***
Желедо встретил Короля магов предрассветной дымкой. Он удрученно окинул некогда красивый город взглядом, стараясь не думать, сколько ночей подряд проводит вдали от кровати. В воздухе тлели следы сильного колдовства, и, несмотря на усталость, это пробудило в нем привычное любопытство. Размышляя, какими силами обладает вызвавший его на бой северянин, Юлиус двинулся к штабу. Он чувствовал необходимость пройтись, привести мысли в порядок. Верно ли он поступил, выбрав этой ночью Биелэнд? Были ли лучшие варианты, чем тот, что предпочел он? Мысли терзали. Мысли жалили. Картины будущего представлялись расплывчатыми. Чем дальше заглядываешь, тем меньше конкретики. Имел ли он право руководить судьбами, заглядывая в них? Что если Дарминус был прав, когда осуждал его? Юлиус сжал в руке накидку Лу. На то ведь он и Король магов, чтобы направлять рыцарей-чародеев. И, как Король магов, он имел все необходимые способности, чтобы делать это наиболее умело. Вот только назойливый вопрос: «Правильно ли он поступает?» — все равно не давал покоя. Даже зная будущее, Юлиус не был безукоризненно уверен в собственных решениях. Даже если они казались наиболее верными ему, как объяснить окружающим, что это так? Перед глазами встало бледное, покрытое испариной лицо Лу. И Юлиус почувствовал, как сдавливает горло. Она ни за что не поймет, не примет его поступок. А если от магии Джека останется шрам? Сломает ли ее признание, что это он, Юлиус, вынес ей приговор? Как убедить, что в наилучшем развитии событий она должна была пострадать от рук Джека? Если он даже себя не мог убедить в этом. Пришлось подставиться под удар северянки и обездвижить себя, чтобы ненароком не вмешаться. Ему ведь ничего не стоило остановить и Потрошителя, и ее. Поняла ли Лу, что его действия в Биелэнде были чистой воды постановкой? Он остановился перед входом в убежище рыцарей-чародеев, встречаясь взглядом с мигом вытянувшимся гвардейцем. Тот был сконфужен появлением высокопоставленного лица, промямлил приветствие и открыл дверь. Юлиус кивнул ему, последний раз глянул на светлеющее небо и шагнул внутрь. Милосердие. Он, как зависимый, нуждался в треклятом милосердии. Но при мысли о нем в памяти возникали лишь невозможные, всеведущие глаза Северной Королевы, однажды уже осквернившей его этим самым милосердием. — Аста, — окликнул он взбегающего по лестнице паренька. — К-король ма-агов? — удивленно протянул тот, оборачиваясь, отчего вода в тазике, который он нес, расплескалась. — Доброе утро, — одними глазами улыбнулся Юлиус. — Проводишь меня к капитану? — А? Да, идемте! Следуя за юным рыцарем-чародеем, Юлиус невесело отмечал не самые лучшие условия обитания: здание хоть и выглядело целым, все же пострадало от военных действий, да и внутренняя планировка оставляла желать лучшего. К тому же здесь было грязно — не самая лучшая обстановка для раненного. Его присутствие заставляло рыцарей-чародеев бросать дела и с любопытством высовываться из комнат, что в узких проходах доставляло определенные сложности. У покоев Ями толпились Черные Быки. — Тебя только за смертью посылать, — проворчал Магна, пропуская Асту с тазом. — О-о… Король магов… Расступитесь, ребят, дайте пройти! Под их шепот Новахроно протиснулся в дверь. В комнате трудилось несколько человек, среди них Король магов признал лишь Мимозу. Ее чудесная магия исцеления наполняла помещение мягким зеленоватым светом, в то время как лекарь проводил какие-то манипуляции на обнаженном торсе капитана. — Как он? — спросил Юлиус, становясь за его плечом. Завидев его, ассистентка выронила инструмент и широко раскрытыми глазами уставилась на него. — Сайра, хватит ворон считать! — рявкнул лекарь. Она спохватилась, опустила голову, взглядом ища замену расстерилизованному инструменту. Юлиус приметил, что у нее дрожали руки, но решил, что это из-за напряжения. Лекарь хмуро глянул на гостя. Ему порядком надоело то, что каждый второй норовил отвлечь его глупыми расспросами. Однако игнорировать Короля магов не мог. — Плохо. Все очень плохо. Мы делаем все возможное и будем признательны, если нам не будут мешать. Юлиус кивнул и хмуро глянул на Сукехиро. Мальчишка-чужестранец никогда не отличался покладистым нравом и часто платился за свою горячую голову и любовь к приключениям, но Новахроно едва ли мог припомнить, чтобы видел его в столь скверном состоянии. Он был бледен, казался непривычно маленьким и беззащитным, словно ему снова было шестнадцать, и это была их первая встреча. Нет, тогда Ями был полон жизни и магии, а сейчас… Сейчас даже дыхание давалось ему с трудом. Он не реагировал на действия лекаря, хотя тот спокойно ковырялся в тех жутких ранах, что остались на могучем теле. Магия в нем слабла, и Юлиус спрашивал себя снова и снова: верно ли он поступил? Ведь этой ночью он мог выбрать лишь одного из них: Ями или Джека. «Одна ночь и трое раненных — не самый лучший выход, как ни крути», — хмыкнул он про себя. По его подсчетам шансы Сукехиро были не самыми плохими, почти в половине случаев он видел его живым. Чего не сказать о Джеке. Не явись он вместе с Лу в Биелэнд, Потрошитель наверняка бы погиб. — Передайте синий пузырек, — просьба ассистентки вывела его из размышлений. Юлиус оглянулся на тумбу позади себя и не сразу сообразил, какой именно предмет от него требовали. — Держи, — протянул он. Пузырек перехватила Мимоза. Не теряя концентрации, она откупорила одной рукой крышку и залпом выпила содержимое, восполняя быстро утекающую ману. — Вам нужны какие-то медикаменты? — осведомился Новахроно, осматривая скудный набор препаратов. — Сайра, дай Королю магов список, — бросил лекарь, сосредоточенно перевязывая что-то внутри раны. — Но… — Иди, я справлюсь. Ассистентка поджала губы, сняла перчатки и фартук и поспешила к столу. Пока она была занята составлением списка, Юлиус осторожно, чтобы не помешать работе, подложил под голову Ями накидку Лу. Темные волосы Сукехиро были влажными от испарины. Он еще некоторое время наблюдал за действиями лекаря, пока его не окликнули: — Вот, держите. Пожалуйста, проследите, чтобы это и это обязательно доставили, иначе… — она осеклась, боясь произносить вслух, впрочем ее глаза сказали лучше слов. — Я обвела, чтобы вы не забыли. Юлиус спрятал клочок бумаги во внутренний карман, увлек притихшего Асту и вышел. Внезапно открывшаяся дверь чуть не задела подслушивающих рыцарей-чародеев. Они с самым невинным видом расступились, вновь пропуская Короля магов. — Как там капитан? — первой не выдержала Ванесса, хватая Асту за предплечье. Юлиус тяжело вздохнул. Они волновались о Ями, но что бы они сказали, узнай, что это по его вине Сукехиро сейчас боролся со смертью? — Сэр, — голос Асты заставил его замереть. — Если я могу что-нибудь сделать… для господина Ями… — Юлиусу не нужно было поворачиваться, чтобы знать, как при этих словах дрогнуло лицо антимага. Тот шумно втянул носом воздух и прокричал: — Только скажите, я непременно сделаю это! — Да! — поддержал Магна. — Мы все готовы сделать ради капитана что угодно, — сказала Ванесса, смотря в спину Короля магов. Новахроно глянул на них через плечо, словно боялся, что, повернись лицом, они увидят вину, лежащую на его плечах. Их глаза горели тем живым огнем, которого сейчас так не хватало Ями. А он не знал, как поддержать их. — Сообщите, как станет что-нибудь известно, — только и сказал он. В здании нельзя было использовать пространственные заклинания, а потому пришлось идти к выходу. На лестнице наткнулся на спешащего куда-то Ванджанса. — Сэр, — выдохнул тот, делая паузу, — боялся не застать вас. — Ты в порядке, Уильям? — Видя заминку на лице капитана, Новахроно сделал жест рукой. — Идем, проводишь меня. — Уходите? — Глаза под маской испугано сверкнули. — Я надеялся, вы останетесь и встретитесь с северянином. Юлиус не стал расстраивать его известием, что сражение не входило в его планы. — Помнится, он говорил, что встреча в полночь. Кто знает, что может случиться вечером. Уильям нахмурился, но промолчал. «Верно, кто как не я должен бы знать», — закончил за него Юлиус у себя в голове. — Как прошло сражение? Его магия действительно такая уникальная? — поспешил сменить тему Новахроно, одаривая спутника испытующе-нетерпеливым взглядом. — Весьма, — протянул Ванджанс. — Он мечник и использует магию тумана. — О-о, туманный мечник, звучит многообещающе. — Он владеет магией зоны. Юлиус остановился и пригвоздил капитана зачарованным взглядом. «Зона тумана? Как он это использует?» Воображение уже рисовало различные варианты. Он подался вперед и доверительно, почти шепотом спросил: — Большая зона? Больше моей? Лиловые глаза Ванджанса лукаво сверкнули под маской, он чуть наклонил голову. — В его власти был практически весь город, — так же тихо ответил он. Лицо Короля магов вытянулось, губы сложились в «о», но звука не последовало. Юлиус не был уверен, что смог бы сейчас покрыть и половину города. В лучшие дни — да. Сейчас абсолютно точно нет. — И зачем ему это? — спросил он простодушно. Маска скрывала большую часть эмоций капитана, но Новахроно знал его слишком хорошо — он хмурился. — Он перемещается в ней как пожелает, запутывает, лишает зрения, слуха и чувства магии. — Ванджанс увел взгляд в сторону. — Никогда не знаешь, где он появится. Схватишь, а он ускользает, словно туман. И волки… он использует магию созидания для создания волков. — Почему волки? — участливо поинтересовался Юлиус. — Он назвал себя волчьим сыном. Фато Форкош. Какой-то волк Севера. — Форкош, — задумчиво повторил Новахроно, припоминая рассказ Тибуса. «Нам нужен этот Фато. Тибус говорил, если Форкоши поддержат Лу, весь Север пойдет за ней». — Его волки так же неуловимы, как и он. — Ванджанс поджал губы. — Он словно видит разом все, что происходит в тумане. А помимо этого еще великолепная техника владения мечом. Он отказался драться со мной, но охотно схлестнулся с Ями. И теперь Ями серьезно ранен, а я не знаю, что делать, если он появится снова. Он говорил тихо, опасаясь, что подчиненные услышат. Паника была ни к чему. Да и подобную откровенность он мог доверить разве что Юлиусу. Уильям с надеждой воззрился на Короля магов, но тот уже плавал в каких-то своих мечтах о загадочной магии северянина. Капитан пощелкал пальцами у него перед лицом. — Сэр, — настойчиво окликнул. — Как нам быть? Если этой ночью Форкош придет снова, пострадает не только Ями. Юлиус посмотрел на него с хитрецой, расплылся в улыбке и похлопал по плечу. — Поищите в городе что-то необычное. — А? — не понял Ванджанс. — Не знаю, кости или волчьи зубы. — Новахроно наклонился к самому лицу Уильяма. Он выглядел крайне довольным собой. — Не может он покрыть весь город без каких-либо уловок. Слишком большой расход маны, понимаешь? Такая зона была бы неоднородной. Что-то должно усиливать и стабилизировать ее. Пусть твои рыцари-чародеи прочешут город. Каждый уголок, самые неприметные места. Еще раз хлопнув капитана по плечу, он выпрямился и направился к выходу. — Но, что если мы не найдем ничего? Юлиус обернулся и лучезарно улыбнулся. — Вырасти дерево, Уилл. — Подумав, добавил: — На закате. Не дай ему завладеть территорией.***
Следующей остановкой на пути Юлиуса был Биелэнд. Снова. Жизнь кипела, солдаты и жители справлялись с последствиями минувшей ночи. Он лишь мельком взглянул на потерянные лица горожан, что сегодня лишились домов и половины своих знакомых, и отправился на поиски Нозеля. Встреченный по пути гвардеец проводил до комнаты допроса. Юлиус застал Сильвера склонившимся над связанной магическими путами послушницей Стиг. Вздутая венка на виске и едва сдерживаемый яд в голосе лучше слов говорили, что та не желала сотрудничать. — Я скормлю твои ноги псам и буду смотреть, как ты молишь о пощаде, пока они будут терзать тебя, — шипел Нозель. Женщина лишь заинтересованно приподняла бровь. На ее родине практиковали и куда более изощренные пытки. По ее мнению, угрозы аристократа были несерьезными. Не выглядел он так, будто способен был провернуть все это. Нозель и сам понимал это, Джек куда лучше бы проявил себя по части запугивания, но Джека не было. Юлиус кашлянул, привлекая внимание. Капитан вскинул голову, выпрямился и постарался вернуть себе как можно более невозмутимый вид. — Как дела? — спросил Новахроно, намеренно игнорируя присутствие пленницы. — Защитный кристалл вернули на место, впрочем, Алмазное Королевство пока не предпринимает повторных атак. Ваше вмешательство было очень кстати. Юлиус кивнул. «Им придется хорошо подумать, прежде чем снова лезть в город. Сила Лу не то, с чем можно смириться быстро». Он отодвинул стул и сел напротив женщины. — Пожар потушен, мы пока занимаемся распределением пострадавших. Уже начали работы по восстановлению разрушенной части города. Пока не знаем, что делать с зараженными. Мои рыцари-чародеи отлавливают последних, но, похоже, безумие уже не распространяется. — Окажите им помощь. Они скоро придут в себя, — спокойно сказал Юлиус, чуть наклонил голову и уточнил у пленной: — ведь так? Она поджала губы, как бы показывая, что не собирается давать комментариев. — А если не придут? — недоверчиво переспросил Нозель, отходя к окну, через которое уже пробивались утренние лучи. — Придут. Что с Джеком? — Мы переправили его в столицу, дальше не моя забота. Новахроно едва заметно усмехнулся. Нозель морщился, говоря это. Волновался. Конечно, волновался, хоть и не желал показывать этого. — Слышал, в столице возникли проблемы, — произнес Сильвер, чтобы сменить тему. — Фуэголеон устранил неудобства. — Юлиус положил локти на стол, подаваясь чуть ближе к пленнице и доверительно заглядывая в глаза. — Ваши планы сорвали. Она насмешливо скривила губы. — Ты прозорлив, Король магов, но даже ты не видишь всей картины целиком, — ответила она. Нозерь возмущенно фыркнул. При нем она и слова не произнесла, а тут запела, как птичка. Сложил рука на груди, искоса наблюдая за ними. — Как и северяне, — отозвался Новахроно. — Стиг ведь покровительница оборотней? Ты пробралась в город под видом военнопленных, верно? — Она не ответила. — В городе никого больше нет, кроме тебя, да? — В ее глазах промелькнула тень страха, быстро сменившаяся безразличием. — Значит, перевоплощения, невидимость… Чему еще вас учит Стиг? — Кха-ха… ха… — тихо засмеялась она. — Сними с меня эти путы, и я охотно покажу, на что способны женщины Стиг. Пышные груди, подчеркнутые корсетом, и томный взгляд сулили наслаждения, о каких мужчины могли лишь мечтать. Она была хороша собой и знала об обольщении многое. Магия какая-то? Король магов чувствовал, как от одного ее вида и незамысловатых слов горячит кровь, словно он мальчишка. Не будь ночь с ней последним, что он испытает в жизни, поддаться было бы легко. Он протянул руку, замирая у ложбинки ее грудей, отчего ее улыбка стала насмешливой, а после сорвал с шеи кулон. — Х-ха… — выдохнула она пораженно. Дернулась, точно готова была зубами впиться в руку, лишь бы вернуть украшение. Новахроно покрутил изящный талисман, напоминающий кошку. В нем не чувствовалось какой-либо силы, но для северян, очевидно, он имел особое значение. На обратной стороне была выгравирована надпись, но символы отличались от распространенных в Клевере. — Что здесь написано? — спросил Король магов. — Отдай, гнида, — прошипела женщина. — Какое-то напутствие? Или тайное слово, которое его активирует? — вслух размышлял Юлиус. Поджал губы, хмыкнул и показательно убрал вещицу в карман. — Я изучу ее подробнее. Он старался не улыбаться при этом слишком очевидно, потому что на самом деле ему не терпелось провести несколько экспериментов прямо сейчас. — Так в чем заключается твоя магия? — повторил он. — От твоего ответа зависит, умрешь ты сейчас или проживешь еще немного в надежде на… — сделал паузу, хитро улыбаясь, — милосердие. Она не поняла отсылки к Королеве Севера. «Кажется, милосердие, о котором говорил Тибус, не самый распространенный факт о прошлой правительнице», — решил он. — Я не скажу тебе ничего, — процедила женщина. Это порядком расстроило Юлиуса, он был нетерпелив до магии. — Жаль. Хроностазис. Она застыла, не успев дернуться. Новахроно встал. — Я заберу ее в столицу. Позаботься о горожанах. Нозель хотел спросить что-то еще, но Король магов не счел этот разговор достаточно важным и растворился в воздухе вместе с пленницей.***
Дарминус закончил работу позже, чем мог бы, будь его пациент обычным. Аккуратно сшитые края раны были обработаны раствором йода и осторожно заклеены чистой повязкой. Он не был бы самим собой, не отточи навык владения магией на таком уровне, чтобы проводить операции и без телесного контакта. Его оружием были иглы и нити, управляемые магией с такой точностью, позавидовать которой могли бы даже ювелиры. Отказавшись однажды от службы рыцаря-чародея, он отказался и от насилия, направив все свое умение лишь на помощь нуждающимся. Юлиус точно знал, к кому обратиться, когда принес девчонку в его дом. Дарминус хмурился и фырчал в усы, продумывая, как бы теперь проучить друга за выходку. Он уверял себя, что, если бы не жена, не взялся бы за работу. Шишка на затылке после встречи со скалкой до сих пор болела. У Джелайлы была тяжелая рука. — Ты не можешь оставить ее умирать! — кричала она, когда после ухода Короля магов лекарь, нахохлившись, точно ёж, сел в столовой. — Это ведь Юлиус. — Она махнула рукой в сторону двери. — Если он просит, это действительно важно. — Юлиус сам не знает, чего хочет, — буркнул Манк. Джелайла подалась назад и красноречиво посмотрела на мужа. Порой его твердолобость заставляла ее сомневаться: он просто глупый или только пытается казаться. — Он пришел к тебе именно потому, что принял решение. Если бы он хотел, чтобы девочка умерла, оставил бы ее там, где взял. Лекарь фыркнул и отвернулся. Ему было некомфортно, когда жена смотрела так. Аллейна тихо поставила перед ним кружку с ароматным чаем. Задобрить пыталась. Они все знали не больше крошки хлеба, как они могли судить? — Да он просто хочет переложить ответственность на меня, потому что сам боится взять ее! — сказал Манк, ударяя по столу кулаком. Кружка подпрыгнула, звякнув опущенной в нее ложкой, и расплескала кипяток. Аллейна поспешила принести тряпку и утереть образовавшуюся лужицу. Джелайла зарычала, разводя руками. — Он просто знает, что может положиться на тебя! — произнесла она с таким ожесточением, что заставила Аллейну испугано отступить к скамье. — Что ты поступишь, как надо, даже если он не знает, как надо поступать! Она порывисто развернулась, а Дарминус замер. Ее слова внезапно потушили все сомнения в его душе. «Юлиус верит в меня? Это он пытался сказать своим «правильно»?» Глухой удар по голове — меньшее, чего ожидал Манк. Он даже ойкнул, хватаясь за ушибленное место, и пораженно посмотрел на зажатую в руке жены скалку. — За что-о? — протянул он. — За то, что ты непроглядный тупоголов, дорогой! Они бы и дальше продолжили спорить, но звон со стороны кабинета Манка и испуганно-виноватый писк Сан заставил похолодеть обоих. Дарминус не помнил, как добежал до туда, проклиная, что не запер дверь, что вообще упустил дочь из вида. Он представлял себе худшее, что она расплавится у него на глазах или рассыплется песком — он не знал, как это должно произойти. Ворвавшись, он застал дочь на стуле перед раненной. В ее руках были инструменты, она старалась осторожно развести края раны, чтобы оценить повреждения. — Сан! — испуганно воскликнула Джелайла, подаваясь к ней. Девочка обернулась и посмотрела на отца с таким осуждением, какого он в жизни от нее не видел. — Если ты не будешь ей помогать, то это сделаю я! — решительно воскликнула Сан. Она чуть смутилась, опустила взгляд и добавила. — Да, не так хорошо, как ты, но сделаю. — Снова посмотрела на отца. — И мне не важно, чего хотите вы с Юлиусом, эта девушка хочет жить. А ты учил меня, что долг лекаря помогать нуждающимся! Дарминус нахмурился, пожевывая густые волосы под нижней губой, переглянулся с женой и пошел мыть руки. Сан провожала его таким же грозовым взором, каким он совсем недавно сверлил своего друга. «Правильно — это следовать данной когда-то клятве», — думал он, вспоминая юные годы, когда только становился на путь лекаря. — «Не взирая на то, кто перед тобой. Богатый или нищий. Плохой или хороший. Все это не имеет значения для моего ремесла. Перед смертью равны все». — Подвинься и отдай мне это, — грубо буркнул мужчина под робкую улыбку дочери, с готовностью уступившую ему стул. Он почувствовал, как настрой Джелайлы от негодования сменяется одобрением, и стало легче. Ему было важно ее мнение. — Идем, Сан, — позвала она. — Сан останется, — отрезал Дарминус. — Мне нужен будет помощник. Только… — грозно посмотрел на дочь. — Будь предельно аккуратна. Теперь, стоя над раненной и оценивая проделанную работу, Манк потрепал дочь по голове. Она была хорошей ученицей. — У меня самый лучший папочка, — слащаво хихикнула она, за что получила неодобрительный взгляд. — Лесть не приведет ни к чему хорошему. — Да, но пока ты будешь читать нравоучения, я съем больше оладьев! Слышишь? Мама печет их! И она юркнула под руку отца, убегая прочь. Он тихо засмеялся. Уже вечером, лежа в постели, он все еще думал о поступке Юлиуса и о своем обещании не иметь с ним дел, если застанет за игрой с судьбами еще хоть раз. И вот застал. Как быть? Дарминус привык держать слово. — Ты сопишь, как семейство ежей, — недовольно проворчала Джелайла, поворачиваясь к нему лицом и подкладывая руку под голову. — В чем дело-то? Что тебя тревожит? На самом деле он хотел поговорить с ней об этом. Не знал, имел ли права разбалтывать секреты Юлиуса, хотя… с другой стороны, это он подверг его семью опасности, они имели право знать, с чем имеют дело. — Ну? — нетерпеливо протянула Джелайла. Он вздохнул и заговорил сбивчиво: — Юлиус… Все дело в нем. И той девчонке. Он сказал, что из-за нее может произойти нечто страшное. Нечто… отчего все мы можем погибнуть. Я поэтому думал не спасать ее. Что если это правда?.. Что если я своими руками обрек нас на смерть? И ведь он сам!.. Сам говорит, что не знает ответа. Мол, если она не выполнит какие-то условия, все, конец!.. А я должен о вас заботиться. А ведь это был такой хороший шанс изменить судьбу… Он осекся, осознавая, что сам начал говорить, как Новахроно. «Изменить судьбу… пФ…» Джелайла провела ладонью по курчавой груди мужа. — И что же он сам не избавился от нее, раз она так опасна? — спросила, запуская пальцы меж густых волос. Манк нахмурился и бросил в потолок: — Любит он ее. Лицо жены заинтересованно вытянулось. Она приоткрыла удивленно рот, но тут же нахмурилась. — Да она ведь не старше Аллейны! — возмущенно воскликнула она, но тут же перешла на шепот, боясь перебудить дочерей. — О чем он только думает? Ему ведь уже за сорок! Манк покосился на нее настороженно. Он, как мужчина, не находил в этом ничего предосудительного, но, не желая еще раз в исправительных целях получить по голове, согласно закивал: — Я ему то же самое сказал. — Нет, ну вот придет в следующий раз… Она что-то еще ворчала, а Дарминус вновь погрузился в размышления, привычно не особо слушая ее в такие моменты. — Это он устроил так, чтобы ее ранили, — глухо произнес он, спустя какое-то время. Жена замолчала и непонимающе посмотрела на него. — Почему? — Не знаю, может, хотел избавиться таким образом от проблемы, а потом передумал. — Он нахмурился, а после все же сказал: — Он утверждает, что это был наилучший вариант из всех возможных. Понимаешь? Он снова воротит судьбами, как хочет. И вовлекает в это меня. Джелайла явно не разделяла его категорических взглядов. Она посмотрела на него с выражением «чья бы птица пела». Придвинулась ближе, кладя голову на плечо. Она любила вспоминать эту историю, а потому заговорила тихо и вкрадчиво: — Помнишь, когда мы были еще совсем молодыми… Ну, я так точно, а ты, видно, родился шестидесятилетним стариком. Дарминус утробно засмеялся. — Мне не шестьдесят… — Да, шестьдесят три, прости, всегда забываю, — поддразнила она. — Так вот, когда мы были молодыми и не знали друг друга… Ты был рыцарем-чародеем и носил красивую форму. — Она мягко хлопнула его по животу. — Был подтянут и выбрит… — Я думал, тебе нравится моя борода?.. Она продолжала с лукавой улыбкой: — Был у тебя небезызвестный друг, которой потом стал Королем магов. — Засранец с манией величия, вот. — И этот засранец однажды увидел, что его лучший друг встретит девушку, из-за которой сойдет с ума, — она самодовольно улыбнулась, — и перестанет чародействовать на благо Королевства. Он тогда жуть как не хотел терять друга… — Да-да, и провернул все так, чтобы мы не встретились в тот день. Что он сделал? Напомни… Отправил меня к капитану, мол, у него серьезная хворь после ночи с кабацкой девкой и доверить лечение столь деликатной проблемы он может только мне! До сих пор не понимаю, как я мог тогда поверить ему… Джелайла тихо засмеялась. — Ты не представляешь, как тогда на меня капитан смотрел! Я думал, он меня ногами из рыцарей-чародеев выпихнет. Еще неделю всю грязную работу я выполнял, а этот засранец… Юлиус… хихикал постоянно. Я ведь из-за него тогда с тобой не встретился! Дарминус обеспокоенно посмотрел на жену. Мысль, что из-за игр Новахроно он мог никогда не встретить эту чудесную женщину, вызывала в нем злость и страх. Он не представлял, что делал бы, не лежи она у него сейчас на плече, не будь в их уютном доме дочерей и этой спокойной, дорогой ему жизни. — Но ведь потом он еще раз все обдумал и в лепешку разбился, лишь бы мы встретились и полюбили друг друга, — добавила Джелайла. — Хотя ты и проявил чудеса упрямства. Дарминус снова нахмурился. Он до сих пор не знал, какой его жизнь должна была быть изначально. Должен был он тогда повстречать Джелайлу или нет? Какое из вмешательств Юлиуса в его судьбу было неверным? Жена поцеловала его в щеку, привлекая внимание, и мягко, как только она умела, заглянула в глаза. — Я вспомнила это к тому, что… Юлиус уже не тот зеленый мальчишка, он заботится о благе всего Королевства. И весьма успешно. Он сделает все возможное, чтобы не допустить катастрофы. А твоя задача помочь ему так же, как он помог однажды тебе. Она поцеловала его вновь, но уже в губы. Этот поцелуй должен был унести последние сомнения из головы Манка, но он цеплялся за них. Дернул головой, чуть отстраняясь. — Даже если его любовь к этой девушке погубит нас всех? Джелайла замерла, борясь с противоречием в виде огромной разницы в возрасте этих двоих, и произнесла мужу в губы: — Любовь не может погубить. — Медленный, тягучий поцелуй был прерван неожиданно. Она добавила: — Если, конечно, это действительно любовь.***
Юлиус предстал перед Августом Кирой Клевером Тринадцатым непозволительно поздно. Король успел заскучать. Опасаясь, что страшные и злые северяне все еще прочесывают дворец, он отказывался отпускать от себя прелестных рыцарей-чародеев Голубой Розы, пока Король магов лично не придет сообщить, что угроза устранена. Впрочем, прелестные девушки быстро дали понять, что не испытывают перед царской особой должного благоговения и обожания, а его навязчивое внимание скорее пытка, чем благо. Приближенные Шарлотты облегченно вздохнули, когда из распахнутых дверей появился Юлиус Новахроно. — Юлиу-ус! — протянул король, страдальчески прикладывая ладонь ко лбу. — Где же ты пропадал? Эти несчастные варвары, хотели меня убить! Юлиус подавил смешок. Несчастные варвары и понятия не имели, что в Клевере есть еще какой-то король, помимо Короля магов. Да и им дела не было ни до одного из них. Он широким шагом прошел по длинному залу, учтиво склонил голову перед ложем Августа, приветствуя: — Ваше Высочество. Он знал, что Август кипятком ссыт, когда он так делает. И разом расцветающая напыщенность на холеном лице не могла не забавлять. — Простите, я был занят защитой Биелэнда. — Ты должен был защищать меня! Эти варвары… — Я счел, что вам будет куда приятнее компания девушек, нежели моя. Юлиус учтиво улыбнулся, натыкаясь взглядом на каменные лица рыцарей-чародеев Голубой Розы. На них так и читалось: «За что ты так с нами». Однако на Августа слова действовали чудесно. Он облюбовал Шарлотту взглядом и протянул: — Да-а, компания женщин всегда приятнее, чем компания мужчин. Я даже подумываю, не пригласить ли этих замечательных дам в мою личную охрану на постоянной основе. Ему эта затея казалась невероятно остроумной. Он игриво покрутил пальцем свои завивающиеся усы. Упомянутые же дамы разом повернули головы к Королю магов, теперь уже сигнализируя: «Не надо так». — Боюсь, отряд Голубой Розы пока не сможет принять ваше предложение, — все так же учтиво ответил Юлиус. — Скоро они отбывают в Биелэнд. Один из капитанов серьезно пострадал… Шарлотта нахмурилась, Август же махнул ладонью и фыркнул. Разговоры о войне утомляли его. Он искренне недоумевал, почему Юлиус со своими бравыми рыцарями-чародеями до сих пор не выгнал захватчиков прочь из Королевства. И тихо злорадствовал, что не такой уж, получается, Юлиус был всемогущий и великолепный. — Просто позаботься о том, чтобы подобное больше не повторялось. Не хочу просыпаться с мыслью, что в моих покоях может оказаться один из этих варваров. — Конечно, я сделаю все возможное. Кстати, — Новахроно сделал вид, словно только что вспомнил, хотя именно это было целью его визита, — раз северяне совершили такой вопиющий налет, да и учитывая ситуацию в Биелэнде и Желедо, может… стоит отложить празднование? Он внимательно посмотрел на Августа. Тот недовольно надул губы, обдумывая… хотя бы обдумывая! Ранее он отказывался даже слушать какие-либо доводы. — Отложить… праздник?.. — медленно произнес он. — Но ведь это Святой Клевер… День Всех Клеверов. — Его лицо стало грустным. Традиционно в этот день он пополнял число своих наложниц самыми изысканными девушками Королевства. — Если праздник не состоится, люди начнут думать, что война действительно серьезная, и мы не можем контролировать ситуацию. Юлиус втянул воздух носом, напоминая себе, что Август просто недалекий самодур, которому лень разбираться в подлинной жизни Королевства. Война была серьезной. И этой ночью они выстояли с трудом, лишь потому, что удалось разгадать задумку врага и среагировать быстро и решительно. — Подумайте, сколько гостей не сможет явиться из-за сложившейся ситуации, — осторожно напомнил Новахроно, зная, что говорить вещи как есть бесполезно. — От скольких блюд придется отказаться из-за дефицита. — Хм-м, да, негоже привечать гостей второсортным вином. «Речь вовсе не о вине, глупый», — подумал Юлиус, представляя, сколько провизии уйдет на забавы короля, в то время как будут голодать простые люди. — Но мы могли бы сделать праздник чуть более скромным. Например, провести его только для знати, — провозгласил Август и улыбнулся. — Да, хорошая идея. Народ должен видеть, что их король и его приближенные живут, как обычно, и ничего не боятся! А значит и народу не следует бояться войны! — Народ не будет сыт от того, что сыты вы. Но Август уже не слушал Короля магов, его увлекли собственные фантазии. Он сел в своем ложе, одухотворенно взмахнул рукой, точно рисуя воображаемую картину перед присутствующими. — Только представьте: варвары совершают налет на столицу в надежде убить короля, а король вместо того, чтобы прятать и трястись, устраивает шикарный праздник! Следует древним традициям! Как насмешка перед ликом смерти. Меня прозовут Августом Бесстрашным! А враг поймет, что ничто не может сломить дух Клевера! «Тебя прозовут Августом Недалеким, — устало подумал Юлиус. — На что я только трачу время, пытаясь достучаться до тебя». Он поджал губы, грустно смотря на разошедшегося короля. — Народ увидит, как силен их король, и сам станет сильным! Ох, это будет самый грандиозный праздник из всех. Ты обязательно должен присутствовать, Юлиус. — Его маленькие глазки впились в усталое лицо Короля магов. — Чтобы подчеркнуть… м-м, нашу стойкость. Наше величие и бесстрашие. К тому же… наверняка будет много разговоров о войне, — тут его уверенность поубавилась, — кому как не тебе на них отвечать. Так что изволь быть! Юлиус скромно поклонился, добавляя: — Тем более что среди гостей могут оказаться шпионы Севера, которые могут попытаться вас убить. Он хотел уйти, даже развернулся, но лепет Августа долетел до ушей: — Ш-шпионы? Неужели они, правда, могут пробраться на праздник? Юлиус едва заметно ухмыльнулся. Провокация сработала. — О-о, им не составило труда пробраться во дворец, пока мы не выясним, как им это удалось, здесь небезопасно. — Юлиус сделал паузу, чувствуя, что ходит по краю ножа, ведь совсем недавно заверял, что сделает все, чтобы Август мог спать спокойно. Однако озадаченный новым обстоятельством король не обратил внимания. — Среди гостей спрятаться проще всего. Поэтому вам придется быть начеку весь вечер. Возможно, даже не пить и не есть, ведь ваша еда может быть отравлена. — Отравлена? — Август приложил ладонь ко рту. — Враг использует любые методы, чтобы добраться до вас и выиграть войну. Новахроно с надеждой взглянул на нервно болтающего ногами короля. Он боялся случайно заглянуть в будущее, потому что верил, что сможет переубедить Августа. Хотя и не видел ранее подобного развития событий. А ведь спор о проведении праздника шел уже месяц. Наконец, король молвил: — Мне понадобится надежная охрана и дегустаторы, что будут пробовать каждый кусочек… каждый глоточек, что я решу выпить или съесть. А может быть даже особый наряд. Юлиус! Достань мне антимагический наряд! И попроси, чтобы его зачаровали так, чтобы ни один клинок не смог пробить! На лицах рыцарей-чародеев Голубой Розы читалось: «Какой же он идиот», — и Юлиус был с ними солидарен. — Я пришлю Маркса, он займется вашей проблемой, — с ужимкой пообещал Новахроно. Сам же представил лицо Франсуа, когда тот услышит несомненно важную просьбу Августа. Не засмеяться было сложно, потому Юлиус, давя улыбку, направился к выходу в сопровождении Шарлотты и ее подчиненных. Это была малая толика радости от разговора, лишний раз убедившего его, что будущее не изменить, как ни пытайся. Августа не остановило даже раздутое покушение. Празднику быть. А значит та девочка умрет, как и все, кому не хватит провизии этой необычайно холодной зимой. Юлиус поднял взор к расписному потолку. Правда, это будет в таком далеком будущем.