***
— Этот чёртов Поттер! Да он ещё узнает, с кем вообще связался! Пожалуй, это было самым лестным оскорблением в сторону Гарри из тех, что Драко бросил за последние пять минут, когда ребята возвратились в своё купе. Лестрейндж сидела на своём месте сгорбившись и подперёв щёки ладонями, думая над тем, как же они все облажались. — Мерлин, а мы ведь просто опоздали!— зло буркнула девочка, скорее себе под нос. — Не успели придти до того, как Уизли промыл ему мозги. — Видимо, Мерлин уберёг нас от этого кретина, — процедил блондин сквозь зубы. Очевидно, обида ещё не успела и вряд ли скоро покинет кузена. — Лучше бы уберёг от крыс! — грубый голос Гойла всё ещё был похожим на писк: видимо, он перетрудился с воплями. Мальчик угрюмо воззирал на свой пострадавший палец, обмотанный первым попавшимся платком. — Затевать драку ещё до приезда в Хогвартс — далеко не блестящая идея, — осторожно начала Виндемиатрикс. — Можешь сказать этому грызуну «спасибо», ведь он спас нас всех от нежелательных последствий, — взгляд потемневших серых глаз, устремлённый в её сторону, тут же сменился на недоумевающий. — К чему ты клонишь? — с ещё более хмурым видом осведомился Малфой младший. — Мистер Малфой и так будет, мягко говоря, недоволен тем, что мы…— она слегка замялась. — Так и не выполнили его поручение. Если бы вы побили друг друга, словно кучка маглов, то и твой отец был бы менее благосклонным, и попытаться извиниться точно не полу… — Извиниться?! — переспросил тот, не дав девочке закончить. — Перед ним? Да отец будет просто счастлив, когда узнает, каков этот «святой Поттер» на самом деле, а тем более уж то, что я не стал унижаться перед этим кретином! «Ну да, он постарался унизить тебя самостоятельно.» Поток насмешек в сторону Гарри всё не прекращался. И когда они продолжали сидеть в купе, ожидая скорой высадки, и когда машинист объявил, что через пять минут поезд остановится на станции, а багаж с собой брать не требуется, и даже тогда, когда ребята наконец пробились через кучу других детей и оказались на крохотной неосвещённой платформе. Не то, чтобы это определённо не нравилось Ви, скорее просто раздражало своим однообразием. На улице было холодно и очень темно, из-за чего девочка обняла себя руками, стараясь не терять Драко из виду. Достаточно скоро над головами стоявших на платформе закачалась большая лампа. — Первокурсники! Первокурсники, все сюда! — раздался очень громкий, но при этом низкий голос. Это был, поистине, огромный человек (Лестрейндж казалось, что футов 10 в нём точно есть), с косматой бородой и чёрными, блестящими от света лампы, глазами. Определённо Рубеус Хагрид — школьный лесничий, над которым частенько посмеивался Люциус. Разумеется, мальчишки сразу же отставили в сторону тему «Поттер» и перешли к активному обсуждению «великана». — Так, все собрались? Тогда за мной! И под ноги смотрите! Далее все шли в такой кромешной темноте, что девочке стало не по себе. Успокаивало лишь перешёптывание кузена и Крэбба с Гойлом — по крайней мере, та знала, что они рядом. — Ещё несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул Хагрид, поскольку его было достаточно плохо видно и вследствие, слышно. — Так, осторожно! Все сюда! Все первокурсники внезапно начали ахать, охать и издавать другие восторженно-удивлённые звуки, а брюнетка, из-за своего скудного роста и нескольких десятков голов перед ней, могла увидеть ровно ничего. Наконец Ви привстала на мыски и сделала пару шагов вперёд. Сначала она разглядела, будто зеркальную гладь большого озера, которое то ли казалось чёрным из-за тьмы вокруг, то ли действительно всегда было таким. А затем девочка взглянула вверх и… Мерлинова борода! Увидела Хогвартс. Настоящий, своими глазами, не с колдографии или картинки. Он представлял собой просто гигантский замок на вершине высокой скалы, с несколькими башнями и огромными окнами, в которых, похоже, горел свет. Этого определённо стоило ждать почти двенадцать лет жизни… — По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал лесничий, отрывая детей от созерцания Хогвартса. Кажется, он указал на целую «флотилию» из маленьких лодочек, что качались у берега. Драко тут же ухватил кузину за руку и прибавил скорости, из-за чего они сели в «транспорт» одними из первых, а к ним — ещё мальчик и девочка, а не Крэбб и Гойл. Возможно, блондин и немного огорчился этому, но, определённо, не показал виду, поскольку сам был невероятно увлечён созерцанием этого величественного замка. Когда все школьники расселись, то лодки самостоятельно заскользили по гладкому как стекло озеру. С каждой минутой они всё приближались, а огромные каменные стены напротив — возвышались и казались ещё более грандиозными. Да, Виндемиатрикс не раз видела Хогвартс на тех колдографиях из библиотечных книг, но никогда бы и подумать не смогла, что он окажется таким громадным! Тяжело было представить, во сколько раз он больше человеческого роста, а уж тем более — из скольких футов состоит. Одной мысли о том, как же высоко в тех башнях, что возвышаются над всем строением, девочке стало дурно. Боязнь высоты, очевидно, никоим образом не поможет ей в учёбе. — Какой же он огромный…— восторженно произнёс один из их спутников. Посмотрев в его сторону, брюнетка не очень хорошо разглядела мальчика, ведь свет по-прежнему был тусклым, но точно отметила его тёмные волосы и светлые глаза, похоже, голубого цвета. Драко, наверняка, сделал тоже самое, ведь их спутник смутился и, видимо, понял, что не представился: — Я Теодор Нотт, — даже практически в темноте было видно, что его щёки изменили свой цвет. — А ты ведь точно Малфой! — выразил свою догадку брюнет. — Драко Малфой. Мы ведь как-то виделись в доме моей семьи, — мальчик протянул руку Драко, которую тот тут же пожал в ответ. Видимо, они и вправду знакомы. Лестрейндж могла и не знать об этом, поскольку на приёмы других семей её часто не брали. — Рад оказаться в компании разумных людей, — усмехнулся Малфой-младший. — А это — моя кузина, Вин… — Я Ви, — вновь перебила друга девочка и также пожала руку новому знакомому, не перестающему улыбаться. Его ладонь оказалась удивительно холодной. — Она, например, Панси, — коротко представил другую девочку Нотт. Ви тут же узнала в ней ту, что рассказала о Гарри Поттере в соседнем купе. — И она молчит и так пялится на замок только потому, что никогда не видела Хогвартса. Даже на фотографиях, представляете? — Ещё хоть одно слово, Тео, и клянусь, я выкину тебя за борт, — очевидно, угроза была воспринята им серьёзно, поскольку больше мальчик не возникал. Девочка приметила, что при подобном освещении глаза Панси казались чуть ли не белыми, что выглядело, впрочем, довольно зловеще. Больше никто не говорил, а время летело настолько стремительно, что Лестрейндж и заметить не успела, как от Хогвартса её в буквальном смысле отделял лишь один шаг. Вот все проплыли через заросли плюща, высадились на сушу в виде огромных камней, один из мальчишек наконец отыскал потерянную жабу, ребята поднялись по нескольким лестничным пролётам, и… Вуаля, оказались у большой дубовой двери. — Все здесь? — как только Хагрид убедился, что всё в порядке, то трижды постучал своим огромным кулаком в дверь замка. Она тут же распахнулась, показывая первокурсникам высокую волшебницу в изумрудно-зелёных одеждах. Виндемиатрикс даже не нужно было хорошо видеть женщину, дабы точно распознать. Профессор Минерва МакГонагалл, очевидно, являлась таким мастером своего дела, что заслужила положительное отношение даже у максимально скупых на похвалу Малфоев. Она тут же развернулась и пошла вперёд, приказав всем ребятам следовать за ней. Первокурсники тут же оказались в просторном зале, где на каменных стенах, как и, видимо, во всём замке, горели факелы, а на верхние этажи вела прекрасная лестница из мрамора. Освещение определённо стало куда лучше, а потому Ви хотя бы смогла разглядеть окружающих её людей. Непонятно каким образом, но Поттер и Уизли и даже их спутники в лодке — Нотт и Панси, оказались ближе к профессору, чем они с Драко. Теперь Минерва завела всех детей в маленькое пустое помещение, где такому количеству юных волшебников стало тесновато. — Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл, поправив свои квадратные очки. — Скоро начнётся банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Дальше Лестрейндж позволила себе не вслушиваться в речь Минервы, ведь и так поняла, что женщина будет разглагольствовать о факультетах и важности распределения. Драко также предпочёл не делать этого, ибо не счёл нужным. Теперь же девочка подумала, что поймала идеальный момент, дабы познакомиться с кем-нибудь ещё, ведь все первокурсники сейчас собрались именно здесь. Однако в этом тоже есть небольшая проблема. Ей бы хотелось «попасть» на какого-нибудь чистокровного ученика, а ещё лучше — ученицу. Буравя чужие спины взглядам, та поняла, что видит одну более-менее знакомую. Прямо перед ней и кузеном стоял, чуть ли не трясясь от волнения, тот самый мальчик, который умудрился потерять, а потом и найти собственную жабу. Правда, масла в огонь подливало и то, что Тревор (вроде бы жабу звали именно таким образом), сидящий у него в руках, постоянно квакал. Почему бы и не попробовать? Вдруг этот мальчишка таки сможет стать их с Драко новым другом. — Хэй, привет, — тихо шепнула в его сторону девочка, однако совсем никакой реакции не последовало. — Как тебя зовут? — сказала та чуть громче, широко улыбнувшись, и он всё-таки обернулся назад. С минуту мальчик как-то странно разглядывал незнакомку. И, Мерлин, Виндемиатрикс могла поклясться, что с каждой секундой его и так большие глаза увеличивались всё сильнее, становясь похожими на два галлеона. Неужели, она напугала его? — Что…? — Лестрейндж не успела даже договорить. Потому что когда та сделала небольшой шаг вперёд, то мальчишка вздрогнул и с криком отлетел в сторону. Его глаза продолжали глядеть на неё с заметным страхом, правда смешавшимся с чем-то иным. — Что там происходит?! — вопросила профессор Макгонагалл так грозно, что девочке самой захотелось задрожать. Женщина чуть продвинулась вглубь толпы, стараясь увидеть того самого первокурсника. — Мистер Лонгботтом, с вами всё в порядке? — названный, уже успевший подняться на ноги, слабо кивнул и отошёл подальше вперёд. — Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — напоследок оставленный свирепый взгляд зелёных глаз точно должен был достаться Ви и, следственно, оставить её в полнейшем замешательстве. Она ведь ничего не сделала, правда? Да, такое случалось и раньше, люди вздрагивали, охали и ахали при виде девочки, но никто, ни разу и никогда не боялся её настолько. Никогда страх не был так заметен в чьих-либо глазах. Невольно Лестрейндж почувствовала себя виноватой перед этим мальчиком, неважно, сделала та что-то или нет. Брюнетка также посмотрела в сторону Малфоя-младшего, словно пытаясь найти ответы у него, однако друг отрешённо помотал головой, как бы отвечая, что понял ровно столько же, сколько и кузина. Единственным, что Ви сейчас знала точно, была простейшая истина. Все, абсолютно все первокурсники смотрят на неё. С насмешкой во взгляде, с недоумением, с тем же страхом и даже с презрением. Ох, разумеется, подобные взоры в её сторону посылали именно Поттер и Уизли. И всё бы ничего, девочка давно привыкла к чужим косым взглядам и научилась плевать на это, тем более, что сейчас та действительно ничего не сделала, но она чувствовала себя максимально неуютно. Было такое ощущение, будто кто-то взглядом буравил девичью спину, хотя ребята стояли в ряду. Тогда Лестрейндж развернулась в сторону кузена, не забыв подмигнуть ему, мол, подыграй и начала прислушиваться, пока Драко болтал что-то, кажется, о квиддиче. — Готов поставить пару галлеонов на то, что она попадёт на Слизерин, — действительно послышался сзади бодрый голос какого-то мальчишки. Девочке даже не пришлось оборачиваться, дабы понять, что речь идёт именно о ней. — Согласен, — тихо, но очень похоже добавил кто-то другой. — Вы просто вспомните, у какого факультета такой же цвет глаз, как у этой девчонки. Чёрт, а Ви ведь так хочется посмотреть в глаза тем, кто так нагло обсуждает её в буквальном смысле прямо за спиной! — Ну-ну…— промычал кто-то с чересчур звонким голосом. — Вот же я буду смеяться, когда она сядет за один стол с нами. — Такие на Гриффиндор не попадают,— с насмешкой добавил первый человек. Или всё-таки второй? А Виндемиатрикс не выдержала и обернулась назад, в сторону этих трёх, уже кажущихся ей невыносимыми, мальчишек. Первым брюнетка заметила очень высокого мальчика, который, судя по внешнему виду, был куда старше первокурсников и всё таки уже являлся парнем, с кудрявыми волосами, заострённым носом, в школьной мантии и ало-золотом галстуке. Очевидно, он гриффиндорец. А затем, перевела взгляд и завидела уже оставшихся юношей. Конкретно двух. И, быть может, даже, что они являются близнецами, ведь быть настолько похожими в другом случае, попросту невозможно. Одинаково высокий рост, правильные черты лица, нахальные ухмылки, также гриффиндорские мантии, куча веснушек на щеках и… Коротко стриженные огненно-рыжие волосы. Лестрейндж невольно скрипнула зубами. Класс, просто замечательно! Ещё одни Уизли, да ещё и близнецы. Которые, между прочим, ничуть не стесняясь, делают ставки на то, куда её определит Шляпа. Уизли. Обсуждают. Её. За. Спиной. Да Люциус Малфой бы в буквальном смысле умер от смеха, если бы наблюдал за этой картиной и потом припоминал бы случившееся своей племяннице до конца её жизни, только уже в виде полупрозрачного призрака. Нет уж, Уизли, вы меня достали! Ви решительно зашагала в их сторону, лишь отмахнувшись от любых вопросов Драко и скрестив руки на груди. Чем ближе та подходила, тем больше интереса и удивления проявлялось на лицах парней. Случайно чересчур громко шаркнув ногой по мощённому булыжником полу, девочка наконец остановилась перед сей троицей на расстоянии чуть меньше метра. Теперь уже была её очередь рассматривать ребят. Обычно люди оказывались выше её примерно на голову, однако сейчас же дуэт «рыжих и одинаковых» возвышался над ней примерно на две, а их кудрявый друг — и того на две с половиной. Одна пара глаз была янтарно-карими, а две другие — ярко-голубыми. Ну и одинаково гриффиндорские галстуки. Одним словом, ничего примечательного или даже удивительного. Единственное, она всё ещё не до конца понимала, что эти тут делают, ведь все остальные ученики давно в Зале. Видимо, когда «объект обсуждения» оказался прямо перед ними, то ребята немного поумерили спеси, ведь ещё никто из них не промолвил ни слова. И слава Мерлину, ведь сейчас будет говорить только Виндемиатрикс и никто другой! — Да, я определённо попаду на Слизерин, — уверенно, но чуть тише обычного произнесла та. Похоже, этих ребят всё-таки удивило то, что девчонка подслушала их разговор. — И, видимо, мне несказанно повезло, ведь там точно не будет слишком азартных, вечно сующих свои длинные носы в чужие дела, наверняка постоянно нарушающих устав школы, хамов, — похоже, что «хамы» даже пытаются переварить сказанное. — У-у-у, — пропел один из близнецов, приложив руку к сердцу. — Да нас похоже уделали по всем фронтам, — сарказм в голосе Уизли только подогревал в Ви желание ответить что-нибудь поострее. — Я падаю замертво, пронзённый стрелой ваших слов, мадам! — похоже девочка напрасно негласно провозгласила их дружка самым адекватным из компании, ведь сейчас тот театрально завёл руку за голову, а она сама инстинктивно закатила глаза. — Эй, Ли, — обратился к кудрявому уже другой Уизли, — скажи лучше, это ведь можно принять за то, что мы с Форджем, — очевидно, это он про своего брата, — уже выиграли в нашем маленьком сражении? — вы только поглядите, её ведь продолжают поливать грязью. Лестрейндж ведь правильно считает, что в глазах отважных гриффиндорцев, амбициозные слизеринцы — наихудший слой общества? — Нет, ставки-то не были сделаны, — лукаво улыбнулся Ли своим друзьям, после чего брюнетка поняла, что эти «шутники» вновь затеяли игру. — Так не пойдёт, Джордан! — с притворной обидой в голосе буркнул «первый» близнец, которого, похоже, принято называть Форджем. — Пара галлеонов — немалые деньги вообще-то, — поддержал его «второй». «Во имя Мерлина, этот цирк нужно заканчивать!» — Вы планируете ещё издевательства или действие моего билета уже истекло? — скривив губы, поинтересовалась девочка. Стало уже чуть веселее, ведь судя по мигом помрачневшим взглядам можно было сказать, что она увела прямо из под носа парней несколько минут дополнительного веселья. — Какая поразительная догадливость и наглость для такого маленького роста, — Фордж (кажется, это был именно он, а не его брат-близнец, а может, это вообще не про него говорили) теперь ухмыльнулся, из-за чего на веснушчатых щеках показались ямочки. «Просто не показывай, что это тебя злит» — Имя не подскажете? Или стоит называть вас «мадмуазель Наглость»? — поинтересовался кудрявый, положив руки в карманы. «Тебя это не злит, Виндемиатрикс» — Ни один волшебник ещё не выговорил его с первого раза, — таки сдалась Ви, после чего её собеседники, кажется, ещё больше повеселели. — Готовы стать первыми, — почти в унисон заявили близнецы, отвесив первокурснице шутливый поклон. А почему бы, собственно, и нет? Они наконец-то услышат фамилию «Лестрейндж», наверняка испугаются и отстанут наконец. Брюнетка покрепче стиснула своё запястье. «Нет, Виндемиатрикс. Ты в принципе не должна была обращать хоть какое-то внимание, а уж тем более, разговаривать с ними. И что теперь? Представишься им, а потом расскажешь, где спишь, чтобы ночью тебя в лучшем случае окатили ледяной водой? Нет уж, время поумнеть» — Не интересует, — и она резко обернулась, зашагав обратно к кузену, который, к слову, как минимум прислушивался ко всему диалогу. — Ты достойно держалась, — тут же улыбнулся Драко. — Молодец, — наверное, ничего не смогло бы так придать ей сил, как эти его слова. Примерно через минуту в зал возвратилась профессор МакГонагалл, которая держала длинный пергамент в руках, что сулило за собой две вещи. Первое: трио «шутников» наконец бесследно испарилось, что, определённо, стало для девочки хорошей новостью. А вот второе… От распределения ребят отделяют считанные минуты. — Выстройтесь в шеренгу и идите за мной, — скомандовала Минерва, после чего Лестрейндж ощутила, как любая решимость напрочь покидает её сознание. Она, не думая, встала прямо за Малфоем-младшим, который вследствие волнения оборачивался назад чуть ли не каждую секунду, и зашагала вперёд на ногах, которые, по её ощущениям, грозились превратиться в вату. Совсем скоро первокурсники во главе с деканом Гриффиндора достигли Большого Зала Хогвартса. Одним словом, это было место потрясающей красоты. В воздухе парили десятки тысяч восковых свечей, проплывая над четырьмя длинными факультетскими столами, заставленными многочисленными тарелками и кубками из сверкающего на свету золота. Что уж говорить про огромный, казалось бы, бесконечный потолок, отражающий состояние неба — сегодняшним вечером, например, чёрное и усыпанное бессчётным числом звёзд. В своём обыкновенном состоянии девочка бы непременно поразилась подобной красоте, однако сейчас любые её мысли были о том, что сейчас их распределят на факультет, на котором придётся учиться все семь лет. На факультет, от которого, быть может, будет зависеть вся её оставшаяся жизнь. И о том, что должна поступить на Слизерин. Иначе ведь Люциус действительно отдаст племянницу маглам. И всё, больше никакого Хогвартса, магии и лучшего друга. Невольно Виндемиатрикс представила в голове иную картину. Вот она усаживается на стульчик, профессор МакГонагалл надевает ей на голову Распределительную Шляпу, а та думает пять минут, десять, полчаса и в итоге решает, что в девочке на самом деле нет ни капли магии и отправляет в Хогвартс-экспресс обратно до Лондона. От подобной фантазии Лестрейндж передёрнуло настолько, что по тонкой коже забегали мурашки. И вот теперь Минерва сказала всем детям обернуться спиной к другим ученикам и преподавателем. Так ведь даже лучше: ей не придётся смотреть в лицо старшекурсникам, профессору Дамблдору, профессору Снейпу и, возможно, даже этим трём невероятно наглым гриффиндорцам. — Всё будет хорошо, правда ведь? — шепнул Драко, который на самом деле волновался не меньше самой кузины. Это в нём выдавали щёки, на которых всё заметнее проявлялись крупные розовые пятна. Лестрейндж хотела кивнуть, сказать что-то поддерживающее в ответ, однако профессор МакГонагалл шагнула вперёд, и та мгновенно потеряла любой дар речи. — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла волшебница и весь Зал моментально стих. Ви пыталась наблюдать за тем, как распределяют других детей, однако попросту не могла сконцентрироваться. Девичьи руки, с каждой минутой, с каждой фамилией, что приближала её к Шляпе, начинали дрожать всё сильнее. «Возьми себя в руки, Ви!» — Грэйнджер, Гермиона! К табурету чуть ли не бегом вышла приятного вида первокурсница с безумно кудрявыми и даже пушистыми каштановыми волосами. Мерлин, она что, совершенно не беспокоится? — ГРИФФИНДОР! — выкрикнула Шляпа и Ви даже немного расстроилась: наверняка здорово было бы подружиться с ней. Вот вызывают мальчика, девочку, снова мальчика, две девочки подряд, а Лестрейндж чувствует, что даже не запоминает то, на какие факультеты Шляпа определила ребят. — Лестрейндж, Виндемиатрикс! — она подумала, что ослышалась, однако взгляд Минервы МакГонагалл настойчиво велел девочке поторапливаться. Брюнетке казалось, что она шагает вперёд на эшафот и никак иначе. Руки тряслись настолько, что даже сложивши их в замок, не удалось унять дрожь, а к горлу подкатывал комок и чувство тошноты. Ви старалась не прислушиваться к шуму в Зале, ведь догадывалась, что реакция будет неоднозначной, но тщетно. — Лестрейндж?! Вы слышали? Она одна из них! До Шляпы и табурета девочку отделяло лишь пару шагов. — Как-как её зовут? Ви…? Вэндэ? — Мерлин, она ведь так похожа на… Пытаясь заглушить любые слова, Лестрейндж взяла в руки Распределительную Шляпу — очень старую и всю в заплатках, но тонкие пальцы чуть не выронили её. — Да она ведь дочь самого Тёмного Лорда! Понятно, почему мать отказалась от неё! Зелёные глаза испуганно глядели на Зал, будто в последний раз. И девочка опустила Шляпу на собственную голову. — Так-так-так…— произнёс тихий голос прямо ей в ухо. — Мерлин, да это же одна из Лестрейнджей! Ну что же, девочка, я вижу, ох, сколько же много всего. Сила и потенциал матери, нет, даже больше, чем у неё! Это прекрасно. И, о-о, в тебе достаточно мудрости, дорогая! Ты толково размышляешь, в целом мыслишь нетипичным образом. Ви прекрасно знала, что это описание Когтеврана. И Мерлин — свидетель, ей это не понравилось. «Пожалуйста, Слизерин», — подумала она. «Прошу, отправьте меня на Слизерин». — Слизерин? Ты уверена? — поинтересовалась Шляпа. — Когтевран поможет тебе стать достойной волшебницей, той, кого бы уважала сама Кондида! Нет? Совсем не хочешь? Ох, ну раз уж ты так настаиваешь! — СЛИЗЕРИН! — как только Шляпа вынесла свой вердикт, то Лестрейндж сняла её со своей головы и чуть ли не бегом и совершенно не сдерживая улыбки, рванула к «изумрудно-зелёному» столу. Мерлин, она ведь слизеринка! Теперь точно. Виндемиатрикс действительно волшебница, самая настоящая, а дядя не сможет отправить её в приют. Она ведь выполнила обещание, поступила, куда хотела. И мама, мама! Беллатрикс теперь точно может гордиться собственной дочерью! Лестрейндж незаметно для самой себя уселась на деревянную скамью под вежливые аплодисменты Зала и более искренние, от факультета. Однокурсники улыбались, поздравляли с поступлением, знакомились и ещё раз спрашивали её имя. Кажется, она даже ни разу не услышала, чтобы кто-то в страхе произносил её фамилию. Или тем более, назвал дочерью Тёмного Лорда. Всё это доставляло ей столько радости, что казалось совершенно нереальным. Будто сейчас девочка возьмёт и проснётся в своей постели в Мэноре, а всего этого не будет. Только она, мрачные стены и капли дождя на оконном стекле. Но нет, она ведь в Хогвартсе, за слизеринским столом, причём прямо сейчас! Занятая подобными размышлениями, а также собственной радостью, она не заметила, как того мальчика, потерявшего жабу и оказавшегося Невиллом Логботтомом, к удивлению, отправили на Гриффиндор, а вскоре подошла и очередь Драко. — Малфой, Драко! — как только Минерва произнесла имя кузена, Виндемиатрикс скрестила пальцы, мысленно повторяя своё желание. Нет, ну раз уж она попала на Слизерин, то Драко тем более это удасться! Мальчик всегда был достойнее и заслуживал этого больше, Малфой-младший должен попасть сюда же. Девочка всё поражалась выдержке лучшего друга, ведь он совершенно спокойно прошёл до табурета. Ну же, не тяни! Как только Шляпа коснулась его блондинистой макушки, то на весь зал провозгласила: — СЛИЗЕРИН! ДА, да-да! Лестрейндж аплодировала вместе со всем Залом настолько громко, что внутренняя сторона ладоней заболела. Ну и пусть! Зато они оба достигли того, чего хотели - они оба слизеринцы! Малфой-младший плюхнулся рядом с действительно счастливой улыбкой на лице, а все остальные ребята начали его приветствовать. У мальчика действительно разбегались глаза от количества людей, представляющихся ему, однако он смотрел исключительно на Ви. — Мы смогли, Драко! — тихо произносила девочка раз за разом. — Всё получилось! — после этого она неловко обняла кузена за плечи и поняла, что этим заработала им обоим парочку заинтересованных взглядов. Как только любое волнение исчезло, а счастье перестало бить через край, но всё-таки не совсем покинуло, то наблюдать за Распределением стало куда проще и даже интереснее. Вот на стульчик садятся Теодор, Панси, Крэбб и Гойл, а Шляпа каждый раз, практически не задумываясь, выкрикивает: — СЛИЗЕРИН! Вместе с Драко и остальными ребятами они приветствуют своих новых однокурсников так, будто и сами давным давно учатся в Хогвартсе, а не только что прошли Распределение. Радостно перешёптываются с другими, продолжая наблюдать за решениями Шляпы. — Поттер, Гарри! — тишина, царящая во всём Зале последние полчаса, вдруг куда-то испарилась. Все школьники начали, шепчась, переговариваться друг с другом, поддавались вперёд, желая получше разглядеть того самого мальчика или даже показывали на него пальцем. Конечно, всем же хочется узнать, на какой факультет попадёт Мальчик-Который-Выжил. Ви решила бы точно также ещё этим же утром, ведь тогда ей безумно хотелось, чтобы Поттер также попал на Слизерин. Однако сейчас, когда любые шансы на дружбу или хотя бы нормальное общение с «золотым мальчиком» были потеряны, наблюдать за происходящим было не так интересно. Гарри надел на голову Шляпу, ожидая собственного вердикта. Вот проходит минута. Две. Почему же решение происходит так долго? — ГРИФФИНДОР! — выкрикнула Шляпа куда громче обычного, после чего все факультеты, а в особенности Гриффиндорский стол, попросту взорвались аплодисментами. «Храбрецы» поднимались со своих мест, пробирались вперёд, желая пожать Поттеру руку или просто познакомиться, начинали топать ногами, а кто-то даже кричал во весь голос: — С нами Поттер! С нами Поттер! Какое совпадение, это никто иные, как близнецы Уизли, рядом с которыми и уселся брюнет. Кстати, поглядев в их сторону ещё с минуту, Лестрейндж приметила рядом с ними ещё одного рыжего парня, выглядящего, впрочем, старше всех уже знакомых ей Уизли и со значком старосты на груди. Мерлин, сколько же их здесь?! Хотя, по крайней мере, этот Уизли хотя бы точно чего-то добился. — Так и знал, что он в итоге окажется окончательным кретином, — угрюмо, но тихо пробубнил Драко прямо в ухо кузине, после чего зелёные глаза ещё некоторое время прожигали его внимательным взглядом. Разумеется, друг расстроился из-за того, что провалил поручение отца, правда, здесь точно есть что-то ещё… Мерлинова борода, как же она не поняла раньше! Малфой-младший действительно хотел подружиться с Гарри! Просто из-за своего желания, а не чьих-либо поручений. И только поэтому сейчас мальчик расстроен больше обычного. Настолько увлёкшись размышлениями, Виндемиатрикс и не заметила, как последний первокурсник был успешно распределён на свой факультет. В данном случае, младший Уизли, оказавшийся Рональдом, которого, вот это да, также определили на Гриффиндор. И слава Мерлину, ведь кого-кого, а вот его ей бы точно не хотелось видеть среди своих однокурсников. — Добро пожаловать! — раздался вкрадчивый, но достаточно глухой голос со стороны учительского стола. Обернувшись, девочка поняла, что это Альбус Дамблдор с густой серебряной бородой и лучезарной улыбкой на лице, поднялся со своеобразного «трона», дабы поприветствовать школьников. — Добро пожаловать в Хогвартс! — чуть громче повторил директор. — Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо! — волшебник действительно сел обратно на своё место, пока Зал вновь наполнялся радостными криками и аплодисментами. Ви отрешённо хлопала, не зная даже, что ей и думать. Люциус не раз называл Дамблдора сумасшедшим и даже психом, однако всё это время девочка думала, что мистер Малфой как всегда склонен преувеличивать. Что ж, по крайней мере, у неё есть только один повод, дабы поверить в это. В то же время все столы начали наполняться всевозможными яствами. Любые приёмы пищи в Малфой-Мэноре всегда были очень богатыми, что уж говорить про банкеты, однако стоит признать, что даже там брюнетка не видела, чтобы на столе умещалось столько блюд сразу. Похоже, здесь было в буквальном смысле всё. Мясо и птица, в виде стейков, ростбифа, даже бекона, картошка во всех возможных обличиях, овощи, любимое блюдо Малфоя-старшего — йоркширский пудинг, подливки, соусы и даже мятные леденцы, которым, очевидно, очень обрадовался Драко. Она вслушивалась в диалог кузена, Теодора и Панси и даже хотела вставить парочку слов, но всё не успевала, поскольку ребята говорили и меняли темы очень быстро. — Почему ты не ешь? — осведомился у неё Теодор, успевший наполнить свою тарелку практически всем, что было на столе. Только сейчас девочка поняла, что по привычке не начинает есть до «главы стола», хотя даже Малфой успел съесть кусочек стейка. Улыбнувшись, она лишь отмахивается, мол, не обращай внимания и понимает, что от подобного выбора блюд просто глаза разбегаются. Мясо или овощи? Полить соусом? Выпить также тыквенного сока? Да ей ведь в жизни столько не съесть! — Не знаю, как вы, но я безумно рада, что попала именно в Хогвартс, — вставила слово Паркинсон, пытающаяся уместить на серебряной вилке сразу шесть горошин. — Матушка ведь всё пыталась запихнуть меня во французскую Академию Шармбатон. — И почему же ты не согласилась? — спросил один из их однокурсников. Это был Блейз Забини — мулат с проницательными карими глазами, а также известной матерью. Только вот почему та была известной, Лестрейндж вспомнить всё не удавалось. — Я слышал, там учился сам Николас Фламель вместе с женой! — Девушек там воспитывают куда строже, — хмыкнула Панси. — Снова все эти правила этикета, осанки, походки, поведения в обществе и прочего…— вместо последнего слова девочка изобразила, что её тошнит под стол. Ви невольно усмехнулась, правда тут же припрятала улыбочку, видя, что Крэбб с Гойлом также находят это смешным. — Была бы воля моего отца, я бы уже учился в Дурмстранге среди болгар и немцев, — Нотт даже поморщился. — Но зато там одна из самых сложных программ среди всех волшебных школ, — возразил Драко, который действительно мог сидеть сейчас где-нибудь в Большом Зале Дурмстранга, вдали от неё и их однокурсников, если бы Нарцисса не выразила собственное несогласие с тем, что сын десять месяцев в году будет учится так далеко от дома. — И Тёмным Искусствам уделяется куда большее внимание, нежели в Хогвартсе. — Это всё хорошо, конечно, но что насчёт суровой зимы, которая там почти круглогодично и тем более строгих дисциплинарных порядков? — Теодор всё не сдавался, отстаивая свою позицию. Кузен, видимо, также не желал признавать свою неправоту, из-за чего их дискуссия грозилась перерасти в спор. Паркинсон лишь закатила глаза и заправив тёмную прядь за ухо, придвинулась поближе к Ви. — А что насчёт твоих…? «Родителей». Похоже, девочка поняла, что задала совершенно бестактный вопрос, поскольку чуть ли не яростно закачала головой и приносила собственные извинения, сложив руки в характерном жесте. Да, белые щёки Панси в миг стали пунцовыми. — Ничего страшного, честно, — Виндемиатрикс постаралась улыбнуться, как можно искреннее, дабы её однокурсница не чувствовала себя виноватой. «Дети из полноценных семей постоянно забывают про твою ситуацию, стоит уже привыкнуть!» — Ох, посмотри, сколько же тут сладостей, — натянуто произнесла слизеринка и указала на стол, точно пытаясь разрядить обстановку. — Тебе положить чего-нибудь? Сладости здесь также были самые разные. Мороженое всех мыслимых и немыслимых видов (с беконом, например), пироги, торты, шоколадные эклеры, пончики, клубника и ежевика, желе, даже пудинги… В общем, здесь было всё, кроме её любимой солёной карамели. — Нет, спасибо, — отказалась девочка. Тем более, еда в неё действительно больше не лезла. Панси лишь пожала плечами, а Лестрейндж, дабы не глазеть по сторонам просто так, уставилась в сторону учительского стола. Зелёные глаза медленно переводили свой взгляд с директора, беседующего с профессором МакГонагалл, на лесничего Хагрида, попивающего что-то из огромного кубка, а затем обратно. Правее же от них восседал профессор Квирелл с огромным фиолетовым тюрбаном на голове. Ви вообще мало что знала о нём, ведь тот являлся новым преподавателем ЗоТИ и, как любит говорить Нарцисса, «тёмной лошадкой». Волшебник разговаривал с уже очень хорошо знакомым ей человеком — профессором Северусом Снейпом с чёрными волосами практически до плеч и крючковатым носом. Девочка в буквальном смысле по себе знала, насколько он хороший преподаватель, ведь мужчина, как крёстный отец Драко, обучал его самым базовым вещам с того момента, когда кузен только начал проявлять неконтролируемые всплески магии. Ну а Виндемиатрикс удостоилась подобного обучения в качестве награды за примерное поведение и была очень рада этому. — Это так несправедливо, — шёпотом пожаловался Малфой-младший, увидев, куда направлен взгляд кузины. — Неужели Дамблдор не мог сделать его преподавателем ЗоТИ, а не этого никому неизвестного Квирелла? — Тогда бы «никому неизвестному Квиреллу» пришлось бы вести Зельеварение, — заступилась девочка скорее за свой любимый предмет, чем за преподавателя, из-за чего Драко закатил глаза. Внезапно все сласти исчезли с тарелок (что, впрочем, вызвало недовольство таких учащихся, как Крэбб и Гойл, например), а директор вновь поднялся со своего «трона». — Хм-м-м! — Альбус прокашлялся. — Теперь, когда мы сыты, я хотел бы сказать ещё несколько слов. Прежде чем начнётся семестр, вы должны кое-что усвоить, — невольно брюнетка выпрямила спину, готовясь слушать. — Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом, — Ви могла поклясться, что светлые глаза Дамблдора остановились на рыжих головах близнецов Уизли, а потому невольно хмыкнула. Эти двое что, успели и в Запретном Лесу побывать? — По просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить волшебство на переменах. А теперь насчёт тренировок по квиддичу — они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные факультетов, должны обратиться к мадам Трюк, — рядом послышался горестный вздох лучшего друга. Ещё бы, ведь квиддич, а точнее то, что первокурсникам нельзя привозить в школу собственные мётлы, а также играть за сборную факультета, было для него действительно больной мозолью. Потому, что Драко летает на метле, сколько девочка его помнит и порой выделывает такие трюки, что команде Слизерина будет тяжело без настолько талантливого игрока. — И наконец, я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью. Кто-то в зале рассмеялся, однако далеко не все разделяли веселье. — Он ведь шутит? — серьёзно поинтересовалась слизеринка у Малфоя-младшего. — Кто же его разберёт, — блондин лишь пожал плечами. — Странно, ведь отец должен был знать об этом.***
Оставшиеся минуты пира протекали более-менее спокойно. Дамблдор сказал ещё пару слов ученикам, после чего весь Хогвартс исполнил гимн, слова которого девочке пришлось хватать на лету, и директор отправил всех спать. Всех слизеринцев-первокурсников должна была отвести в Гостиную Староста — высокая девушка с русыми локонами, имя которой она не удосужилась запомнить. Правда Ви настолько забылась, что даже Драко, за разговором с Забини, ушёл вперёд. Юная слизеринка уже поднялась на ноги, готовясь догнать всех остальных, когда вдруг почувствовала, как чья-то сильная и тёплая рука настойчиво тянет её в сторону. Впрочем, пугалась она ровно до того момента, как обернулась назад, ведь… Ох, да это, похоже, викторина «догадайся с трёх раз, кто там стоит»! Разумеется, это был тот самый дуэт «рыжих и одинаковых». Пожалуй, хуже Уизли в принципе, могут быть только двое сразу. А ещё то, что один из близнецов всё не отпускал девичьего запястья, а второй ничуть не возражал, стоя ненамного дальше. И оба ухмылялись. Нахально и до ямочек. Видимо, напрасно она думала, что фамилия «Лестрейндж» способна их отпугнуть. — Эй! — Ви тщетно попыталась вырвать собственную руку из цепкой хватки парня. — Отпусти меня, Уизли! — на удивление, тот сразу же повиновался и сделал небольшой шаг назад. Голубые глаза смотрели на неё как-то недоуменно. «Что, думаете вашу фамилию так тяжело определить?» — Если от вас сбежал ваш же дружок, это ещё не значит, что можно продолжать доставать других людей своим присутствием, — Лестрейндж развернулась и зашагала вперёд, однако снова чуть не врезалась в ребят, преградивших ей путь. Медленно, но верно, это начинало злить девчонку. — Я серьёзно, лучше отстаньте. Но они даже не шелохнулись. Наоборот, выпрямили спины и даже прокашлялись, будто какие-нибудь конферансье, готовящиеся объявить гвоздь программы. После чего действительно в унисон изрекли: — Виндемиатрикс Лестрейндж. — И? — признаться, примерно на секунду им удалось поразить брюнетку, ведь прежде никому не удавалось правильно произнести её имя с первого же раза. Правда, затем тонкие брови всё-равно нахмурились, высказывая всё, что она об этом думает. — Мы всё-таки стали первыми, — с гордым видом заявил Уизли, сложив руки «пистолетом» и театрально выстрелил в Лестрейндж. — И что дальше? — уже куда менее спокойным тоном осведомилась та. — Мне нужно вам в ножки кланяться? — Но знаешь, что мы поняли? — они решили сделать вид, что совершенно не услышали слов девочки. — Рада, что вы в принципе умеете это делать, — пробормотала слизеринка как бы себе под нос, но при этом достаточно громко, дабы братья это услышали. — Виндемиатрикс — пожалуй, слишком громко и вычурно для тебя. От удивления Виндемиатрикс невольно прикусила собственную губу. Что? Да кто они вообще, чтобы судить, да ещё и подобным образом?! «Или вы двое думаете, что переиграете меня на минном поле оскорблений? Ох, нет, я вас попросту уничтожу, а затем собственноручно закопаю, если вы сейчас не заткнётесь». Изо всех сил вцепившись в собственную руку, дабы не выпалить в их адрес что-то нецензурное прямо в Большом зале Хогвартса, Лестрейндж посылала все эти слова собственным взглядом. Но нет, эти двое не были бы Уизли, если бы остановились. — Тебе куда больше подойдёт имя покороче, — это отсылка к росту, серьёзно? — Например, — юноша сделал вид, что глубоко размышляет, потирая подбородок, — Вэнди. «Дыши глубоко, Ви, не дай им вывести себя на эмоции» Ага, только они уже это сделали. И девочка с превеликим удовольствием удалилась бы прямо сейчас, ведь тогда ещё есть шанс отыскать собственных однокурсников, однако рыжие упрямо продолжали преграждать любые пути к отступлению. «Чёртовы Уизли, как же вы меня за…» — Виндемиатрикс, — начала девочка, пытаясь копировать холодный тон Нарциссы, когда тётушка делала своей племяннице замечания по поводу внешнего вида, — это третья по яркости звезда созвездия Девы или же по-иному — её Эпсилон. Она часто именуется «жнецом» и ведёт за собой несчастья, — Ви глубоко вздохнула, —которые свалятся на ваши рыжие головы, если вы не подыщите себе другую девчонку, должную быть в восторге от ваших шуточек. Очевидно, чтобы выбесить её ещё больше близнецы скрестили руки на груди и медленно закивали, чем-то напомнив девочке две сушёные головы, которые Люциус повесил на ёлку прошлым Рождеством. К слову, миссис Малфой была очень зла. А в такие моменты даже муж не решается спорить с Нарциссой и беспрекословно выполняет то, чего она пожелает. — Ты даже не поинтересуешься нашими именами? — с обидой в голосе поинтересовался тот Уизли, которого Ви привыкла именовать «вторым». Он почти всегда говорит после брата, он стоит чуть позади, он, очевидно, чуть более адекватный. — Я вот, например, Джордж, а он, — парень ткнул в близнеца своим указательным пальцем, — Фред. Отлично, теперь Лестрейндж знает имена своих… Врагов? Неприятелей? Соперников? Нет. Война ведь ещё не началась. Они просто Уизли. Просто два рыжих идиота, которые уже бесят своим отношением к жизни и поразительной настырностью. Они для неё никто. — Да, — поддержал его Фред, — только она всё равно не запомнит это и будет постоянно нас пу… — Сколько раз мне нужно объяснить, — не выдержив, перебила Виндемиатрикс, — что мне совершенно неинтересны вы двое, ваша жизнь, имена или интересы? — ответом послужила тишина. — Вы мне — никто, Уизли, и очень надеюсь, что всё так и останется. — О, — юноша нарочно опустил голову, дабы не так сильно возвышаться над слизеринкой, — так ты строишь из себя маленького дьявола*, Вэнди? Девочка не знала, почему, однако это прозвище её однозначно бесило. Наверное, слишком просто и даже не лаконично. А ещё, оно ведь от Уизли. — Мы, конечно, не против, — Джордж заговорил куда спокойнее, — но это далеко не лучшая тактика для той девчонки, которую и так все обходят десятой дорогой из-за фамилии и поразительного сходства с матерью. «Он ведь врёт, правда?» За слизеринским столом девочка ни разу не услышала, чтобы кто-то произносил её фамилию со страхом или просто издевался. Но что насчёт всего остального? Все шепотки среди учеников, когда она только вышла вперёд, к Распределительной Шляпе, реакция того мальчика, Невилла Долгопупса. Мерлин, да ведь кто-то даже назвал её дочерью Тёмного Лорда! «Вдруг, это они говорят тебе правду?» — Лучше решайся, а то так и проведёшь все лучшие года своей жизни в полнейшем одиночестве, — голубые глаза смотрели на брюнетку очень внимательно, словно анализируя реакцию. А Ви была практически на все сто процентов уверена в том, что смятение отобразилось на её лице. Девочка встряхнула головой, будто отгоняя наваждение, в то время как взоры ребят изменились на… Победные? «Ох, так вы уже считаете, что выиграли? Думаете, будто я забуду про то, из какой вы двое семейки, какое мировоззрение имеете, извинюсь и предложу дружбу? Нет уж, рано радуетесь» — Послушайте и запомните, раз и навсегда, — Лестрейндж старалась говорить без любых эмоций, правда, сказать, насколько хорошо получалось, не смогла бы. — Я лучше проживу всю свою жизнь в полнейшем одиночестве, чем стану вашим другом! Похоже, она попала точно по уязвимому месту. Ведь Уизли тут же смолкли примерно на минуту, а их улыбки потухли. Кульминацией стало то, что ребята отступили в сторону, освободив ей проход к коридору. «Мерлин, Ви, не могла ты сказать этого раньше?» — Что же, — задумчиво протянул один из близнецов, потирая свой рыжий затылок, — тогда… Ребята медленно уходили в другую сторону, а Виндемиатрикс, сама не понимая зачем, невольно обернулась. — Позови на свои похороны, Вэнди! — крикнул вслед Фред, после чего они оба наконец убежали вглубь тёмного холла. «Интересно, а это ведь можно счесть объявлением войны?»***
Лестрейндж думала, что потратит как минимум ближайшие пару лет своей жизни на поиски факультетской Гостиной, однако ей несказанно повезло наткнуться на Старосту. Эта улыбчивая девушка по имени Одри, конечно, отчитала новоиспечённую первокурсницу, однако всё равно проводила прямо до нужной двери (кстати, потайной в заброшенном по виду проходе) в подземельях, назвала пароль «Василиск», а затем куда-то удалилась до того, как Ви успела как следует её поблагодарить. Неплохой пример первокурсникам, не правда ли? Гостиная Слизерина очень напомнила девочке Малфой-Мэнор. Те же тёмные обои на стенах, зеленоватый свет, мебель из тёмного дерева, несколько каминов и кожаные диваны с креслами. Из различий только то, что вместо картин и портретов, помещение украшали гобелены. Видимо, фортуна решила таки встать на сторону Лестрейндж, ведь у очага восседали Крэбб, Гойл и Драко, который, собственно и объяснил, где находится комната Ви. И вот, сейчас она пришла по нужному адресу, открыла оказавшуюся незапертой дверь. Юная слизеринка сразу же поняла, что, во-первых, здесь куда холоднее чем в общей Гостиной (видимо, из-за отсутствия камина), а во-вторых, что её кровать, похоже именно средняя. У этого ложа был также изумрудно-зелёный балдахин из лёгкой ткани и спинка из такого же дерева, как и вся остальная мебель (тумбочка, например), а на самой постели громоздился её чемодан. Из-за левого угла внезапно высунулась тёмная макушка, а затем и белое личико девочки. Надо признать, это заставило Виндемиатрикс вздрогнуть от неожиданности. — Панси? — спросила она. Паркинсон улыбнулась: — Рада, что это ты, Ви. Я уже начала бояться, что ещё одной моей соседкой станет какая-нибудь угрюмая полукровка, вроде Буллстроуд. — мысленно Лестрейндж поставила своеобразный крестик над Миллисентой и стала размышлять, кто же ещё живёт вместе с ними. Первокурсниц было достаточно много, вот только она не удосужилась запомнить их имена. — Рада, что я не кажусь тебе угрюмой, — усмехнулась брюнетка вместо того, чтобы также назвать однокурсницу «хорошей соседкой» и подошла чуть поближе к ней, невольно поёжившись от холода. Разумеется, девочка знала, что Гостиная Слизерина находится прямо под Чёрным Озером, но из-за чего-то привыкла думать, будто камины добавляют хоть немного тепла в её стены. — Тебе не кажется, что тут немного прохладно? — А, — та махнула рукой, — тебя ведь не было, когда Одри всё объясняла, — почему-то Панси вытащила волшебную палочку из кармана. — Это было давней проблемой, а потому сам Слизерин придумал согревающее заклинание, — зелёные глаза поглядели на неё с недоверием: Люциус обычно рассказывал ребятам обо всех таких вещах. — Да ладно тебе, достань уже свою палочку! Ви повиновалась, скорее потому, что просто хотела уже наконец попробовать колдовать на законных основаниях. Тонкие пальцы пошарили в кармане мантии и вытащили волшебную палочку. Девочка ведь как сейчас помнит, что рассказал о ней Олливандер. Клён и перо феникса, семь дюймов. Это… Достаточно хлёсткая, но при этом гибкая палочка, мисс. — Смотри внимательно, — Паркинсон невольно прочистила горло. — Ками… Ай, не то, — запнулась девочка. — Калидумто! — из её палочки вылетела слабая струйка пара, направляясь прямо к чёрным лакированным туфлям. — И так можно поступать с любым предметом, даже с одеялом. Правда, Одри рассказывала, что один ученик однажды переборщил и поджёг свою кровать. Виндемиатрикс невольно улыбнулась, представив эту сцену. — Калидумто! — белёсый пар вырвался из палочки, заструившись вниз. И действительно, тепло окутало ноги, начиная медленно согревать. — Не за что, — Панси улыбнулась и упала обратно на свою кровать, довольная тем, что научила чему-то свою соседку. — Кстати, Панси. Ты ведь точно знаешь, кто ещё живёт в этой комнате. — О да, — раздался сзади высокий и даже в некоторой степени нежный голос, — Это я. Лестрейндж тут же обернулась назад, понимая, что её щёки неизбежно краснеют. Это же надо быть настолько некультурной, дабы находиться в комнате порядка пяти минут и даже не замечать присутствие другого человека?! У третьей, самой правой кровати стояла улыбающаяся блондинка с, пожалуй, очень красивыми чертами лица. Бледная, как мел, кожа, маленький, заострённый нос, тонкие губы и выразительные глаза серо-зелёного цвета. Чем-то она несомненно напомнила Ви Драко. Паркинсон схватилась за живот от распирающего её хохота: — Я должна была сказать раньше, но… — девочка прервалась, дабы вдоволь отсмеяться. — Мерлин, выражение твоего смущённого личика действительно того стоит! Незнакомка улыбнулась ещё шире. Наверняка Виндемиатрикс также бы нашла это смешным, если бы не сгорала от стыда, всё больше превращаясь в подобие томата. — Прости, — её руки сложились в соответствующем жесте, — я честно даже не думала, что… — Нет-нет, — отрезала первокурсница, — это ты извини. Я ведь специально не представилась и сидела тут максимально тихо. Но ещё не поздно сделать это сейчас. Я Дафна Гринграсс. Брюнетка поняла, что точно уже где-то слышала это имя. — Лорд Гринграсс — он частый гость в Малфой Мэноре, — Дафна кивнула, — но вот тебя я почему-то не помню. — У меня с рождения очень хрупкое здоровье, — блондинка заметно погрустнела. — Отец с трудом отпустил меня в Хогвартс, — не прошло и секунды после этой фразы, как та снова нацепила улыбочку. — А ты ведь… Лестрейндж? — Да. Ви Лестрейндж, — она протянула ладонь, и девочки обменялись рукопожатиями. — Почему ты никогда не представляешься своим полным именем? — поинтересовалась Панси, успевшая подняться на ноги и подойти к ним. — Все слышали другую вариацию в Большом Зале. — Но вы ведь всё равно не запомнили, верно? — улыбнулась слизеринка, заправив тёмную прядь за ухо. — Пять слогов — уж больно много для имени, — сказала Лестрейндж и наконец присела на краешек собственной постели, чувствуя, что гудящие от насыщенного дня ноги, даже не касаются пола. Вот он, привет от низкого роста! — Меня определили на Слизерин одной из самых первых, — тихо и осторожно начала Гринграсс после пары минут всеобщего молчания, — и когда профессор МакГонагалл назвала твоё имя, я слышала все эти отвратительные шепотки даже среди более старших учеников, — девочка поджала губы. Ви прекрасно знала, о каких именно «шепотках» та говорит. — Я думаю, что это очень мерзко с их стороны, — она нагнула голову таким образом, что светлые волосы закрыли её личико. А потом внезапно подняла и серо-зелёные глаза встретились с малахитовыми. — Они ведь начинают осуждать тебя, из-за… — Дафна осеклась. — Даже не зная, какая ты на самом деле. — А ещё, — неожиданно подключилась Паркинсон, — некоторые из этих идиотов действительно боятся тебя, — первокурсница тут же продолжила, завидев вопросительные взгляды остальных. — Я лично услышала разговор наших ровесников-гриффиндорцев, которые… — брюнетка стиснула зубы. — Додумались называть тебя опасной для других детей. Очень неприятное и одновременно непонятное ощущение окатило Виндемиатрикс, словно ледяная вода из ведра. Наверное, так себя чувствуешь, когда узнаёшь, что о тебе говорят за спиной. Невольно вспомнились Уизли и их дружок — Ли. Эта троица ведь из Гриффиндора, но делала ставки на то, что Ви точно станет слизеринкой. То есть они также заведомо сочли её плохой? Жестокой и коварной? Опасной убийцей, коей все считают её мать? — Вы ведь тоже не знаете меня, — почти прошептала Лестрейндж. — И что же, совсем не боитесь, что я могу выкинуть что-то страшное, в духе своей матери? Девочка ожидала, что они будут молчать достаточно продолжительное время, однако её соседки практически сразу же, да ещё и в унисон выдали: — Нет. — В тебе ведь нет ничего страшного, — улыбнулась Дафна. — Разве что ты храпишь по ночам, — вставила слово Панси, за что получила подушкой по лицу, прилетевшей от блондинки. — Ну ты сейчас получишь, Гринграсс! — она также не пожалела собственной. Пока вокруг завязывалась подушечная война, Ви всё раздумывала над словами девочек. Дафна и Панси в буквальном смысле знают Виндемиатрикс всего один день, но уже выбирают её, а не мнение большинства. Лестрейндж безумно хотелось хотя бы сказать им «спасибо», обнять, улыбнуться, да сделать хоть что-нибудь. Но она молча стояла, наблюдая за тем, как две первокурсницы смеются, объявляя ничью, а потом, как ни в чём не бывало, начинают разговор. Всё потому, что одна мысль в голове упрямо мешала ей. «Что, если они просто думают, что ты обязательно станешь такой, как мать? Не боятся, ибо хотят, дабы ты стала такой» Вернее той, кем все привыкли её считать. Жестокой, безжалостной, безумной убийцей. «Ты ведь даже не удивишься, если узнаешь, что мистер Паркинсон и лорд Гринграсс были одними из Пожирателей!» Но тебе определённо будет больно, если узнаешь, что ты нужна всем лишь как дочь Беллатрикс Лестрейндж. «Нет, забудь об этом сейчас же, Виндемиатрикс!» — Тебе что, — голос Паркинсон вывел девочку из размышлений, — нравится Драко Малфой? — Нет! Мерлин, о чём ты вообще говоришь? — уверенно заявила Дафна, хотя тон голоса и румянец на щеках блондинки сказал за неё абсолютно всё. Так, стоп. Ви ведь точно помнит, как Панси краснела сегодня перед её кузеном, как злилась потом на Нотта за то, что он показал подругу не в лучшем свете прямо перед Драко. А теперь получает чуть ли не полное подтверждение того, что Гринграсс ему также симпатизирует. Мерлинова борода, это что же может случиться в дальнейшем? Ви было тяжело представить, как две подруги станут уживаться, зная, что они влюблены в одного и того же человека. Да и что же, ты, Малфой, за дамский угодник, если в первый же день сразу появилось несколько фанаток? Нет, это ведь просто дурацкая симпатия! Им всем по одиннадцать лет, они ведь первокурсники и понятия не имеют о симпатии, любви и прочем. Почему им понравился Драко? Ну, у её лучшего друга приятная внешность, родители растили его в строгости. Да и природное обаяние делает своё дело. — Хэй, Ви, — обратилась к ней брюнетка, присев рядом, на кровать, — ты ведь близка с Драко? — во взгляде светло-серых глаз промелькнула искорка хитрости. Девочка, недоумевая, внимательно посмотрела на своих соседок. — Да, он мой лучший друг, — спокойно ответила Лестрейндж, пока две пары глаз становились куда больше похожими на четыре галлеона. — Мы ведь росли вместе. — Вы… — неуверенно начала Дафна. — Вы просто друзья? Виндемиатрикс не знала, как ей удалось сдержать внезапно подступивший к горлу рвотный позыв. Потому, что подобное попросту не укладывалось в голове. Мерлин! Она и Драко?! — Фу, — невольно произнесла слизеринка. — Он ведь мой кузен! Да и… — Ви передумала говорить хоть что-то, ибо от любых представлений её самой вместе с Малфоем-младшим, девочку передёргивало. — Нет, просто нет! — их взгляды, кажется, даже посветлели. — Какое-то время назад чистокровных было так мало, что родители легко могли выдать дочь за её кузена, — лишь пожала плечами Паркинсон. — А поэтому все мы немного родственники. — Погоди… — как-то отрешённо добавила Гринграсс. — У всех семей вроде Уизли, несмотря на их предательство, в жилах фактически течёт чистая кровь! — блондинка потрясла головой, словно так можно было выбросить этот факт из головы. Лестрейндж невольно представила, что кто-то из Уизли, например, близнецы или тот же Рональд, вдруг окажется её шестиюродным братом. Попыталась забыть то, что только что представила, однако уже не смогла. Нет уж, спасибо, но такого родства ей точно не нужно! — Мерлин, пожалуйста, — фыркнула сероглазая, — мы можем обсуждать тут кого-угодно, но только не этих предателей. А уж тем более то, что, возможно, мы, к несчастью и по воле судьбы, навеки скованы с этим отребьем родственными узами, — невольно обе первокурсницы кивнули. — Вот моя матушка как-то рассказала мне такую странную историю про мою пра-пра-прабабушку и её кузена, что… — Прошу, Панси, пощади, — взмолилась Виндемиатрикс, сложив руки в соответствующем жесте. — У меня не настолько крепкий желудок, дабы слушать подобные россказни. Брюнетка прыснула со смеху, Дафна начала хихикать, закрыв рот ладонью, а сама Ви невольно засмеялась чуть ли не во весь голос. Общий хохот продолжался порядка нескольких минут, пока девчонкам не пришлось замолкнуть, ибо мышцы живота начали болеть. Казалось, что они знакомы ещё с самого рождения, ведь юные слизеринки говорили ещё час точно, какие только темы не обсудили, постоянно смеялись и раздумывали над планами на завтра. Лестрейндж определённо могла сказать, что это один из лучших вечеров в её жизни, ведь это первый раз, когда девочка проводит его с… Подругами. Да, наверняка она имеет полное право называть Панси и Дафну именно таким образом. Когда все признали, что сон одерживает над ними верх — свет был благополучно потушен, а в комнате воцарилась полнейшая темнота из-за отсутствия окон. Брюнетка дождалась того момента, когда соседки уже точно видели десятый сон, еле сдерживаясь, дабы не закрыть глаза. Тонкие пальцы нащупали медальон, что ей удалось спрятать и под пижамой, из-за нежелания снимать, и крепко сжали. — Наверное, ты бы гордилась мною, если бы знала, мама, — практически бесшумно шептала Виндемиатрикс, постоянно делая остановки, дабы ещё раз проверить отсутствие любого другого шума в комнате. — Я поступила на Слизерин, как всегда и хотела, представляешь? Шляпа сочла меня достойной, — она покрепче укуталась в одеяло, предварительно согретое заклинанием. — А ещё я смогла за себя постоять и, похоже, «заработала» врагов. Но они первые начали, да и вообще… Уизли ведь не заслуживают иного? — Зато теперь у меня есть целых две подруги, — Лестрейндж даже улыбнулась. — Они замечательные и, к удивлению, верят в меня. Девочка так и лежала пару минут — поглаживая серебряную крышку медальона и рассказывала про свой первый день в Хогвартсе. Вжавшись головой в подушку и спрятавшись от всего мира под тёплым одеялом. — Спокойной ночи, мама…