Эти глаза

Мы были в пути уже два дня. Лес вокруг обволакивал нас тишиной. Никаких звуков, кроме тихого шарканья наших ног. Мне не было тревожно рядом с ними. Было ощущение, что они меня не обидят, но я понимала, что глупо так полагать. Нужно быть очень послушной и тихой. Не раздражать. Опустив голову, я продолжала идти за своими провожающими. — Мирай-сан, а вы не знаете, куда пропал Шин-сан? — послышался голос Кисаме. В слабом свете луны я рассмотрела легкую улыбку на его лице. Вопрос заставил меня остановиться, я прикусил внутреннюю сторону щеки. Врать не хотелось, поэтому честно ответила: — Он мёртв. Мне пришлось его убить, — я серьезно посмотрела на него, ожидая ответной реакции. — Вот как, — он улыбнулся так, что я смогла рассмотреть его острые, как на лезвия ножа, зубы. — Видимо, кровь заиграла, — он разразился жутким смехом. — Все может быть, — я заставила себя мягко улыбнуться. Мне хотелось сделать вид будто, я ничего не чувствую, что мне плевать на убийство человека, который меня воспитывал. Я до сих пор не могла принять то, что произошло, поэтому приняла решение, что просто не буду об этом думать. Неожиданно я почувствовала чью-то чакру. Тут же напряглась всем телом, тревожно нахмурилась и перевела взгляд на мечника Тумана. — Тут… — я не успела договорить. — Да. Приготовься, — он развернулся и схватил меч могучей рукой, в его глазах заиграли задорные огоньки. В эту же секунду перед нами появился отряд из трёх шиноби. Один из них сразу же направился в мою сторону, держа острый кунай в руке. Очевидно, он посчитал, что захватить меня будет проще всего. Мужчина оказался не особо быстрым. Скорее всего это самый заурядный шиноби, без каких-либо кеккей генкаев. Нахмурив брови, я сконцентрировала чакру в мышцах правой руки, придав ей сил, и схватила противника за руку в области предплечья, которую он уже успел занести над моей головой. Ухмылка с его лица тут же испарилась, вместо нее появилось изумление. Он не ожидал, что смогу блокировать его удар, поэтому на секунду опешил. Этой секунды мне хватило на то, чтобы вонзить тонкое лезвие скальпеля в его брюшную полость. Раздался негромкий, сдавленный стон. Я попала в область желудка. От этого он не умрет, поэтому быстро провела разрез в сторону жёлчного пузыря, а затем в область печени. Ещё секунда и скальпель повредил стенки воротной вены печени. Темно-красная кровь брызнула мне на лицо теплой струйкой, враг опустился на колени и взгляд его стал совсем пустым. — Неплохо, Мирай-сан, — мягко проговорил Кисаме. Он уже расправился с двумя другими мужчинами. Их обезглавленные трупы выглядели жутко. — Ты вся в крови. Не думал, что такая милая девочка может быть такой кровожадной, — он засмеялся, покачал головой и удалился к Итачи, который даже не обратил внимание на небольшое столкновение. Я достала белый платок, вытерла лицо, руки и скальпель. Кровь была ещё тёплой. Она хранила в себе жизнь того шиноби. Ему и его товарищам просто не повезло, что они наткнулись на нас, но уже ничего не изменишь. Почему они на нас напали? Мы же им ничего не сделали. Ответ очевиден для всех. В мире шиноби все друг другу враги. Закончив процедуру очищение, я бросила платок на застывшее в немом ужасе лицо убитого, и торопливо пошла за Итачи и Кисаме, которые успели уйти уже достаточно далеко.

***

Мы наконец-то дошли до какого-то общественно места. Это оказался чайный домик. Он одиноко стоял среди высоких деревьев. — Зайдём перекусить, — спокойно произнёс Итачи. В его голосе не было приказных ноток, но было ясно, что это приказ. Я уже давно обратила внимание, что в их паре у Итачи ведущая роль, хотя на первый взгляд кажется, что должно быть наоборот. В заведении других гостей не было, поэтому старая женщина, с большим количеством глубоких морщин на добродушном лице, быстро обслужила нас. Каждый из нас заказал себе порцию данго и зелёный чай. Данго я никогда не пробовала, поэтому мне было любопытно узнать, какие на вкус эти цветные шарики. Откусив небольшой кусочек от одного их трёх шариков, моё лицо искривилось от ощущения склизкой массы в сладком соусе во рту. Я быстро схватила салфетку и выплюнула. — Что с тобой? — обратился ко мне Итачи. В его голосе скользки нотки удивления. — Извините, я не могу есть это, — меня до сих пор мутило, я залпом выпила чай. Заглатывая один шарик за другим, Кисаме с недоумением посмотрел на меня. Неужели всем нравятся эти шарики из муки? Я пыталась побороть приступ тошноты. — Ты странная, — хмыкнул Кисаме и подвинул к себе мою тарелку с данго. Закончив с трапезой, мы отправились дальше. Нам нужно было добраться до отеля. Мы продолжили нашу молчаливую прогулку, но неожиданно Итачи жестом подозвал меня к себе: — Мне нужно передать тебе вещь от Шисуи. Ночью зайду к тебе.