The Ties That Bind

Коё отвечает практически сразу, и Чуя даже толком сказать ничего не успел.  – Я понимаю, что ты хочешь от меня немедленный результат, но, знаешь ли, не так-то это просто, когда ты еще и хочешь, чтобы босс ничего не знал. В смысле о тебе.  – Извини, – выдыхает Накахара, Акира прискакивает к нему на диван, лезет, ластится, развалился у него на коленях, и Чуя лишь опускает на него глаза то и дело, улыбаясь, хотя на самом деле настроение у него – так даже точно и не определишь. Сразу на всех фронтах будто бы начались военные действия. – Просто я думал, вдруг тебе уже отчитались.  – Я предварительно могу тебе сказать, что все эти предполагаемые места, что мы прочесываем, едва ли окажутся убежищем Овец.  – Но все равно проверить…  – Я проверю, Чуя-кун.  – И повторно осмотреть развалины Мукуроторидэ в Сурибачи! Мне кажется, только с виду там все мирно смотрится, да обычные бродяги будто бы бродят. Не верю.  – Не учи-ка меня, и так сама догадаюсь. И я надеюсь, ты тоже поведешь себя разумно.  – Разумно? Это разумно выглядит весьма унизительно, – Чуе мерзко было от мысли, что ему приходится пользоваться личной охраной Коё, что с прошлой ночи дежурила вблизи его дома. Это же надо было так струхнуть! Самому аж было сейчас стыдно. Его способность превосходит по мощи не то, что людей, но и многих эсперов, и неужели ее будет мало, чтобы защитить этот дом? Однако… Чуя понятия не имел, что можно ожидать, с кем мог связаться Ширасэ, что за люди сейчас его окружают и вообще в нем ли дело: больше всего он боялся недооценить угрозу. Вот и связался с анэ-сан.  – Ты лучше меня знаешь, как вести себя, – голос Коё где-то там из Йокогамы звучит мягко, она снова будто бы наставляет его, взрослого мужчину с ребенком, что возился сейчас рядом, вот уж дурдом, но становится как-то чуточку легче. – Я буду на связи, но не звони мне каждый раз, ты сам понимаешь. Дома все нормально?  Он не сказал ей, с кем оставил Акиру. Она позже может и узнать, но Дазая обсуждать хочется меньше всего.  – Да. Спасибо тебе.  – Соберись, Чуя.  После этого она сбрасывает вызов. Как же она права! Слегка кружится голова – это все недосып. Он полночи работал над информацией, что собиралась людьми анэ-сан относительно того, где могут быть Овцы в данный момент, и что вообще с ними происходило и стало, а утром рванул в место, в котором не был уже целую жизнь назад. В Йокогаме достаточно злачных дыр, но они никогда не пугали, и все же была на карте одна отметка, куда не хотелось возвращаться. Первый и самый яркий запах предательства начинал окутывать его в Сурибачи. И именно в это место пришлось отправиться. Акира сейчас, довольный, растянулся на нем, льнет к нему, даже не подозревая, что этим утром его отец убил пару человек, а одного допрашивал, милостиво застрелив потом, потому что выжить ему бы такие раны не позволили. Те, кого они там заловили, жалкие сошки, кое-кто даже начал потом орать, что они вовсе и не из Овец, а просто хотели прибавить себе значимости, да поздно уже было жалеть, но в расход они пошли не совсем напрасно: из них удалось вытянуть то, что Масаи не врал, и Ширасэ в самом деле некоторое время назад стал проявлять особую активность, хотя прежде его было ни видно ни слышно, но чья поддержка могла на него так повлиять – никто подсказать не смог, а Чуя был уверен, что он действовал с кем-то сильным за плечом, эспером типа него самого, а это уже может доставить проблем.  Никаких четких наводок получить не удалось, он лично осмотрел нынешние развалины башни Мукуроторидэ, избрав ее главным источником своих подозрений. В былые времена, когда он мальчишкой носился в тех местах, ее охраняли военные, и они мельком помышляли пробраться туда, используя силу гравитации, но по факту в том не было необходимости, к тому же у них не было физической возможности охранять от посторонних столь огромное здание, да и никто толком не знал всего его предназначения, мало ли какое дерьмо могло там скрываться, а вот после ее разрушения – Чуя, пока был в мафии, мельком следил за тем, что там творится, но всякие мелкие банды его не интересовали, и он не заострял внимания, а теперь вообще не был в курсе, разве что не удивился, что те места до сих пор не расчистили. И теперь это его нервировало. Он изучил обстановку, но глубоко внутрь не проникал, стараясь не светить своей способностью, и теперь вот жалел о том, что побоялся раскрыть свое короткое возвращение в Йокогаму.  Может, все эти его опасения были напрасными. Удобнее всего определить это место укрытием; некоторые из допрашиваемых твердили, пусть и с сомнением, что Ширасэ все еще именно где-то в Йокогаме. От этой шпоны – вовсе не тот результат, который бы удовлетворил Чую. А сучка Сугимото куда-то провалилась. Накахара бы продолжил ее поиски, но анэ-сан, после того как они обшарили съемную и почти опустевшую квартиру этой твари в токийском районе Нэрима, настояла на том, чтобы он прекратил изводить себя и поскорее возвращался домой. Она все уладит. К тому же это было в ее интересах, раз угроза звучала в сторону Портовой мафии.  Чуя сам попросил не говорить пока ничего Мори. Не желал после оказаться еще и ему должным. Надеялся так разобраться.  Черт, как это все невыносимо! Он бы мог метнуться на край света, если бы потребовалось, разъебашить там все, и снова вернуться в свой дом, но у него не было толком сведений, и он уже сам понял, что отчасти в этом виноват. Тот же Масаи… Надо было его скрутить, но в тот момент Накахара был сбит с толку, и Акира…  Все из-за него. Ребенок безуспешно пытался привлечь его рассеянное внимание, не сдаваясь, и Чуя все же перестал сопротивляться, подтаскивая его к себе. Опять он держит в руке этого долбаного кота… Да еще и Дазай… Эта долговязая сука была тем самым вторым фронтом возможного поражения на фоне и без того нервозной обстановки. И тут дела складывались в какой-то степени не менее хреново.  – А-тян, зачем ты отдал сусуватари? Тебе же он нравился, – Чуя ведет по его волосам рукой.  – Я просто подумал – с ним ему не будет скучно.  О боже, иногда его ответы переворачивали в Чуе все его представления об окружающем мире, даже в моменты, когда он вроде бы ничего такого и не выдавал.  – Зря ты переживал. Ему уж точно скучно не бывает, – честно говоря, Чуя не особо понял, что вообще Акира имел в виду, но говорить с ним о Дазае…  Сука. Сбивал все мысли. Накахара на самом деле другую часть ночи сидел без сна не из-за того, что шерстил данные о деятельности Овец, начиная с того момента, как он ушел в Портовую мафию. Он мысленно ругал себя за то, что вообще решил сесть пить с Дазаем вино, которое, к счастью, не дало ему в голову с такой силой, а то бы точно чего дрянного натворил, но уже даже свои откровения Чуя сейчас был готов запихать себе в глотку. Лучше бы молчал! Чего его понесло?! Ну да, Осаму достал его тем, что нес всякую дрянь о его нынешнем образе жизни, но с чего надо было ему что-то пояснять?!  Ни капли лукавства не было в тех словах, Чуя в самом деле безумно любил сына и все, что он сказал – буквально все, оно так и было, но, блядь, не Дазаю же об этом рассказывать! А потом после еще и просить задержаться в своем доме и присмотреть за Акирой. Хотелось, убить себя как-нибудь мучительно, но это пока что в планы на день не входило, да и вообще мерзко, в стиле Дазая…  Ох, черт, как же… Чуя смотрит на тупого кота, что лежит рядом, и хочет сорвать на нем злость от того, что его тело до сих пор пробирает от того, что его касались. Весьма невинным образом, да и эта скумбрятина явно просто собиралась побесить его, но… Чую прошибало порой еще и в те давние времена. И он даже заставлял себя снизить порог такой восприимчивости, и даже чего-то добился, и даже все было прекрасно, когда он пересекался с Дазаем в тот момент, когда он явил себя в качестве детектива, а тут… Они все сговорились, что ли, и решили вот так вот сразу на него все обрушиться?  У него совсем, наверно, не было мозгов, когда он ввязался в эту совершенно детскую разборку, легко поддавшись на провокацию, как это было в юности… На самом деле улыбаться тянет. В тот момент Чуя ни о чем таком не думал, просто его, с учетом и так тяжелого дня, это зацепило до самого бешенства и… Веселья. Это было весело. Когда они так вот проводили время. Ну да, часто дрались потом, и можно было отвести душу, пустив кое-чью кровь, и Дазай и сам не подумал о том, чтобы как-то это прекратить (ну да, типа оправдание). А сейчас снова все предстало перед ним: в этой же комнате, вот он этот пол, джойстики до сих пор валяются, и Чуя прокручивает садистски весь этот миг, ощущая, как словно острые льдинки осыпают кожу, и хочется просто взвыть от непонимания, чего он так одурел вдруг.  – Папа, ты что, замерз? – Акира гладит его по рукам, на которых невольно вздыбились волоски. Он сжимает слабо его за предплечье, и Чуя таращится на его маленькие пальчики.  – Чем ты тут занимался? – вместо ответа задает вопрос. – Я тебя раньше с чужими не оставлял, так уж вышло, извини.  – Нет, все хорошо было. Ты же видел, как мы играли. Я хотел показать ему книжки, что ты мне купил, но…  Акира замялся. С его стеснительностью что угодно могло его сбить. Чуя раньше переживал из-за этого, но все же стал замечать, что ребенок, если уж ему сильно надо, вполне способен перебороть себя. Одно уже то, что он всучил Дазаю игрушку, да еще и раньше нарядил в эту дурацкую фуражку, о которой эта тварь явно успела там нафантазировать всяких извращений, уже говорило о том, что Акиру, к некоему волнению Чуи, что-то пробрало в этом обманчивом предателе, и он решился пойти с ним на контакт. Странно это было признавать, Чуя хоть и переживал из-за того, что Дазай полный болван, однако в нем все же была одна уверенность в том, что случись чего, этот забинтованный точно найдет выход из положения. Накахара, конечно, старался не представлять себе всяких ужасов, но, если бы к нему в дом вдруг заявились одаренные из Овец – с ними бы уже меньше было проблем у охраны, что пряталась вблизи.  – Папа, мы пойдем сегодня гулять?  Чуя думал уже об этом. Ему приходили сообщения о том, что вблизи его дома никаких подозрительных людей не было замечено, да и вообще Футю пребывал в своем обычном спокойном состоянии. Признаться честно, Чуе странно было этим утром проехать снова по улицам Йокогамы. Ничего особо не изменилось, все на своих местах, и он все прислушивался к своим ощущениям, будто хотел знать, как город его примет после пары лет отсутствия. Да ничего такого. Но он сам все же соскучился. И дело было не в суете, не в масштабах, Чуя то и дело наведывался в шумный Токио, но от него такой отдачи не было, совершенно иное по духу место. А там… Одно приближение к набережной уже заставило как-то криво улыбнуться.  Он смотрит на Акиру и ему очень хочется свозить его в город, где он родился, но не помнит его в силу возраста. Взять и сорваться… Завтра, к примеру, но… Чуя внутреннее все еще дико напряжен, и он просто весь издергается подозрениями. Он понятия не имеет, где прячутся Овцы, что именно задумал Ширасэ, если, конечно, в самом деле было чем задумать, но они знают, где он сам, но и лишить ребенка свежего воздуха…  – Давай завтра, А-тян? – у Чуи просто нет сил, да он и все еще в не может выкинуть из головы придурка Дазая, а это будет мешать его вниманию на улице. – Если хочешь, мы можем съездить куда-нибудь, – Чуя так прикинул, что это в самом деле можно будет сделать. Запираться дома глупо, к тому же работу его никто не отменял. Но сегодня ему в самом деле надо немного прийти в себя.  Акира молча закивал и, так же не говоря ничего, устроился возле него обхватив крепко за руку. Вроде как надо встать и поесть что-то нормально, Чуя в дороге перекусил разогретым в магазине обедом, но ощущение было, что вообще ничего не ел, может, потому, что тогда особо не ощутил вкуса еды. Но сейчас его отпускало. Он подтягивает к себе сына ближе, тот легко позволяет себя затискать, и Чуя не ощущает себя уже так разбито. Он на самом деле много размышлял и оценивал свои силы: его владение гравитацией ведь никуда не испарилось, и он все еще был в форме, благодаря посещению спортзала, пока Акира был в детском саду, но куда для него важнее быть готовым морально, а он вроде бы всегда был настороже…  – Папа… Онии-сан, он… Ты еще позовешь его в гости? – Акира запрокидывает голову, глядя прямо в глаза.  – Позову ли я его? Он сам припирается, – хмыкает Чуя, хотя да, последний раз как бы он сам его сюда притащил, но и не упирался. Вообще-то странно… Понятно, что Дазаю часто бывает скучно, но Накахара вовсе не желал служить его развлечением. Тем более сейчас, когда внезапно ощутил такую уязвимость перед ним.  Болван последней стадии. Иначе Чуя о себе и не думал, но сидеть и киснуть на диване тоже не входило в его планы, так что он, визуально осмотрев дом, отправился все же что-то перекусить.  Чуя, быть может, слишком по себе судил действия других людей и пытался их предсказать. Он ожидал от Овец немедленных и скорых действий, потому что, если бы ему самому надо было бы достать кого-то подобным образом, он бы не стал тянуть, а так… Ширасэ, кажется, полный идиот или испугался… Прошло несколько дней, и никаких волнений. Правда, ничего хорошего тоже не произошло. Логово не найдено, а зацепка в виде Сугимото так и не отыскалась, даже люди Коё не смогли уцепиться за эту нить – девушка словно ушла в подполье, не говоря уже о том, что и в университете не были в курсе, куда подевалась студентка в самом начале учебного года. Чую бесило ожидание, и, с другой стороны, он все же надеялся, что Коё удастся что-то нарыть прежде того, как они снова напомнят о себе. Он и сам пытался что-то узнать, даже общался с людьми, которые раньше, еще при нем, были в банде, но с его уходом покинули ее, но в большинстве своем его шарахались, да и сказать им нечего было – сам читал по глазам, а проводить более глубокие расследования – Чуя не мог особо позволить себе свободу передвижений, так как на работе его никто не отпустит, а Акиру так или иначе надо забирать из детского сада вовремя и случайных дней халявы, как тот, что Чуя потратил на попытку во всем разобраться, более не предвиделось.  С другой стороны, он уже успел прийти полностью в себя, ощутив жуткое раздражение относительно своей первоначальной реакции, он внушил себе уверенность и пусть расслабиться не мог, но запуганным себя уж точно не считал.  Честно говоря, ему уже было дурно от вида медуз. Акира буквально завис в этом темном туннеле, подсвеченном ярким синим цветом, и Чуя понятия не имел, чего ему так приглянулись эти медузки, может, необычностью своих форм. Рыбки-то уже были делом привычным, и даже морские львы и пингвины в огромном круглом бассейне прямо над головой на верхнем уровне Sunshine Aquarium не вызвали у него столь бурного восторга, как эта масса желе, плавающая в таинственном сине-фиолетовом полумраке.  – А-тян, – Чуя присел возле него, – пойдем? Ты же уже все тут посмотрел.  – А дома таких завести нельзя? – он даже не отрывает взгляда от этих гадов.  – И что ты будешь с ними делать? – Накахара так представил себе дома резервуар с медузами. Что-то его это не вдохновляло даже в самых смелых фантазиях. – У тебя же уже есть рыбки, А-тян. А этих куда ты денешь? За ними тоже следить надо, боюсь, с моими способностями долго они не протянут.  – Раз ты не умеешь, я буду сам за ними следить!  Кто бы мог подумать, что такой маленький, Акира уже способен уничтожить ему самооценку! Ладно, пойдем хитростью.  – Акира, посмотри, сколько у них тут места плавать, дома мы не сможем им устроить все таким же образом. Но есть вариант, – у Чуи сердце вздрагивает каждый раз, когда сын глядит на него так, будто он сейчас чем-то таким его удивит. – Вот, смотри, мимо плывет одна. Можешь считать ее своей, а мы как-нибудь еще раз сюда придем на нее посмотреть, договорились?  Акира что-то обдумывает очень тщательно, его все же не устраивает полностью подобное предложение, так легко его не купишь, и Чуя быстро перебирает в голове все вариации того, чем может переключить его внимание, особо там нет каких-то запасных вариантов, но затем он все же решается на кое-что, в чем давно отказывал ребенку.  – А-тян, тут рядом магазин есть. Помнишь, ты хотел своих покемонов в прозрачном шарике? Если поторопимся сейчас, то я куплю тебе такого.  Моментально переключает! Ну еще бы! Акира давно жаждал заполучить подобную штуку. Он каждый раз с немой мольбой застывал возле стендов игрушек Re-Ment, но Чуя не покупал их ему, боясь, что ребенок запихнет себе что-нибудь в рот да проглотит маленькую детальку, но Акира вроде как уже давно вышел из того возраста, когда мог тянуть в рот, что не следует, да и с игрушками обращался бережно. Пусть уж, раз так хочется.  Вообще страшно ходить с маленьким ребенком в магазин, где есть то, от чего у него закружится голова. Девятиэтажный Animate Ikebukuro был отчасти таким местом. Пусть этажи с мангой не интересовали Акиру, но вот когда дело доходило до всякого рода игрушек и прочей ерунды, он аж дыхание, кажется, задерживал. Капризов не устраивал, на все пусть и мягкие «нет» просто чуть поджимал губы, а Чуя старался просто на него в этот момент не смотреть, чтобы не разжалобиться. Порой у него не получалось.  Соблазн докупить еще что-то лишнее будет точно велик, но Чуя уже морально готов. С другой стороны, пусть развеется ребенок. В университете начался учебный год, и Накахара еще так неудачно попал под лавину работы, оказавшись, как всегда, тем самым крайним неудачником, на которого это можно свалить. Конечно, семпаи хвалили его исполнительность, ну еще бы, столько лет он четко выполнял приказы босса Портовой мафии, невыполнение которых могло грозить чем-нибудь жутко неприятным, независимо от твоего статуса, однако все это до тошноты раздражало, и Чую бесила эта слащавая благодарность, которая нахуй ему не сдалась, и он тратил все свое свободное время, вместо того чтобы уделить его сыну, который определенно заскучал без внимания. Не то чтобы Чуя пытался теперь компенсировать это игрушками, просто раз уж они наконец-то смогли выбраться в Токио, то надо уж порадовать ребенка, чтобы надолго впечатлений хватило. Чуя не знал, правильно ли он рассуждает, быть может, его за такое загрызли бы все эти важные воспитатели и мамаши, но Акира радуется, хотя сейчас он больше в режиме зависания, так как не знает, какого именно зверя в террариуме ему выбрать, к тому же они были запакованы в коробочки, и только лишь после вскрытия станет известно, кто же достался. Чуя склонился над стендом. Тут были монстрики не только в прозрачных капсулах, еще и с какими-то корзинками и прочее, но сыну нравились именно те, и он в итоге выбрал одну коробочку, правда, после этого приклеился к другой серии игрушек этого же бренда, где продавались целые наборы на тему еды.  – Бери, если хочешь, – остается лишь вздыхать.  Акира еще минуту колебался, а потом покачал головой и в итоге потопал дальше вдоль стендов, выискивать себе что-нибудь еще.  Чуя посчитал, что неплохо отделался, потому что А-тян выцепил лишь какого-то мягкого, правда, крайне крупного анимешного черта в виде округлой колбаски, чей внешний вид ему ни о чем не говорил, а потом ребенок вернулся и взял еще одну коробочку с покемонским зверьем, прокомментировав это тем, что у того, что он взял, должен же быть друг. Детская логика – не поспоришь.  Они не стали ждать лифт, и без того народу в это время много толпилось, можно было и по лестнице спуститься, тем более Акира, который сам взялся тащить пакетик со своим барахлом, только был рад лишнему движению.  Именно эта чертова лестница должна была стать тем местом, где Накахара Чуя пришел к убеждению, что судьба мерзкая сука, которая хочет его довести, раз не смогла это сделать раньше. Может, он был в каком-то ее особом нехорошем списке, в общем, тут можно было много чего себе представлять, но Чуя верит: не должно было так случиться. Ни в этом месте, ни в этот час!  Однако у него дыхание перехватывает от неожиданности, из-за того, что он все равно все время насторожен, а потом еще хуже – он вглядывается, и хочет буквально взвыть!  – Нет! Я поверю, что мог встретить тебя возле своего дома, в Адзабу даже, но здесь! Дазай, здесь ты что забыл?!  – Чуя, хорошо, что я прежде с тобой уже пересекался, а то бы умер от пронзившей мое сердце неожиданности, что вижу тебя в таком месте! – Дазай, как всегда, весел и беззаботен, что аж вдарить хочется, но вокруг люди. Накахара оглядывается на застывшего ступенями ниже Акиру, а тот смотрит на этого дебила во все глаза, мешаясь проходящим мимо людям.  Чуя тут же срывается, и отводит его в сторону. По-хорошему лучше бы вообще бежать отсюда, но Дазай уже снова рядом, и внутри что-то так мерзко шепчет, о том, что хотелось увидеть его снова.  – Привет, Акира-кун, – Дазай присаживается возле него и кивает на пакет. – Заставляешь папу тратить его деньги? Это правильно. Только ты что-то мало взял, надо было больше!  – Дазай, сейчас под зад тебе дам, – Чуе даже прицеливаться не надо было, этот болван пристроил свою пятую точку отнюдь не в безопасной зоне.  – Какой ты грубый, Чуя-кун, – эта сука внезапно так резко поднимается и буквально нависает над Чуей, да так близко, что его на доли секунд оглушает, и Накахара еще больше ненавидит себя: да чё за хуйня?! Это и непривычно, и в то же время откидывает его в собственное тело, когда ему было лет семнадцать-восемнадцать.  – Еще тут мне тебя не хватало. Со мной-то все ясно, а ты за каким хером здесь?  – А! Да, интересный момент! Практически по работе!  – Какая у тебя может быть работа в аниме-магазине, идиот? – Чуя притягивает к себе за плечи Акиру, чтобы никто не затоптал случайно, а он, прижимая к себе драгоценный пакет, стоит задрав голову и не отрывая глаз от Дазая.  – Я договорился в этой местности пересечься кое с кем. Но ты прав, не совсем работа, но с ней связано. Не мог отказать. Я шел на девятый этаж, хочешь со мной?  Этот вопрос звучит так просто и внезапно, что Чуя несколько секунд просто тупо моргает, а потом негромко спрашивает:  – Зачем мне?  – Просто, – Дазай жмет плечами. – Разве тебе не интересно?  Нет, Чуе не интересно, что там на девятом этаже, но ему сложно сказать на это предложение нет, и он, беря Акиру за руку, чтобы не потерялся, поднимается снова наверх, ощущая себя каким-то несчастным. Он вроде как за эти дни немного успокоился, честно говоря, даже уже подумал, что наконец-то этот мудак от него отстал, и хотя бы из-за этого можно не переживать, что там что-то внутри расшевелилось.  Блядь, да что там может расшевелиться?! Чуя, естественно, проводит уже параллели со всякой пошлятиной, но на самом деле не это волнует его. А то, что он, человек в плане проявления эмоций куда более открытый ранее, сейчас не мог их вообще никак проявить, не говоря уже о том, чтобы что-то выразить источнику.  Дазай поднимается и все оглядывается на Чую, будто подозревает, что тот сбежит, а мысль такая была, но Акира скачет чуть ли не вперед него, и ладно уж.  На верхнем этаже проходил какой-то ивент, на который пускали лишь по пригласительным, но Дазай не рвался пройти дальше, он высматривал кого-то и негромко попросил подождать тут. Чуя встал в стороне, между делом прочитав на стенде, что здесь проходила презентация какого-то нового альбома неизвестной ему додзин-исполнительницы, из-за чего Накахара еще больше тонул в вопросах, чего тут мог забыть Дазай, хотя, если он в самом деле по работе, то мало ли какой херней бесполезной занимается агентство.  Горе-детектив отсутствовал недолго, вернувшись к нему.  – Все равно не представляю, чем таким по работе ты можешь тут заниматься.  – Я же тебе объяснил? М-м-м, слышишь девушка поет? Красивый голос, но музыка какая-то больно сложная. Такая не продается массово, но зато у нее тут только преданные поклонники.  Чуя мельком прислушался, но лучше он слышал только гул сердца в ушах из-за дурацкой нервозности, так что ему было не до всяких там звуков.  – Ты какой-то пришибленный, – Дазай это говорит и даже не смотрит на него, вытягиваясь на носках, словно он так не может разглядеть ничего с учетом того, что среди окружающих были практически одни невысокие девушки (если Дазай ляпнет что-то на этот счет, то Чуя заставит его пролететь все этажи вниз башкой!).  – Если ты не объяснишь все сейчас же, я уйду, так как совершенно не вижу причин, по которым я должен тут торчать…  – Ага… А, Ниса-сан! – Дазай помахал кому-то, и Чуя теперь видел, как к ним приближается девушка в желто-черном клетчатом платье с огромным бантом на голове. Она ловко пробралась через стоящих у входа в зал людей, подобравшись ближе и энергично так поклонившись.  – Дазай-сан, простите, что заставила вас искать меня здесь! Но я боялась, что не успею в другом месте с вами пересечься, мы тут и так начали с опозданием, неполадки с техникой. Я заглажу свою вину!  – Ниса-сан, да ну, мне не трудно было!  Чуя мрачно таращится на Дазая. Сейчас начнет бесить своим тупым флиртом. И он еще больше уверен, что не стоило поддаваться и идти следом за ним, нет, блядь, черт дернул! Это что? Очередная его пассия на двойной суицид? Больно резвая, хотя этот неполноценный еблан тоже мог с радостным воплем сигануть с моста, никто и на поймет сначала, что он придуривается, хотя, может, на то и был нездоровый расчет.  – Я вообще не думала, что меня сюда позовут! Вы, наверное, не знаете такую исполнительницу, Кисараги Мия-сан, она поет сама и много пишет музыки для игр, пару раз даже для аниме что-то делала, но это были не очень популярные серии, но так приятно было, когда она попросила меня поработать над оформлением ее альбома! Хотите, покажу, Дазай-сан? Ой, – девушка только сейчас глянула в сторону, заметив нечто мрачно выглядывающее из-под шляпы. – Вы не один! Прошу прощения, не обратила внимания! Так неудобно вас задерживать! В принципе, мне уже тут делать нечего, меня всем показали, хотя не думаю, что люди пришли смотреть на того, кто оформляет буклеты, хотя я старалась! Так что, думаю, мне уже можно уйти. Подождет еще пару минуток?  Дазай даже толком ничего сказать не успевает, как она пробирается обратно.  – Я пошел, не собираюсь вместе с тобой херней страдать. Акира, держись за руку.  Ребенок в отличие от него, наоборот, выглядел крайне заинтересованным, не понимая, правда, что происходит, да и на эту Нису-сан в ее наряде смотрел, распахнув глазища, то и дело дергая Чую за руку.  Дазай что-то хотел ему сказать, но Чуя уже протиснулся к лифту, ввалившись в него вместе еще с двумя девушками. Нет уж. Ему не интересны подружки Дазая, даже если он их называет работой. И вообще от него надо держаться подальше. Тогда его, возможно и отпустит, и он не будет терзать себя дурацкими фантазиями, что особо страстно душили его ночью, и дело было даже не в какой-то пошлятине: Чуе хотелось удрать от мыслей, что пестрили сожалениями о том, что он упустил столько времени и даже ни разу не попытался… Хотя, бля, чего пытаться? Он видит, как Дазай ему улыбается, а потом двери лифта закрываются.  Ненависть. А Чую кроет с головой. Внешне он сейчас холоден, даже по-прежнему бдителен, и не доверяет даже этим школьницам, с которыми ехал, подозревая их в том, что они вполне могут быть из Овец, чем, как выясняется порой, черт не шутит, но внутри – он просто дико ненавидит Дазая, потому что мозг в каком-то своем независимом режиме самым сучарным образом прокручивал все их встречи за эти короткие весенние дни, причем дополняя вариантами того, на что бы точно Чуя не решился.  Нет, блядь, ему вовсе не мерещилось, как он сам бы склонился к Дазаю, когда сидел на нем, пока тот наслаждался своей хитрой победой, сука, да не в этом дело!.. Только зачем он тогда в одиночестве представлял все до мелочей, касаясь слегка пальцами собственных губ и злобно выдыхая из-за того, что ощущал себя каким-то убогим вместе со всеми этими грезами.  Это вечно благосклонное и в то же время нахальное выражение лица… Мол, Чуя-кун, чего ты суетишься, мне все равно не стоит труда тебя раскусить, оттого и скучно…  – Папа, а можно я себе значок выиграю?  Акира тормозит его уже у выхода из магазина, где по правую сторону буквально несколько рядов автоматов, что так и жаждут, что несчастные отаку спустят на них не одну сотню йен, в попытке выиграть всю коллекцию значков или брелоков, что там еще бывает? Чуя хочет уже поскорее уйти отсюда, добраться до машины и ехать домой, а потом связаться с Коё, узнать какие-нибудь полезные для себя новости и отдохнуть слегка, может, выпить бокал вина, так как завтра на работу не надо. Но эта кроха, как всегда, побеждает, даже не подозревая, что вынимает ему тем самым сердце, которое и так кровоточит почем зря.  Чуя без понятия, хватит ли у него мелочи, где-то внутри магазина, кажется, есть разменный автомат, но он в итоге наскребает девятьсот йен на три попытки, ссыпает в маленькую ладошку, беря пакет с игрушками, и следит за тем, как Акира ищет, на что бы спустить деньги. Здесь в основном какие-то популярные темы, не для малышей, но Акира все же нашел что-то знакомое и начал сражение. Чуе самому приходится вскрывать капсулы с призами. Значки с какими-то персонажами: он пытался все запомнить, что там смотрит Акира, но каждый сезон добавлялось что-то новое, и Чуя вконец запутывался. Но ребенок доволен: ему три раза выпали разные картинки, а вот его папаша потерял бдительность, и едва сдерживает все очень-очень нехорошие слова, когда Дазай снова к нему подкрадывается.  – Чуя, я тоже хочу сыграть!  – Да хоть тресни, меня не интересует, чего ты там хочешь, – цедит он сквозь зубы, выкидывая использованные капсулы в специальный на то контейнер.  – У меня нет лишней мелочи.  – А я тут причем?! – Чуя смотрит на него так, будто подписался обеспечивать еще одного так и не выросшего болвана, да как-то упустил этот момент. – Да ну иди нахер, не буду я тебе денег давать, перебьешься!  – Но, Чуя! Это же так мило! А ты же знаешь, как в моей жизни этого не хватает…  – Я знаю, что тебе не хватает, Дазай! Совести! Отъебись! – Чуя прикусывает язык, блядь, из-за Дазая весь контроль топает славным образом в зад, а он ведь себя столько раз дрессировал не ругаться при ребенке!  – Онии-сан, – у Акиры свои заботы, и он особо не слышал, как в лексическом плане облажался его отец. – Можешь мой взять, – он протягивает на ладошке один из выигранных значков, при этом оба мужчины тут же замирают: Чуя от негодования, что эта высоченная вшивая сука тут давит на жалость, а Дазай – хрен знает, чего он так застыл.  – Акира, не давай ему ничего. Дазай-сан себя отвратительно ведет, не заслужил.  – Отвратительно, Чуя? В чем именно я на этот раз в твоих глаза провинился?  – Слушай, чего пристал? Где там твоя подружка, вали к ней и можете вместе радостно самоубиться!  – Эх, Ниса-сан, конечно, довольно мила, но суицид со мной в ее планы не входит. И она не моя подружка, а ты весь чего-то такой злой, а я тебе еще даже ничего не сделал!  – Дазай-сан! – Ниса выскочила из магазина, запихивая что-то еще по пути в сумку. – Извините снова задержалась, но там знакомый отложил для меня додзи новые, я обещала забрать и отдать ему деньги, он тут работает. Нам надо где-то поговорить, это не займет много времени.  – Вы сказали, что вопрос связан с Сюндэем, – Дазай чуть склонил голову вбок.  – Ох, да. Я слышала, что то дело закрыто, Сюндэй там вообще ни при чем, но, – она посторонилась, чтобы не загораживать людям возможность идти и тратить свои деньги. – Надо уйти с шумной улицы. Хотите мороженое? Я собиралась на ивент по одной анимешке в Sweets Paradise, тут рядом, сразу после презентации альбома, но немного с вами встреча, Дазай-сан, наложилась… И я подумала, может, вы будете не против. Мы все можем пойти, я изначально на несколько человек бронировала, но с друзьями уже не успею попасть, – она подмигнула Акире, что держался за руку отца, вжимаясь в его ногу.  Что еще такая девушка может предложить? Чуя не хочет мороженое, но проблема в том, что это услышал Акира. Дазай тоже не выказывает особо радости, скорее даже смущен, что кто-то зовет его в подобное место, но он все еще помнит, что вроде как Ниса-сан хочет поговорить о работе, и соглашается, тем более уже просек, что Чуе придется идти.  Накахара бредет позади них, жалея о том, что не может взять так вот и сбежать. Он не слушает, что там тараторит эта девчонка и почему вообще Дазаю интересно знать о том, что она там рисует, хотя Чуя легко читает его показную вежливость. Остается лишь вздыхать. Он сам несет пакет Акиры, а тот, не особо следя за дорогой и рассчитывая, что папа его при случае подстрахует, разглядывает свои значки, попеременно вынимая из кармана шорт. Один он был готов пожертвовать Дазаю, и так и хочется сказать сыну, маленький, не верь ты этой подлой скотине! Не надо с ним пытаться дружить. Твой папа уже облажался, и ничем это не кончилось для него хорошим. Оказался зависим от него с этой чертовой способностью, и до сих пор ничто не разрубило этой связи. И Чуя тут еще некстати вспоминает все те моменты, когда его после «порчи» чуть ли не выворачивало особенно в те дни, когда он еще не настолько окреп телом, чтобы толком совладать с ней.  Стоит признать, что Дазай не всегда был такой мерзкой сукой и не всегда бросал его после. Накахара как-то очнулся от того, что прикусил язык, ударившись подбородком о чужое плечо – Дазай с ним на спине как раз пытался перебраться через завалы. Он откровенно сказал ему, едва поняв, что напарник пришел в себя, что не в восторге от того, что приходится его тащить, и всю дорогу жутко ныл, но при этом не бросил, все пытался подтянуть замученное тело, что сползало полумертвым грузом с его спины, и каким-то чудом допер до пункта, где базировались их люди. Чуя тогда молчал, у него особо не было сил держаться, и тем более уж как-то парировать обвинения в собственной костлявости, но Дазай и понятия не имел, сколько для Чуи в тот момент значило, что его не бросили посреди той воронки, что он устроил в лесу, в который их отправили уничтожить неугодных Мори врагов. Он просто тыкался ему в шею носом и прикрывал глаза. С нынешней позиции – Чуя ужасался себе, сейчас бы он точно не решился на подобный контакт, несмотря на то что его стало переклинивать. А тогда – нет, он бы не ляпнул ничего такого Дазаю, но воспользоваться моментом – это было про него, а потом мог сколько угодно изображать, что он был не в себе, и негодовать, типа, как это было мерзко все!  Он так и давится всеми этими мыслями до самого момента, пока их не проводят в зал кафе-мороженого, где у Акиры еще больше загораются глаза, и он явно был не готов к стольким радостям за раз. Чуя настороженно осматривается, сначала ужасаясь, потому что тут вокруг одни девчонки, которые пришли на коллаборацию кафе с каким-то слащавым аниме про поющих парней, судя по развешанным плакатам, и такая компания даже бывшему мафиози кажется просто жуткой, да даже Дазай выглядит слегка ошалело, но Чуя потом замечает, что тут есть и просто родители с детьми, пришедшие накормить чад мороженым, которое тут, заплатив за вход, можно брать, сколько хочешь, пока внутри все льдом не покроется, так что он слегка успокаивается и присаживается с сыном на стул, снимая с него курточку, которую нацепил из-за ветра.  – Я ничего не буду, – внезапно говорит Дазай. – Заказал там какой-то напиток из меню по этой странной штуке, – он кивает на картинку рядом с ними, – и с меня хватит. Лучше бы что покрепче и не здесь. Иди, возьми что-нибудь ребенку, пока Ниса-сан тут на радостях все не снесла.  Чуе хочется съязвить, но он лишь смотрит недовольно на Дазая, боясь оставить его наедине со своей шляпой.  – А-тян, важное задание! – он кладет свою драгоценность номер 2 сыну на колени. – Охраняй ее от всяких гадов ползучих и особенно от злобных скумбрий! Никому не давай. Я сейчас тебе что-нибудь принесу.  Акира воспринимает задание весьма серьезно, поэтому важно замирает, ожидая нападения в любой момент, а Чуя старается не смотреть на посмеивающегося Дазая. Он идет к большим холодильникам, где берет пиалы и выгребает оттуда разные шарики мороженого, чтобы уж можно было попробовать разные вкусы. Рядом лежит клубника – ее он тоже прихватывает с собой. Когда возвращается, Нисы все еще нет, хотя чашечка с ее мороженым уже стоит в ожидании.  – Только не простуди горло, А-тян, – Чуя задумчиво смотрит на него. Честно говоря, помимо тех случающихся время от времени приступов, когда он отключался, со здоровьем проблем у него не было. Ну да, бывало, что простужался, и как-то даже с жаром лежал сильным, окончательно едва не добив нервные клетки Чуи, но все это проходило быстро, и случалось не так часто, как запугивали Чую, когда рассказывали, с какой частотой могут болеть маленькие дети.  – Знаешь, Чуя, может, в этом что-то есть, – вдруг говорит Дазай, складывая руки на столе и улегшись на них. – Я про место наших встреч. Мы с тобой как-то умудрялись не пересекаться в огромной Йокогаме, но сталкиваться вновь и вновь среди хаоса Токио… Почему так?  – Вновь и вновь? – Чуя тут же цепляется за фразу.  – Когда мы расследовали дело этой таинственной смерти Коямада-сана, я увидел тебя, как ты шел через мост Адзумабаси с ним, – Дазай кивает в сторону Акиры, который мял ложкой мороженое цвета манго. – Какова вообще вероятность столкнуться в таком месте? И здесь в Икебукуро?  Чуя быстро переваривает информацию. Мост Адзумабаси. Ясно теперь, где Дазай его спалил, но вообще-то он прав – какова была вероятность там пересечься? Да и Чуя его не заметил даже. Вопрос для него лично в другом:  – Ну увидел ты там меня, чего взбаламутился-то сразу? – Чуя чуть отклонился в сторону, когда на стол поставили молочный коктейль для Акиры, в который он тут же вцепился.  – Не ожидал, – Дазай будто бы звучит честно, и Чуя лишь цыкает недовольно, ощущая, как его сдавливает и раздражение, и еще какое-то чувство, которое он может сейчас неправильно истолковать, но отчего-то тот факт, что Дазай не смог не обратить внимание, как-то уж больно приятно подогревал изнутри. Как бы не сжечься.  – Простите, но там такие классные штуки продают, хочу подушечки купить, но это можно сделать только, когда мы уйдем, – Ниса приземлилась на свое место и попыталась сосредоточиться. – Столик на полтора часа забронирован, я должна успеть, – она тут же втыкает ложку в мороженое. – Вообще думала, сюда не попаду, только первую неделю учимся, а в университет зайти страшно, хоть сегодня свободы немного. Ой, простите, болтаю! К делу! Дазай-сан, я ведь правильно поняла, что Сюндэй не имел никакого отношение к гибели Коямады?  – Мой коллега провел расследование, доказав, что Коямада сам это все придумал, пользуясь увлечениями жены, желая поиздеваться над ней, учитывая его скрытые садистские наклонности.  – Ох, судьба жестоко его наказала! – Нисе как будто бы было его жаль. – Я, конечно, рада, что Сюндэй ни при чем, однако от него по-прежнему ни слуху ни духу. Конечно, я не собираюсь просить вас искать его, это личное дело каждого – пропасть, и он не обязан нам докладывать ни о чем, но, понимаете, буквально несколько дней назад, во вторник, я внезапно увидела его жену, Харуку-сан. И у меня это вызвало беспокойство.  Чуя не особо понимал, о чем вообще идет речь, Дазай лишь мельком с ним делился. При этом сам детектив слушал девушку с ничего не выражающим лицом.  – Где именно вы ее видели?  – В типографии. Я была там по делам. И она, как раз туда приехала. Как потом я узнала, оказалось, что у Сюндэя был договор еще на печать каких-то его работ, а тут она все расторгла, причем сама еще и потеряла в деньгах. Она сама лично это сказала, потому что я набралась смелости и решила подойти к ней, спросить, в чем дело. Естественно, поинтересовалась тем, как там ее муж, и тут она так испуганно на меня взглянула… Дазай-сан, тут что-то не так.  Чуя не сдержался – фыркнул. О да, это повод.  – Ниса-сан, может, что-то еще вас смутило? И что именно вы от меня хотите? – Дазай лучше сдерживал себя, но, кажется, уже тоже пожалел, что решил с ней встретиться.  – Нет, я понимаю, что это все звучит абсурдно и вы скажете, что у меня бурная фантазия, но она правда вела себя как-то странно. Она и раньше была нелюдимой, а тут вообще показалась мне какой-то… Я же не договорила к тому же! Она сказала, что муж приказал ей прекратить всякого рода деятельность, и она даже не знает, будет ли он заниматься дальше блогом. И тут я сообразила! Быть может, это все из-за подозрений Сюндэя в убийстве!  – Вы спросили Харуку-сан об этом?  – Конечно. Наверно, это было не очень тактично, мне и самой сейчас неудобно, к тому же она так отреагировала! Замотала головой и принялась убеждать меня, что они вообще даже толком не в курсе были, что там что-то случилось, и муж ее никакого к этому отношения не имеет. И вообще, как я смею что-то такое говорить! К ним даже полиция не приходила!  – Ну, полиция не приходила, потому что элементарно не смогла их найти, – хмыкнул Дазай. – А потом в том отпала надобность. Рампо-сан говорил, что у него изначально были сомнения, поэтому он и не стал напрягаться.  – Хороша у этого Рампо отговорка, – Чуя не сдерживается и ему похеру.  – Кто-то все еще обижен? – Дазай с улыбкой смотрит на него, а потом на официантку, что принесла его напиток. – Благодарю! И, что дальше, Ниса-сан? Я пока все равно не вижу ничего такого, что бы могло заставить вас обратиться ко мне.  – Дазай-сан, я переживаю. Мне кажется, там не все хорошо. Особенно после этих подозрений. Она была такая испуганная, а еще я ее случайно коснулась, и она чуть не отпрыгнула от меня! Дазай-сан, это ненормально! Что-то у них в семье не так, и вдруг вся эта история как-то дурно на ней сказалась? Этот Сюндэй странный, а что, если он был очень зол из-за случившегося? Может, я уже все вместе складываю, но я тогда еще заметила у нее ушиб вот здесь! – Ниса приложила руку в районе ключицы. – Совсем свежий! Словно ее кто-то ударил!  – Ударил? Ударил ли? Вы сейчас намекаете, что эта женщина может быть в опасности? Ниса-сан, хорошо, а раньше что-то подобное замечали?  – Подобное? Да нет. Я не всматривалась. Но тут было заметно. Бедная. Черт, я теперь сама чувствую себя идиоткой, и накручиваю, но… Дазай-сан, как-то нервозно от всего этого!  – Вы распереживалась под влиянием тех подозрений насчет Сюндэя и развязки дела? Ниса-сан? Ваши подозрения основаны на ассоциациях его с Коямадой? – серьезно спрашивает Дазай, и девушка тут же замялась. Ей задали существенный вопрос, и она еще больше засомневалась в своих подозрениях, точнее, на чем они были основаны, и дело Коямады в самом деле подпортило репутацию писателю. Все, что Ниса сейчас сказала, основано на ее лишь личных впечатлениях и, скорее всего, бурной фантазии, и Дазаю явно надо доводы посильнее, чтобы тот повторно попытался влезть в чужую жизнь, с учетом, что ему будут жутко не рады.  Ниса уже выглядит совершенно неуверенной в своих предположениях, да еще и теперь ей неловко. – Из ваших слов я могу зато констатировать, что чета Оэ не стерлась с лица земли и даже где-то в Токио, как я понимаю, но ваши предположения, Ниса-сан, не подумайте, что мне все равно, но это не повод лезть в чужую семью, которая явно не желает оказаться под прицелом детективов. А для большего – нужны доказательства. Иначе Сюндэй не станет терпеть повторного вторжения.  – Да ладно, Дазай, просто признайся, что ты не сможешь найти этого странного человека, – Чуя это ляпнул с целью поддеть, чисто так, даже не думал, что бывший напарник так зацепится за его случайно брошенную фразу, тем более что Чуя понимал всю правоту его слов.  – Тебе нравится находить поводы во мне сомневаться, верно, Чуя-кун? – Дазай отодвигает свой стакан в сторону и через весь стол тянется к Чуе ближе – тот не шевелится, хотя испытывает жесткое желание отодвинуться, ну или хотя бы врезать, чтобы на него не таращились так.  – Дазай-сан, я вовсе не настаиваю! – Ниса вдруг пошла на попятную. – Мне на самом деле неудобно тратить ваше время, но я просто не знала, с кем еще поделиться этим, прошу прощения!  – Да ничего, Ниса-сан, – Дазай продолжает таращиться на Чую, а потом поворачивается в сторону Акиры, который, вытаращив глаза, не забывает пихать ложку с мороженым в рот. – Чуя, чего ты не ешь?  – Иди к черту, Дазай.  – Ты, как всегда, мил. Ох, Ниса-сан, – Дазай сел ровно и, убрав с края стакана эмблему с каким-то слащаво улыбающимся персонажем, принялся цедить своя коктейль, – я могу, конечно, попробовать поискать Сюндэя, но скажите, какой все же ваш личный интерес?  – Что? – она слегка оторопела.  – Только ли из-за Харуки-сан вы так встрепенулись?  – Ну, не только мне одной интересно, куда подевался Сюндэй. Из-за дела Коямады была надежда, что вы его найдете, но теперь – провалилась и как-то обидно.  – У меня не так много свободного времени, так как я сейчас занят другим расследованием, куда более серьезным, чем предыдущее, и не хотел бы тратить время еще на что-то…  – По тебе не скажешь, что ты чем-то занят, – естественно, Чуя не может не поддеть с ехидной миной.  Дазай поворачивается к нему и смотрит так пристально, что Накахару нехорошо пробирает, и дело уже не в его собственных чувствах, что взбрыкивали то и дело. Ему просто не нравится такой взгляд, он не пугает, но Чуя знает, что в таких случаях не надо ждать ничего хорошего. Становится как-то паршиво. Но Дазай вдруг спокойно выдыхает.  – Пойду возьму себе чай или что там у них еще подают, – он поднимается с места, направившись в дальнюю часть зала, где можно взять горячие напитки, а Чуя все смотрит ему вслед.  – Простите, мы с вами незнакомы, – девушка внезапно обращается к нему, и Чуя неуверенно переводит на нее внимание. – Вы уже слышали. Я Ниса.  – А продолжение какое-то есть?  – Ну, меня так все называют. Лишнего не требуется. Вы?  – Накахара Чуя.  – Дазай-сан ваш парень?  У Чуи горло сводит. Спазм, из-за которого он сначала не произносит ни звука, хотя хотел возмутиться, распугав всех посетителей. Его так толком и не отпускает, и он лишь негромко спрашивает:  – С чего вы взяли?  – Ну, мне всегда казалось, что я неплохо вычисляю подобные парочки, – она так улыбается, словно ухватила добычу в сети, и Чуе так вообще становится жутко. Они что, так с Дазаем со стороны и выглядят? Господи боже…  – В этот раз вы точно попали мимо. Мы… Просто работали раньше вместе.  – Вы тоже что-то расследовали?  – Не совсем, – Чуе неловко обсуждать такие вещи, касающиеся Дазая, с совершенно незнакомым человеком. – Это было очень давно.  – Но вы ведь все еще общаетесь?  – Нет, – Чуя вовсе не хочет, чтобы складывалось такое впечатление, чтобы казалось, что между ними что-то там есть! Это же Дазай! Жутко представить, что он сам скажет на подобное. – Случайно столкнулись в магазине. Ребенку игрушки покупал.  Ниса смотрит в сторону, на Акиру, загребающего ложечкой очередную порцию зеленоватого мороженого с матча. Он жмется ближе к Чуе, но Ниса не лезет к нему, лишь улыбается, а потом снова переводит взгляд на Чую.  – Извините, Накахара-сан, не хотела приставать и смущать, – она виновата склоняет голову. – Просто на вас двоих посмотрела – и вдохновилась.  – В смысле? – блядь, Чуя уже хочет, чтобы Дазай поскорее вернулся, но он застрял в очереди. Хотя, может, пусть и стоит там, и не слышит всего этого. Сука, как тут разобраться, что лучше?!  – Я рисую мангу в жанре яой. Хотите, могу вам показать?  Чуе сейчас вот на фоне всех его переживаний еще подобного не хватало, чтобы подогреть все свои впечатления, и он мотает головой, даже не пытаясь вежливо объяснить свой отказ.  – Зря, – слишком уж театрально-горестно она вздыхает. – Думаю, вы бы оценили, – Ниса наконец-то переключается на свое мороженое. – А вы, Накахара-сан, знакомы с работами Сюндэя?  – Поверхностно, – в этот момент его спасает телефонный звонок, хотя спасает – сложно сказать, учитывая, что звонила Коё, но это повод выйти из-за стола. – Присмотрите? – он немного виновато кивает на Акиру, и Ниса бодро соглашается.  Чуя пробирается ко второму выходу из зала, что ведет прямо к лифту, и тут же отвечает.  – Анэ-сан, есть новости?  – Интересующих тебя новостей нет, Чуя-кун, но, я так поняла, ты не дома.  – Там что-то случилось? – как бы весь зал не услышал, как громко забилось его сердце, и он сразу оглянулся в сторону Акиры, который грызет клубнику, в этот же момент мимо проплывает Дазай со своим чаем. Он замечает Чую, и тот вовсе не хочет, чтобы этот болван услышал его разговор.  – Нет, но задержали одного человека, что был вблизи твоего дома. Хотим допросить. И проверить все вокруг. Где ты?  – В Токио. Я приеду…  – Приедешь? С ребенком? Я сама разберусь, а ты пока не торопись. И вообще-то не забывай, что ты сам не должен показывать, что за твоим домом следят.  – Я знаю, – цедит Чуя сквозь зубы. – Свяжусь с тобой, – он сбрасывает вызов и недовольно смотрит на чашку чая в чужих руках. – Чего встал? Иди садись на место.  Если до этого у него просто было так себе настроение, то теперь он реально подпортилось на фоне нарастающего волнения. Дазай прям жаждет знать, с кем он говорил, но Чуя обходит его и идет обратно к столу, злясь еще больше от мысли, что не сбежать отсюда. А куда податься? Придется терпеть. Зато хоть Акира поест мороженое. Главное, чтобы не переел. Он уже особо не слушает, о чем там говорят Дазай и Ниса. Вроде как, поколебавшись, он согласился попробовать найти Сюндэя, но без особого энтузиазма, к тому же вдруг стал постоянно отвлекаться на свой телефон, да еще и с таким видом, словно решал сложную загадку.  – Я ни в коем случае не требую от вас узнать все немедленно, – немного виновато отзывается Ниса. – А что касается оплаты…  – Ниса-сан, а вам в самом деле есть, чем платить? – Дазай отрывается от своего телефона. Он вроде как улыбается ей, но мыслями слегка не здесь.  – Не думайте уж обо мне так плохо. К тому же… Хотите расскажу о своем коварном плане? – она вдруг резко подалась вперед, что чуть не снесла свой коктейль и заодно чашку с чаем. – Я впервые придумала что-то такое необычное! Ну, как придумала, взяла из жизни, ладно уж, но, уверена, у меня получится.  – Дерзайте, Ниса-сан. Что там вы придумали?  – Сюжет для моей новой работы! Детективный! О пропаже известного мангаки! Понимаете же, к чему я клоню? – она так довольно улыбается, словно в самом деле не пользовалась никакими подсказками. – И вот, главным героем будет детектив, который все это расследует, а в промежутках он будет страстно выяснять отношения со своим парнем! Это же здорово! И образы будут такие яркие!  Глядя на то, как бегают туда-сюда глаза Нисы, Дазай смотрит на замершего с ложкой мороженого во рту Чую. Тот не особо вникал в их разговор, пока Ниса не начала вещать о сюжете, а Чуя как раз решил доесть остатки шарика, что не осилил Акира, несмотря на то что его особо сладкое не прельщало. Да так и попался. Снова дурацкий спазм в горле.  – Ну да, – вдруг кивает Дазай, не отрывая глаз от Накахары. – Чуе если волосы распустить, то вообще будет огонь.  Хочется проглотить ложку. Чтобы не сдохнуть, но чтобы просто сменить тему. Дурацкая мысль, такая может прийти в голову только Дазаю, но Чуя и так всегда знал, что общение с ним однажды пагубно на нем скажется.  – Так что Дазай-сан, меня теперь не остановить! – Ниса явно довольна собой. – А для цели мне ничего не жалко, к тому же все оказалось даже чуть интереснее, чем я ожидала, – она снова таращится на Чую.  – Ниса-сан, вы, кажется, меня не до конца поняли, – Чуя уже больше не хочет мороженое, и вообще едва ли захочет. У него внутри все скрутило, а в сторону Дазая он вообще не в состоянии смотреть. Он еще не начал тут орать и возмущаться, потому что сын рядом сидел, а его присутствие научило сдерживаться, да и после посещения сборищ детсадовских мамаш, Чуя и не такое мог пережить! И все же – блядь, эта девчонка вообще нормальная? Что она там себе придумала?! Всё его отношение к Дазаю – это исключительно его личное дело, которое не касается даже самого Дазая на данном этапе, а тут их буквально сталкивают друг с другом… Чуя, конечно, имел представление об этой стороне фанатства, ничего против не имел, но когда вдруг сам оказался объектом для этого, да еще и в период, когда его и без того крыло…  – Накахара-сан, не обижайтесь, пожалуйста! Это же все лишь в моей голове. Вас лично ни к чему не обязывает, да и моим читателям будет все равно, они не узнают, кого я использовала в качестве прототипа…  – Вы меня даже не знаете, чтобы как-то использовать, – тут уже в груди начинает собираться в ком злоба. Как она просто об этом обо всем говорит!  – Это тоже не имеет значения, – она так улыбается, словно и правда ничего такого! С другой стороны, это для Чуи все это сейчас звенит и трещит, а там за пределами его оболочки вроде как – да, ничего такого. – Если вы против так, конечно, я не буду настаивать.  – Мне все равно, – быстро бросает Чуя. Он просто не хочет думать об этом.  – Прекрасно, благодарю! Не подумайте обо мне плохо, прошу! Я просто не могу каждый раз удерживаться, когда нахожу вдохновение, и уж точно не хочу никого обидеть! Наверно, не стоило это вам все в лицо говорить, но пока идея не воплощена, я ею ни с кем не делюсь, а так хочется! И тут вы… – она несколько раз склоняется, вжав руки в колени. – Наше время еще не закончилось, сделаю еще один заказ, а потом хочу незаметно поснимать зал себе на память!  Дазай так и сидит в своем телефоне. Чуя хочет пнуть его по ноге под столом, но смотрит – у него такое напряженное выражение лица, почти злое, и как-то не решается. Если бы он так на Нису эту злился! Но нет. Решает какие-то свои вопросы, а в какой-то момент вообще встает и уходит в то же место, где был Чуя, собираясь поговорить по телефону. Ниса разобралась со своим заказом и поскакала делать снимки. Можно хоть немного передохнуть.  Акира все это время сидел тихо-тихо. Мороженое уже просто ковыряет ложкой – наелся. Не так уж много и умял. Вид у него немного сонный, они не думали так сильно задерживаться в Токио.  – Устал совсем, маленький? – Чуя теребит его за руку, а тот мотает головой, хотя Чуя видит, что он вялый, как бы не отключило опять. Еще этого сейчас не хватало. – Где дома свой зверинец будешь раскладывать?  – Возле аквариума, – Акира кивает сам себе. – Это водные покемоны. Они должны быть ближе к воде.  – У тебя же там уже что-то стоит.  – Я переставлю. Папа, а есть игрушки в виде медуз? Нам надо купить такую, – кажется, у кого-то в голове только что обозначилась цель номер один.  Надо же, все еще думает о них. Чуя понятия не имеет, есть ли такие, должны быть, и обещает посмотреть что-нибудь в интернете.  Он как раз ищет что-то такое для Акиры, просматривая сайты детских магазинов, когда Дазай возвращается и отпивает свой холодный чай.  – Что-то ты много активности проявляешь тебе не свойственной.  – Тебе так странно видеть меня за работой? – Дазай внезапно улыбается ему уже без этой примеси раздражения.  Чуя не верит ему. Хрен с ним. Смотрит на Акиру, пытаясь понять, отключит его или нет, но он вроде держится. Облизывает губы и снова рассматривает мороженое, прикидывая влезет ли в него еще. Вроде как и хочется, но уже и не особо впихивается.  – Может, тебя выпустить? – спрашивает его Чуя и внезапно получает согласие.  Чуя тут же встает с места, чтобы сын мог пролезть мимо него, и тот отправился на разведку по помещению кафе. Последив за ним некоторое время, Чуя смотрит на Дазая – тот тоже почему-то не отрывает взгляда от Акиры. Снова вспоминается то, что наговорила Ниса, и Чуя лишь тяжело выдыхает. Знала бы она, как все на самом деле сложно. Ей бы, наверно, понравился такой сюжет. Но Чуе вовсе не в радость о таком думать. У него физически нет сил оторваться от профиля Дазая, и не потому, что эта сука уродилась блядски привлекательной, просто в этом есть что-то привычное, к чему Чуя хотел бы быть ближе.  Уйдя из мафии, он три года прожил в заботах о сыне, особо даже не вспоминая об этом человеке, потому что на тот момент был уверен, что их знакомство отныне закончено.  Раньше порой Чуе казалось, что мелькают какие-то намеки и проблески, когда Дазай проявлял внимание, порой неожиданное, но он человек странный и ничего просто так не делает. Так чего было себя обманывать? Мерзковато, но сейчас Накахара так на все это смотрел – откуда-то взялось сожаление в своем самом чистом виде, и если раньше мысль, что на кой черт он нужен этому человеку со всеми потрохами, так сильно не резала по нему, то сейчас что-то было совсем нехорошо.  Чуя смотрит на то, как Ниса, выловив Акиру, снимает его на фоне зала, а тот внезапно даже не стесняется, правда, не особо понимает, что ему делать, но улыбается. Хоть у кого-то день удался. Это немного успокаивает, отгоняет все эти ебучие душевные метания, и Чуя пропускает момент, когда Дазай начал на него пристально пялиться.  – Что опять?  – Он же однажды вырастет, Чуя. Что будешь делать, когда папа ему уже не так будет нужен?  Этот уебок всегда знает, как надо пихать нож, чтобы было больнее всего! И знает момент!  – Уверен, тебя это меньше всего должно волновать.  – А что ты будешь делать, когда Акира начнет интересоваться твоим прошлым, где остальные его родственники, что будет, если кто-то добрый расскажет ему, кто ты?  Дазай в самом деле чудовище. Чуя ненавидит его. Ненавидит заодно и себя за то, что позволял себе быть откровенным, и теперь эта мразь может этим пользоваться. Он задает самые сложные для Чуи вопросы, что мучают его каждый раз, особенно в тот момент, когда сын лезет с лаской к нему.  – Да, Дазай, у меня в самом деле в жизни было много дерьма, о котором мне вовсе не захочется говорить, и мне жаль, что самое худшее из этого прошлого просочилось оттуда и сидит сейчас передо мной, – Чуя и сам не замечает, как крепко правой рукой сжимает кружку, в которой лежала ложка для мороженого. Слышится легкий скрежет, и керамика не выдерживает.  Чуя сначала даже не ощущает: когда уже убирает руку, видит, как по столу струится кровь от пореза крупным осколком.  – Блядь, Чуя, – Дазай, не скрывая недовольства, подскакивает, хватая салфетки, но Накахара уворачивается от него, прижимая руку к себе, хотя это без толку.  Осаму быстро просекает, что нет смысла пытаться что-то сделать самому, поэтому перехватывает девушку-официантку, которая, увидев, что случилось, ахает, но тут же бежит за подмогой, что-то говорит одному из сотрудников, и тот, кивнув, быстро уходит куда-то в подсобное помещение.  – Сейчас принесут аптечку. Не трогайте, не трогайте осколки, я все уберу, ничего страшного. Давайте я вас провожу, надо промыть рану, – она сама подпихивает Чую в сторону туалетов, а тот ищет глазами Акиру, который не мог не заметить, какой шум поднялся, и собирается его догнать, но Ниса перехватывает его, не пуская дальше. Чуя не хочет, чтобы сын оставался с кем-то чужим, но сейчас это самый рациональный вариант – не заливать же все вокруг кровью!  Официантка возится с ним, пока не прибегает парень с аптечкой, а потом оставляет их уже вдвоем. Порез не сказать, что глубокий, только вот кровь так легко не останавливается, но отважный сотрудник кафе-мороженого не сдается, и Чуе уже жутко неудобно, что всех переполошил, и это слегка заглушает все то негодование, что вызвал у него Дазай.  Сука. Просто конченая сука!  Ладонь тщательно обработана, перевязана, но Чуе советуют все же обратиться к врачу, и он что-то отвечает, что да, так и поступит, но ебал он подобные советы. В мафии у него были раны и пострашнее, и он еще умудрялся закончить задание, а тут и так пройдет. Но он вообще-то благодарен этому парнише, что так старался. Еще и извиняется за что-то перед ним, боясь, как бы посетитель не расстроился, будто это не Чуя вовсе виноват.  Он спешно возвращается в зал, высматривая Акиру, который в полной растерянности сидит на диванчике с Нисой, не плачет, но по лицу видно, как он напряжен. Чуя еще не успел дойти, как ребенок сорвался с места, бросаясь к нему. Подобрав его здоровой рукой, Чуя позволяет обхватить себя крепко за шею. Акира ничего не говорит, просто вцепился и вглядывается, пытаясь понять, получить для себя доказательство, что все нормально.  – Ну, А-тян, только не реви. Ты-то чего испугался? Видишь, все уже нормально.  – Ты поранился, сильно?  Чуя мотает головой.  – Покажи! – просьба звучит с ноткой угрозы, на которую способен маленький переживающий ребенок. Он хмуро и чуть шмыгая носом изучает обмотанную бинтами ладонь. Замотано крепко, кровь, к счастью, еще не просочилась, и это не выглядит так страшно.  Так и держа Акиру на руках, Чуя подходит к столу, в сторону Дазая не смотрит (вообще бы никогда не хотел смотреть), осколки кружки уже убраны, стоит даже новая, все чистенько, но садится за этот столик не хочется.  – Мы, наверное, пойдем, – он зачем-то говорит это больше Нисе, которая разглядывает его так, будто ищет какие еще повреждения. – Прошу прощения.  Чудо еще, что вещи не забыл. Он подходил к администратору узнать, должен ли что-то за порчу имущества, но его заверили, что все нормально – ну и прекрасно. Поскорее вернуться домой… Тут он вспоминает о звонке Коё… Домой, может ли он вообще, блядь, ехать домой?! Такое отчаяние накатывает, что хочется побиться головой о стены лифта, в котором он ехал, и его бы не смутили окружающие, но на руках у него по-прежнему был Акира, и он каждый раз словно служил путами, что позволяли сохранить здравый рассудок и не позволять себе впадать в крайности. Чуя от этого любит его еще сильнее.  На улице уже начинает темнеть, площадь перед станцией Икебукуро сейчас особо оживленная, народу здесь полно, зажигаются многочисленные яркие вывески, и Акиру это немного даже отвлекает, пока они идут до машины, которую он оставил на парковке Sunshine City.