыряться в старых ранах. А если он встретит кого-то из них, то он с вероятностью в семьдесят процентов начнёт этим заниматься, что Дазая не особо устраивало — он ненавидел самокопание, кошмары с участием Хроме и Одасаку ему до сих пор снятся, а редкие разговоры с изредка наведующейся к нему Вольпе и так давят на мозги. Он даже несколько раз пытался вышибить себе эти мозги, да только из-за Пламени он стал чем-то на подобие Вендиче, которых убить почти нереально.       Только попытки сдохнуть продолжаются — желания жить у него особо не прибавилось.       Ладно.       Вообще не прибавилось.       — Удивлена, что ты ещё не помер со скуки, — комментирует Мэриголд, что появилась посреди офиса ВДА, но кроме Дазая её никто не видел.       Дазай окинул её скептическим взглядом задумываясь в очередной раз над вопросом: Может он просто слетел с катушек, когда ему запечтали Пламя в детстве и теперь видит всякую хрень? А что, такое вполне возможно… Наверное.       — Побольше уважения, — раздражённо цыкает женщина и садится прямо на стол Куникиды. Стопка бумаг угрожающе закачалась, грозясь под маты самого трудолюбивого — читай как «желающего подохнуть от переутомления до того, как исполниться двадцать пять», — работника агенства рухнуть на пол. — Нет, ну серьёзно, как ты тут можешь сидеть целыми днями?       Если он сейчас что-то скажет, то загремит в психушку — уж напарник об этом позаботится. Ему вообще на напарников не везёт: Все стараются не то убить его, не то довести до белого каления с желанием прострелить голову ближнему своему. При словах Куникиды о том, что раз он работник ВДА, то обязан выполнять свою работу идеально, у него до сих пор рука дёргается к тому месту, где он раньше крепил пистолет.       Насколько же было бы проще заткнуть его подобным образом. Видят Боги, он скоро начнёт закупаться успокоительным, дабы потом не возникло вопросов с пропажей Куникиды во время одного из расследований. Серьёзно.       Дазай глубоко вдыхает через нос, моля себя успокоиться и вспомнить о том, что убивать и пытать уже нельзя, а потому надо сидеть спокойно и даже не смотреть в сторону карандаша или ножниц, которые одним точным броском или ударом можно вогнать в шею или глаз…       — Бедняга, — почти искренне произносит блондинка и с издевательской улыбкой толкает стопку бумаг на пол, пока Куникида тянется за упавшей на пол ручкой. Заметив падающие листы мужчина дёргается и проливает кружку кофе, которую неосмотрительно поставил на край стола и которая теперь летит на пол. — Мне его почти жаль. Наверное.       На их губах одновременно появляется ухмылка — этого зануду оба терпеть не могут до дрожи и ему уже пару раз шутливо нет предлагали от детектива избавиться. Но учитывая невозможность этого Вольпе изредка портила жизнь Куникиде, заменяя собою его личного Дьявола и карму в одном лице.       — Не повезло, — комментирует картину вошедший в комнату Рампо с упаковкой каких-то конфет из кафе внизу. Акико, стоящая за спиной, начинает хохотать, пока остальные стараются тщетно замаскировать смешки за кашлем и предлагают свою помощь.       — Очень, — добавляет блондинка, а на непонимающий поясняет. — Ему эти бумаги сегодня вечером сдать надо было.       Воистину, злить женщин — опасно для здоровья и нервов, в очередной раз процитировал он Мори, что говорил это каждый раз, стоит ему только попасть в немилость Элис, что в бешенстве становилась едва ли не страшнее Чуи по характеру.       После нескольких часов сидения в офисе он зачастую бродил по городу, отмечая прошедшие за два года его отсутствия изменения. Таких было немного, что радовало — пути для отступления или сокращения бега в экстренной ситуации менять не придётся. А то, что они понадобятся, Дазай не просто уверен — знает, такая уж у него удача.       — Дазай-сан, всё в порядке? — интересуется у него Наоми, когда он смотрит в окно слишком уж долго. Чужое волнение трогает за душу, заставляя невольно улыбаться. Иногда Такидзаки может быть весьма милой. Жаль, правда, что такое происходит нечасто и страдать от этого вынужден её брат.       — Да так, думаю, какой способ самоубийства выбрать сегодня, — качает головой он, не выдвая своих истинных мыслей. Зачем пугать ребёнка, верно?